скачать книгу бесплатно
П. – Гневный Строфий меня выгнал на все четыре стороны.
О. – Что причина? ваша ссора иль обида гражданам?
П. – Соубийство Клитемнестры – вот мое нечестие.
О. – Ах, несчастный! за мое дело, видно, и тебе страдать.
П. – Я снесу любое страданье: нравом я не Менелай.
О. – И не боишься, что аргосский суд казнит тебя со мной?
П. – Я не их суду подсуден, а фокидскому суду.
О. – Толпище всегда жестоко, ежели над ним злодей.
П. – А если над ним человек хороший, то и приговор хорош.
О. – Будь же так. Идем на вече!
П. – Я не вижу, для чего?
О – Я скажу, представ народу…
П. – Что дело твое правое?
О. – Да, что мстил я за родного.
П. – Тут тебя они и возьмут.
О. – Что же, лучше, дрожа, погибнуть?
П. – Это не дело, ты не трус.
О. – Как же быть?
П. – Останься здесь, и будет тебе спасение.
О. – Нет!
П. – А разве, выйдя в город, ты надеешься спастись?
О. – Может быть.
П. – Тогда уж лучше выйдем, чем останемся.
О. – Так отправимся!
П. – И будет наша смерть достойнее.
О. – Мое дело правое!
П. – Дай бог им так решить.
О. – Ты прав: я покажу, что я не трус.
П. – На это и идем.
О. – Может быть, кто-нибудь пожалеет…
П. – Пожалеет знатный род.
О. – Пожалеют отца убитого…
П. – …воистину сраженного.
О. – Так идем же, так умрем же, стыдно медлить!
П. – Теперь хвалю.
О. – А сестре мы об этом скажем?
П. – Ни за что!
О. – В самом деле, будут слезы.
П. – А это – дурное знаменье.
О. – Стало быть, молчанье лучше.
П. – И выигрыш времени.
О. – Есть еще одно одоленье.
П. – Что еще ты назовешь?
О. – Жало злых богинь.
П. – Но разве не помощник я тебе?
О. – Тяжело с больным возиться.
П. – Только не мне и не с тобой.
О. – Берегись и ты безумья.
П. – Идем, пора!
О. – Не колеблешься?
П. – Кто колеблется, тот не друг.
О. – Так вперед, моя опора!
П. – Сладкая забота мне.
О. – Направляй к отцовской могиле.
П. – Зачем?
О. – Помолить его о подмоге.
П. – Ты прав.
О. – А могиле матери – ни взгляда.
П. – Да, она врагиня тебе.
Поспешим же, упреждая их аргосский приговор.
Прислонись к моему боку боком обессиленным,
И пройдем мы через город, невзирая на толпу,
Ибо нам стыдиться нечего. Такой ли я друг,
Чтобы в тяжком покинуть тебя несчастьи?
О. – Поистине так. Нам мало родных – цените друзей.
Пусть муж нам чужой – но если душой он с нами един,
То этот друг дороже для нас, чем тысячи кровных родичей.
(Уходят.)
Хор
– Доблесть и богатство, с.
Славное по Элладе
До самых струй Симоента, —
Пали Атриды из блаженства,
Как древле от родового проклятья —
Когда встала в Танталидах вражда
Золотого ради овна,
И жесток был пир
И убийство царственных отпрысков.
С той поры смерть за смерть
Кровью воздают Атриды Атридам.
Честь не в честь а.
Железною рукою рассечь
Материнское тело и черный
Меч явить сиянию солнца.
Где злодейство, там нечестие, там
Людское зломышленное безумье.
В смертном страхе
Скорбная кричит Тиндарида:
«Нечестива дерзость
Сына-матереубийцы —
Отчую почитая благость,
Вековечное снискиваешь бесславье».
Какой недуг, какая слеза, какая э.
Жалость превыше в мире,
Чем рукопролитие материнской
Крови? Преступник чести,
Охмелен безумием,
Травлен Эриниями,
Дико вращает взглядом:
Это ли дитя Агамемнона?
О несчастный,
Из златотканых пелен
Материнскую увидевший грудь,
Но пронзивший мать
В отплату за муки отца!
Электра, вестник
Э. – Молвите, женщины: не в порыве ль
Безумья Орест ушел из дома?
X. – Нет: пошел он на аргосское вече,
Где спор о жизни:
Жить вам или умереть вам.
Э. – Ах, злополучный! С чьего совета?
X. – Пиладова. Но взгляни: поспешает
Вестник с вестью о твоем брате.
В. – Несчастное, достослезное чадо
Агамемнона, чтимая Электра,
Недобрые приношу я тебе вести.
Э. – Горе! Смерть мне! Молви
Дурные вести, с которыми пришел ты.
В. – Пеласги порешили, что Орест, брат твой,
И ты, красавица, умрете сегодня.
Э. – Горе! Исполнились ожиданья,
От которых я исходила плачем.
Но какой был спор, какие были речи
Нам в приговор на смертную участь?
Скажи, старик, что отнимет душу
У меня и у несчастного брата?
Камни в руках или острое железо?
В. – Шел я из села к городским воротам,
Хотел узнать о тебе и брате,
Потому что смолоду благодарен
Агамемнону, выросши в вашем доме,
И хоть беден, но дружбы не забываю.
Гляжу, народ стекается к всхолмью,
Где когда-то Данай правил суд с Египтом,
И все места занимает толпою.
Видя это, спрашиваю кого-то:
«Что нового в Аргосе? Не враги ли
Всполошили вызовом Данаев город?»
А он: «Не видишь разве Ореста?
Бороться ему не на жизнь, а на смерть».
И тут я вижу (а лучше бы не видеть!):
Орест и Пилад шагают рядом,
Один понурый, изможденный болезнью,
Другой по-братски сострадающий другу,
Добрым уходом помощный в хвори.
