I измерение

– Но чего выбежала, схватишь простуду! – он вошел следом за девушкой.

– Что расскажешь? – спросила она.

– Да ничего хорошего! Опять телеграмма из Севастополя! – с этими словами Петька кинул на стол бумажку и конверт. – Придется ехать.

– Ехать? – упавшим голосом переспросила Ленка, пробегая глазами телеграмму. – Да, нужно ехать. Ты кушать хочешь?

– Нет, я у Емельянова пообедал.

– Как он там? – Ленка взяла конверт.

– Ничего, привет тебе передавал. Кстати, Лешка очень интересуются твоим отцом. Где он? Да когда приедет? Да куда уехал? – Петька поднял вязание Ленки и теперь осматривал с вех сторон, пытаясь понять, что это вообще такое.

– Какой Лешка? – Ленка открыла конверт, адресованный ей от Ольги Лебедевой из Москвы.

– Брат мой старший.

– Ты откуда его взял?

– Отдали вместе с телеграммой.

– Ясно… – Ленка погрузилась в чтение.

Петька с интересом рассматривал картины, развешанные по всему дому. Когда он вернулся, увидел Ленку в довольно странном состоянии. Она нервно перестукивала пальцами по столу, нагнув голову.

– Ты чего? – Петька тронул подругу за плечо. – Случилось что?

Ленка подняла голову. В чуть прищуренных синих-пресиних глазах от злости метались искры гнева. Она была очень бледна.

– Я даже не знаю, как у нее рука поднялась написать такое! – она скрестила руки на груди. – Да еще пригласить меня… – Ленка, задохнувшись от злости, прошлась по комнате.

– Да что случилось-то?

– У моей подруженьки Оленьки радость! Она выходит замуж видите ли! -Ленка иронично скривила губы. – И даже меня пригласила быть свидетельницей.

– Ольга замуж… подожди, а ты-то чего так злишься?

– Да… – Ленка осеклась, в дверях стоял Димка Емельянов.

– Здорово, соседка. Ты почему двери не закрываешь?

– Здравствуй, Димочка, – Ленка подхватила полушубок Димки. – У меня защитник есть в доме. Потому мы держим дверь открытой для добрых людей.

Димка прошел в кухню, сел на табурет.

– Налей-ка водицы, хозяйка. Дрова колол – упарился.

Ленка подхватила ковш с кадки, зачерпнула воды, поднесла., мимоходом сгребая конверт и письмо со стола.

– Лебедева письмо прислала? – застыв с ковшом в руке, спросил Димка.

– Первое, которое соизволила написать.

– Что же у нее такое случилось, что она вдруг написала.

– Приглашать на свадьбу Ленку.

– Да ты что? Действительно, повод для письма. – Димка выглянул в окно.

Ленка уже поставила на стол чашки, резала хлеб большими ломтями.

– Ты чего нас кормить собралась что ли? – спросил Димка.

– Конечно, отставить отказ!

Димка с Петькой, переглянувшись, рассмеялись. Ленка ушла за солкой.

– А ты тут как хозяин, – заметил Димка.

– Ну да, пока настоящего хозяина нет, – улыбнулся Петька. – Так, привыкаем немного друг другу. Да вот обратно вызывают. Нужно завтра выезжать в Астрахань. Там с Бальцереком до Севастополя доберусь.

– С кем?

– Ты не знаешь Таньку Данилову?

– Нет, не знаю.

– Как не знаешь? Она местная, Енисейская.

– Так я ж не местный.

– Ты не местный?! – удивился Петька. – Не знал, откуда же ты?

– Из Москвы, по распределению сюда попал. Как ты говоришь, Бальцерек?

– Ну да, Васька дружище. Вместе первое время работали в Севастополе.

– Вот его я знаю. Наш одесский Васятка.

– Да, он жил одно время в Одессе, – не понимая радости Емельянова, сказал Петька.

– И я там жил целых шесть лет. Мы с ним были друзьями. А потом меня перевели в Москву. Послушай, я ему черкну пару строк. Ты уж будь любезен, передай, и адрес передай. Хорошо?

– Да без проблем.

– А он женился?

– Так я тебе что про Таньку Данилову спрашивал, она его жена. Вот уж как третий год. Ребенка ждут.

Танька Данилова, Емельянов перебирал в памяти, откуда он знает эту девушку, Танька Данилова.

– А, вспомнил, подруга Ольги, кажется, ее одноклассница.

– Одноклассница, – подтвердила, вернувшаяся из погреба Ленка. она была, кстати, в последний мой приезд в Москву. Вместе с Ольгой у Долговых.

– Да была, приезжала в гости. К нам доехать так и не смогла. Конечно, если бы тут была Лебедева… – Ленка прикусила язык и краешком глаза посмотрела на соседа.

–Да, если бы тут была Лебедева, – протянул задумчиво Димка.

После того как Емельянов написал записку Бальцерек, он засобирался домой. На пороге вдруг остановился, страшная мысль пришла ему в голову:

– А на чью свадьбу-то тебя Ольга приглашает?

Ленка уронила чашку, но не разбила. Подняв голову, она встретилась глазами с Емельяновым:

– Неужели не ясно, если приглашает сама Ольга, следовательно…

– Ясно, – Димка побелел на глазах и покачнулся, будто от сильного удара. Шрам на левой щеке, полученный после той страшной ночи, стал сиреневым. Ленка кинулась к нему, но он спокойно надел шапку, отстраняя ее руки.

– Ничего, Елена, справлюсь, – с этими словами он вышел.

– Я прибью ее! – зло прошипела Ленка и сверкнула своими синими глазами.

– Так ты поедешь на эту свадьбу?

– Еще как поеду! Завтра же – на поезд!

– Значит, поедем вместе в Назимовск.

– Поедем. Как там, кстати, тетя Глаша?

– Сегодня выписывают. К 15.00 нужно там быть.

– Ладно, пойду.

* * *

Москва предстала перед Ленкой, измученной дорогой, какой-то мрачной. Навстречу шли серые толпы людей, снега не было. Митяева быстро нашла нужное здание, решительно позвонила в дверь. Дверь открыл неизвестный мужчина. Ленка молча отстранила его и перешагнула порог.

– Вы, вероятно, и есть тот самый Виктор? – сухо спросила она.

– Да, чем могу быть полезен? – растерялся тот.

– Лично мне ничем, а вот, полагаю, моей подруге очень даже поможете.

В этот момент из комнаты вышла Ольга. Она хотела было обнять подругу, с которой давно не виделась, но резкий грубый тон Ленки остановил Лебедеву.

– Очень интересно, – беспомощно оборачиваясь на Ольгу, пробормотал Виктор.

– А вы знаете, что она всегда любила, любит и будет любить другого человека. Нет? Вам следует это знать. А еще одного человека она навсегда сделало душевным инвалидом! На веки вечные несчастным! – Ленка обошла Виктора и приблизилась к Ольге. Глаза ее сверкали в темной прихожей. – А казалась такой хрупкой, нежной девушкой, с чистой и доброй душой. На самом деле все не так! Сбежала из деревни как последняя трусиха. Всех там бросила, даже родителей! От всех закрылась, отгородилась! И живет в свое удовольствие! Ну что ж, нынче такие и выживают. Только нам теперь с тобой, дорогая подруга, не по пути стало! – с этими словами Ленка содрала с левого мизинца золотое колечко и швырнула его на пол. – Прощай! – с этими словами Митяева вышла.

Виктор долго смотрел на брошенное кольцо.

– Кто это? – спросил он, немного погодя.

– Теперь никто, – тихо ответила Ольга, и такое же колечко сняла со своего мизинца. – Эти кольца мы носили с тех самых пор, когда бегали в имение старых господ, нашли их в какой-то шкатулке, незыблемый символ нашей дружбы. Теперь кольцо налезает только на мизинец.

– Ничего, он, наверняка, не в первый раз летит на пол, – усмехнулся Виктор, поднимая кольцо и протягивая его Ольге.

– Нет, в первый, – Ольга положила свое кольцо на ладонь Виктора и, отвернувшись, тихо добавила, – выкини их, Вить, подальше.

– Не дури. Вот увидишь, сейчас прибежит твоя подружка.

Ольга подошла к окну и увидела стремительную походку удаляющейся Ленки.

* * *

Свадьба была через два дня после посещения Ленки. На торжество приехали Ольгины родители, Танька с Василием, Люба с Андреем, Сергей с Натальей. Дмитрий Семенович быстро нашел общий язык с Виктором. Марья Тихоновна восторгалась новой Москвой, и Виктору с Ольгой даже пришлось на второй день после свадьбы устроить тур поездку по Москве.

На другой день родители уехали, прихватив с собой Таньку и ее мужа. Ольга после свадьбы окончательно перебралась к Виктору. В конце ноября Виктор Веденеев зачислен был в особый полк товарища Сталина и переведен в кремль. Семье выделили огромную квартиру, в которой Ольга очень часто оставалась одна. На все вечера, где требовалось обязательное присутствие офицерских жен, Ольга не ходила, ссылаясь на большой срок беременности. Подруги тоже перестали ее навещать, так как нужен был специальный пропуск. А сама Ольга, если и выбиралась к Адрианчук или Долговым, то Виктор тут же требовал объяснений; отчего к одним в гости она может пойти, а к другим нет. В итоге Ольга превратилась в домоседку.

Так, в новогоднюю ночь, отправив домработницу Анну, Ольга осталась совершена одна. Муж в это время встречал Новый год на даче у вождя. Ольга долго ходила по молчаливым огромным комнатам, спать легла, только к утру.

ЧАСТЬ VI

1931год

ГЛАВА 1

Никита – Андрей – Роман

Снег ровным полотном лежал на дворе, качелях, балконах, крышах. Сумерки медленно таяли в сером свете наступавшего дня.

На кухне уютно шипел самовар, потрескивали дрова в печке. Ольга зябко повела плечами и отошла от окна, кутаясь в огромный пуховый платок, села в кресло у печки и долго завороженно смотрела на огонь.

–Что, Ольга Дмитриевна, все равно холодно? – домработница Анна вошла с подносом в руках.

– Да, никак не могу согреться. Поставь сюда, – Ольга кивнула на столик у кресла.

– Что-нибудь еще?

– Нет, иди.

Анна бесшумно удалилась, но через минуту вернулась.

– Ольга Дмитриевна, тут телеграмма из Севастополя.

Ольга взяла протянутую бумагу.

– Что там? От Татьяны видимо. Иди, Аннушка. Так, что тут у нас: родила мальчика Никиту тчк Таня тчк. Анна. Анна, – закричала Ольга в комнаты.

– Да, Ольга Дмитриевна, – девушка появилась мгновенно.

– Аннушка, будь добра закажи переговоры с Севастополем.

– Хорошо, Ольга Дмитриевна.

Через четверть часа, наконец, соединили. И Ольга взволнованно говорила в трубку;

– Татьяну Бальцерек можно? Нет, а кто это говорит? Василий? Какой еще Василий? Муж? А! Вася, ты! Здравствуй, Васька! Ну как там Татьяна? Все нормально? Понятно. А телеграмму тогда кто отправлял. Ах ты! Ну тогда совсем другой разговор. Я бы к вам приехала сейчас, но сама не сегодня – завтра. А рожать в поезде как-то не очень хочется. С ней связаться каким-то образом можно? Это плохо! Ну ладно, будем надеяться на лучшее. Все, что нам остается. А эта, как ее там, ну, немка эта Танькина, на свадьбе еще у вас была. Она с вами? Выслали?! Куда ее выслали? Из страны?! Алле! Алле!!! Черт!! Прервали! – Ольга постучала пальцами по столу и решительно сняла трубку, быстро набрала номер. – А, Любашка, ты!

– Нет, это Наталья, – взволнованный голос подруги заставил Ольгу напрячься.

– Это Ольга. Что случилось?

– Любку только увезли. Сама ничего пока не знаю. Я скорую не застала, поздно приехала. Она мне звонит, говорит: «очень плохо. Приезжай». Я быстрехонько Женьку с Димкой хватаю, на такси – и к ней. Залетаю на этаж – дверь нараспашку. Максимка в кроватке спит. Мне навстречу соседка выходит, говорит, что только скорая отъехала. Тут как раз ты позвонила. Сейчас буду с Андреем связываться. Пусть съездит в больницу, узнает что там. Вот так.

– Я сейчас приеду, – Ольга бросает трубку, идет в комнату.

Анна испуганно смотрит, как Ольга собирается.

– Что-то случилось, Ольга Дмитриевна, – робко спрашивает она.

– Да. Подругу в больницу на скорой увезли. Поеду узнать, что с ней случилось.

– А если Виктор Дмитриевич…

– Скажи ему, чтобы он мне лучше на глаза не показывался! – зло оборвала Ольга домработницу.

Весь день Ольга вместе с Андреем проторчали в приемной роддома. Только к вечеру вышел врач и, снимая перчатки, внимательно посмотрел на Андрея, потом на Ольгу, и сказал неожиданно звонким голосом:

– А вам, гражданка, не стоит в такое позднее время торчать тут! Из какой вы палаты?!

– Я?! – опешила Ольга.

– Доктор она не находится на лечении. Она со мной.

– А мы по поводу гражданки Адрианчук, которая прибыла к вам еще утром.

– Ах вот оно что! Ну, могу вас обрадовать! Такого горлопана я еще не видывал. Пройдите в 7 палату.

Любаши держала здорового малыша у груди.

– Ну, Любка, поздравляю! – Ольга чмокнула подругу в висок. Андрей осторожно подошел к жене и посмотрел на ребенка. Тот очень точно ударил отца ножкой в нос и загорлопанил во все горло.

– Ого! – сказали все разом и рассмеялись. Малыш резко смолк и прислушался к внешнему миру.

– Но не будем долго тебя мучить. Тебе нужно хорошенько отдохнуть, – Андрей осторожно поцеловал Любашу, и они вышли.

Дома ждали взволнованные Наташка и Сергей. Дети уже спали.

– Ну что? – встретила их горячим шепотом Наталья.

– Мальчишка.

– Родила! – всплеснул руками Наталья.

– Так, ребят, это нужно отметить, – крепко обнимая Андрея, сказал Сергей. Андрей согласился. Наталья с Ольгой организовали стол. Андрей откуда-то достал бутылку шампанского, начали было уже садится. Сергей принялся открывать шампанское, как зазвонил телефон. Андрей снял трубку:

– Алло! Ольгу? Сейчас, – Адрианчук передал Ольге трубку.

– Да. Вить, ты? Витька! Сейчас же приезжай сюда к Адрианчукам… – но Ольге не дал договорить Андрей, он вырвал трубку и заорал:

– Быстро сюда! У меня сын родился, а ты где-то прохлаждаешься! Отказа не принимаем! Все! Ждем!

Через полчаса приехал Виктор и привез еще одну бутылку шампанского.

Застолье продолжалось до утра. Благо следующий день был выходной. Звонили в Севастополь Ваське и хором орали в трубку свои поздравления. Очень долго выясняли, как назовут новорожденного. В итоге все остановились на том, что малыш должен носить имя своего отца.

Часов в 7 утра Андрей сел писать письмо матери, да так и уснул за столом. Сергей с Виктором переложили его на кровать. Наталья с Ольгой стали было собирать со стола, но мужчины прогнали их спать. Только к восьми утра все стихло в квартире Адрианчук, но ненадолго: вскоре проснулись дети, завозились в своих кроватках, разбудив Наталью. За ней поднялась и Ольга. Женщины накормили детей, стали с ними заниматься. Им удалось выспаться только днем, когда уложили детей на обеденный сон. А уже к вечеру все вместе пришли к Любе с цветами, конфетами и поздравлениями. Люба согласилась с именем Андрей. Таким вот образом появился еще один Андрей Адрианчук.

– Ну а вы когда? – спросила на прощание Любаша у подруг.

– Мне еще не скоро, – отмахнулась Веденеева.

– Да, – согласилась Наталья, – скорее я, чем Ольга.

* * *

И действительно, предсказания Натальи сбылись. Уже через неделю, когда Любашу только выписалась из больницы, Наталью забрали срочным порядком.

И вновь Ольга теперь уже с Сергеем околачивалась в приемной, ожидая исход дела. В конце-концов, Сергей отослал Ольгу к Адрианчук, где сейчас были все: и дети Долговых, и дети Адрианчук, и Любаша. Веденееву забрал Андрей, заскочивший подбодрить Сергея. Таким образом, Ольга с Любашей остались дома ждать вестей. Андрей поехал к Сергею.

Домой приехали втроем: Сергей, Андрей и Виктор, – все абсолютно пьяны.

– Вот те на! Это где это вы так налакались?! – Любаша по-хозяйски уперла руки в бока и грозно смотрела, как мужчины пытаются снять верхнюю одежду.

Андрей приложил палец к губам:

–Тшш! Наших пацанов разбудишь!

– Ты когда в рюмку заглядывал, ты о них вспоминал?

– Каждый раз! Вот у него, – Андрей обнял Сергея и похлопал его по груди, – третий сын родился. Повод?

Любаша лишь руками развела и схватила за шиворот Сергея.

– А ну-ка иди сюда, сокол ясный! – она потащила шатавшегося Сергея в детскую. – Это кто? – спросила Любаша, показывая на детей.

– Это мой сын Женька, а вот это мой Димка.

– Да! Твои дети! И третий?

– Роман.

– Отлично! Теперь слушай сюда! – Люба вытолкнула его из комнаты. – Если ты еще раз будешь обижать Наташку, я самолично приеду и прибью тебя! А теперь быстро спать!!!

– Моя грозная фурия! – Андрей полез к Любе целоваться.

– Вот это точно! – подтвердил Сергей и поплелся спать.

– Ну что, поедем домой? – спросил Виктор у Ольги.

– Да, пожалуй, поедем. Завтра обязательно соберемся к Наталье.

– И без нас не ездить! – крикнул Андрею Виктор уже на лестничной площадке.

– Хорошо-хорошо! Обещаем!

– Ты не устала? – спросил Веденеев, когда садились в служебную машину.

– Очень. Надо же, одни пацаны у нас в прибавлении. Что у Наташки все мальчишки, что у Любаши. Даже Танька и то в струю попала. Еще недавно шутили, что одних пацанов нарожаем. Они как соберутся, как дадут нам жару! – Ольга вздохнула. – Ничего, у нас будет девочка. Невеста этим бандюганам.

– Почему ты так уверена, что у нас будет девочка?

– Местная Енисейская ведунья сказала.

– И что, ты этому веришь?

– Да.

– Удивляюсь тебе. Вроде умная, образованная, а веришь в подобную чушь!

– Я посмотрю, что ты скажешь, когда я рожу девчонку.

– Хорошо. Допустим, если действительно это будет она, ты думала, как ее назвать?

– Нет.

– Нужно подумать над этим. Завтра к шести быть у подъезда, – сказал Виктор шоферу и выскочил на улицу. Обошел машину, быстро открыл дверцу жене, помог выбраться.

Тихо переговариваясь, они исчезли в подъезде. Машина тронулась.

ГЛАВА 2

Загадка

С утра потянулись енисейцы на работу: вот Шурка в беличьей шубке простучала каблуками на крыльцо сельсовета под неодобрительные взгляды баб, собравшихся тут же.

– Она на работе так и родит, – шмыгая носом, сказала бабка Стюрка.

– На работе забрюхатела, да тут же и родит, – подтвердила Шапошникова. – Ей боязно такую должность-то бросать. Вот она и ходит до победного. Сознательность кажет.

– Что все девки как взбесились, что не глянешь – все брюхата идет. Гуторят, Данилова и то…

– Да ты что?!

– Да неужто?! – послышались удивленные голоса из толпы.

– Дарья сама мне рассказывала , что родила у нее Танюха мальчишку, назвала Никитой. А сама она очень болеет. Вот Дарья и поехала к ней.

Но тут разговор оборвался. К сельсовету с не свойственной быстротой бежала бабка Нюрка Сковородникова. Она влетела в сельсовет и заголосила: «Ой, роднинка мое, машину дай, свести Людку надо в Назимовск. Ой, быстрей, не то помрет!»

– Что случилось, мама, можете объяснить?

Но бабка Нюрка не могла, со слезами в голосе она повторял одно и тоже, пока не дали машину.

* * *

После работы Митяй принялся топить баню, Ленка уехала на станцию встречать Петра. С ней поехала и Дуня, сестра Петьки. В Назимовск на обратной дороге к ним присоединился пьяный Мишка Мейдзи, который все время лез с объятиями и горланил пьяные песни.

– У меня двойня! Имею я право на праздник или нет? – серьезно спрашивал он у попутчиков. Те снисходительно кивали. Что делать, не высаживали ведь среди леса ночью при таком морозе, да еще и пьяного, грех на душу брать.

Дуня и Ленка вышли у дома Дегтяревых. Петька пошел отводить еле державшегося на ногах Мейдзи. Дома ждала Глафира Петровна. Втроем женщины приготовили все надлежащее для встречи гостя, сели за стол. Разговор почему-то не шел. Непонятное чувство тревоги росло в Ленке. Она то и дело прислушивалась: не идет ли Петька. Но Петька не шел долго. После полутора часового ожидания Ленка встала, сорвала платок с вешалки. Вдруг послышались быстрые шаги, стукнула калитка. Митяев побледнела, почти одними губами сказала напряженным Дуне и тете Глаше

– Это не он…

В окно нетерпеливо забарабанили. Ленка кинулась в сени, распахнула входную дверь.

– Митяева у вас? – на пороге стояла Анна Павловна, жена председателя, – Ленка! – крикнула она, узнав девушку, – Горишь! Баня горит!

Все остальное вспоминалось Ленке как страшный сон. С этих слов все полетело с неимоверной скоростью. В мгновение ока Митяева добежал до своего дома. Тут уже трудились енисейцы, поспешно передавая ведра по цепочке, растянувшейся от ближайшего колодца до бани. Ленка кинулась в дом, отца нигде не было. Митяева выскочила на улицу, рванулась к бане, отталкивая всех подряд с неимоверной силой, повторяя: «Там мой батька, пусти!» Но все-таки удержали, не пустили.

Медленно стала заваливаться крыша. Люди отошли на безопасное расстояние. Вызволить хоть кого-нибудь оттуда не представлялось возможным. Да и не было там никого живого.

Оцепеневшею Ленку привела к себе Лебедева Марья Тихоновна, просидела с нею до самого утра. Все успокаивала: «Может, его там не было, может, он запил да ушел». Ленка знала, что отец был в тот момент в бане. Одного только она не могла понять, как получилось так, чтобы баня загорелась, да еще так мгновение ока со всех сторон разом.

Уже на следующий день приехал следователь и стал осматривать место пожара. Это было в диковинку енисейцам, ведь каждый год в деревне кто-то горел, и никто не уделял такого внимания пожарам. Погорельцам, конечно, помогали всем миром. Вот и теперь в дом Лебедевых, где, как часовой, расхаживала без устали Ленка, шли люди подбодрить пострадавшую.

А в это время следственная группа вынесла из пепелища обгоревшие человеческие останки. И все это так бы и окончилось случайностью, несчастным случаем, если бы не нашли рядом с пепелищем нож.

Следователь – Калина Иванович Петренко вошел в дом Лебедевых, положил грязный, обгоревший нож с запекшейся кровью на лезвии, и спросил:

– Вам знаком этот предмет, гражданка Митяева?

Ленка взглянула и тут же узнала этот нож.

– Да, – дрогнувшим голосом сказала она.

– Когда и при каких обстоятельствах вы его видели, и у кого?

– Этот нож я видела у Петра Дегтярева.Е его подарил отец.

– Откуда вы это знаете?

– Петя рассказывал.

– Он всегда носил нож при себе?

– Да, всегда.

– Вы можете объяснить следствию, как данный нож оказался у вас в бане?

– Нет, этого объяснить, к сожалению, не могу.

– Когда последний раз вы видели товарища Дегтярева?

– Вчера вечером. Мы с его сестрой Авдотьей встретили Петра на станции Назимовск. С нами увязался пьяный Мейдзи и Петя пошел его провожать, чтоб он нигде не упал и не замерз. Больше я его не видела.

– Откуда ехал Дегтярев?

– Из Севастополя.

– Ну что ж, спасибо, будем работать дальше. До свидания.

Ленка тупо кивнула, следователь вышел и направился к дому Дегтяревых. Навстречу Петренко вышел высокий шатен с холодным зелеными глазами.

– Калина Иванович Петренко, представился следователь, показывая документы. – Вы – товарищ Дегтярев?

Шатен медленно кивнул, спокойно осматривая удостоверение следователя.

– Нужно задать вам несколько вопросов.

– Пойдемте в дом, – пригласил Дегтярев следователя.

– Итак, вы Петр Дегтярев.

– Нет, я его старший брат Алексей. Петра нет дома сейчас.

– А где он? Вы знаете?

– Да я сам только с дороги. 15 минут как дома. Так что на ваш вопрос затрудняюсь ответить.

– Хорошо. Кто еще проживает с вами?

– Мать на работе, отец в больнице с воспалением легких уже вторую неделю, сестра… Вот Дуню пожалуй мы можем спросить. Авдотья, – крикнул Лешка в комнаты. Из темного проема выглянула смуглая девушка с очень спокойными черными глазами. – Вот товарищ следователь хочет с тобой поговорить .

Дуня рассказала то же самое, что Ленка: Петра она больше не видела, пошел отводить домой Мейдзи и как в воду канул, до сих пор нет. Нож признали оба: и Дуня, и Лешка.

Дальше Калина Иванович пошел к Глафире Петровне Дегтяревой, но и мать больше не видела Петьку. Тогда следователь отправился к самому Мейдзи и нашел тяжелую картину: Мишка лежал на кровати в обнимку с рассолом. На все вопросы Петренко отвечал: «не помню, товарищ следователь, пьян был. Двойня у меня вчера на свет появилась, понимаете?» На этом след Петра Дегтярева обрывался. Никто не видел его из енисейцев в тот вечер.

Однако экспертиза показала, что на лезвии кровь умершего, а значит данный нож является орудием убийства, и, следовательно, его владелец – убийцей. По всем станциям были разосланы описание внешности подозреваемого. А вестей так и не было.

* * *

Через неделю Петренко вновь приехал в Енисейц.

– Одно мне не дает покоя, товарищ Долгов, – говорил Калина Иванович председателю, сидя у того в кабинете, – мотив! Мотив убийства. Зачем этому Петру убивать несчастного старика-запивоху?

– Сам этого не понимаю, Калина Иванович.

– У кого я могу узнать.

– Ну-у, давайте подумаем. Может быть, у соседа Дмитрия Ивановича. Сейчас-сейчас, – Долгов поднялся, выглянул за дверь, сказал секретарше, – Александра Сергеевна, позовите Емельянова ко мне.

Через минуту в кабинет вошел Димка. Поздоровался, сел.

– Послушайте, Дмитрий Иванович, вы могли бы разъяснить некоторые сомнения следствия и рассказать, что за отношения были между Евгением Митяевым и Петром Дегтяревым.