Квинтэссенция

– А что, она тоже никогда?…

– Никогда. Но она и не хочет. У неё хотя бы есть причина и оправдание, в отличие от тебя! – Фрай сторого, подобно школьному преподавателю, посмотрел Джеку в глаза. – Для неё это закончится земной жизнью. Она боится быть такой как все…

– А сейчас она – не как все? Ах, ну, да, конечно… «Не такая как все»! – Джек вновь сделал странное резкое движение руками, чем уже изрядно надоел Фраю. – Она просто чудовище. Ей что, нравится быть чудовищем?!

Фрай быстро перевёл взгляд на заносчивого умника:

– Видишь ли, она не только превращается в, как ты выразился, «чудовище». Есть ещё кое-что. Гарпия заточена внутри неё и раскрывается лишь при лунном свете. Важно – совсем другое… Глория способна контролировать людские желания и эмоции. Обладая немалой силой, она легко может заставить человека смеяться, петь, танцевать и так далее… причём тогда, когда ей надо, да так, как она хочет. И не только человека.

– Как это?

– Она способна контролировать эмоциональный фон любого собеседника. Поэтому ей нравится жить той жизнью, которой она живёт. Но – это неправильно. Потешаться над другими и делать это так явно не слишком этично и, в принципе, недопустимо.

Джек округлил глаза, сжал губы и почесал затылок, затем до краев наполнил бокал вином и выпил.

– Я бы даже сказал – не потешаться, а издеваться.

– М-м-с… – Джек залпом прикончил второй бокал. – Именно! Как-то странно… Сочетаемое с несочетаемым – всё это в одном человеке. Да, Фрай, простите, вы меня так загрузили… Может, виски или вина?

– Нет, спасибо. Не пью на работе.

– А вы на работе?!

Сатир откашлялся, но ответил:

– В каком-то роде, да. Отвечаю на твой предыдущий вопрос про двоих в одном теле. Она не сможет родить детей, пока не станет земным созданием. А я знаю, что она хочет завести семью. Просто не признаётся в этом ни мне, ни себе. Вероятно, боится этого.

– А вы с ней говорили об «этом»?

Фрай скривил рот.

– Мы из-за этой темы уже давно не общаемся. Совсем. Она считает, что я лезу в её жизнь. Поэтому я лишь наблюдаю за ней со стороны.

– То есть о том, что мы с вами заодно, она знать явно не должна?

Фрай отхлебнул, оказавшегося под рукой, чая с мёдом, от которого шёл насыщенный пряный аромат и вился пар. Джек не сразу сообразил, что это тот самый чай, который он заварил себе три часа назад. И почему он ещё горячий? А гость не обращал внимания на изумлённый взгляд собеседника.

– Если она узнает, то откусит тебе голову.

– В буквальном смысле? – Джек поставил руки в боки, задорно улыбнувшись.

– Буквальнее не бывает. – Холодно ответил Фрай.

– А если она в меня не влюбится, да ещё и узнает о моём заговоре с вами? Что мне тогда делать? Ходить без головы?!

– Смешно-о… Можно подумать, сейчас ты ходишь с головой. – Фрай злостно хихикал, а Джек задёргался. – Я тут, кое-где навёл справки. Ты – это последняя попытка, третья! Если первые две были неудачными, то в третий раз повезёт… – С нотками безнадёжности в голосе, отмечал Фрай. Кстати, если она влюбится, то без головы будет ходить она, ведь у влюблённых разум отключён, и ею можно будет управлять. Тем более, что ей нравятся такие персоны, как ты – с придурью. И внешне ты ей по вкусу придешься, я думаю.

Уж в этом Джек нисколько не сомневался. Он всегда считал, что приходится всем по вкусу.

– А в этом вашем «кое-где», вы не узнали, останется ли моя голова на плечах или нет?

Фрай громко и злорадно рассмеялся.

– Нет. Узнал лишь, что твою голову давно пора почистить от мусора.

– Забавно. – Совсем не забавно произнёс Джек. – То есть, по вашему мнению, лучший способ очистить голову от мусора – и вовсе избавиться от неё?

– Хороший вариант, кстати, – улыбнулся Фрай, глядя на побледневшего Джека. – Да ладно, не пугайся раньше времени. Не всё так страшно. У страха глаза велики, но надо действовать.

Джек пожал плечами, присел напротив своего гостя.

– С чего начнём?

– Со знакомства, разумеется. Она работает преподавателем танцев в школе №721 на улице «X» рядом с Ист-Ривер, как ты понял.

– Отличную профессию выбрала, молодец! Учить никого не надо, все ученики танцуют и так.

– Да. И не только ученики, и не только танцуют. Ещё и поют.

– Ты смотри… и, за это платят?

– Ей? Разумеется! Мало того, сейчас она готовит выпускную команду к ежегодному выступлению. Соревнуются все школы города, отбор очень жёсткий. А завтра в школу нагрянет комиссия на просмотр её команды. Поэтому, именно завтра к ней лучше не лезь. Хоть она и уверена в победе, всё равно будет нервной и раздражительной.

«Раздражённая женщина быстрее втянется в разговор, пусть и не совсем добродушный, нежели в спокойном состоянии. Тут хотя бы запомнит в лицо» – подумал Джек, но не стал отрываться от беседы с Фраем, боясь упустить важные детали.

– Ещё бы. Обладая такой силой, я был бы на все сто уверен в себе.

– А ты в себе не уверен? Если ты лишился всех денег, то не надо лишаться головы. Жизнь на этом не остановилась. А может быть и наоборот – всевышний даёт тебе шанс открыть в себе ту сторону сознания, которая всегда была закрыта. А продолжая пытаться жить той жизнью, которой жил раньше, ты в себе бы никогда эту дверь не открыл.

Джек начал вспоминать какие-то моменты в своей жизни, за которые ему было стыдно. Однако, ему стало неприятно об этом думать, и он прогнал эти мысли прочь. Тем более, что Фрай опять нарушил его медитацию своей болтовнёй.

– Живёт на улице «Y», дом тринадцатый.

– Знаю это место, бывал там. Далеко не каждому по карману иметь такой дом в Ист-Сайде. Уж тем более, школьному педагогу.

Фрай посмотрел на него уничтожающим взглядом.

– Какими-то странными мерками ты живёшь – оцениваешь людей лишь по их финансовым возможностям.

Джек закусил губу.

– Да бросьте вы, все так живут. Подсознательно все мы взвешиваем возможности…

– Не все. Только моральные уроды. То есть, извини, ты и всё твое окружение.

– Вы опять пытаетесь меня оскорбить? – Спокойно наливая себе очередной бокальчик винца, произнёс Джек.

Фрай скорчил утомительную гримасу, дав понять, что затянувшийся разговор начинает ему надоедать.

– Домой без её согласия не зайти. Там своеобразный «фейс-контроль».

– Ха, как в ночном клубе… Закрытая вечеринка, вход исключительно по VIP-приглашениям!

– Зря смеёшься. В клубе хоть можно через знакомых договориться. А тут потребуется смекалка. В общем, адрес я написал. Булавочку не потеряй, её нужно будет вернуть. На этот раз всё, вроде, я тебя достаточно проинформировал.

Не успел Джек обернуться, как Фрай исчез. Только блокнотный листок с адресами аккуратно лежал на столе.

– Подождите, Фрай, подождите… – Глядя на листок, продолжал Джек, – а вдруг мне понадобится помощь или совет… как я вас найду? Или где? Свой-то адрес вы забыли написать.

– Позови, и я появлюсь, когда надо. – Ответил голос Фрая.

После исчезновения гостя Джек снова наполнил бокал вина до краёв, опустошил его и через полчаса уже крепко спал.

6

Любовь бежит от тех, кто гонится за нею,

а тем, кто прочь бежит, кидается на шею.

Уильям Шекспир

Утром Джек отправился в школу, где Глория преподавала танцы. Он нарочно приехал пораньше, чтобы не пропустить её урок.

У входа стояло несколько припаркованных велосипедов. Один из них Джек узнал. Подойдя ближе, он заглянул в школьное окно. Внутри было много народу, отдалённо слышалась музыка. Войдя в здание, Джек попытался найти танцевальный класс. Долго искать не пришлось; вдалеке стояла толпа людей в солидной одежде, а из больших динамиков громко надрывался Jamiroquai.

«Это, наверное, и есть та самая комиссия. Мне сюда», – решил Джек и пошёл по коридору в данном направлении.

На специализированной площадке вместе с Глорией танцевали подростки. Все как один, (примерно человек двадцать), ритмично двигались под музыку. Движения были чёткими и резкими, как у черлидеров. Казалось, танцуют опытные профессионалы. Чувствовался весёлый настрой учеников. Эти эмоции передавались и членам комиссии, и толпе зевак, что преградили вход в класс. Почти все зрители улыбались, некоторые притопывали в такт, а кто-то и пританцовывал.

Джек едва пробрался сквозь толпу, чтобы хоть одним глазком посмотреть на происходящее. Хотя и желания танцевать у него не возникало, любопытство просто пожирало Джека изнутри. Шёл предварительный показ для членов комиссии. После его окончания посыпались бурные аплодисменты.

Ребята и Глория двинулись в раздевалку, громко обсуждая участие в будущем танцевальном марафоне. Девочки интересовались, какими будут костюмы, а мальчиков больше волновал другой вопрос – полным ли будет состав команды. Под этот гомон и бурные обсуждения Глория удалилась с толпой учеников, так и не заметив Джека.

В конце коридора Джек увидел странного человека. Вернее, человечка. На члена комиссии он был совсем не похож: низкорослый сутулый мулат, на голове его была намотана какая-то тряпка – имитация шапки. Всем остальным он не отличался современного подростка… На нём были: джинсы, ветровка, множество разных фенечек на руках и шее, на ногах – кеды.

Если раньше при знакомстве с новым человеком Джек смотрел сначала на лицо, то сейчас, после общения с Фраем, начинал разглядывать личность с ног до головы. Ему всюду мерещились копыта. На этот раз Джеку повезло. «Кеды, просто кеды…» – успокоился Джек, но что-то в этом человеке всё равно ему не понравилось. Внутренний голос тоже согласился с этим подозрительным замечанием. Особенно было неприятным то, что этот человек пристально смотрел на Джека не совсем добрыми, чёрными, как уголь, глазёнками. Расстояние длиной в коридор, (метров пятнадцать), не мешало человечку впиться в Джека взглядом и не отпускать его. Джек замешкался; ему стало как-то не по себе. Казалось, кто-то залез к нему в душу и пытается найти там какую-то ценную информацию. Джеку захотелось освободиться от чужого взгляда и с кем-то завести разговор, но в коридоре, как назло, больше никого не было.

Спустя минуту, мулат двинулся к Джеку. Приблизившись, он искренне улыбнулся и вежливо спросил, был ли показ для членов комиссии и где Глория.

Спрашивать у незнакомого человека «Где Глория?» показалось Джеку странным. Если бы этот вопрос задали на улице, было бы как минимум бестактно и глупо, но раз Джек услышал его в школе, то понятно, что Глория – весьма известная в этом заведении личность, поэтому над вопросом «Кто такая Глория?» любой местный обитатель не будет долго ломать голову.

Но Джек же любил пошутить и чувство юмора его никогда не покидало. В ту же секунду, когда прозвучал данный вопрос, он ответил мулату:

– Глория? А кто это?

К удивлению Джека, человечек ничего не ответил, лишь ухмыльнулся и пошёл прочь.

«Интересно, кто это, – подумал Джек, – и кем он приходится Глории? Фрай эту персону мне никак не обозначил. А это значит, что бояться нечего». Но небольшое сомнение всё равно осталось.

Джек вышел на улицу, присел на скамеечку напротив велопарковки и тихо стал ждать появления «второго чуда». Ведь с первым он уже знаком достаточно хорошо. Осмотревшись, он заметил другой велосипед, припаркованный возле велосипеда Глории.

«Этого велика утром не было. Уж ни этот ли мелкий чёртик здесь припарковался?» – только успел он подумать, как из школы высыпала толпа. Там же была и Глория. Вместе с низкорослым мулатом они двинулись к велопарковке.

Джек замер на скамейке, надеясь, что его не заметят. Ещё час назад у него были совсем другие планы, в которые этот персонаж никак не вписывался.

«Откуда он вообще взялся? Может, Фрая позвать? Да нет, сам справлюсь. Я ж мужчина всё-таки, – уговаривал себя Джек. – А может, всё-таки позвать? Хотя бы узнать, кто это, и с чем его едят. Вдруг это, вообще, её жених».

Джек усердно отмахивался от всех мыслей, внимательно наблюдая за тем, куда направятся эти двое. И всячески старался укрыться, чтобы его не заметили. Но довольно таки сложно не заметить взрослого мужчину в белоснежной рубашке и классическом чёрном костюме. Ко всему прочему, сидящего на скамье выкрашенной в белый цвет.

А вырядился он так для того, чтобы привлечь к себе внимание. У него был хитроумный план – влиться в толпу членов комиссии, будто бы и его голос имеет вес в решении вопроса – будет ли команда этой школы участником марафона или нет. И от него зависит, (да-да, может, только от него одного и зависит!), участие команды Глории в мероприятии. Он всегда считал, что все его идеи хороши, а кто с ним не соглашался, тот попросту – дурак.

Но все его хитроумные планы сорвались. В толпе, что преградила ему путь в класс, было недостаточно места, чтобы кто-то смог оценить его величество в безупречном костюме. Всем просто было не до него. Тогда он решил дождаться Глорию в коридоре и сказать, что у её команды есть серьезный шанс попасть на крупный марафон, и он ей, как член комиссии, поможет. Но и тут сорвалось. Мулат с вредными глазёнками просто сбивал Джека с толку, а в довершение всего ещё и вышел с Глорией на улицу.

Джеку ничего не оставалось, как приземлиться на скамью и просто наблюдать за происходящим. Ну, не уходить же так сразу! Выходит, зря он почти всё утро провёл у зеркала. Но его, к сожалению или к счастью, заметили. Мулат пристально смотрел на Джека и что-то шептал Глории, очевидно, по этому поводу. По всему виду было понятно, что намерения их далеко не доброжелательные.

– Дорогая моя, этот обалдуй, что в костюмчике, наблюдает за тобой с самого утра.

– Который? – огляделась Глория по сторонам.

– Да вон тот, что на скамейке сидит. Пижон! – С хрипотцой произнёс мулат.

– У тебя все, кто приличнее тебя одет – пижоны. – Отрезала Глория.

– Да я тебе точно говорю. С утра за ним наблюдаю.

Глория присмотрелась и вспомнила того ненормального, что преграждал ей путь на велопрогулке.

– А, этот. Интересно, что ему от меня нужно на этот раз?

– А ты с ним знакома? – Произнёс он заинтересовано.

– Едва ли.

Глория прервала интересный разговор и направилась к тому типу, сидящему на скамейке. Больше всего на свете она не любила загадки любого рода. Ощущение «висящего над головой топора» было ей невыносимо, поэтому она всегда владела инициативой. Решить вопрос на месте, без особых церемоний – это в её стиле. Даже если это, по мнению других, не совсем тактично.

Первая мысль, пришедшая Джеку в голову, когда он увидел решительно идущую к нему девушку – бежать! Но, представив, что это будет выглядеть как минимум глупо, взял себя в руки и терпеливо стал ждать встречи, делая абсолютно незаинтересованный вид. Лицо девушки было достаточно спокойно, но не улыбчиво, глаза её нездорово блестели. При виде такого взгляда Джеку стало сложнее контролировать свои эмоции.

Приблизившись, девушка ухмыльнулась и посмотрела на Джека так, словно пыталась просканировать его.

– Послушай, ты!

Она специально выдержала паузу, чтобы выбить наглеца из колеи. Но Джек держался достойно, на оскорбление ответил лёгкой улыбкой. После паузы она продолжила:

– Скажи честно, что тебе надо? Ты что, преследуешь меня?

– М-м? – Джек слегка наклонил голову в сторону, округлив глаза и подняв брови, выражая полнейшее непонимание.

– Нет смысла отпираться. Тебя все видели в школе. – Твёрдо произносила Глория.

– Да ладно… – Говорил Джек исподлобья. – Я догадываюсь, кто слил эту «секретную» информацию, – Джек посмотрел на мулата и улыбнулся, приветственно подняв ладонь. Мулат не ответил взаимной улыбкой и даже не кивнул.

– Какой же идиот… – Полушёпотом произнесла Глория, говоря о Джеке. – Я так и не получила ответа.

Джек медленно перевёл взгляд с мулата на девушку:

– А можно вопрос? – Широко улыбаясь, продолжал он, – почему вы всегда называете меня идиотом? – Вытянув и скрестив ноги, задорно произнёс Джек.

Девушка тяжело вздохнула.

– Так вы же не представились. Тех, кто представляется, я называю по имени!

– Ах, вы всех незнакомцев так называете?

– Нет… Только тех, кто так нелепо одевается для утренней прогулки.

– То есть среди ваших знакомых так «нелепо» одеваюсь один я?

Тут Джек ухмыльнулся, вспомнив Фрая и мулата с какой-то тряпкой на голове.

– Меня мало волнует стиль одежды человека, я чаще обращаю внимание на совсем иное.

– А что для вас имеет особое значение, Глория?

То, что Джек произнёс её имя, не будучи знакомым, потешило её самолюбие. Она даже не торопилась с ответом, взгляд её потеплел. Внимательнее рассмотрев наглеца, Глория отметила, что он неплохо сложен и весьма интересен. Ей такие мужчины нравились. Понятно, что с ним хотя бы есть о чём поговорить. Среди её коллег и знакомых – сереньких недалёких личностей, таких как Джек мало. Да, она ещё на велопрогулке пожалела, что так жёстко отшила его. Увидеть его здесь опять она точно не ожидала.

– Для меня главное – не обложка, а содержание. Могли бы просто джинсы с майкой надеть, как в прошлый раз. Так гораздо сексуальнее, чем в костюме. Костюм уж совсем не к месту. Вы что, на бал собрались?

На слове «сексуальнее» она сделала особый акцент, будто вновь пыталась задеть его.

– Нет, я всего лишь хотел произвести на тебя хорошее впечатление.

Глория удивилась, что он перешёл на «ты», но не придала этому особого значения. «Согласна, межличностную дистанцию „ты“ значительно сокращает», – подумала она и решила закончить этот странный разговор.

– Не старайся особо. И вряд ли у тебя что-нибудь, эм, выйдет… – Манерно хлопая ресницами, едко отвечала Глория.

– Джек. Меня зовут Джек.

– Очень приятно, Джек. Теперь я хотя бы знаю, как к тебе обращаться, – опять съязвила Глория и, попрощавшись взглядом, развернулась, направившись к велопарковке, где её терпеливо ждал мулат.

– Погоди. Может, выпьем по чашечке кофе? – С надеждой в глазах крикнул Джек.

Девушка остановилась и задумалась.

– Не сегодня! Меня ждут.

Джек поднялся со скамьи, подошёл к ней ближе, слегка наклонился и почти шёпотом спросил:

– А нескромный вопрос могу задать? – В тоне его голоса заиграла некая загадочность.

– Да, но только при условии, что он будет последним. – Немного отстранившись, ответила Глория.

Джек перевёл взгляд на подозрительного персонажа, всё еще ожидавшего его собеседницу.

– Кто этот мужчина? Твой жених? – Мягкая улыбка пробежала на лице Джека.

Глорию охватил громкий смех. Она ожидала услышать любой нелепый вопрос, но только не этот. Она посмотрела в сторону мулата, которого уже раздирала ярость от того, что какой-то самозванец отнимает так много времени, и ответила:

– Вон тот, у велосипеда? – Она показала пальцем на мулата. – Это мой брат.

– Правда? Пхе! Родной?! – Джек искренне удивился.

– Это был последний вопрос, и я на него ответила.

Она резко развернулась и пошла к брату. Тот помог ей сесть на велосипед, оба ещё раз оглянулись на Джека, с прищуром во взоре. Что-то коротко обсудив, брат с сестрой покатили в сторону парка и скоро скрылись из виду.

Джек проводил их взглядом и в раздумьях пошёл домой. Да, приёмчик назвать её по имени сработал. Как и резкий переход на «ты». То, что она не пресекла это «ты», означает, что он её хоть немного её зацепил. Выходит, не всё так плачевно. Он справится. И получит деньги. С такими радужными мыслями Джек свернул от набережной пролива Ист-Ривер в сторону Мэдисон Авеню, к любимому кафе. Заказал кофе. А ведь утром, второпях он даже не успел позавтракать, как следует.

Расположившись в удобном кресле, Джек строил планы на будущее. С приятных мыслей его сбила молодая пышногрудая официантка, которая принесла кофе. Грудь её едва прикрывалась лацканами рубашки. «Главное – не обложка, а содержание», – вспомнил он слова Глории, украдкой глядя на пышную грудь.

Его прекрасное настроение испортил Фрай, неожиданно нарисовавшийся в соседнем кресле, тоже с чашечкой кофе в руках.

– Ну, и чему мы так радуемся?

Джек вздрогнул. Он никак не мог привыкнуть к этим появлениям из ниоткуда.

– Как чему? Я завязал с ней разговор и, в наконец-то познакомился.

– А тебя не настораживает тот факт, что ты ещё и с её братом познакомился?

– А я и не знакомился с ним. – Аккуратно раздвигая пальцами жалюзи, Джек поглядывал в окно. – А что, должен был? – Произнёс он с наигранной непосредственностью.

– Ну, как сказать… если будете ладить, то это не страшно. А вот, если ты ему не понравился – а это, скорее всего, так – то конец всем нашим планам. Он тебя быстро раскусит.

Джек, сидя в привычной позе, высоко закинув ногу на ногу, аристократично держал чашечку кофе, с возмущением глядя на Фрая.

– Так это ваше упущение. Ни о каком брате, а уж тем более о его устранении, я не слышал. А то, что я ему уже не понравился, и без вас было понятно. Ну и мерзкие же у него глазёнки…

Джек осёкся, поняв, что брякнул лишнего. Ведь, если это брат Глории, то наверняка он – сын Фрая.

– На-вер-ня-ка! – Процедил Фрай, не спуская взгляда прозрачных глаз с Джека.

– Простите, Фрай, не хотел обидеть. На вас он, кстати, не особо похож. – В попытке оправдаться, промолвил Джек.

– Ладно, не бери в голову. Я как-то про него забыл. А он, знаешь ли, умелец науськивать. И сестра его слушает, делится секретами. Джимми у неё за подружку.

– Джимми, значит. Тогда он знает, что она обо мне думает.

– Допустим, что она о тебе думает, я и сам могу догадаться.

Джек поджал губы и резким движением поставил свою чашку на столик.

– Да перестаньте! Не всё так плохо. Мне показалось, что я ей понравился.

– Думаю, да. Если тебя сегодня не послали, то весьма вероятно. Вот только мы об этом не узнаем.

– Почему? Если это ваш сын, то можно ведь как-то вытянуть из него хоть грамм информации.

– Ни грамма. Ничего не расскажет. Он знает, что я с Глорией не общаюсь, и поэтому ни мне, ни ей ничего не передаёт. Только приветы и поздравления по праздникам. Да и правильно делает. Он живёт по принципу: «Чужие дела меня не касаются».

– Ну, это не дело… Вы же родственники. Должны ведь быть какие-нибудь кнопки…

Фрай мотнул головой.

– Нет, у него их нет. Зато у Глории есть кнопки, которые Джимми умело использует. Будь начеку! И когда он появляется, старайся не оставлять их наедине.

Джек сделал недовольное выражение лица. В его планы никак не входили двое.

– Послушайте, Фрай, задача с каждым днём усложняется. Может, повысите мой гонорар?

– Всему своё время. Если захочешь, повышу, – уставшим голосом ответил Фрай, плавно переводя взгляд на пышногрудую официантку, принёсшую горячий ланч его собеседнику.

– Что значит «захочу»? Только дурак отказывается от денег, – продолжил Джек, не обращая внимания на нескромную девушку, когда речь шла о более серьёзном.

– Ты так считаешь?

– Уверен! – Кусая тост, утвердительно произнёс он.

– Ну, что ж, поживём-увидим… – ответил Фрай, тянусь к кофейнику, спокойным тоном с едва заметной улыбкой на лице.

– Ох уж мне эти ваши головоломки! – Нервно сказал Джек, настроение которому Фрай умудрился испортить окончательно.

– Эх, тебе бы с Джимми подружиться… Вот, тогда вообще можно не переживать. Но он такой дотошный. Везде ищет подвох, никому не доверяет. И что самое ужасное – он не хочет терять нынешнюю Глорию.

– В каком это, смыфле? – Поедая тосты, спрашивал Джек.

– Да в том, что, стань Глория человеком, они не смогут вместе проказничать. Глория наделена одними способностями, а Джимми – совершенно другими. И Глория в разы сильнее его. Да… всё равно не поймёшь. Зачем я тебе объясняю?..

– Фрай, о чём вы говорите? У меня уже каша в голове. Кто кого сильнее? В каком смысле сильнее? Какие еще «супер-способности»?

Сатир, надевая шляпу, спокойно ответил:

– Слушай, Джек. Я, честно говоря, устал немного. Скорее, расстроился. Пойду, пожалуй. А тебе советую заглянуть к ней домой сегодня вечерком.

– Ого! Что-то мне кажется, на сегодня хватит.

– А я думаю, нет! Закрепи отношения сегодня, а то завтра про тебя и не вспомнят. Лучше действовать по горячим следам. Тем более что прекрасный повод зайти именно сегодня у тебя есть.

– И какой?

Фрай сунул руку в правый карман и вынул миниатюрный дамский мобильник.

– Пока ты с ней общался, я незаметно вытащил у Глории из сумки мобильный телефон.

– Незаметно? Да вас там вообще не было!

– Если меня никто не видел, это не значит, что меня там не было.

– Да… Вы, батенька, ещё и карманник! – Джек рассмеялся и закусил нижнюю губу. Ему стало немного завидно. Имея такие способности, можно в этой жизни горы свернуть.

– Ты уже много гор свернул, поэтому не завидуй.

– Фрай, это неприлично! Могу я хотя бы со своими мыслями побыть наедине?!

Старичок положил украденный мобильник на стол и отрезал: