Последнее желание

– Почему ты не вернулась?

– Я зашла слишком далеко.

– Ты заблудилась?!

– Нет, просто, – пожала она плечами, – уснула.

– Ты уснула?! – не веря, переспросил Крис. – Одна? В лесу? В полной темноте? Окружённая бог знает какими животными и существами?!

– Не за каждым деревом скрывается монстр, желающий крови.

– А мне кажется, что за каждым.

– Тогда почему ты без меча?

– Я вооружён, – сказал Крис, похлопав по ноге, в сапог которой прятал нож.

– И что ты сможешь сделать этим ножом?! Почистить зубы волколаку или упырю, чтобы смерть благородного рыцаря не была напрасной?!

– Ну вот, ты растоптала весь мой мужественный вид.

– Боже, а это был он?! Прости, я не поняла, что это был именно он, – прижав руку к груди, виновато сказала Эрин и коснулась его плеча. – Ты как? Держишься?

Крис посмотрел на её ладонь, будто это мираж. После воды кожа разогрелась, и от касания её холодных пальцев побежали мурашки. Волосы встали дыбом. Крис пока молчал, но давно заметил, что Эрин не произносила его имени. С другими ничего подобного не было. Она будто выделяла его из всех, держа дистанцию даже в такой мелочи. На этом фоне столь близкий контакт без необходимости был вопиющим.

– Нет, – скривился он, словно вот-вот заплачет.

– Увы, у меня нет жилетки, так что придётся идти плакать к Андэру, у него она точно есть.

– А может, мы оденем его жилет на тебя?

– Нет, он на меня велик, – к его разочарованию, убрала она руку.

– Ничего страшного, это ведь не штаны, что будут спадать, и не сапоги, которые натрут.

– Андэр во время твоих рыданий сможет дать дельный мужской совет.

– Я согласен и на женский.

– Нет, ты же мужчина, тебе бабский совет ни к чему.

– Ты ведь не бабка, а молодая женщина. У тебя же внуков ещё нет?!

– Нет, и детей тоже.

– Вот видишь, ты даже ещё мамкой не стала, не то что бабкой.

– А ты совсем скоро станешь дедком, – улыбнувшись, сказала Эрин.

– А вот и не стану! – гордо отвернув лицо, запротестовал Крис.

– У тебя же есть дочь. Совсем скоро она вырастет, влюбится, выйдет замуж, родит кричащих и визжащих в штанишки ходящих детей.

– Лоре только восемь.

– Это сейчас ей восемь, а пройдёт время, что ты даже не заметишь, и она будет стоять в окружении детворы.

– Нет!

– Ты запрёшь её в чулане и не позволишь видеть мальчиков?!

– Нет, конечно, я же не тиран.

– Тогда почему тебе так ненавистна мысль, что она обзаведётся своей семьёй?

– Я хочу, чтобы её жизнь была как можно дольше радостной и светлой, как сейчас.

– А когда она вырастет, радость бесследно исчезнет, а свет погаснет?

– Тогда она будет знать, какой наш мир на самом деле.

– Не всё в мире ужасно.

– Это говорит та, что совсем недавно описывала мир как что-то тёмное, страшное и ужасное?

– Я описывала не мир, а жизнь. И жизнь у каждого своя, и краски в ней разные.

– Какие краски у тебя?

– Самые тёмные и мрачные.

– Ты довольно весёлый человек для того, у кого такие краски.

– Надо же как-то бороться с тьмой, – Эрин улыбнулась, только вот Крис видел, что она фальшивая.

– И твоя борьба довольно заразная.

– То есть?

– Мы с тобой только две недели, а твоя манера общения преобладает и у нас.

– Две недели, и вы уже заразились?! Надо менять тактику.

– Будешь вести себя адекватно?

– Наверное… это невозможно, – ответила Эрин и, оттолкнувшись от дерева, пошла в сторону лагеря, с каждым шагом она водила головой вперёд и назад, словно утка.

– Эрин, что ты делаешь? – улыбнувшись, спросил он.

– Пробую новый метод, – остановившись, но не перестав двигать головой, ответила она.

– Это просто ужасный метод.

– А ты только представь, через две недели вы все будете так ходить. Для лучшего вида можно добавить ещё и «кря».

– Ты не настолько заразна.

– Да кря, идём кря, проверим кря, кря, – с серьезным видом, даже не усмехнувшись, сказала она.

– Мы умрём… со смеху раньше… чем пройдет нужное время, – сквозь смех сказал Крис.

– Кря! Кря? Кря, кря, кря.

– Если ты так вернёшься в лагерь, все решат, что ты сошла с ума.

– Кря, кря… кря, – прищурилась она, задумавшись, насколько это действительно так.

– Эрин, кря…

– Кря кря-я-я! – указав на него пальцем с довольной улыбкой, перебив, закричала она.

– Это не слово, и тебя никто не сможет понять.

– Кря?

– Да.

– Кря, кря… кря?! – сказала Эрин, тщательно выбирая интонацию.

– Уверен.

– Ты только что меня прекрасно понимал.

– Нет!

– Да!

– Эрин, нет.

– О да, благородный рыцарь.

– А я говорю нет.

– А я говорю да.

Не желая уступать друг другу, они начали возвращаться в лагерь. Их очередная ссора была приятной и на время вытеснила из мыслей вчерашний конфликт. Приблизившись к лагерю, Крис внезапно остановился.

– Ну что, сдаёшься? – остановившись чуть впереди, спросила Эрин, он же её веселья уже не разделял.

– Как только мы вернёмся… все накинутся на тебя.

– Знаю.

– Тебе придётся объяснить свой поступок.

– А это обязательно? – на мгновение неловко отвела она взгляд. Эрин знала, что сказать, но, по правде, не хотела этого делать. – Может, в унисон закрякаем, и всё забудется?

– От того, что ты скажешь, зависит наша совместная поездка.

– Ты хочешь меня прогнать?

– Не хочу, но, возможно, придётся. Доверие – важная часть группы.

– А со мной его нет.

– Ты отталкиваешь людей.

– И это тоже заразно.

– Эрин, я…

– Идём, будет что будет. Стоя здесь, мы ничего не изменим.

***

Проснувшись, рыцари один за другим сонно вышли на улицу. Холодный сырой ветер тут же набрасывался, прогоняя сон.

– Боже, я уже давно так сладко не спал, – лениво потягиваясь, сказал Годри.

– А по мне вечно что-то ползало, – почесав спину, пожаловался Николас.

– Есть что пожрать? – зло спросил Леон.

– Ты как? – беспокоясь, поинтересовался Эдгар.

– А как по-твоему?! – гаркнул он.

– А Крис где? – осмотревшись, спросил Андэр.

– Пошел к реке, – ответил Эдгар, расстроено смотря на Леона.

– А дрянь где? Надеюсь, в могиле, – спросил Леон, смотря на остатки похлёбки.

– Она сбежала, – ответил Годри.

– Пускай её сожрёт какая-нибудь тварь. Может, подохнет, отравившись.

– Я вынуждена тебя разочаровать, – выйдя вместе с Крисом из-за шатра, сказала Эрин. – Тварь осталась жива.

– У тебя хватило наглости вернуться?! – в ярости закричал он.

– Наглости, совести и ума у меня хватает.

– Забирай свои лохмотья и вали, пока я тебя не порубил на кусочки!

– Одной рукой это сделать будет очень сложно.

– Я сказал: пошла вон, тварь! – покраснев от злобы, закричал Леон.

– Не ты меня нанимал, и не тебе меня прогонять.

Крис молча стоял рядом. Хоть он и осуждал брошенные реплики Леона, он его понимал. А вот Эрин снова его озадачила. Только вчера она была так зла на Леона, что калечила, а сегодня с абсолютным спокойствием парирует его нападки. То, что она ловко перевела стрелки на него, Крис понял. Только обижаться на это не хотелось, как-никак этим она подчеркнула его главенство.

– Крис, мы договаривались! – с требованиями во взгляде сказал Леон.

– Действительно, Крис, скажи ей, – толкнув его в плечо, поддакнул Годри.

– Скажи мне, Крис, – повернувшись к нему, сказала Эрин, лишив его на время дара речи.

– Это ты скажи, – одумался он и вспомнил про рубаху, что так и нёс в руках. – Что случилось? Почему ты так реагируешь на прикосновения?

– Что её слушать! – возмутился Леон. – Она чуть не сломала мне руку! Да она воровка, в конце концов!

– Да, я воровка, – согласилась Эрин, а в её взгляде на миг промелькнула боль, которую она тут же скрыла. Отвернувшись, она немного прошла дальше, увеличивая расстояние между ними. – Уж прости, что в том возрасте, когда ты был под опекой родителей, я пыталась выжить как могла. И, как мне кажется, это моё прошлое дважды пошло вам на пользу.

– Не переводи стрелки на меня.

– Ты нападаешь на меня, вот я тебе и отвечаю. Раз за разом тебе что-то во мне не нравится, вечно бухтишь, как старая бабка.

– Так это я ещё во всём виноват?!

– Нет, но и твоя вина есть. Когда всё мирно, спокойно, ты всегда чем-то недоволен. А вот когда нужно было возвращать шкатулку, почему-то тихонько стоял в сторонке.

– Ты так…

– Вот именно, что я, Леон. Скажи, оно мне надо? Я уже дважды вернула вам шкатулку, и никто даже спасибо не сказал.

Рыцари, переглянувшись, потупили взгляд. Молчание повисло в воздухе, густое и ощутимое, как предгрозовая тишина. На это Леону ответить было нечего, но его гнев всё же не проходил.

– Я… – выпрямившись, расправив плечи, сказал Крис.

– Не надо, – перебила его Эрин. – Мне не нужна благодарность, просто… – Она устало провела рукой по шраму на брови. – Я понимаю, что всё не просто. Но всё, чего я прошу, немного доверия. За исключением вчерашнего инцидента, я не сделала вам ничего плохого.

– Это так, – согласился Андэр. – Но мы всё ещё ничего о тебе не знаем.

– А что вы хотите услышать? Что меня зовут Эрин Грайц, мне двадцать пять лет? Что я рано осталась сиротой? Что пять… – её голос предательски сорвался. – Что пять лет меня продавали, дарили, меняли, били, морили голодом, развлекались, натравливая собак и существ? – Она замолчала, чтобы унять дрожащий голос, и, смахнув всё же сорвавшиеся слезы, продолжила: – Что спаслась благодаря тому, что однажды на очередного хозяина напала тварь. А я спряталась неподалёку от коней. И если бы не Раин, то умерла бы с голоду на цепи, как собака.

– Нам очень жаль, – жалея, что они заставили её вспомнить это, сказал Эдгар.

– Теперь вам понятно моё поведение? – немного успокоившись, спросила Эрин. – Почему прикосновения вызывают страх и неконтролируемую злость?

– Это не оправдывает… – спокойно начал говорить Леон.

– Ты причинил мне боль! – крикнула Эрин. – Как ты объяснишь свой поступок?

– Я не думал…

– Ты не думал, что физически гораздо превосходишь меня?

– Извини, – опустил он глаза.

– А теперь моя очередь слушать, – Эрин повернулась к Крису. – Ты нанял меня, тебе и решать, нужна ли я вам ещё.

– А ты после всего согласишься ехать? – спросил Крис, не сумев скрыть надежду в голосе.

– Возможно, но прежде чем решать, буду я, мне нужно знать, стоит ли мне вообще об этом думать. Ответ мне нужен сейчас.

– Ты куда-то спешишь? – осторожно спросил Эдгар.

– До того, как я поехала с вами, я направлялась в порт Кантон. И пока мы не далеко от тропы в ту сторону, мне нужно знать, чтобы потом не пришлось возвращаться.

– Нам жизненно необходим проводник. За сложившуюся ситуацию я доплачу, – не став советоваться с другими, сказал Крис.

– Ты мне ещё тех денег не заплатил, а уже доплачиваешь?

– Эрин, у нас нет сейчас нужной суммы, но по возвращению домой я всё выплачу.

– По возвращению домой?! – вскинула она брови.

– Я всё выплачу.

– Хм-м, помнится, ты говорил, что заплатишь, когда мы приедем в Дарброк. А теперь уже по возвращению домой?

– А разве это проблема, ты же проводник? – спросил Андэр.

– Да, проводник, который должен пройти туда и назад весь остров ради призрачных денег.

– Вот, возьми пока, – сняв с шеи крестик, Крис протянул его ей. – Это крестик моей мамы, она дала его мне на удачу.

– И ты отдаешь его мне? – недоверчиво спросила Эрин. Будь медальон матери даже простым, она бы ни за что не отдала бы его даже на время.

– Да, – без сомнений ответил Крис. – Моя удача – встретить проводника. Но ты права, я должен дать тебе какой-то аванс, чтобы развеять твои сомнения. Этот крестик будет у тебя как залог. Как только я смогу, то выкуплю его, заплатив всю оговоренную сумму.

– Тридцать золотых монет, – уточнила Эрин.

– Шестьдесят золотых монет. Тридцать в ту сторону и тридцать назад плюс доплата.

– Крис – это целое состояние! – сказал ошарашенный Годри.

– Твоя жизнь стоит меньше?

– Нет.

– В таком случае нужно собираться, – взяв крестик, сказала Эрин.

– Может, хоть сегодня мы сначала поедим? – спросил Николас.

– Это решать нашему проводнику.

– Если вы очень хотите, то… – посмотрев на умоляющие взгляды, ответила она.

– Ура, завтрак! У нас вчера немного мяса осталось? – радостно закричали Николас с Годри.

– Мы быстренько пожарим и в путь, – проверив пригодность мяса, заверил Эдгар.

– Вы готовьте, а я пока соберу овощей в дорогу, – пряча крестик во внутренний карман куртки, сказала Эрин.

– Да, точно, блин, я уже совсем забыл.

– Я помогу, а ты готовь да повкуснее, – оглядываясь в поисках, куда можно собирать овощи, сказал Андэр.

– Когда это я не вкусно готовил? – замер от возмущения спросил Эдгар.

– Вчера, например. Эрин, похлёбка была просто ужасна, – отходя от него подальше, признался он.

– Если бы у меня были овощи и специи, вы бы и пальцы съели, – в поисках, чтобы запустить в наглеца, сказал Эдгар.

– А куда мы будем собирать овощи? – спеша побыстрее уйти, спросил Андэр.

– У меня есть мешок в седельной сумке.

– Вот видно, что ты отличная женщина.

– С чего это? – немного нахмурив брови, спросила Эрин.

– Хозяйственная ты, есть всё на все случаи жизни.

– А может, я спрашивала, почему вдруг я с девушки превратилась в женщину? – достав мешок, спросила она.

– Ну… девушка, женщина, какая разница, – попытался он выкрутиться.

– Для представительниц женского пола, в независимости от возраста, подобные деления имеют огромную разницу и величайшее значение, – постояв, перед тем как идти, дразня его нервы, сказала Эрин.

– Да?

– Да! И не делайте вид, что вы этого не знали.

– А может, я действительно не знал.

– Не косите под Годри, – убедившись, что он её не услышит, сказала Эрин.

– Почему именно под Годри?

– Николас не лучше.

Собрав как можно больше овощей и достаточно плотно позавтракав, они выехали в путь под уже яркими лучами солнца.