скачать книгу бесплатно
Сергей долго следил за ней, прежде чем сказал:
– Слушай, Аль, мне сейчас кажется, что ты никогда не видела осеннего парка. Ты что с асфальта всю жизнь не сходила?
Она не ответила, только мягко улыбнулась.
На сильный глухой хлопок они не обратили внимания. Горожане привыкли ко всяким шумам, да и день был слишком уж хорош. Они продолжали прогулку, углубляясь, все дальше в парк, пока не послышался пронзительный учащающийся писк. Девушка резко оторвала руки от нежной коры березы и быстро перевернула часы на браслете. Из-за ее плеча Сергей увидел другой, непривычный электронный циферблат, на котором играли быстро меняющиеся странные зеленые значки, а справа, вертикально в рядрасполагались маленькие кнопочки: три белых, голубая и красная.
Он еще не успел ничего спросить, когда Алина обернулась к нему, и лицо ее было совершенно другим, незнакомо-тревожным, а голос жестким и серьезным.
– Между прочим, радиация! – и сразу же пристальный взгляд в глаза, – откуда? Думай быстрее!
– Эт-то, наверное, теплостанция. Я показывал тебе с крыши. Там у них реактор работающий. Больше вроде бы неоткуда ей взяться, – и кивнул на ее часы, – а это что у тебя?
– Сейчас – дозиметр, – быстро и равнодушно ответила она и потребовала: бежим к твоим физикам, нужно разобраться, что там творится. Ты знаешь, в какой стороне теплостанция?
Сергей взглянул вверх на солнце, сориентировался и махнул рукой вправо:
– Там!
– Веди!
И они через заросли, напрямик рванули в указанном направлении. Им повезло, вскоре они наткнулись на маленький бетонный столбик, на котором красной краской было выведено: Осторожно, кабель! Впрочем, букву «а» во втором слове какой-то веселый умник губной помадой исправил на «о», превратив закопанный в землю телефонный провод в собаку мужского пола. Причем это, с завидной настойчивостью, было проделано на всех столбиках, отмечающих маршрут прокладки телефонного кабеля к теплостанции.
Алина сразу, с места, взяла такой темп, каким бегут, разве, стометровку. И, хотя Сергей никогда не был слабаком в спорте, вскоре он начал отставать, сбиваясь с правильного дыхания. Девушка несколько раз оглянулась и, в конце концов, просто схватила его за руку и поволокла за собой.
Когда им преградил путь неширокий, с крутыми склонами овражек, Сергей уже судорожно хватал ртом воздух, как рыба на берегу, размазывая рукавом пот по лицу, а его спутница даже дышать чаще не стала. Будто совсем не бежала. Здесь телефонный кабель выбирался из-под земли и, заключенный в тонкую, крашенную зеленым, металлическую трубу, висел над овражком, на той стороне снова уходя под землю. Алина выпустила запястье Сергея, несколько секунд помедлила, прежде чем уверенно вступить на трубу. Сергей удивленно смотрел, как она, слегка балансируя руками, быстро перебежала по трубе, и, уже с той стороны призывно махнула рукой, приглашая. Быть канатоходцем парень не решился, заведомо зная, что сорвется. Тихо чертыхаясь, он полез в овраг, в густые заросли крапивы и ежевики, туда, где слабо журчал невидимый сверху ручеек. Он еще продирался сквозь высокие, с трудом проходимыедебри, яростно раздвигая осеннюю, но по прежнему жгучую крапиву, а девушка уже нетерпеливо наклонилась над оврагом и протягивала ему руку, торопя:
– Быстрее! Быстрее!
Сильным рывком она выволокла Сергея из оврага, и, не глядя на него, исцарапанного, мокрого по колено, обвешанного колючками череды и репейника, вновь потащила за собой.
Глухой железобетонный забор теплостанции выглядел очень внушительно. За ним сильно парило. Густые белесые полосы пара утягивало в сторону парка, где они только что гуляли. Дважды им путь преграждали охранники, облаченные в мешковатые защитные комбинезоны и респираторы, но Алина резко выбрасывала в их сторону руку с открытой ладонью и приказывала:
– Тихо! Сидеть!
И вооруженные мужчины безропотно опускались на землю, не оказывая больше сопротивления. Одного из охранников внутреннего поста, девушка сгребла за грудки, поставила перед собой и приказала, тряхнув:
– Веди к начальству!
И он повел.
Сергею оставалось только, спотыкаясь, брести следом, все еще дыша, как загнанный зверь. То, что сегодня вытворяла Алина, походило скорее на приключенческий фильм, чем на реальность.
Именно это – чувство нереальности происходящего, оставалось почти единственным, что еще мог понять Сергей, глядя, как его спутница командует обслуживающим персоналом теплостанции. И, почти неотличимые друг от друга, в белых чепчиках и бахилах, и операторы и начальство, еще за секунду до их появления, решавшие свои задачи, теперь замерли на своих местах, словно заснули. Сергей тоже прислонился к дверному косяку и, в нежданной, разом навалившейся полудреме, следил, как девушка подходила к операторам, наклонялась, трогая каждого за плечо, и тихо говорила:
– Займись своим делом!
Она остановилась, скрестив на груди руки, слушая доклад пожилого уже мужчины, который словно школьник, объяснял, что произошел поперечный разрыв напорного коллектора, главного циркуляционного насоса. Был большой выброс радиоактивной воды и пара. Реактор цел. Сейчас пытаются устранить аварию, но система аварийного охлаждения не справляется. Реактор выходит из-под контроля, есть сбои в системе управления. Если реактор не удастся срочно остановить, хотя работы по его остановке ведутся уже давно, и он перегреется, произойдет взрыв.
Не в силах стронуться с места, Сергей, расширив глаза, смотрел, как Алина уверенно подсела к компьютеру, и ее пальцы стремительно побежали по клавиатуре. А ведь она работала сейчас в совершенно незнакомой программе. К этому времени все присутствующие очнулись от оцепенения и продолжили прерванную работу, почему-то не воспринимая девушку, как постороннего человека. Будто присутствие ее здесь было делом вполне нормальным. Ей что-то показывали на экране, кто-то, отодвигая ее руку с клавиатуры, сам набирал информацию. Все разом что-то быстро и шумно говорили, а Сергей, тоже пришедший в норму, мог думать только об одном. О том, что молотом стучало в мозгу:
– Сейчас будет взрыв. Снесет с лица земли теплостанцию. Пострадает город. А это полтора миллиона человек, полтора миллиона!..
Сергей подошел поближе и тоже встал за спиной у девушки. Она перестала работать и, держа пальцы у висков, вглядывалась в выведенную на экран схему планировки теплостанции. Алина просидела так не меньше минуты, потом решительно поднялась, и Сергей окликнул ее. Девушка нашла его взглядом и улыбнулась. Только улыбка получилась успокаивающе-грустноватой, словно она извинялась за что-то.
– Сиди здесь, с ними. Хорошо? – и заторопилась, – я пойду. Мне нужно. Я попробую. Я должна попробовать…, – и, почти бегом, направилась к двери.
Сергею оставалось только стоять и смотреть с каким упорством, уже, по сути дела, обреченные люди, пытаются восстановить контроль над работой реактора. А он явно перегревался. Всех как магнитом притягивал показатель температуры воды охлаждения. Цифры с упорной стабильностью росли, давно перейдя черту дозволенного уровня. Если бы удалось хотя бы отсрочить момент катастрофы!
И никто не сумел понять, почему резко, скачком дернулись стрелки разом на всех приборах, и началось что-то невероятное. Словно вся аппаратура вышла из строя: показатели скакали, не подчиняясь управлению. Температура воды начала уверенно снижаться, освещение тускнеть и мигать, и, наконец, главный инженер, вытирая платком лысину, неуверенно выговорил:
– Я ничего не понимаю, но, по-моему, реактор встает.
Кто-то включил экраны слежения, и Сергей вместе со всеми, увидел беспощадно парящий реактор, рабочих в противогазах и на одном из экранов реакторного зала – Алину, вернее одно только ее плечо со спины и поднятую правую руку у обреза экрана. И тут погас свет. Сергей успел увидеть на гаснущем экране, что девушка начала падать, заваливаться набок.
– Аль, Алька…, – тревожным полушепотом позвал парень, словно она могла услышать его отсюда. Несколько секунд помедлил и бросился, еще сам не зная куда, к Алине.
– Стой, куда ты? – запоздало крикнули ему вслед. И уже в дверях нагнал радостный вопль инженера:
– Реактор встал! Слышите! Он встал!
Сергей долго плутал в душных паровых облаках, шлепая на бегу по лужам, почти незаметным на белом кафеле. В реакторный зал он не вбежал, а въехал на животе, споткнувшись на пороге о пожарный рукав. В последний момент он успел выбросить перед собой руки и только поэтому не разбил лицо. Торопливо вскочил, весь мокрый, и быстро огляделся. Искать Алину не пришлось. Она лежала совсем близко, ничком. И лужица, в которую она ткнулась лицом, отличалась от других ярко-розовым цветом воды. Сергей, оцепенев, какое-то время стоял над ней и шумно дышал. Опомнившись, упал на колени и схватил девушку за плечи, поворачивая к себе лицом. Голова у нее безжизненно откинулась. Дыхание у парня перехватило. Кровь! Она заливала левую щеку и подбородок, продолжая вытекать из носа и уголка рта. Сергей хрипло и неуверенно позвал, спрашивая:
– Альк? Аль, ты что? – и осторожно разжал руки, опуская ее на пол.
С торопливой яростью, помогая себе зубами, он оторвал весь низ у своей футболки и стал осторожно вытирать кровь у нее с лица. В первый момент он чуть не отдернул руку, настолько холодной, почти обжигающе ледянойоказалась ее кожа. Тем более страшным и странным это казалось здесь, во влажной жаре реакторного зала. Как оглушенный, ничего не понимая, Сергей долго стоял на коленях и вытирал кровь. Дыхания у нее не было заметно, и пульс он не сумел прощупать, хотя и не был уверен, что правильно ищет его. В ушах стоял пронзительный писк. Сообразив, наконец, что это надрывается дозиметр у нее на руке и, что нужно, как можно быстрее уходить, парень подхватил подругу на руки и понес. Откуда-то появились двое рабочих. Они что-то мычали сквозь противогазы, недвусмысленно крутили рукойу виска и отчаянно махали вдоль коридора, подталкивая в спину.
Сергей заглядывал девушке в лицо, беспрерывно повторяя ее имя. Ответом был только отчаянный писк дозиметра. На дворе, обессилев, он опустил свою ношу на сухой пятачок асфальта и, сняв с себя куртку, подложил ей под голову. Он гладил девушку по мокрым, слипшимся волосам, осторожно проводил кончиками пальцев по лицу и умолял:
– Аль, что с тобой? Ну, пожалуйста, не умирай! Не умирай! Ну, скажи, что ты жива!
И она, вдруг, несколько раз судорожно вздохнула, хватая воздух ртом. Сергей, обрадованный хоть какому-то признаку жизни, держа ее лицо в своих ладонях, начал торопливо и отчаянно целовать ее в глаза, в щеки, в губы…
– Господи, ты жива! Ну, только не умирай! Алька, не умирай! – он чуть не плакал, – Господи, что же делать? Аль, ты слышишь меня? Не умирай!
И она, в несколько судорожных выдохов, тихо, но вполне понятно произнесла:
– Все…можете…не…бояться…теперь…не…взорвется…я…его…остановила…, – и медленно, через силу, потянулась рукой к своему левому запястью. На ощупь, расстегнув запор, стала стаскивать часы через кисть и пальцы.
Сергей, не выпуская ее лица из своих ладоней, смотрел и не понимал, что же такое она делает. Девушка, наконец, открыла мутные глаза и, с трудом сосредоточив обессиленный взгляд на Сергее, прошептала, чуть разлепляя бескровные губы:
– Возьми браслет…нажми… красную кнопку…
– Сейчас, я сейчас! – странные часы, что соскользнули в его подставленную руку, оказались очень тяжелыми.
– Аль, потерпи. Сейчас кто-нибудь появится. Сейчас я тебя отнесу.
– Нет… – прервала она, вновь закрывая глаза, – неко…гда… сиди здесь…повторяй… за мной… – она с трудом выдыхала каждое слово. – Я – С-07 … вызываю… «Аргон»… поверь… такнадо… запомни… и повторяй,… пока… не отзовутся… пожалуйста. Я… С-07… вызываю «Аргон»… авария реактора… Срочно… нужна помощь… повторяй,… слышишь… и вновь замолчала, замерев.
Сергей положил ее часы, хотя язык уже не поворачивался их часами, на левую ладонь, подумал-подумал и указательным пальцем правой руки решительно утопил красную кнопочку. Дозиметр сразу смолк, а парень неуверенно начал:
– Я – С-07…, – сам себе удивляясь, как он может повторять всю эту ересь. Постепенно голос его крепчал, становился уверенным, и он бесконечно повторял – Я – С-07, вызываю «Аргон»…
Периодически странный прибор у него на ладони начинал тихонечко попискивать, но не так, как дозиметр, а более нежно, с переливом. В левом верхнем углу экранчика загоралась яркая точка, но Сергей не знал, как на это реагировать и твердил одно и тоже, то чуть не со слезами в голосе, то настойчиво и требовательно, поглядывая на безжизненное Алькино лицо, темные круги у нее под глазами. Хорошо, хоть кровь остановилась. Совсем недавно все было так хорошо и, вдруг такое…
Сколько прошло времени, он не знал. Сидел на земле мокрый, продрогший, почти засыпая от разом навалившейся усталости, такой, словно он всю ночь, как на первом курсе, разгружал вагоны. Кружилась голова, звенело в ушах и, вдобавок, начинало сильно мутить.
Сергей уже ни на что не обращал внимания, когда кто-то тронул его за плечо. Он, прервав вызов, устало произнес:
– Да пошли вы! – но все же обернулся.
И тут в горле у него окончательно пересохло, глаза расширились, а рот медленно открылся. У него за спиной стояли два человека в явно чужих, ярко-оранжевых скафандрах. И, пока Сергей, заторможенно задирая голову, разглядывал одного из них, начиная с колен, другой быстро присел возле Алины. Он достал какой-то приборчик размером с сигаретную пачку, секунд на двадцать прижал ей к шее под ухом. Глянув на прибор, он что-то сказал на незнакомом звенящем языке. Сергей оцепенело, смотрел, как у него с ладони взяли Алинины часы и погасили экранчик, а он все держал перед собой пустую раскрытую ладонь и чувствовал, что его вот-вот начнет выворачивать наизнанку.
Человек в скафандре поднял Алину на руки. Сергей ошалело посмотрел на него снизу вверх и попытался подняться, чтобы хоть успеть отбежать в сторону, заранее зажимая ладонью рот. Но коварная земля круто вывернулась из-под ног, и парень рухнул на асфальт лицом вниз, прямо под ноги уходящим. Он еще чувствовал, что его тормошат, пытаясь привести в сознание, и что-то говорят. Сил открыть глаза уже не оставалось, он ничего не мог ответить, быстро погружаясь в звенящий безжалостный мрак.
Глава 3
Первое, что увидел Сергей, – невысокий, мягко светящийся всей поверхностью потолок. Чуть повернул голову влево – метрах в двух с небольшим, бледно-розового цвета стена с выступающим по всей ее длине шкафчиком около метра высотой. Сам он лежал вроде бы на кушетке, укрытый пушистой мягкой тканью нежного зеленого цвета. Дальше, метрах в полутора за кушеткой – дверь с полукруглым верхом, почему-то без ручки и запора. На полу пышный ярко-зеленый ковер с длинным ворсом. Все еще не отрывая головы от подушки, а только заворачивая ее все дальше влево, Сергей увидел у себя в изголовье легкий столик и на нем что-то вроде музыкального центра. По ту сторону столика в кресле, наклонив голову, сидел человек в серебристо-голубой облегающей одежде. Он держал в руках прозрачный, быстро меняющий цвета цилиндрик и внимательно смотрел на него. Видимо, ощутив на себе взгляд Сергея, человек повернул к нему молодое, почему-то очень знакомое лицо и приветливо улыбнулся, откладывая свой цилиндрик и поднимаясь. Он встал у постели, еще раз улыбнулся, обнажая прекрасные ровные зубы:
– Хорошо, что ты, наконец, проснулся, – и добавил, оправдываясь, – а я заигрался, не заметил.
Сергей сам себе удивился, когда вдруг, произнес самые банальнейшие слова, которые с детства терпеть не мог ни в книгах, ни в фильмах:
– Где я?
– На «Аргоне», который ты вызвал.
– «Аргон» – это что?
– Базовый корабль, – и, видя, что Сергей не понимает, пояснил, – мы на орбите Земли, на базовом межгалактическом корабле, звездолете, если тебе так понятнее.
Сергей невольно дернулся, чтобы встать, но парень быстро прижал его к постели.
– Тихо, подожди, аппаратуру отключим и встанешь.
Тут только Сергей увидел у себя на запястьях широкие браслеты, тускло поблескивающие зеленоватым металлом. Тогда он еще раз покосился на ящик в изголовье. Нет, конечно, это вовсе не музыкальный центр: светятся индикаторные огоньки, на двух экранчиках меняются непонятные показания, похожие на мелкий геометрический узор. А парень, вдруг, заговорил на звонком чужом языке, глядя себе на левое запястье, как смотрят на часы. Сергей узнал у него на руке приборчик с кнопками, как у Алины.
Вскоре в дверях появилась женщина в такой же одежде, но значительно старше по возрасту. Внимательное, безупречно красивое лицо, крупные светло-карие глаза и пышные, доходящие до плеч, каштановые волосы, забранные назад двумя тонкими заколками. Она посмотрела сначала на Сергея, затем на прибор у него в головах, и, сказав своему парню несколько коротких фраз, стала отстегивать браслеты у Сергея на руках, обращаясь к нему по-русски:
– Вот, теперь можешь вставать.
Сергей хотел, было, подняться, но с ужасом обнаружил, что лежит совсем голый, и только сильнее потянул на себя покрывало. Его порыв сначала не поняли, но потом женщина что-то произнесла, и они оба сдержано улыбнулись.
– Где моя одежда? – жалобно спросил Сергей.
– Отдадут после дезактивации. Надень пока вот это, – парень указал на лежащую в ногах на постели стопку одежды. Сергей, вытягивая шею, посмотрел на нее, но из-под одеяла не вылез. Женщина снова улыбнулась и вышла, унося с собой прибор с браслетами, а парень сказал:
– Извини, мы не сразу поняли, что ты стесняешься. Мы не привыкли стыдиться обнаженного тела, но, если ты хочешь, то я отвернусь, – и отошел к двери.
Сергей, держа его в поле зрения, быстро поднялся. Ноги почти по щиколотку утонули в мягком ворсе ковра. Сверху стопки лежала пара нижнего белья насыщенного оливкового цвета, материал похож на трикотаж. Потом что-то напоминающее легкий спортивный костюм из такой же по цвету, податливо-эластичной тонкой ткани. Все было впору: и длина рукавов и штанин, облегающий основание шеи вырез. На кровати осталась только куртка и заметно зауженные к низу брюки. Видимо форменная одежда. А на хозяевах смотрится, как комбинезон, серебристо-голубойплотный, упругий и немного тяжеловатый. Такие же плотные, прилегающие к телу манжеты на щиколотках и запястьях, небольшой стоячий воротничок и ни пуговиц, ни молнии – непонятная застежка. Сергей инстинктивно свел полы куртки, пытаясь запахнуть их, и почувствовал, как они сомкнулись.
– Ага, – подумал он, – что-то типа нашей липучки, – и провел, нажимая, по груди и животу. Куртка застегнулась. На груди, с левой стороны серебристая эмблема: в небольшом сдавленном овале семилучевая звезда с вытянутым влево лучом, на конце которого блестит меленькая искорка. На полу стояли спортивные высокие туфли или, может, кроссовки лишенные всяких фирменныхприбамбасов. Светло-серые, очень легкие, плотно охватывающие ногу выше щиколоток, на такой же странной застежке вдоль подъема.
Только Сергей обул их, как парень повернулся.
– Теперь давай знакомиться. Ты, насколько я понимаю, Сергей? – и, увидев утверждающий кивок, продолжил, – меня зовут Тардель, я член экипажа «Аргона». В данный момент – твой сопровождающий, ведь тебе здесь все незнакомо. Сначала охранял твой сон.
– И долго я спал? – перебил его Сергей.
– 19 часов, по-вашему.
– И ты все это время был рядом?
– Нет, сначала тобой занималась Денира. Ты сильно облучился, и тебя приводили в порядок. Нам легче это сделать.
Сергей прислушался к себе. Точно, тошнота и головная боль исчезли, во рту уже не сушило, только немного кружилась голова. Словно читая его мысли, Тардель успокоил:
– Ничего, это пройдет. Это уже не радиация, а сыворотка. Тебя привили, как новорожденного, от всякой инфекции неземного происхождения.
Вернулась женщина, держа в правой руке прозрачный пластиковый стакан с розовато-голубоватой опалесцирующей жидкостью, который она протянула Сергею.
– Пей.
Он с опаской взял стакан и заглянул в него.
– Не бойся, пей. Это дезактиватор. Надо же окончательно вывести из тебя радионуклиды, раз уж ты попал сюда. Дезактиватор еще никому не повредил. Пей.
Вкус у жидкости был немного кисловатый, но приятный и ни на что не похожий. Не торопясь, мелкими осторожными глотками Сергей опорожнил стакан и, возвращая его, спросил:
– А где Аля? С ней все в порядке?
Ему ответили не сразу. Женщина очень серьезно и внимательно смотрела куда-то перед собой в пустоту, перекатывая меж ладоней стакан. А Тардель, все еще стоя у двери, быстро опустил голову, почти касаясь подбородком груди. Почувствовав неладное, Сергей с нарастающим беспокойством смотрел то на одного, то на другого, пока не сумел выговорить:
– Вы хотите сказать, что она умерла? – и сам испугался своих слов.
Ответила ему женщина, присев на край постели. Голос ее был негромким и грустным:
– Ее зовут Аринда.
– Аринда? – удивленно повторил Сергей за ней следом.
– Тардель – ее брат. Он немного старше.
Только сейчас, запоздало, Сергей понял, почему лицо парня показалось ему таким знакомым.
– Сядь, – попросила женщина, указывая на место рядом с собой. Сергей повиновался, настороженно глядя ей в глаза.–
Аринда пока жива, но ее состояние практически равносильно смерти. Слишком дорогую цену заплатила она за остановку вашего реактора. Конечно дома, на Даярде, ей, пожалуй, могли бы помочь, но перелета она не выдержит, а здесь помощи ждать не от кого. Как бы тебе это объяснить…, – женщина ненадолго задумалась, прижав стиснутые кулаки к подбородку, затем продолжила: у нас, у каждого из экипажа есть свой энергетический партнер. Биополе обоих подбирается так, чтоб один, в критической ситуации, смог спасти другого. Партнер Аринды погиб, и ей приходилось рассчитывать только на себя. Она заранее знала, что ее некому будет спасать. Видимо посчитала, что жизнь чужого города против своей собственной – вещи равноценные. И сама все решила. Мы здесь бессильны.
