Выбери свой ветер

– Тик, что по остальным?

– Братья-рыцари Кларк, Эванс и Фишер состоят постоянными… конфидентами, или доверенными лицами при этих троих и постоянно куда-то исчезают по их заданиям. С собой в качестве охраны берут по два брата-оруженосца, причем что интересно, всегда одних и тех же.

– Так… интересно, но подозрения, как известно, к делу не пришьешь. А конкретно хоть что-то на них есть?

– Два наших приора, Барлоу и Миллер, знакомы чуть не сорок лет. Они проживают в соседних домах и периодически захаживают друг к другу в гости по вечерам поиграть в «клабор»62.

– Высокие, – хмыкнула Лам. – Высокие отношения.

– Да ладно тебе, всего-то возможность сговора, не привлекая чужого внимания. Ненаказуемо.

– Зато братья-рыцари ведут себя неаккуратно. Много играют и много проигрывают. В увольнительных, или как они тут называются не вылезают из борделей, причем очень недешевых. Лошадок прикупили, да таких, каких у королевской семьи нет. И все это на орденские гроши?

– А вот тут, пожалуй, есть за что зацепиться… Но сначала надо просчитать сам механизм аферы…

– Думаешь, «пирамидка»?

– Скорее всего. Смотри, кто-то богатый и болезный (заметь, абсолютно легально!) обращается в госпиталь приора Барлоу, тот по-тихому интересуется у своего дружбана приора Миллера, а нет ли у него в больничке подходящего пациента. Пациента находят, просмотрев несекретные официальные документы, потом брат-рыцарь с братьями-оруженосцами умыкают нужную… гм… жертву, и вот у полиции трупом больше, а выздоровевший богатый пациент, заливаясь слезами радости, жертвует ордену кругленькую сумму. Все довольны.

– Они-то да, а у нас что есть? По каким параметрам отбирают жертву?

– Непонятно…

– Почему трупов во много раз больше, чем случаев выздоровления?

– Опять непонятно…

– Какую магию они используют, чтоб лечить избранных и калечить остальных?

– Неизвестно.

– И вот теперь вопрос на засыпку: как мы будем это объяснять местным полицаям? А уж тем более доказывать причастность братьев из ордена?

– А никак. Если замешаны высшие чины одного из самых могущественных орденов… а у нас сплошные домыслы…

– А там замешаны не только высшие, там и помельче сошки есть. Так, может, возьмем одного из этих братьев-рыцарей и того?…

– Всполошим остальных… но выхода нет. Ладно Тик, ваша взяла, приклейся к тому из них, кто чаще мотается по злачным местам и берите его с Хогом незаметно. Чип, нужно раздобыть неприметный экипаж. Лам, на тебе препараты и инструменты. Лин, присмотри в пригороде какое заброшенное строение, не сюда же мы его потащим допрашивать…

Брат-рыцарь Кеннет Кларк предвкушал приятный вечер. Обязанностей никаких, а в заведении мадам Ивонн как раз появилась новая девушка, такая по слухам, умелица в обращении с мужчинами, каких еще поискать. Так что заказав на ужин кок-о-вен63 под бутылочку островного пино-нуар брат-рыцарь в самом приятном расположении духа неспешно шел к заведению мадам, расположенному в центре Цветочного квартала. От зазывал из борделей поплоше Кларк пренебрежительно отмахивался. Хватит! Прошли те времена, когда молоденький тогда еще брат-оруженосец мог только слюну пускать даже на «медных» потаскушек. Теперь его устроят только девицы «золотого» разряда. И только самые лучшие заведения. Заслужил, хвала ордену. Интересно, что умеет новая девушка мадам Ивонн? А вдруг она практикует ту новую французскую забаву, о которой давеча рассказывал Эванс? При мысли об этом Кларк даже ускорил шаг, но судьба была к нему в этот вечер не благосклонна. Вместо объятий мадемуазель Жюли ему досталась крепкая хватка мужских рук с двух сторон и тряпка с едко пахнущей жидкостью на лицо.

Пробуждение также оказалось неприятным. Какие-то гнусные мордовороты под предводительством тётки, привязав его к креслу, начали задавать крайне неприятные вопросы. И если вначале он еще мог возмущаться и грозить карой приоров ордена Жизненного пути, то уже через час предпочел рассказать подробности заработка последних лет.

– У нас еще есть вопросы?

– Нет, все, что из него можно было «выжать», мы услышали.

– Как поступим?

– В расход. Лам, приведи его тело в соответствие с их жертвами, Тик, займись лицом, его не должны опознать.

– Думаешь, примут за еще одну жертву потрошителей? Ладно, полиция, но орденские-то будут знать, что один из «доставщиков» пропал. И не поленятся посмотреть на свеженькие трупы. Лично приор Миллер не поленится посмотреть кого это им в морг привезли.

– Логично… придется прятать. Лам, все равно потроши его, и спустим в воду под мостом Росса. Чип, вывоз на тебе. Когда его найдут никто даже опознать не сумеет, а мы пока можем успеть провернуть то, что задумали.

Толку от «языка» было меньше, чем хотелось бы. Сам он ни к магии, ни к ритуалам отношения не имел, так, привез тело, увез труп. Основная «работа», по его словам, приходилась на приора Барлоу. Главное, что он назвал место, где назначен ближайший ритуал, и мы можем успеть крепко попортить им игру.

Сад поместья Куимби в лунном свете выглядел волшебно. Призрачный свет спутника Земли навевал мысли об Эльфландии, казалось, что встреча здесь с Обероном и Титанией не просто возможно, а неизбежна. Колышащееся кружево кустарника, запахи ночных цветов, шелест листвы, все настраивало на романтический лад. В общем, зефир струил эфир и только мы с Хогом, вооруженные лопатами и пробирающиеся с тихой руганью сквозь высокую траву смотрелись явным диссонансом, нарушающим местную гармонию.

Нам надо было любым способом отвлечь на себя внимание тех, кто собирался провернуть здесь очередной ритуал, и мы очень старались. Разведка боем, говорите? Будет вам разведка!

– Ну куда ты поперся, вот же нужное нам самое высокое дерево!

– А по карте оно должно быть не здесь, а существенно левее!

– Нет там дерева!

– Спилить могли! За столько-то лет!

– Тогда ищем пень!

– А вот он!

– Что встал, копаем!

Копали мы конечно, красиво. В смысле, Хог красиво, а я так, больше возмущалась, периодически отбрасывая по горсточке земли. И, естественно, не успели мы вкопаться даже на полметра, как на нас навалились какие-то мужики, начали крутить руки и обвинять в проникновении на территорию, являющуюся частной собственностью семейства Куимби. Я яростно отбивалась и вопила, что эта земля семейства Фрэмптон, и что здесь закопано мое приданное, завещанное еще бабкой моего отца. Мужики пытались объяснить, что Куимби давно купили у Фрэмптонов это поместье, и права копаться здесь мы не имеем. Я громко орала, в ответ, что плевать мне, чья это сейчас территория, клад здесь когда-то зарывала моя недоброй памяти прабабка и мне по-любому из него что-то причитается. Ну и нарвалась на то, что меня вырубили.

А когда пришла в себя… Алтарь был жутко неудобным. Нет, понятное дело, те, кто на нем побывал, потом уже не имели возможности предъявлять претензии, но сейчас-то здесь нахожусь я и мне жуть как некомфортно. Мало того, что под левой лопаткой какой-то выступ, так еще и в районе поясницы что-то торчит. И корябается, знаете ли. Между прочим, к ритуалу эти шероховатости вроде как не должны иметь отношения, а потому какого черта мне тут спокойно полежать не дают? Что я, собственно и довела до сведения этой пошло суетящейся вокруг алтаря сектантки. Что она, кстати, тут делает? И где основные фигуранты?

– Приличные жертвы ведут себя тихо!

Она еще и обидки на меня прикопила, погань некромантская.

– Так найди приличную и не нуди!

Прям можно подумать, я к ней на алтарь настырно набивалась. Вот просто долго скреблась у нее под дверьми и жалобно просилась: «Пустите полежать на Вашем камушке!» Ну, в общем, не так явно, но в гости к вам мне ой как нужно было попасть. Алтарь, правда, это некоторый перебор, никто такого экстрима не заказывал, но это уже издержки поведения.

Причина проведения всех этих ритуалов, рассказанная нам братом-рыцарем Кеннетом Кларком, оказалось простой до смешного. Правильно я этот орден жизни черт знает в чем подозревала, ох, как правильно! Как говориться, не было бы счастья, но однажды приор Барлоу умудрился где-то в библиотеке ордена откопать некий древний фолиант. Все бы ничего, да вот нашелся там один ранее ему неизвестный ритуал, позволяющий переносить возможности здорового органа на место больного. Нет, не сам орган. Нет, не от кого попало к кому попало. А вот если сказать что-то типа «эне-бене-раба!» и мысленно щелкнуть хвостом, то получается удивительное: у одного из ритуальной пары орган был больным, стал здоровым, а у другого наоборот. Первую попытку он тайно провел у себя в госпитале, использовав купца Бринкли и попросив приора Миллера привезти якобы для обследования матроса Лоу. У Бринкли был цирроз в последней стадии, и не удайся опыт, жить ему оставалось не больше недели. А случай с Лоу и подавно муссировался во всех газетах: молоденький юнга упал с мачты на палубу судна, ударился головой и уже месяц находился без сознания, медленно угасая.

Да, идея приора Барлоу была вполне себе гуманной, склепать одного здорового вместо двух больных, напоминая наши же разработки по отъему целых органов у тех, кто пострадал, например, в аварии, и все равно не выживет, для спасения нуждающихся. И все прошло удачно, купец Бринкли выздоровел и отвалил госпиталю солидный куш, а Лоу как продолжал умирать, так через некоторое время тихо и умер. Приора Миллера, как свидетеля и старого друга пришлось посвятить в тайну и тандем высших сановников ордена решил поставить чудодейственную практику на поток. Но вот беда, следующие несколько попыток «оздоровления» барона Лейдлоу провалились, а неимущие доноры, доставленные из больницы Миллера, почему-то при этом умерли. Но приоры не оставляли попыток, да и барон начал на них давить, требуя обещанного здоровья, поэтому следующих доноров пришлось подбирать с оглядкой. Нельзя было, с одной стороны просто закрыть глаза на столько странных смертей в больнице, зато можно было подбирать одиноких, относительно здоровых и при этом никому не нужных доноров по «базе данных» больницы для бедных. Тут-то и пригодились услуги братьев-рыцарей ордена Кларка, Эванса и Фишера, готовых за небольшую плату отлавливать будущих жертв.

Жертв-то потому так много и было, что случаев… гм… «оздоровления» случалось ровно один на тридцать-сорок попыток. Потому и вскрывали их после неудачных попыток, пытаясь понять, где напортачили. И после удачных вскрывали, что убедиться, что «обмен» прошел успешно. Приоры поняли, что если все-таки периодически получается… значит, в принципе ритуал действует, значит, работаем. Главное нащупать эту самую закономерность и можно грести возможности и деньги всеми конечностями, пока реципиенты не скупятся на оплату и прочие благодарности.

А что до доноров… Ну, кто они в сущности такие? Так, сосуды с необходимым содержимым. Отбросы. Генетический мусор. Человеческий шлак. Зато принимающей стороной должны оказаться достойные люди: аристократия, творческая интеллигенция, политики, банкиры, да мало ли достойных людей. Вот им – надо. А отбросам не надо. Ими можно легко пожертвовать. И вот лежу я теперь на неудобном алтаре и с интересом жду, когда эта с позволения сказать специалистка (Эржебет Батори64-2, твою преемственность!) с забинтованной конечностью соберется меня потрошить.

– А чего кинжальчик так неуклюже держим? Пальчик сломан? Там может надо меньше в носу раскопки производить?

Все, что мне остается – это дразнить эту пародию на некроманта, надеясь, что наши парни отследили, куда меня переправили. В противном случае недолго я потрепыхаюсь. О, разозлилась, вдруг проговорится о чем. Например, о том, откуда она вообще взялась, вроде фигурантами сплошь мужики значились.

– Вы вмешались в великую миссию… сами не понимая… вы ответите… ваши жалкие жизни…

И бла-бла-бла. Как мне надоели эти якобы кем-то призванные трепачи, преследующие якобы великие цели, плавно переходящие в обычное накопительство, а то и просто мародерство. Ладно, не возражаем, лежим, слушаем. Я, конечно, не против отдохнуть, но в районе пояса что-то все равно корябается. Неудобно, жуть. Где ж кавалерия, чтоб меня торжественно спасти?

А ребятишки-то молодцы, не сплоховали. Они до последнего выжидали, как будут развиваться события в поместье Куимби и дождались, пока нас скрутят и вырубят, посчитав обычными кладоискателями, а потом и начнут готовить собственно ритуал. Меня, видимо признав для ритуала непригодной, зачем-то оттащили в соседний сад, где давно разрушался древний алтарь, и отдали для развлечения неадекватной племяннице приора Барлоу. Девица-то была не первый день плоха, но вместо того, чтоб эту ненормальную лечить, приор просто потакал ее явно патологическим наклонностям, разрешая «поиграться» с обследованными трупами. Вот кого я пнула потом с удовольствием. Все наши три группы работая с местной полицией взяли как патриархов местного ордена, так и их приспешников с поличным. И очередного реципиента до кучи. Вот теперь у полицаев все было, на блюдечке как заказывали. Прямо даже жалко, что я такое зрелище прощелкала. Зато вернулись домой все, уфффф.

Так что, по результатам совместной операции, пришлось признать, что на сей раз больше толку было от боевиков. Что ж, один-один. Но… еще не вечер.

* * *

А покой нам, в очередной раз только сниться, причем в кошмарах. Начальство озвучило очередное задание, не скрывая своего скептицизма. Локация З-356, кошмар любого что боевика, что внедрителя. Технический феодализм с элементами чуть не рабства. Причем, электричество они освоили, а от обыкновения подраться мечами и в доспехах не отказались. Вот как так-то? Передвигаются на лошадях. Огнестрелы запрещены, магия есть, причем самой ее поганой, ментальной разновидности. Маги и составляют основной костяк правящих домов. А если им кто-то не понравится, выжгут содержимое черепушки. Жаловаться некому: здесь кто сильнее, тот и прав.

И что на сей раз от нас требуется? Добыть очередной артефакт. Медальон. Правда есть ма-аленькая деталь: хозяин замка Чаршем не снимает его никогда.

Как мы это будем делать никто в очередной раз не задумывался. А Скал принесла на хвосте такую информацию, от которой обсуждение наших действий и вовсе прошло в ритме похоронного марша. Ладно бы, когда задание действительно приходило от власть имущих самой локации, не способных справиться с некой проблемой, это давно стало нормой. Но вот то, что нас ждало на этот раз было в разы хуже. Оказывается, наша засылка является результатом международной склоки среди Управлений, Бюро, Офисов, далее везде. И для доказательства, кто самый крутой и была выбрана локация З-356 за непредсказуемость и злопамятность населения. А если учесть, что уже представители четырех сильнейших стран обломали зубы на хозяине замка в этом «лепестке», лишившись кто половины, а кто и всех своих засланцев, то становится понятным, с каким раздражением этот хозяин среагирует теперь уже на наши попытки его обнести и с какой радостью за нами будут наблюдать ранее облажавшиеся конкуренты, чтоб им при просмотре попкорном подавиться.

– Много чего, конечно бывало, – наконец разлепила губы Маг, – но на сей раз это верная смерть.

– Можно подумать, мы не знали, на что подписываемся, – хорохорился Сил.

– Знали, но… мы знали, и соглашались, когда речь шла о неких понятных преференциях. А не когда нас погонят на убой ради чужих дурацких амбиций.

– Ладно, что ж тут рассусоливать, давайте штурмовать и эту проблему.

По мысли «мозгачей» путь был один – кто-то должен войти с ним в близкий контакт, например, переспать, иначе медальон не добыть. Во всех остальных случаях хозяин замка обитает либо в кольце телохранителей, либо на виду у множества свидетелей.

– А если у него есть любовница, нам ее что, ликвидировать?

– Пока нету, так что не теряйтесь, девушки!

– Кто у нас есть из молодых-симпатичных? Банни, Сквирри, Лин, Найт и Шарк. Кого будем внедрять?

– Всех, черт его знает, на кого он клюнет.

– Ставлю на Банни!

– Почему на нее?

– А только у нее есть то, чего нет у остальных, такая, знаешь, манкость…

– Фер, да пребудет с тобой наследство от безвременно скончавшегося неизвестного родственника-миллионера, откуда ты знаешь на что этот фигурант клюет?!

– Утверждать не могу. Но я бы клюнул…

– А ты что об этом думаешь?

– Я думаю, что нельзя просто пригнать в замок кучу молодых девчонок и сказать: «Нате, милорд, пользуйтесь». Необходима интрига. Нам нужна группа с «железной» легендой, подразумевающей наличие обслуживающего персонала. И под нее соответствующие психомаски. Как думаешь, Пант расщедрится?

– Не-а. Он помрет от амфибиотрофной асфиксии.

– Это в смысле от чего?

– Жаба задушит.

– А иначе помрем мы! Когда вспомнит, что поставлено на карту, будут нам психомаски. Значит, в первую очередь нам понадобятся Хэм и Отт, чтоб маски не слетели раньше времени. Чип и Касс, чтоб поддержать своим инструментарием. Ну и несколько охранников…

И начался процесс подготовки. Если вы думаете, что залегендировать несколько путешествующих девушек проще простого, то это потому, что вы никогда не пытались этого делать! Вот кем их представлять?! Кочующий цирк? Киногруппа? Гарем на выезде? Бордель на каникулах? Дурдом, мать его, на обочине! А, может, прокатит версия с переезжающим театром? А что, тогда вполне объяснимо наличие как разнополых «артистов», так и их неодинаковый возраст…

И вот едем мы на полуразваленных повозках в сторону замка милорда Грейсворда и не знаем, что нас там ждет. Когда показались башни и главный восьмиугольный донжон, притихли даже наши главные зубоскалы. Готичненько, м-да. И кто додумался строить замки из камня антрацитового цвета? Может, из-за того, что них грязь и копоть меньше видны? На таких стенах только черепушек с костями не хватало. Ну, и порхающий над замком вампир тоже бы вписался в стиль.

И в результате в ворота замка Чаршем робко постучался хозяин бродячего театра «Полумесяц» дядюшка Римус (ну, классика же, ну, не удержались мы! И без того уже в процессе яростной торговли название Манджафуоко65 отклонили. И Карабаса-Барабаса тоже) и предложил за небольшие деньги порадовать почтенных господ искусством. Мы и порадовали. В первый же вечер представили почтеннейшей публике «Короля Лира». И не надо рассказывать, что визитной карточкой Шекспира является «Гамлет»! В представлении истории принца датского нет возможности блеснуть демонстрацией прелестей всех наших девчонок, зато есть намеки на убийства, происходящие в замках высшей знати. А вот теперь скажите мне еще раз, что именно «Гамлета» надо было показать хозяину, и без того слегка озверевшему от всяких вороватых пришельцев. Милорд Грейсворд с гостями и домочадцами изволили умеренно порадоваться развлечению, высокомерно объявил его балаганом для плебеев, тем не менее обласкал дядюшку Римуса тощим кошелем с серебром и милостиво дозволил задержаться, дабы порадовать замковое общество искусством еще пару-тройку раз.

– Что думаешь об этих зазнайках?

– Нас здесь не любят – это минус, зато не гонят – это плю-юс!

– Что ты распелась, думай, что у нас на завтра!

– Раз уж мы зациклились на Шекспире, выбор у нас небольшой, либо «Двенадцатая ночь», либо «Много шума из ничего».

– А что ж не «Отелло»?

– У них тут и без того дискриминация темнокожих. Провинция, не поймут-с. Нам нужен резкий контраст между представлениями, а, значит, веселая комедия, да чтоб при этом девчонок в лучшем виде показать, а не в унылых тряпках как королевских дочерей сегодня.

– Тогда, пожалуй, «Двенадцатая ночь», заодно будет повод и Банни показать без юбки…

– Маг!

– В мужском костюме, я имею в виду…

Следующее утро было приятным, солнечным и безоблачным. Но недолго. Когда нас позвали завтракать на кухню, и мы радостно вцепились в свежую выпечку, первым подавился дядюшка Римус, в смысле Отт, тыкая пальцем куда-то в направлении окна. Мы, понятное дело кинулись смотреть, что ж там такое интересное творится, и тоже углядели. Лучше б мы этого не видели. На внутренней части крепостной стены, на веревках, спускавшихся из бойниц, покачиваясь висели два трупа.

– А это… – неуверенно поинтересовалась Найт.

– А, это, – равнодушно махнула рукой добродушная кухарка тетушка Бри, – опять лазутчиков поймали. Почитай, каждый день попадаются и все равно лезут. Как медом им тут намазано.

Зрелище нас несколько отрезвило. Потому что, одно дело понимать опасность гипотетически, а другое – любоваться на вот такие настенные украшения и осознавать, что там и для тебя вполне хватит места. Не зря же тетушка Бри о повешенных рассказывает, как о чем-то повседневном и ни разу не удивительном.

– Эээ… ну, мы, пожалуй, пойдем… репетировать…

– Это да, это хорошо, – закивала тетушка Бри, – нечасто к нам бродячие артисты заезжают.

Если они артистов вешают с такой же интенсивностью, как лазутчиков, понятное дело, почему те предпочитают объезжать замок десятой дорогой. Я бы и сама тут не появлялась, но кто ж меня спросил. Так, отбросили сомнения, работать, негры, солнце еще высоко!

В результате мощных усилий представление «Двенадцатой ночи» прошло просто-таки на ура. Девчонки выложились по полной. Виола (Банни) была порывиста и очаровательна, Оливия (Альша) была томна и грациозна, Мария (Сквирри) была игрива и находчива. Даже милорд Грейсворд с чадами и домочадцами одобрительно похлопал актерам на особо выдающихся сценах. А потом ожидаемо (ха!) попросил Банни составить ему компанию за ужином. Причем, желательно в костюме Себастьяна. Собирали мы ее всем миром.

– Дайте ей хоть душ принять!

– Смой грим, будем перемазывать, нужно сменить с яркого сценического на такой, который будет хорошо смотреться в вечернем свете.

– Хочешь, я тебя сбрызну своими духами, они у меня с иланг-илангом, а это мощный афродизиак!

– И амулетов ей выдать побольше, и Хэма попросить погулять у спальни этого милорда, чтоб ее ментально подстраховать!

– Слушай, а в койку вместо нее Хэма прогуляться не попросить?!

– Да заткнитесь вы уже! Банни большая девочка, сама разберется!

Когда за Банни пришел сопровождающий на ужин, мы, провожая ее, уже алчно потирали конечности и ждали ее с добычей. Тут-то нас и навестила птичка обломинго, утром Банни пришла со странным выражением на лице, одновременно ошалевшим и злобным.

– Принесла?!

– Щаз-с!

– А что так?

– А он, поганец, дал команду своей охране, те меня и приковали к кровати. Развлекаться ему это не мешало, зато я так и не смогла до медальона дотянуться.

– И что теперь?

– Может кому-то другому повезет?

Вечером мы представили «Много шума из ничего». Милорд Грейсворд пригласил отужинать Беатриче, блестяще сыгранную Альшей. Утром и та вернулась злая как стая собак сразу – ей достался тот же вариант, при котором хозяину – удовольствие, ей – кандалы.

Следующей попыткой стало «Укрощение строптивой», где в роли Катарины выступла Сквирри. Она тоже получила приглашение на ужин. Ничего нового утром кроме злобного шипения мы от нее не дождались.

«Виндзорские насмешницы», где Анну Пейдж играла Найт, не оставили равнодушными ни зрителей, ни милорда, и приглашение на ужин последовало немедленно. Только вот и ей не повезло дотянуться из оков до медальона. Стало ясно, что надо менять манеру поведения.

– От того, что он тупо переимел всех, до кого дотянулся мы ближе к цели не стали ни на миллиметр, – мрачно констатировала Маг, – нам нужно что-то нестандартное придумать.

– Может, и впрямь Хэма попросить ментально придавить милорда, пока он занят с одной из нас?

– И что, от этого у меня появится свобода передвижений?

– У тебя нет, а вот у кого-то из нас…

– А со мной, когда он очухается, что будет?

– Или со мной?

– Придушит на фиг. И хорошо если сразу.

– А отвлечь охрану?

– Попробовать можно…

Следующей пьесой стал «Венецианский купец». Порцию играла Банни. Но на ужин вместе с ней пошли все девчонки, и Альша, и Сквирри, и Найт. Может, мысль о групповом развлечении отвлечет милорда? А наличие всего одной пары кандалов даст возможность хоть кому-то сохранить руки свободными и снять проклятый медальон? Как же мы ждали утра!

А утром на крепостной стене появилось новое «украшение». Там висел труп Банни. Остальные девчонки появились в жалком и сильно помятом состоянии и рассказали, что отвлечь милорда удалось, но… Но соображения даже в процессе массированной женской атаки он не потерял и когда Банни по-тихому взялась за цепочку на его шее, мгновенно нанес ментальный удар, от которого она рухнула, и тут же скрутил ее. Разговор с девицами перерос в допрос с дополнительным давлением на мозги, но никто из них ни в чем не сознался, а Банни так и вообще заклинило на фразе «милый, неужели я хоть маленькую благодарность не заслужила!» Понятно, отыгрывала вариант «проститутка тупая, вороватая». Правда это ей не помогло и теперь она составляет компанию лазутчикам на крепостной стене.