Красная Дева

– Теодор! – По маленькому, жаркому камбузу пронёсся громкий, бодрый голос корабельного кока. Несмотря на чистоту на кухне, Карлос всегда расхаживал в перепачканной одежде. Причиной тому было не желание показать всем, что он повар, а привычка вытирать руки и столовые приборы об себя. Иногда от кока пахло ботвой, иногда – вкусной зажаркой или, наоборот, противной замоченной рыбой. Но никогда – алкоголем. Карлос оказался заядлым трезвенником, ссылаясь на своё нежелание и здоровье. Гладковыбритое, округлое лицо с розоватыми щеками, как у младенца, не могло не принадлежать полному мужчине, который, к тому же, бравировал своим внешним видом, постоянно хлопая себя по животу.

– Ты что, в гости к Иллаиде собираешься? – в голосе не звучало упрёка. Карлос щёлкнул пальцами у лица Теодора, а маленькие глазки со смешинкой и любопытством осматривали помощника.

Проморгавшись, Тео и не заметил, как монотонная работа увела его далеко в мысли. Всё ещё находясь между мечтаниями и реальностью, он невнятно переспросил:

– Что?

– Говорю, чего мечтаешь? – повторил Карлос, но уже на другой лад. – Сейчас вместе с кожурой от картофеля слой кожи себе снимешь.

Теодор опустил глаза: в одной руке маленький, но острый ножик, в другой – картофелина, уменьшившаяся в размерах в половину. Под ногами и на столе кожура неаккуратными обрывками, хотя Тео, развлекая себя, всегда старался снимать её одной большой ажурной лентой. Ну а что ещё делать, когда все твои будни проходят на камбузе, пока не заканчивается ужин? Карлос почти никогда не выходил с кухни, Теодор даже спрашивал, нравится ли ему вообще работать на корабле. Сам же юный помощник кока, хоть и любил заниматься хозяйством, старался выползать на поверхность, чтобы развеяться. Иначе среди кастрюль и бочек можно было сойти с ума.

Когда он был помладше, Теодор с большим удовольствием хлопотал вместе с мамой на кухне, чем шастал по окрестностям. Между замешиванием теста для хлеба и беготней на улице Тео всегда выбирал первое. Он рос домашним мальчиком, и, что удивительно, эти навыки пригодились ему на корабле. Но вот пророчества матери о том, что в будущем Тео удивит жену навыками готовки, оставались только пророчествами. Пока его кулинарные способности удивили одного только Билли, отведавшего солёного супа.

– О, извини, Карлос. Я всё уберу. – Теодор отложил орудие картофельных пыток на стол вместе с «подопытной», которая от крена корабля стремительно укатилась на другую сторону стола.

Карлос цокнул, отмахнувшись от своего рассеянного помощника:

– Да ладно тебе, после ужина порядки наводить будешь.

– Мне не сложно.

– Не упирайся на моей кухне. В остальном – делай, что хочешь. Ну ладно, только слюни в еду не пускай. – Теодор возмущённо глянул на кока в немом вопросе. Это когда он такое делал? Спрашивать напрямую Хэнд не стал. Быть пристыженным собственным поведением ему не нравилось.

– Не спи на ходу.

– Я не… – Опустив плечи и ковырнув носком сапога валяющуюся на полу кожурку, Теодор взял новую картофелину в руки. – Ладно, овощи, так овощи.

– Правильно. Я бы не хотел подавать на ужин ребятам тебя, вместо похлёбки, – подмигнув, Карлос, переваливаясь с ноги на ногу, как медведь, направился к своей бурлящей кастрюле. Тео расценил это как настоящую угрозу. Голодные пираты, при необходимости, могли и капитана съесть. Хотя, зная Ариэль, она встанет у каждого поперёк горла.

Совсем скоро закончился картофель. Кривые, очищенные овалы лежали в громадном тазике. Руки насквозь пропитались грязью и крахмалом. Теперь эту гору предстояло нарезать. Благо, картофель на борту не бесконечный, и чем больше его съедают, тем меньше его остаётся на следующий приём пищи. Так Теодор утешал себя каждый раз, когда ему приходилось в одиночку сражаться с этим крахмальным войском. Вот только сегодня Тео предстояло капитулироваться с поля боя по очень важным причинам.

– Карлос! – тихие напевы кока прервал резвый голосок мальчишки. Это Джорджи, утирая нос рукавом, прискакал с новым поручением. – Капитан попросила временно отпустить Теодора.

– Это ещё зачем? – постучав деревянной ложкой, кок отвлёкся от размешивания будущего обеда и ужина.

– Она ждёт его у себя.

– Меня? – встрял в разговор Теодор.

– Ну да, – ответил Джорджи так, будто на «Пропавшей принцессе» есть ещё один Теодор.

– Не сказала почему?

– Братец, хотелось бы мне читать мысли. Но лицо у неё было нормальное.

– Нормальное? – чуть оскорблённо переспросил Тео. Когда это у Ариэль было просто нормальное лицо? Или, может, Теодор чересчур всматривается в черты Рохас? Для помощника кока оно, словно высеченное из лунного камня, всегда сочетало в себе спокойствие и строгость.

– Не злое и не недовольное, – Джорджи снова шмыгнул носом. – Просто лицо, как у… Как у нашего капитана.

Вытягивать подробности из юнги оказалось бесполезным занятием. Поэтому Теодор с плохо скрываемой радостью ухватился за тряпку, оттирая руки от грязи и картофельного сока. Если Ариэль вызвала, значит нельзя заставлять её ждать.

Она никогда ничего не делала просто так. Даже украденное у Липблауда приглашение было не просто желанием насолить старику. Кого вообще волновала маленькая шалость в сравнении с драгоценным камнем, истории о котором ходили по миру не первый десяток циклов? Можно было прожить жизнь и не увидеть «Сердце моря», но нынешнему поколению представилась возможность побывать на целом празднике, восхваляющем успех нашедшего.

Могла ли Ариэль подумать, что сможет покинуть корабль не ради организационных вопросов, а из-за приглашения на бал? Просто так – вряд ли. Но ради знаменитого трофея – вполне может быть.

А могла ли Ариэль вообще подумать, что сможет переступить через себя и без страха покидать корабль по любой причине?

Когда она ступила на ещё первую «Пропавшую Принцессу», всё казалось неустойчивым, недолговечным. Один неверный шаг или одно неверное слово могли пошатнуть уверенность, как её собственную, так и уверенность всей команды. Словно каждое действие было неровным кирпичиком, кривые грани которых приходилось накладывать друг на друга, строя стену, неустойчивую настолько, что она могла рухнуть от малейшего дуновения ветра. И тем дуновением ветра было бы недовольство экипажа. Так что да, первое время Ариэль действительно боялась покидать палубу, даже когда с виду всех всё устраивало.

Была ли то матросская забава и скрытые мотивы, или моряки взаправду восприняли её всерьёз за столь короткий промежуток времени? Ариэль не сомневалась, что в отсутствие капитана всем заправлял Сильвер, и уж залезть ему в голову не представлялось возможным. Бывший контрабандист жил по своим правилам, которые, к счастью, довели Ариэль до капитанства. Несомненно, большую роль сыграли деньги, но и Рохас не дала повода сомневаться. Теперь же капитан с лёгкой душой могла покинуть корабль. И благодарит Ариэль не собственную силу и уверенность, а людей, в которых она не сомневалась. Правильно говорят: чтобы понять, чего ты достиг сейчас, нужно оглянуться назад и посмотреть, что было раньше.

Даже несмотря на обретённую уверенность в своём положении, свободное время Ариэль чаще всего проводила либо на шканцах, либо у себя, бесконечно перебирая бумаги. Поэтому Теодор, выбравшись на верхнюю палубу и не найдя капитана у штурвала, поспешил в каюту. Он ознаменовал свой приход уважительным:

– Капитан.

Ответ последовал незамедлительно. Ариэль ждала прихода Теодора. Откинувшись на спинку стула, она издалека рассматривала лежащую перед ней карту – старую, с помеченными синей и красной красками течениями, которые менялись из сезона в сезон. Её руки покоились на подлокотниках, а пальцы были сцеплены перед собой в замок. Однако, принятая капитаном поза не пестрела королевским величием. Ариэль выглядела спокойной, но сосредоточенной. Глаза цвета закатного моря потеплели, стоило Тео показаться в дверях каюты.

– Теодор, – мягко поприветствовала она, заметив, – Мы ведь сегодня ещё не виделись.

– Да, со вчерашнего вечера. – Он прикрыл за собой дверь, даже не стараясь скрыть интерес во взгляде.

– Тогда наверстаем упущенное. Подойди, я тебе кое-что покажу.

Дождавшись, когда Теодор всё же сделает несколько шагов навстречу и встанет напротив стола, Ариэль достала из ящика прямоугольник из розового пергамента, сложенный пополам. Не спеша с объяснениями, она положила бумагу на стол. Отчего-то Рохас до последнего хотелось держать интригу, поэтому она заговорила, как только Теодор тщательно осмотрел пергамент.

– Это приглашение на корабельный бал, – пояснила она, внимательно следя за реакцией и выражением лица Теодора. – Его устраивает тот, кому удалось достать «Сердце моря» со дна. Одни только усилия по добыче стоят того, чтобы посмотреть на знаменитый сапфир. – Ариэль усмехнулась, как-то хищно, словно огненная лиса, кружащая вокруг добычи. Порой она забывала, что являлась капитаном именно пиратского судна и такая жажда наживы должна быть естественной. Но её не интересовали грабежи с последующим уничтожением человеческой нации или сожжение чужих кораблей. Не потому, что она благородная девица или заядлый моралист. Просто её рамки дозволенного не приравнивались к инстинктам диких существ, готовых на всё ради забавы.

– Господина Липблауда толком никто не знает в лицо, а уж его загадочную спутницу тем более, – Ариэль продолжала постепенно вливать в Теодора информацию.

Помощник кока осторожно подал голос, крутя в руках розовую бумажку. Его мысли в паре с предвкушением плясали где-то рядом с ответом, но никак не могли попасть в такт мелодии Ариэль.

– Но кто такой этот господин?

Закатное море встретилось с осторожным интересом в глазах Теодора.

– Формально – это ты. Официально – хозяин рабского острова, на котором мы недавно побывали.

Теодор сверился с бумажкой. Даже посмотрел на свету, не подумав, что это может показаться странным. Просто до него ещё не до конца дошёл смысл слов Ариэль.

– Капитан, вы говорите так, словно мы собираемся отправиться на этот праздник, – наконец бросив рассматривать приглашение, Теодор обратил всё своё внимание на Ариэль. И вот тогда его осенило. Тео открыл рот и от захлестнувшей волны удивления чуть не забыл его закрыть. – Погодите, мы действительно туда собираемся.

Разглядев в замешательстве Теодора больше неуверенности, чем решительности, Ариэль постаралась объяснить как можно доходчивее. Она уже привыкла, что матросам порой приходилось повторять всё по несколько раз. И в отличие от перебиваний и пьяных разговоров, это её не раздражало.

– У нас на руках есть все карты: неоднозначная внешность, маски, внимание, которое будет собрано лишь вокруг камня. Я выбрала тебя в качестве главного действующего лица, однако мне будет понятен твой отказ в случае чего.

– Нет, я не собираюсь отказываться.

На губах Ариэль промелькнула довольная улыбка. Теодор улыбнулся в ответ, хотя всё его нутро кричало остаться в своём камбузе, помешивая суп. Но кто слушает здравый смысл, когда появляется возможность провести хоть немного больше времени с… предметом обожания? Со своим идолом? Нет, просто со своим капитаном.

– Это хорошо, – Ариэль кивнула своим мыслям и снова откинулась на спинку стула.

– Правда? – не сдержался Тео и тут же постарался исправиться. – В смысле, я рад, что вы выбрали меня в качестве своего… – Он задумался, не зная, какое определение подойдёт лучше. Если он скажет о кавалере, сам себе «порежет» слух. Деловые партнёры его тоже не устраивали. Они здесь совсем ни к чему. Союзники? Нет, они же не на войну идут. Джентльмен для дамы? Или джентльмен, сопровождающий даму? Слишком вычурно и долго. Перебрав в голове уйму вариантов за считанные секунды, Теодор всё же остановился на: – Спутника?

– Пусть будет так. Когда мы вернёмся на Дорн, первое, что сделаем – отправимся на рынок. Нужно купить что-то более презентабельное к такому событию.

Хотелось бы сказать: «Не пиратское это дело – костюмчики себе покупать». Но в действительности всё было совсем наоборот. Это сейчас каждый пират выглядел до противного обычно, лишь бы не выделяться из толпы моряков. Всё же предрассудки и стереотипы – враги народа по сей день. А вот раньше пираты отшивали себе костюмы из самых дорогих тканей, вставляли в шляпы самые пышные и диковинные перья, обвешивались ремнями из крокодильей кожи и золотыми украшениями, да так, чтобы каждый шаг сопровождался звоном побрякушек на шее и руках. Но главным атрибутом пиратства считались татуировки. Намного масштабнее и страшнее, чем у простых моряков. Разбойники набивали себе цветных змеев во всю спину, собственные корабли на груди, а руки превращали в целые картины боя. Так что, потратить с трудом заработанные монеты на костюм к балу было весьма в порядке пиратских вещей.

Ариэль замолчала, обдумывая детали, о которых стоило упомянуть заранее. На самом же деле просто была довольна тем, что Теодор согласился пойти. В противном случае, подходящую на эту роль замену найти было бы сложно, но не невозможно. Скорее всего, Ариэль пригласила бы с собой Пинту. Но ни один, ни другой, в достаточной мере не были бы довольны сотрудничеством в таких обстоятельствах. Рохас давно поняла, что Пинту – человек, привыкший к спокойной, размеренной жизни. И если к кораблю, ставшему ему вторым домом, боцман ещё мог привыкнуть, то шумный молодёжный бал явно не принёс бы ему удовольствие.

Зацепившись мыслью за Пинту, Ариэль вспомнила ещё один немаловажный нюанс.

– О, и ещё кое-что, – Капитан подалась вперёд, снова завладевая вниманием Теодора. – Ты, наверное, обращал внимание, что Пинту и Альфонсо порой обращаются ко мне не так официально, – начала «подплывать» издалека Ариэль. Хотя, как для неё, информация не была настолько шокирующей, чтобы рассказывать о ней постепенно.

– Да, – дал ответ Теодор, которого и не предполагалось вовсе. – Если они делают это при других, тогда вы смотрите на них очень укоризненно.

– Так и есть, – Ариэль снова улыбнулась, не сдержав лёгкого смешка. Она пожала плечами, преподнеся ответ как данное. – Ничего не могу с этим поделать.

Теодору нравилось, что его простые слова вызывают у капитана улыбку. Ариэль же пока предпочитала не обращать внимание на эту закономерность.

Всё время недолгой паузы она смотрела на Теодора, тщательно следя и подмечая мелкие детали: то, что он теребил пуговицу на манжете и, скорее всего, сам же этого не замечал; что он стоит, едва навалившись на одну ногу, скорее всего, из-за ранения. Не ускользнули от внимания Ариэль следы готовки и непослушные кудри, закручивающиеся в разные стороны из-за ветра и морской воды. А самое главное, от солнца, проникающего сквозь окно, глаза Теодора казались совсем голубыми, яркими, очень насыщенными. Засмотришься на них на секунду дольше – и можно утонуть в плещущемся внутри море.

– Мы с тобой знакомы достаточно, и я достаточно тебе доверяю, чтобы попросить оставить формальности во время личных разговоров. Как считаешь? – прервала тишину Ариэль резко и нещадно, чтобы поймать весь спектр эмоций, пролетевших на лице Теодора.

– Перейти на «ты»? – переспросил Тео, не веря своим ушам.

– По-моему, весьма простая задача в сравнении с тем, что нам с тобой предстоит.

– Да тут как посмотреть… – пробормотал он себе под нос, одновременно не веря собственному счастью и сомневаясь в правильности такого решения. В последнее время обращение «капитан» по отношению к Ариэль резало слух, но было единственно верным. Тео сомневался, что сможет привыкнуть к такому.

– Нет? – дразня, уточнила Ариэль.

– Да! – торопливо парировал Теодор. – То есть, я абсолютно согласен. Это только на время бала?

– Я предполагала более долгое сотрудничество.

– О, правда? – он спрашивал с надеждой, но не рассчитывал на положительный ответ. – Мне придётся долго переучиваться. – Сделав вид, что это решение он принял с трудом, внутри Теодор ликовал, поднявшись на следующую ступень по лестнице доверия.

– Не думаю, что это займёт много времени. – Ариэль коснулась бумаг, лежащих на столе. – Пока можешь идти.

Примерно предположив, сколько указаний ей придётся оставить на время своего отсутствия, Ариэль дождалась, пока Тео развернётся, чтобы снова его окликнуть.

– И ещё, Теодор.

Это показалось ей какой-то безмолвной игрой, правил которой они не знали, но с удовольствием им следовали. Сделав свой ход, Рохас надеялась, что Тео не постесняется выступить в ответ.

– Да, Ариэль? – отозвался Теодор, пробуя её имя на вкус. Впервые за долгое время. Оно показалось ему терпким, как полусладкое красное вино, и едва уловимым, как кислинка от ягоды шиповника.

– Не говори пока никому, – предупредила Ариэль. Чем меньше матросы знают о привилегиях некоторых из них, тем лучше. Уважение строится даже на таких мелочах.

– Как скажете… – и тут же быстро исправился. – Как скажешь.

Напоследок они обменялись взглядами, и только после Теодор вернулся в камбуз к «излюбленным» овощам, но уже с куда большим рвением. Теперь дни тянулись со странным предвкушением, хотя ни Ариэль, ни Тео совершенно не знали, к чему приведёт их маленькая авантюра.

Месяц звёзд постепенно подходил к концу. А значит, заканчивался и сезон солнца. Природа охлаждала свой пыл, и только море по-прежнему оставалось неизменным себе. Оно плескалось под бортом, шумя и пенясь, поглощая последние тёплые солнечные лучи. Совсем скоро, когда небо будет затягиваться тучами всё больше и больше, водной стихии останется лишь хвататься за прохладные порывы ветра.

Причалив к берегу, «Пропавшая принцесса» словно и не уплывала от многолюдного рынка на поиски приключений в южных водах. Из-за того, что в прошлый раз их сборы резко оборвались неприятными известиями, припасы пополнили наспех, а прежде залатанную дыру в корпусе не успели проверить как следует. Корабельный бал назначили на десятый день месяца золота у берегов Равендора, поэтому в этот раз спешить было некуда. Путь от Дорна займёт несколько дней от силы, значит, можно не боясь уделить внимание подготовке к балу.

Вновь прикоснуться к чему-то настолько простому, как покупка нового платья, ощущалось очередной дрожью струн прошлого. Ариэль всегда скрупулёзно относилась к своему внешнему виду, хотя любила в детстве повозиться в садовой грязи среди кустов пионов. А вот Генри, казалось, и запаха сырой земли не выносил, потому как шарахался от одной только идеи поиграть в саду. Новые наряды, особенно расшитые маминой рукой, всегда приводили Ариэль в восторг. Жаль, сейчас ей никто не вышьет волны на платье. Теперь Рохас предоставлена сама себе.

Оставив Альфонсо и Пинту поручения, Ариэль вместе с Теодором спустилась в самое сердце Дорна – рынок. Торговые ряды простирались на сколько хватало глаз, как вены и артерии, а люди, шумные и суетливые, были кровью города, оживляя его сердце. В сотне магазинчиков и тысячи палаток просто невозможно не найти нужную вещь.

Даже абстрагируясь от внешнего шума и предложений купить свежий товар, у Теодора глаза и мысли разбегались в разные стороны, цепляясь за всё подряд. Поэтому он уточнил:

– И куда мы пойдём, ка.. Ариэль?

Оторвавшись от чтения названий забегаловок по обе стороны улицы, Ариэль потянулась поправить треуголку, но совсем позабыла, что оставила её в каюте. Непривычно тихий и сосредоточенный Теодор оказался приятным дополнением к сегодняшним светским развлечениям. Рохас догадывалась, что, кроме Соддена, до попадания на «Пропавшую Принцессу» он нигде не бывал. Поэтому даже «Равендорский призрак» впечатлил Тео своей оживлённостью и изобилием товаров.

– Пинту назвал пару мест, – задумчиво произнесла Ариэль, – заглянем туда в первую очередь.

– Пинту? – незадачливо переспросил Теодор. – Он разбирается в таких вещах?..

– Не забывай, он – женатый человек.

Не то что женатый, у Пинту уже есть взрослый сын, ненамного младше самого Теодора. Воспитанный прекрасным человеком, Давос всё путешествие обратно на родину не отлынивал от матросских дел, хотя, как гость и пострадавший, не был обязан. Для человека, незнакомого с морским ремеслом, он справлялся отлично. Но куда больше парусов его интересовали знания, которыми с ним делилась Гвинерва. Целительница, несмотря на юный возраст, оказалась прекрасной наставницей. И на берег Дорна Давос ступал уже не зелёным новичком, а способным любителем.

Пираты шли всё дальше от берега, оставляя опасную полосу позади. Иерархия существовала везде. И принципом «чем ближе к центру, тем лучше» пользовался почти каждый континент. На Железном так было принято раньше: чем ближе к суровым водам ты живёшь, тем больше вероятность, что тебя утащит морская тварь. В Равендоре такая система тоже присутствовала, но имела не настолько жёсткое объяснение. В центре жили те, кто богаче и успешней. Дорн же придерживался этой системы в своём стиле: чем дальше от берега, тем дороже и надёжнее товар.

Поэтому, чтобы найти достойную одежду, Ариэль, не тратя время, отправилась сразу на центральную площадь. По периметру круглой, мощёной камнем территории выстраивались низенькие домишки с яркими вывесками. У многих магазинчиков благоухали клумбы перед входом, а вовнутрь покупателей заманивали яркие витрины за окном. Только незамысловатый, неработающий фонтан немного портил картину цветущей площади.

Подходящих магазинчиков на площади оказалось не так много. Большинство из них были книжными и антикварными лавками. Сначала Ариэль попытала удачу в швейном. Она не планировала отшивать платье на заказ, но обычно в таких местах мастерицы нередко выставляли свои работы на продажу.

И всё же успех настиг их только в затерянном в лабиринте домов бутике. Когда прохладный морской ветер остался за дверью, до пиратов добрался аромат лёгкого парфюма. Такой ненавязчивый запах источала каждая деталь интерьера. Посетителей встретили милые девушки в ажурных передничках. Они с большим рвением и явной любовью к своей работе рассказали обо всём понемногу, а после исчезли так же быстро, как появились.

Необходимые ряды с одеждой располагались на разных половинах бутика, поэтому Ариэль и Теодору пришлось разделиться. Преобладающее большинство одежды, всё же, подходило для повседневной носки: однотонные платья прямого кроя, лёгкие рубашки, широкие штаны, туники, скромные юбки чуть выше щиколотки, но уже с цветастым узором. И всё же Ариэль удалось найти несколько подходящих вариантов, которые потом она сократила до двух. Первым Рохас выбрала пастельно-розовое платье с вставками из белого фатина. Оно было похоже на лёгкое закатное облако. Вторым оказалось нежно-голубое платье с красиво подобранными рукавами и многослойной юбкой.

Теодор закончил довольно быстро. Новая рубашка с широкими рукавами, жилет, весьма простой, но лаконичный, классические новые чёрные брюки. Хэнд носил похожие почти каждый день, но за меньшую цену. Он хотел посмотреть что-то на шею – ленточку или жабо, – но побоялся, что это будет выглядеть слишком аляписто. На полпути выбранные костюмы у него отобрали служанки, чтобы аккуратно сложить и посчитать.

Осмотревшись, Теодор, несомненно, обратил внимание на занятую Ариэль. Настолько поглощённую мыслями, что та не услышала его приближения. Тео окинул взглядом висящие перед пираткой платья. Оба были настолько по-девичьи нежными, что, казалось бы, никак не могли смотреться на Ариэль. И всё же представить её в одном из этих нарядов совсем не сложно.

– Голубое.

– Что? – Ариэль обернулась, озадаченная неожиданным появлением Теодора.

– О, прости, я думал, ты не можешь определиться, и поэтому… – Он сжал губы, желая прикусить, а лучше откусить себе язык. – Неважно. На тебе любое будет хорошо смотреться.

Даже непрошеный комментарий из уст Теодора звучал по-другому. Возможно, виной тому бесконечно виноватое лицо, на которое невозможно злиться. Настроения переводить это в нравоучения совсем не было, как и делать ненужное замечание. Поэтому Ариэль только спрятала улыбку, поправляя волосы, и постаралась не испортить всё шутливым, даже легкомысленным вопросом:

– Даже те белые полотна с острова?

Теодор смог выдохнуть, получив в ответ повод продолжить начатый разговор. Весьма необычный способ, конечно, но Хэнду нравилась любая острая шутка капитана, как бы она её ни преподносила. Ему пора бы перестать так шугаться каждого своего действия рядом с Ариэль. Иначе Рохас подумает, что он её боится.

– Даже они.

Голос Теодора, звучащий совершенно искренне, заставил Ариэль обернуться обратно к нарядам. Коснувшись воздушной розовой ткани, её вниманием всё равно завладело голубое платье. Рохас смотрела на него достаточно долго, чтобы почувствовать на себе пытливый и взволнованный взгляд. Может, у Ариэль разыгралось воображение, но эти запретные глаза старались зацепиться за что угодно, лишь бы не выдавать своего любопытства.

– Теодор.

– Да?

– Почему голубое? – не оборачиваясь, спросила Ариэль.

– Не знаю. – Тео провёл рукой по волосам. – Оно мне нравится больше.