Опасное задание

– Слушайте. Рассказываю, как на духу. Помните, когда вы посылали меня за шалью в ваш будуар?

– Ну да, помню. Прохладно мне стало на балконе. И что там случилось? – округлила глаза матушка.

– Ничего страшного не случилось. Вы ведь знаете, что я любопытная, и мне всё интересно. Тогда я впервые увидела шкатулку на вашем столике с зеркалом. Как магнитом она притянула меня к себе. Какая-то особенная, необычной формы и красоты необыкновенной. У бабушки шкатулка другая.

– Ну и что? – допытывалась графиня. – Ты что же раньше её не видела?

– Представьте, никогда не доводилось, впервые заметила.

– Удивительное дело. И что там произошло? Не томи, рассказывай, – настойчиво выясняла Василиса Захаровна.

– Мне захотелось посмотреть, как она оформлена внутри. Вы же знаете, я люблю докопаться до сути. Вот уж недаром мой крёстный – сыщик.

– Даже если ты её открыла и посмотрела без разрешения, ничего ужасного я в этом не вижу. В ней хранятся мои драгоценности.

– Это я видела. Но в самом низу я заметила белый лист, тотчас раскрыла его и прочитала, что там написано.

– А я не делала никакой тайны, что у меня хранятся вещи, которые перешли по наследству от наших ушедших родственников. Поля, ты меня удивляешь.

– Маменька, а вам известно, кем были Сонечка и Николай?

– Ну конечно. По материнской линии Сонечка состояла в родстве с моей прабабушкой. А Николай был её первой любовью. Но так сложилось, что не довелось им пожениться. Давно дело было. Дитя моё, что вдруг тебя так взволновало это послание?

– Как я поняла, они любили друг друга, а их разлучили, – в голосе Полины прозвучали грустные нотки.

– Ох, сколько таких печальных судеб было на Руси, да и сейчас не меньше. Не всем суждено стать счастливыми. Ну конечно, грустно.

Полина в ответ кивнула.

– Понимаю. Но у тебя всё будет иначе.

– Откуда вам известно?

– Увидишь.

– Маменька, вы знали о кладе, который заложил юный влюблённый?

– Как и ты, узнала из письма. Но ни я и никто другой из нашего рода, насколько мне известно, не искал его.

– Так что ж это получается, клад под скамейкой у театра так и остался в земле, до сих пор? – у Полины от осознания истины широко распахнулись глаза.

– Не знаю, душа моя. А почему ты спрашиваешь? Охота найти тот клад? – матушка рассмеялась.

Поленька не стала открывать матери своих планов.

– История влюбленных – это так увлекательно и печально, – ответила она, пряча глаза.

– Такая им судьба выпала. Успокойся, душа моя. У нас хороший доход. У тебя будут украшения самые лучшие, не стоит заострять внимание на древних сказках.

– Не понимаю вас, маменька. Любовь Сонечки и Николая, их страдания, по-вашему, тоже древняя сказка? – возмутилась наследница.

– Нет, милая моя. Любовь у них была красивая и большая. Не побоюсь сказать, настоящая. Мне об этом бабушка рассказывала, когда я ещё девчушкой бегала.

– Расскажите, родимая. Прошу вас.

– Никакой это не секрет. Слушай, расскажу, коль просишь. Но и я всего не знаю.

– Хоть самую малость… – жалобно упрашивала Полина.

***

История любви, которой не суждено было обрести крылья

Василиса Захаровна настроившись, начала свой рассказ:

– Сонечка и Николай дружили с детства. Их семьи жили по

соседству. Иногда отцы дружных семейств встречались вечерами за чашкой чая и беседовали, обсуждая политику, урожай, новые законы. Вместе выезжали в свет. Пока ребятишки резвились и забавлялись со своими сверстниками, их маменьки уединялись и делились новостями, женскими слабостями и переживаниями.

«Давеча горничная причёску мне не так уложила, как я просила. Чувствую себя отвратительно.

– Ой, что я вам скажу, милая моя, купила белила в лавке госпожи Синельниковой, так, представьте, они оказались такими грубыми, жёсткими, с трудом на лицо уложила и тут же стала смывать, – возмущалась госпожа Бессонова. – А знаете, почему?

Собеседница в ответ пожала плечами.

– Лицо походило на мумию. Так неприятно мне стало. Больше ни за что не поеду к ней.

– Слышали?

– О чём вы?

– Капельки, приготовленные на траве Белладонна, с помощью которой в глазах появляется особенный блеск и сияние, дефицитом стали. Теперь их у нашего лекаря не купить.

– Что вы говорите? Представьте, не знала.

– А они, между прочим, притягивают взоры кавалеров, – выдала себя собеседница.

– И куда пропали ваши волшебные капельки? – заинтересованно спросила госпожа Бессонова.

– Лекарь, который их готовил, срочно уехал в Германию к родственникам.

– Ах, какая досада …

– И я сожалею об этом, – сказала она. Уж очень польстила ей роль знатока и сведущей в целительстве и женских хитростях. Как не возгордиться? Даме удалось произвести впечатление.

В продолжение разговора матушка Сонечки пожаловалась:

«За зиму располнела и теперь мне трудно надевать любимые наряды. Обидно.

Госпожа Бессонова, в свою очередь, поделилась:

– Это ещё что. Меня боли в желудке замучали. Какие только порошки и микстуры доктор не прописывал, ничего не помогает – какая-то напасть».

– Поленька, вот так в то время дворяне проводили досуг.

– Маменька, откуда вам известны такие подробности?

– Мне бабушка обо всём рассказывала.

…………………………………………..

Как мы знаем, годы летят очень быстро. Сонечка и Николай достигли юношеского возраста и с каждым днём их отношения приобретали иные черты. К юношеским годам они не только были привязаны друг к другу детской дружбой, оба испытывали большое и сильное чувство. Молодые не расставались ни на день. И когда Николай намекнул ей о своей любви, она, не раздумывая, ответила ему взаимностью. Юноша умолял возлюбленную не откладывать и поговорить с родными о помолвке и венчании. Сонечка ответила, что не так давно умер её дедушка и им придётся переждать год траура. Николай негодовал, с трудом и с нетерпением дожидался, когда завершится годичный траур, и они обвенчаются. Родители знали об этом. Но не придавали особого значения ожиданиям наследников.

Между тем, отец Николая заболел страстью покорять Аляску, потом его стал манить Дальний Восток и Север. Рудники звали Бессонова-старшего. Несметное богатство снилось ему ночами. Это напоминало неизлечимую болезнь. Он не скрывал своих планов и дерзких желаний, отрыто заявляя о них. Уверовал, что благодаря золоту станет фантастически богатым и только так обеспечит семью и потомков. Влюблённых это очень расстраивало, они понимали, что в разлуке жить не смогут. Николай уговаривал Сонечку не отчаиваться, жить надеждой, что батюшка одумается и сжалится над ними, перестанет настаивать на переезде семьи в далёкие края. Но, как ты уже знаешь, Поленька, из письма Николая, победила страсть к наживе, а о юных влюблённых Бессонов-старший даже не изволил подумать. Так они и расстались навсегда.

Василиса Захаровна посмотрела на наследницу.

– Чего притихла, щебетунья моя?

– Грустно-то как, маменька.

– Да, дитя моё, очень грустно и несправедливо поступили с ними.

– За что их так наказали? Ведь знали, что они любят друг друга.

– Знали. Отец Николая поступил необдуманно, жестоко и очень обидел юных влюблённых. В итоге ни один из них не стал счастливым. Сонечку принудительно выдали замуж за генерала Мартынова, а Николай так и вовсе не женился. На крайнем Севере заработал чахотку и вскоре умер. Вот такая грустная судьба выпала им.

Полина всплакнула, спрятав личико у матери на груди.

– Что ты, дитя? Не надо плакать.

– Жалко их, за что они были так наказаны? В чём провинились?

– Не плачь, дитя. Что тут скажешь. Вина на их родителях. Пути Господни неисповедимы. Никто из нас не ведает, что его ожидает на жизненном пути.

– Вы знаете, маменька, и я пока не чувствую своего будущего.

– И не надо. У тебя будет счастливая судьба, я об этом знала ещё до твоего рождения.

– Откуда, маменька? – от удивления Полина приподняла голову с материнского плеча и внимательно посмотрела на Василису Захаровну.

– История это полна загадок и она с длинной бородой.

– Как интересно, рассказывайте, жду с нетерпением.

– У нас в округе жила чудесная женщина. Она уже тогда была старенькой, но в светлом и ясном уме предсказывала будущее. Дар

у неё такой был.

– Маменька, как у меня?

– Возможно. Ты пока ещё не почувствовала всей силы своего дара.

– Вы правы. Так что вам сказала старушка?

– Погоди. Поясню кое-что. Носила я тебя очень тяжело, волновалась, выдюжу ли в родах. Разные мысли приходили в голову. Какое-то болезненное состояние, недомогание беспокоило меня. Как-то я решилась и поехала к ней. Провидица, увидев меня на пороге, сказала:

«Зря беспокоитесь, сударыня. У вас родится здоровое и незаурядное дитя, дар у неё будет. И всё в её жизни сложится хорошо. Не печальтесь. Отныне вас будут посещать радостные ожидания».

– Не представляешь, Поленька, уезжала от неё в таком благостном состоянии и воодушевлённом настроении, словно заново родилась. Вскоре я на деле убедилась: старушка сказала правду. Ты единственная из всех моих детей родилась с даром. И с первого дня было видно, что ребёнок незаурядный. Ты ко всем относилась по-доброму, никогда не капризничала, была приветливой и добросердечной.

Полина крепче прижалась к матери.

– Маменька, я люблю вас сильно-сильно.

– И я, дитя моё, всем сердцем люблю тебя и мечтаю увидеть счастливой.

– Я уже счастливая.

– Значит, ещё счастливее будешь. Такой бывает юная дева, когда на её пути встречается настоящая любовь.

– Я об этом не думаю. Мне и с вами хорошо.

Графиня засмеялась.

– Полюшка, ты говоришь так, только потому, что ещё не пришло твоё время, но оно не за горами.

В этот момент за дверьми послышался голос графа Шувалова.

– Твой отец вернулся.

– Маменька, не хочется с вами расставаться, мне так хорошо и покойно здесь. Скажите папеньке, чтобы пришёл в другой раз.

– Милая моя, что ты такое говоришь? А вдруг у отца срочное дело и ему нужно посоветоваться со мной? Приходи в любой день, когда твоя душа попросит. Я тебе всегда очень рада.

– Приду обязательно.

В этот момент послышался осторожный стук в дверь.

– Василисушка, вы здесь, голубка моя? – прозвучал за дверью легко узнаваемый голос главы семейства.

– Здесь, мой дорогой, где ж мне быть?

Дверь открылась, и на пороге появился улыбающийся граф.

– О… и Поленька здесь? – удивлённо спросил глава семьи.

– Девочке потребовалась порция материнской ласки. Чему вы удивляетесь, граф? – спросила Василиса Захаровна.

– Вы не поняли, голубка моя, я умиляюсь. Полюшка, душа моя, ступай к себе. Мне надобно с маменькой твоей поговорить о делах насущных.

– Папенька, а мы тут уединились с матушкой, чтобы пошептаться, – тщательно скрывая недовольство и разочарование от отцовской просьбы, объясняла наследница, покидая тёплые материнские объятия. – Беседуйте, не буду вам мешать, – сказала Полина, и вышла из комнаты Василисы Захаровны.

***

Знакомство

Ну а теперь, дорогие мои читатели, заглянем в щёлочку и подсмотрим родословную нашего главного героя…

Прародительница барона де Кардье со стороны отца, будучи молоденькой девушкой, оказалась в сложной ситуации. Она была призвана ко двору выполнять ответственную миссию – роль фрейлины самой королевы – супруги Людовика XV. Из множества знатных семейств королева выбрала именно её. Матушка Антуана де Кардье рассказала об этом сыну. Отец был родом из Франции, мать – из России. Династические браки в те времена и в более поздний период истории были в почёте у вельможных особ.

Прошли десятилетия. Сменились поколения. Выросли, возмужали новые наследники. Как и принято, они обзаводились семьями, нацелено приумножая свой род наследниками.

Пока здоровье и возраст позволяли, семья де Кардье часто навещала родственников во Франции. Но пришло нелёгкое время, отец Антуана занемог, болезнь подкосила его настолько, что семейство больше не гостило во Франции, довольствуясь лишь перепиской с родственниками.

Сам молодой барон де Кардье унаследовал от родителей благородную внешность: высок, статен, импозантен, привлекателен. Редкие для мужчин утончённые черты лица достались ему от матери. Увлечение научными трудами передалась наследнику от отца. Он был желанным гостем в домах благородных семейств, на приёмах у губернатора города, на балах у знати. С особенным волнением его визитов ожидали дамы, которым не терпелось выдать замуж дочерей. Легко, без особых усилий, иногда шутки или спора ради, молодой барон мог мгновенно вскружить голову любой барышне. Так, играючи, не придавая ни малейшего значения, он позволял себе безобидный и, на его взгляд, невинный флирт. Однако сам любить не спешил и не стремился.

Забегая вперёд, скажу, что родословная у барона была богатой на вельможных и высокопоставленных особ при дворе. В связи с этим родители воспитывали мальчика в строгости. Как и полагалось в дворянских семьях, связанных родством с королевской семьёй, юноше прививали необходимые качества: быть готовым к высокой миссии и при определённых обстоятельствах взойти на королевский трон. При этом мнением и желанием сына они не интересовались. Того требовали законы и правила их династии.

………………………………………………………

Расследование в самом начале пути

После гибели служанки в доме барона де Кардье, никто не хотел наниматься на работу к Антуану Витольдовичу. Молодой человек объездил всю округу, даже переговорил с известной в городе свахой, но и она ничем не помогла ему. Замечу, сваха эта с хитрецой была, она не только помогала устраивать судьбы дворянских наследников. Желая угодить клиентам и заработать отменную репутацию в городе, при необходимости подбирала для них обслуживающий персонал, который полностью соответствовал требованиям и запросам господ. На этот раз сваха только развела руками и с придыханием выговорила:

– Сударь, я помню о вашей просьбе. Что же вы думаете, я не хочу заработать?! – демонстративно заявила она. – Давно планировала съездить в торговые ряды за новыми нарядами и изысканными десертами. Но пока пришлось воздержаться. Да-да, не удивляйтесь. Многое изменилось. Сложно стало не только сосватать подходящую пару, но и найти хорошую служанку. А кухарки нынче в цене, – произнесла она тоном бывалой заговорщицы, – так-то, сударь. Все живут в страхе. Клянусь, я спрашивала у своих знакомых и у многих старых клиентов по поводу кухарки для вас, но люди боятся и даже рекомендовать отказываются. Убийство и поныне не раскрыто. Шуточное ли дело, в трёх домах

совершено коварное преступление и жертвами стали именно молоденькие служанки. Все в один голос говорят, что один и тот же почерк прослеживается, а это уже опасно, скажу я вам. Создалось впечатление, будто убийца смеётся над горожанами. Люди говорят, что преступник – шутник. И вы так считаете, да? – она посмотрела на барона в ожидании ответа. Но он молчал, о чём-то думая. – Весь город и округа живут в навязчивом и непреодолимом страхе. Что всё это значит? Если такие события зачастят в нашем городе, мои богатые клиенты сбегут отсюда, и правильно сделают. Кому охота рисковать жизнью своих родных и детей?

– Вы немного преувеличиваете Евгения Кузьминична. Если я правильно осведомлён, убиты только служанки.

– Ну и что же? Разве это может гарантировать, что завтра не начнут убивать барышень? – И без того большие и выпуклые глаза свахи от страха чуть не вываливались из орбит.

– Прошу вас, успокойтесь. Делом занимается опытный сыщик, он

разберётся, найдёт нарушителя общественного порядка и вернёт горожанам былое спокойствие. Все ваши клиенты умные состоятельные люди. Они всё понимают, как должно. Никуда никто не сбежит. Взгляните на меня, я не собираюсь никуда уезжать. Здесь мой дом, – уговаривал её Антуан Витольдович.

Сваха, понимая, что разговор зашёл в тупик, а ей не удалось убедить барона, тут же нашла безобидный предлог:

– Боже мой, заговорилась я с вами и совсем забыла, что обещала к двум часам пополудни заехать к госпоже Мещеряковой. Дело у неё важное. – Уж простите меня, сударь, что не смогла оказать вам посильную помощь. Не сердитесь. Клянусь, я помню о вас и продолжаю искать опытную кухарку. Потерпите маленько, будем уповать на бога.

– Благодарю вас, Евгения Кузьминична.

– Доброго вам здоровья, Антуан Витольдович, – на ходу попрощалась сваха и торопливо ушла.

В этот день Антуан Эммануэль де Кардье вернулся домой ближе к вечеру. Не найдя решения главной задачи, он немало был расстроен и огорчён.

– Всё из рук валится из-за убийства служанки. И где я теперь найду хорошую кухарку? Вот так незадача, – рассуждал вслух расстроенный барон.

Молодой человек присел в гостиной и глубоко задумался.

Вошла служанка.

– Барин, к вам гости приехали.

– Кто пожаловал, на ночь гладя? – в голосе барона отчётливо прозвучало недовольство и раздражение.

– Барин, у дверей дожидается господин сыщик и с ним красивая юная особа. Точно аристократка, – подчеркнула служанка.

– Ты имеешь в виду Осипа Даниловича Пракшина?

– Его самого.

– Тогда почему он с барышней? Странно.

– Не могу знать, барин.

– Ладно, проси. Приму его. Заодно спрошу, возможно, он подскажет, где искать кухарку.

– Слушаюсь, – ответила служанка и тотчас убежала.

В гостиную вошёл сыщик, позади него пряталась Поленька. Как только она переступила порог этого дома, какое-то странное предчувствие начало терзать душу девушки. Полина знала, что это интуиция посылает ей сигналы. Но находясь в чужом доме с определённым заданием крёстного, девушка не имела никакой возможности сосредоточиться и понять природу новых ощущений. И вдруг, как по заказу, в памяти всплыл короткий разговор с крёстным, когда она гостила в его доме.

«Дорогая Полюшка, не сочти старого интригана непорядочным человеком. Прости, душа моя… – Пракшин, любя девочку как свою дочь, всё ещё сомневался, стоит ли поручать ей трудное задание и подвергать нешуточной опасности. Он колебался, никак не мог решиться. А разум требовал действий, ибо время улетало стремительно, а расследование застопорилось и как сдвинуть с мёртвой точки неподъёмный булыжник, он не знал. Ему нужен был надёжный помощник, но не из тех, которые трудились в Управлении Правопорядка.

– Нет. Думаю, этих юнцов-практикантов барон и в дом не впустил бы. Характер у него непростой, – Пракшин молча рассуждал, отчётливо понимая это.

– Чего же вы молчите? Крёстный, не узнаю вас. Вы всегда были открыты и правдивы со мной. Что ж теперь вас останавливает поделиться своими мыслями?

– Ой, девочка моя, причина одна: за тебя беспокоюсь.

– Расскажите, что вас мучает, всё по порядку, а я подумаю, чем и как помочь. Никогда не подводила вас. Забыли?

– Как можно? Конечно, помню, всё помню, ты тогда помогла мне вывести на чистую воду изворотливого вора. Он забрался в лавку, что торгует вкусным хлебом, решил загрузить выпечку в мешок и свезти на базар. Воришка и не предполагал, что лавка от пекарни, а там, у твоего дядюшки-пекаря надёжные глазки племянницы, которая всё замечает и своевременно принимает меры.

– Если бы не вы, я не смогла бы помочь дядюшке. А ведь его старинная пекарня кормила и кормит до сих пор чуть ли не весь город отменным хлебом, булочками, рогаликами и разными вкусностями.

– Знаю, Полюшка.

– Крёстный, не увиливайте, говорите начистоту, всё, как есть. Вижу, секрет в себе носите.

– Если ты готова меня выслушать и помочь, расскажу, как на духу, ничего не утаивая.

– Говорите, я готова.

– Дело, которое я сейчас расследую, не только очень важное, но и трудное. Три убийства кряду – это уже не шутки, скажу я тебе.

– Согласна.

– Для того чтобы я смог до конца понять, где именно затаился корень зла, мне необходимо произвести обыск в имении барона де Кардье. Именно там произошло первое убийство. Я же полагаю, что все остальные преступления напрямую связаны с ним.

– Допустим. Не понимаю только одного, как я могу проникнуть в имение барона, если мы с ним даже не знакомы?

– У меня есть идея.

– Какая?

– В связи с последними событиями, барон остался без кухарки. Слышал, что он объездил всю округу в поисках, но безуспешно. Теперь все боятся наниматься к нему на работу. Барон в отчаянье. Вот, если бы ты согласилась недолго пожить там, приготовить для него блюда на неделю, а сама тем временем навестила комнату погибшей служанки. Уверен, ты бы нашла там улики. Твой дар пришёл бы тебе на помощь. Но я тебя не тороплю с ответом. Когда будешь морально готова – поедем. Родные знают, что ты гостишь у меня, волноваться не будут. Но сразу предупреждаю, дело очень опасное. Нужен глаз да глаз, быть крайне внимательной и осторожной. Что скажешь?

– Ну и задачка… крёстный, мне нужно подумать.

– Безусловно, Поленька. Без твоего твёрдого и обдуманного решения, ничего предпринимать не буду».

Полина шла за Пракшиным и на ходу обратила внимание на богатые полотна на стенах, цветочные узоры на обоях. Однако мысли покоя не давали, возвращая её к непонятным сигналам интуиции.

«Разобраться бы в них. Но сейчас не получится. Останусь одна и пойму, что и как мне делать», – определилась она. И, конечно, девушка совсем не думала, что предстоит встреча с молодым господином.

Невольно вспомнив этот разговор, она подумала: «Если не я, кто поможет крёстному».

– Осип Данилович, какими судьбами, и в неурочный час? – спросил барон де Кардье.

– Я не вовремя, да, Антуан Витольдович? Вы это хотели сказать? – спросил сыщик, ощущая неловкость. – Скажите, как есть, не церемоньтесь, в другой раз заеду к вам.

– Ну что вы. Я сам не так давно вернулся. Весь день провёл в пути, устал, знаете, но вас я рад видеть, – он подошёл и протянул Пракшину руку, тот ответил рукопожатием.

– Дела у вас, а тут мы…

– Сделайте одолжение, не гневайтесь. Прошу, не обращайте внимания на моё брюзжание. Не в духе я. Руки опускаются. Вот уж второй месяц пошёл, как остался без кухарки. А тут, как нарочно, случилось это убийство и все боятся идти ко мне. Напасть какая-то.

У вас есть хорошие новости для меня?

– Тружусь, ни одного дня без продвижения. Но есть тёмные пятна в этом деле и их немало. Три убийства подряд, это, скажу я вам, на выходки шутника не потянет. Надо до конца разобраться. На это потребуется время и много усилий.

– Понимаю.

– Не грустите, из каждой ситуации можно найти выход.

– Подскажите, где искать? Никто не хочет наниматься ко мне на работу. Даже Евгению Кузьминичну просил помочь.

– Сваху, что ли?

– Её.

– И что она сказала?

– Только и развела руками. Все отказываются. Боятся люди.

– Я чего приехал к вам, любезный барон де Кардье, – сыщик на мгновение замолк, задумавшись, опустил голову.

– Осип Данилович, вы хотели что-то сказать или мне показалось?

– Ах, да-да, конечно. Я чего приехал-то. Кухарку для вас нашёл отменную. Прежде, чем ехать к вам, отведал её стряпню, чтобы невзначай не опозориться перед вами, сударь.

– Кухарку?! – барон готов был плясать Камаринскую на радостях. – Не может быть? И она согласилась работать у меня?

– Вы что ж, не верите мне? Крестницу свою, племянницу дорогую привёз к вам, чтобы выручила какое-то время. Негоже это молодому человеку всухомятку питаться, знаете, так недолго и язву нажить.

– Боже ты мой, как же мне благодарить вас, мил человек? Дайте-ка, я обниму вас по-дружески, – барон подошёл к сыщику и с удовольствием обхватил его большущими руками. Пракшин рядом с ним казался щупленьким, приземистым и скромным. Он утонул в объятиях Антуана де Кардье, который от счастья заулыбался, спонтанно оголив ряд жемчужных зубов. И как раз в этот момент перед его взором проявилась Полина. Барон онемел. Он не ожидал вот так близко лицом к лицу оказаться с девушкой, красота и обаяние которой легко могли свести с ума любого мужчину.

– Не стоит благодарности, – ответил сыщик и дипломатично высвободился из его объятий. – Знакомьтесь, сударь, перед вами наследница графа Шувалова – Полина.

– Крёстный, дорогой, не следует обижать папеньку. Коль скоро вы забыли, представлюсь сама. – Она повернулась к барону. – Сударь, к вашим услугам, Полина Капитоновна Шувалова, прошу называть меня исключительно по имени-отчеству, любить и жаловать. Я горжусь своей семьёй.

Вот здесь крайне важно уточнить кое-что. Вы правы, я немного опережаю дальнейшие события. И всё же, давайте на мгновение заглянем в завтрашний день.

С появлением в имении Полины душа барона де Кардье пришла в смятение, затем повела себя довольно непривычно, ибо потребовала от него решительных действий. Впервые тридцатидвухлетний мужчина не знал, как вести себя в её присутствии. При внезапной или случайной встрече с Полиной молодой человек конфузился, терялся, ощущая, как слабеют его ноги, как холодеет в душе. Непонятная и незваная дрожь молоточками пробивала по всему телу. Антуан пасовал перед ней. Хотя никогда не показывал своего состояния, старался держаться строго, а порой нарочито проявляя надменность и резкость. Но ни он и тем паче она не представляли, что предстоит им пережить в ближайшее время.