Ловцы времени. Археологические открытия от Трои до современности

Стефенс имел в виду Жана-Франсуа Шампольона, который в 1823 году расшифровал египетские иероглифы, изучив трехъязычную надпись на Розеттском камне. И Стефенс оказался абсолютно прав: когда надписи на памятниках майя были наконец расшифрованы, они действительно раскрыли историю этого народа во всех ее кровавых подробностях. На то, чтобы научиться читать эти надписи правильно, потребовались десятилетия, но теперь мы знаем, что майя были далеко не столь мирным народом, каким их представляли прежде, и что их история была полна соперничества и войн, как и у любой другой древней цивилизации.

Чтобы разгадать письменность майя, потребовались совместные усилия нескольких исследователей, в частности, англичанина Эрика Томпсона, американской ученой русского происхождения Татьяны Проскуряковой и советского лингвиста Юрия Кнорозова. Томпсона и Кнорозова обычно описывают как ожесточенных соперников – примерно так же, как Жана-Франсуа Шампольона и Томаса Юнга, когда французские и британские ученые соревновались, кто первым расшифрует египетские иероглифы.

Томпсон считался признанным авторитетом в области изучения письменности майя: в 1950 году он выпустил крупную монографию. Проскурякова первой доказала, что иероглифические надписи фиксировали исторические даты и события. Она же смогла определить в текстах конкретных женщин наряду с мужчинами. Однако сегодня общепризнанно, что именно Кнорозов, работая в сталинской России во времена Холодной войны, сделал решающий прорыв в чтении текстов. Ключевую роль в этом сыграла рукопись XVI века испанского епископа Диего де Ланды, в которой тот попытался передать основы письменности майя. Хотя сам де Ланда неверно понял принципы письма, его сочинение стало для Кнорозова чем-то вроде Розеттского камня для майянских иероглифов. Особенно иронично, что именно де Ланда считается ответственным за уничтожение большинства известных книг майя, написанных на древесной коре, из-за чего до наших дней дошли лишь единичные экземпляры.

Некоторые из наиболее значимых успехов в расшифровке майянских иероглифов были достигнуты за последние десятилетия американским ученым Дэвидом Стюартом. Он родился в 1965 году в семье известного исследователя майя Джорджа Стюарта, который проработал в National Geographic почти сорок лет. С трех лет Дэвид сопровождал родителей в поездках к руинам майя. В восемь он уже начал самостоятельно работать с иероглифами, а в десять помогал великому эпиграфисту Линде Шили в ее исследованиях Паленке.

К моменту защиты диссертации в 1995 году Стюарт уже опубликовал тринадцать научных работ и монографий. Он остается самым молодым лауреатом стипендии «гениев» фонда Макартура – ее он получил в восемнадцать лет, – а также одним из немногих археологов, удостоенных и стипендии Макартура, и стипендии Гуггенхайма.

Широкой публике Дэвид Стюарт, вероятно, стал известен благодаря книге, которую написал в 2011 году, когда в СМИ разразилась настоящая истерия из-за якобы предсказания майя о конце света в 2012 году, при завершении текущего пятитысячелетнего цикла их календаря. Стюарт убедительно показал, что майя вовсе не пытались предсказать конец света – они просто помещали царствование конкретного правителя в более широкий контекст циклов времени.

Именно благодаря усилиям всех этих исследователей и еще нескольких ученых предсказание Джона Ллойда Стефенса сбылось: письменность майя наконец-то была расшифрована, и история Копана и других городов майя действительно оказалась «высечена на их памятниках».

Сегодня мы знаем, что, например, в Копане – объекте Всемирного наследия ЮНЕСКО в Гондурасе – майя перечислили имена шестнадцати своих правителей, охватывающих период примерно в четыре века, с 427 года н. э. до приблизительно 810 года н. э. Их изображения высечены на Алтаре Q – относительно небольшом каменном блоке шириной и длиной около 1,8 метра и высотой около 1,2 метра, на каждой стороне которого изображены по четыре правителя. Основателем этой династии был человек по имени «Великое Солнце Зеленый Кетцаль-Макао». Хотя сам город был заселен с 200 по 900 годы н. э., именно эти четыре века стали временем его расцвета.

Благодаря надписям и археологическим раскопкам мы также узнали гораздо больше о взлетах и падениях цивилизации майя. Археологи делят ее историю на несколько основных периодов. Самые ранние попытки ведения сельского хозяйства и первые поселения относятся к архаическому периоду, до 2000 года до н. э. Доклассический период длился примерно с 2000 года до н. э. до 300 года н. э., причем первые города начали возникать около 750 года до н. э. Классический период охватывает приблизительно 300–900 годы н. э. Завершающая часть Классического периода известна как Поздний классический период и приходится примерно на 800–900 годы н. э., хотя в разных регионах даты могут отличаться. За ним последовал Постклассический период с примерно 900 года н. э. и до прибытия испанцев в XVI веке.

* * *

Копан, процветавший в Классический период, был одним из трех городов, которые Джон Ллойд Стефенс и Фредерик Катервуд изначально собирались отыскать в ноябре 1839 года. (Им удалось найти все три.) Стефенс утверждал, что приобрел весь участок Копана у местных владельцев за относительно скромную сумму – пятьдесят долларов – и серьезно размышлял о том, как переправить все находки домой, но в итоге ограничился тем, что попросил Катервуда их зарисовать. Однако недавно был найден оригинальный договор, из которого следует, что Стефенс на самом деле не купил древний город, а лишь арендовал его на три года – этого времени было более чем достаточно для того, чтобы Катервуд успел сделать все необходимые зарисовки.

Стефенс и Катервуд провели в Копане всего тринадцать дней, в течение которых обнаружили четырнадцать вертикальных каменных столбов. Обычно их называют стелами, позаимствовав это слово из греческого языка для обозначения каменных плит с надписями. Катервуд зарисовал все найденные ими в Копане стелы, а также Алтарь Q. Стефенс уже тогда имел определенные догадки относительно содержания изображений на нем: он описал шестнадцать фигур и предположил, что иероглифы, на которых они восседают, скорее всего, содержат их имена и титулы – что оказалось верным. Он также справедливо заметил, что надписи на алтаре «без сомнения, повествуют о каком-то событии в истории загадочного народа, некогда населявшего этот город».

Стефенс и Катервуд расчистили от зарослей и другие постройки Копана, включая Храм Иероглифической лестницы и Священное поле для игры в мяч. Иероглифическая лестница насчитывает шестьдесят три ступени, поднимающиеся на высоту около 23 метров, и украшена не менее чем 2200 иероглифами. Это один из самых длинных текстов майя, известных на сегодняшний день, и он, судя по всему, представляет собой династическую летопись. Строительство лестницы начал тринадцатый правитель Копана, который впоследствии был захвачен в бою и обезглавлен в сражении с соседним царством. Восьмой правитель города удвоил длину лестницы и завершил ее в VIII веке н. э., превратив в своеобразный билингвальный памятник: правая колонка содержит иероглифы майя, а левая – странные «иероглифы Теотиуакана», которые, по всей видимости, не несут смысловой нагрузки и исполняют скорее декоративную роль.

Поле для игры в мяч в Копане – один из лучших примеров подобных сооружений среди всех обнаруженных памятников майя, хотя правила самой игры до сих пор вызывают споры. Одни считают, что она напоминала современный футбол. По одной из версий, победу одерживала команда, забросившая мяч в небольшое кольцо, при этом игра завершалась, если мяч касался земли или чьей-либо руки. Несмотря на то, что победителей часто почитали как героев, некоторые ученые полагают, что проигравших иногда приносили в жертву. Площадки для игры в мяч встречаются по всей Мезоамерике, а впоследствии были даже заимствованы на юго-запад современных США.

Поскольку Стефенс и Катервуд пробыли в Копане менее двух недель, продолжать исследование и раскопки города пришлось другим. Среди них был известный любитель археологии Альфред Модсли, который прибыл сюда в 1880-х годах, а в середине 1930-х годов – экспедиция Института Карнеги.

Храм Великого Ягуара (Храм 1), Тикаль

После перерыва в своих путешествиях Стефенс и Катервуд в апреле 1840 года отправились на поиски Паленке. По пути у них появилась возможность посетить затерянный в гватемальских джунглях город, который, вероятно, мы сегодня знаем под названием Тикаль. Хотя они слышали о его существовании, и Стефенс рассчитал, что на дорогу туда, съемку и обратный путь уйдет всего десять дней, они решили не отклоняться от первоначального маршрута и поспешили к Паленке, упустив возможность открыть это выдающееся место и оставив его для будущих исследователей.

Нет сомнений, что позже они пожалели о своем решении, особенно после того, как менее чем через десятилетие, в 1848 году, было объявлено об обнаружении Тикаля – именно там, где они предполагали. Если бы они воспользовались возможностью отправиться туда, они смогли бы открыть один из крупнейших городов майя в регионе, где когда-то, возможно, проживало до ста тысяч человек. Вскоре после этого Тикаль начали посещать другие археологи и исследователи, но полноценные раскопки начались только более века спустя – в 1956–1970 годах, когда проектом руководил Пенсильванский университет.

На территории Тикаля можно увидеть около трех тысяч построек, хотя многие до сих пор скрыты тропическим лесом. Среди них – храмы и дворцы, относящиеся к Классическому периоду (200–900 годы н. э.), большинство из которых было возведено в последние три столетия существования города. Археолог Джордж Стюарт из National Geographic предполагал, что в Тикале может быть еще до десяти тысяч зданий, относящихся к более ранним эпохам, которые пока не найдены. Сегодня это место – не только национальный парк, но и объект Всемирного наследия ЮНЕСКО (с 1979 года).

На территории Тикаля возвышаются шесть храмовых пирамид, в том числе Храм I, известный как Храм Великого Ягуара. В 1962 году в нем была найдена гробница великого правителя майя Хасав-Чан-Кавиля I, воздвигшего этот храм. Его имя переводят как «Бог К'авиль расчищает (облака) в небе», и он правил Тикалем в течение пятидесяти двух лет, примерно в конце VII – начале VIII века. В его захоронении археологи обнаружили изделия из нефрита, украшения из раковин, керамические сосуды с остатками пищи и напитков, а также необычные резные кости с изображениями, которые, вероятно, связаны с мифами о сотворении мира у майя. Помимо самих зданий, в Тикале было найдено десять водоемов, снабжавших город питьевой водой.

Разумеется, Стефенс и Катервуд были далеко не первыми европейцами, которые пытались отыскать Паленке. Их путешествие было вдохновлено краткими рассказами о потерянном городе из отчетов различных испанских исследователей, переведенными на английский язык. В нескольких из этих отчетов утверждалось, что грандиозные руины построили египтяне, а один из исследователей, Дюпэ, который также бывал в Копане, приписал их создание выходцам с Атлантиды. Подобные гипотезы основывались на ошибочном убеждении, что бедные майя, жившие в деревнях неподалеку, не могли быть потомками людей, воздвигших такие монументальные сооружения. Европейцам казалось естественным приписывать строительство этих городов знакомым им народам – египтянам, римлянам или атлантам. Стефенс шел против подобных взглядов, утверждая, что Паленке и прочие руины были созданы коренными народами майя, не видя причин привлекать для объяснения иностранные цивилизации.

После тяжелого пути в мае 1840 года Стефенс и Катервуд наконец добрались до Паленке на юге Мексики. Они провели на месте три недели, расчищая деревья и заросли джунглей, чтобы зарисовать сохранившиеся стелы и постройки, включая так называемый Дворец, Храм Креста и большое поле для игры в мяч.

Среди обнаруженных ими сооружений было то, что сейчас обычно называют Храмом надписей. Он стоит на вершине каменной пирамиды высотой около двадцати пяти метров и знаменит прежде всего тремя огромными плитами с более чем 600 иероглифами – это вторая по длине майянская надпись в мире. Стефенс был убежден, что эти иероглифы по своей природе аналогичны тем, что они видели в Копане, и попросил Катервуда тщательно их скопировать на случай, если в будущем кто-то сможет их расшифровать – что в итоге и произошло.

Впрочем, сделать это было непросто. Описание, которое оставил Стефенс о проделанной работе, дает представление о том, сколько усилий потребовалось, чтобы Катервуд смог создать свои зарисовки. Он писал:

Когда мы впервые их увидели, [плиты] были покрыты толстым слоем зеленого мха, и нам пришлось отмывать и соскребать его, прочищать линии палочкой и тщательно проходиться по поверхности щеткой… Из-за темноты в коридоре, вызванной густой тенью деревьев перед входом, нам приходилось зажигать свечи или факелы и направлять яркий свет на каменные плиты, пока мистер Катервуд делал зарисовки.

Стефенс и Катервуд не знали, что 25-метровая пирамида с Храмом надписей служила еще и гробницей Владыки Пакаля, правившего в Паленке почти семьдесят лет, с 615 по 683 год н. э. Подобно фараону Тутанхамону в Египте почти двумя тысячами лет ранее, Пакаль взошел на престол в детском возрасте; однако, в отличие от него, он прожил долгую жизнь и долго правил своим народом. Гробницу Пакаля обнаружили только в 1952 году – более чем через сто лет после того, как Стефенс и Катервуд исследовали Паленке, и ровно через тридцать лет после открытия гробницы Тутанхамона Говардом Картером.

Гробницу обнаружил мексиканский археолог Альберто Рус Луилье. Его заинтересовала каменная плита на полу Храма надписей, на самом верху пирамиды. На ней были видны два ряда круглых углублений с каменными заглушками, и он решил, что их предназначение – облегчить снятие плиты. Так он и поступил, открыв лестницу, полностью засыпанную обломками, которая вела внутрь поддерживающей пирамиды. На расчистку длинного лестничного пролета и достижение дна, находящегося примерно в двадцати пяти метрах ниже начальной точки, ушло несколько лет. Там археологи и нашли гробницу Пакаля. Фактически та находилась на уровне земли, но внутри пирамиды. Сейчас считается, что сначала была сооружена именно гробница, а уже затем вокруг нее возвели пирамиду.

Сам Пакаль был похоронен в саркофаге из известняка длиной около четырех метров. Крышку саркофага украшает сложная резьба, изображающая правителя, спускающегося в загробный мир. Сначала археологи не поняли, что перед ними саркофаг: они думали, что это каменный алтарь из сплошного камня с резным верхом. Лишь пробурив небольшое отверстие для разведки, они обнаружили, что плита полая.

Внутри саркофага, где нетронутым покоился скелет Пакаля, на его лице все еще находилась нефритовая маска, положенная туда тринадцать веков назад. Также были найдены многочисленные украшения из нефрита: ожерелья, серьги, диадема и кольцо, наплечники, браслеты, две статуэтки и пояс. Вместе с Пакалем покоились останки еще шести человек, вероятно, принесенных в жертву, чтобы сопровождать его в загробной жизни.

В 1987 году Паленке был внесен в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. С тех пор он продолжает привлекать новых исследователей и археологов. В 1993–2000 годах здесь были открыты новые постройки и захоронения. Среди находок – так называемая Красная королева, обнаруженная в 1994 году в богато украшенной гробнице в Храме XIII. Этот храм расположен недалеко от пирамиды Пакаля, и считается, что Красная королева могла быть его супругой, умершей примерно за десять лет до него. В 1998–2000 годах в Паленке также работал проект картографирования, в ходе которого были обследованы и нанесены на карту здания, в том числе все еще скрытые в лесу.

Из Паленке Стефенс и Катервуд отправились к третьему пункту своего маршрута – древнему городу Ушмаль. Вскоре после этого им пришлось завершить путешествие: Катервуд серьезно заболел. Оба они и так страдали в дороге от постоянных приступов малярии. К тому моменту их экспедиция длилась уже десять месяцев, и настала пора возвращаться в Нью-Йорк. Само возвращение оказалось не менее насыщенным приключениями (в частности, их корабль едва не затонул), однако в июле 1840 года Стефенс и Катервуд благополучно прибыли в США. Уже в июне 1841 года Стефенс опубликовал двухтомник с рассказом об их путешествиях, снабженный иллюстрациями Катервуда. К декабрю было продано двадцать тысяч экземпляров книги по вполне доступной для того времени цене в пять долларов за два тома.

Вскоре они начали планировать новое путешествие в регион Юкатан, в которое отправились в октябре 1841 года, всего через четыре месяца после выхода книги. На этот раз экспедиция продлилась восемь месяцев, а вернувшись в США в июне 1842 года, Стефенс уже в феврале 1843 года издал новые тома с описанием второго путешествия.

Главным событием этой поездки стало изучение ими города Чичен-Ица, расположенного ближе к северной оконечности полуострова Юкатан. Они провели на месте восемнадцать дней, наняв местных рабочих для расчистки от деревьев, кустарников и другого мусора ряда построек, включая Храм ягуаров, Храм воинов, пирамиду Кукулькана и Платформу Венеры. Лестница пирамиды Кукулькана, также известной как Эль-Кастильо, построена таким образом, что во время весеннего и осеннего равноденствий на ней появляется тень гигантской змеи – этот эффект ежегодно привлекает тысячи туристов.

Некоторые из зданий, такие как Храм ягуаров и Храм воинов, украшены настенными росписями, изображающими завоевание этой территории тольтеками под предводительством Топильцина Кетцалькоатля. Тольтеки – народ, пришедший в эти края с территории современной Мексики в последние два века существования города, около 1000–1200 годов нашей эры. Фрески рассказывают о том, как тольтеки прибыли морем, вступили в бой с майя, вышедшими им навстречу на каноэ, и одержали верх. Затем они вступили в еще одну битву с теми же майя – и вновь победили.

На территории Чичен-Ицы также находится астрономическая обсерватория, длинная каменная «платформа черепов» с высеченными на камне изображениями, имитирующими настоящие черепа, и огромный стадион для игры в мяч – самый крупный в Мезоамерике, который Стефенс подробно описал в своих записях. Многие из этих сооружений относятся ко времени господства тольтеков, которые либо перестраивали существующие здания майя, либо возводили новые. Чичен-Ица достигла расцвета позднее, чем большинство других городов майя, в период между 800 и 1200 годами, отчасти благодаря прибытию тольтеков в середине этого периода.

Хотя Стефенс и Катервуд посещали Чичен-Ицу в 1841–1842 годах, а Модсли побывал там в 1886 году, систематические раскопки этого памятника начались только с приездом Эдварда Томпсона в 1895 году и продолжались в течение тридцати лет. Почти столетие спустя, в 1988 году, Чичен-Ица была внесена в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО.

В числе прочего Томпсон занимался расчисткой одного из сенотов – природных колодцев, образовавшихся в известняковых породах. Для тех читателей, кто не знаком с этим явлением, Стефенс дал хорошее определение в своей книге: «огромные круглые впадины диаметром от 18 до 60 метров, с обрывистыми, скалистыми стенами высотой от 15 до 30 метров и с большим водоемом на дне». В Чичен-Ице находятся два сенота, один из которых он называет «самым большим и диким из всех, что мы видели». Стефенс описывает его как расположенный в гуще леса, с «таинственной атмосферой», окутывающей это место. Он был прекрасно осведомлен о существовавшей традиции бросать в сенот живых жертв и отмечает одно из зданий на его краю как «возможно, место, откуда людей сбрасывали в темную пропасть внизу».

Во время расчистки и изучения сенота Томпсоном и другими исследователями там действительно были обнаружены человеческие останки – скелеты по меньшей мере пятидесяти человек: молодых женщин, мужчин и нескольких детей. Также были найдены изделия из нефрита и золотые диски, медные колокольчики и другие предметы. Все это свидетельствует о том, что на протяжении многих лет в сенот бросали жертвенные дары самого разного рода. Причем жертвоприношения совершали не только майя: среди находок много предметов, изготовленных тольтеками в более поздний период.

* * *

Существуют десятки других городов майя – как крупных, так и небольших, – которые тоже заслуживают внимания, но описанные выше четыре центра – Копан, Тикаль, Паленке и Чичен-Ица – вполне репрезентативны. Несмотря на то, что сегодня мы знаем довольно много о цивилизации майя, остается загадкой, почему она прекратила существование сразу после 900 года н. э.: все или почти все крупные города были покинуты, заросли джунглями и на долгие века исчезли из поля зрения остального мира. Одной из популярных версий является гипотеза о том, что майя не смогли справиться с засухой, продолжавшейся целое столетие, – иначе говоря, с климатическими изменениями. Однако это отнюдь не единственное объяснение. Были выдвинуты и другие гипотезы, включая перенаселение и истощение природных ресурсов из-за вырубки лесов. Возможно, дело вообще не в одной причине, и чтобы всерьез разобраться в этом вопросе, понадобилась бы целая отдельная книга. Пока же можно с уверенностью сказать лишь одно: чтобы разгадать эту тайну окончательно, необходимо продолжать исследования – а вполне возможно, и масштабные раскопки.

В то же время важно отметить, что открытие цивилизации майя стало первым случаем в истории Нового Света, когда археологи обнаружили неизвестную ранее культуру. Испанцы были прекрасно осведомлены об инках и ацтеках, но о майя широкая публика узнала только благодаря путешествиям Джона Ллойда Стефенса и Фредерика Катервуда. Их публикации опровергли расхожее представление о коренных американцах как о бедных деревенских жителях, неспособных на культурные достижения, сопоставимые с наследием Египта, Греции или Рима, и потому якобы заслуживающих завоевания более развитой Европой. Последующие исследования позволили расшифровать письменность майя и доказали, что их общество было столь же сложным (и столь же кровавым) в политическом, военном и культурном отношении, как и известные цивилизации Старого Света.

Копай глубже, часть 1

Откуда вы знаете, где копать?

Потратив предыдущие главы на обсуждение самых ранних археологических открытий, обнаруженных по всему миру от Египта до Центральной Америки, я хотел бы ненадолго сменить тему. Это первая из нескольких разбросанных по всей книге интермедий, в которых я дам ответы на часто задаваемые вопросы о том, как археологи делают свою работу. Археология – это одновременно и техника, и мастерство. Понимание того, как именно она работает – это тоже часть ее истории.

Например, нас часто спрашивают: «Откуда вы знаете, где копать?» Это отличный вопрос, который затрагивает некоторые основные инструменты и методы, используемые археологами. В этой главе я отвечу на него рассказом об археологической разведке – процессе поиска исторических памятников в грунте. Найти некоторые очень просто, а некоторые – совсем нет. Разведка также помогает нам понять, где именно проводить раскопки на территории уже известного памятника.

Впрочем, сначала нам нужно дать определение археологическому памятнику, потому что они бывают самыми разными. Например, огромные холмы-тели вроде израильского Мегиддо и афинская Агора, в раскопках которых я принимал участие – это очевидные древние археологические памятники. Другие же могут быть крошечными, и найти их бывает тяжело. Как отмечают Брайан Фейган и Надя Дуррани, археологический памятник может быть маленьким, как «небольшое скопление артефактов, сделанных охотниками-собирателями», или огромным, как древний город Теотиуакан в Мексике. Памятники – это просто «места, где обнаруживаются следы прошлой человеческой деятельности… обычно определяемые по наличию артефактов».

Нам также стоит определить, что такое артефакт и чем он точно не является. Если упрощать, большую часть «ценных находок», достойных внимания во время раскопок, составляют именно артефакты – предметы, созданные или измененные человеком. В эту категорию мы поместим все от самых ранних каменных орудий до керамики, оружия, украшений, одежды и плюс-минус всего прочего движимого имущества, которые люди могут создать. Впрочем, некоторые артефакты и связанные с ними предметы нельзя забрать с собой. Мы называем их объектами (features) – или тоже памятниками. Например, ров – это сооружение: его очевидно создали люди, но его нельзя сдвинуть с места, не разрушив. Это относится и к дверным проемам, и к кострищам, и к каменным алтарям, и к другим подобным объектам. Впрочем, иногда мы можем назвать что-то памятником, даже если еще не до конца понимаем, что это такое, но уже знаем, что это что-то важное. Поэтому у нас есть присказка: «Один камень – это камень, два – это сооружение, а три – уже стена».