Забивая стрелки

– Белет, прежде чем откусить мне голову, скажи: зачем ты затеял все это?

Щелчок – и кот вновь принял иллюзорный человеческий облик. Потерев шею от пота, король ответил:

– Показать тебе истинное лицо твоего дружка и милого-доброго «МЬ».

– К чему этот жест доброй воли?

– Ради сохранения мира. Хотя бы на клочке земли. – Встретив непонимание на лице собеседницы, пояснил: – Меня депортировали из Ада. Все, кто встал Люциферу поперек горла, иммигрируют в Котлов. У нас тут… типа нейтральная диаспора. – Белет пожал плечами. – Думаешь, с чего тут такой аншлаг с очагами аномалий?

Рип чувствовала горячее дыхание зверя-ифрита по позвоночнику, но старалась переключиться на разговор. Поигрывая кочергой, она сказала:

– Считаешь, мы с Ахтом каким-то образом нарушили ваш безмятежный распорядок?

– Ты вайбовая. Говноеды из корпорации «МЬ» – нет. Котлов был слепой зоной для скупки душ. Это так-то дела черного рынка – Люц однажды прикрыл лавочку, но, сама понимаешь, всякий запрет – плацдарм для нарушений. – Белет почесал бровь. – Слушай, а как ты вообще установила приложуху и вызвала сюда ифрита? Мы ж вокруг Котлова файрвол возвели.

– Пиратский магазин и випиэн, – приподняла бровь ван Винкль. – Иногда я ворую платные приложухи.

– Фу такой быть. – Белет сложил руки на груди. – Ну, как поступишь? Я могу бесконечно танцевать с твоим крашем, а в конце концов ушатать и тебя…

Рип покусала нижнюю губу, но следующие слова изумили ее:

– Но я обожаю троп, когда двое недругов объединяются перед лицом общего врага. Поэтому я хочу нанять вас изгнать демона, протирающего задницу в директорском кресле корпорации. Вместе размотаем клубок, я задам вектор. Мы сработаемся, я охуенно сбалансированный руководитель.

– Звучит геморно… Я люблю задания попроще и покороче, – надулась Рип. – К тому же, ты пытался меня запечь, как пиццу, с трудом могу представить, как с тобой после такого дружбу водить.

– «МЬ» маяком возвышается над нами, котловскими изгоями. Людей же они принимают за валюту. А ты, – на нее наставили тонкий палец, – борешься с демонами. Одни из них забронировали твою душонку, как гребаный столик в рестике. У тебя есть резон направить свой крест против.

– Ты сказал, что Ахт – их цепной пес, – напомнила охотница.

– Да, и мнения своего не меняю. Идеологически ифриты демонов на дух не переносят, но кого ебет, что там думают рабы. Вы на привязи у них, они – у руководства. – Белет пожал плечами. – У всех свои резоны, я же сказал. Даже у сраных монстров.

– Он сраный монстр, может ты и прав, – ван Винкль стиснула зубы и посмотрела на демона исподлобья, – но он мой сраный монстр. Мой консьерж. Он торчит мне два желания. Хочешь заполучить точку входа в «МЬ» в виде нас – ударим по рукам, я за любой кипиш кроме голодовки. Но… – Рип отбросила кочергу – она громко звякнула о бетон. Повернулась к псу: пламя сходило широкими волнами, успокаивалось. – Тронешь Ахта – и я найду способ врезать тебе пинка под зад, чтобы ты отлетел в Преисподнюю. А уж Люцифер устроит тебе «царский» прием. Забились?

Белет посмотрел на ифрита, затем на Рип и сузил в улыбке глаза. Он подошел с протянутой ладонью и с готовностью пожал охотнице руку:

– Моё шипперское сердечко тает от вашей парочки. Договор.

– Я не поняла двух вещей: первая – я заключила еще одну сделку с дьяволом, да?

– Ноуп, – помотал головой Белет, – ты уже обещана другому, у нас четкие понятия. Второе?

– Что такое «шипперское»? – ван Винкль скрючила лицо, как старик на сходке неформалов, от чего демон покатился со смеху.

Ифрит тем временем обратился коконом пламени. Рип дернулась, но Белет выставил руку, в которую она влетела животом. Он сказал ей осадить коней и не мешать возвращению в антропоморфное тело.

Не солгал. Когда огонь рассеялся, перед Белетом и Рип стоял прежний Ахт. Он держался за рану в боку, которую оставили когти короля, и в недоумении, граничащем с недовольством, смотрел на двоих. Больший гнев, конечно, был направлен против демона:

– Ты похитил ее.

– Я вас нанял, песик, я клиент, а клиент всегда прав. К тому же, я обличил врага. Будьте благодарны, а не как жопошник Люцифер, который обижается на правду.

– Прямо правдоруб, куда деваться, – фыркнул Ахт. Он перевел взгляд на Рип. – Ну а вы, госпожа, осознаете, во что ввязываетесь?

Ван Винкль не сразу услышала, что обращались к ней. Завороженная ничем неприкрытым безупречным телом ифрита, охотница ощутила постыдный прилив, как пубертатный мальчишка, впервые открывший «Плейбой». Сильные руки и ноги, скульптурные рельефы груди с прессом, плавные изгибы шеи, переходящей к мощным плечам… Она будто впервые узрела, как должен выглядеть мужчина.

«Еще эта блядская венка внизу живота, ведущая к…»

– Остынь, Ахт. У нас с твоим работодателем неприятности… – ее взгляд метнулся к его паху и вернулся к глазам. – И большие.

[1]Отсылка к произведению В. Ирвинга «Рип ван Винкль» – у одноименного главного героя был верный пес по кличке Волк. Вместе с хозяином он отправился в Каатскильские горы, где Рип, напившись из кубка голландцев, играющих в кегли, уснул на двадцать лет, проспав важные политические и социальные изменения в обществе.