Сны библиотеки

– Виллоу, – обратилась она чётким, не сбившим голосом, заставив мальчишку содрогнуться.– Была очень рада с тобой познакомиться, но у меня есть неотложные дела, – Фантазия засунула руку в карман юбки, немного повела ею, а потом, потеряв всё спокойствие в лице, стала дергаться с настоящей паникой. – Нету! – встревоженно вскрикнула она и быстро полезла в другой карман. – Нету! Его нету!

– Ч-чего нету?! – беспокойно поинтересовался Виллоу, бегая красными глазами.

– Бумажного компаса, что мне дало приведение! – воскликнула Фантазия, обречено опуская руки, глядя в некуда. – Его нету. А! – её тут же осенило. – Наверное, я потеряла его, когда мы убегали. Нужно вернуться за ним!

– Стой! – Поспешил перегородить ей путь Виллоу, прямо перед дверью. – Во первых, выходить сейчас в коридор нельзя. Идет комендантский час. Во вторых, в то место больше не попадёшь. В Библиотеке всё меняться и перестраивается по минутам. Сейчас ты в одном месте, а потом в другом.

– Но без компаса я не смогу попасть куда надо! – настаивала Фантазия. – Возможно, если выйду сейчас…

– Никто тебя потом не найдет! – повысил голос Виллоу, насупив брови. – Те, кто патрулируют коридору, они…, – он запнулся, не зная, как лучше объяснить. – Они… очень плохие.

Разочарованно закусив губу, Фантазия скрестила руки на груди и отступила.

– А как они выглядит. Те, кто патрулирует? – спросила она.

Виллоу вяло пожал плечами.

– Не знаю. Никто не знает. Ни что они делаю, ни как выглядят. Только одно понятно – с ними лучше не пересекаться.

В этой таинственной библиотеке были часы, но не было времени. Всё тут позволяло сделать шаг вперед и тут же гнало назад на целых десять. Фантазия старалась действовать логично. Вот только, похоже, и логики тут не было. Большое дело найти того, кто управляет этим место. Просто спросить имя и уйти. С того момента, как она очнулась ото сна, в ней бурлила жизнь, желание изучать. Однако сейчас ей не давали проходу то одни, то другие. Да, и сама Библиотека чем бы она на само деле ни была, ни такая уж и благосклонная.

Фантазия не сомневалась: оно было живым, обладало развитым разумом и незнакомыми словами. Как и все, оно родилось, выросло и повзрослело. Но откуда родом? Наверное, данное место не существует там, где придумали законы мироздание.

И ей, несчастной, потерянно девочке, у которой был только ум и упрямство, не оставалось ничего, кроме как подчиняться здешним законам.

Виллоу с понимающей улыбкой ободряюще похлопал свою ровесницу по плечу.

– Не переживай, – успокаивающе сказал он. – Через час можно будет выйти, и мы что нибудь придумаем.

Фантазия, чье лицо скрыли пышные светящиеся волосы, вяло кивнула. Не менее огорченный Виллоу снова повесил длинные пушистые уши. Опустил глаза, думая, как ободрить новую подругу.

– А куда тебе нужно было? Если это так важно?

– Мне нужно было попасть к некой Хозяйке, – пусто пояснила Фантазия, убирая локон со лба. – Фокусник сказал, что организует мне встречу с ней. Но теперь я не знаю, как туда попасть без компаса.

Она опечалено вздохнула, уже не зная, что делать и как поступить. Однако Виллоу не разделил её печали. Он даже выдал громкий смешок, что немного разозлило Фантазию. Ей показалось, что он смеётся над ней.

– Что смешного? – проворчала она, сморщив нос.

– Если тебе нужно увидеть Хозяйку, то я без проблем тебя проведу, – объявил Виллоу, растопив замершую атмосферу.

Раскрыв серые большие глаза, Фантазия вылупилась на мальчика с осязаемой надеждой.

– Правда? – Виллуо многообещающе кивнул, но Фантазия, вспоминая все текущие до этого события, быстро сощурилась, пылко приглядываясь к нему. – Ты точно не врёшь?

– В этом нет смысла! – рассмеявшись, сказал Виллоу. Он замолчал, потом опять посмотрел на сморщенную в недоверии Фантазию и лучезарно засмеялся. В нём не было злобы, скорее просто забава. Фантазия же с кисшей физиономией ждала, когда он успокоиться. – Каждый знает, где Хозяйка, и нам повезло, что ты с ней на одном этаже.

– То есть она где-то рядом? – удивилась Фантазия озираясь по сторонам пыльно класса.

– Даже ближе, чем ты думаешь! – убеждал развеселившейся Виллоу. – Если тебе сам Фокусник разрешил к ней прийти, значит, тебя действительно пропустят. – Бодро кивнув саму себе, Виллоу так же быстро нахмурился. – Только вот у нас одна проблема.

– Какая?

– Мы не сможем выйти до конца комендантского часа, – сказал мальчик без прежней жизнерадостной улыбки. Подошел к ненадежной двери и прислушиваясь. Открыть он её не решался.

Невозможно пройти мимо стражи, которой никто не видит. Так же велика вероятность, что сам коридор не пустит дальше. Думая о начале своего пути, Фантазия невольно подняла руку к лямке рядом с плечом. Кончиком пальца ощутила стальной холод и форму очертания.

– Ну конечно же! Эй, Виллоу! – она позвала его, подлетев слишком близко и слишком энергично, чуть не прыгая от возбуждения. – Слушай, слушай! Мы сможем спокойно выйти! – Виллоу не понимающе поднял одну бровь, что-то промямлив, и Фантазия, вся в нетерпении облизнув губы, оттянула лямку сарафана, указывая на блестевший серебряный значок. – Благодаря этому мы сможем спокойно ходить по коридорам.

Задумчивый Виллоу поначалу не понял, что ему показали, но когда присмотрелся, то раскрыл во всю ширь не только глаза, но и рот. Он издавал не членораздельные звуки. Потом похлопал себя по щека, всё ещё зыркая на значок.

– Откуда? – с трудом вопросил он в полном изумлении. – Откуда у тебя знак Сигмы?

Фантазия недоуменно приоткрыла губы, посмотрела на обычную для неё побрякушку, а потом на Виллоу.

– З-знак… Чего?

Ошарашенный Виллоу глянул на неё, как на дурочку.

– Ты смеёшься надо мной? – на этот вопрос Фантазия покачала головой. – Знак Сигмы – высшая власть, совершенство действий. Этот значок есть только у самых приближённых слуг. Они хозяева этого места после глав этажей. Я и после двести лет служения не получил бы такой ценной вещи! – на грани припадка Виллоу схватил себя за бесцветные волосы, будто у него был сердечный приступ. – Так откуда же он у тебя-то взялся?! Кто и за что тебе его дал?!

– Э-э-э-э, ну как бы, – потупилась Фантазия, не зная стоит ли говорит ему правду. Она поняла, что если скажет про ту даму лису, давшую ей этот значок в обмен на просьбу, о которой она уже забыла, то последуют новые вопросы и не факт, что лично для неё это будет выгодно. – Я его нашла, – ответила Фантазия, уверяя саму себя, что прозвучало правдоподобно. – Случайной, когда сидела у дерева, нашла эту блестяшку. Мне потом Фокусник о ней по больше рассказал.

Виллоу с каким-то сомнением посмотрел на неё, потом на значок.

– И сам Фокусник тебе его разрешил просто так оставить? Что-то мне не вериться в это.

– Ну, он же по прежнему у меня! – отчеканила Фантазия. – Если бы он мог, то забрал бы его тогда. Однако он это не сделал.

– Вот именно это и странно, – сказал Виллоу. – Будь это обычная безделушка я бы и слова ни сказал. Но знак сигмы?

Фантазия поняла, что иерархия данного места ещё сложнее, чем кажется. В отличчи от Виллоу, который с его же слов тут родился, она чужачка, которой дали приближенное имя, которое её не удовлетворяло. Хождение по коридорам, которые наблюдают за тобой, изучают и пытаются по своему контактировать, вызывало не восхищение, а жуть.

Этот мальчик с кроличьими ушами её единственная надежда и более менее дружелюбный компаньон. Одна она здесь пропадет из-за непонимания. Потому не желая обижать или отталкивать от себя Виллоу Фантазия постаралась выдать дружелюбие, чтобы отвести его подозрительность и лишние вопросы о значке.

– Неважно, у кого он, – легко начала Фантазия, мило улыбаясь. – Для меня эта вещь ничего не значит. И если так хочешь, то как узнаю своё настоящие имя, отдам это тебе.

Остолбеневший после этих слов Виллоу ещё не знал, что сказать. Потому ему оставалось смотреть на её улыбку и мягкий взгляд серых глаз.

– Ты сейчас серьёзно? – с трясущимися руками спросил он у непоколебимой Фантазии. – Ты просто так отдашь его мне?

– Конечно, – любезно выдала она. – Мы же почти, как друзья!

Пальцы Виллоу дёрнулись, как и его тонкое тело. Он сжал губы, постанывая. Фантазия увидела, что он вот-вот расплачется.

– Что такое? – смущенно спросила девочка. – Я тебя обидела чем-то?

Вытирая рукавами глаза, Виллоу, хныкая, покачал головой.

– Н-нет! П-просто у меня никогда не было друзей.

С рассеянным лицом Фантазия, запинаясь, пыталась его утешить. Проблема была только в том, что она не знала как. У неё у самой не было друзей.

– Да будет тебе! Я сама, без друзей и ничего страшного. Одной временами даже спокойней.

Виллоу утих лишь когда Фантазия, держа его за руку, потащила своего друга к двери, уговаривая, что всё будет нормально. Виллоу, невинно улыбнувшись, кивал ей всей своей доверчивостью.

Запись 6. Долгожданная встреча

Ивэн Шу, носящий полное имя, о котором он никому не говорил из-за тайного стыда прошлого было имя – Кевин. Только его вечно улыбающейся и неунывающий двоюродный дядя Ричард Деуитт, работающий таким же учителем в Оксфорде, посоветовал ему работу в этом проклятом старом замке забытых веков, но при этом никогда, как правило, не уточнял причину племянника уехать из родного дома навсегда.

Мать Ивэна никогда не писала писем, никогда не разговаривала с сыном, никогда не знала, что он у неё вообще есть после того, как она повторно вышла замуж. Ричард не многое знал о Ширли Шу, только то, что она белобрысая, болезненно худощавая, с толстенными мешками под глазами и обвившей во всех местах фигурой. Как любая англичанка, она была набожна и верила, что женщина живёт только для счастья, которого за свои сорок лет она не получила. И винила во всем своего сына.

– Он отребья, которое я не хотела рожать! – кричала неустойчивая в движениях Ширли с глазами больной собаки, желающей ухватиться за обидчика зубами. – Он такой же, как его папаша! Отребья! Мразь! Выродок!

Это всё она высказывала своему брату, за которого прятался одиннадцатилетней худущий мальчишка с пустыми глазами смотрящего на какую-то женщину, в которой он никого не узнавал, не говоря уже о родной матери.

Истрескавшиеся губы, влажные от вытекающей слюны, дрожали, выпускали разгневанное, тяжелое дыхания. Пуская желтые слюни, Ширли уставилась на обоих, как на прокажённых, с дерзким возмущением. Потом её охватил ужас пережившей давности.

До того, как её несколько месяцах в шахте держал полоумный Фредди Дависс, ирландец по происхождению и душевно больной, почётный пациент психиатрической клиники «Уолкер». Грязный, блохастый, покрытый лишаем во все впалое лицо, Фредди видел в тогда семнадцатилетней пастушке Ширли идеал своей жены.

Пропавшая без вести девушка, не особо симпатичная в юности, просто сторожившая овец и исчезнувшая, объявилась в родительском доме в сопровождении нескольких людей их Скотланд-Ярла. Они объяснили что по счастливой случайности нашли их дочь Ширли Шу, и что такого психа упекли обратно в больницу.

Но это была уже не их Ширли. Для родителей она была тихой, любезной, религиозной девочкой, а то, что стояло перед ними – обросшее во рванье чудовище. Разум покинул её голову, глаза и душу, когда она, стоявшая, неузнаваемо смотрела на ошарашенных отца и мать и, нащупав выступающий живот, заверещала, как животное на скотобойне.

Мальчик родился не похожий ни на мать, ни отца. Он был крепким, спокойным, редко плакал и капризничал. Ширли смотрела на ребенка с нескрываемой ненавистью и отвращением всю его жизнь. Эта ненависть обострилась после смерти её родителей, и, оставшись с материю наедине, Ивэн часто голодал, ходил неухоженный, похожий на чертёнка.

Теперь без матери, того затхлого дома, под опекой дяди, у которого не было ни жены, ни детей, он жил в Лондоне. Хорошо учился и нашёл работу в престижном Оксфорде, куда его не без посторонней помощи устроил сам Ричард. Имея солидную внешность, хорошую репутацию и дружелюбный нрав, Ивэн стал очень популярен среди студентов и профессоров.

И в тот яркий южный день, уходя их учительской, он наткнулся группу шумных детей, столпившихся на газоне. Они с перекошенными не от злобы, а садистского удовольствия лицами (Ивэн был готов поклясться, что в жизни бы не подумал, что дети могу улыбаться как кровожадные пираньи, учуявшие запах крови), что-то пинали, яростно кричали, а девочки громко смеялись. Один мальчик выхватил сумку и потряс её, вытряхнув оттуда книги, стал прыгать на них, оставляя следы подошвы.

Ивэна всего перекосило от этой сцены. В это время во внутреннем дворе никого не было. Он в этом лично удостовериться, покрутив головой по сторонам. Но почему-то ему подумалось, что даже если бы тут и были другие студенты, никто бы не стал помогать.

– Просто отдай его нам! – неожиданно заверещала писклявая девочка с бантом на рыжих курчавых волосах. – ОТДАЙ!! – её визг стал громче, и она с истерикой стала бить ногами по земле.

– Мы тоже хотим посмотреть, – чуть спокойнее разъяснила другая с некой зрелой деловитостью. Однако смотрела она с явным отвращением и злобой. – Не строй из себя кого попало только потому, что попала в эту школу за свой ум! Получи!

Скрипя зубами, она вошла в плотную толпу, занесла ногу и с характерным звуком удара опустила её. Толстый мальчик, тряся круглыми щеками, стал ржать, брыжа слюнями.

– Уродина! Уродина! Страшилище! – торжественно кричали всей толпой.

Это ученики того самого проблемного класса, о котором ему рассказывал дядя Ричард. Дядя говорил, что там учиться очень талантливый, даже одаренный для своего возраста ребенок. Но при всей природной одарённости он и близко не был похож на обычного ребёнка. Сам Ивэн не обращал на это внимание, однако разговоры профессоров заставили его понервничать несколько дней.

Потому что после этих слухов его стала преследовать белая тень. Тень, которая ему не принадлежала. Тень, которая двигалась быстрее чем положено. Она живая и умная. От неё пахло необъяснимым запахом. Определить который Ивэн не мог. Ибо не знал, что вообще могло так пахнуть. А пару ночей до этого дня Ивэн не мог спать. Нет, в его комнате ничто не шевелились, не летала и не слышались потусторонние голоса. Он просто не мог закрыть глаза от пустоты и тишины. Казалось, что это всё душит. Тяжелит лицо как многотоновые стальные пластины.

Что-то было не так, и это что-то гуляло по Оксфорду как по родному дому, заставляя стены дрожать и холодеть от проклятья. Оно знало, что Ивэн чувствует его. Ни только Ивэн Шу. Все кто как либо связаны с этим местом, знаю ЭТО. Они понимают, что наблюдателями являются не они, а то, что бесшумно ходит там, где они спят, не в силах понять природу той сущности.

– Да дай ты его на… АЙ! – Та же самая девочка, задира с бантиком, наклонилась, вытянув руки, попыталась за что-то ухватиться. Вскрикнув, она быстро отдёрнула руку, уже рыдая. – Она укусила меня! – заорала девчонка, пока остальные ребята замерли от шока. – Эта дрянь укусила меня!!!

Все застыли, не понимая либо значения слова «дрянь», так как все отпрыски были исключительно из нравоучительных семей, либо не поняли, что вообще сейчас произошло. Дети были так увлечены травлей, что не замечали взрослого, стоявшего в нескольких метрах от них. Ошарашенный Ивэн разглядел впадины зубов и кровь на белой кисте у задиры, которая порывисто дышала, похожая на раннего озверевшего бульдога.

Если бы Ивэн тогда не пересилил себя и не поспешил на выручку, ни разогнал детей, другие убежали быстро, перекидывая всю вину на саму девчонку, которая как раз не хотела уходить и клялась, что расскажет обо всем своему папе с мамой. И лишь когда Ивэн по серьёзному пригрозив ей исключением, перечислив все правила, она, поджав губы, с неохотой ушла. При этом продолжая кидать разгневанные взгляды через плечо.

Она так просто не успокоиться понял Ивэн, прекрасно зная сорт таких детей. Привыкла получать своё, а в случаи не удачи богатенькие родители быстро решат все проблемы. Две подружки подождали ей у колоны и стали расспрашивать, на что она рявкнула и поспешила уйти окончательно.

Именно её, Палмер Мерсер через пару месяцев найдут за территорией дальней английской деревеньки, как и всех пропавших без вести детей.

Когда все разошлись, Ивэн облегченно выдохнул, понимая, что, скорее всего, его действительно ждет конфликт с семьей Мерсер, так как её глава работал в Скотланд-Ярде. Они те ещё прилипалы. С досадой обдумывая последующие часы своей жизни, Ивэн поправил темные волосы и развернулся. Он, искренне хотел помочь тому ребенку, которую нехило досталось от этих моральных уродов, носивших детскую маску. И в этот же миг замер от ужаса.

Тень громадного хищного… Оленя и красивой женщина, что кралась рядом с его дверью в сумерках, да и при свете дня, что отличало её от обычного призрака, сидела перед ним. По крайнем мере он так думал в начале.

В действительности, лишь когда присмотрелся, увидел длинные волнистые волосы необычного, чисто белого цвета, такого же цвета кожа, ресницы, губы. Только глаза отличались. Ярко-серые, большие и круглые. Ивэн видел в них, что угодно после этого случая: падающие звезды, переливающиеся северное сияние, серебристую луну. Однако за всё время их встреч он никогда не видел в этой девочке нормального человека.

Белой девочке, трепетно прижимавшей к груди точно такого жалкого кролика. Девочке, что сидела избитая, но не сломленная. Она откинула павший на плечо локон с безразличием и посмотрела на высокого мужчину с совершенной скукой и неинтересном. Сейчас её волновал только кролик, на удивление покорно сидевший в руках.

– Это твой зверёк? – с ещё не ушедшим страхом спросил Ивэн, вымучивая вежливую улыбку.

Девочка молча отвернула голову с таким же пустым выражением. Теперь всем существом обращаюсь к кролику – заботливыми поглаживаниями.

– Я профессор Ивэн Шу. Преподаю историю, – немного растерянно представился Ивэн, сев на корточки и протягивая свою руку в знак приветствия. Гладившая кролика девочка не обратила на это никакого внимания. – Слушай, тебе бы в комнату пойти, – посоветовал он, оглянувшись на растоптанные учебники за их спинами. – Хочешь, я тебя провожу?

Она продолжала молча водить рукой по ушкам животного.

– А как его зовут? – вновь попытался наладить беседу Ивэн, уже не зная, как ему подступиться.

Обычно все дети легко идут на контакт с дружелюбно настроенными взрослыми, если, конечно, не запуганы или не больны. А эта девочка явно была не в себе. Это первое, о чём думаешь видя её.

Она не из нашего мира. Она отвратительная, больная и уродливая. Вот какие слова приходили тогда на ум Ивэну, и он удивился, потому что прекрасно понимал тех детей. В отличии от взрослых, они ещё плохо подавляют эмоции и выплескивают их в случаи сильного негатива.

Солнце зашло за тучи, бросая за зеленую траву длинную широкую тень. Ветер стал подниматься, и запахло сыростью. Ивэн понимал, что ответа не дождаться, потому хотел только собрать учебники и помочь ей добраться до комнаты, а после поговорить с тем, кто отвечал за этих детей. Но неожиданно он услышал с земли тихое мелодичное явление:

– Полдень.

Уже поднимавший в плачевном состоянии книги, Ивэн раскрыл во всю глаза, оборачиваясь на слово, так быстро исчезнувшее, что самой интонации и не запомнишь. Их взгляды встретились. Тогда Ивэн ещё не понимал, какую беду накинул на себя из-за обычного желания помощи.

Благими намерениями вымощена дорога в ад.

– Его зовут Полдень, – снова безразлично ответила белая девочка, протягивая кролика. – Но я зову его просто Виллоу.

***

Если раньше деформация этого места не была заметна в полной мере, то теперь всё менялось и двигалась, как стрелки часов. Коридоры, освещенный исключительно ярким серебристым лунным светом, то удалялись, то приближались, накидывали на себя картины или меняли цвет, могли покрыться обоями. Картины и статуи тоже казались наблюдающими, живыми, хотя признаков движений не подавали.

В отличии от уверенно идущего впереди мальчика-кролика Виллоу, Фантазия с неуверенностью оглядывалась на всё, что издавало звук или мельчайшее проворство. Находясь среди живых предметов декора, она неосознанно чувствовала, что находиться во внутренностях некого чудовища, нежели среди мрачного места, напоминавшее библиотеку.

Шли они уже больше часа, так ни с кем и не столкнувшись. Виллоу и Фантазия не разговаривали, хотя последней было уже что прояснить. Она с недоверием посмотрела на огромные арочные окна, на луну, что отражалась на её мрачном лице, и, потупив взгляд, остановилась.

Не услышав больше стук туфлей за спиной, обеспокоенный Виллоу, чуть подвигав кроличьим ушами, замер и обернулся.

– Я могу задать вопрос? – слишком серьезно спросила Фантазия, в глазах которой сияла решимость.

Немного растерявшись от её сосредоточенности, Виллоу просто кивнул.

– Что это за место такое? Кто мы с тобой? И эти… – от упоминания всего, что тут было, она скривила рот, пытаясь подобрать нужное слово. – Существа?

– Вопросы не из тех, на которые я могу так просто ответить, – высказал Виллоу, теперь задумавшись. – Я просто родился здесь, как и большинство, но сам многое не знаю. Единственное, что мне стало понятно, с тех пор как я отрыл глаза, это то, что всё взаимо связанно.

– Взаимосвязано? – переспросила Фантазия.

Окна по правую сторону стали таять, как горячий шоколад. Картины в дорогущих рамках переворачивались и уменьшали. Рядом с ними проползли неясные фигуры, именуемые как Тени Миражей. Однако им не было дела до двух детей, потому они зигзагами проскользили по стене, исчезая за стенами.

Виллоу, чуть улыбнувшись, уже более уверенно развернулся, зашагав дальше, не переставая пояснять шедшей за ним Фантазии.

– Либрариум – удивительное место. У него нет ни конца, ни начала. Оно живое и разумное. Любой, кто здесь обитает, важен по своему. Даже книжные пикси выполняют работу, с которой справиться могут только они.

– Подожди! Ты сказал, что здесь а нет ни начала, ни конца. Это значит, что ты можешь находиться только внутри, но нельзя выйти наружу?

– Увы, нет. Потому что за пределами библиотеки ничего не существует. Хотя я слышал от других психопомпов, что единственное место, выходящее за пределы библиотеки – это первый этаж Башни Канделария. Я бы с удовольствием посмотрел на всё это в живую, но выйти могут только либо Хозяйка, либо приближенные слуги.

Получается, отсюда нельзя сбежать или переместиться. Виллоу сказал, что имя дает определенную власть и помогает выжить, а иного пути в этой сказке не найти. Имя – ключ который откроет любую дверь. И этот хрустальный ключик нужно получить любой ценной!

Фантазия подняла серые сияющие глаза и остановилась, когда остановился Виллоу. Он просто стоя молчал, пока Фантазия не поняла причину. Коридор менялся. Это было похоже на перестановку кубиков мозаики или накладных рисунков. До этого коридор был обычным, но обновление внеслись весьма значительные.

Первое – появился свет. Их источником служили позолоченные люстры. Пространства между стенами стало значительно больше. Вместо картин, как и самих мраморных стен, появились прозрачные аквариумы, где не спеша плавали не рыбы, а морские существа: вытянутые дракончики, разноцветные ушастые русалки с крыльями насекомых, а на серебряном дне раскрывались невиданные хищные цветы. Так же было множество ракушек, в створках которых было много драгоценностей, да и сами ракушки были размеров чемоданы.

Раскрыв бледно-розовые губы, Фантазия, как завороженная прильнула к стеклу, которого просто не было, и все морские фантастические краски переливались на её чисто белом лице.

Скрестив руки за спиной, более спокойный мальчик-кролик подошёл к ней.

– Эй, Виллоу, это что такое? – взволнованно поинтересовалась Фантазия. – Я никогда ничего подобного не видела!

– Самая малая часть города наших богов – дно Бермудского Треугольника, – объяснил он так же рассматривая всех возможных существ. – Векаббела Лаути, если не ошибаюсь.

– Ничего не поняла, но звучит уже интересно, – проговорила Фантазия, водя руками по невидимому стеклу, что не давало ей попасть в морские пучины.

Сейчас, при обычном желтоватом свете люстр стало видно, что девочка казавшееся призраком луны, действительно обладая такими чертами и при таком освещении. Чисто-белая кожа, вьющиеся густые волосы, спадающие ниже спины, брови и ресницы, как нарисованные, но не закрашенные. И только глаза ярко-серые, почти как тот свет за окном.

Подол юбки заплавал у тощих колен и задергавшись от неожиданного холода, Фантазия, прижмурив глаза, отвернулась от морского магического шоу и посмотрела перед собой.

Всё переменилось так скороспешно и изворотливо, что Фантазия подумала, что видит лишь красочный сон: это был сад. За место стен длинные кусты с изумрудной листвой и теми же цветами, что она видела ранее. Черные лилии. Сама конструкция коридора расширилась.