Шаровая молния

Вершинину пришлось особенно трудно: его направляли в разные отделы, загружали срочной и разноплановой работой, которая иногда не входила в его компетенцию; позже на него открыто давили, вынуждая покинуть свой пост. Его старались подставить и дискредитировать, но Вершинин выстоял, однако из-за врагов и сопротивления на работе, трудностей и неурядиц в семье Сергей потерял много драгоценного времени. Кем он только не был. В конце концов он стал единоличным руководителем всех городских филиалов разветвленной банковской сети. Добиться успеха в получении такой должности ему помогли случай, умение принимать решения и брать на себя ответственность, а также талант аналитика.

Спустя десяток лет Сергей Павлович Вершинин добился своего: руководящая должность, зарплата с несколькими нулями, доверие руководства из столицы. Весь пройденный им путь обеспечивал доскональное знание работы всех отделов, что позволяло наладить их эффективную деятельность, выгнать крыс и сбросить балласт из сотрудников, ненастроенных на процветание банка. О своем бедствующем положении Вершинины забыли раз и навсегда – режим терпения и экономии был снят.

Что-то мы с вами все о мужчинах и о мужчинах. Не будем забывать и о женщинах, а именно о Александре Вячеславовне Вершининой, которая тоже весьма преуспела в делах наравне с мужем. Она с отличием закончила как очное, так и заочное обучение. Многие работодатели захотели заполучить талантливого и перспективного работника, имеющего не только юридическое, но и экономическое образование – для многих это был просто клад. Вершинина держала себя в первую очередь как ответственный и стойкий специалист, а не как хрупкая женщина с ребенком на руках.

Но Вершинина не привыкла идти легким путем – из всех предложений она отдала предпочтение одной из самых знаменитых юридических контор города. Как только она поступила на работу, то тут же выяснилось, что весь коллектив состоит из одних только мужчин, юристов немного другого поколения, других реалий. Она же верила в современный подход, хотя классиков уважала. Все чопорные мужчины, в основном среднего возраста, весьма холодно восприняли девушку, не верили в нее, а начальник конторы приемом Александры в свое учреждение хотел немного разбавить коллектив свежестью идей и женским шармом.

Дальше же началось нечто подобное, что преследовало на службе и ее супруга – правда, Александра Вячеславовна мигом и блистательно расправилась со всеми проблемами. Талант профессии юриста, как известно, заключается не только в знании законодательства, но и в искусстве прочтения ситуации через призму закона – на это способны не все. Карьера адвоката зависит только от него самого: от количества выигранных дел, от успешности и известности. Александра всячески старалась в меру своего ума блеснуть знаниями среди мужиков, доказать свою компетентность.

Для этого нужно было заняться потенциально выигрышным делом, но с которым не справился бы дилетант. Вершининой дали дело заведомо провальное. Ей предстояло защищать в суде какого-то молоденького паренька из влиятельной в городе семейки бизнесменов, обвиняемого в убийстве. Все улики на лицо – виновен (причем убийство было зверское). Девушка-адвокат с головой окунулась в это дело, изучая все детали, разговаривая со свидетелями и с самим обвиняемым, пытаясь одновременно разыскать хоть какие-то зацепки и доказательства, которые смогут освободить или хотя бы смягчить наказание пареньку. Не привыкла она сдаваться без боя. Все смотрели за этим представлением не без улыбки, покачивали головой, мол, ничего у нее не выйдет, запятнает свою репутацию в самом начале карьеры, а там эту неспособную выскочку можно послать бумажки разбирать.

Процесс тянулся, как жевательная резинка. В день важного заседания Вершинина подготовилась основательно, за несколько дней перевернув все дело и обновив свои знания из адвокатской практики. Как назло, помимо ее руководителя, на заседание в качестве сторонних наблюдателей явился и почти весь штат работников адвокатской конторы, чтобы посмотреть на неминуемый позор новенькой. Такое внимание Александру ничуть не смутило – она проработала ответы на все возможные вопросы, была отлично подготовлена, знала дело и все-таки уцепилась за одно из его слабых мест, благодаря которому она вполне могла добиться освобождения осужденного прямо в зале суда. Странные все-таки люди эти адвокаты – не побоялись ведь потерять имидж своей конторы только из-за того, что им не понравилась новая работница. Что ж, бывает. Забегая вперед, скажу, что после этого суда почти всех коллег Вершининой отправили на переподготовку.

В течение всего заседания, которое вплоть до секунд и действий каждого из присутствующих было проработано Вершининой на высшем уровне (она очень волновалась и даже не спала несколько дней), она держалась молодцом. Решающая схватка предстояла со стороной обвинения, которое (по явному заказу) почти уже засадила пацаненка в тюрьму, а тут молодая и неопытная адвокат стала серьезно в этом деле копаться. На той стороне царила неявная нервозность. Дело считалось провальным для стороны защиты, но родители обвиняемого (известные в городе люди) не отчаялись и пообещали большое вознаграждение адвокату, который добьется освобождения их сына, которому даже не исполнилось 21 года. Они очень удивились, обратившись в эту контору, когда к ним направили Вершинину, но что-то их заставило поверить этой смышленой девушке и доверить ей судьбу сына.

Сторона защиты держалась отлично, когда заслушивали обвиняемого, потерпевших, свидетелей – тут назревал конфликт между прокурором и адвокатом, особенно в части задаваемых вопросов и ответов на них, но Александра выдержала и эти нападки, проработав также не только свои ответы, но и ответы своего подзащитного. После перерыва прокурор решил побольше акцентировать внимание на доказательства и улики, а адвокат Вершинина решила нанести ответный удар только в начале прений. На предъявление неоспоримых доказательств сторона защиты отделывалась общими фразами.

Все решилось в предпоследней части заседания. Вершинина решила расчехлить свое тайное оружие – лазейку в деле, на которую не обратили внимания ни следователи, ни сторона обвинения. После банальной речи прокурора, доказывающего вину обвиняемого, пришло время всем присутствующим выслушать то, что ответит адвокат. Все с трепетом ждали развязки этого процесса: не только зрители, но и сидящие на задних рядах коллеги Вершининой в черных пиджаках, и родители обвиняемого, и сам парнишка за решеткой. Речь Вершининой была мастерская: громкая, поставленная, красноречивая – она мигом приковала к себе внимание, зал затих и остолбенел от проникновенных слов защитницы. Стало еще интересней во второй части, где говорилось о неправоте стороны обвинения – тут она и рассказала обо всех слабостях этого дела, надавила на ту самую лазейку, которую обнаружила, оправдывая своего подзащитного, выстроив свой рассказ эмоционально сильно, опровергать который было просто глупо. Не обошлось и без намека на сфабрикованность дела.

Когда пламенная речь молодого адвоката подошла к концу, ни у кого больше не оставалось сомнения в том, что этого убийства обвиняемый не совершал. Тут даже не так верили вердикту судьи, как поверили речи Александры Вершининой. Вердикт был оправдательный. Плакали родители подсудимого (от счастья, конечно), негодовали гособвинители. Подсудимого освободили из-под стражи прямо в зале суда.

Конечно, дело на этом, определенно, не заканчивалось: его можно было пересмотреть, решение суда можно обжаловать, что аукнется и трудностями в дальнейшем, когда ошибки и неточности обвинения будут устранены. Вершинина готова была бороться и дальше.

– Мы будем обжаловать приговор! – заявил прокурор.

– Компетентность свою обжалуйте! – выкрикнул кто-то из зала под впечатлением от выступления Вершининой.

Дело получило широкий общественный резонанс. После него от желающих заполучить такого виртуозного защитника не было предела. Все конкуренты Вершининой по конторе тут же и осели, удалившись из зала в полнейшем замешательстве.

Дома Вершинины отпраздновали это знаменательное событие.

– Поздравляю, – поцеловал в щечку жену Сергей Вершинин. – Не дала посадить за решетку невиновного человека.

– А с чего ты взял, что он невиновен? – внезапно заявила Александра.

– В смысле?!

– Все просто, – серьезно ответила она. – Мой долг не в том, чтобы доказать, виновен человек или нет, а в том, чтобы защитить его перед нападками обвинения и отпустить на свободу из зала суда. Вот и все, – она выглядела уставшей. – Для этого нас и нанимают…

Сергей задумался и настороженно посмотрел на супругу.

А что же теперь? Сергей Вершинин – банкир. Александра Вершинина – адвокат, недавно открывший свою собственную адвокатскую коллегию.

Родители Леши Вершинина почти и не замечали, как дела постепенно шли в гору, а их сын рос не по дням, а по часам. Сергей и Александра старались для своего ребенка, как их родители старались для них. Это превратилось в гонку за деньгами и влиянием – вскоре молодая семья не стала ни в чем нуждаться. Осталось только желание получить еще больше, выжать из своего положения все до последней капли – так они и зажили припеваючи новой богатой жизнью.

Обзаведясь высокооплачиваемой работой, они сразу же приобрели большой частный дом в одном из элитных поселков, где и поселились. Для сына приобрели пентхаус, а на совершеннолетие – машину. В данном контексте можно сказать «перестарались» – причем они не останавливались на достигнутом. Все это было уже не во благо, не для выживания, а в удовольствие.

Такого оно – «семейное дело» Вершининых.

Глава 10 «Мемуары Дон Жуана»

Алексей Вершинин развалился на мягком диванчике, отпил немного «Колы» из стаканчика и, приспустив на нос солнцезащитные очки, проводил хищным взглядом свою тетю, которая, неприлично вертя бедрами и скрипя своими уже немолодыми ножками, покинула «Макдак». Оценив ее сзади, Вершинин внезапно подумал, предавшись размышлениям и воспоминаниям…

«Зачем я отшил эту тетку? Дебил! Я же должен сказать ей «спасибо»! Помнится, на мое 14-летие она привела к нам в дом расстроенную и зажатую дочку ее подруги, чтобы она хоть как-то развеялась, побывала в обществе, нашла друзей. Тогда она была грустная и все время молчала.

В тот вечер я веселился от души – так получилось, что мой самый главный день я отметил сначала со своими друзьями, а уже потом с родителями и их кругом друзей и знакомых. Предкам я обещал, что весь вечер буду паинькой, хотя находиться в такой компании мне было в тягость, но деваться было некуда. Родительские знакомые в большинстве своем приходили на торжество в честь моего дня рождения, чтобы не только увидеть и поздравить меня, сказать, как я вырос, вспомнить, какой я был маленький, но и пообщаться с родителями, обсудить что-то по работе – в общем, это действо напоминало некое светское собрание… салон, как, кажется, в «Войне и мире» Толстого. Нет-нет, не подумайте, я не читал. Помню, как училка по литературе заставляла меня хоть фильмец этот посмотреть, а потом по нему сочинение написать – пришлось выполнить наказ зверской литераторши. И вот с таким окружением я чах в тот прелестный апрельский вечер, но эта девочка разнообразила мой вечерок, хотя, что же я мелочусь, она изменила мою жизнь, черт бы меня разодрал! Правда, признаюсь честно, тогда я был немного не подготовлен к такой серьезной перемене, но с достоинством выдержал ее. И не жалуюсь – это пошло мне на пользу, кстати. Ближе к делу…

Девчонка не отходила от моей тетки, сидела за столом, печально склонив голову, а Ланько все время старалась ее развеселить, что-то ей говорила, на кого-то показывала, что-то явно советовала, а та ни вперед, ни наружу – короче, ни с места с дивана. Я, как вы знаете, не робкого десятка. Я решил первым броситься в бой, хотя тогда мне было откровенно лень: ее внешность и тело с виду мне показались привлекательными, но моя голова была занята чем-то другим, поэтому подходить к ней меня как-то не очень тянуло. Я сделал это чисто из приличия и разнообразия (скукота была вокруг): поглумиться, постебаться, заорать над ней. Подбираюсь я к ней, как ненасытный и коварный тигр, беру ее за руку и молча увожу в сторонку – она и не сопротивляется, лишь ее грустное личико сделалось более удивленным от неожиданного внимания именинника. Краем глаза я видел, как тетя Света тут же повеселела и принялась мимоходом посматривать за нами, но ее излишнее любопытство меня заботило в самой последней степени. Хуй знает, чего она тогда хотела.

Я отвел девчонку в сторонку – ручки у нее были тоненькие и холодные, а я-то перец горячий, на своей-то днюхе я и коньячок со стола у зазевавшихся взрослых пиздил как не фиг делать! Спрашиваю у нее, почему, мол, такая грустная, ведь на моем дне рождения грустить нежелательно… даже в компании таких вот гостей, больше пришедших к родакам, чем ко мне. Она стояла передо мной и молчала – я тоже решил потянуть резину, дожидаясь, что она сделает. Я и в свою фирменную позу встал: ноги расставил и руки на пояс, заглядывая ей в лицо в ожидании ответа. Она еще и высокая была. Секунд через 20 она хвать меня за руку и потащила в тихую темную комнатку подальше от взрослых.

Эта блондиночка была симпатичненькой на вид: длинные волосы, чистое лицо, зеленовато-голубые глазки, накрашенные губки, длинные ножки, худенькое тельце и грудь, кстати, для ее-то возраста можно сказать уже выдающаяся. Признаться, я больше туда и смотрел, нежели на ее личико. И одета она была недурно: каблучки высокие, блестящее полупрозрачное платьице. Мы сели с ней на кровать в темноте, и она как давай рассказывать, как ей запрещают общаться со всеми, кто не угоден ее предкам, как запрещают гулять, как следят, контролируют и ограничивают ее. Разрешают общаться только с теми, кто понравится или угодит ее матери.

Знал я ее мамашу – копался как-то в папиных бумагах… любопытный и рисковый был, что сказать. Мать Лизы (так звали блондиночку) погрязла в долгах – в общем-то, попала тетка. Вот она и искала, к кому подлизаться, чтобы выгодно устроить свою дочь, ее единственную надежду выбиться в люди, обрести былой размах жизни и устроиться самой. Виду своего бедствующего положения она не подавала – она была чопорна и ужасно бедна, таких людей я определял с первого взгляда, но она зачем-то периодически вместе со своей дочерью мелькала в богатом обществе города. Одевалась же она в самое дорогое, пафосное и блестящее, что у нее было, лишь бы заметили – этим она и заглушала свою нищету и кризис среднего возраста, стараясь выглядеть молодой. А тут еще и дочь подрастает – надо же этим пользоваться.

Так вот эта стервозная мамаша Елизаветы и издевалась над ней, не давая ей спокойно жить обыкновенной подростковой жизнью, хотя вкус их бедного бытия наверняка не так сладок и приятен, как вкус моей жизни. Лиза мигом вывалила все это на меня, пожаловалась на мать и поддерживающую ее тетю Свету и горько расплакалась.

Я не мог этого долго терпеть – мучить себя и мучить ее. «Мужик, ты знаешь, что нужно делать!» – сказал я себе тогда. В тот момент будто буря вырвалась из меня – смесь всех моих сокровенных желаний, долгих и мучительных ожиданий. Пожалел я эту Лизочку в той темной комнатушке – так и лишили друг друга девственности.

Помню, мы встречались и чпокались с ней долго, чуть ли не целый год – наверно, это самые долгие мои отношения, потому что первые… пробные, так сказать. То она меня успокаивала и ублажала, то я ее – в общем, идеальная система была, но постоянство меня добивало. Я почувствовал себя полноценным парнем: мне захотелось одаривать всех своей любовью и своим телом, поэтому я старался надолго с девчонками отношения не завязывать, поэтому их у меня было целое море и больше. А эта Лиза – она даже в мою школу перевелась, чтобы быть ко мне поближе. Наверняка ей хотелось после всего, что между нами творилось, настоящей любви, но главное состояло в том, что я категорически не хотел этой самой сопливой любви. Мне она казалась противной и несбыточной придумкой романтиков – ничего кроме страстных объятий, жарких поцелуев и горячего секса для меня не существовало и не существует сейчас – я же считаю это вполне нормальным, цивилизованным и очень современным. Вот это было по мне!

С Лизой у меня были полноценные отношения, в которые включаются не только свидания и подарки, но и секс, а то до этого с другими как-то руки не доходили: им, видите ли, любовь и романтику подавай, на цыпочках перед ними бегай да хвостиком виляй – меня это всегда бесило. Но я должен поблагодарить Елизавету, мою первую девушку, первую партнершу и даже учителя, если так можно выразиться. Мы тогда просто с цепи сорвались! Как кролики… Но когда ей захотелось чего-то большего – прости-прощай… У нас все кончилось.

Из этих отношений каждый из нас почерпнул что-то свое: я наконец до конца понял всю эту премудрую женскую психологию, на примере Лизаветы я теперь имел представление об отношениях как в постели, так и вне ее. Отношения с ней стали мне настоящим мужским уроком, который подтолкнул меня вести мою нынешнюю жизнь с кучей девчонок, которые готовы вешаться на меня, причем у каждой была своя цена: кому-то хватало моего взгляда или даже одного подмигивания, некоторые таяли только лишь от моей внешности и моего присутствия, одни отдавались только из-за денег, которых у меня хоть отбавляй, остальные были стойкие и упорные, набивали себе цену. С последними у меня разговор короткий – они мотивировали меня на то, чтобы я завоевывал их, а этот процесс мне не всегда приятен. Я добивался таких, а на следующий же день бросал их, предварительно хорошенько отжарив – это было моей своеобразной местью, ведь они посмели думать, что я такой легкомысленный и буду им подчиняться. Не на того напали! После мне было плевать, сколько там на меня обозлилось, сколько обиделось, сколько разочаровалось в парнях или впало в депрессию. Мне всегда нравились покорные красотули, которые не видели в своей жизни ничего кроме меня. И в мыслях у них должен быть только я один и никто больше – только щелкнешь пальцем и она прибежит, только захочешь что-нибудь – исполнит все, а если захочешь секса, то такая и даст в два счета без лишних условий, капризов и прелюдий. Что же касается ухаживаний, подарков и свиданий, то без них, конечно же, никуда – надо же на каком-то фронте (помимо интимного) показать себя с выгодной стороны – к тому же по этой системе следуют все наиболее нормальные и прилежные девушки, а не какие-то там шлюхи и потаскушки, хотя иногда меня тянуло и на таких. Что же поделаешь, душа и тело требовали разнообразия.

Эх, люблю я говорить на подобные темы, потому что мне нравится все, что с этим связано. Но я говорил о Лизе – с ней-то я и научился трахаться по-настоящему, так и разлюбил ее, поняв, что это такое на самом деле. В детстве и юности я слышал столько предположений и фактов об этом деле, что иногда голова шла кругом от мыслей и представлений своего так называемого «первого раза». А сейчас я и со счету сбился. Тогда мне было всего лишь 14, а сейчас мне 18 лет, и девушек у меня было куча… и передряг из-за них аж две кучи…

Чем же у нас с Лизаветой-то все закончилось? Ах да, вспомнил! Однажды Лизок застала меня в туалете, когда я сосался с брюнеткой Катей из параллельного и смачно мацал ее за зад, будто снимался в одной горячей немецкой короткометражке. Вообще (что тогда, что сейчас) все девчонки из моей школы хотели меня одного, а пацаны… жались по стенкам и с завистью и презрением смотрели, как я своей неторопливой и непринужденной походкой хожу по школьным коридорам, как обрабатываю чью-то очередную телку. За мной уже закрепилась слава заядлого сердцееда – зависть всех школьных парней прекращалась, когда брошенные мной девицы отходили к ним.

Так, опять отвлекаемся от главной темы!

Чувствую, эта дрянная Катя уже мне в штаны лезет, а я так тихонечко ее то за грудь, то за попец трону… и она на минуточку свое наступление прерывает, причем в тот момент губы друг от друга мы не оторвали ни разу. Это вообще был шедевр! Высший пилотаж, я бы сказал. Я был просто в экстазе!

Ну вот опять! Застукивает нас, короче, в такой вот позе Лиза. Все уже начали думать, что Вершинин поумнел, одумался, выбрал одну единственную. Ага, не тут-то было! Верным я был очень недолго. Все равно, какие бы меры она не принимала, я ходил налево, участвовал в попойках с океаном бухла и морем пьяненьких и доступных девчуль. Что мы все делали с такими – слону понятно, объяснять не нужно. Тогда мне было просто грех им отказывать, несмотря на то, что Лиза наверняка не знала, где я шлялся, и волновалась за меня. Это было напрасно – мне волнение ни к чему. Какая уж тут поддержка, когда я кувыркался с двумя девчонками, пока остальные парни, хиленькие в плане выпить и развлечься, давно дрыхли где-нибудь на полу или обнимались с унитазом.

Важно заметить, что хилыми были все… кроме моего корефана Вити Ретинского – это еще тот мужик, уважаю его больше себя! Вместе с ним я и правил этой школой и всеми теми, кто ее наполнял. Обо всех моих развлечениях и утехах на стороне в основном никто не помнил, а если и были свидетелями моих измен или гулянок, то они, естественно, держали язык за зубами. Подобное сарафанное радио работало, когда я хотел отделаться от кого-то, а слухи, даже самые лживые, есть всегда самое действенное и эффективное оружие (информационная война, епть). Бывало и такое: отработаю девушку у себя, а потом игнорю ее по полной, а она там воображает, что я ее люблю больше жизни и чуть ли не под венец поведу ее за ручку. А вот выкуси!

В такой вот позе меня с Катюхой видит Лизок – она как бросит свои книги на пол, как побежит, как разревется. Так и убежала прочь оттуда. Я, конечно, на пару секунд сделал взволнованный вид и хотел было догнать ее, но потом подумал, что наверняка лучше и приятнее мне будет здесь, у другой моей «жертвы» – вместо того чтобы вернуть Лизу, я вернулся… в Катины объятия.

Я не проверял эту информацию, но некоторые видные школьные девахи даже чуть ли не тендер устроили, дрались и спорили, кто будет со мной, когда и как, а кого я кину и тому подобное – мне это льстило. Мне было, в принципе, без особой разницы, с кем гулять и с кем спать, лишь бы моя спутница на рожу была приятная и на тело привлекательная (чтоб вставал без проблем). Но это все равно не означало, что у нас все будет чики-пуки.

Я слышал, что Лиза после нашего разрыва и повеситься хотела, и вены себе расхерачить, и сдать меня с потрохами всем девчонкам, правда, это пошло бы только на пользу моему имиджу. Она мне надоела, и я так элегантно и без лишних слез и соплей с ней разбежался. Мне кажется, такое расставание, когда кого-то застукивают – это самый эффективный способ кого-то бросить или жестко прокидать. В этом деле я был виртуоз.

В один прекрасный день Елизавета Иванова исчезла – я тогда чуть не сорвался пойти к ней и извиниться, чтобы после наших отношений не было неприятного осадка, но все-таки сумел удержать себя не унижаться, наслаждаясь новыми отношениями с Катей. Что же я мог еще поделать? Все это время между мной и моими девушками не было какой-то сильной связи, того сказочного и волшебного чувства, не было настоящей любви… Ну как минимум с моей стороны ее не было. Были лишь слепое влечение и страсть, которыми я одаривал всех этих девочек посредством регулярной половой жизни.

Позже мне сказали, что Лиза со своей мамочкой уехала из нашего города. Во, бля, поворот! На самом деле эта «слишком умная» мамаша всерьез думала, что у меня с Лизой все весьма серьезно и надолго (мы тоже первое время так думали). Поэтому она все искала момент, когда можно было уместно поговорить о будущем узаконивании наших отношений. Ага, в нашем-то возрасте! Она вообще с катушек съехала. Вот так хотела с богатенькими породниться. Когда же я расстался с ее дочерью, то она не побоялась, не постеснялась и побежала к моей маме качать права и требовать немедленных извинений и возмещения морального ущерба. Ничего себе, да?! Моя мама, может быть, женщина миниатюрная, с виду слабенькая и беззащитная, но лучше не видеть ее в гневе. Она так наехала на эту подругу своей сестренки, так прочистила ей мозги, что та испугалась и свалила из города, прихватив с собой свою «маленькую и несчастную» дочку. Мама, по-моему, даже денег ей кинула на дальнюю дорожку со словами типа «чтобы духу твоего здесь не было»! Вот так-то!

Упертость, жесткость и хладнокровие у меня от мамы; хитрость, стойкость и предпринимательская жилка – от папы. С виду и не скажешь, что мой отец – гений, просто по виду он всего лишь солидный и правильный мужчина, но… разрази меня гром, какие же деньги вертятся вокруг него. У меня просто голова от них кругом, хотя я привыкаю понемногу.

Спустя месяц я узнал от тети Светы – случайно подслушал их с матерью разговор – Ивановы, Лиза и ее мамочка, в другом городе от дальних родственников некое наследство получили, вот и укатили подальше отсюда. Не дай Бог, конечно, столкнуться где-нибудь с Лизой. Хотя… к чему это я? Я попросил бы ее хоть на денечек начать все с начала, но это начало было бы чисто в моем нынешнем стиле (я ведь люблю шутить) – я бы поимел ее еще раз и бросил, поблагодарив за все, а также за то, что именно она, неприметная и робкая девчонка Лиза, которая преображалась, когда ходила и спала со мной, всему меня и научила, всей этой психологии, всем этим приемам. Тогда я был кем-то вроде подопытного кролика для нее, а она служила ростовой куклой для меня. Лиза открыла мне мир большого секса и всех этих отношений, а как обращаться с деньгами и что они могут дать, меня еще с пеленок обучили.