Жена темного бога

Альго плюнул в него, но Элай легко уклонился, вновь продемонстрировав отличное самообладание. Зато стража за господина в долгу не осталась. Мне стало не по себе, когда в живот Альго с размаха влетел кулак в стальной перчатке, однако я просто отвела взгляд в другую сторону.

Тот, кто собирался без доказательств отдать меня палачу, чтобы выслужиться перед наследником трона, недостоин моей жалости.

Ниса пыталась всхлипывать, без конца называла мое имя. Я делала вид, что не слышу. Закутанную в покрывало, ее вытащили из комнаты вместе с Альго силой и практически понесли в основное здание дворца. Элай хмуро проследил за этим и повернулся ко мне.

– Мелевин, я, конечно, плохо знаком с твоей семьей, но мне же не показалось, что это твоя племянница?

– Не показалось, – я качнула головой.

Он прочистил горло.

– Послушай, я могу списать твою давнюю дружбу с Альго на ошибки молодости, тем более что сейчас вы явно не товарищи. Однако застать твою племянницу в его постели – это уже другое дело.

– Я здесь ни при чем. Альго схватил ее, после того как напал на меня в поместье и не смог поймать. Наверное, думал, что получится на меня воздействовать через нее. А Ниса… Боюсь, она будет только рада при случае вонзить мне нож в спину. Поступай с ней так, как сочтешь нужным. Просить за нее я не стану.

– Ладно, – Элай не сводил с меня задумчивого взгляда. – В таком случае жду тебя в Зале Дивана. Хотя, если не захочешь в этом участвовать, я пойму.

Я и не хотела. Да был ли выбор? Отказ от участия походил на очередную попытку сунуть голову в песок и не снимал с меня ответственности за происходящее.

– Я приду, – коротко ответила я.

Принц кивнул и вышел из комнаты. Аштар продолжал стоять на месте.

– Ты идешь? – спросила я, сделав шаг к дверям.

Дроу не отреагировал. Нахмурившись, я приблизилась к нему, заглянула в лицо и вздрогнула.

Он улыбался, наблюдая в окно за тем, как стража ведет Альго на суд. А в серых глазах эльфа горело такое лютое пламя, какого я там не видела еще никогда.

Глава 8

Зал Дивана на самом деле имел очень мало общего с низкими просторными софами, где было удобно как лежать, так и сидеть. Диваном в Барайшате, на родине драконов, называли круг советников, которые помогали управлять государством. Отсюда название перешло и на софы, на которых эти советники любили отдохнуть во время многочасовых обсуждений того или иного закона.

В Сенавии, как это часто происходило, драконий обычай переняли лишь частично, изменив на свой лад. Вместо соф в зале стояли кресла, более привычные для местной знати. Да и рабочие вопросы Элай, как правило, решал у себя кабинете, быстро, без долгих препирательств.

Я не помнила, чтобы даже до появления принца, расслабленно относящегося к государственным делам, в Зале Дивана проводился хотя бы один совет, не говоря уж о судах. Но все бывает в первый раз.

Прямоугольный зал, как и многие другие помещения во дворце, был произведением искусства и навевал настроение одновременно строгое и возвышенное – как раз такое, какое необходимо для создания законов, направленных на улучшение жизни в государстве. По стенам из белого мрамора и на потолке, украшенном резьбой, вился темно-зеленый геометрический орнамент. В одном из концов на возвышении стоял трон правителя, по бокам были выставлены мягкие деревянные кресла для советников. В другом конце в нишах под двумя арками предполагалось место для присутствующих из невысоких сословий. Над ним – балкончик для тех придворных леди, которые не имели права принимать в советах участия, но хотели их послушать.

Элай устроился на троне, Аштар встал его возле плеча. Темноволосый, в черном нагруднике, с мечом из вороненой стали на поясе, он походил на тень принца и не оставлял сомнений в природе их союза. Впервые кто-то из дроу стоял возле трона – и не на коленях.

Балкончик сегодня пустовал. Да и придворных собралось немного. На востоке только-только начинало светлеть небо – в такой час даже многие рабы еще лежали в постелях, а знать вставала гораздо позже. Элай позаботился о том, чтобы у суда были свидетели, поэтому в зал один за другим входили верные ему лорды, которые не испугались самоуправства Альго и не покинули дворец. Я узнала пожилого Савана, который, сонно и слегка растерянно моргая, занял место напротив моего, и еще двух министров, судя по не очень опрятному виду, только что поднятых с кроватей. Присутствовали еще несколько лордов, оказавшихся здесь скорее случайно и точно так же плохо понимавших, что происходит.

На меня, занявшую первое кресло по правой стороне, бросали едва ли не больше взглядов, чем на Аштара. Однако если аристократы и обсуждали это между собой, то шепотом, и никто из них не задавал вопросы, зачем его в такую рань вытащили из постели. Для беспрекословного подчинения Элаю хватало единственного взгляда на Альго.

Вчерашнему хозяину дворца так и не позволили одеться. Он стоял на коленях полностью обнаженный, связанный веревками и метал на всех молнии глазами. Альго всю жизнь отчаянно стремился к богатству и высокому положению. В молодости он легко мог на дуэли превратить противника клинком в решето просто за неудачно слетевшую с языка фразу. Оказаться выставленным голышом перед высшей знатью само по себе было несмываемым позором и страшным наказанием для человека вроде него. И это служило весьма недвусмысленным посланием для всех, кто присутствовал в зале.

Нису держали в стороне. Дуреха-племянница, насколько я знала, провинилась только тем, что ее застукали вместе с Альго. Однако, учитывая ее статус и обстоятельства, при которых она сегодня попалась принцу на глаза, Элай не мог ее просто так отпустить.

Девчонку трясло. Если ее любовник держался достойно, сжав челюсти и молча ожидая своей участи, то Ниса таким похвастаться не могла. Она всхлипывала, размазывала по лицу слезы, и ее нежная, томная красота с каждым мгновением таяла в потоках бесконечных рыданий. Это было заметно даже при щадящем свете ламп, свисавших с потолка на длинных цепях.

Ей разрешили одеться, чтобы не смущать женской наготой почтенную публику, но только в исподнее. Это уже был не драконий, а наш, исконный сенавийский обычай – так без лишних слов показывали, что женщину поймали на неверности или предосудительных добрачных отношениях.

Проще говоря, Ниса добилась ровно того, о чем я ее все это время и предупреждала. Клеймо позора, нанесенное в королевской резиденции, при всем цвете аристократии Тайеза, точно не смыть уже никогда. Ни о каком замужестве с прилюдно опозоренной женщиной и речи идти не могло, не говоря уже о том, что ни одно приличное семейство не захочет иметь торговые дела с леди, которая так себя зарекомендовала. Лучше бы Нисе всерьез задуматься о том, чтобы стать жрицей Эльметры, не покидающей храм в течение тридцати лет… Ах да, туда ведь принимают только целомудренных девушек, так что и это уже невозможно.

По крайней мере, у племянницы были все шансы выйти из дворца на своих двоих и вернуться домой, если только у нее хватит ума не брякнуть очередную глупость. За жизнь Альго я бы не дала и ломаного гроша. Вопрос состоял лишь в том, будут его пытать перед смертью или казнят сразу.

В зал вошел еще один лорд, огляделся и, вздрогнув, занял свободное место. За окнами, удачно выходящими на восток, все сильнее бледнели звезды, отступая перед прячущимся где-то за горами солнцем.

Я удивлялась, почему Элай не начинает спектакль. Уже и так было ясно, что происходящее настоящим судебным разбирательством никак не назовешь. К чему тогда промедление? С башен уже стали видны приближающиеся к городу галеры Хашима. Еще час-два при нынешнем ветре – и они войдут в гавань. Судьбу Альго нужно успеть решить до этого, чтобы мы могли заняться более важными делами.

Когда двери в очередной раз распахнулись, стало ясно, в чем причина ожидания. В зал вошла целая группа аристократов – человек двадцать. Мой изумленный взгляд метался от лица к лицу. Это были почти все самые богатые и влиятельные лорды Тайезской провинции – главы своих родов и их первые наследники. Не хватало лишь некоторых – скорее всего, тех, кого Легконогая Сэйра на их счастье надоумила в последние дни уехать из города.

Среди этой небольшой толпы был и Мирале. В отличие от остальных, искренне удивленных увиденным, он не стал изображать ошеломление, спокойно просеменил через зал, подвинул ко мне свободное кресло и устроился рядом.

– Доброе утро, леди Мелевин, – как ни в чем не бывало поздоровался старик, словно мы встретились в кофейне за чашечкой кофе. – Без меня случилось что-нибудь важное?

Я едва не поперхнулась от его невозмутимости. Этот человек поражал меня даже больше, чем Аштар.

– Ничего, если не считать того, что его высочество схватил свою «няньку» и заодно с ним мою племянницу, которая выбрала очень неудачное время и еще более неудачную кандидатуру для интрижки.

– Да, вижу, – Мирале вздохнул. – Слава богам, Гаэль на днях сообщил мне, что уже заинтересован в другой девушке. Ох уж эта юношеская ветреность… Хотя, разумеется, вам я сочувствую, – спохватился он. – Наверное, такой удар…

– Да нет, – честно ответила я. – Вы всегда были правы, лорд Мирале. Хорошей хозяйкой Нисе не быть никогда, и если откровенно, то я тоже рада, что Гаэль подобрал себе другую даму сердца. Он заслуживает лучшего.

Старик крякнул.

– Рад, что мы в этом согласны… О, вот теперь, кажется, можно начинать суд.

Я проследила за его взглядом. Последние гости, справившись с шоком, отошли от дверей, и стало видно, почему никто из аристократов не пытался уйти.

В зал вошли десять мужчин в черной одежде и тюрбанах с повязками на лицах. Гашишшины встали у стен, за спинами нервно оглядывающихся лордов, и сцепили руки за спинами, подобно стражам.

Я пораженно уставилась на Мирале.

– Орден никогда ни на кого открыто не работал. Это ваша заслуга?

– Орден никогда не признавался в том, что выполняет заказные убийства, – понизив голос, поправил он. – Возможность взять их на службу, как обычных наемников, существовала всегда, хотя орден в большинстве случаев отказывался. Он достаточно зарабатывал на тайных делах, чтобы не опускаться до превращения в наемничий отряд.

Старик выдержал паузу и еще сильнее сбавил тон, почти шепча:

– И да, это моя заслуга. Хотя, по правде, если бы не ваш темнолицый любовник, у меня вряд ли бы получилось достигнуть успеха. Руководство тайезской резиденции ордена пришло в большое возбуждение от мысли, что они могут работать с прямыми потомками своих основателей, а их проповедники – скорректировать путь веры, который за несколько веков несколько отошел от заветов предков.

– Но еще месяц назад гашишшины пытались убить Аштара.

– Во-первых, они не знали, что он воплощение бога. Во-вторых, они просто выполняли очередной заказ. Извинения Аштару уже переданы, орден надеется, что не оскорбил его, пребывая в неведении о его истинной сущности.

– Какое облегчение, что они не восприняли его божественность как ересь, – пробормотала я.

– Дроу-основатели не были дураками и внесли в устав созданного ими ордена положения о смертных воплощениях Джайхада. Парочка таких воплощений у гашишшинов уже была в истории, так что ходящий во плоти Тахат для них не новость. Как Аштар правильно предположил, орден решил не ссориться с тем, кто действительно может оказаться богом и к тому же, ослабленный и безоружный, однажды уже расправился с лучшими воинами ордена, не получив ни царапины. Не знаю, во что они верят на самом деле, но наверняка руководство вполне справедливо рассудило, что обидевшийся на отказ Аштар способен в одиночку войти в резиденцию и через полчаса выйти прогулочным шагом, не оставив за собой ни одну живую тварь.

И ведь он правда способен. Я в этом нисколько не сомневалась.

После того как гашишшины заняли места возле каждого присутствующего здесь главы рода, наступила тишина. Мирале говорил очень тихо, однако был вынужден замолчать, потому что в этот момент даже шепот далеко разносился по залу.

Элай все это время задумчиво потирал короткую бородку, как будто происходящее его не касалось. Наконец его взгляд наполнился живым присутствием, и принц выпрямился на троне.

– Приветствую всех, кто пришел сегодня, чтобы стать свидетелем началу изменения того мироустройства, к которому вы привыкли за последние два века. До тех, кто не смог явиться, эту новость донесут, – он бросил красноречивый взгляд на гашишшинов.

Голос у Элая был сильный, глубокий, хорошо поставленный и разносился по всему залу. Впрочем, и будь он тихим, неразборчивым, все бы внимательно вслушивались в каждое слово, слетающее с его языка.

– Как назначенный королем наместник этой провинции, я имею право единолично вершить суд и принимать любое решение, которое не противоречит законам государства, – продолжал принц. – Всем здесь известно, что я достаточно долго держался в стороне от власти, стараясь ей не злоупотреблять. Ни человек, ни дракон, ни кто-либо другой не может разбираться во всем одинаково хорошо, поэтому я назначил на все важные должности в провинции людей, лучше всего понимающих в деле, которым они занимаются. Хотя были те, кто упрекал меня в расточительстве, лени, пренебрежении обязанностями, каждый из вас на самом деле за время моего правления прибавил в благосостоянии. Жизнь в провинции стала благополучнее, казна полна, и даже пресловутые атликийские пираты, давняя гроза побережных поселений, докучают не сильнее, чем за все последние десятилетия. Хотя вы не всегда это видели, я был тем, кто сделал Тайез богаче, привлек в него людей науки и искусства, позволив городу развиваться во всех направлениях.

– Это так, – неожиданно вставил лорд Саван.

К нему сразу повернулись головы лордов. Седой, как луна, и, казалось, такой же вечный министр принимал участие в управлении Тайезом еще до рождения Элая и занимал свою должность не благодаря лести, родовитости или взяткам, а потому что был ее во всех отношениях достоин. Его поддержка значила многое.

– Спасибо, лорд Саван, – отозвался принц. – Однако совсем недавно ко мне прислали человека, простолюдина, который не получил хорошего разностороннего образования и зарекомендовал себя лишь в одной области – в рукопашном бою. Мой брат, его высочество Хашим, по какой-то причине решил, что именно этот человек сможет определить, насколько хорошо я управляю Тайезом. Вы видите его перед собой – это Альго Вальядес.

Представление вряд ли требовалось – если кто-то не слышал о талантливом и нахальном фехтовальщике семь лет назад, то за эту неделю Альго, кажется, успел везде. Однако взгляды аристократов в зале, как по команде, переместились к нему.

Альго лишь гордо тряхнул кудрявой головой, высоко поднимая подбородок.

– Переходи к сути, Элай. Только и умеешь, что утомлять многосло…

Пинок от стражника оборвал оскорбление. Принц вскинул руку, останавливая ретивого подчиненного.

– Спокойнее, а то, не дай боги, посланник моего брата не доживет до конца суда. Все равно единственное, что Альго может предъявить, это его пустые слова и угрозы. У меня, наоборот, хватает доказательств, что этого человека подослали ко мне с дурным умыслом, а не потому что я не справляюсь с обязанностями наместника.

– Доказательства, которые нарисовали верные тебе люди? – краем рта усмехнулся Альго.

В другом уголке губ запеклась кровь.

– Верные не мне, а королю и Сенавии, – поправил принц. – Лорд Саван может предоставить любому желающему копию отчетов, которые он и его помощники готовят каждые несколько месяцев и которые отражают подлинное положение торговли в Тайезе. То же самое касается любого из моих министров. Ты хоть одну из этих бумаг прочитал, Альго? Или легче обесценить ежедневный труд десятков людей намного образованнее тебя, сказав, что все это ложь, «нарисованная» по моему требованию едва ли не вчера?

Альго хотел что-то ответить, но удар стальной перчаткой по лицу не располагал к беседе. Пока он сплевывал на мраморный пол кровь, Элай обратился к стражнику:

– А сейчас спасибо. Уровень доказательств Альго, думаю, всем стал ясен. Дальше они будут только отвлекать нас от дел, поэтому проследи за тем, чтобы он нам не мешал.

Принц окинул зал взглядом.

– Альго голословно обвинял меня в несостоятельности не сам по себе. Наверняка кто-то из вас слышал, как он открыто признавал, что действует по приказу Хашима.

– Признавал, – эхом откликнулся лорд с другого конца моего ряда.

Еще несколько человек кивнули. Ох, Альго, Альго… Хороший фехтовальщик не всегда отличный стратег. Стремясь себя обелить перед аристократией Тайеза, он не рассчитал, насколько легко Элай сможет выкрутить его слова против него же.

– Иначе говоря, мой брат приказал своему помощнику меня оболгать. Но обвинений в том, что я запустил управление провинцией и веду к ее упадку, показалось мало, – принц как будто намеренно не упомянул, кому именно показалось: Хашиму или Альго. Повернувшись в мою сторону, он внезапно указал на меня. – Несколько дней назад Альго нанес визит леди Мелевин ан-Сафат, на чьей репутации до сих пор не было ни пятнышка, и объявил ей, что она, оказывается, состоит в сговоре с генералом темных эльфов Аштаром, тогда еще простым рабом, и готовит целую армию для вторжения в Тайез и захвата власти.

В противоположном ряду раздался нервный смешок. Действительно, слова Элая звучали странно, учитывая, что Аштар стоял вооруженный у его плеча.

– Кому-то смешно? – осведомился принц. – Да, сейчас это может показаться забавным, но леди Мелевин не участвовала ни в каком заговоре. Более того, Аштар находился не при ней, и обыск, а скорее разгром и разграбление, которые учинил Альго в ее родовом поместье, доказали, что это правда. Генерал дроу был со мной. Поскольку мне не нужны никакие доказательства моих собственных поступков, я снимаю с леди Мелевин все обвинения.

Чувствуя себя, словно в тумане, я поднялась с кресла и поклонилась Элаю. Говорили как будто не обо мне, а о ком-то другом. Конечно, принц не обязан был о чем-то предупреждать, но мог бы все-таки и намекнуть, какую роль собирается мне предписать в этом представлении.

– Благодарю за защиту моей чести, ваше высочество.

– Я не потерплю угнетение невинных женщин, – ответил он и вновь устремил суровый взгляд на Альго. – Слуги в доме леди Мелевин подтвердили, что слышали, как ее запугивали. Она утверждала, что непричастна ни к каким заговорам, а Альго говорил, что если она будет упорствовать, то отдаст ее палачу, который все равно выбьет из нее необходимые признания. И кто теперь будет рассказывать о «нарисованных» доказательствах?

Альго раскрыл рот. И опять удар пресек его речь раньше, чем хотя бы один звук успел покинуть глотку.

Элай закинул ногу на ногу.

– Альго при свидетелях сообщил, что его отправили в провинцию, чтобы он нашел людей, которые якобы на меня плохо влияют, чтобы мой брат мог их публично наказать. Леди Мелевин должна была стать козлом отпущения…

– Как быть с ее чудесным спасением из рук господина Вальядеса, ваше высочество? – перебил его достаточно громкий голос.

Я прищурилась, пытаясь рассмотреть его обладателя. Ах да, конечно. Камалл ан-Ладас, один из моих давних конкурентов, любящий вставлять мне палки в колеса. Не смог смолчать, даже понимая, что за это принц наверняка его не обласкает.

– Ходят слухи, что Мелевин ан-Сафат – маг из Хелсаррета, – не успокаивался Камалл. – И что это она убила целый отряд наемников возле деревни Касалес, где недавно произошла нашумевшая резня. Как это укладывается в ваши слова о том, что леди ан-Сафат невинна?

Я вновь встала с кресла, пока помрачневший Элай не сказал что-то, что мне будет категорически невыгодно.

– Да, я маг, – с невозмутимостью, которую отнюдь не испытывала, согласилась я. – Но не подчиняюсь Хелсаррету. И я действительно расправилась с отрядом наемников. Те люди были посланы Альго, чтобы заманить меня в ловушку и убить, а позже с помощью этого очернить его высочество Элая. В тот момент я еще не знала о планах Альго и думала, что это гашишшины, которые уже нападали несколько раз на мою семью. Я защищала свою жизнь и двух племянниц, которые чудом выжили в кровавой бане два года назад. Любой на моем месте сделал бы то же самое. Вы в том числе.

Я не сомневалась, что этими словами подписываю себе приговор. Признаться все равно бы пришлось – мое бегство из поместья с использованием песчаной магии видели слишком многие, да и объявленная Аштаром «божественность» мешала замалчиванию. Но если два года я скрывала правду, думая о том, как она отразится на работе моих плантаций и поисках убийцы семьи, то сейчас опасаться следовало совсем иных вещей. Как быстро мои враги объявят, что я навела приворот на Элая и Аштара, дурила Альго иллюзиями, или припишут мне любую другую нелепость?

Оглядевшись, я ожидала увидеть осуждение в глазах начавших перешептываться лордов. И удивилась, когда один из них повернулся к Камаллу.

– Сложно обвинять леди ан-Сафат в том, что она использовала находящуюся в ее руках силу по назначению. Не вы ли несколько лет назад выложили баснословную сумму, чтобы маг из резиденции на Храмовом холме сопровождал из Атлики ваш груз дорогого мрамора? Мы все обращаемся к магам за услугами, и любой из нас хотел бы иметь возможность самому владеть их умениями, чтобы на наши торговые караваны меньше нападали, наш урожай рос быстрее, а дети не болели.

– Она скрывала это! – возмутился тот.

– О боги, Камалл, ну вы же не идиот? – закатил глаза говорящий. – Умные люди давно уже сложили простые факты: отсутствие леди ан-Сафат в течение нескольких лет, ее внезапное возвращение после смерти семьи, стремительный успех в деле выращивания кофе – и сделали выводы. Кроме того, вы тоже всем рассказываете, что никогда не ходили в портовые бордели и не проводили там время с танцовщицами, хотя тому было множество свидетелей. Странно, что при всей вашей убедительности ваша жена вам не верит.

Покрасневший как рак Камалл ничего не ответил. Раздались смешки. Я благодарно улыбнулась лорду, который так удачно разрядил обстановку и защитил меня, хотя наверняка он сделал это не ради меня, а чтобы насолить Камаллу, который был и его давним соперником.

Высказывание об умных людях явно было добавлено для красного словца, однако я и правда не замечала, чтобы на лицах большинства присутствующих отражалось удивление от моего признания. Неужели нанятые Аштаром актеры все же сделали свое дело и мне стоило сказать ему спасибо, а не злиться на то, что он раскрыл мою тайну?

Я уже собиралась сесть, как брошенная Альго фраза заставила меня оцепенеть.

– Надо было убить тебя еще два года назад.

Звук удара. Кашель, показавшийся мне оглушительным, хотя в зале еще не стихли шепотки по поводу меня и Камалла.

Я медленно повернулась. Альго, согнувшись, опять сплевывал кровь. На сей раз, похоже, вместе с ней вылетел и зуб. Стражники не сдерживали силу – понимали, что им никто не отомстит.

– Подождите, – попросила я их. – Пусть договорит.

Он выпрямился, дерганым движением головы отбросив упавшие на глаза волосы, и, извернувшись, плечом вытер с подбородка кровь. Его не так много били, а раны уже обезобразили его когда-то привлекательное лицо. Даже если Альго сегодня выживет, прежним красавчиком ему никогда не стать. Мне бы пожалеть бывшего любовника, которым я в юности могла любоваться часами… Но сердце оставалось безучастным.

– Какое отношение ты имеешь к тому, что произошло два года назад? – настойчиво произнесла я, потому что он не спешил отвечать.

Альго приоткрыл рот, потрогал языком зубы, видимо, тоже начавшие шататься, и скривился.

– А то ты не догадываешься.

– Нет. Мне сказали, что два года назад мою семью заказал гашишшинам принц Хашим. Почему, мне так и не удалось выяснить.

Он оглядел зал и щербато усмехнулся.

– Мне все равно отсюда не выйти, верно? Хашима мне обелять незачем, он тот еще говнюк. Посылая меня сюда, он на то и рассчитывал, что его младший братец сорвет злость именно на мне, а вы все еще и порадуетесь, что выскочку Вальядеса наконец поставили на место. Но если уж здесь моя история и окончится, давайте вы хотя бы будете судить меня за то, что я действительно сделал, а не за эти нелепые выдумки.

– Ближе к делу, – процедила я. Нутро медленно заполнял гнев. – Не испытывай мое терпение, Альго. Я два года искала заказчика и каждый раз натыкалась на глухие стены. Если ты не скажешь мне правду прямо сейчас, клянусь, инструменты палача, которым мне угрожал, покажутся тебе детскими игрушками в сравнении с тем, что устрою я.

– Кишка тонка, – ухмыляясь, бросил он. – Ты всегда такой была – с виду боевая, а на деле слабая девочка. Потому я тебя и пожалел. Три раза я приходил к твоим родителям, чтобы доказать, что я тебя достоин. Три раза мне отказывали. Простолюдин никогда не будет парой кому-то из рода ан-Сафат, сколько бы он ни умел, как бы ни прославился. Два года назад, когда я выиграл для Хашима несколько битв и доказал свою пользу, он предложил мне награду. Я мог взять золото, которого бы хватило на покупку целого поместья… Или воспользоваться услугами гашишшинов. Месть слаще денег. Я попросил, чтобы гордая семья ан-Сафат, которая слишком высоко задирала нос, перестала существовать. Вся, кроме тебя. Когда придурки не смогли убить двух соплячек, твоих племянниц, я махнул рукой. Род ан-Сафат в любом случае закончится на вас.