Хозяйка темного эльфа

Аштар истолковал мой вздох по-своему.

– Вам не нравится, что я пишу, госпожа?

Прочистив горло, я попыталась сосредоточиться на движениях пера. На удивление дроу водил им по бумаге твердо, многократно изломанные руки не дрожали и выписывали ровные, четкие буквы без клякс. Почерку недоставало красоты, но это мелочь – к работе переписчика раба и так не допустят, по крайней мере не сразу после приема в мастерскую. А что за текст появлялся на желтоватой бумаге…

Сначала я подумала, что это очередное пошлое стихотворение из той книжки, затем поняла, что нет – рифмы и слоги не складывались. Щеки стали разгораться, хотя на сад уже опускалась вечерняя прохлада.

Эльф писал быстро, глаз выхватывал только отдельные словосочетания. Золотые кудри, губы словно лепестки мака, шея белее и изящнее лебединой, расцветающие под полупрозрачным шелком платья бутоны сос… Что?!

Я в ужасе бросила взгляд на собственную грудь. Платье было белым, никак не полупрозрачным и совершенно приличным – ничегошеньки под ним не просвечивалось.

– Ты что такое пишешь?! – возмутилась я.

– Простите, госпожа, – рука эльфа замерла. – Мне показалось, вы читаете с интересом.

– Нет! Да как ты вообще посмел!

Сердце колотилось, как будто… как будто… У меня даже сравнение не получалось подобрать от негодования.

– Еще раз нижайше прошу прощения. У нас в Берзане принято без страха и стыда восхищаться красотой, если видишь ее в вещи или в живом существе.

– Ты сейчас не в Берзане! Не делай так больше. Здесь тебе за такое могут глаза выколоть.

– Вы так не поступите, – тихо, но совершенно спокойно произнес проклятый эльф.

– Это почему?

– Если всем выколоть глаза, кто будет восхищаться вашей красотой?

– Тебе могут отрубить руки, которые написали похабство!

– Похабство? – плечи Аштара поникли. Он расстроенно посмотрел в собственный текст. – Я старался, чтобы это было красиво, но война всегда удавалась мне гораздо лучше, чем поэзия…

– Ты меня вообще слышишь?

– Конечно, госпожа. Вы говорили, что мне могут отрубить руки. Но так вы тоже не поступите.

– Да почему, демоны бы тебя побрали!

– Потому что кто тогда будет вас ласкать и писать стихи в вашу честь?

– Ну язык-то тебе точно отрежут! – в сердцах бросила я. – Слишком он уж длинный.

– Вообще-то некоторые женщины считают это достоинством, главное – умело им владеть…

– Хватит! – не вытерпев, я вскочила с кресла. – Мне надоели твои издевки. Возвращайся в свою комнату и не выходи оттуда, пока не скажут!

– Я ни в коем случае не пытался издеваться над вами. Все мои слова были искренними. Но с радостью сделаю все, что вы пожелаете, – Аштар еще ниже склонил голову и так, не разгибаясь, встал на ноги.

Длинные волосы занавесью падали ему на лицо, но я могла бы поклясться, что он улыбается. Затем дроу развернулся и сам, не дожидаясь занервничавшей стражи, скрылся в галерее первого этажа.

Я опустилась в кресло и тут же со сдавленным ругательством подскочила обратно – забытая книжка впилась острым углом в бедро. Да что ж такое! Я швырнула злосчастный томик на землю и только после этого снова устроилась на широком сиденье, забравшись туда с ногами.

Вспышка немного помогла. Сердце медленно усмиряло яростный бег. Я могла бы успокоиться и быстрее, но рядом все еще стояли слуги. При них не хотелось практиковать дыхательные упражнения, освоенные в Хелсаррете. Пусть думают, что меня вывел из себя наглый дроу.

Так оно и было, но не совсем. К возмущению примешивалась досада на саму себя – я-то считала, что научилась лучше контролировать себя. Впрочем, на меня еще в пустынной обители сетовали из-за моей импульсивности, а если не научиться владеть собой, настоящим магом не стать. Такое себе достижение – после стольких лет обучения и тяжелых испытаний остаться трюкачом, который способен лишь подменять карты в ладжине, и то не уверен, сработает это или нет…

На магов я тоже злилась, а вернее, на Хведера. Теперь с этим дроу я повязана надолго. Хочу того или нет, придется терпеть. Да и Аштар оказался далеко не сломленным рабом, послушной собачкой, каким его выставлял Элай. Мне бы обрадоваться, что задача стала легче – не надо заново вылеплять из комка грязи генерала, внушающего ужас врагам. Но интуиция, которую в Хелсаррете мне все же значительно натренировали, подсказывала: как бы не оказалось прямо наоборот – что задача только усложнилась, потому что у дроу со всей очевидностью есть на все собственное мнение. Его не подчинишь, пытками секрет, по уверению Хведера, тоже не вытянешь. Ну и что остается?

Сбоку тенью возник склоненный Кидат с кубком свежего, прохладного шербета. Очень вовремя. Я с благодарностью приняла его и сделала глоток.

– Этот раб… – начал управляющий и робко предложил: – Может, перепродать его? Пусть кто-нибудь другой с ним мучается.

Я отпила еще, раздумывая, не приложить ли холодное серебро кубка к продолжающим полыхать щекам.

– Нет. Не сейчас, – поправилась я. – Он достался мне бесплатно, а приобретение это важное. Надо дождаться, пока за него не предложат достаточно высокую цену.

– Разумно, госпожа, – одобрил Кидат, но бросил в ту сторону, куда ушел Аштар, обеспокоенный взгляд.

Мысль управляющего читалась вполне явственно: как бы не вышло, что мы настрадаемся от дроу гораздо больше, чем потом выручим за его продажу.

Я обвела садик взглядом. Слуги убирали письменные принадлежности, солнце скрылось, и внутренний двор, закрытый с четырех сторон стенами дома, заливало сумерками. Как будто бы чего-то не хватало, но чего, я никак не могла сообразить.

– А где Ниса? – спохватилась я.

– С Дисой. Читает ей вслух, – подсказал Кидат.

Я успокоилась, хотя это было немного странно. Племянница обладала еще более лихим нравом, чем я. И если меня обтесали в Хелсаррете, смирили и закалили характер, то Ниса такой школы нигде не прошла и потому оставалась в свои восемнадцать капризной девчонкой. Которая к тому же изо всех сил старалась не дать мне покоя из-за собственных амбиций. А тут гляньте-ка, тише воды, ниже травы, еще и сестрой наконец-то занялась. Неужели испугалась дроу?

«Это подождет до завтра», – вздохнула я, вспомнив, что еще надо перебрать учетные книги с плантации, сделала последний глоток и направилась в дом.

Глава 7

А наутро приехал Мирале.

Солнце уже поднималось над двумя главными городскими холмами – Дворцовым и Храмовым, но этот час все равно считался несусветной ранью для светских визитов. Вредный старикашка еще и не предупредил, что приедет.

Впрочем, он, по слухам, постоянно так делал. Свою причуду Мирале объяснял тем, что в его годы не до бурных ночных возлияний, встает он рано, до рассвета, и использует это время для занятия делами, потому что к обеду и до самой темноты наваливается кошмарная жара. А в его-то возрасте…

Все понимали, что он нарочно так поступает, выбирая момент, когда оппонент толком не проснулся и будет слаб в переговорах. И все терпели – в точности как при игре в ладжин несколько дней назад. Сложно возмущаться, когда против тебя один из самых богатых людей Тайеза. Род Мирале был не таким древним, как мой, например, но после драконьего завоевания, когда многие «старые» аристократы не захотели преклонить головы и сгинули в огне, а вместо них возвысились новые имена, это значило немногое. Главными компонентами успеха были размер кошелька и, разумеется, степень близости к драконам.

И вот здесь Элай поступал на удивление мудро – он благоволил всем подряд и никому в особенности. С его покровительством Мирале давно стал бы важнейшим человеком в провинции и мог замахнуться на саму столицу. Без покровительства – оставался богатым, но лишь торговцем тканями.

Если старикан хотел меня подловить, то опростоволосился. Я тоже привыкла рано вставать. Тем не менее разыграла из себя сонную, слегка растрепала локоны, будто не успела толком привести их в порядок, и пригласила гостя в сад, отговорившись тем, что к приему посетителей ничего не готово. В общем-то, это не было ложью – я никого не ждала.

Слуги принесли низкие плетеные стульчики и круглый столик с витражной столешницей, поставили перед нами две чашки крепкого свежезаваренного кофе и тарелку с десертом из маленьких кусочков слоеного теста, пропитанного медом, с начинкой из орехов. Моду на него ввели драконы, принесшие рецепт из родной страны. Там его называли беклава, ну а в Сенавии она превратилась в пахлаву. Это считалось лучшей закуской для тех, кто тяжело воспринимал горечь кофе.

Мирале сделал глоток и, зажмурившись от удовольствия, улыбнулся, затем провел ладонью по гладкой столешнице, любуясь ярким разноцветным стеклом.

– За что всегда ценил вас, леди Мелевин, так это за то, что вы знаете, как порадовать глаз – и собой, и красивыми вещами, которыми себя окружаете.

– Благодарю, лорд Мирале, – я скромно опустила ресницы.

Его самого вряд ли язык повернулся бы назвать обладателем хорошего вкуса. Будучи худого телосложения, Мирале так плотно заворачивался в расписанный яркими узорами блестящий шелк, что казался круглым, как мельничный жернов. В такой одежде летнюю жару в самом деле вынести было невозможно, но он так любил демонстрировать свое состояние, что был готов ради этого терпеть любое неудобство.

Образ венчал огромный шелковый же тюрбан, украшенный драгоценными камнями. Как эта конструкция держалась на лысой голове и тоненькой стариковской шейке, я не представляла. Ну не гвоздями же прибит этот тюрбан и не на клей посажен? Может, Мирале хелсарретским магам приплачивал не только за «счастливую руку», но и за то, чтобы тюрбан не падал?

– Вы, должно быть, хотите возобновить прошлогодние переговоры о закупках кофе? – взяла я быка за рога.

Мирале, однако, не торопился обсуждать причину своего настолько раннего визита и сделал очередной медленный глоток, притворяясь, будто любуется померанцевыми деревьями в саду.

– Когда я был молодым, то тоже любил поспать до обеда и всегда с трудом вылезал из кровати. Для нежной девушки вроде вас это более чем понятно. Хотя… у вас ведь появился обольстительный раб, ночи с которым наверняка могут стать слаще, а утром так не хочется покидать постель.

В этот момент я отпивала кофе и притворно закашлялась, услышав последнюю фразу.

– Боги с вами, лорд Мирале! Вы его видели вблизи? Он такого цвета, будто весь обуглен, а его тело изломано и покрыто шрамами. Глазами же с ним вовсе лучше не встречаться – он словно дикий зверь зыркает в ответ. Я даже не знаю, где он сейчас. Наверное, где-то со слугами, – я повертела головой, ни капли не обманывая собеседника. Вчера я начисто забыла уточнить у Кидата, какую из комнат отдали Аштару. – Строго говоря, это вас совершенно не касается, но ночь я провела за другим, гораздо более приятным занятием – проверяла свои доходы. Вот что в самом деле способствует тому, чтобы сладко спать ночью и нежиться в постели утром.

Старик искренне рассмеялся.

– Охотно верю! В этом мы с вами похожи. Кажется, у нас с вами гораздо больше общего, чем можно было бы подумать.

– Возможно, – согласилась я, не отводя взгляд.

Глаза Мирале когда-то были карими, а теперь, поблекнув от возраста, стали скорее горчичными. Смотрели они так же остро.

– Что же насчет раба… – произнес старик. – Значит, он вам не по душе и вы готовы с ним расстаться – за разумную цену, конечно же.

Проклятье, так вот зачем он явился спозаранку.

Настал мой черед прикидываться, будто я наслаждаюсь напитком и видом аккуратно подстриженных шарообразных цитрусов.

Мирале, видимо, отчаянно хотел получить Аштара, раз нарушил традиции. В Сенавии было принято долго обхаживать партнера, сначала притворяться, будто совсем не заинтересован в сделке, а потом как бы давать себя уговорить, дожидаясь, пока не будут предложены лучшие условия. Никто не спешил. Старик, конечно, вытерпел несколько дней, но этого было слишком мало, особенно если он считал, что дроу используют для любовных утех.

Задумавшись об этом, я сделала еще глоток. И Мирале, и Элай поразительно легко говорили о том, что я сплю с рабом. Предполагалось, что девушки должны выходить замуж целомудренными, однако в моем случае – главы рода – торговля велась совсем на другом уровне. Когда шел разговор о браке, подразумевались не любовь и не продолжение рода, а присоединение к владениям мужа моих плантаций, которые давали весьма и весьма приличный доход. Ради такого почти любой потенциальный супруг закрыл бы глаза на то, что его жена давно не девственница. А уж в том, что хозяева используют для удовлетворения рабов, и вовсе никто не видел ничего предосудительного. Наоборот, это было скорее нормой для сенавийской знати.

Но все же старик и принц удивительно слаженно пели одну и ту же песню. Не потому ли, что вместе ее сочинили?

Если подумать, Элай, упорно желавший отыграться в злополучный вечер, сразу сдался, когда потерял еще и раба. Конечно, до него могло дойти, что шансов против «счастливой руки» у него нет, а трюки закончились. Если те вообще были. При личной встрече принц с трудом вспомнил о поместье, которое так жаждал вернуть, и хотя забрал его, но добровольно отказался от Аштара. Это тоже укладывалось в картину – Элаю после такого было бы сложно объяснить, почему раб вдруг снова оказался у Мирале.

Допустим, между Элаем и Мирале действительно существовал договор, по которому генерал дроу «случайно» должен был перейти из одних рук в другие. Оставалось понять, зачем это им обоим – и принцу, и старику. Если жадный до денег и почестей Мирале мог бы кичиться тем, что обладает королевской игрушкой, то Элаю все это на кой? Он и без того на вершине мира. Если бы хотел, мог бы стать правой рукой первого принца, своего старшего брата. Так нет же, он сам выбрал прозябание в Тайезе, где никогда ничего не происходит.

Я опустила чашку, будто бы с наслаждением выдыхая. По правде говоря, этот напиток я никогда не любила, но владеть кофейными плантациями и не пить кофе было бы слишком странным в глазах окружающих. Тем более мой отец его просто обожал, а мне в первое время приходилось ему подражать, чтобы аристократы не забывали, с кем имеют дело, видя перед собой девчонку, едва преодолевшую двадцатилетний рубеж.

– Лорд Мирале, позвольте, зачем бы мне расставаться с рабом, которого я только получила? – вкрадчиво спросила я. – Мой управляющий еще даже не проверил, каковы его умения.

– Хитрая вы лиса, леди Мелевин, – он шутливо погрозил пальцем. – Все знают, в каких областях лежат умения Погибели Драконов.

– Разве? – я равнодушно взяла десерт и отправила себе в рот. – Все откуда-то знают, что дроу обладает некими сказочными навыками в любовных утехах, а мне, например, об этом ничего неизвестно. Вчера я выяснила, что благодаря содержанию у его высочества Элая раб начал неплохо разбираться в стихах. Возможно, мне стоит отправить его работать в мою мастерскую – будет ценным помощником при выборе книг, которые стоит переписать. Может, потом я их буду продавать принцу втридорога?

Мирале прищуренно посмотрел на меня.

– Я мог бы предложить вам двух каллиграфов вместо него.

– А эти каллиграфы тоже умеют сражаться на мечах и прекрасно знакомы с культурой темных эльфов? – деланно удивилась я.

Он натянуто улыбнулся.

– Вижу, к чему вы клоните. Как насчет… скажем… небольшого участка земли у моря? Моя вилла Темерзин – вы должны знать о ней. Что если она достанется вам почти даром? Кофейные деревья там наверняка росли бы великолепно.

Моя рука, тянувшаяся к еще одной пахлаве, застыла на полпути. Я выпрямилась на сиденье и, с сомнениями поглядывая на собеседника, задумчиво облизнула пальцы, по которым стекала патока.

Предложение выглядело хорошо. Даже очень хорошо. С одним маленьким «но» – мне оно к демонам не сдалось.

О вилле я, конечно, слышала. Красивое место, летом в нем благодаря бризу жара переносилась намного легче, чем в городе. А вот кофе… Если бы он мог там расти, то уже рос бы. Мирале не дурак, на мои плантации заглядывался уже давно, и я точно знала, что он сам пытался заняться выращиванием кофе, но что-то не задалось. Проще говоря, мне хотели всучить ненужную, но симпатичную безделушку, статусную вещь, которая не приносит доходы, а сжирает их.

Впрочем, пусть Мирале верит, что ему удалось меня заинтересовать.

Он зачарованно следил за тем, как я медленно веду языком по собственной ладони и облизываю с губ капли меда.

Старый извращенец. Я на сорок лет младше.

– Любопытное предложение, – наконец сказала я, закончив ритуал. – Но поймите меня правильно, мне все-таки нужно повнимательнее присмотреться к новому рабу, а потом уже что-то решать.

Мирале понял посыл верно.

– Возможно, принятию решения поможет, если мы вместе съездим на виллу и я лично вам ее покажу?

– Да, наверное. Как насчет… – я задумчиво постучала пальцем по подбородку. – Ох, у меня все так загружено в ближайшие дни… Может быть, в день Эльметры Дарительницы?

Это было через десять дней от сегодняшнего. На морщинистом лице лорда, похожем на орешек кешью, промелькнуло разочарование. Он наверняка рассчитывал заключить сделку быстрее. И это снова заставило меня задуматься, к чему бы ему так спешить. Причин для этого, казалось, нет совершенно. Аштар с его секретами за это время никуда не денется.

– Договорились, – все же ответил Мирале.

Похоже, он боялся проявить настойчивость и спугнуть меня. Ведь тогда я могла бы догадаться, что раб для него стоит намного больше, чем вилла, и заупрямиться. Загадочно…

Старик допил кофе и поставил чашку с явным намерением завершить на этом разговор. Однако меня снедало любопытство. Понимая, что вполне могу совершать ошибку, я рассеянно покрутила свою чашку в руках.

– Лорд Мирале, буду с вами откровенной. Я уже предложила его высочеству в знак нашей дружбы забрать раба, если он того пожелает. Но не волнуйтесь – он отказался.

Старик вдруг расхохотался. Да так, что чуть тюрбан не рухнул.

– Почему вы смеетесь? – с недоумением спросила я.

– Милая, – снисходительно, как к ребенку, обратился он, – ваши стремления очевидны.

– Какие стремления?

– Леди Мелевин, я стар, но пока еще не слеп. Многие уже заметили, что вы всеми силами стараетесь заинтересовать принца Элая.

Да уж, досужие сплетники невероятно «внимательны». Если бы у них кроме глаз был еще и мозг, они бы заметили, как старательно я избегаю оставаться с ним наедине и в целом его компании. Если бы не задания Хведера, которые то и дело приводили меня в королевскую резиденцию, у меня бы это еще и получалось.

– У вас даже что-то получается, но видите ли, – с легкой насмешкой продолжал Мирале, не подозревая, что отчасти извратил мою собственную мысль, – истина в том, что вам не стоит надеяться на брак с принцем. Он не возьмет вас в жены, и сомневаюсь, что вообще хоть когда-нибудь женится. Лучше вам поискать достойную партию где-то в другом месте.

– Да почему же вы так считаете?!

Старик нехорошо улыбнулся.

– Потому что Аштар Погибель Драконов несколько лет назад захватил лорда Газима вей-Ширвала, которого во главе небольшого войска отправили отвоевать одну из захваченных темными эльфами крепостей. А вместе с лордом – его взрослую дочь. Оба они были драконами. Обоим Аштар собственноручно отрубил головы. А эта девушка была возлюбленной принца Элая, которую он хотел взять в жены…

Глава 8

До приторности сладкий десерт быстро исчезал с тарелки. Я брала кусочек за кусочком и смотрела на белые цветки померанца, на самом деле не видя их.

Мирале уже ушел. Рассказанная им история прояснила немногое, скорее запутала еще больше. О помолвке Элая, если ее вообще заключали, никогда не объявлялось, поэтому я ничего об этом не знала. Становилось понятно, отчего он так погружен в глупые стишки о любви и почему Аштар сказал, что книга поэта, потерявшего любимую женщину, служит для принца зеркалом.

Я даже могла понять, почему его старший брат не оставил дроу себе, не казнил и не подарил кому-то из придворных, а отдал Элаю. Но почему Элай столько времени держал убийцу возлюбленной у себя и ничего не делал? Нет, он, конечно, поиздевался над Аштаром, заставляя прыгать на одной ноге, но я бы на его месте этим не ограничилась. Когда убийцы семьи попадут мне в руки, я убью каждого. Медленно. Мучительно. И уж точно не стану терпеть хоть кого-то из них рядом с собой полгода, чтобы потом проиграть в карты вредному и жадному старику.

Чего-то я пока не улавливала. Какого-то фрагмента мозаики или сразу нескольких недоставало, чтобы сложилась ясная картина.

Может быть, мне и не следовало искать эти фрагменты. Задачу, выданную Хведером, получится решить и без них. Но что-то мне подсказывало, что это важно, причем жизненно важно. Мирале слишком суетился – для человека вроде него такое поведение подозрительно. Он бы не скопил богатство, если бы не умел выжидать. Раз уж я влезла в игру, надо хотя бы разобраться в ее правилах, пока меня не выкинули из кона, забрав все, что у меня есть.

Пора съездить в кофейню и послушать, о чем состоятельные горожане болтают между собой. Если повезет, какие-то из новостей удастся связать между собой и что-то прояснить.

Однако не успела я подняться, как на границе зрения мелькнула красная юбка. И вот уже передо мной на место Мирале опускалась Ниса.

Боги наградили ее привлекательной внешностью: черные кудри, огромные карие глаза, пухлые губы, точеная шея и аппетитная фигура. Эта девушка была воплощением мечты для многих мужчин, и ее не портил даже нос с горбинкой. Еще до ее совершеннолетия я получила уйму свадебных предложений, иногда даже от весьма приличных семей.

Ниса на все ответила отказом. Я ей не сопротивлялась. В ее возрасте, да и сейчас тоже, я не думала о замужестве, а предпочла удрать из дома, переплыть на корабле море и углубиться в Левадийскую пустыню, чтобы найти там хелсарретских магов. Внешность у нас была кардинально разная: я пошла в бабушку, Ниса – в мать из коренных сенавийцев, но страсть к приключениям текла в крови у нас обеих.

Да и не для того я спасала племянниц от убийц, чтобы выдать против воли замуж, отравив им жизнь.

– Значит, хочешь перепродать темного эльфа, – без предисловий, даже без пожелания доброго утра начала Ниса.

Нахмуренные брови выдавали ее недовольство.

– Если и так, то что? – уточнила я.

Она хлопнула ладонями по столу. Забавно, мы сегодня еще не виделись, а я ее, судя по всему, уже успела чем-то разозлить.

– Этого нельзя делать!

– Вот как, – ровно произнесла я.

Ниса выдержала несколько мгновений молчания, затем с негодованием уставилась на меня. Видимо, она ожидала, что я спрошу, почему Аштара нельзя перепродавать.

– И что, ты не хочешь спросить…

– Нет, – перебила я.

Племянница застыла на миг с открытым ртом, закрыла его и нахмурилась еще сильнее.

– Надеюсь, ты так говоришь, потому что уже и сама поняла, почему он нам нужен.

Седая Эхна, богиня мудрости, дай мне сил…

Ниса, как и всегда, лучше всех знала, как им надо поступать.

Я отодвинула от себя тарелку с заметно поредевшей пахлавой, отряхнула руки и сложила их на столешнице, придвинувшись к племяннице.

– Хорошо. Я внимательно тебя слушаю: почему нам нужен этот эльф?

Глаза у нее загорелись. Она тоже наклонилась ко мне и понизила голос:

– Он знает все о драконах! А теперь ему известны еще и все закоулки королевской резиденции и столичного дворца! Если мы уговорим его помочь, то…

– Что? – перебила я. – Мы трое возьмем мечи в руки и пойдем вырезать королевскую семью?

– Да что ты все к шуткам сводишь, – сердито зашипела Ниса. – Наш род перебили драконы. Все это видят, одна ты уже второй год упираешься. Аштар уже с ними воевал, он знает, как такие атаки проводятся. К тому же он может связаться с другими дроу. Они обязательно нам помогут. Это же их шанс освободить захваченные земли Берзана!

– Далеко идущие у тебя планы, – пробормотала я. – Не буду спрашивать, кто, по-твоему, после этого сядет на трон. Давай лучше сконцентрируемся на более важных деталях. Например, на том, как ты собираешься провести в прекрасно укрепленный столичный дворец, охраняемый сотнями стражников, отряд дроу. Они же такие незаметные, особенно днем.

– Аштар придумает, – безапелляционно заявила девчонка. – Я устройства дворца не знаю, а он там уже бывал.

Прекрасный ответ. И в логике не откажешь.

– Ладно. И как же ты предполагаешься связаться с темными эльфами? Напомню, что Аштар выдал секреты сородичей, поэтому в Берзане его не жалуют и наверняка предпочли бы его голову попытке переворота в Сенавии.

– Аштар…

– …придумает, – закончила я и со вздохом откинулась назад. – Тебе не кажется, что ты чересчур полагаешься на раба, с которым даже ни разу не говорила?