скачать книгу бесплатно
2
Пока мы были в больнице, дождь успел начаться и закончиться. Пахло свежестью и умытым асфальтом. Я посмотрел вверх – небо напоминало серое стекло. Нам пришлось задержаться у больницы, потому что отцу вдруг позвонили с работы.
– Подожди минуту, – сказал он мне и отошел на пару шагов в сторону.
Отец был каким-то рассеянным. Он всегда выглядел именно так после встреч с мамой, но в тот момент у него особенно плохо получалось это скрывать. Я решил, что дело в разговоре с лечащим врачом мамы. Нужно было осторожно выяснить, о чем они разговаривали, но я знал, что это будет трудно.
Пока отец разговаривал по телефону, я рассматривал витрины магазинов через дорогу и все думал о маме. Она даже не поняла, что я не в порядке: это было странно. Обычно она замечала все. Я думал о тотемах и об индейских племенах, прокручивал в голове всю нашу встречу, когда краем глаза уловил какое-то движение слева. Я обернулся и шарахнулся в сторону от человека с темными волосами и режущим взглядом голубых глаз. Мне показалось, что я падаю. Я не слышал ничего, кроме оглушительного биения сердца где-то в горле. Ладонью я зацепился за лестницу, зажмурился, земля ушла из-под ног. Я действительно упал, грохнулся прямо в лужу, судорожно дыша.
– Что такое? – низкий голос незнакомца.
Я отполз в сторону, попытался позвать отца, но он и так уже был рядом. Он помог мне встать, потряс меня за плечи.
– Лео? Лео, ты меня слышишь? Что случилось?
– Это ваш сын? Он вдруг упал, когда я проходил рядом… Ему плохо? У меня есть вода. Вот, держите.
Я ничего не видел, а голоса доносились до меня, словно сквозь стену. К моим губам поднесли бутылку, я сделал несколько глотков и немного пришел в себя. Только тогда я понял, что с такой силой вцепился отцу в руку, что у меня заломило запястье.
– Я…
Меня мутило, поэтому я плотно сжал губы и заставил себя посмотреть на незнакомца. Конечно, мне просто показалось. Это был не Ванденберг. У них не было ничего общего, кроме одинакового цвета глаз и волос.
– Извините, – прошептал я, – мне уже лучше.
Отец отвел меня в машину и оставил окно открытым. Я откинулся на спинку сиденья и крепко-крепко зажмурился, чувствуя себя до того ничтожно, что хотелось расплакаться. Мне было так стыдно перед отцом, перед незнакомым мужчиной и перед самим собой.
– Эй, – отец легко тронул меня за локоть, – его скоро найдут.
Он все понял, конечно. Понял, что я принял того человека за Ванденберга. Трудно было не догадаться. Отец сидел рядом, от него пахло домом, больницей и мамиными лекарствами, и это заставило меня зацепиться за реальность, немного расслабиться – не полностью, но мое сердце больше не билось так тяжело и громко.
Всего пару минут назад мне было не просто страшно – я был в ужасе. Мне казалось, что Ванденберг нашел меня. У меня перед глазами тут же встало лицо Этты, зазвучал хор соболезнований по поводу моей собственной смерти. Я заморгал и понял, что в уголках глаз у меня противно защипало.
– Ты постоянно это повторяешь, – раздраженно и обессилено сказал я, – но этого не происходит.
Отец тяжело вздохнул и печально посмотрел на меня.
– Мы ничего не можем сделать. Нужно просто ждать. Иногда это единственный выход.
Я обхватил себя руками за плечи и сосредоточил взгляд на своих грязных кроссовках. Куртка у меня тоже была в темных разводах из-за купания в луже. Меня слегка трясло.
– Мы уже говорили об этом.
Отец сказал это таким утомленным тоном, словно ему окончательно надоело со мной возиться. Я отвернулся и уставился в окно. Мимо машины проходили люди. Кто-то смеялся, кто-то шел, повесив голову, но никто из них не дергался и не звал на помощь. Только меня угораздило.
– Знаешь, что мы с тобой сейчас сделаем? – спросил отец, когда мы отъехали от больницы.
Я не ответил. Он хотел помочь, и я знал это, но предпочел промолчать. Мне хотелось, чтобы ему стало стыдно, но за что? По-свински себя вел я, а не он. Ребячество. Мое глупое ребячество – и только. Отец включал радио, но я даже не помню, что там играло. У меня разболелась голова, и я заснул прямо в машине. Мне казалось, что я проспал вечность, но на самом деле прошло не больше получаса.
– Где мы? – сонно спросил я, когда отец разбудил меня.
– Сейчас увидишь, – сказал он и загадочно улыбнулся.
Я огляделся. Мы остановились около одноэтажного кирпичного здания. Я плохо знал эту часть города, поэтому не представлял, что нам понадобилось в этом районе. Сначала я решил, что это какая-нибудь закусочная, но мы подошли ближе и я прочитал выцветшую надпись на табличке у входа. «Приют для животных».
– Зачем мы здесь? – я посмотрел на отца.
– А ты как думаешь?
Мы вошли внутрь, и меня тут же оглушил звонкий лай собак – они скулили, скреблись и рычали. К нам подошла молодая девушка в светло-розовом рабочем халате с эмблемой приюта.
– Здравствуйте, – она широко улыбнулась, – хотите присмотреть собачку?
– Вроде того, – кивнул отец.
Я удивился. Мы ни разу не заводили разговор о новой собаке. Более того – я боялся этого. После смерти Фрэнсиса мне казалось, что я не способен ни о ком заботиться. Если бы меня спросили, хочу ли себе нового любимца, я бы совершенно точно ответил, что не хочу.
Девушка провела нас за собой, объясняя по пути все тонкости:
– Не думайте, что у нас здесь беспредел, – заверила она.
– В каком смысле? – не понял отец.
– Ну, – она поморщилась, – обычно люди считают, что собаки в приютах страдают бешенством или болеют чем-то еще, но это не так. То есть, конечно, такие тоже есть, но мы делаем все, чтобы их вылечить. Всех собак осматривает ветеринар и пишет свое заключение о состоянии животного. Вы сможете ознакомиться, когда выберете кого-нибудь.
Мы прошли в помещение, где в клетках ютились самые разные собаки – большие и маленькие, взрослые и совсем щенки.
– Большинство из них знают кое-какие команды и умеют ходить на поводке. Не все, конечно, но зато прививки есть у каждого пса. Об этом можете не беспокоиться, – тараторила девушка.
– Нравится кто-нибудь? – спросил меня отец, когда мы остановились возле клеток.
– Пап… – я неловко закусил нижнюю губу.
Я был не уверен и боялся все испортить, но отец легко подтолкнул меня в спину, не оставив мне выбора. Я пошел вдоль левого ряда, рассматривая собак. Лабрадор в клетке под номером шестнадцать радостно завилял хвостом, когда заметил меня, а дворняга с торчащими ушами, что топталась в клетке по соседству, злобно зарычала.
Мне казалось, что это плохая идея. Я уже хотел развернуться и сказать, что мне никто не нравится, убедить отца, что мне это не нужно, но тут я заметил белого щенка с рыжими пятнами, забившегося в угол вольера. Он казался забавным и немного напуганным.
– Симпатичный, – сказал отец из-за моей спины, – что это за порода?
– Бретонский эпаньоль, – с готовностью отозвалась наша провожатая. – Мальчик. Всего три месяца.
Я присел на корточки и поманил пса. Он смотрел на меня большими светло-карими глазами и не спешил подходить.
– У него есть имя? – спросил я.
– М-м-м, нет. Он у нас не так давно, если честно. Его отдали, потому что у хозяина обнаружилась аллергия на шерсть. Там ему дали какую-то кличку, но он не успел даже привыкнуть к ней. Подождите пару минут. Я принесу его карточку.
Мы остались одни.
– Когда ты это решил? – спросил я у отца.
– Я подумал, что тебе нужно на что-то отвлекаться, – он пожал плечами.
– Да, но…
В мою руку вдруг ткнулось что-то мокрое и холодное. Я дернулся и опустил взгляд на щенка – оказалось, что он все-таки рискнул подбежать ближе. Теперь я мог рассмотреть его получше. Щенок был чистый и ухоженный, с коротким хвостом и мягкими ушами. Он с усердием обнюхивал мои пальцы.
– Смотри-ка, – сказал отец, – а ты ему понравился.
– Я не смогу о нем заботиться, – попытался возразить я, но мой голос дрогнул, и я улыбнулся, когда щенок лизнул меня в ладонь.
Послышались шаги – это снова вернулась девушка.
– Так, – выдохнула она, листая папку с документами у отца перед носом, – все базовые прививки сделаны, щенок ничем не болел и не болеет. С командами у него туговато, но он еще маленький, поэтому его легко будет всему научить. Что еще… С ним нужно будет часто гулять, потому что он все-таки из охотничьих. Собаки этой породы сами по себе преданные и общительные, а детей очень любят, – девушка посмотрела на меня.
– Нам подходит. Что скажешь, Лео?
Щенок все еще неуклюже тыкался в мою руку упрямым лбом. Я помедлил, а потом кивнул.
Какое-то время мы провели в приюте – отец заполнял необходимые документы и выслушивал рекомендации по уходу. Я ждал его на стуле в приемной со щенком на руках. Он был теплым и постоянно пытался лизнуть меня в щеку шершавым розовым языком. Я чесал его за ушами и все пытался придумать имя, но мне ничего не приходило в голову.
В кармане у меня завибрировал телефон, щенок дернулся и зарылся носом мне в куртку. Я фыркнул и потрепал его по загривку.
– Тише, приятель, – сказал я, вынимая телефон из кармана.
Звонил Бастиан.
– Куда ты там пропал? – спросил он возмущенно и обеспокоенно, – я тебе кучу сообщений написал!
– Извини. Мы были у мамы, а потом заехали в приют.
– Чего? – изумленно спросил Бастиан, – на кой черт?
Я улыбнулся.
– В приют для животных. Решили собаку взять.
– Слава Богу, – со смешком выдохнул он, – а я уж решил, что твой отец от тебя совсем устал.
– Иди ты!
– Как твоя мама?
Я замялся.
– Не очень хорошо.
– А ты?
– Как обычно.
– А в школу когда?
Я совсем забыл о школе. За последние несколько недель я сильно отвык от своей обычной жизни, и мне стало казаться, что я больше никогда не вернусь к занятиям.
– Завтра поедем в больницу на осмотр. Меня, скорее всего, выпишут.
– Отлично! Я больше не могу сидеть с этим идиотом Манфредом.
Я тихо рассмеялся.
– О, у тебя новый лучший друг.
Манфред был самым занудным мальчишкой нашего класса. С ним никто не хотел общаться, поэтому он всегда занимал места болеющих ребят и пытался найти общий язык с их соседями по парте.
– Ой, катись, Ветцель, – буркнул Бастиан.
В конце коридора показался отец.
– Ладно, Басти, мне пора. Я позвоню тебе вечером, – сказал я.
– Лео?
– Да?
Бастиан сделал короткую паузу.
– Все будет в порядке, – твердо сказал он.
3
Когда мы ехали домой, на улице уже стемнело. Щенок крепко спал у меня на коленях, а мы с отцом обсуждали, что нужно будет для него купить. Я хотел было сказать, что поводок у нас уже есть, но промолчал. Это поводок Фрэнсиса – и больше ничей.
– Как хочешь назвать? – спросил меня отец, когда мы встали на светофоре.
– Пока не знаю. Ничего в голову не приходит.
– Написал маме, что мы взяли собаку. Она думает, что я ее разыгрываю, – улыбнувшись, сказал отец.
– Я сначала тоже решил, что ты шутишь, – возразил я, а потом нерешительно высказал то, что беспокоило меня всю дорогу, – не думал, что мне когда-нибудь снова доверят питомца.
Отец внимательно посмотрел на меня.
– Лео, это была случайность. Ты не виноват в том, что произошло с Фрэнсисом. Это не значит, что тебе нельзя заботиться о ком-то сейчас. Люди учатся на своих ошибках. Теперь ты будешь внимательнее.
– Но это была не просто ошибка. Это был Фрэнсис, – упрямо отозвался я.
– У всех есть право на второй шанс.
