На пути к тебе

– Мы просто разговаривали.

– О, – протянула она с театральной задумчивостью. – Просто разговаривали. И теперь он сидит с нами, говорит тебе комплименты и смотрит, как будто ты – единственное, что его интересует в этом зале.

– Клер, – сказала я предупредительно, но Марк вдруг усмехнулся:

– Ты – наблюдательная.

– Ты что-то хотел? – перебила я.

Марк улыбнулся чуть шире, не отводя от меня взгляда:

– Хотел. Но не при свидетелях.

Клер фыркнула, явно не впечатлённая намёком, и поставила локти на стол.

– Не переживай, я умею быть незаметной. Но если он скажет хоть что-то сомнительное, я запущу в него своей булочкой, – пробормотала она, беря еду с таким видом, будто всерьёз обдумывает траекторию броска.

– Мне просто нужно пару минут, – сказал Марк уже тише, немного мягче. – Обещаю, я не лезу в твою жизнь. Я просто хочу, чтобы ты знала кое-что… до того, как станет поздно.

Я подняла глаза, встретилась с его взглядом. Там не было угрозы. Ни вызова. Ни желания обидеть. Только… что-то похожее на искренность. Или сожаление.

Я вздохнула:

– Ладно. Говори.

Марк на мгновение посмотрел на Клер, потом отвёл взгляд, будто собирался с мыслями, а затем вернулся ко мне – серьёзный, спокойный, почти чужой.

– Я не знаю, что у вас с ним, – начал он. – И, может, это не моё дело. Но… Рейн – не тот, кем кажется. И уж точно не тот, кому стоит доверять.

– Марк… – начала я, но он не дал мне договорить.

– Просто выслушай.

Он вздохнул и тихо добавил:

– Когда я поступил, он был уже на третьем курсе. Его уважали, ну или боялись. Смотря кто ты и насколько далеко готов зайти.

Он сделал паузу, иронично скривив губы.

– Мы общались. Не то чтобы друзья, но нормально. И он точно знал, что у меня есть девушка. Видел нас вместе. Мы не прятались. Я его уважал. Наивный, блядь.

Он сжал кулак.

– На одной из вечеринок я ушёл раньше, а она осталась.

Марк усмехнулся, но лицо его стало жёстким.

– И я, идиот, даже не напрягся. Думал: девчонке весело, пусть тусуется. Мы ж тогда как одна команда были.

Он посмотрел на меня.

– Знаешь, что я узнал? Что пока я шёл домой и думал о том, как сильно её люблю, твой Рейн трахал её в одной из спален. Прямо на той вечеринке.

Я замерла.

Слова больно резанули. Не кожу – глубже. Где-то под рёбрами что-то сжалось. Но я не отвела взгляда.

Не сжалась, не вспыхнула, не сбежала. Просто сидела. Слишком тихо, чтобы это было нормально.

Он замолчал, а потом зло выдохнул:

– И не думай, что она была исключением.

Марк чуть подался вперёд.

– Он спал с каждой, Эл. Бросал так же быстро, как снимал с них одежду. Девчонки на первом курсе мечтали попасть в его постель. Да и сейчас мечтают…

Он сжал челюсть. Взгляд стал колючим, будто он переживал всё заново прямо сейчас.

– А потом, когда я подошёл, знаешь, что он сказал? «Не знал, что она так легко даст».

Марк усмехнулся – горько, искривлённо.

– А теперь ты. Ты – его новая игрушка, да? Только ты не такая, как все? Смешно. Знаешь, сколько таких «не таких» было до тебя?

Я слышала каждое слово. Каждую букву. Как будто он выжигал их прямо на коже.

Внутри всё сжалось. Где-то в груди, между дыханием и сердцем, стало холодно.

Я хотела сказать, что он врёт. Что Ник не такой. Что он… не мог.

Но язык прилип к нёбу, а сердце стучало слишком громко, чтобы я разобрала собственные мысли.

– Может, она… – попыталась я, но голос дрогнул, и я не договорила.

Марк поднял брови, иронично.

– Может, она что? Сама пришла? Захотела? Конечно. Он же всегда такой – ни при чём. Просто предложил, а они сами ложились.

Он усмехнулся, но в этой усмешке было что-то опасное.

Молчание повисло между нами. Клер деликатно смотрела в сторону, будто вдруг вспомнила о своей булочке, но я понимала – она всё слышит.

– Я не святой, Элли. И, может, мне не нужно было влезать. Но тебе стоит знать, во что ты вляпалась, прежде чем станет поздно.

Он посмотрел на меня ещё секунду – выжидающе. Но я не знала, что сказать. Не знала, могу ли вообще что-то сказать.

– Извини, – сказал Марк чуть тише. – Просто подумай об этом. И будь осторожна. Даже если он сейчас рядом. Особенно – если рядом.

Он поднялся из-за стола, кивнул Клер вежливо и ушёл, не дожидаясь ответа.

– Элли, – Клер наконец посмотрела на меня. – Ты…

– Не знаю, – перебила я, почти шёпотом. – Просто… не знаю.

***

Села на своё место и уставилась в одну точку, пока преподаватель не начал говорить.Я пришла в аудиторию почти автоматически. Не помню, как дошла. Не помню, что сказала Клер на прощание – если вообще что-то сказала.

Мозг включился только к концу второй лекции, и то – ненадолго. Я пыталась сосредоточиться, вырвать себя из этого вязкого тумана, но всё возвращалось обратно – к столу в столовой, к голосу Марка, к словам, которые теперь сидели во мне, как занозы.Слова звучали глухо, будто сквозь стекло.

Я не замечала времени. Только когда преподаватель закрыл ноутбук и в зале зашевелились студенты, я поняла – лекции закончились.

Я медленно встала, собирая вещи, и вышла, стараясь не думать.

На лестнице я увидела его.

Марк.

Наши взгляды пересеклись, и он сразу выпрямился.Он ждал. Спокойно. Не назойливо. Просто стоял, как будто так и должно было быть.

– Элли, – негромко, почти осторожно. – Есть пара минут?

Я молча кивнула. Иначе не могла.

Он сделал шаг ближе, но держал дистанцию.

– Я знаю, что, возможно, переборщил. С информацией. С формой. Просто… я не хочу, чтобы ты злилась на меня. Это не было попыткой влезть между вами. Я действительно хотел, чтобы ты знала.

– Послушай, Марк, я ценю твою заботу, но мне не нужна защита.

Он кивнул, как будто ожидал такой ответ. Но не отступил.

– Знаю. И это видно, – сказал он спокойно. – Ты сильная. Слишком. Но иногда… даже сильным нужно не защита – а просто информация. Чтобы потом не оказалось, что ты верила в то, чего не было.

Я отвела взгляд. Эта фраза попала слишком точно. Слишком больно.

– Я не прошу тебя верить мне, – продолжил он чуть мягче. – Просто… давай так. Один кофе. Без тем, без подколов. Я не хочу, чтобы наш разговор остался в твоей памяти, как что-то… отравляющее.

– Не думаю, что это хорошая идея, – тихо сказала я, всё ещё не глядя на него.

– Элли, – голос Марка стал мягче, ниже. – Я не прошу тебя принимать всё, что я сказал. Правда.

Он сделал шаг ближе, но всё ещё держал дистанцию.

– Просто… я хочу, чтобы ты вышла из этого разговора не с комом в груди, а хотя бы с тёплым кофе в руках. Маленькая передышка.

Он чуть улыбнулся, почти виновато.

– Я угощаю. И обещаю не говорить ничего, что снова перевернёт твой мир. По крайней мере – не сегодня.

Я всё ещё колебалась.

Часть меня хотела уйти. Просто развернуться и забыть.

Но другая… та, что всё ещё пыталась нащупать опору под ногами, знала: если я сейчас не зацеплюсь за что-то простое – меня унесёт этой волной.

– Один кофе, – выдохнула я. – Без тем. Без подколов. Без разговоров о Нике.

– Договорились, – кивнул Марк. – Только кофе. Обещаю.

Он жестом указал в сторону выхода, и мы пошли молча. Не было лёгкости. Не было прежней флиртовой интонации.

Только шаги в тишине и глухое эхо собственных мыслей.

Мы дошли до небольшого кафе на углу кампуса. Оно было не таким шумным, как столовая, но достаточно оживлённым, чтобы разговор не казался слишком личным.

– Что будешь? – спросил он, пока я разглядывала меню на стойке.

– Эспрессо, без сахара.

– Какой ужас, – Марк скорчил гримасу, глядя на меня, будто я только что призналась в каком-то преступлении.

Я закатила глаза.

– Серьёзно?

– Ты же не получаешь от этого удовольствия, Элли. Это же чистая горечь, – он посмотрел на меня с явным недоумением.

– Это называется «чувствовать вкус настоящего кофе», – сухо ответила я, делая заказ.

– Это называется «наказание самому себе», – парировал он, заказывая себе капучино.

Мы забрали кофе и направились к столику у окна.

– Так вот почему ты встречаешься с Рейном, – хмыкнул он, садясь напротив. – Ты просто любишь страдать.

Я остановилась, чашка зависла на полпути к губам.

– Марк…

– Всё, всё, без упоминаний, я понял, – он вскинул руки, но по его лицу скользнула хитрая ухмылка.

Я молча сделала глоток. Эспрессо был крепким и горячим.

– Может, ты просто не привык к настоящему вкусу? – бросила я, ставя чашку на блюдце.

Марк усмехнулся, качая головой.

– Нет, просто мне нравится, когда в жизни есть что-то приятное.

– Поздравляю, ты только что объяснил, почему я пью эспрессо, а не что-то сладкое, – я приподняла бровь, но уголки губ дрогнули в лёгкой усмешке.

Марк хмыкнул, не скрывая удовольствия от моего ответа.

– Ладно, принимается. Всё-таки ты умеешь красиво огрызаться. Но если когда-нибудь увижу тебя с карамельным латте в руках, буду напоминать тебе этот разговор.

– Сомневаюсь, что увидишь, – фыркнула я, сделав ещё глоток. – Но если вдруг, то имей в виду – значит, день был настолько плохим, что мне понадобился сахар, чтобы его пережить.

Я сделала ещё глоток и вдруг почувствовала, как по коже пробежал лёгкий ток.

Он вошёл. Я сразу это поняла. Даже не обернувшись.

Просто… почувствовала.

Марк тоже заметил – взгляд его скользнул куда-то за моё плечо, и на лице промелькнуло напряжение.

Я медленно повернулась.

Ник не спеша шёл вдоль зала, будто сам выбирал, сколько секунд продлится это молчание между нами. В его лице не было ничего лишнего – ни злости, ни вопроса. Только спокойствие. Очень контролируемое, слишком тихое.

Он остановился напротив и посмотрел прямо на меня. Не на Марка. Не на чашки на столе. Только на меня. В упор. Долго.

А потом чуть склонил голову, почти невесомо, и губы тронула тень знакомой полуулыбки.

Но глаза – глаза не улыбались.

Марк напрягся. Я чувствовала это, даже не глядя в его сторону. Он выпрямился, положив ладонь на стол, как будто готов был в любой момент встать.

– Развлекаешься? – спросил он, опускаясь рядом на стул. Его рука мельком скользнула по спинке моего стула – почти не касаясь, но этого хватило. В воздухе запахло его одеколоном. Вперемешку с чем-то мятным.

Чистый, немного прохладный запах, с лёгкой горчинкой. Знакомо. Безумно знакомо.

– Просто кофе, – выдохнула я.

Его губы дрогнули в полуулыбке – знакомой, лениво-ироничной.

– Детка, почему у тебя такая дерьмовая компания?

Марк медленно поднял взгляд на Ника. На его лице не было страха – только холодная, сдержанная злость.

– А ты всё такой же вежливый, – произнёс он сдержанно. – Привет, Рейн.

Ник даже не посмотрел на него. Просто продолжал смотреть на меня, как будто Марка в этом кафе не существовало вовсе.

Он взял мою чашку с кофе – спокойно, как будто это был его стол, его кофе и его девушка.

Сделал медленный глоток и поставил чашку обратно.

– Кофе такой же, как собеседник, – сказал он, криво усмехнувшись. – Горький, с привкусом обиды и дешёвых понтов.

Марк резко отодвинулся от стола, но голос его остался спокойным:

– Ты всё такой же, Рейн. Всё тот же самодовольный мудак.

Ник развернулся к нему – медленно. Его улыбка исчезла.

– Дружище, ты кажется до сих пор злишься, что твоя девчонка сняла трусы, когда я просто посмотрел на неё?

Я задержала дыхание.

Марк встал. Медленно, бесшумно, но с такой напряжённой спиной, что казалось – вот-вот хрустнет позвоночник.

– Осторожнее с языком, Рейн, – проговорил он низко, без истерики, но с таким стальным тоном, что в зале повисла гробовая тишина.

Ник чуть наклонил голову, как будто с интересом разглядывал перед собой экспонат, достойный музея провальных решений.

– А то что? – его голос был тихим. Слишком тихим. Таким, от которого у меня по спине побежали мурашки. – Зашипишь громче? Или снова поплачешь в коридоре, как тогда?

Марк сжал кулаки. Челюсть ходила ходуном.

Я всё ещё сидела, чувствуя, как дыхание застряло в горле. Сердце стучало слишком громко. Слишком быстро. Я смотрела на Ника – и не узнавала. Холод, который он источал, был почти физическим. Рядом с ним казалось… опасно.

– Ник, – выдохнула я. – Перестань.

Он не отреагировал.

Просто продолжал смотреть на Марка. Как будто моих слов не было. Как будто меня – не было.

– Ты так и не понял, да? – Ник чуть склонил голову. – Не я забрал её. А ты был настолько скучен, что даже не заметил, как её начали трахать другие.

Марк резко шагнул вперёд.

И в этот момент я вскочила. Резко, не думая.

– Ник! – мой голос сорвался. – Хватит. Пожалуйста.

Он всё ещё не смотрел на меня. Только на Марка.

Я чувствовала, как всё внутри сжимается. Как тяжело становится дышать.

И тогда, не думая, не фильтруя, просто инстинктивно – я сказала:

– Зайчик… поехали домой.

Слово вырвалось само. Тихо. Мягко. Совсем не в тему.

Даже Марк застыл, словно не верил, что услышал это правильно.

Ник медленно моргнул и перевёл взгляд на меня.

В его глазах больше не было ярости. Ни злобы, ни стального контроля.

– Зайчик? – хрипло переспросил он, будто пытаясь убедиться, что не ослышался.

Губы дёрнулись. Едва заметно.

– Это первое, что пришло в голову, – пробормотала я, чувствуя, как щеки наливаются теплом.

Он моргнул ещё раз. Потом выдохнул. И вдруг – по-настоящему усмехнулся. Не резко, не зло. А почти по-доброму.Ник смотрел на меня, как будто видел впервые. Как будто это слово, вырванное из паники, выбило из него всю злость, всю холодную силу.

– Ты с ума сошла, – тихо сказал он, качнув головой.

Марк всё ещё стоял с каменным лицом, явно не зная, в какой реальности он оказался. Но в этот момент мне было всё равно.

Он наклонился ближе и почти шёпотом добавил:Ник шагнул ко мне. Взглядом всё ещё держал Марка в зоне контроля, но весь его фокус уже был на мне.

– Только попробуй ещё раз меня так назвать, и я начну волноваться за твоё психическое состояние.

Он улыбнулся, но как-то по-детски – почти растерянно, будто сам не понял, почему это сработало.

– «Зайчик», Эл? Серьёзно? – его брови чуть поднялись, а на губах всё ещё играла мягкая усмешка. – Я больше на волка похож, чем на пушистого.

– Я знаю, – прошептала я, всё ещё смущённо. – Просто… хотела, чтобы ты остановился.

Рука скользнула к моей, сжала пальцы.Он выпрямился, качнув головой, и вздохнул. Не раздражённо, а скорее… нежно.

– Получилось, – тихо сказал он. – Но в следующий раз придумай что-то менее… ушастое.

Я кивнула, едва сдерживая улыбку.

Он провёл рукой по лицу, будто стирая остатки ярости, а потом резко вдохнул, словно вернул себе контроль.

– Поехали отсюда, – сказал он. – Пока я снова не передумал.

Я кивнула. Не отвечая. Не пытаясь разбирать, что именно он передумает – уехать или оставить Марка с выбитыми зубами. Просто пошла за ним.

Мы вышли из кафе, не оборачиваясь. Ни на Марка, ни на чужие взгляды. Всё, что происходило там – осталось за стеклом. И только прохладный воздух снаружи казался реальным.

– Зайчик, блядь, – повторил он, качнув головой глядя перед собой, как будто пытался осмыслить факт своего собственного прозвища.

Я прикусила губу, стараясь не рассмеяться.

– Ну, это сработало, – пробормотала я. – Ты же остановился.

– Да не остановился я, – проворчал он, но взгляд всё же скользнул в сторону, и на губах появилась та самая тень улыбки. – Я просто… завис. Потому что, мать его, зайчик, Эл? Серьёзно?

– Ты выглядел так, будто готов снести ему голову. Нужно было что-то… неожиданное.

– В следующий раз просто швырни в меня чем-то. Это будет не так… унизительно, – хмыкнул он, подводя меня к машине.

– Запомню, – тихо усмехнулась я. – Если мимо будет пролетать кирпич – он твой.

– Великолепно. – Ник открыл мне дверь, и когда я села, добавил: – Только убедись, что без шипов. Я всё-таки не совсем бессмертный.

Он хлопнул дверью и обошёл машину, не спеша. Я смотрела на него через стекло, пытаясь уложить в голове всё, что только что произошло.

Ник сел в машину. Секунда. Вдох. Запустил мотор и не сразу тронулся. Пальцы скользнули по рулю, как будто ему нужно было что-то физическое, чтобы зацепиться за реальность. Его взгляд на миг задержался на мне. Чуть мягче. Чуть тише.

– Всё хорошо? – спросил он, глядя вперёд, но голос был направлен на меня.

Я молчала. Думала, проглотить ли. Сжать зубы. Или все же спросить.

– Ник… – голос вышел тише, чем хотелось. – Мне Марк сегодня сказал про ту вечеринку. Про его девушку.

Он не ответил. Даже не дёрнулся.

– Он сказал, ты знал, что она с ним. И всё равно.

Молчание.

– Это правда?

Ник медленно провёл рукой по лицу, будто устал за одну секунду.

– Да, – выдохнул он. – Правда.

Я уставилась в лобовое стекло. Туда, где отражался свет от неоновых вывесок. Всё плыло.

– Просто так?

– Что – просто так? – он повернул голову.

– Ну… – я сжала пальцы на коленях. – Просто… переспал. С чужой девушкой. Зная, что она в отношениях. Зная, что он тебе доверял.

Он откинулся назад, закрыл глаза на пару секунд.

– Тогда мне было похуй, Эл. На неё. На него. На всё. Я вообще не думал.

– А сейчас?

– Сейчас мне не похуй. На тебя.

Тишина.

– Круто, – пробормотала я. – Приятно быть исключением в твоём списке.

– Не начинай.

– Я не начинаю. Я просто пытаюсь не чувствовать, что сижу в машине с человеком, которому раньше было пофиг, чья девушка перед ним. Главное – что доступна.

Он резко ударил ладонью по рулю. Не сильно – но резко.

– Блядь, Эл. Ты думаешь, я горжусь этим? Что я хочу тебе это рассказывать?

– Нет, – сказала я тихо. – Думаю, ты просто не ожидал, что это всплывёт.

Он повернул ко мне голову и выдохнул, явно пытаясь успокоится.

– Я тогда ушёл из дома, послал всё, что мне навязали, – выдал он, сдавленно, будто удерживал это слишком долго. – Ни копейки, ни поддержки, ничего. Ни отца, ни матери. Только улица и клубы, в которых легче было сломать, чем поговорить.

Он перевёл дыхание, будто снова срывался на злость, но гасил.

– Я просыпался с разными. Я не запоминал имена. Мне было плевать, Эл. Не из принципа. А потому что это был единственный способ хоть как-то чувствовать себя живым. Или наоборот – забыть, что я вообще есть.

Он замолчал. Лоб уткнулся в руль, плечи напряжённые, как канаты.

– В тот день отец сделал очередную попытку "взять меня в руки", – продолжил он после долгой паузы, не поднимая головы. Голос стал глухим, как будто шел изнутри машины, изнутри него самого. – Прислал помощника. Прислал, мать его, бумагу, где расписал, что я должен делать, с кем общаться и когда закрыть рот. Даже график нарисовал.

Он усмехнулся – хрипло, без веселья.

– Я порвал этот лист прямо у него на глазах. А потом вышел и… просто… сорвался.

Он выпрямился, откинулся назад, глаза были покрасневшими, но не от слёз. От злости. От боли, которую он слишком давно не давал себе почувствовать.

– Я напился. В хлам. И когда она подошла ко мне, даже не думал, кто она. Просто позволил. Как будто, если я не чувствую – значит, всё под контролем.

Он повернулся ко мне. Взгляд – прямой. Не защищающийся. Не оправдывающийся. Только честный. И до ужаса пустой.

– Я не думал о Марке. Я не думал о себе. Я не думал ни о чём, Эл.

Пауза.

– И да. Я был тем, кем он тебя теперь пугает. Именно таким.

– Потом пожалел?

Он кивнул. Один раз. Медленно.

– Да, – сказал тихо. – Но не сразу.

Ник посмотрел в окно, в темноту за лобовым стеклом.

– Тогда я даже не понял, что сделал. Только спустя время.

Я не отвечала. Просто слушала.

Он не оправдывался. Не просил простить. Просто говорил. И в этом было больше, чем в любом извинении.

– Ты не обязана это принимать, Эл, – проговорил он, всё ещё глядя вперёд. – Я не прошу. Я просто… хочу, чтобы ты знала, с кем рядом.

Он ждал. Не ответа – удара, может быть. Или молчания.Я посмотрела на него. На профиль, чуть напряжённый, с тенью на скулах.

Я сказала только одно:

– Я знаю.

Ник повернулся ко мне. Его взгляд был тише, чем обычно. Глубже.

Я протянула руку, положила её на его повреждённую – осторожно, но уверенно.

– Поехали домой, – добавила я.

Он кивнул. Запустил мотор. Мы поехали в ночь.

Без громких слов, без гарантий, без ярлыков. Только с этой хрупкой честностью, на которой теперь держалось всё. Вместе. Пока этого было достаточно.

Глава 18

Он распахнул дверь, пропуская меня вперёд, и я шагнула внутрь, сразу же почувствовав знакомый запах его квартиры – лёгкий аромат кофе, чего-то древесного и его собственного.

Я почувствовала облегчение. Как будто только сейчас осознала, насколько сильно хотела быть здесь.

Всё было так же, как утром.

Абсолютно.

Кружка на столе. Его футболка, брошенная на спинку стула. Одеяло, небрежно скомканное на кровати.

Его голос раздался прямо за спиной, низкий, тёплый, чуть хриплый:

– Проходи. Будешь что-нибудь? Ты ужинала?

Я кивнула, хотя он этого не видел.

– Яблоко ела… – пробормотала я, уставившись на пол, будто это было хоть каким-то оправданием. – Утром.

Он не стал отвечать сразу. Только тихо вздохнул. Я слышала как заурчала кофемашина – всё те же звуки, такие же, как утром. Но теперь они будто эхом отзывались внутри, усиливая ту самую тишину, от которой хотелось сбежать.

– Значит, нет, – сказал он почти шёпотом. – Садись.

Я хотела возразить. Сказать, что не голодна. Что справлюсь. Но, честно? Не хотела справляться. Хотела просто сесть. Просто выдохнуть. Просто быть с ним.

Он поставил передо мной чашку с кофе.

– Давай посмотрим, что есть, – сказал он, направляясь к холодильнику.

Я наблюдала за ним, пока он, не торопясь, заглядывал в холодильник. Движения у него были расслабленные, но уверенные – как всегда.

Ник открыл холодильник и на несколько секунд замер, изучая содержимое.

– Так, у нас есть… – он хмыкнул, доставая несколько контейнеров. – Пицца, паста… – он сделал паузу, разглядывая ещё что-то. – О, салат есть.

– Давай салат, – сказала я, откидываясь на спинку стула.

Ник скептически поднял бровь, бросив на меня оценивающий взгляд.

– Салат так салат.

Он переложил еду в глубокую миску, добавил что-то сверху, потом бросил через плечо, уже с лёгкой усмешкой:

– Хотя я бы поставил на пиццу, – добавил он, садясь напротив.

– Ты явно недооцениваешь мои вкусовые предпочтения.

Ник хмыкнул, бросив на меня быстрый взгляд.

– Нет, малышка, я их слишком хорошо знаю, – он сел напротив меня. – Ты вообще ешь что-нибудь нормальное, кроме кофе?

Я пожала плечами, не спеша отвечать.

– Иногда.

Ник прищурился, покачав головой, и сделал глоток воды.

– Неудивительно, что ты всегда такая лёгкая, – пробормотал он, бросая на меня внимательный взгляд.

Я закатила глаза.

– Я нормальная, – сказала я, делая очередной укол вилкой в салат.

Ник усмехнулся, откинувшись на спинку стула.

– Конечно, малышка. Просто ты питаешься как чертов колибри.

Я усмехнулась, но не ответила. Просто продолжила ковыряться в салате.

– Будешь? – я посмотрела на него, протягивая тарелку с салатом.

Ник скептически приподнял бровь, затем перевёл взгляд на салат и снова на меня.

– Серьёзно? Ты предлагаешь мне салат?

– А что? – я пожала плечами. – Сам же сказал, что мне нужно есть нормально. Вот, делюсь.

Он усмехнулся, но взял вилку и лениво подцепил немного.

– Ну ладно, ради тебя… – он отправил салат в рот, медленно разжёвывая, а потом поморщился.

Я закатила глаза.

– Прекрати, он нормальный.

– Нормальный? – он фыркнул. – Это просто трава с заправкой.

– Ты просто привык есть что-то вредное.

Ник ухмыльнулся, отложил вилку и потянулся за пиццей.

– Именно поэтому мне и нужна ты, – сказал он, отрывая кусок пиццы и глядя на меня с той ленивой полуулыбкой, которая всегда сбивала дыхание. – Для баланса. Ты ешь свой салат, а я съем что-то вкусное.

Я покачала головой, но не сдержала улыбку. Он был невозможен. И именно поэтому – такой опасно привлекательный.

– Надеюсь, ты понимаешь, что когда-нибудь я всё-таки заставлю тебя питаться нормально.

– Ты можешь заставить меня делать всё что угодно, если будешь так на меня смотреть, – хрипло ответил он, чуть наклонившись вперёд, и его взгляд стал мягче, глубже. – Но не отнимай у меня пиццу. Это будет война.

– Справедливо, – вздохнула я, отбирая у него кусочек пиццы прямо из рук. – Но этот – мой. За моральные страдания. И за салат.