Дерзкий соблазн

Глава 15

Утро выдалось таким, что от одной мысли об учебе становилось тошно. Но деваться некуда, надо идти. Если сегодня не принесу проектную работу препод меня живьём закопает.

Поэтому, пересилив себя, встала, приняла душ, высушила волосы и собрала их в конский хвост. Надела первое, что попалось под руку: узкие джинсы, худи и кроссовки. Рюкзак закинула на плечо, тяжеленный, зараза. Там, наверное, тонна макулатуры по этому дурацкому проекту. Спустилась к завтраку. Аппетита совершенно не было. И лишь для того, чтоб избежать очередных расспросов «почему я, не ем и что со мной?», пришлось кое-как запихнуть в себя омлет.

По пути в университет, чтобы хоть немного развеяться от окружающей тоски, я слушала музыку в наушниках. Мелкий дождь, унылые лица, все торопятся по своим делам. И я вместе с ними. Но ничего не поделаешь, учеба требует усилий.

В универе сразу к компу, доделывать последние штрихи. Хорошо, что хоть кто-то додумался сделать кофейный автомат в холле, а то бы совсем померла от кофеинового голода. Подруга настигла меня в тот момент, когда у меня уже все было готово, а сама я собиралась идти в аудиторию.

– Вот ты где! – выпалила она, запыхавшись, и, схватившись за правый бок, слегка надавила на него ладонью. – Я тебя везде ищу!

– Что стряслось? – удивилась я.

Хотя… если вспомнить, что вчера она стала невольным свидетелем сцены с мажором, ей конечно же не терпелось узнать подробности. И я мысленно уже готовилась к расспросу с пристрастием. Но вместо привычного напора, она вдруг наклонилась ко мне, и, заговорщицки прошептав, словно делилась величайшей тайной, произнесла:

– Я тебе сейчас такое расскажу, ты просто офигеешь! – И, оглядываясь по сторонам, будто боялась подслушивания, продолжила:

– Инга и Егор переспали этой ночью и теперь они вроде как пара. От услышанного внутри, что-то неприятно кольнуло. Но я усилием воли отмахнулась от этого неприятного ощущения. – Серьёзно? Ты уверенна? – Абсолютно, – безапелляционно заявила Светка. – Сама слышала, как она хвасталась своим подружкам в туалете. И, знаешь, делала это весьма… живописно. Хочешь, перескажу?

– Фу, не надо! – скривилась я. – Обойдусь без пикантных подробностей. Достаточно и того, что это… чудесная новость.

– Как знаешь, – пожала плечами подруга, расхохотавшись.

Возможно, теперь, когда у Барсова появилась девушка, он, наконец, оставит меня в покое.

Пожалуй, это самый прекрасный день, что мне довелось прожить. И дело совсем не в сенсации, молниеносно облетевшей все университетские корпуса. И даже не в том, что преподаватель по проектной деятельности, оценив мой нестандартный подход, без лишних слов поставил «зачет». Причина в другом: сегодня я ни разу не встретила Егора.

Не знаю, посещал ли он занятия, но факт его отсутствия в моем поле зрения несказанно меня радовал. Зато с его пассией довелось пересечься во всей её красе. На выходе из аудитории мы столкнулись, и от её надменного взгляда я едва не потеряла равновесие. Впрочем, это мелочи, переживу. Ничто не омрачит мой сегодняшний настрой, думала я, покидая вуз. Но, как же я ошибалась.

Около полудня я отпустила своего водителя, поскольку мы со Светкой запланировали посидеть в уютном кафе. Договорились, что она подвезет меня домой после. Однако, прямо перед последним занятием ей позвонил отец, настойчиво требуя немедленно приехать в его офис. Я успокоила её, сказав, чтобы она не переживала и ехала, уверив, что до кафе я спокойно дойду сама. Тем более, что идти совсем немного, всего пару кварталов. К тому же, это отличная возможность немного размяться и прогуляться пешком. Подруга пообещала уладить все дела максимально быстро и уехала.

Покинув здание, я посмотрела на небо. Оно было каким-то невероятно высоким, чистым, ярко-голубым, как будто кто-то специально его вымыл и отполировал до блеска. Хотя ещё с утра всё было затянуто серой дымкой и моросил дождь. А тут – прямо подарок судьбы.

Я шла не спеша, наслаждаясь относительной тишиной улиц. В наушниках играла бодрая музыка, под ногами шуршала опавшая листва.

Внезапно, словно предчувствуя неладное, я обернулась и увидела мотоцикл, стремительно приближающийся ко мне. За рулем был человек в черном шлеме, плотно закрывающем лицо. На пассажирском сиденье – еще один, тоже в шлеме.

Рефлекторно я отскочила в сторону, пытаясь избежать столкновения. Но в тот момент, когда байк поравнялся со мной, человек, что сидел сзади водителя, резко дернул мой рюкзак, сорвав его с плеча. Мотик мгновенно рванул вперед, вздымая в воздух облако засохших листьев.

Сердце бешено заколотилось, вырываясь из груди. Дыхание обжигало горло. Ноги словно ватные подкосились, лишь чудом я удержалась на месте. Дрожь пронзила все тело. Смотрела, а в след стремительно удаляющемуся мототранспорту, и наконец осознала произошедшее. Ограбление. Прямо посреди дня.

Первым делом – оценить ущерб. Вроде бы, ничего не сломали. Лишь жалкий обрывок лямки беспомощно свисал с руки. В рюкзаке, конечно, не было сокровищ: конспекты, документы, кошелек с жалкой суммой, ключи да ворох мелочей. Но все равно, крайне неприятно.

Дрожащей рукой, я нашарила в кармане телефон. Спасибо небесам, не утопила его в бездонной сумке. Пальцы, словно чужие, набрали 112. В горле застрял ком, но я, запинаясь, выдохнула описание происходящего. На том конце провода пообещали скорый приезд полиции.

В ожидании сотрудников правоохранительных органов я присела на скамейку в парке. Пыталась успокоиться. Бессмысленно корила себя за невнимательность. Нужно было быть бдительнее. Но кто мог предположить, что такое случится?

Прохожие бросали на меня любопытные взгляды. Наверное, я выглядела жалко.

Наконец, приехала полицейская машина. Собрав остатки самообладания, я вновь поведала свою историю, на этот раз более сдержанно. Сухие слова протокола: мои данные, описание мотоцикла, приметы нападавших. Уверили, что дело примут к рассмотрению, но я, если честно, особо не надеялась. Главное, заявление подано. Пусть хоть какая-то гарантия безопасности на будущее. А сейчас – домой.

Набрала номер Светки, выплеснула на нее весь этот ужас. В кафе, конечно, уже не хотелось. Всякое желание отбило.

Пока ждала водителя у меня в голове роились мысли: «Кто это был? Зачем им понадобился мой старый рюкзак? Что они надеются там найти?»

Самое простое объяснение – случайные уличные воришки. Возможно. Но что-то подсказывало мне, что дело не только в деньгах. Слишком нагло, слишком дерзко, слишком спланировано.

Когда наконец подъехала машина, я рухнула на сиденье, не в силах унять озноб. Олег, встревоженный моим видом, с тревогой спросил, что случилось. Я, сбивчиво, в двух словах обрисовала произошедшее. Он покачал головой с обреченным видом.

– Глеб Викторович мне такую взбучку устроит, мало не покажется, – пробормотал он, заводя мотор.

– Спокойно, – попыталась его успокоить. – Главное, что я цела. А рюкзак… что в нем такого ценного? Просто старые вещи.

Но Олег не унимался. Он нервно теребил руль, то и дело поглядывая на меня в зеркало заднего вида. Наконец, не выдержав, выпалил:

– Маленькая госпожа, да Глеб Викторовича не рюкзак волнует! За вас он переживает!

Я фыркнула, вновь услышав это его неизменное обращение.

Сколько бы не просила меня так не называть, он с таим же упорством продолжает это делать.

– Не драматизируй. Я сама с ним поговорю. В конце концов, ты мой водитель, а не личный телохранитель.

Он промолчал сдавшись. Дальше мы ехали в тишине, каждый поглощенный своими мыслями.

До дома приехали мы быстро. Выпорхнув из машины, я устремилась к дверям, предчувствуя неминуемый допрос. В холле уже ждали родители. Едва завидев меня, мама подлетела как коршун, и схватила за плечи, лихорадочно ощупывая.

– С тобой все хорошо? Не ранена? Что они украли? – её голос дрожал от беспокойства.

– Мам, все в порядке, – устало ответила я, высвобождаясь из её хватки. – Просто рюкзак отобрали. Ничего ценного там не было. Пустяки.

– Я сколько раз просил не бродить одной по городу! – прогремел сердитый бас отчима за спиной. Его голос обволакивал комнату тяжёлым одеялом упрёка. – Ты о матери подумала? Что с ней будет, случись с тобой что?

Я закатила глаза, стараясь сдержать раздражение.

– Со мной ничего не случилось, – повторила я, сохраняя напускное спокойствие. – Это могло произойти с кем угодно. Что теперь, мне нельзя и шагу ступить без сопровождения? Вечно сидеть дома под замком? Я вообще-то уже взрослая.

Отчим нахмурился, готовый возразить. Мама, казалось, немного успокоилась. Она остановила его жестом. Подошла ко мне, обняла и прошептала:

– Просто будь аккуратнее, пожалуйста. Мы очень за тебя переживаем.

Проведя рукой по волосам матери, я тихо прошептала: «Впредь я буду осторожна. Обещаю».

Это было маленькое, но важное обещание. Обещание не рисковать, думать головой и помнить о тех, кто ждет меня дома.

Глава 16

Вчерашний инцидент с воришками стал последней каплей, переполнявшей чашу терпения отчима, и теперь мне предстоит постичь искусство вождения. Глеб еще пару недель назад заикался об этом, и вот, день настал. Сегодня мой первый урок. Сердце томится в противоречии. С одной стороны, мне комфортно с водителем. С другой – манит пьянящая свобода, независимость от кого-либо.

Но это позже. А пока – универ, лекции, конспекты… Брр!

У входа меня поджидала Светка. Плотно укутанная в пальто почти до самого подбородка, пыталась укрыться от ледяного ветра, судорожно вцепившись руками в воротник.

– Чего стоишь тут как изваяние? – прошептала я, подкравшись сзади.

– Жду тебя, – отозвалась она, и в голосе её сквозила тревога.

Лицо её омрачало беспокойство, словно надвигающаяся гроза.

– Всю ночь ворочалась, думала о вчерашнем… Знаешь, к чему пришла? – выпалила подруга, не дав мне и слова вставить. – Это Инга все подстроила! Я же говорила, она помешана на Егоре. А то, как он тебя тогда схватил и в машину усадил… Думаю, сестрица решила тебя таким образом проучить, на место поставить.

В словах Светки была своя зловещая логика, но разум отказывался в это верить.

А если бы я вовремя не повернулась. Если бы не заметила приближающийся мотоцикл и не отскочила в сторону? Что тогда они сбили бы меня? Причинили бы вред? Неужели Инга могла пасть так низко, превратиться в такую ничтожную и злобную идиотку? И все из-за любви? Бред какой-то! Да по ней точно дурка плачет.

– Может, просто совпадение? Ну не верю я, что она способна на такое.

– Совпадение? Ага, конечно! – Светка не унималась. – Ты просто не хочешь верить, что моя родственница – та еще змея подколодная. Подумай сама: кому еще это было выгодно? Кто больше всех бесится из-за того, что ты с Егором общаешься? Инга, конечно! Она же на него молится, а он на тебя смотрит. Ревность – страшная штука, знаешь ли.

Я попыталась отмахнуться от ее слов, но зерно сомнения уже было посеяно. А учитывая её угрозы в мой адрес, это сомнение переросло в уверенность.

– И что ты предлагаешь? Пойти к ней и устроить разборки? Или, может, сразу в полицию? – саркастически поинтересовалась я.

– Ни то, ни другое. Просто будь осторожна, – Светка понизила голос. – Держи ухо востро. Она способна на любую низость, лишь бы Барсова заполучить.

– Боже! – воззвала я к небесам. Как же достал меня этот мажор! Его стало слишком много в моей жизни.

Игнорируя её предостережения, постаралась переключить тему.

– Ладно, проехали. Лучше скажи, как продвигается твой проект по истории? Ты же вроде собиралась в библиотеку сегодня? Светик вздохнула, явно не желая отступать от темы Инги, но всё же поддалась.

– Да, собиралась. Пойду сразу после универа. Надо хоть что-то успеть сделать, а то препод съест с потрохами.

Мы двинулись в фойе, погруженные в свои мысли. Я пыталась выкинуть из головы слова Светки, но они назойливо возвращались, как привязчивая мелодия. Инга, плетущая интриги за моей спиной… Звучало абсурдно, но, признаться честно, вполне в её духе.

После пар направилась к стоянке, где меня должен был ждать водитель. Сегодня у меня первый урок вождения. Страх и предвкушение смешались в странный коктейль. Свобода манила, но неуверенность сковывала. Вдруг у меня ничего не получится? Вдруг не смогу справиться с железной махиной? Эти мысли крутились в голове, пока я шла по парковке. И тут заметила: чёрного «Ягуара», обычно неизменно припаркованного на своем месте, сегодня не было. Поймала себя на мысли, что и его владельца тоже не видела уже второй день. И как же мне это нравилось… Хоть бы так было всегда.

Первые минуты за рулем были ужасны. Я путала педали, дергала руль, и машина глохла каждые пять метров. Учитель терпеливо повторял одни и те же инструкции, и постепенно я начала чувствовать себя увереннее. К концу занятия я уже сносно трогалась с места и даже смогла несколько раз проехать змейкой. Усталость была приятной, а в голове почти не осталось места для мрачных мыслей.

Придя домой, услышала звонкий девичий хохот, идущий из зала. Бросив рюкзак на ближайший пуф, пошла на звук.

– О, Вика наконец-то вернулась! – сказала мама, обратив на меня взгляд, как только я появилась в дверях. – Мы уже заждались тебя.

Я посмотрела на девушку, расположившуюся напротив, утопая в мягком кресле с ярким рисунком.

Инна младшая сестренка Егора.

Только сейчас до меня дошло, что она чертовски похожа на своего брата. Просто его точная копия, но в более нежном, женственном исполнении. Светло-русые, длинные локоны. Пепельно-серые глаза, проникающие в самую душу. Боже мой, эти глаза… Казалось, что сам Барсов смотрит прямо на меня. Сколько ей лет? Шестнадцать?

– Привет! – прозвучал её тихий голос, сопровождаемый ослепительной улыбкой, обнажающей прелестные ямочки на щеках.

– Здравствуй, – ответила я, машинально проходя вглубь комнаты.

– Я хотела бы с тобой поговорить. Вернее, попросить о помощи, – Инна сразу перешла к делу.

О чём же она может попросить? Маловероятно, что у нас найдутся общие интересы. Тем не менее, села напротив и приготовилась внимательно слушать.

– Хочу, чтобы ты помогла мне улучшить мои знания по некоторым предметам. В следующем году я планирую поступать в училище.

В удивлении вскинула бровь.

Заметив мою реакцию, девушка пояснила:

– Понимаю, тебе, возможно, кажется странным, зачем мне это нужно? Ведь университет принадлежит нашей семье. И я могу поступить без труда. Это правда. Но я хочу добиться успеха самостоятельно. Не благодаря влиянию отца или матери. Не благодаря нашему положению в обществе и деньгам. Хочу сама, своим умом.

В её словах звучала такая искренность, что я не могла не восхититься её стремлением.

Действительно, легко плыть по течению, когда за тебя всё предопределено и все двери открыты. Но гораздо приятнее и ценнее достичь всего своими силами, доказать себе и окружающим свою состоятельность.

– Ну, пожалуйста, – не унималась эта хитрая девчонка, сложив руки в умоляющем жесте и кокетливо хлопая ресницами.

– Какие именно предметы тебе нужно подтянуть?

– История и литература, – ответила Инна с лёгким смущением. – Теоретический материал я усвоила хорошо, но у меня возникают трудности с анализом текстов и проведением исторических параллелей.

Я кивнула. Это как раз те предметы, которые я любила и в которых хорошо разбиралась.

– Хорошо, – соглашаясь. – Но только при одном условии.

– Всё что угодно!

– Никаких поблажек.

– Аааа, спасибо! – завопила восторженная девчонка. Подскочив с места, она кинулась ко мне и крепко обняла.

Барсова так загорелась нашими уроками, что захотела сразу же приступить, не откладывая ни минуты. Она даже предложила пойти к ней домой, что меня совершенно не радовало. Меньше всего мне хотелось повстречаться там с ее с ее прибабахнутым братцем.

Но соседка успокоила меня, сказав, что они с отцом еще пару дней назад улетели за границу по каким-то вопросам.

Так, вот почему не видела его в универе. Укатил значит. Просто супер. Вот бы и оставался там подольше.

Дом Барсовых был огромным, просто нереально огромным. Снаружи он выглядел монументально, как неприступная крепость, а внутри поражал своим размахом и роскошью. Высокие потолки, огромные окна с видом на сад, дорогая мебель и картины на стенах. Некоторые я уже видела, когда мы приходили на вечеринку. Все здесь говорило о богатстве и достатке. Но не было ощущения уюта, тепла, какой-то домашней атмосферы.

Занятия проходили легко и непринужденно. Инна оказалась способной и старательной ученицей. Внимательно слушала, задавала вопросы и быстро усваивала новый материал. Мне нравилось с ней заниматься. Она была искренней, открытой и очень любознательной. За несколько часов мы успели разобрать несколько важных исторических событий и проанализировать отрывки из классических произведений литературы. Инна была в восторге, а я чувствовала удовлетворение от того, что могу кому-то помочь.

Когда мы закончили за окном уже стемнело. И я стала собираться. Инна пошла чтоб проводить меня, но ее вызвал кто-то из обслуживающего персонала, и она спешно удалилась. Бросив напоследок, чтоб я дождалась ее возращения. Поэтому я задержалась осматриваясь вокруг.

Всё-таки, какой же это дом… Музей, не иначе. Интересно, каково это – жить в таком месте? Наверное, со временем привыкаешь к этой помпезности и перестаешь замечать всю эту вычурность. Или, наоборот, начинаешь чувствовать себя частью этого великолепия, как экспонат.

Внезапно звук тяжелых мужских шагов заставил насторожиться, и я стала прислушиваться.

«Ты издеваешься? Я только час назад с самолёта слез. Устал как собака», – раздался знакомый голос.

Моё сердце бешено заколотилось, а ладони мгновенно вспотели. Нет, этого не может быть. Он же должен быть где-то за границей. Какого чёрта?

Не соображая, что творю, срываюсь с места. Толкаю первую попавшуюся дверь и вваливаюсь внутрь. В комнате полумрак. Бегло осматриваюсь в поисках укромного местечка.

Заметив массивный шкаф в углу, не раздумывая ныряю туда, стараясь дышать как можно тише. Еле успеваю за собой прикрыть дверцы, как слышу, что следом кто-то входит в комнату, и зажигает свет. Сердце колотится так, словно пытается вырваться из груди. Сквозь щели вижу черные ботинки и край дорогих брюк. Егор!

Черт, как же мне не везет!

Зачем я вообще сюда полезла? Нужно было просто спокойно уйти.

Он стоит посреди комнаты, расстегивая пуговицы на рубашке. А затем и вовсе снимает с себя и откидывает на кровать.

Шкаф был полон одежды, и густой запах дорогих мужских духов щекотал нос. Я старалась контролировать дыхание, чтобы не выдать себя даже малейшим шорохом.

Он что-то бормотал себе под нос, расстегивая ремень на брюках. Затем, к моему ужасу, начал снимать и их, даже не подозревая о моем присутствии.

Я же не в силах отвести взгляда, смотрела на… обнажённое тело.

Свет скользил по его коже, высвечивая контуры мускулов. Мощные плечи, словно выточенные из камня, переходили в крепкие руки с четко очерченными бицепсами. Торс – волна рельефных мышц, прочерченная тонкими линиями пресса. На животе, ниже линии пояса, темнела россыпь мелких волосков. Ткань боксеров облегала бедра, и внушительный бугор.

Кожа, гладкая и упругая на вид, наверняка была горячей под пальцами.

Мои щеки предательски порозовели. По телу пробежали мурашки. Между ног началась пульсация. Никогда бы не подумала, что увидеть обнаженного парня перед собой окажется так… Волнительно! Возбуждающе!

Он тянется к резинке своих боксеров, и я непроизвольно вздрагиваю. Каждый участок тела напряжен до предела.

Вцепившись пальцами в резинку трусов, Барс замер, словно хищник, почуявший неладное. Взгляд его, скользнув по комнате, вдруг застыл на шкафу. На том самом, где я, позабыв о стыде, подглядывала за ним.

Егор сделал шаг вперед, и я судорожно сглотнула. Этот звук, казалось, оглушительным эхом разнесся в моей голове. Рука его потянулась к дверце, и я, зажмурившись, приготовилась к неминуемому разоблачению…

Глава 17

Егор потянулся к дверце шкафа, и я, зажмурившись, приготовилась к неминуемому разоблачению. Однако он не спешил открывать. Казалось, наслаждался моментом, играя со мной в нервную игру.

Тик-так, тик-так…

Время словно замерло в напряженном ожидании. Уже готова была провалиться сквозь землю от стыда, когда услышала тяжелые удаляющиеся шаги.

Неужели ушёл?

Выждав еще пару секунд прислушиваясь. Тишина. Тогда я на цыпочках выбралась из шкафа. Оглянулась и убедившись, что путь свободен, рванула к двери.

Ещё миг, и свобода была бы в моих руках, но коварный ковер предательски подставил ножку, и я с оглушительным грохотом рухнула на пол, распластавшись звездой.

Все мои героические потуги сбежать обернулись эпическим провалом.

Боль пронзила тело множеством искр, а в голове эхом отдавался звук позорного падения. Лежу, значит. Героически так лежу, лицом в ковер, чувствуя себя полной идиоткой.

Медленно приподнимаюсь на локтях, и… О Божечки! Вижу прямо перед собой пару обнаженных ступней. Больших таких, сорок третьего размера, не меньше. Поднимаю взгляд выше: черные спортивные штаны, дерзко сидящие на бедрах, шесть кубиков пресса и косые мышцы живота, напоминающие букву «V», широкая грудь, которая поднималась и опускалась от тяжёлого возбужденного дыхания. И… вот он, Егор собственной персоной, смотрит на меня сверху вниз с явным, хищным интересом в глазах. Его взгляд скользит по моему телу. И за мгновение я успеваю увидеть в нем голод, желание и что-то еще, что мне не сложно узнать.

Ну всё, думаю, попала. Лучше бы он меня сразу в шкафу обнаружил, вот честно.

Шумно сглатываю. Пытаюсь подняться, из этого унизительного положения, но нога предательски подвернулась. Острая боль пронзила лодыжку. Пошатнулась вперёд, и чтобы вновь не упасть ухватилась за мажор. Вернее, за его штаны едва не срывая их.

– Ты решила перейти сразу к сладенькому? Похвально! Но думаю, не стоит так торопиться, – усмехнулся это придурок, наклоняясь ближе. Его голос звучал хрипло, почти шепотом, отчего по коже пробежали мурашки.

Пытаясь игнорировать боль, я все же поднялась на ноги, стараясь сохранить подобие достоинства, хотя после такого падения это было практически нереально. Откинув с лица выбившуюся прядь волос, попыталась изобразить невозмутимость, но предательский румянец выдавал меня по полной.

В голове лихорадочно проносились варианты, как выкрутиться из этой неловкой ситуации, но все они казались одинаково провальными.

Он сделал шаг вперед, и я инстинктивно отступила назад, пока не уперлась спиной в стену.

Расстояние между нами сократилось до критического минимума, и я почувствовала его тепло. Егор медленно поднял руку и убрал с моего лица еще одну непослушную прядь волос, нежно коснувшись щеки кончиками пальцев.

– Что ты тут делаешь? – прошептал он, наклоняясь ближе к моему лицу. Его дыхание обжигало кожу, и все мысли моментально вылетели из головы.

Собираюсь оттолкнуть мажора от себя. Кладу руку ему на грудь и чувствую дикое биение его сердца. Он прикрывает веки, а когда вновь открывает у меня подкашиваются колени.

И вот тут-то меня накрыло! Нет, не медным тазом, а волной осознания: я пропала! Не просто пропала, а конкретно так, с концами! Мои тщательно выстроенные планы по сохранению хладнокровия и достоинства полетели в тартарары, как кошкин дом во время урагана.

– Что ты делаешь в моей комнате? – повторяет он свой вопрос.

– Я… я.. – бормочу, под его обжигающим взглядом. Мое тело словно парализовано.

Тихо выругавшись сквозь зубы, Барсов властно притянул меня за шею, накрывая мои губы обжигающим поцелуем. Он не просил, а брал, дерзко и самоуверенно, словно это было его неотъемлемое право.

Вцепившись пальцами в его плечи, притянула его ближе. Поднявшись на носочки, я впилась в его нижнюю губу с безумной жаждой. Низкий, утробный стон вырвался из его груди, и от этой вибрации у меня в животе все перевернулось, а по телу пробежала дрожь.

Я осознавала безумие происходящего, понимала, что нельзя позволить себе эту слабость, предвидела катастрофические последствия. Но рассудок будто покинул меня, оставив наедине с обжигающей, всепоглощающей жаждой, что разгоралась с каждой секундой, как лесной пожар. И я капитулировала. Сдавалась, без малейшей попытки сопротивления. Потому что в этот миг, не существовало ничего, кроме него. Желание раствориться в его прикосновениях, чувствовать его, утонуть в океане страсти, который он так щедро, так властно предлагал, захлестывало меня с головой.

Я упивалась им, его вкусом, его запахом. Егор был тем самым запретным плодом, сладость которого манила, даже сквозь предчувствие неминуемой расплаты.