Дерзкий соблазн

Встряхнула головой, отгоняя навязчивые воспоминания. Хватит! Пора заканчивать. Поставить точку в этой главе.

Антон сам перечеркнул всё, что между нами было, и теперь мне нужно двигаться дальше. Но как же сложно отпустить человека, с которым делила каждый вздох, каждую мечту. Первые свидания, робкие прикосновения, бессонные ночи, сплетенные из слов, из откровений, из самой жизни… Словно этого и не было вовсе. Словно всё это – лишь красивая, но лживая сказка.

Открыла фотогалерею и удалила все снимки с его изображением. «С глаз долой из сердца вон!» – прошептала я.

Едва успела спрятать телефон, как назойливый звук разорвал тишину. Незнакомый номер. Машинально разблокировав экран, я увидела короткое, дерзкое послание:

«Немедленно вынь мой номер из чёрного списка. Иначе… я отшлепаю тебя по твоей аппетитной, наглой заднице!»

Кровь ударила в виски. Сердце бешено заколотилось. Пальцы задрожали. За всеми этими событиями я совсем забыла ещё об одной проблеме. Именно его номер я вчера сгоряча отправила в цифровое небытие. Барсов Егор!

Невыносимый придурок! От которого я намеренна избавиться как можно скорее. Вопрос лишь в том… как?

Глава 13

Егор

– Может в бар рванём? – предлагает друг, едва мы покидаем универ и оказываемся на стоянке.

– Не, я сегодня не могу, – нагло вру, и уже, наверное, в сотый раз поглядываю на телефон. Но там по-прежнему тишина. Сообщение, которое я отправил этой дерзкой овце ещё с утра, было прочитано, но так и осталось без ответа. Меня это жутко бесило. Да, кто она блять такая чтоб игнорировать меня и тем более кидать мой номер в чёрный список?

Кореш удивлённо вкидывает бровь.

– Это из-за за той девчонки?

– Причем тут она? – я кинул на него раздражённый взгляд.

– Да, ладно тебе. Думаешь я не заметил, что ты запал на нее?

Я начал закипать.

– Я ни на кого не запал? – процедил сквозь зубы. – Тебе прекрасно известно зачем она мне нужна. Получу доступ к её телу, возьму свое и уйду.

– Хочешь знать мое мнение, – спросил Игорёк.

Никак не отреагировал. Его мнение, как и советы мне не к чему. Но он, видимо, решил иначе и продолжил, как ни в чём не бывало:

– Не связывался бы ты с ней! Она не похожа на тех девушек с кем ты обычно кувыркаешься. Слишком правильная. Разобьешь девчонке сердце. Оно тебе надо?

– И это говорит мне человек, который трахает всех без разбора, не запоминая лица и имени? – поинтересовался я.

Игорь лишь пожал плечами, ухмыльнувшись.

– Ну, знаешь ли, я честен в своих намерениях. Они хотя бы в курсе, что я использую их, чтобы скоротать вечер. А ты собираешься играть в любовь, а потом свалить в закат, оставив после себя лишь пепелище.

– С чего ты вообще взял, что я буду играть в любовь?

– Да потому, что с такой, как она по-другому не получиться. Таким цветы, свидания, романтику, подавай. Короче всё то, что ты дать не сможешь, – подметил друг.

И он чертовски прав. Я не из тех, кто верит во всю эту сентиментальную хрень. Обычно я даже не заморачиваюсь. Пара бокалов дайкири, немного обаяния, и вот уже красотка тает в моих объятиях.

Если быть честным она вообще не в моем вкусе. Дерзкая, выскочка с завышенным самомнением и маленькими сиськами.

Но я очень хочу её!

И дело не в длинных шелковистых волосы. Больших зелёных глазах и шикарной заднице. И даже не в том, что при виде неё у меня зашкаливает пульс и выходят из строя все предохранители.

Дело в том, что она смотрит на меня, как на кусок дерьма, прилипший к её белоснежным туфелькам. И это меня заводит! Безумно! Это вызов! Я не привык, чтобы меня игнорировали, тем более женщины. Мой телефон обычно разрывается от звонков и сообщений, а тут – ледяная пустыня. И эта пустыня меня притягивает как магнит. И даже сейчас, нет, чтоб послать все к чертям и поехать отдыхать стою в надежде, что она всё же появиться.

– Походу она опять тебя кинула, – присвистнул Игорь, кивая головой в сторону здания.

Вглядываюсь в толпу уходящих студентов, но сред них нет той ради которой я торчу здесь уже четверть часа. Замечаю Светку. Подзываю её жестом и с напускным равнодушием спрашиваю о подруге. Оказывается, она уже давно свалила. Снова кинула. Стерва!

– Ну, сучка, погоди! – зло рычу я, сжимая кулаки так, что костяшки белеют.

Игорь начинает дико жрать, беся своим смехом ещё больше.

– Заткнись! Не то я… – прошипел, замолкая на полуслове. Но он не обращал внимания на мои угрозы.

– Смотри, – ткнул пальцем куда-то за мое плечо. – Это случайно не твои шматки? – и опять заливается громким хохотом.

Я обернулся и обомлел. Мимо нас, вышагивая с видом важной персоны, дефилировал наш дворник. И все бы ничего только на нём чёрт… мои джинсы, футболка, косуха и сука даже кроссы, которые стоят как его годовая зарплата.

В памяти тут же всплыл тот злополучный день, когда я задержался в спортзале. Едва успел намылиться под душем, как горячая вода предательски испарилась, оставив меня один на один с ледяным потоком. Что ж, подумал я, холодом меня не проймешь, не раз приходилось принимать ледяной душ. Но настоящий удар ждал впереди: выйдя из душевой, я не обнаружил своих вещей. Исчезло абсолютно все, вплоть до трусов. Сказать, что я был зол – значит не сказать ничего. Я был в ярости.

Звонить и просить привезти одежду – времени не было, я и так катастрофически опаздывал на встречу. Нашёл в шкафчике сланцы, натянул их на ноги, кое-как обернул бёдра какой-то бесформенной тряпкой и в этом подобии костюма Тарзана, надеясь остаться незамеченным, прокрался к машине. Благо, ни один студент не попался на глаза. Оказавшись в салоне, тут же набрал номер главного охранника и попросил скинуть запись с камер и едва я переступил порог квартиры, видео уже было у меня. Когда я запустил воспроизведение, челюсть отвисла до пола. Вика. Именно она обчистила раздевалку и с довольным видом неслась по коридору. Сжимая в охапке мои вещи словно победный трофей.

Я едва сдерживал ярость.

– Может все же в бар? – вновь поинтересовался Игорь.

– В бар, говоришь? Поехали, – произнес я, не отрывая взгляда от дворника, щеголяющего в моей одежде. Тот, кажется, почувствовал мой испепеляющий взгляд и неуверенно потоптался на месте, словно собираясь дать деру.

Но, видимо, не сегодня сбыться моим замыслам. Едва устроился в водительском кресле, как тишину разорвал трель мобильного. Мама.

Приложил телефон к уху.

– Здравствуй, родной! – голос ее звучал теплом домашнего очага.

– Привет, мамуль. Когда вернулась? – удивился я.

Моя мать – владелица модельного агентства, и её жизнь – это калейдоскоп из съемок и показов, бесконечная череда перелетов. Вот и недавно она со своей командой умчалась покорять Милан. Несмотря на то, что наши встречи редки, между нами царит удивительное взаимопонимание и тепло.

– Утром, – ответила она, и очень хочу увидеться. Я так соскучилась. Не планируй ничего на вечер, приезжай домой поужинаем все вместе.

Только я хотел было отказаться, как она добавила:

– Верховцев с женой и дочерью тоже будут. Мне ведь так и не удалось с ними толком пообщаться. Виделись всего один раз на свадьбе.

Услышав, что Вика придет на ужин к нам домой почувствовал, как внутри меня что-то дёрнулось.

– Конечно, мам, буду! – выпалил я, стараясь не выдать охватившее меня волнение. – Во сколько подъехать?

Условившись о времени, тут же набрал номер друга, чтобы сообщить об изменении планов. Вечер в баре отменялся.

Вечер. Дом. Ужин. Сижу за столом со злостью сжимая в руках столовый прибор. Девушка, ради которой я похерил свой вечер просто не пришла. Теперь сижу среди этих стариков и выслушиваю историю об очередной удачной сделке. А мог бы находиться в объятиях какой-нибудь красотки.

«Почему она не пришла? Черт бы ее побрал…» Вопрос рвался наружу, но как его задать, не выдать себя?

И тут спасение пришло само собой.

– А где Вика? – прощебетала сестренка. – С ней все в порядке?

– Все прекрасно! – откликнулась Алла Владимировна. Викуля уехала.

Услышав это, я напрягся. Неужели это из-за меня?

– Куда? На долго? – всполошилась Инна. – Она ведь вернётся?

– Обязательно вернется, – с натянутой улыбкой заверила женщина. – Побудет пару дней у своего молодого человека и вернется. А потом, взмахнув руками, добавила с приторной сладостью:

—Молодость. Любовь.

И все дружно рассмеялись.

Но мне было совсем не до смеха. Сок встал поперёк горла, поперхнувшись, я извинился и грубо отодвинув стул выскочил из-за стола. Меня била крупная дрожь. Я не понимал, что со мной не так. До этого момента девушки вызывали во мне лишь плотское влечение, но сейчас, услышав о её парне, я ощутил обжигающую волну неконтролируемой ярости. Кажется, она обмолвилась об этом раньше, но тогда я списал её слова на обычную отговорку. Оказывается нет. У нее есть любимый человек.  Одна лишь мысль о том, как этот мудак прикасается к ней, как его губы нагло крадут её поцелуи, заставляла кровь вскипать, а разум – мутиться от гнева.

Вышел на террасу, жадно глотнул прохладного вечернего воздуха, но он не принес облегчения. В голове навязчиво пульсировала одна фраза: «У неё есть парень».  Что же это такое? Почему меня это так задевает? Я, черт возьми, бабник со стажем, и никогда не заморачивался ни на ком. Нужно взять себя в руки. К чёрту её. Один перепих с ней не стоит моих вымотанных нервов.

Пусть эта овца катится прямиком в ад. Немедля ни секунды, набираю сообщение Игорю, и, узнав, что он в клубе, срываюсь к нему.

***

Стою на втором этаже, в VIP-зоне, словно в театре, наблюдая за танцполом. Облокотившись на прохладные перила, неспешно потягиваю янтарный виски.

– Ну, что нашел цыпочку на сегодняшнюю ночь? – раздаётся рядом голос друга, нарушая тишину моих мыслей. Он опирается локтем о поручень, его взгляд скользит по танцующим.

– Вон, блондинка ничего так, как тебе?

Я лениво повел взглядом в указанном направлении.

И впрямь, блондинка была словно сошедшая с глянцевой обложки. Высокая, точеная фигура обтянута платьем, дерзким настолько, что казалось, оно шепчет: «Возьми меня здесь и сейчас».

– Нет, что-то не цепляет, – бросил я, осушая бокал.

Уголок губ друга тронула ироничная усмешка.

– Ну как хочешь. Тогда я пойду познакомлюсь, раз ты сегодня такой привереда.

Игорь махнул рукой и растворился в толпе, направляясь к своей потенциальной добыче. А я остался стоять, продолжая безучастно наблюдать за происходящим внизу. Вдруг взгляд мой зацепился за хрупкий силуэт девушки. Волна тёмных волос, подмигнув золотом в стробоскопическом свете, ниспадала на ее тонкую талию. Джинсовая ткань обтягивала округлые бедра, подчеркивая каждый изгиб. Она двигалась плавно, подчиняясь ритму, словно растворялась в музыке, пропускала ее сквозь себя, позволяя ей управлять каждым движением.

Нервно сглотнув, стал всматриваться. Головой понимал, что это не Вика, что она сейчас находиться за несколько сотен километров от этого места. Но вопреки логике, тело, словно одержимое, понесло меня в толпу танцующих. В пару шагов преодолел лестницу и приблизившись к незнакомке, я бесцеремонно положил руки ей на талию. Она не оттолкнула, а напротив плотнее прижалась ко мне. В нос ударил удушливый запах сладкого тошнотворного парфюма.

И тут я окончательно убедился: это не Вика. Хотел отстраниться, но девушка вдруг развернулась ко мне.

– Привет! – промурлыкала она, и взгляд её, словно язычок пламени, скользнул по моей груди, плечам, задержался на торсе и, наконец, остановился на ширинке. Смущенная улыбка тронула ее губы, но этот невинный жест никак не вязался с порочным блеском в глазах.

Такой тип мне хорошо известен. За маской скромности скрывается настоящая хищница.

Скривившись от внутреннего отвращения, я натянул подобие улыбки – жалкую маску, призванную скрыть глупость моего порыва.

– Привет, – ответил я, стараясь не показывать разочарования.

Девушка подалась ко мне, обнимая за шею. Длинные, неестественные ногти неприятно царапнули кожу. Что-то спросила, но слова тонули в гуле музыки, да и вслушиваться не было никакого желания. Склонившись ближе, обжигая ухо шепотом, вновь прозвучал вопрос:

– Как тебя зовут, красавчик?

– Егор, – ответил я, сухо и отстраненно. – А тебя?

– Снежана.

– Снежана, – повторил я, словно пробуя имя на вкус. И вкус этот мне не понравился. Ни имя, ни голос, ни навязчивый запах приторных духов.

Перед глазами вновь всплыл образ. И образ этот был Вики. Ее запах нежных цветов, шелковистые волосы, большие глаза …

«Хватит, Егор, очнись!» – пронеслось в голове. Эта девчонка не испортит твой вечер.

Моя новая знакомая, словно кошка, обвилась вокруг меня, нежно касаясь кончиками пальцев моего торса.

– Конечно, почему бы и нет! – с уверенной улыбкой произнес я и, развернувшись, направился к бару. Снежана последовала за мной как тень.

Подозвав бармена, я заказал ей выпивку.

– Маргариту, пожалуйста, – уточнила она, грациозно усаживаясь рядом со мной на высокий стул. Себе я взял виски, и, сделав небольшой глоток, вновь обратил на нее внимание.

Обхватив влажными губами трубочку, Снежана сделала пару глотков. Затем, слизнув капельку коктейля кончиком языка, она бросила на меня томный, полный вожделения взгляд.

Придвинувшись ближе, она положила ладонь на мое колено и принялась медленно скользить ею вверх, игриво прикусив губу.

– Может уединимся, где-нибудь?

Я молча смотрел на нее, не испытывая не малейшего желания.  Эти прикосновения вызывали лишь раздражение.

Скинул её руку. Терпеть не мог, когда меня трогали без спроса. Тем более такие… как она.

Допив свой виски залпом, я резко поднялся, так что Снежана едва удержалась на стуле.

– Прости, не сегодня, – бросил я через плечо и направился к выходу из клуба.

Слышал, как она что-то кричит мне вслед, но мне было плевать. Хотелось просто вырваться из этого душного места.  Уже на улице, на ходу, настучал Игорю смс: «Я сваливаю»

Запрыгнув в подвернувшееся такси, диктую адрес и откидываюсь на спинку сиденья.

Глава 14

Когда вернулась домой, родителей не было. Они, как оказалось, ужинали у Барсовых. Я была этому безумно рада. Мне очень хотелось избежать разговора об Антоне, но это было невозможно. На следующее утро мы с мамой сидели в комнате, и я рассказывала ей всё, что случилось. Она была в шоке от поступка Антона, так же, как и я.

Потом я полдня бродила по дому, как неприкаянная. Мама заметила моё состояние и предложила:

– Давай куда-нибудь сходим, проветримся. Тебе станет легче, вот увидишь!

Я сначала отказывалась, ссылаясь на головную боль. Но мама была настойчива, и в её глазах я видела не только сочувствие, но и тревогу за меня. В итоге согласилась. И знаете, к вечеру мне действительно стало лучше. Нет, не просто лучше, а словно гора с плеч свалилась.

Мы поехали в парк, где я давно не была. Я вспомнила, как в детстве любила кататься на каруселях, а сейчас мы просто гуляли по аллеям и дышали свежим воздухом. Мама, словно девчонка, увлечённо рассказывала забавные истории из своей молодости, и от её заразительного смеха я невольно улыбалась.

Затем она предложила заехать в магазин детской одежды. Я с радостью согласилась. Мы набрали кучу вещей нейтральных цветов для будущего малыша. Так как пол был ещё неизвестен. Вернулись домой довольные, нагулявшиеся и с покупками. Эта терапия явно пошла мне на пользу, потому что ночью я спала как младенец. Утром будильник вернул меня в реальность. Я встала, привела себя в порядок и отправилась в университет.

Едва я преступила порог учебного заведения, как путь мне перегородила знакомая уже троица – Инга в сопровождении своей свиты.

– Ну что, мымра, явилась? – противным голосом протянула Инга, разглядывая меня сверху вниз. Её подружки обступили меня с двух сторон и захихикали, явно довольные ситуацией. Попыталась проскользнуть мимо этой змеиной стаи, но не тут-то было, Инга перехватила меня.

– Стоять! Я тебя никуда не отпускала.

– Чего тебе? – огрызнулась я, стараясь высвободить рукав, который уже трещал под натиском ее цепких, словно стальные тиски, пальцев.

– Ты еще спрашиваешь? – прошипела она. Я ведь, кажется, предупреждала тебя держаться подальше от Барса. Он мой.

– А он в курсе, что его приватизировали? – не удержалась от сарказма.

– Ты, кажется, совсем отупела, раз задаешь такие вопросы, – процедила Инга, дергая меня так, что пошатнулась. – Барс и я – это судьба! А ты… ты просто недоразумение, которое случайно попало в его поле зрения.

–Неужели? Тогда почему ты так трясешься, что я уведу твоего принца?

– Просто ты меня бесишь! Прикидываешь тихоней, а сама строишь ему глазки. Думаешь, я слепая и не вижу, как ты на него пялишься?

Тут уж во мне закипела праведная ярость.

– Слушай, что ты там себе навыдумывала – это твои личные галлюцинации. Мне твой Барс даром не нужен. Даже если он будет последним мужиком на этой планете, я на него и не взгляну.

Инга злобно посмотрела на меня, будто собиралась броситься в атаку. Её подружки замерли в ожидании, готовые поддержать свою предводительницу.

– Ах, вот как? Ну, тогда докажи это на деле, – прошипела девушка, приближаясь ко мне вплотную. – Держись от него подальше. Иначе сильно пожалеешь.

Я даже не дрогнула. Я вообще не чувствовала страха, только злость и презрение к этой жалкой ревнивице. «Посмотрим, кто еще пожалеет», – подумала я, но вслух ничего не сказала. Вместо этого вырвала свой рукав из крепкой хватки и направилась в сторону аудитории, оставив ее и всю ее свиту тонуть в собственном ядовитом болоте.

Всё занятия провела в напряжении, словно сидя на иголках. Меня не покидало ощущение, что от этой троицы стоит ожидать какой-то каверзы. Однако к моему удивлению, ничего подозрительного не происходило.

– В пятницу ты так неожиданно ушла. Что-то стряслось? – поинтересовалась Света, как только мы вышли в коридор на перемене.

– Нет. А с чего вдруг такой вопрос?

– Просто, когда я уже собиралась уходить, меня остановил Егор. И он… спрашивал о тебе. Я сказала ему, что тебе пришлось уйти раньше, и он явно был недоволен, услышав это. Вот я и подумала, не связано ли это как-то между собой.

Я пожала плечами, стараясь не выдать волнения. Егор. Даже произносить его имя было неприятно. «Всё связано, Света, всё связано», – подумала я, но вслух сказала:

– Не думаю. Просто так совпало.

Подруга больше не задавала вопросов. Сегодня она вообще была на редкость немногословна, и меня, как ни странно, это отчего-то радовало. Лекции закончились, и мы засобирались по домам. Вышли на крыльцо и не обращая внимания на снующих туда-сюда студентов начали спускаться по лестнице. И уже на последней ступеньке я почувствовала стальной захват на своем плече. Резко повернулась. Прямо предо мной всего в нескольких сантиметрах стоял Егор. Его ладонь по-прежнему продолжала лежать на моем плече.

Небрежно и безразлично, я скинула её с себя, словно она была пыль, упавшая на мою куртку.

Его глаза угрожающе сверкнули, и он приблизился ближе.

– Чего тебе надо? – ледяным тоном процедила я, оглядываясь по сторонам. Меньше всего мне хотелось становиться объектом всеобщего внимания, но, как назло, народу было хоть отбавляй. И, разумеется, взгляды всех присутствующих, особенно женской половины, были прикованы к нам.

–Почему мой номер до сих пор в черном списке? Я же сказал, чтоб ты его оттуда убрала, – угрожающе прорычал.

– Да пошёл ты! Кто ты такой, чтоб указывать мне? Иди своей пассии мозг выноси, а от меня от-ва-ли! – чеканю, разделяя слово на слоги и собираюсь уже было гордо удалиться, но не успеваю этого сделать.

Этот идиот схватил меня поперек талии, лишив земли под ногами, и закинул на плечо, словно мешок с картошкой.

Невольный вскрик сорвался с моих губ.

– Сейчас же отпусти меня, кретин! – заорала я, отчаянно пытаясь вырваться, но хватка Егора была стальной.

Он, словно танк, пёр вперед, не обращая внимания на мои истошные вопли и бесполезные пинки. Как он вообще смеет так со мной обращаться?!

Добравшись до машины, он бесцеремонно швырнул меня на сиденье, и захлопнул дверцу. Не успела я и глазом моргнуть, как он обогнул машину, вскочил за руль, и мы, с ревом мотора и визгом шин, рванули с места. Я вжалась в кресло, стараясь не дышать. Куда он меня везет?

– Что всё это значит? И куда мы едем?

Барсов молчал, лишь сильнее сжимал руль побелевшими пальцами. Я видела, как играют желваки на его скулах, чувствовала его напряжение.

– Ты его любишь?

Вопрос прозвучал неожиданно, вырвавшись из его стиснутых зубов. Я опешила. Какого черта вообще происходит? Люблю кого? И какое ему дело?

– Какая тебе разница? – огрызнулась я, стараясь скрыть замешательство. Мое сердце бешено колотилось, отчасти от страха, отчасти от злости, а может, и от чего-то еще, чего я не хотела признавать.

Он резко затормозил, машина взвизгнула, и нас ощутимо тряхнуло. Мы стояли на обочине какой-то проселочной дороги, вокруг простиралось поле, и дул пронизывающий ветер. Егор повернулся ко мне всем корпусом, его глаза горели яростью.

– Просто ответь. Любишь? – повторил он, отчеканивая каждое слово.

Я упрямо поджала губы, отводя взгляд. Ну не собираюсь я перед ним отчитываться в своих чувствах! С какой стати вообще? Кто он такой?

Неожиданно для меня самой, из горла вырвался нервный смешок.

– Ты с ума сошел? С чего ты вообще взял, что я должна отчитываться перед тобой о своих чувствах?

Он своим взглядом, казалось, пронзал меня насквозь.

– Значит, любишь, – констатировал, больше утверждая, чем спрашивая. В его голосе слышалась какая-то обреченность.

А затем, внезапно, как будто переключился тумблер, он притянул меня к себе с такой силой, с такой стремительностью, что я даже не успела издавать ни звука, лишь изумлённо распахнула глаза. Его губы накрыли мои, не лаская, а словно жадно хватая, впиваясь с отчаянной, животной страстью. Он целовал меня так, будто хотел выпить меня до последней капли, поглотить целиком, раствориться во мне.

Я отчаянно пыталась вырваться, отбивалась, упиралась руками в его грудь, но все мои попытки оказались бесполезными. Его ладонь властно зафиксировала мой затылок, притягивая ближе, а другая рука скользнула под ткань моей кофты, настойчиво касаясь талии.

Его пальцы крепко сжали мою кожу, и от этого дерзкого, внезапного, почти грубого жеста я невольно вскрикнула, и в тот же момент он, воспользовавшись моей секундной растерянностью, проник языком в мой рот. Это было напористо, резко, почти агрессивно.

Сердце бешено заколотилось, низ живота наполнился волнующим теплом. Губы пылали от его напора, и я, вопреки здравому смыслу, против воли, начала отвечать на поцелуй. Внутренний голос кричал: «Нет! Остановись!» но тело, казалось, уже покорилось, сдалось под натиском этой непреодолимой силы, этому вихрю ощущений.

Внезапно он отстранился, тяжело дыша.

Его взгляд был безумным, глаза горели от желания, от страсти, от какой-то первобытной мощи, которая исходила от него, пугая маня.

Отвернувшись, запустил руку в волосы и глухо прорычал: «Прости. Я не должен был».

Я молчала, не зная, что сказать. «Не должен был? А что ты должен был?» – хотелось закричать мне в ответ. Но слова застряли в горле, словно ком. Вместо этого я холодно произнесла:

– Немедленно отвези меня домой, – отвернулась и уставилась в окно, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Мажор завел машину и, не говоря ни слова, повез меня обратно. Всю дорогу мы молчали, каждый погруженный в свои мысли. В его поведении сквозило какое-то отчаяние, будто он сам не понимал, что на него нашло.

Приблизившись к дому, я, не дождавшись полной остановки, резко открыла дверь и выпрыгнула из автомобиля. Не оглядываясь, побежала прочь, подальше от него, от этой безумной поездки, от этого невозможного поцелуя, который перевернул все внутри меня.

Очутившись в своей комнате, трясущимися пальцами вытащила мобильный из кармана джинсов и принялась спешно удалять его контакт из чёрного списка.

Завалилась на кровать, и уставилась в потолок. Я до сих пор чувствовала его вкус на своих губах, и это бесило меня еще больше. Ненавижу его!