Записки злой ведьмы. Последняя из Алых маков

Уверения в том, что она не подведёт, застряли в горле. Если бы Князь желал убить её – он бы уже сделал это? Или он просто в очередной раз играет с ней?

– Мой Князь… – Роза поддалась давящему на неё чувству. – Позвольте мне поговорить с вами.

– О чем?

– О чае, – неуклюже выдавила она из себя.

Сколько времени прошло между тем, как Станислав был заподозрен в измене, и тем, как его отправили на казнь?

– Не стоит переживать из-за разбитой посуды.

Князь по-прежнему не поворачивался к ней лицом. Роза закусила губу и, поколебавшись ещё несколько секунд, с тяжёлым сердцем покинула покои.

До народного празднества оставалось два дня. Подобные мероприятия были для женщины в новинку. Она никогда не участвовала ни в чем хотя бы близко похожем. В девичестве приходилось бывать лишь на балах. В то время в кругу Доров праздники с участием горожан считались чем-то неприличным.

Белый Князь как всегда показывал своё пренебрежение к нормам и этикету. Для него не было особой разницы между сословиями.

Согласно традициям Осеннего Леса, каждый раз, когда на престол входил очередной монарх, в честь коронации выставлялись столы с угощениями для всех желающих. В этот раз не было ни коронации, ни угощений. Столица не могла себе позволить выделить столько еды на один день. Танцоры и акробаты обходились намного дешевле.

Роза ездила по одним и тем же местам, то проверяя стройку помоста для сцены, то просматривая репетиции номеров. Она боялась допустить к участию что-либо провокационное, и потому дотошно выспрашивала у артистов все подробности, цепляясь к любой мелочи.

В конце вечера должны были выпустить в небо сразу несколько сотен голубей, и нужно было точно рассчитать время и договориться об условном сигнале.

Совета спросить было не у кого. Всё время казалось, что нерадивые рабочие подведут, не желая отчитываться перед женщиной, или же паяцы начнут сыпать оскорбительными шутками. То и дело мерещились ужасные картины того, как её казнь становится главным событием праздника. Это было бы вполне в духе правителя Осеннего Леса.

Когда её мысли касались Князя, она тут же начинала ругать себя. О чем она только думала? Страна в опасности. С появлением древнего демона, можно было ожидать чего угодно. Зло могло обрушиться на них в любой момент. Правитель был связан с Эфиром и, как ни ужасно это звучало, но, быть может, в современных реалиях это даже к лучшему? Разве мог их защитить кто-нибудь, кроме Князя? Князя, которого она предала.

И потому Роза суетливо металась от одного дела к другому, пытаясь ещё раз всё выверить и перепроверить. Ей везло. Рабочие старались на совесть, но в этом не было её заслуги. Простой народ любил своего правителя на грани фанатичного преклонения.

В последний вечер перед праздником она засиделась допоздна. На маленьком столике в гостиной были разбросаны ведомости, сметы и счета. Неяркий свет свечей навевал дрёму, и она опустила тяжелую голову на скрещённые руки. Нужно было пересмотреть ещё пару десятков страниц и перепроверить расчёты. Станислав хорошо подобрал людей и программу, но он брал из казны больше денег, чем передал рабочим, и теперь нужно было понять, сколько золота столица оставалась должна, а сколько уже уплачено. Подавив зевок, она прикрыла глаза, намереваясь собраться с силами, чтобы поскорее завершить работу.

Сладкая дрёма подступила незаметно. Чёрная пелена мягко окутала её, вводя в забытье. Роза смутно осознавала себя в пустом бесцветном пространстве, наполненном светом и тенями, сливающимися воедино.

Она вновь увидела яркие голубые глаза и иссохшее лицо. Во сне оно не пугало, лишь казалось грустным и уставшим. Так и тянуло прикоснуться к нему кончиками пальцев, обрисовывая контуры морщин и нахмуренных белёсых бровей.

Роза резко проснулась. Она расправила затекшие руки, пытаясь сообразить, где находится, и задела стоящие на столе чернила. Поспешно убирая листы документов, женщина посадила несколько пятен на не закатанные рукава и запачкала пальцы. Свечи почти догорели. Она потушила все, кроме одной, и, взяв подсвечник, направилась на второй этаж. Слуги уже спали. Подумав, она решила не заходить к сыну, чтобы не потревожить его.

Маленькая туалетная комната, смежная с её спальней, была окутана ночным сумраком. Она поставила свечку на высокую тумбу и окунула руки в бадью с водой, слегка наклонив голову.

Дора вскрикнула и выбежала из комнатки раньше, чем осознала, что её напугало. На мгновение ей показалось, что из таза смотрят образы недавнего сна. Что-то страшное, тёмное, с горящими глазами.

Она с трудом отдышалась и, не смея больше подойти к воде, не умываясь и не расчесываясь, как есть, в платье, забралась на кровать и укрылась одеялом.

Кажется, только секунду назад она легла на постель, испугавшись видения в темноте, и вот уже снова лежит с открытыми глазами.

Вокруг было светло от пробивающихся из-за тяжелых занавесок лучей. Даже сквозь стекло за окном слышались утренние щебетания птиц. Судя по всему, рассвет был не так уж давно.

Роза закрыла глаза, снова пытаясь заснуть. Предстоящие события дня начали понемногу всплывать голове, требуя, чтобы их обдумали. Она повернулась на правый бок, затем на левый. Назойливые тревожные мысли никак не желали отступать. Пришлось сдаться. Протянутая к прикроватной тумбочке рука привычно взялась за колокольчик, призывая слуг.

Уже сидя в коляске, она вспомнила о привидевшейся ей в дрёме маске и страшном отражении на дне бадьи с водой. В скором времени ей вновь предстояло увидеть Князя. Впервые после случившегося в его покоях.

Перед тем, как въехать во внутренний двор замка, Роза выглянула из коляски, оглядывая Народную площадь. Шёл частый и мелкий дождь, но это не мешало торговцам, получившим соответствующее разрешение, готовить свои прилавки и выставлять товар. Воздух пропитался утренней прохладой. Лошади тронулись. Колёса снова застучали по мостовой, мощённой мелким камнем.

До собрания Лучших Людей оставался час. Было бы нелишним потратить это время, ещё раз проверяя организацию праздника, но волнение и мысли, о которых она избегала думать в эти два дня, обрушились на неё, заставляя руки потеть, а спину покрываться мурашками.

Выйдя из коляски, она свернула направо и прошла под сводчатыми арками к Главной Халуге. Не то, чтобы ей хотелось снова там оказаться, но сейчас это было единственное место в замке, где она могла находиться, не вызывая ничьих вопросов и не привлекая излишнего внимания.

Дора села на самую дальнюю от входа скамейку и прикрыла глаза, пытаясь успокоить себя.

– Да будет светлым ваш день, Дора…

Она открыла глаза и обернулась на голос. Позади стояла маленькая кареглазая девочка, лет восьми. Лицо малышки было покрасневшее, словно от слез. Роза видела её в Замке и раньше, но не могла вспомнить, где.

– Простите, Дора. – Девочка спохватилась, вжав коротко остриженную голову в худые плечики. – Я не должна вам мешать, простите.

Она повернулась, намереваясь уйти, но женщина протянула к ней руку, мягко придерживая за локоть.

– Ну что ты. Садись ко мне, – улыбнулась она.

– Как скажете, Дора. – Девочка покорно опустилась на скамейку и уткнулась взглядом себе под ноги.

Сердце Розы болезненно сжалось от жалости к ребёнку. Совершенно очевидно было, что малышка боялась её, но отчего же она плакала? И как ей помочь?

– Я совсем не заметила тебя, когда заходила, – дружелюбно начала женщина.

– Меня мало кто замечает, – тихо отозвалась девочка.

– Как тебя зовут?

– Майя. Мама говорит, это имя мне выбрал папа. – В голосе ребёнка послышались нотки гордости и грусти.

Судя по тому, что о папином выборе рассказывала мать, девочка росла безотцовщиной.

– А кто твоя мама?

Вместо ответа девочка всхлипнула и закрыла лицо руками. Роза с сожалением закусила губу, аккуратно подбирая слова.

– Что-то не так с твоей мамой? Ты можешь рассказать мне. Я постараюсь помочь.

– Обещаете? – Малышка вскинула голову и посмотрела с мольбой. Во влажных глазах блестела надежда, и Роза просто не могла ответить иначе.

– Обещаю.

Пытаясь успокоиться, Майя втянула в себя воздух, подавляя очередной всхлип.

– Моя мама убиралась в комнате Князя. Там разбили чайник и перевернули блюдо с булочками. – Девочка понизила голос, и Розе пришлось наклониться ближе. – Господин приказал всё выбросить. Но мама хотела меня порадовать… Она принесла булочки домой.

Дора почувствовала, как кровь отливает от лица. Она уже знала, что будет дальше. Желудок начало скручивать, а к горлу подступила тошнота.

– Мама съела одну… – Девочка не выдержала и всё-таки заплакала снова. – У меня кроме неё больше никого нет. Я не знала, что мне делать. Я хотела попросить Князя, чтобы он вылечил маму, но меня даже не пустили к нему.

Роза обхватила вздрагивающие худые плечики и прижала малышку к себе. Эти объятия были нужны ей самой. Она еле сдерживалась, чтобы тоже не заплакать.

– Тут был служитель, – после недолгого молчания проговорила Майя. – Он сказал, что у него есть лекарство. И он даст его маме. Мне нужно только отдать оставшиеся булочки Князю. Это нужно сделать сегодня. Или до завтра мама не… не… – Девочка замолчала, не в силах произнести страшное слово.

Если бы сейчас Роза не сидела, она почти наверняка бы рухнула вниз. Руки и ноги стали ватными, а в ушах зашумела кровь. Всё, абсолютно всё, что сейчас происходило, было последствием её глупости.

– Если у меня не выйдет, я съем их сама. Я не хочу оставаться одна. – Взгляд Майи стал решительным и твёрдым, она упрямо вздёрнула подбородок, словно готова была проглотить яд в любую минуту.

Роза лишь крепче прижала девочку к себе, успокаивающе поглаживая по спине.

– Вы мне поможете? Вы обещали.

Женщина с трудом сглотнула тугой соленый ком в горле и хрипло выдохнула:

– Обещала.

Ещё солнце не поднялось в зените над горизонтом, а на площади было уже не протолкнуться. Зато погода была ясная. Роза надеялась, что Доры будут наблюдать за происходящим из мансарды замка, но Белый Князь распорядился иначе. Он считал, что для поднятия духа и укрепления единодушия полезно, если Лучшие Люди будут предаваться тем же развлечениям, что и остальные. В ответ на это заявление Роза с сожалением оглядела своё платье. Оно было весьма скромное – минимум кружев и всего три непышных подъюбника – но на них легко могли наступить в толпе.

– Не переживайте, Дора. Рядом со мной вас не затопчут. – Правильно угадав взгляд, Князь поспешил развеять её страхи.

Вёл он себя на редкость благодушно и ни одним жестом не напомнил и не выдал произошедшего в его покоях двумя днями ранее. Розу это неимоверно беспокоило, но ещё больше беспокоило то, что она узнала от Майи. Князя снова хотели попытаться отравить. Если этого не произойдет, то по её вине погибнет человек. Возможно, двое, если ребёнок также исполнит своё намерение.

– У тебя слишком тяжёлый взгляд. Где твоя чудная улыбка? – Шепнул Князь, выходя из ворот замка. – На тебя смотрят люди. Улыбайся.

Она через силу попыталась растянуть нервно сжимающиеся губы, но выходило, должно быть, не очень убедительно.

Толпа перед ними расступалась. Роза оглянулась на двоих стражников за спиной. По её мнению, этого было слишком мало, чтобы защититься, если что-то пойдёт не так. Часть патрульных на празднике была в обычных одеждах. Притворяясь горожанами, они следили за порядком, но это не сильно успокаивало. Хотя, разве сейчас могло хоть что-то успокоить её?

Лучшие Люди рассредоточились по площади. Рядом с Князем остались лишь она и Кукушка. Правитель Осеннего Леса направился к открытым павильонам.

Дора никак не ожидала, что он будет кидать железные кольца на расставленные штыри, а народ, толпящийся вокруг, так радостно этому аплодировать. И уж совершенно точно она не ожидала, что после того, как Князь попадет по всем мишеням, он весело спросит у смотрителя павильона:

– Какой полагается приз?

Коренастый лысоватый мужчина побледнел и, извиняясь, вытащил деревянную свистульку, но Князя это нисколько не смутило. Он дунул в деревяшку, извлекая из неё противный пищащий звук, засмеялся и тут же вручил стоящему неподалёку мальчишке.

– Не хотите попытать удачу, Дора?

Роза отчаянно замотала головой, стараясь не отпускать вымученной улыбки. Все её мысли крутились вокруг того выбора, который ей предстояло сделать. Если она предупредит Князя – по её вине погибнет женщина и, возможно, ребёнок. Если она не вмешается – может погибнуть Князь. Что тогда будет с Осенним Лесом? Демон, вражеская армия и проклятые Алые Маки. Кто защитит страну? Кто защитит её?

Может, если она всё расскажет, то мать девочки можно будет спасти. Роза почти уверилась в том, что она сделает правильно, если предотвратит готовящееся покушение. Малышку, конечно, было безумно жалко. Но так будет лучше. Вот только захочет ли Князь её слушать?

– Что с тобой? – Голубые глаза смотрели с подозрением. Они шли мимо импровизированных загонов с диковинными животными, привезёнными из разных стран. Кукушка немного задержался позади них. Вот он – идеальный момент. Она должна была предупредить об опасности.

Роза уже открыла рот, как внезапная мысль заставила её замолчать. А что, если Князь не знает о том, что она пыталась его отравить? Ведь зачем иначе ему делать вид, что ничего не случилось? Он мог знать о встрече со Станиславом и подозревать её, но проклятый служитель Халуги всё ещё на свободе. Если она расскажет о Майе, то это неизбежно приведёт к тому, что она сделала.

Её повесят на этой же самой площади!

– Очень много людей вокруг, мой Князь, – дрожащим голосом сказала она.

Князь на это неопределённо хмыкнул и, отвернувшись от неё, зашагал вперёд.

Два ярко одетых паяца – один толстый и лысый, а другой тощий, высокий и нескладный – крутились вокруг друг друга, развлекая толпу скабрёзными шутками. Близость повелителя Осеннего Леса не смущала их, а, напротив, кажется, даже раззадоривала на ещё большую вульгарность.

Если бы не мысли о собственной судьбе, Роза, пожалуй, не смогла бы слушать то, что несли эти двое, не залившись румяной краской. Она была так поглощена своими думами, что особо не разбирала окружающие разговоры. Князь усмехался и даже пару раз хлопнул в ладоши. Наблюдая за его расслабленной фигурой и плавными, выверенными жестами, женщина чувствовала, что сходит с ума. Одно дело думать, что её поступок простили, и другое дело полностью довериться чужой воле, приняв возможность наказания и расплаты. Кажется, даже в тот день, когда она пришла просить Василя о помощи, она не чувствовала такого смятения.

Вскоре должно было начаться представление на главной сцене, и, когда они двинулись в сторону замка, чтобы наблюдать действие с мансарды, Роза почти смогла расслабиться.

Они прошли мимо бакалейного прилавка. Продажа шла бойко, но, завидев их приближение, торговец тут же попытался всучить подарок. Князь, добродушно улыбаясь и то и дело дотрагиваясь до тянущихся к нему со всех сторон рук, принял подношение. Из-за прилавка мелькнула тёмная детская макушка. Торговец вернулся на место, готовясь отпускать товары. Рядом с ним, проворно заворачивая сдобу в пергамент, стояла Майя.

Роза тряхнула головой, пытаясь понять, что происходит. Она видела, как Князь разворачивает бумагу. Там были маленькие булочки.

– О! Кажется, это мои любимые. – Князь приподнял левый уголок рта и взял одну.

– Позвольте, я подержу их. – Она протянула руку, намереваясь забрать сверток.

– Оставьте, – отмахнулся Князь, отступая от неё на шаг.

Женщина в панике поспешила за ним. Нельзя было медлить.

– Мой Господин! Прошу вас! – Её голос сорвался.

Князь резко остановился и повернулся к ней. Лицо его не улыбалось, в глазах плескалось раздражение.

«Думаешь, я действительно убил бы приближённого человека только из-за того, что тот неверно подобрал слово в разговоре со мной?» – Вспомнилось ей. Розе было запрещено называть его господином. Считается ли это неверным словом?

В голове промелькнула странная мысль: «Чего во мне больше? Желания спасти себя или спасти его?»

Роза взяла из рук Князя булочку и, бесстрашно смотря холодные глаза, направила её в рот и проглотила, почти не жуя.

Последнее, о чем она успела подумать, это был сын.

Ничего не произошло. В панике женщина схватила ещё одну сдобу. Тесто было сухое, но не чёрствое. Что всё это значит? Она протянула руку за ещё одной булочкой.

– Не думал, что вы так оголодали. – Господин отдал ей весь сверток разом и, развернувшись, направился к замку.

Все вокруг смотрели то на неё, то на Князя. Роза всё ещё стояла на месте, держа проклятые булки в руках. Она должна была почувствовать облегчение, но его не было. Быть может, яд подействует не сразу?

Как во сне Роза прошла сквозь ворота во внутренний двор. Она увидела, как Князь сделал жест одному из стражников, и тот подошел к ней, велев идти следом.

Её снова привели к личным покоям Господина. Роза покорно вошла внутрь и невидящим взором уставилась в окно. Мыслей не было. Только тревога и готовность принять свою участь.

Время текло незаметно. Она стояла, обхватив руками плечи, раскачиваясь из стороны в сторону и ни о чем не думая. На душе было спокойно, но отчего-то холодно.

Дверь позади нее отворилась. Роза вздрогнула, и сердце пропустило несколько ударов.

– Объяснись. Что значило твоё поведение?

– Мой Господин… – Она повернулась, с мольбой глядя на вошедшего мужчину.

Двигаясь как опасный хищник, Белый Князь медленно приблизился. Он смотрел сурово и властно, весь его вид говорил о крайней степени раздражения.

– Кажется, я более чем недвусмысленно предупредил тебя, моя дорогая, – прошипел он сквозь зубы. – Я не терплю лицемерных обращений.

Роза молчала, не зная, как оправдаться. Глаза сами собой увлажнились. Мужчина слегка прищурился и протянул к ней руку, смахнув указательным пальцем маленькую слезинку.

– Женские слёзы я не терплю ещё больше.

– Простите… Князь. – Она принялась часто моргать, пытаясь справиться с эмоциями.

– Итак. Кажется, ты должна была мне что-то рассказать? – Требовательно напомнил он.

Роза сглотнула тугой ком в горле и робко кивнула.

– Я пыталась вас отравить. – Признание далось легче, чем она думала. Тревога уступила место покорности.

Князь неожиданно усмехнулся. Его глаза потеплели, а на губах заиграла улыбка.

– Продолжай, моя милая Роза.

Женщина на несколько секунд опешила. Ей вспомнилось, с каким выражением лица Князь отправлял на смерть Станислава. С ней сейчас тоже шутят?

– Если хотите убить меня – убейте. Но, прошу вас, спасите девочку. Её зовут Майя. Её мать убирала ваши покои, а теперь она смертельно больна.

Роза еле удерживалась, чтобы не разрыдаться, а Князь, закусив губу, изо всех сил старался не засмеяться в голос.

– И позвольте мне проститься с сыном…

– Ой, нет! Хватит. Ты очаровательна. – Мужчина изящным жестом смахнул несуществующие слёзы со своих глаз и звучно выдохнул, пытаясь успокоиться. – Но, право слово, я будто младенца разыгрываю. – Он обернулся в сторону двери и крикнул. – Майя, войди.

Спустя несколько секунд в покои вошла кареглазая малышка. Она коротко поклонилась и тоненьким голосом уточнила, какие будут приказы.

Князь ничего не ответил. Он продолжал насмешливо смотреть на женщину, будто ожидая, что та заговорит первой, но Роза молчала. Мысли, бесконечные, не оставляющие ни на секунду раздумья, капитулировали, оставив одну в самый неподходящий момент.

– Хм… Не ожидал, что восьмилетний ребёнок будет так убедителен. Но ты не оставила иного выхода. Как ты верно заметила, ты пыталась меня отравить. Я хотел знать, чего ожидать.

– Я понимаю… Князь, – покорно кивнула она, преданно смотря на идеальное лицо.

Губы Князя сжались в тонкую линию, в глазах снова показалось раздражение и злоба.

– Убери этот щенячий взгляд. Уж с твоей стороны это точно слишком двулично!

Роза в испуге отступила, но тут же уперлась спиной в подоконник. Она совершенно не понимала, в чем конкретно её сейчас обвиняют. Несмотря на это она чувствовала себя виноватой. Ей хотелось что-нибудь сказать, чтобы успокоить мужчину, но она боялась произнести даже слово.

Князь с силой стиснул зубы, от чего его скулы побелели. Он резко взмахнул рукой, и в мгновение ока его лицо преобразилось до неузнаваемости. Глаза стали ярче, загоревшись потусторонним огнем. Кожа ссохлась, будто он разом сбросил несколько десятков килограммов, черты лица вытянулись и заострились.

На этот раз Роза даже не вздрогнула. Она скользила взглядом по измождённому лицу, чувствуя, как её сердце наполняется чем-то похожим на жалость и болезненно сжимается от подступившего чувства.

Мужчина внимательно вглядывался в её лицо, и постепенно злоба сменялась растерянностью. Кажется, он искал что-то и не находил.

– Ты меня не боишься? – Удивлённо спросил он.

– Боюсь, – она слегка улыбнулась, словно извиняясь за своё признание. – Всегда боюсь. Вне зависимости от того, как вы выглядите.

– И поэтому ты пыталась меня отравить?

– О, Четверо, нет! Я была не права… Глупые слова, – спохватилась она. – Я знаю, они ничего не изменят. Но вы нужны Осеннему лесу…

– А тебе я нужен? – Внезапно спросил он, делая шаг вперёд и вставая почти вплотную.

– Нужны, – шёпотом произнесла Роза, не отрываясь взглядом от неестественно ярких глаз. Это признание эхом отозвалось в её душе, и она тут же поняла, что сказала чистую правду. – Очень…

– И зачем же?

Роза слегка пожала плечами.

– Сначала я думала, что для того, чтобы защитить. От демона, от войны, от Алых Маков… – Она попыталась выдохнуть. От переполняющего её нервного напряжения воздух выходил неровными толчками. – Но это не так. Я хочу… Нет, я прошу у вас… Позвольте мне и дальше быть рядом с вами. Помогать вам.

Князь неверяще смотрел на её лицо:

– Быть рядом… Рядом со мной? Уродливым существом, искалеченным Эфиром?

– Идеальных людей не бывает, – неуклюже пошутила она, пытаясь оставаться спокойной. Она помнила, что Князь не выносит слёз. – И вы не так уж уродливы.

Подчиняясь внезапному порыву, она подняла руку и несмело, медленно поднесла к его лицу. Как в ночном видении, она дотронулась до холодной кожи кончиками пальцев. Князь подался вперёд. Розе показалось, что он сейчас её поцелует.

– Если… Если ты всё ещё хочешь, то можешь называть меня Господином.

– Мой Князь звучит несколько более интимно, – она улыбнулась, повторяя сказанную им однажды фразу. Ей хотелось потянуться к нему на встречу и коснуться своими губами его. Это желание было настолько велико, что наполняло её всю. Сама не замечая того, она приподнялась на цыпочки, слегка приоткрыв рот.

Мужчина осторожно дотронулся до её плеча, проведя по открытой коже вверх. Его прикосновения вызывали жар в груди и отзывались сладкой истомой по всему телу.

Осторожные пальцы скользнули от шеи вниз, к груди, и, чуть задержавшись, плавно направились дальше, до тех пор пока Князь не прижал свою ладонь к её животу.

– У вас с Василем будет ребёнок. Кажется, девочка. У неё будут его волосы и твои глаза, – без тени эмоций произнёс он. – Учитывая твоё положение, думаю, больше не стоит привлекать тебя к участию в Совете. Не стоит расстраивать будущую мать военными неудачами.

Из неё словно выбили весь воздух. Сердце на какое-то время перестало стучать, словно забыло, зачем это нужно. В глазах заплясали разноцветные точки, а уши заполнились ватой, поглощавшей все окружающие звуки.

Твёрдые руки аккуратно поддержали, не давая упасть.

Чувства возвращались постепенно. Когда она полностью пришла в себя, мужчина рядом с ней уже вновь был идеально красив. Она ощутила разочарование и обиду.

– Спасибо, мой Господин, – тихо сказала она.

В ответ Князь только кивнул. Не сказав больше ни слова, он развернулся и поспешно вышел из комнаты. Роза растерянно посмотрела на закрывшиеся за ним двери, возле которых всё ещё стояла Майя.

Девочка хмыкнула, нагло подмигнула ей и, сорвавшись с места, кинулась вслед за Князем.

Семейные ценности

Роза стояла всего в двух шагах. Неужели она была одной из тех, кто называет себя Лучшими Людьми? Анастасия неотрывно смотрела на подругу, не понимая, как получилось, что они оказались по разные стороны.

– Вон ту розу, – повелительным жестом указала блондинка на лежащий с краю цветок.

Монета звякнула о прилавок. Получив своё, подруга тут же отвернулась, потеряв к цветочнице всякий интерес.

– Не вздумай делать глупости. – Дем в очередной раз толкнул её в бок. – Если выдашь себя, то только навредишь ей.

Анастасия сдавленно кивнула и пошла за Проклятым туда, куда он указывал. Она впервые видела казнь через повешение, но всё случившееся на площади не вызвало абсолютно никаких эмоций. Она не могла перестать думать о Розе.