Записки злой ведьмы. Последняя из Алых маков

Мать не стремилась к общению с ней. Возможно, она так и не поверила в то, что перед ней действительно была её дочь.

Оставаясь в выделенном шатре одна, Анастасия забавлялась с маленьким камушком. После нескольких недель тренировок, она вполне прилично овладела истинным зрением. Каждый раз, стоило захотеть, камень окрашивался зелёным. Принцип действия у него был предельно простым: пока тот находился в руках, Эфир было невозможно призвать, а значит ни магические сны, ни болотная тина вместо волос побеспокоить не могли.

Пользуясь сверхъестественной силой, Анастасия всё больше скучала по Дему. Но мысли раз за разом натыкались на сцену их расставания. Он поцеловал её. Никто и никогда прежде не делал этого. Пытаясь справиться с противоречивыми эмоциями, она садилась на выделенные ей вместо кровати тюфяки, беспомощно обхватывала себя руками и начинала бездумно раскачиваться из стороны в сторону. Она не могла прийти к нему первая после такого. Или могла?

Принцесса научилась открывать пространство Эфира одним прикосновением, экспериментируя с помощью зеркала и кружки с водой. Это не был коридор, и получившийся проём вел в никуда. Но ведь Проклятый был связан с ней через метку и обязательно нашёл бы её, вздумай она туда погрузиться. По крайней мере, Анастасия на это очень надеялась. Надеялась, но продолжала спать с зажатым в руке камнем с вершин Северных гор. Даже спустя месяц, она всё ещё не могла разобраться в своих чувствах. Ей было страшно.

Желание встретиться с Князем поутихло. Чужеземная армия неумолимо приближалась к столице, практически не встречая сопротивления. Порой её посещали кощунственные идеи вроде того, что если её дядя всё ещё жив, то его следует казнить уже только за то, что он допустил возможность брака между ней и представителем проклятой Державы. С каждым днём она всё отчетливее понимала, что прийти сюда было ошибкой.

Осенний лес достанется победителю, а что достанется ей? Мать, одержимая жаждой власти? Принц, развлекающийся охотой на скрывающихся в лесах крестьян? Народ, разграбленный армией освободителей?

– Нашему походу скоро придет конец. – Регина вошла в её шатёр. Не смотря на то, что они сегодня ещё не виделись, женщина решила не утруждать себя приветствиями.

Мать была чем-то возбуждена, глаза лихорадочно блестели, а на щеках выступил румянец.

– Завтра последняя переправа, и путь к Отрадному городу будет открыт. У мятежников почти не осталось людей, их будут защищать только стены города.

– Это, несомненно, хорошая новость. – Анастасия тяжело сглотнула от затопившего её дурного предчувствия, стало не по себе. За всё это время никто и никогда не делился с ней военными успехами компании.

– Хм… Нам понадобиться твоя помощь. – Регина смущённо улыбнулась, что было для неё совсем нетипично. – От тебя потребуется немного. Всего лишь открыть нам городские ворота.

Вопрос доверия

Зоркий резко проснулся, вышвырнутый из собственного сна. Господин был зол. Не на него, конечно, но от того, что слуга не знал причину плохого настроения Князя, было только хуже.

Мужчина осторожно выглянул из палатки, почти все вокруг спали. Бешеный, наконец, разрешил оставшимся у развалин людям прибыть в стойбище. Правда, перед этим он чуть не разбил голову Василя своей булавой. Узнав о восставших руинах, карлик первым делом обвинил во всем чужеземцев.

Зоркий не знал, имел ли Князь отношение к тому, что случилось. В любом случае всё вышло весьма удачно, даже если бы это в итоге стоило Василю головы. Теперь табунщики были готовы к диалогу.

Мужчина шумно втянул холодный аромат ночных степей. Воздух проник в него, наполняя тело лёгкостью. Трансформация длилась всего несколько мгновений.

Ветер был попутный, а желание как можно скорее исполнить волю господина придавало скорости и сил его крыльям. Когда на горизонте показались острые шпили чёрных башен, на востоке едва забрезжил рассвет.

В прошлый раз он не рискнул приблизиться к замку ближе, чем на пару вёрст. Сейчас ему следовало попасть внутрь.

Скользя на воздушных потоках, он легко перелетел над ощетинившимися острыми зубцами крепостными стенами и приземлился прямо перед высоким крыльцом, обрамляющим блестящую чёрную дверь.

Зоркий вновь стал человеком и уверенно поднялся по ступеням. В абсолютной тишине внутреннего дворика звук собственных шагов казался оглушающе громким.

Дверь поддалась сразу, словно только и ждала возможности распахнуться. Мужчина немного помедлил и вошёл. Из холла, в который он попал, вели две лестницы, следовало выбрать одну из них, чтобы начать обыскивать замок.

В боковом коридоре послышался шум. Зоркий улыбнулся и отправился на звук. Путь вёл к просторному залу, двери в который были распахнуты настежь. Мужчина с лёгким изумлением осмотрел помещение. Прямо напротив прохода в следующую комнату спинкой к нему стояло большое, обитое бархатом кресло. На полу валялась пустая бутылка. Больше в зале ничего не было.

Сделав несколько шагов, Зоркий понял свою ошибку – то, что он посчитал проходом, было широкой резной рамой, приставленной к стене. Внутри рамы, сияя серебристым светом, переливалось изображение синеглазой девушки. Он сразу вспомнил это лицо – именно такой вид придал Князь Холере, чтобы заменить ею беглую принцессу.

– Как ты попал сюда? – Хриплый тягучий голос заставил вздрогнуть.

Зоркий мысленно обругал себя – засмотрелся на изображение девушки и даже не заметил, что он не один.

– Не было ничего, что могло бы помешать мне войти, – спокойно ответил он.

Кресло тихонько скрипнуло, но сидящий в нём человек не спешил вставать, а лишь, кажется, устроился удобнее. Зоркий смог увидеть красные волосы, мелькнувшие ненадолго, и зажатую в руке бутылку из тёмного стекла.

– И зачем ты пришёл? – Красноволосый сделал шумный глоток, по-прежнему не предпринимая никаких попыток подняться и взглянуть на гостя.

Мужчина нахмурился. Неужели это и есть то древнее порождение зла, демон, которого все боятся? Злоупотребляет алкоголем и подсматривает за юными девами?

– Мой Господин приказал мне прийти.

Красноволосый снова приложился к бутылке.

– Я не настроен на развлечения. Так что или говори прямо, зачем явился, или проваливай.

Демон заёрзал в кресле, и на мгновение Зоркий увидел худой осунувшийся профиль, покрытый густым слоем щетины. Света было слишком мало, чтобы понять точно, какого она цвета. Тоже красная?

Тем временем изображение принцессы слегка дрогнуло. Та взяла в руки деревянный гребень и принялась расчесывать густые светло-рыжие волосы. Они были не такого ядовитого цвета, как у Холеры. «Цвет осеннего леса», – мелькнуло в голове у мужчины. Интересно, было ли изображение в раме реальным и, если да, то знала ли принцесса, что за ней наблюдают?

– Ты всё ещё здесь? – Прервал его мысли Красноволосый. Одним глотком осушив остатки, он, не глядя, отшвырнул от себя бутылку и угодил в стену. Звон стекла в тишине пустого замка прозвучал весьма зловеще.

– Насчет того, что я должен сделать, когда найду вас, указания отсутствуют. Видимо, Господин рассчитывал, что вы сами должны что-то предпринять. – Зоркому не было страшно, ведь он выполнял волю Князя. – Может, мой господин слегка переоценил вашу догадливость?

– Кажется, я переоценил своё терпение.

Демон в одну секунду оказался рядом. Дикие жёлтые глаза буквально светились от злости. Он схватил Зоркого поперёк горла, и резким рывком приподнял над полом.

В глазах начало темнеть, а сдавленное горло безуспешно пыталось сделать вдох. Красноволосый плотоядно оскалился, поднял левую руку вверх, опасно прищурился и неожиданно разжал хватку.

Зоркий рухнул на паркет, наконец, имея возможность вдохнуть.

Демон неверяще уставился на него. Глаза округлились, рот слегка приоткрылся, а левая рука так и осталась поднятой.

– Кто твой хозяин? – Голос был хриплым и тихим. Красноволосый стоял, не шевелясь, словно боясь вспугнуть что-то.

– Белый Князь.

Демон приподнял уголки губ в ласковой полуулыбке и медленно покачал головой.

– Кто он такой?

Это прозвучало как реальная угроза, но Зоркий с удивлением уловил панические нотки. Разве порождение зла может чего-то бояться? Он легко пожал плечами. Кто такой его господин? Человек? Бог?

Не дождавшись ответа, Красноволосый осторожно подошёл к мужчине и снова положил ему руку на горло, но на этот раз не сжал, а лишь осторожно провёл пальцами.

– Смотри мне в глаза, перевёртыш. Смотри и думай о своём хозяине.

Демон поглаживал его шею, слегка придерживая за подбородок и не давая отвести взгляд. Жёлтая радужка гипнотизировала, пожирая собой всё вокруг. Спустя совсем немного времени чёрно-жёлтое небытие поглотило весь мир.

Первое, что увидел Зоркий – измождённое лицо господина. Впалые щёки, ввалившиеся ярко-голубые глаза.

Князь одарил мимолетной улыбкой и на секунду приложил указательный палец к его рту.

Зоркий тяжело сглотнул. Когда прикосновение закончилось, он всё ещё ощущал лёгкое покалывание на губах.

Вокруг, вплоть до горизонта, простиралось залитое светом поле. Он задрал голову и удивлённо выдохнул – солнца не было. Светло-голубое небо без единого облака светилось само по себе, исторгая из себя тысячи чёрно-белых лучей.

Красноволосый стоял тут же.

– Так себе иллюзия, – усмехнулся господин, лениво взмахивая рукой. Перед ним тут же выросли два кресла. Они проклюнулись из земли словно ростки и за несколько секунд приобрели нужную форму. – Присядем?

Демон хмурым взглядом смотрел на Князя, не спеша принять его предложение.

Господин уселся в кресло и в ожидании положил голову на скрещённые руки. Пауза затянулась.

– Я рад, что ты разгадал моё послание, – наконец заговорил Князь.

– Не уверен, что правильно его понял.

– Не уверен? Или просто не хочешь принять правду?

Демон шумно вздохнул и все-таки опустился на предложенное место.

– Почему ты не сказал мне раньше?

– Раньше? Это когда ты явился за своей принцессой? По-моему, в тот раз ты был не очень разговорчив на темы, не касающиеся её безопасности. – Князь примирительно улыбнулся.

– Почему тогда сейчас?

– Мне нужна твоя помощь. – Господин расслабленно откинулся на спинку кресла.

Красноволосый недоверчиво посмотрел на него, во всей его позе был виден немой вопрос: «Зачем мне тебе помогать?» Но Демон так и не произнёс его. Вместо этого он опустил голову и взъерошил рукой волосы.

– Ты должен ответить на мои вопросы, – прозвучало почти как просьба.

– Забавная ситуация. – Князь поднялся со своего места, обходя его кругом и впиваясь ногтями в обивку. – Я много раз представлял что-то подобное. – Он отвернулся от собеседника, рассматривая ниспадающие с неба лучи. – Мы неверно начали. Не находишь? Пока ты приходил в себя после столетнего заточения и забавлялся с маковой принцессой, я заигрался в доброго правителя. Очень затягивает, знаешь ли.

– И теперь ты хочешь, чтобы я помог тебе удержать власть?

– Не совсем верная формулировка, – уклончиво ответил господин.

– Зачем тебе трон? – Демон нахмурил брови, вглядываясь в выражение лица Князя, словно пытаясь прочитать ответ по его виду.

– Он мой по праву.

– Я не собираюсь воевать ни на чьей стороне.

– Боишься за свою принцесску? – Князь усмехнулся. – Зачем она тебе? Напоминает бывшую жену?

Демон натянуто улыбнулся, но всё же ответил.

– Ничуть не похожа. Просто, когда о ком-то заботишься, это отгоняет от бутылки.

– А я вот птичку завёл. – Господин махнул рукой в сторону Зоркого, и тот невольно подался вперёд. – И ещё собаку, совсем недавно. Если хочешь, собаку могу подарить. Тоже рыжая и с дурным характером. Нет? Хм…

– Тебе было одиноко? – Вопрос прозвучал неожиданно.

Князь тут же изменился в лице. Глаза стали холодными, улыбка исчезла.

– А что почувствовал ты, когда принял проклятье? – тихо спросил он.

– Это было давно.

– Кочевые народы Озёрных Долин до сих пор хранят это в своих легендах. О том, как храбрый воин победил демона. Прежде, чем демон умер, явилась эфирная тварь, добила демона, а потом и воина заодно. Милая сказочка.

– Кочевые народы Долин надо давно выжечь с лица земли. – Красноволосый плотно сжал губы и улыбнулся, вышло жутко. – Ненавижу этих дикарей.

– Тогда помоги мне. Я не прошу вступать в битву с Морской Державой. Припугни дикарей. Напомни им о себе. Тебе это понравится.

Демон молчал, уставившись в пустое кресло перед собой.

– Помоги мне. И я расскажу тебе всё о том, что случилось сто лет назад.

Красноволосый сглотнул и вскинул вверх голову.

– Насколько много ты знаешь?

Князь пожал плечами.

– Сам понимаешь, у меня были причины изучать этот вопрос. Личный интерес, так сказать.

– Анастасия не должна пострадать. Обещай, что кто бы ни выиграл эту войну, ты не навредишь ей.

– Если хочешь, можем заключить соглашение и связать его лучами эфира.

– Какое?

– Зоркий. – Он вновь кивнул в сторону мужчины. – Он нашёл ребёнка, подходящего под твоё пророчество. Мальчика, которому предназначено стать моим концом, один из кочевников.

– Я не убиваю детей.

– Я не об этом. Соглашение. Я обязуюсь не причинять Анастасии физический вред, а в случае если я нарушу слово, то ты обязуешься запустить исполнение озвученного тобой пророчества.

– А если ты убьёшь того мальчика…

– Эфир подкинет нового. Ты же знаешь, как это работает. Если предсказание запущено, ничто не в силах ему помешать.

– Но это убьёт тебя. – Красноволосый удивлённо нахмурился.

– В этом весь смысл, разве нет? Чтобы я не нарушил слово. Чтобы ты мне поверил. – С этими словами Князь подошёл к Демону и протянул ему руку.

Тот несколько секунд рассматривал её, а затем медленно протянул свою. Стоило их ладоням встретиться, как к ним навстречу тут же устремились чёрно-белые лучи. Полосы света пронзили их руки насквозь, полосы тени оплели кисти, словно жгуты.

– Я обязуюсь не причинять Анастасии из Рода Алых Маков физический вред. Если я нарушу слово, то пусть Эфир вложит в тебя силы, что запустят исполнение данного им пророчества. – Сказав это, он принялся пересказывать само пророчество. – Надевший корону и выигравший власть, запомни – однажды придётся упасть. Конец предначертан и определён. Долиной озёрной когда-то рождён. Под правой рукою блеск янтаря. Не думай, что помощь оказана зря. Стекает по камню алая кровь. Корона исчезнет, и власть падёт вновь.

– Если ты сознательно нарушишь данное слово, то я обязуюсь запустить исполнение пророчества, что вложил мне в уста Эфир, – коротко добавил Красноволосый.

Свет над их руками дрогнул, чёрные жгуты начали расползаться вверх к предплечьям. Зоркий видел, как Князь вздрогнул, когда чёрная полоса дошла до области сердца. После этого тени тут же устремились прочь, взлетая в пространство и находя себе пару из света.

Несколько секунд его Господин и Демон всё ещё держались за руки, после чего Князь грустно вздохнул и отступил назад.

– Как мне найти тебя. Снова использовать перевёртыша?

– Можешь сказать мне своё имя, и я сам тебя найду, – невозмутимо предложил Князь.

– Лучше наоборот.

– Боюсь, это невозможно.

– Использую перевёртыша, – хмыкнул Красноволосый, поднимая руку. В неё тут же скользнул один из двойных лучей. Мгновение спустя он уже растворился в пространстве.

Зоркий, до этого молча наблюдавший за разговором, сделал несмелый шаг в сторону своего повелителя.

Тот улыбнулся и задумчиво провёл указательным пальцем по волосам.

– Мой господин, – несмело начал слуга. – После появления Проклятого замка табунщики более сговорчивы. Наверняка они бы согласились присягнуть вам и без вмешательства демона.

– Возможно, – Князь загадочно усмехнулся. – Просто самый лёгкий способ заставить кого-нибудь доверять тебе – попросить помощи. А ещё это отлично помогает отвлечь внимание.

Зоркий задумчиво потёр лоб, пытаясь понять смысл сказанных слов.

– Когда вернёшься в Долины, передай Василю, что он скоро станет счастливым родителем. Дора Роза ждёт ребёнка, – продолжил Князь тем временем, осматривая окружающее их пространство, затем вздохнул и тихо пробормотал. – Отвратительная иллюзия…

Зоркий хотел было что-то добавить, но господин дёрнул его за плечо, другой рукой ухватив один из пронизывающих пространство лучей.

Он очнулся посреди большого пустынного зала, рядом с обитым бархатом креслом. Рама, внутри которой он видел принцессу, оказалась обычным зеркалом, но теперь в нём отражались только пустые стены и паркетный пол. Солнце уже взошло и сквозь высокие окна наполняло пространство светом.

Демона нигде не было видно, и по пути назад никто не встретился. Разве что красивая и явно породистая лошадь, гулявшая во внутреннем дворе.

Зоркий несколько секунд полюбовался статным животным, величественно щипавшим траву, затем закрыл глаза, чувствуя на себе дуновение ветра, и, подавшись навстречу потокам воздуха, взмыл в небо.

Под палящим солнцем лететь было трудно, а потому до стойбища он добрался только к полудню.

Он сразу понял, что что-то не так.

Смуглые лица кочевников казались побелевшими, дети, обычно бегавшие шумными стайками, жались к своим матерям, даже животные вели себя тише обычного.

Люди молча укладывали свои вещи, готовясь отправиться в путь. Зоркому пришлось облететь стойбище дважды, прежде чем он заметил высоких лошадей из конюшен Белого Замка. Он опустился ниже, разглядывая своих соотечественников. Они тоже выглядели хуже обычного и собирали вещи, почти не разговаривая друг с другом. Василя среди них не было, он появился минут тридцать спустя, когда все уже были готовы тронуться с места. Холера возбуждённо скакала у ног Дора. Будь Зоркий в человеческой форме, он непременно бы отдёрнул наглую шавку за загривок. Когда они вернутся обратно в столицу, Князь будет не доволен тем, что его слуга оказался не в стоянии привить ей хоть какого-нибудь воспитания.

Василь был встревожен, но, увидев Зоркого, его лицо расслабилось и приняло обычное бесстрастное выражение.

– Я думал, тебя забрал демон, – шепнул он, когда острые когти привычно впились в плечо.

Из-за этого замечания лапы сжались сильнее необходимого, вспарывая ткань плаща и почти наверняка оставляя след на коже. Было непонятно, откуда Дор мог узнать о встрече с демоном.

Прошло совсем немного времени прежде, чем людское море пришло в движение и отправилось на север, покидая обжитые равнины раньше, чем планировалось.

Василь ехал впереди, недалеко от Бешеного и приближённых к нему табунщиков. Зоркий старался держаться ниже, чтобы иметь возможность слышать чужие разговоры, но ветер раз за разом поднимал его ввысь. Карлик смотрелся на лошади на редкость нелепо, но при этом правил достаточно ловко, несмотря на странное седло с несоразмерно большими стременами.

Остаток дня прошёл для Зоркого в небе. Он наблюдал за длинной вереницей людей, животных. Он строил предположения насчёт того, что же всё-таки случилось в его отсутствие, что заставило всех разом сорваться с места.

Привал устроили лишь поздней ночью, так как Бешеный старался увести людей подальше от любого из многочисленных озёр или рек долины. Это было не так просто. После того, как основная часть табунщиков разложила свои шатры и приготовилась ко сну, на караул выставили две сотни крепких мужчин. Они бродили между палатками и по периметру, криками давая друг другу знать, что всё в порядке.

Десять человек, следовавших за Василем, и он сам расположились ближе к центру стойбища. Холера свернулась калачиком у костра и ни на что не реагировала. Внезапное появление Зоркого в человеческом облике могло вызвать большие проблемы, поэтому он потихоньку кружил над людьми, стараясь прислушиваться к разговорам.

– Мои наконечники стрел из камня, взятого с Северных гор. – Услышал он обрывок чужого разговора, но, спустившись ниже, даже не смог определить, кто бы мог произнести эту фразу.

Словно сговорившись, все были тихи и немногословны, скупо роняя слова только тогда, когда без них было совсем нельзя обойтись.

Даже Холера прониклась всеобщим настроением и старалась лишний раз не издавать ни звука.

Василь вернулся в свой шатёр уже за полночь и, плотно задёрнув ткань на входе, приказал никого к нему не пускать.

– Нельзя исчезать не предупредив, – прошипел он вместо приветствия, когда Зоркий вновь стал человеком.

– Так повелел Князь.

На это Василь лишь поджал губы и раздражённо покачал головой, словно слова Князя не были поводом к тому, чтобы внезапно уйти.

– Что произошло?

– Демон. Кажется, он и в правду вернулся. – Дор затравленно обернулся себе за плечо, словно подозревая, что демон может быть там. – Я никогда не видел подобного.

Зоркий ждал какое-то время, но Дор не спешил делиться подробностями.

– Так что насчёт Князя? – Поспешил сменить тему Василь.

– Он просил передать чудесную новость о беременности твоей жены.

Василь замер. Зоркий мог бы даже поспорить, что сердце Дора пропустило несколько ударов.

Затем тот сделал шумный вдох и снова задержал дыхание.

– Наверное, удивляться глупо. – Он часто заморгал, глядя куда-то в сторону.

Снаружи послышались чьи-то шаги и приглушённые разговоры. Зоркий моментально среагировал, вновь обратился в птицу и перепорхнул на стоящий в углу сундук.

В итоге он так и не успел расспросить о том, что творилось в его отсутствие и рассказать о грядущей помощи демона. Но, может, это к лучшему, и Дор будет играть свою роль лучше, оставаясь в неведении?

Василь, проявляя солидарность с кочевниками, также поставил часового – тощего юнца, которого все называли Улей. Зоркий сомневался, сможет ли тот не сомкнуть глаз до рассвета, и в итоге оказался прав. Утром именно он первый вбежал в шатёр Дора.

Волосы были примяты, лицо выглядело опухшим и заспанным.

Зоркий, дремавший в птичьем обличье на сундуке, открыл один глаз, но, увидев вбежавшего часового, тут же окончательно проснулся и захлопал крыльями.

Выпорхнув наружу, он увидел, как сонные люди вылезают из своих шатров или тихо поднимаются с плотных лежанок у потухших за ночь костров. Несмотря на всеобщую мобилизацию на улице стояла мёртвая тишина, которую нарушали лишь мерные выкрики караульных.

Те с пустыми глазами и серыми трупными лицами топтались на месте, неловко покачиваясь из стороны в сторону, и через равные промежутки времени кричали друг другу, что всё в полном порядке.

Ведьма

Временами Роза просто плыла по течению. Теперь же она ощущала себя выброшенной на берег. Буйные воды больше не определяли направление. Что делать и куда двигаться дальше?

Первую неделю после народного праздника она просидела дома, ожидая, что Князь пришлёт кого-нибудь с требованием прийти в замок.

Каждую ночь во сне её преследовали видения пронзительно-голубых глаз. Она просыпалась с рассветом и подолгу лежала в кровати, желая и боясь снова уснуть.

Дни посвящались хозяйственным заботам и сыну. Несколько раз она ездила в дор, принадлежащий дому Сокола, и проверяла ведение хозяйственных дел там. Споры с управляющими и проверки доходных книг ненадолго отвлекали, но стоило вновь оказаться одной, как мысли возвращались к случившемуся в княжеских покоях.

Беременность пока никак не проявляла себя, и Роза не знала, стоит ли отправлять Василю послание. В прошлый раз доктора вынудили её провести все девять месяцев в пределах своих комнат.

Через две недели постоянного прокручивания в голове одной и той же сцены, она начала терять интерес к происходящему вокруг. Перестала отдавать распоряжения слугам, отказалась от обедов и ужинов. Даже в то время, когда рядом находился сын, не могла заставить себя проявлять интерес к его играм.

Через три недели Роза не выдержала и, взяв экипаж, отправилась в Белый замок. Стражник перед входом остановил открытую повозку и, обращаясь к ней, крикнул:

– Да будет светлым ваш день, Дора! – Чёрнобородый мужчина в сияющем на солнце доспехе подошёл совсем близко.

– Светлым… – Рассеяно откликнулась Роза, не понимая, по какому праву её останавливают.

– Дора, прошу меня извинить, – заискивающим тоном, начал стражник. – Но вас пускать не велено.

– Что? – Она удивлённо выдохнула, густо заливаясь краской.

– Простите, Дора. Князь запретил.

Чёрнобородый поспешил вернуться на своё место, оставляя Розу один на один с затопляющим её чувством стыда. О чём она только думала, осмелившись явиться в Замок! Что Господин примет её с распростёртыми объятиями? Она пыталась его отравить, и он проявил милосердие уже в том, что не убил её.

Слабым голосом она приказала кучеру поворачивать повозку к дому.

Всю дорогу обратно она чувствовала, как горят щёки. Князь больше не хотел её видеть.