За тихой гаванью залива Плежэ

Девушка все же считала свою тётку очень скучной, а возможно у неё просто не было достаточно времени, чтобы поближе с ней пообщаться. Сегодняшняя поездка в магазин одежды должна была сблизить их, по крайней мере, на это надеялась Виктория.

– Позвольте, миссис Блэкберн, попросить Вас не укладывать мои волосы в замысловатую причёску. – робко попросила Виктория и одним движением собрала волосы с лица, убрав их назад, заколола заколкой на затылке. – Так лучше, не правда ли?

Гувернантка неодобрительно посмотрела на Викторию, но не стала спорить с ней, она понимала, что необходимо потратить не один день, а может и месяц, чтобы сделать из простушки настоящую леди.

– Спасибо Вам, миссис Блэкберн, но платье я надену сама. – Виктория достала из шкафа скромное платье – англез жёлтого цвета из лёгкого шелка, с закрытым верхом, но укороченными рукавами, декорированное гипюровыми вставками.

– Я помогу Вам затянуть корсет и надеть фижму. – настойчиво сказала миссис Блэкберн.

– Нет, спасибо, я не буду надевать корсет, ведь на платье уже есть корсет, а с фижмой я справлюсь. – ответила Виктория и буквально вытолкала миссис Блэкберн за дверь.

Спустя минут пятнадцать Виктория спустилась к завтраку на открытую террасу, где её ожидала Марианна. Джеймса Вуда не было. Марианна пристально оглядела Викторию, позвав миссис Блэкберн, она отчитала последнюю за внешний вид племянницы, но потом все же сменила гнев на милость.

– Ох, как я голодна, съела бы целого поросёнка, жаль, что его не подают на завтрак. – сказала она.

К слову, Марианна была женщиной с выдающимися формами, у неё были жиденькие светлые вьющиеся волосы, которые она всегда убирала в аккуратную высокую причёску, дополняя её шиньоном или париком. Круглолицая, с узкими глазками и тоненькими едва заметными бровями, Марианна никогда не славилась красотой среди здешних молодых дам. Но её происхождение и благовоспитанность полностью восполняли этот недостаток. Характер у Марианны тоже был не подарок, слишком высокомерная, при этом склочная, всегда недовольна окружающими её людьми, считающая себя идеалом и примером для подражания для многих юных леди. Бесспорно, по части хороших манер Марианну сложно было превзойти. С самых малых лет с Марианной занимались лучшие гувернантки Европы, последней из которых стала миссис Блэкберн, известная придворная дама Лондона, муж которой скоропостижно скончался от ветряной оспы, а ей пришлось продать большую часть имущества, чтобы хоть как-то расплатиться с карточными долгами мужа и свести концы с концами. Впоследствии она стала обучать девочек из дворянских семей музыке, живописи, этикету, чтению и иностранным языкам. Уже более десяти лет она является гувернанткой Марианны и считает её лучшей из своих учениц. И действительно, Марианна относилась к занятиям с большой отдачей, старательно выполняла все задания миссис Блэкберн, за что всегда поощрялась дополнительными сладостями. Видимо, это и стало причиной стремительного набора лишнего веса. И к двадцати восьми годам Марианна по-прежнему оставалась девицей. Женихи не выстраивались в очередь перед дверьми Джеймса Вуда с предложением руки и сердца, а те, кто и желал связать себя узами брака с мисс Вуд, не воспринимались достойными кандидатами, как по происхождению, так и по личному к ним отношению «невесты». С той самой поры, как на Ямайку перевели капитана Миллера, Марианна грезила мечтами о свадьбе с ним, однако молодой человек, пренебрегающий всеми формами светского времяпрепровождения, будь то званый ужин, маскарад или бал, совершенно не оказывал знаков внимания губернаторской дочке. Сам генерал-губернатор неоднократно обращался с просьбой к капитану, стать членом их семьи, но последний лишь отшучивался, не желая обидеть столь уважаемого человека и своего близкого друга.

К завтраку по обыкновению подавали овсяную кашу с яблоком, белый хлеб с джемом и кофе с молоком. Марианна с недовольством приступила к трапезе.

– Изо дня в день овсянка… – бубнила она себе под нос, съедая очередную ложку «нелюбимого» блюда.

После завтрака Марианна и Виктория на экипаже отправились в город. Портниха не успевала закончить платье к утру, и Марианна решила купить племяннице готовое платье в магазине. Виктория была счастлива, что тётя уделяет ей столько внимания и беспокоится о её наряде перед первым балом. На самом же деле Марианна переживала за себя, опасаясь, что племянница опозорит её на всё Британское королевство, поэтому она решила лично проконтролировать, что на себя наденет Виктория, а так же, как она причешется и, как будет вести себя в светском обществе.

Экипаж подъехал к двухэтажному каменному зданию недалеко от центральной площади Порт-Антонио. На здании висела металлическая табличка с выгравированными буквами «Магазин женской одежды».

– Это один из лучших магазинов на всех карибских островах! – громогласно сказала Марианна, выходя из экипажа. – Вот увидишь, Виктория, здесь мы обязательно подберём тебе хороший наряд. Портной и одновременно владелец магазина давно шьёт одежду самым благородным дамам Ямайки, в том числе сшил несколько модных нарядов и для меня.

Девушки вошли в помещение магазина через тяжёлые стеклянные двери. Внутри магазин выглядел очень богато, пол и стены отделаны мрамором, повсюду позолота и дорогая мебель в стиле итальянского барокко, а потолок отделан лепниной. Виктория восхитилась столь богатым интерьером магазина, ранее, будучи в Мадриде, она захаживала в местные магазинчики, но они и близко не шли ни в какое сравнение с этим. Навстречу к девушкам вышел мужчина средних лет, невысокого роста, темноволосый, с маленькими черными усиками. Выглядел мужчина очень скромно, нервно теребил жилетку своего костюма и пытался дружелюбно улыбаться. Виктория отметила такое поведение мужчины и сделала вывод, что Марианна была достаточно частым гостем в этом магазине, и, по всей видимости, гостем очень капризным.

– Мадам Вуд! – воскликнул он тоненьким голоском с лёгким итальянским акцентом. – Рад снова видеть Вас в стенах моего магазина. У нас новые поступления… – он осёкся, – но боюсь, Вам они не придутся по вкусу, это современная лондонская мода.

Марианна покраснела, слова мужчины её задели. Он заметил это и тут же попытался исправить ситуацию.

– О, мадам, Вы сегодня выглядите, как всегда очаровательно и по последней моде. Вам ни к чему эта лондонская безвкусица.

– Вольно, мистер Браун! – сурово ответила Марианна. – Я не для себя пришла выбирать наряд. – Вы должно быть уже слышали, что мой отец сегодня устраивает званый бал, так вот, моей новоиспечённой племяннице нужен достойный наряд. Покажите лучшее, что есть в Вашем магазине.

Мистер Браун поклонился и пригласил Викторию пройти за ним. Они прошли в соседнее помещение, где стояли деревянные манекены, их было десятка два, на всех были надеты женские платья, одно роскошнее другого. Но Виктория смотрела на все эти наряды без воодушевления, ни один из них не соответствовал тому платью, которое она успела нарисовать в своём воображении.

– А можно посмотреть наряды современной лондонской моды? – шёпотом спросила Виктория, озираясь по сторонам, чтобы её не услышала Марианна.

Мистер Браун улыбнулся, он провёл девушку через зал с манекенами, и они оказались в ещё одном зале, более маленьком, в котором также стояли манекены, но их было не более десяти. Виктория осмотрела платья, они были чудесные, очень лёгкие из ситца и льна, более дорогие – из шелка, атласа, почти все модели имели гибкий мягкий корсет и небольшую фижму, не делающую платье похожим на стол. Эти модели отличались от привычного всем французского рококо своей простой, элегантностью, а главное, лёгкостью. Но для бала Виктории не понравилось ни одно из представленных нарядов. Девушка вкратце описала, каким видит своё идеальное. Тогда мистер Браун воодушевился и сказал:

– Я прекрасно Вас понимаю, мисс, у меня есть то, что Вы ищите… О, это чудесно, чудесно. Однако этого платья сейчас нет в этом магазине, оно в моей мастерской, я как раз закончил работу над ним, и знаете, оно словно на Вас сшито. Я пошлю за ним посыльного, нет-нет, я лично за ним съезжу и обернусь за час.

Виктория объяснила все Марианне и попросила её подождать с ней мистера Брауна.

– Надеюсь, что это платье того стоит. – недовольно проговорила девушка. – Ох, завтрак был таким скудным, что я успела проголодаться. Виктория, пройдём вниз по улице, недалеко от пристани есть замечательная кофейня. Выпьем по чашечке чая с восхитительными пирожными.

Девушки отправились пешком в сопровождении адъютанта. По пути Марианна рассказывала Виктории, как вести себя на балу. Чем больше Марианна говорила, тем Виктория больше осознавала, что не справиться со столь сложным протокольным мероприятием. Только девушки подошли к входу в кофейню, как к Марианне сзади подбежал босоногий мальчуган, лет восьми от роду, в длинной бежевой рубахе и укороченных порванных от старости брюках. Своей маленькой грязной ручкой он подёргал за подол платья Марианны и тоненьким голоском проговорил:

– Мисс, а дайте монетку.

Марианна обернулась, с презрением посмотрев на мальчишку, закричала:

– Убери от меня свои грязные руки! Адъютант, что Вы стоите, уберите его!

Одной рукой Марианна с силой оттолкнула мальчика. Он упал на каменный тротуар и заплакал. Виктория в ужасе подскочила к мальчишке и присела рядом с ним на колени, пытаясь поднять его с земли.

– Что Вы делаете, Марианна?! – воскликнула Виктория. – Это же всего лишь ребёнок!

– Адъютант, я приказала, немедленно уберите это! – командным голосом сказала Марианна и пальцем указала на мальчика. – Виктория, немедленно поднимись с колен, ты нас позоришь! – она озиралась по сторонам и видела, как вокруг начинают собираться зрители этого «спектакля».

Адъютант попытался наклониться к мальчишке, но Виктория не дала ему этого сделать, она с силой оттолкнула молодого человека.

– Да, что же Вы не люди?! – кричала Виктория. – Не смейте трогать ребёнка! – после она обратилась к мальчику. – Ты просил монетку? Держи.

Виктория трясущейся рукой из-за пояса достала небольшой кожаный мешочек с десятью золотыми монетами, которые ей дал Джеймс на покупку платья, пять из этих монет она отдала мальчугану. Он робко взял монеты и сжал их в свой маленький кулачок.

– Виктория! Я приказываю тебе, немедленно забери у него деньги! – грозно проговорила сквозь зубы Марианна. – Тебе это так с рук не сойдёт. Адъютант, арестуйте этого воришку, он только что украл пять золотых монет.

За происходящим стали наблюдать прохожие, они плотным кольцом толпились вокруг молодых людей и ждали, чем же все закончиться. Среди наблюдающих стоял капитан Миллер, он возвращался с пристани, как услышал крики Марианны.

– Нет, Марианна, Вы не можете этого сделать! – говорила Виктория. – Прошу Вас, сжальтесь, он же ребёнок, а монеты ему я сама дала… – по щёкам девушки покатились слёзы обиды.

Слёзы Виктории заставили капитана Миллера вмешаться, внутри у него шла борьба между нежными чувствами к этой девушке и здравым смыслом.

– Мэм, – обратился он к Марианне, отвесив ей поклон, – моё почтение. Я невольно стал свидетелем столь неприятной для Вас ситуации, но думаю, все можно закончить миром. Мальчуган вернёт Вам монеты, а Вы сжалитесь над его и так нелёгкой судьбой.

Марианна, увидев капитана Миллера, расплылась в улыбке.

– Добрый день, капитан Миллер, безмерно рада нашей встрече. Ах, что Вы, мне не жаль для этого сорванца пары монет. Ступай, мальчик, и постарайся более так не делать. – ласково проговорила она.

Мальчишка встал на ноги и побежал вниз по улице. Капитан Миллер помог Виктории подняться на ноги.

– Моё почтение, мисс Вуд! Полно Вам плакать! – он протянул ей белый накрахмаленный платок, но девушка отвернулась от него.

– Не обращайте внимания на эту никчёмную, капитан Миллер, пройдёмте лучше в кофейню, составите мне компанию за чашечкой чая. Виктория, ступай обратно в магазин, мистер Браун, верно уже вернулся с твоим платьем. После чаепития я заеду за тобой.

Марианна подхватила под руку капитана Миллера и потащила за собой в кофейню. Виктория же в расстроенных чувствах пошла обратно в магазин. Её переполняла и злость, и некоторая зависть, и негодование, и сожаление. Вся в смятении девушка подошла к магазину и села на каменные ступени возле входа в магазин. Ситуация с мальчиком показала Виктории всю фальшивость Марианны, она была пронизана ложью. То благородство, которым она кичилась, всего лишь игра, жалкая игра в великосветскую даму. Виктория боялась даже подумать, что капитан Миллер из мира Марианны, столь же лживый и лицемерный. Она создала его прекрасный образ и искренне поверила в него, но сейчас её вера пошатнулась… Пошатнулась и её вера в людей из высшего общества, эти хвалёные дамы и кавалеры, гуляющие в сопровождении слуг, в дорогих нарядах, проезжающие на своих дорогих экипажах, запряжённых отменными лошадьми, и так просто проходящие мимо нищих детей, стариков, женщин, молящих о помощи. Они их и не замечают вовсе, а если и бросают взгляд, то лишь, чтобы ещё раз убедиться в своём превосходстве. Они презирают нищету, не желают и близко к ней приближаться, боясь испачкаться, боясь потерять себя, своё лицо. Но лиц у таких людей нет, каждое утро, вставая с постели, они надевают свои маски безразличия, а внутри их остаётся пустота. Пустые набитые куклы! – пронеслось в голове у Виктории. Из всех этих мыслей её вывел голос капитана Миллера.

– Мисс Вуд, я хотел извиниться перед Вами. – сказал он.

Виктория подняла на него удивлённый взгляд. Капитан Миллер сел рядом с ней.

– Хотел принести Вам свои извинения. – повторил он.

– Вы ничего мне не сделали, чтобы извиняться. Это я должна извиниться, вела себя грубо с Вами, Вы верно того не заслуживаете. – проговорила Виктория, отворачивая от него взгляд и едва сдерживая слезы.

– Почему Вы плачете?

– Из-за очередного разочарования в людях.

– Вы о Марианне? Не берите в голову, она избалованная. В жизни Вам ещё столько раз придётся сталкиваться с жестокостью и несправедливостью, и если Вы будете каждый раз лить слезы, то Вам их попросту не хватит. – капитан улыбнулся.

Виктория тоже улыбнулась. В этот момент к магазину подъехал кэб, это прибыл мистер Браун.

– Простите меня, мистер Миллер, но боюсь, я вынуждена оставить Вас, моё платье готово к примерке. Надеюсь, что увижу Вас вечером на балу.

– Непременно, мисс.

Капитан поклонился ей и направился далее по улице, а Виктория вместе с мистером Брауном вошла в магазин, чтобы примерить платье. Спустя час девушка довольная вышла из магазина с большой картонной коробкой в руках, перевязанной атласной лентой голубого цвета. На улице её уже ждал экипаж, но Марианны внутри не было. Виктория села в коляску, полная радости от встречи с капитаном Миллером и покупкой платья, поехала домой.

Глава 11

Гавана. Куба.

Эскадра под командованием коммодора медленно подплывала к берегам Гаваны. К этому времени британцы успели блокировать входной канал, расположив в его устье двенадцать линкоров, что не позволяло приблизиться эскадре коммодора к осаждённой крепости Эль-Морро и оказать содействие генералу Веласко. Коммодору оставалось лишь ожидать подкрепления, обещанного контр-адмиралом, чтобы дать достойный бой британцам с моря. Рикардо решил воспользоваться выигранным временем. Он всё ещё был одержим желанием отомстить Джеймсу Вуду за смерть отца, Виктории Вуд за угон его ведущего корабля, а также вернуть «Молниеносный». Чтобы осуществить задуманное, коммодор разработал план действий. Он намеревался, договорившись с наиболее верными офицерами своего корабля, сперва отправиться на Тортугу, где ему удастся приискать небольшой галеон, на котором он совместно со своими подельниками отплывает в Порт-Ройял, откуда по суше доберётся до Порт-Антонио, силой захватит особняк Вуд, и приведёт, наконец, в исполнение свой план мести. Он был уверен, что Виктория на реквизированном корабле отправилась на Ямайку к своему деду. Всё в его плане казалось безупречным, однако он был связан с риском потерять то, что имел сейчас – честь офицера. Однако он не мог пересилить своё желание отомстить, а потому по окончании своей военной миссии у берегов Гаваны во что бы то ни стало осуществить задуманное.

Коммодор стоял на верхней палубе своего фрегата и наблюдал за тем, как ежечасно британцы на суше с холма Ле-Кабана устраивают массивные артиллерийские обстрелы крепости Эль-Моро. В такие моменты все внутри коммодора закипало от ненависти к британцам, он не находил себе места от безысходности, от невозможности как-то повлиять на ход сражения. Его оскорбляло, что испанцы должны были сидеть в обороне на собственной земле, отстаивать её у злосчастных оккупантов. Но в душе коммодор верил в то, что победа все же останется за доблестной Испанской империей, надеялся, что англичан свалит жёлтая лихорадка, вспышки которой повсеместно происходили на островах Карибского моря.

– Коммодор, разведывательные силы поговаривают, что англичане собираются переходить на комбинированные нападения, для этого с Ямайки отправляется эскадра из восьми линейных фрегатов во главе с фрегатом «Молниеносный». – сказал боцман корабля, подойдя к коммодору.

– «Молниеносный»! – воскликнул коммодор в гневе. – Это наш корабль! Передайте капитанам всех кораблей, чтобы выстраивались в боевую линейную позицию, не дадим английским собакам подплыть к крепости Эль-Моро. Надеюсь, что к тому времени, корабли Паоло ди-Пунто прибудут.

Порт-Антонио. Ямайка.

Виктория прибыла в поместье без четверти пять. На пороге её встретила разъярённая Марианна.

– Где тебя черти носили! – кричала она. – В шесть часов начнут съезжаться гости, неужто ты думаешь, что все будут ждать, пока её величество Виктория соизволит навести марафет?

Марианну прервал Джеймс, он вышел навстречу внучки и дружелюбно спросил у неё:

– Купила платье, о котором мечтала?

– Да.

– Ступай к себе в спальню, я пришлю Софию, она тебе поможет одеться к балу.

Виктория поклонилась и побежала по лестнице на второй этаж. Её переполняли самые разные чувства, от волнения до предвкушения и страха. Ей не терпелось надеть своё первое бальное платье. Оно было совсем не то, которое для неё выбирала Марианна. Виктория решила, что платье непременно должно быть лёгким и одновременно пышным, она отказалась от объёмных платьев из тяжёлых тканей. Её платье было сшито полностью из лёгкой индийской тафты, а пышность ему придавала юбка из шифона и газа, усыпанного множеством полудрагоценных камней, что придавало ему необыкновенное сияние. Платье имело глубокое декольте, открытые плечи и наполовину оголяло спину. Сзади платья тянулся длинный шлейф. София, одна из компаньонок Марианны, помогла Виктории надеть всю эту красоту.

– Мисс, Вы выглядите по-королевски роскошно! – восхитилась София. – Осталось только сделать причёску. Ах, уже совсем немного времени у нас, нужно поторопиться, скоро за Вами придёт сэр Вуд.

София собрала все волосы в высокую причёску, сделав её объёмной, а спереди и на затылке оставила несколько свободных вьющихся прядей, придавая игривости и некоторой наивности образу. Причёску Виктория украсила восковыми цветами жасмина. Когда часы в комнате Виктории пробили ровно шесть часов, девушка с трепетом встала перед дверью, ожидая прихода Джеймса Вуда. Все у неё внутри сжалось от предвкушения, руки затряслись, и она почувствовала нехватку воздуха.

– София, прошу, откройте окно, мне нечем дышать. – в полголоса попросила Виктория.

Девушка немедля распахнула настежь створку окна, и в комнату проник свежий морской воздух. Виктория вдохнула его полной грудью. С улицы доносились стук колёс, подъезжавших экипажей, и разговоры уже прибывших гостей. Джеймс Вуд не заставил себя долго ждать. В шесть часов десять минут он вошёл в комнату в роскошном белом фраке с золочёной оборкой и белом парике.

– Виктория, ты выглядишь великолепно! – воскликнул он с порога. – Глаз не отвести.

Улыбка коснулась её губ. Она присела в неглубокий реверанс и протянула Джеймсу дрожащую руку.

– Ты вся дрожишь, дитя моё, – заметил он, – волнуешься из-за бала? Ты прекрасна, и чтобы не говорила Марианна, ты очаруешь всех гостей. Кстати, большая часть из которых уже прибыла и думаю, мы готовы представить тебя.

– А капитан Миллер тоже среди гостей? – робко спросила Виктория.

– Да, капитан Миллер прибыл в числе первых.

Виктория была счастлива услышать, что капитан всё же приехал. Она предвкушала встречу с ним, ведь здесь она смогла бы предстать перед ним с другой стороны, настоящей леди. Джеймс подхватил Викторию под руку, и повёл в гостиную. Выйдя на балкон, Виктория осмотрела гостиную, в ней находилось более сотни человек, одетые в свои лучшие наряды, дамы, напудренные с причудливыми причёсками, в роскошных и несколько замысловатых платьях. Они что-то обсуждали друг с другом, мужчины же стояли отдельно и также о чем-то бурно беседовали. Виктория взглядом искала капитана Миллера.

– Попрошу Вашего внимания, господа! – торжественно произнёс Джеймс. – Я безмерно рад видеть Вас сегодня в своём доме, на этом званом балу. Этот день многое для меня значит. Сегодня я хочу представить Вам эту юную особу, – он указал на Викторию. Как многим Вам должно быть известно, я долгих тридцать восемь лет искал своего сына, и вот, наконец, я могу сказать Вам, что я завершил свои поиски. Виктория Вуд – моя внучка!

Из дальнего угла гостиной вышел капитан Миллер, он пристально смотрел на Викторию, а она на него. В его взгляде читалось недоумение, смешавшееся с удивлением. Значит, она внучка Джеймса Вуда! – прозвучало у него в голове. Гости зааплодировали и восхищённо разглядывали Викторию. Мужчины шептались между собой – «Какая красавица!», а женщины смотрели с некоторой толикой зависти, не решаясь произнести ни слова. Наряд Виктории выглядел достаточно экстравагантно на фоне французского рококо, который в избытке превалировал в этом зале. Спускаясь по лестнице, Виктория не сводила взгляд с капитана Миллера, пройдя через всю гостиную, она подошла к нему, присела в реверансе и тихо поздоровалась, после чего вернулась к дедушке.

– Дорогие гости, прошу в аванзал, бал объявляется открытым! – объявил Джеймс Вуд.

Гости готовые к безудержному веселью проследовали за хозяином дома. В аванзале заиграла динамичная музыка. Дамы, выстроились в ряд по одну сторону зала, а кавалеры по другую. Под музыку они ритмично закружились в контрдансе, меняясь партнёрами. Все это напоминало какую-то игру, улыбки не сходили с лиц женщин. Одинокие дамы пытались тем самым обратить на себя внимание понравившегося кавалера. Единицы, кто не сливался в этом красочном шествии, они стояли в стороне, наблюдая за танцующими, как правило, это были пожилые дамы и мужчины, которые может и хотели снова танцевать, но физическое их состояние уже не позволяло им сделать этого. Были среди них несколько молодых юношей и леди. Так, рядом с колоннадой у камина скромно стояла Виктория, она крепко сжимала в руках бокал с красным вином, внимательно наблюдая за тем, как себя ведут благочестивые дамы, за их движениями. В школе Виктория училась танцевать бальные танцы, но контрданс она увидела впервые. Она чувствовала себя чужой среди всей этой пёстрой толпы. С детства, увлечённая английской культурой и мечтающая оказаться в Лондоне, сегодня Виктория, находясь здесь, в центре светского общества, в этой «маленькой Англии», в её крошечной частичке, вдруг поняла, что тоскует по родине, по бескрайним просторам Испании, по той простой землевладельческой жизни, не обременённой правилами этикета. Тайком ей в голову закралась мысль, а не совершила ли она ошибку, покинув родную землю? Сквозь толпу в самом тёмном углу зала, Виктория заметила капитана Миллера, он показался ей таким близким, будто также тоскующим по чему-то родному, но она все ещё не могла разгадать его тайну. На несколько секунд их взгляды пересеклись, они, словно поняли друг друга, почувствовали, что чужие здесь, но в этот момент музыка стихла, и Джеймс Вуд пригласил всех гостей за званый ужин, дабы с новыми силами продолжить танцы. Гости неторопливо проследовали в просторную столовую, рассчитанную на приём до пяти ста человек. Гости расселись за длинный прямоугольный стол друг напротив друга. Мужчины постарались сесть поближе к генерал-губернатору, а женщины к Марианне. Виктория сидела рядом с Марианной и дедушкой, напротив неё несколько поодаль сел капитан Миллер. После этого официанты стали разносить блюда. Ужин по обыкновению был лёгким, чтобы гости смогли продолжить танцы, ведь после ужина шла очередь мазурки, достаточно ритмичного танца. Подавали на ужин молочных поросят, запечённую утку с яблоками и лёгкие закуски в виде различных морепродуктов: мидий, устриц, крабов. К концу ужина между мужчинами, как всегда завязался разговор о политике, а именно о насущной проблеме – войне между Англией и Францией.