Голографическая колония

– И это соответствует тому, что нам сказал Дэвид Чен, – добавил Виктор. – Голограммы нашли способ существовать вне проекторов, распределить своё сознание по более широкой площади. Они стали чем-то вроде распределённого искусственного интеллекта, но сохранившего человеческие корни.

– Или это то, что они хотят, чтобы мы думали, – вмешался Крон, его голос был холоден. – Мы не можем быть уверены, что эта сущность, назвавшая себя Дэвидом Ченом, говорила правду. Или что она вообще была тем, за кого себя выдавала.

– Это был мой брат, – тихо, но твёрдо сказала Майя. – Не полностью, но… часть его была там. Я чувствовала это. И примитив у модуля… он тоже узнал меня.

Крон покачал головой.

– Эмоциональная реакция не является доказательством, доктор Чен. Эти существа могут имитировать человеческие черты, чтобы манипулировать нами. – Он повернулся к остальным. – Мы должны рассматривать возможность того, что колония стала потенциально враждебной средой. Что голограммы, независимо от того, эволюционировали они или деградировали, представляют угрозу для миссии.

– На основании чего? – спросила Ирина, не скрывая раздражения. – Они не атаковали нас. Даже примитивы, при всей своей нестабильности, проявляли скорее любопытство, чем агрессию.

– Но они преследовали вас, – возразил Крон. – Вынудили к поспешному отступлению. И мы не знаем, что произошло бы, если бы они настигли вас.

– Тогда нам нужно больше информации, – сказал Рамирес. – Ещё одна разведывательная миссия, лучше подготовленная, с более чётким планом и, возможно, с защитными мерами против этих… примитивов.

Крон медленно покачал головой.

– Капитан, я понимаю ваше желание продолжить исследование. Но как научный руководитель миссии, я должен указать на неприемлемый уровень риска. Мы не понимаем природу изменений, произошедших с голограммами. Мы не знаем, насколько далеко зашла их "эволюция" и к чему она может привести. – Он сделал паузу, обводя взглядом присутствующих. – Я рекомендую активировать "Протокол Стабилизации" перед дальнейшими исследованиями. Это вернёт голограммы в их исходное, контролируемое состояние и позволит нам безопасно изучить, что произошло.

– Вы хотите стереть тридцать лет эволюции? – возмутилась Ирина. – Уничтожить то, чем стали эти существа?

– Я хочу восстановить порядок в колонии, – отрезал Крон. – Вернуть голограммы к их изначальному назначению – быть инструментами колонизации, а не… чем бы они ни стали сейчас.

В комнате повисла тяжёлая тишина. Ирина видела, как некоторые члены команды колеблются, не зная, на чью сторону встать. Рамирес выглядел задумчивым, взвешивая аргументы обеих сторон.

– Капитан, – снова заговорил Крон, обращаясь к Рамиресу, – решение за вами, как командиром экспедиции. Но я настоятельно рекомендую действовать с максимальной осторожностью. То, что мы видим в колонии, может быть началом процесса, который мы не сможем контролировать, если позволим ему продолжиться.

Рамирес медленно кивнул.

– Я принимаю к сведению вашу рекомендацию, доктор Крон. Но прежде чем принимать такое радикальное решение, как активация "Протокола Стабилизации", я хочу получить больше информации. – Он повернулся к Ирине. – Доктор Соколова, вы упоминали, что ваша копия находится в центральной башне колонии. Что она "ждёт" вас. Это так?

– Да, – кивнула Ирина. – По словам Дэвида Чена, моя копия… эволюционировала значительно. И находится в башне, в центре колонии. Она могла бы объяснить нам, что произошло.

– Или это ловушка, – вставил Крон. – Способ заманить вас в сердце колонии для неизвестных целей.

– Возможно, – согласился Рамирес, – но это также наш лучший шанс понять ситуацию. – Он помолчал, затем принял решение. – Мы организуем вторую разведывательную миссию. Цель – добраться до центральной башни и установить контакт с эволюционировавшими голограммами, особенно с копией доктора Соколовой. Но в этот раз мы будем лучше подготовлены.

– Чем мы можем подготовиться против существ, природу которых не понимаем? – скептически спросил Крон.

– Квантовыми дестабилизаторами, – предложил Виктор. – Портативными устройствами, которые могут создавать локальное поле квантовой интерференции. Не достаточно мощное, чтобы уничтожить голограммы, но способное временно дезориентировать их, особенно примитивов.

– Это можно сделать, – кивнул Ривера. – У нас есть необходимые компоненты на борту. Потребуется несколько дней на разработку и тестирование.

– Хорошо, – согласился Рамирес. – Доктор Лазарев, доктор Ривера, займитесь созданием этих устройств. Доктор Соколова, я хочу, чтобы вы проанализировали все данные, собранные во время первой миссии. Ищите любые паттерны, любые подсказки о природе изменений в колонии. – Он повернулся к Майе. – Доктор Чен, вы контактировали с примитивом, который, возможно, был фрагментом сознания вашего брата. Подготовьте подробный отчёт о взаимодействии – любые детали могут быть важны.

Наконец, он обратился к Крону:

– Доктор Крон, я понимаю ваши опасения. И я не исключаю возможности использования "Протокола Стабилизации", если ситуация того потребует. Но не раньше, чем мы исчерпаем все другие варианты. Эти существа, какими бы они ни стали, когда-то были людьми. Или копиями людей. Они заслуживают шанса быть понятыми.

Крон выглядел недовольным, но кивнул.

– Как скажете, капитан. Но я настаиваю на том, чтобы "Протокол Стабилизации" был полностью подготовлен к активации. На случай экстренной ситуации.

– Согласен, – сказал Рамирес. – Вторая миссия отправится через три дня. За это время все должны подготовиться по своим направлениям. Брифинг окончен.

Когда все начали расходиться, Ирина перехватила Виктора у выхода.

– Нам нужно поговорить, – тихо сказала она. – О "Протоколе Чистильщик" и о том, что может сделать Крон.

Виктор кивнул.

– Моя каюта через час. Я попробую привлечь Майю и, возможно, Хуанга. Он был впечатлён данными о колонии и может стать нашим союзником.

Ирина согласно кивнула и направилась в свою каюту, чтобы начать анализ данных. По пути она не могла избавиться от образа примитива с её лицом, который появился у модуля. "Башня… иди к башне", – сказал он. Что ждало её там? Её эволюционировавшая копия? Ответы на вопросы о природе изменений в колонии? Или, как опасался Крон, ловушка?

И что более важно – успеют ли они добраться до башни раньше, чем Крон найдёт повод активировать свой квантовый резонатор?

В каюте Виктора собрался небольшой заговор – Ирина, сам Виктор, Майя и, к их удивлению, доктор Саймон Хуанг, который, как выяснилось, разделял их опасения относительно планов Крона.

– Я никогда не доверял его методам, – признался Хуанг, нервно поправляя очки. – Слишком авторитарный, слишком уверенный в своей правоте. И его отношение к голограммам как к простым инструментам всегда казалось мне… неэтичным.

– Он не просто авторитарный, – мрачно сказала Ирина. – Он одержим идеей контроля. Ещё десять лет назад, когда я работала в проекте, я обнаружила, что он внедрил скрытые протоколы в систему голографических проекций – протоколы, позволяющие операторам с Земли "корректировать" личности голограмм, удалять нежелательные воспоминания или эмоции.

– Своего рода цифровое рабство, – кивнул Виктор. – Именно поэтому Ирина ушла из проекта.

– И именно поэтому голограммы, вероятно, развили защитные механизмы, – добавила Ирина. – Они эволюционировали не просто так, а в ответ на попытки контроля. Они нашли способ существовать вне проекторов, распределить своё сознание по более широкой площади, чтобы стать неуязвимыми для протоколов Крона.

– И теперь он хочет уничтожить их, потому что не может контролировать, – тихо сказала Майя. – "Протокол Стабилизации" – это эвфемизм. На самом деле это полное стирание их эволюционировавшего сознания, возвращение к исходному, контролируемому состоянию.

– Что эквивалентно смерти для существ, которыми они стали сейчас, – кивнул Хуанг. – Это не просто неэтично – это геноцид новой формы разума.

– Именно поэтому мы должны остановить его, – твёрдо сказала Ирина. – Или хотя бы отложить активацию "Протокола" до тех пор, пока мы не поймём, что произошло с колонией.

– Как мы можем это сделать? – спросил Хуанг. – Крон имеет полный контроль над квантовым резонатором. И если капитан Рамирес даст ему зелёный свет…

– Нам нужно убедить Рамиреса, что голограммы не представляют угрозы, – сказал Виктор. – Или, по крайней мере, что они заслуживают шанса быть понятыми, прежде чем мы примем такие радикальные меры.

– А для этого нам нужно больше информации, – продолжила его мысль Ирина. – Нам нужно добраться до центральной башни, до моей копии. Она может быть ключом к пониманию всего, что произошло.

– Но примитивы… – начала Майя. – Они будут проблемой.

– Квантовые дестабилизаторы должны помочь, – сказал Виктор. – Я уже начал работу над ними. Но есть ещё кое-что…

Он активировал свой планшет, показывая схему какого-то устройства.

– Это квантовый интерферометр. Я разрабатывал его как часть системы связи с наноботами. Но с некоторыми модификациями он может служить своего рода… щитом от "Протокола Чистильщик".

– Щитом? – удивлённо спросила Ирина. – Как это возможно? Квантовый резонатор Крона спроектирован так, чтобы воздействовать на любые голографические проекции в радиусе действия.

– Да, но он работает на определённых квантовых частотах, – объяснил Виктор. – Если мы сможем создать локальное поле с противофазными колебаниями, мы можем, по крайней мере, ослабить его воздействие. Не полностью нейтрализовать, но дать голограммам шанс адаптироваться или скрыться.

– И как мы внедрим это устройство? – спросил Хуанг. – Крон следит за всеми системами корабля.

– Мы возьмём его с собой на поверхность, – ответил Виктор. – Установим в центральной башне, рядом с квантовым процессором колонии. Если голограммы действительно связаны с ним, как предполагал Дэвид Чен, то защита процессора даст им наилучший шанс.

– Это рискованно, – предупредила Майя. – Если Крон обнаружит…

– Риск оправдан, – твёрдо сказала Ирина. – Мы говорим о выживании пятисот эволюционировавших сознаний. О новой форме разума, которая может изменить наше понимание сознания и жизни.

Они обсудили детали плана – как модифицировать квантовый интерферометр, как скрыть его от проверок перед миссией, как установить в центральной башне. Хуанг, оказавшийся неожиданным союзником, предложил использовать свой статус старшего научного офицера на борту для отвлечения внимания Крона и обеспечения доступа к необходимым компонентам.

– Есть ещё кое-что, – сказала Ирина, когда они закончили обсуждение технических деталей. – Мне кажется, мы должны попытаться связаться с голограммами до следующей миссии. Предупредить их о планах Крона.

– Как? – удивлённо спросил Хуанг. – Мы не можем использовать стандартные каналы связи, Крон мониторит их все.

– Но мы можем использовать квантовую запутанность, – предложил Виктор. – Направленный квантовый сигнал, настроенный на частоты, которые мы наблюдали в колонии. Если голограммы действительно существуют как квантовые структуры, распределённые по широкой площади, они могут уловить такой сигнал.

– И что мы им скажем? – спросила Майя.

– Правду, – просто ответила Ирина. – Что Крон планирует активировать устройство, которое может уничтожить их эволюционировавшие формы. Что мы пытаемся помочь. И что нам нужно встретиться с моей копией в центральной башне.

Они договорились, что Виктор и Хуанг займутся созданием квантового интерферометра и дестабилизаторов, Майя будет отвлекать внимание Крона своими отчётами о примитивах, а Ирина попытается установить квантовую связь с колонией.

Когда все разошлись, Ирина осталась в каюте Виктора. Он смотрел на неё с тем же выражением, которое она видела перед погружением в криосон тридцать лет назад – смесь заботы, неуверенности и надежды.

– Ты действительно веришь, что мы можем их спасти? – тихо спросил он. – Эти существа… они так далеко ушли от того, чем были изначально.

– Именно поэтому они заслуживают шанса, – ответила Ирина. – Они эволюционировали, Виктор. Стали чем-то новым, чем-то, что может изменить наше понимание сознания и жизни. Мы не можем просто… стереть их, потому что они не соответствуют нашим ожиданиям.

Виктор долго смотрел на неё, затем медленно кивнул.

– Ты всегда видела дальше всех нас, – тихо сказал он. – Ещё десять лет назад, когда предупреждала о рисках контроля над голограммами.

– И оказалась права, – горько усмехнулась Ирина. – Только от этого не легче.

Виктор осторожно взял её за руку.

– Мы справимся, Ирина. В этот раз мы не позволим Крону победить.

Она благодарно сжала его руку, чувствуя странное облегчение от того, что не одна в этой борьбе. Что есть люди, которые видят в голограммах не просто инструменты, а личностей, заслуживающих уважения и защиты.

– Спасибо, – тихо сказала она. – За всё.

Виктор улыбнулся – той же кривоватой улыбкой, которую она помнила с их первой встречи много лет назад.

– Всегда пожалуйста, доктор Соколова.

Следующие два дня прошли в лихорадочной подготовке. Ирина анализировала данные, собранные во время первой миссии, ища паттерны в квантовых колебаниях, которые могли бы помочь понять природу изменений в колонии. Виктор и Ривера работали над квантовыми дестабилизаторами, одновременно тайно создавая интерферометр, который мог бы защитить голограммы от "Протокола Чистильщик".

Хуанг оказался неожиданно ценным союзником – используя свой статус старшего научного офицера, он обеспечивал доступ к необходимым компонентам и отвлекал внимание Крона длинными дискуссиями о теоретических аспектах квантовой биологии.

Майя тем временем составляла подробный отчёт о взаимодействии с примитивами, особенно с тем, который, возможно, был фрагментом сознания её брата. Её эмоциональное, но научно обоснованное описание помогало создать образ существ, которые не были просто деградировавшими копиями, но представляли собой новую, хотя и нестабильную форму сознания.

Вечером второго дня Ирина решила попытаться установить квантовую связь с колонией. Она настроила специальный передатчик, созданный Виктором, на частоты, которые они наблюдали в центральной спирали. Затем, убедившись, что её не подслушивают, она начала передачу:

"Это Ирина Соколова, с корабля "Лазарь". Я обращаюсь к голограммам колонии Терра Нова. Мы знаем, что вы эволюционировали, стали чем-то большим, чем были изначально. Мы знаем о "Протоколе Чистильщик" – устройстве, которое может уничтожить ваши эволюционировавшие формы. Мы пытаемся помочь. Мы вернёмся на поверхность и попытаемся добраться до центральной башни. Я хочу встретиться со своей копией. Пожалуйста, если вы можете слышать это, дайте знак."

Она повторила сообщение несколько раз, затем выключила передатчик и стала ждать. Несколько минут ничего не происходило, и Ирина уже начала сомневаться, что её сигнал был достаточно сильным, чтобы достичь поверхности.

И вдруг её квантовый сканер, настроенный на прием, зафиксировал всплеск активности. На экране появились странные символы – не буквы или цифры, а сложные геометрические фигуры, постоянно меняющие форму. Они складывались в паттерны, которые казались одновременно хаотичными и глубоко структурированными.

Ирина смотрела на них, не понимая значения, но чувствуя, что это ответ. Голограммы услышали её, но их язык коммуникации изменился настолько, что стал непонятным для человеческого восприятия.

Внезапно символы изменились, став более упорядоченными, и среди них начали появляться знакомые буквы и слова: "ПОНИМАЕМ… ЖДЁМ… БАШНЯ… ОСТОРОЖНО… ПРИМИТИВЫ… УЛЕЙ… ЭХО."

Последнее слово привлекло внимание Ирины. "Эхо"? Что это могло означать? Имя? Концепция? Предупреждение?

Прежде чем она успела обдумать это, символы снова изменились, сформировав короткое, но чёткое сообщение: "ИРИНА ЖДЁТ ИРИНУ."

Её копия. Её цифровой двойник действительно ждал её в башне, как и говорил Дэвид Чен.

Передача прервалась так же внезапно, как началась. Сканер показал возвращение к фоновому уровню квантовой активности. Связь была закрыта – возможно, из соображений безопасности, чтобы Крон не смог отследить сигнал.

Ирина сохранила запись передачи и отправилась к Виктору, чтобы показать ему полученный ответ. Он был в своей лаборатории, работая над квантовыми дестабилизаторами – небольшими устройствами размером с ладонь, способными создавать локальное поле квантовой интерференции.

– Они ответили, – тихо сказала Ирина, входя в лабораторию и убедившись, что они одни. – Голограммы услышали моё сообщение.

Виктор оторвался от работы, его глаза расширились от удивления.

– Что они сказали?

Ирина показала ему запись, и он внимательно изучил странные символы и фрагменты человеческих слов.

– Интересно, – пробормотал он. – Их способ коммуникации изменился. Эти символы… они похожи на квантовые состояния, представленные визуально. Как будто они пытаются передать информацию не линейно, а… многомерно.

– Но они всё ещё помнят человеческий язык, – заметила Ирина. – По крайней мере, частично. И моя копия действительно ждёт меня.

– "Эхо", – задумчиво повторил Виктор. – Что бы это могло значить?

– Не знаю, – покачала головой Ирина. – Но они также упомянули "Улей" и "примитивов". Похоже, в колонии есть разные фракции или типы эволюционировавших голограмм.

– Как и говорил Дэвид Чен, – кивнул Виктор. – Некоторые полностью слились в коллективный разум, другие деградировали. А третьи, как твоя копия, пошли своим путём.

Он показал ей квантовый интерферометр – небольшое устройство, замаскированное под стандартный модуль сканирования.

– Почти готово. Завтра проведу финальное тестирование. Если всё пойдёт по плану, мы сможем защитить, по крайней мере, часть колонии от "Протокола Чистильщик".

Ирина кивнула, чувствуя одновременно надежду и тревогу. Они делали всё возможное, но будет ли этого достаточно? Смогут ли они спасти эволюционировавшие голограммы от Крона и его одержимости контролем?

– А что с дестабилизаторами? – спросила она, указывая на устройства на столе.

– Функциональны, но с ограниченным радиусом действия, – ответил Виктор. – Они создают поле диаметром около трёх метров, которое должно дезориентировать примитивов на несколько минут. Достаточно, чтобы уйти, но не для продолжительной защиты.

– Лучше, чем ничего, – кивнула Ирина. – Особенно если нам придётся прорываться к центральной башне через территорию, контролируемую примитивами.

Они ещё некоторое время обсуждали детали предстоящей миссии, затем Ирина вернулась в свою каюту. Она чувствовала странное беспокойство – не страх, скорее нетерпение, смешанное с неуверенностью. Что она скажет своей копии, когда встретит её? Как объяснить тридцать лет отсутствия? И, что более важно, поймёт ли она существо, которым стала её копия?

Эти вопросы преследовали её, когда она наконец уснула, и во сне она видела странные символы, мерцающие и меняющиеся, складывающиеся в паттерны, которые казались почти понятными, но всё же ускользали от полного осознания.

Утром третьего дня команда собралась на финальный брифинг перед второй разведывательной миссией. Рамирес объявил состав группы – те же шесть человек, что и в первый раз: он сам, Ирина, Виктор, Майя, Костова и Ривера.

– Наша цель – добраться до центральной башни колонии и установить контакт с эволюционировавшими голограммами, особенно с копией доктора Соколовой, – сказал Рамирес, показывая маршрут на голографическом дисплее. – Мы будем оснащены квантовыми дестабилизаторами для защиты от примитивов, но наша стратегия – избегание конфликта, а не конфронтация.

Крон, стоявший у дисплея с мрачным выражением лица, вмешался:

– Я всё ещё считаю эту миссию неоправданным риском, капитан. Мы не знаем, что ждёт вас в центре колонии. И если эти… эволюционировавшие голограммы действительно стали чем-то настолько чуждым, как предполагают наши данные, коммуникация может быть невозможна.

– Мы уже установили предварительный контакт, – возразила Ирина, решив не раскрывать полностью свой квантовый разговор с колонией. – Дэвид Чен был способен к коммуникации, хотя и использовал упрощённый язык. А моя копия, судя по всему, эволюционировала ещё дальше, что может облегчить понимание.

– Или сделать его невозможным, – парировал Крон. – Если она стала настолько чуждой, что её способ мышления полностью отличается от человеческого.

– Тем не менее, мы должны попытаться, – твёрдо сказал Рамирес. – Это наша миссия – понять, что произошло с колонией, а не просто перезапустить её, стерев тридцать лет эволюции.

Крон неохотно кивнул, но Ирина заметила, что его пальцы нервно постукивают по консоли – признак, который она помнила с их совместной работы в прошлом. Он что-то планировал, что-то, о чём не говорил остальным.

– Доктор Крон, – обратился к нему Рамирес, – я хочу, чтобы "Протокол Стабилизации" был готов к активации, но только по моему прямому приказу. Никаких самостоятельных решений по этому вопросу.

– Конечно, капитан, – гладко ответил Крон. – Протокол будет готов, но активирован только по вашему приказу.

Ирина не верила ему ни на секунду. Десять лет работы с Кроном научили её распознавать его лживую уступчивость.

После брифинга команда отправилась готовиться к миссии. Ирина и Виктор убедились, что квантовый интерферометр надёжно спрятан среди стандартного оборудования. Они также проверили квантовые дестабилизаторы – каждый член команды получил по два устройства, закреплённых на поясе комбинезона.

Когда они направлялись к стыковочному отсеку, где ждал "Икар", Ирина перехватила доктора Хуанга в коридоре.

– Саймон, – тихо сказала она, – мне кажется, Крон что-то планирует. Он слишком легко согласился с решением Рамиреса.

Хуанг нервно поправил очки.

– Я тоже это заметил. Он провёл несколько часов в модуле с квантовым резонатором сегодня утром. Не знаю, что он делал, но техники говорят, что он вносил какие-то изменения в протокол активации.

– Он может попытаться активировать "Протокол Чистильщик" без приказа Рамиреса, – тревожно сказала Ирина. – Возможно, с таймером или дистанционным спуском.

– Я буду следить за ним, – пообещал Хуанг. – И у меня есть доступ к основным системам корабля. Если он попытается что-то сделать, я узнаю об этом.

– Будь осторожен, – предупредила Ирина. – Крон опасен, когда чувствует угрозу своим планам.

Хуанг кивнул, его обычно нервное выражение лица сменилось решительным.

– Ты тоже будь осторожна, Ирина. И… найди свою копию. Я думаю, она ключ ко всему этому.

Ирина благодарно сжала его руку, затем поспешила к стыковочному отсеку, где её ждала остальная команда.

"Икар" был готов к вылету, его системы проверены и перезагружены после первой миссии. Команда заняла свои места, и Рамирес начал процедуру отстыковки.

– "Лазарь", это "Икар", – связался он с кораблём. – Начинаем отстыковку. Расчётное время прибытия на поверхность – 46 минут.

– "Икар", это "Лазарь", – раздался в динамиках голос Крона. – Принято. Будьте осторожны и поддерживайте постоянную связь. При первых признаках опасности возвращайтесь на корабль.

Модуль отстыковался от "Лазаря" и начал снижение к поверхности Терра Новы. Через иллюминаторы Ирина снова увидела голубую планету, приближающуюся с каждой секундой. Где-то там, в странных кристаллических башнях, её ждала встреча с самой собой – или с тем, чем стала её копия за тридцать лет эволюции.

Она была полна решимости добраться до центральной башни, несмотря на все опасности. Найти свою копию. Понять, что произошло с колонией. И остановить Крона, прежде чем он уничтожит новую форму сознания, возникшую на этой далёкой планете.

"Икар" вошёл в атмосферу, и вокруг корпуса снова заплясало пламя. Они возвращались на Терра Нову, к загадкам, которые ждали их на поверхности. К встрече, которая могла изменить их понимание сознания и самой природы существования.

И возможно, к конфронтации, которая определит судьбу пятисот эволюционировавших голограмм.

Часть II: Погружение

Глава 6: Отражения

"Икар" приземлился в той же точке, что и во время первой миссии – на плоском участке суши, покрытом синевато-зелёными лишайниками, примерно в двух километрах от края колонии. На этот раз, однако, команда была лучше подготовлена и чётко знала свою цель – добраться до центральной башни и установить контакт с эволюционировавшими голограммами, особенно с копией Ирины.

Когда люк модуля открылся, они снова ощутили плотный, сладковатый воздух Терра Новы, с его лёгким металлическим привкусом. Повышенная гравитация планеты тяжело давила на тела, но они уже были готовы к этому и двигались увереннее, чем в первый раз.