Дипломаты пустоты

Коммуникатор Немова завибрировал, сигнализируя о входящем сообщении. Извинившись перед Еленой и Н'Ралом, он отошёл, чтобы проверить его.

Сообщение было от капитана Кузнецовой: «Техническое помещение пусто. Обнаружены следы недавнего использования коммуникационного оборудования. Анализируем логи. Также зафиксирована необычная энергетическая сигнатура. Расследование продолжается».

Немов отправил короткий ответ, благодаря за информацию, и вернулся к гостям. Вечер продолжался, но теперь он смотрел на инопланетных дипломатов другими глазами. Что они скрывали? И насколько опасны были их секреты для миссии Немова и для станции «Конкордия»?

После завершения культурного вечера Немов пригласил Елену Соколову в свой кабинет для конфиденциального разговора.

– Что вы думаете о сегодняшнем мероприятии? – спросил он, когда они остались одни в защищённом помещении.

Елена задумалась:

– В целом, продуктивно. Неформальная обстановка позволила наблюдать поведенческие паттерны, которые обычно скрыты на официальных сессиях. Особенно интересны различия между членами их делегации. Тэл'Ваар и Н'Рал явно более открыты к межкультурному обмену, в то время как Вор'Тан…

– Да, Вор'Тан, – перебил Немов. – Что вы можете сказать о его поведении?

– Крайняя настороженность, даже для советника по безопасности, – ответила Елена. – Его кожные узоры показывали постоянное напряжение и периодические всплески тревоги. Особенно когда он разговаривал с Тэл'Вааром в конце вечера.

– Вы заметили этот разговор?

– Да. Судя по языку тела и изменениям узоров, это было что-то срочное и важное. Тэл'Ваар выглядел обеспокоенным после этого.

Немов кивнул:

– Я проследил за Вор'Таном, когда он временно покинул мероприятие. Он встретился с кем-то в техническом отсеке и обсуждал какую-то операцию, связанную с «Верховным Стратегом».

– Зур'Хаат, – тихо сказала Елена. – Военный лидер Консорциума Н'Тар. По нашим данным, он один из главных противников мирного соглашения с людьми.

– Что ещё нам известно о нём?

– Немного. Он редко появляется публично. Принадлежит к древнему клану воинов, занимает свой пост уже несколько десятилетий. Считается консерватором, выступающим за изоляцию и самодостаточность Консорциума.

Немов прошёлся по кабинету:

– Капитан Кузнецова доложила о странной активности в астероидном поле. Кто-то систематически изменяет орбиты астероидов, создавая своеобразный коридор к станции.

Елена нахмурилась:

– Подготовка к военной операции?

– Возможно. Или к эвакуации. Или к прибытию кого-то, кого не хотят обнаруживать обычными сенсорами.

– Что бы это ни было, звучит тревожно, – сказала Елена. – Особенно в сочетании с другими странными инцидентами на станции.

– Я хочу, чтобы вы были особенно внимательны в ваших контактах с Н'Ралом, – сказал Немов. – Он явно проявляет к вам особый интерес, и это может быть полезным каналом информации. Но будьте осторожны – несмотря на его кажущуюся открытость, он всё ещё представитель их делегации.

Елена кивнула:

– Я понимаю. Хотя… должна признать, что его интерес к межкультурному диалогу кажется искренним. Он подарил мне доступ к философским трактатам их культуры, которые обычно не переводятся для иностранцев.

– Это может быть просто способ завоевать ваше доверие, – предостерег Немов.

– Может быть, – согласилась Елена. – Но также возможно, что среди Н'Тар есть фракция, действительно заинтересованная в мирном сотрудничестве, и Н'Рал принадлежит к ней.

– Именно поэтому ваши контакты с ним так важны, – сказал Немов. – Если существует раскол внутри их делегации, мы должны понять его природу и, возможно, использовать в наших интересах.

Елена внимательно посмотрела на него:

– В интересах мирного соглашения, вы имеете в виду?

Немов встретил её взгляд:

– Разумеется. Что же ещё?

Но в его голосе было что-то, что заставило Елену задуматься, не скрывает ли глава делегации свои истинные цели даже от своих коллег.

В последующие дни Немов усилил наблюдение за делегацией Н'Тар, особенно за Вор'Таном. Он также попросил Михаила Вершинина провести тщательный анализ всех коммуникационных логов станции, ища неавторизованные передачи или необычные паттерны.

Официальные переговоры продолжались своим чередом, но Немов ясно ощущал нарастающее напряжение. Тэл'Ваар, обычно открытый и философски настроенный, стал более сдержанным. Его предложения на сессиях переговоров становились более осторожными, с многочисленными оговорками и условиями.

На третий день после культурного вечера, возвращаясь в свои апартаменты после особенно напряжённой сессии, Немов почувствовал, что за ним следят. Это было не просто параноидальное ощущение, а профессиональная интуиция, отточенная годами работы в разведке. Кто-то наблюдал за ним, причём достаточно умело, чтобы оставаться незаметным.

Немов решил проверить свои подозрения. Вместо того чтобы идти прямо в апартаменты, он сделал несколько случайных поворотов, прошел через менее используемые коридоры, остановился у одного из обзорных окон, якобы любуясь видом на космос, но на самом деле изучая отражения в стекле.

Никого. Или его преследователь был слишком хорош, или Немов действительно становился параноиком.

Он продолжил путь, но выбрал более длинный маршрут через технический сектор. Коридоры здесь были уже, освещение тусклее, а движение персонала минимально. Идеальное место для засады, но также и для обнаружения слежки.

Проходя мимо одного из технических помещений, Немов услышал странный звук – что-то среднее между электронным писком и органическим шипением. Он остановился, прислушиваясь. Звук не повторился, но из-за двери пробивался слабый пульсирующий свет, которого не должно было быть в стандартном техническом отсеке.

Немов активировал скрытую камеру в своём коммуникаторе и осторожно приоткрыл дверь. То, что он увидел, заставило его замереть.

В центре помещения находилось устройство, явно инопланетного происхождения – органический на вид объект с пульсирующими светящимися венами, соединённый с стандартными системами станции. Рядом с ним стояла фигура в защитном костюме, скрывающем видовую принадлежность. Фигура манипулировала с устройством, вводя какие-то команды через биоэлектронный интерфейс.

Немов сделал несколько снимков и тихо закрыл дверь. Это явно был несанкционированный доступ к системам станции, и, судя по технологии, за ним стояли Н'Тар.

Он быстро отошел от двери, планируя немедленно связаться с капитаном Кузнецовой, но не успел сделать и нескольких шагов, как ощутил резкую боль в затылке. Перед глазами всё поплыло, колени подогнулись. Последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание, была тень, склонившаяся над ним.

Немов пришёл в себя в своих апартаментах, лёжа на диване. Головная боль была настолько сильной, что на мгновение он не мог сфокусировать взгляд. Медленно, события начали возвращаться в памяти – технический отсек, странное устройство, неожиданный удар.

Он проверил свой коммуникатор – снимки были удалены. Неудивительно, но всё же разочаровывающе. Кто бы ни напал на него, они были профессионалами.

Немов активировал систему безопасности апартаментов и связался с капитаном Кузнецовой, используя защищённый канал:

– Капитан, у нас проблема. Я обнаружил несанкционированное инопланетное устройство, подключённое к системам станции в техническом секторе C-12. Когда пытался доложить, меня атаковали и, вероятно, перенесли в мои апартаменты, чтобы избежать подозрений.

– Вы в порядке, дипломат Немов? – голос Кузнецовой звучал обеспокоенно.

– Сильная головная боль, возможно лёгкое сотрясение. Ничего серьёзного. Важнее то, что происходит на станции.

– Я немедленно отправлю группу безопасности для проверки указанного сектора, – сказала Кузнецова. – Но будет лучше, если вы сейчас отдохнёте и не предпринимали самостоятельных действий.

Немов знал, что это разумный совет, но его тренированный разум уже анализировал ситуацию. Кто-то из Н'Тар тайно устанавливал устройства на станции. Вероятно, это было связано с тем «ускорением подготовки», о котором говорил неизвестный собеседник Вор'Тана. И это явно не предвещало ничего хорошего для переговоров или для безопасности станции.

Немов отправил зашифрованное сообщение адмиралу Корсакову, докладывая о ситуации и запрашивая инструкции. Ответ пришёл почти мгновенно:

«Продолжайте наблюдение. Не показывайте, что подозреваете что-либо. Группа специалистов уже в пути. Держите канал открытым».

Короткий ответ, но он подтвердил опасения Немова – ситуация развивалась быстрее, чем они предполагали. Что бы ни планировал Верховный Стратег Зур'Хаат, это должно было произойти скоро. И Земной Альянс, очевидно, готовил свой ответ.

Немов ощутил знакомое чувство – смесь адреналина, настороженности и холодного расчёта. То же чувство, которое он испытывал перед операциями в бытность разведчиком. Игра началась, и ставкой в ней были не просто дипломатические соглашения, а, возможно, будущее отношений между двумя цивилизациями.

Он лёг на диван, закрыл глаза и начал мысленно перебирать варианты действий, готовясь к тому, что может произойти в ближайшие дни на станции «Конкордия».

Глава 5: Призраки прошлого

Утренний брифинг делегации Земного Альянса проходил в напряжённой атмосфере. Немов, несмотря на головную боль, которая всё ещё напоминала о вчерашнем инциденте, выглядел собранным и сосредоточенным. Перед участниками встречи висели голографические изображения – снимки таинственного инопланетного устройства, обнаруженного службой безопасности станции в техническом секторе C-12.

– Как видите, – говорил Немов, указывая на голограмму, – устройство было успешно скрыто от стандартных сканеров, используя какую-то форму квантовой маскировки. Капитан Кузнецова обнаружила его только благодаря моему точному указанию местоположения.

– И что это такое? – спросил полковник Сорин, изучая странную органическую структуру с пульсирующими светящимися венами.

– По оценке технических специалистов, это похоже на устройство квантовой связи, – ответил Немов. – Более продвинутое, чем наши аналоги, способное передавать данные без обнаружения стандартными системами мониторинга.

– Шпионское оборудование, – резюмировал Сорин.

– Или часть чего-то большего, – добавил Михаил Вершинин. – Я провёл анализ логов станции после инцидента с системой перевода. Есть признаки того, что подобные устройства могут быть установлены в нескольких секторах, образуя своеобразную сеть.

– Сеть для чего? – спросила Елена.

– Есть несколько возможностей, – ответил Михаил. – Сбор информации, перехват наших коммуникаций, создание скрытого канала связи… или, что наиболее тревожно, удалённый доступ к критическим системам станции.

Немов кивнул:

– Капитан Кузнецова усилила патрулирование и сканирование всех технических секторов. Но если эти устройства действительно используют квантовую маскировку, обнаружить их все будет сложно.

– Мы должны формально выразить протест делегации Н'Тар, – заявил Сорин. – Это явное нарушение протоколов безопасности и дипломатического доверия.

– И какое объяснение они дадут, полковник? – спросил Немов. – Что не знают ничего об этих устройствах? Что это инициатива какой-то отдельной фракции? Или, что более вероятно, обвинят нас в фабрикации доказательств для срыва переговоров?

– Тогда что вы предлагаете? – хмуро спросил Сорин.

– Продолжать наблюдение. Не показывать, что мы обнаружили их активность. И, самое главное, выяснить их истинные намерения, – ответил Немов. – Пока мы не знаем, что конкретно они планируют, любая конфронтация может только ухудшить ситуацию.

– А что с активностью в астероидном поле? – спросила профессор Лебедева. – Есть новая информация?

– Манипуляции с орбитами астероидов продолжаются, – сказал Немов. – Коридор становится всё более чётким. По оценке капитана Кузнецовой, если текущие темпы сохранятся, он будет завершён через пять-семь дней.

– Как раз к концу текущей фазы переговоров, – заметила Елена. – Это вряд ли совпадение.

– Согласен, – кивнул Немов. – Я получил информацию от адмирала Корсакова. Группа специалистов по безопасности уже в пути. Они прибудут под видом технической команды для планового обслуживания систем станции.

– Подкрепление? – Сорин выглядел удовлетворённым. – Хорошо. Если Н'Тар готовят какую-то операцию, мы должны быть готовы ответить.

– Давайте не будем забывать, что наша первостепенная задача – успешные переговоры, а не военное противостояние, – напомнила Елена. – Возможно, есть дипломатический путь разрешения этой ситуации.

– Какой, например? – скептически спросил Сорин.

– Н'Рал, – сказала Елена. – Младший дипломат проявляет искренний интерес к межкультурному диалогу. Если среди их делегации есть раскол между сторонниками мира и военной фракцией, он может быть нашим союзником.

– Или идеальной приманкой, – парировал Сорин. – Молодой, идеалистичный, располагающий к себе – идеальный профиль для агента влияния.

– Я согласен с обеими точками зрения, – вмешался Немов. – Н'Рал может быть как искренним, так и частью более сложной игры. Дипломат Соколова, продолжайте развивать контакт с ним, но будьте предельно осторожны. Любая информация, которую вы получите, может быть критически важной.

Елена кивнула, хотя было видно, что её раздражают постоянные подозрения в адрес Н'Рала.

– Что касается официальных переговоров, – продолжил Немов, – мы должны поддерживать видимость нормального процесса. Никаких намёков на то, что мы подозреваем о скрытой активности Н'Тар. Сегодняшняя сессия посвящена вопросам торговых маршрутов и таможенных протоколов. Екатерина, – он обратился к экономическому советнику, – вы готовы с презентацией?

– Да, – ответила Петрова. – Все материалы подготовлены согласно инструкциям.

– Отлично. Тогда продолжаем работать. Будьте внимательны ко всем нюансам поведения делегации Н'Тар. Любые изменения в их обычных паттернах могут быть индикатором приближающихся событий.

Когда брифинг завершился, Немов попросил Михаила Вершинина задержаться.

– Что вы думаете о этих устройствах? – спросил он, когда они остались одни. – С технической точки зрения.

Михаил выглядел одновременно обеспокоенным и заинтригованным:

– Это невероятно продвинутая технология. Квантовая маскировка, биоэлектронные компоненты, самоадаптирующиеся интерфейсы… Они опережают нас в этой области на десятилетия, может быть, на столетие.

– Но?

– Но конструкция устройства… оно выглядит странно. Не совсем в стиле технологий Н'Тар, которые я изучал в нашей совместной работе. Их обычный подход более… гармоничный, эстетически цельный. Это устройство выглядит более утилитарным, почти грубым по их стандартам.

– Что это может означать? – спросил Немов.

– Не уверен, – признался Михаил. – Возможно, это военная технология, где функциональность важнее эстетики. Или технология другой фракции Н'Тар, с иными приоритетами. Или…

– Или?

– Или это не технология Н'Тар вообще, – тихо сказал Михаил.

Немов нахмурился:

– Вы предполагаете вмешательство третьей стороны? Кого?

– Я не знаю, – покачал головой Михаил. – Просто указываю на несоответствие. Технологическая сигнатура не полностью совпадает с тем, что я видел от Н'Тар. Но кто ещё мог бы иметь такие продвинутые технологии и доступ к станции?

Немов задумался. Возможность вмешательства третьей стороны открывала совершенно новый уровень сложности. Но кто бы это мог быть? Какой-то другой инопланетный вид, о котором человечество ещё не знает? Или секретная фракция внутри одной из существующих цивилизаций?

– Продолжайте исследование, – сказал Немов. – И держите эти мысли при себе, пока у нас не будет больше доказательств.

После ухода Михаила Немов некоторое время сидел в одиночестве, анализируя ситуацию. События развивались слишком быстро и в непредсказуемом направлении. Он чувствовал, что теряет контроль над ситуацией, а это было опасно для дипломата его уровня, особенно с учётом секретных инструкций адмирала Корсакова.

Корсаков хотел, чтобы Немов затянул переговоры, дав время для завершения некоей операции «Дамоклов меч». Но что, если планы Н'Тар – или кого-то ещё – развивались быстрее? Немов должен был принимать решения на месте, не имея полной информации о стратегии собственного правительства.

Он активировал защищённый канал связи и отправил краткий доклад адмиралу Корсакову, включая информацию о подозрениях Михаила насчёт возможного вмешательства третьей стороны. Ответ пришел быстрее обычного:

«Теория о третьей стороне маловероятна. Сосредоточьтесь на мониторинге Н'Тар. Их Верховный Стратег Зур'Хаат известен своими радикальными взглядами. Группа поддержки прибудет через 36 часов. Продолжайте переговоры как обычно. К.»

Немов отключил связь, чувствуя лёгкое разочарование. Адмирал был слишком категоричен в отвержении теории о третьей стороне, не предоставив никаких аргументов. Это было не похоже на обычный аналитический подход Корсакова. Что-то здесь не складывалось.

Немов решил провести собственное расследование утечки информации в человеческой делегации. Если Н'Тар действительно устанавливали шпионское оборудование, они должны были получать информацию и другими способами. А значит, кто-то мог быть их осведомителем.

Он вызвал своего личного ИИ-ассистента и дал команду:

– Проанализируй все коммуникации членов делегации за последние две недели. Ищи необычные паттерны, нестандартные каналы связи, аномалии в использовании информационных ресурсов.

– Анализ начат, – ответил нейтральный голос ИИ. – Предварительные результаты будут доступны через три часа.

Немов кивнул. Теперь оставалось только ждать и готовиться к очередной сессии переговоров, где он должен был играть роль ничего не подозревающего дипломата, в то время как вокруг него плелась всё более сложная паутина интриг.

Тэл'Ваар сидел в своих апартаментах в секторе Н'Тар, глубоко погружённый в медитацию. Его кожные узоры были почти неподвижны, приняв глубокий синий оттенок, характерный для состояния глубокой концентрации. Перед ним висели голографические проекции – схемы станции, записи переговоров, досье на членов человеческой делегации.

Тихий сигнал возвестил о посетителе. Тэл'Ваар медленно вышел из медитативного состояния и активировал дверь:

– Входи, Н'Рал.

Молодой дипломат вошёл, его узоры выдавали смесь возбуждения и тревоги:

– Уважаемый наставник, я получил новую информацию от дипломата Соколовой. Человеческая делегация обнаружила одно из устройств.

Тэл'Ваар не выказал удивления:

– Это было ожидаемо. Дипломат Немов – проницательный и опытный оперативник. Я бы удивился, если бы он не заметил что-то подозрительное.

– Но они не выразили официального протеста, – продолжил Н'Рал. – Почему?

– Потому что они играют в ту же игру, что и мы, – ответил Тэл'Ваар. – Собирают информацию, анализируют намерения, готовятся к различным сценариям. Открытая конфронтация не выгодна никому на данном этапе.

Н'Рал колебался, его узоры образовали паттерн, выражающий этический дискомфорт:

– Наставник, я должен спросить… Эти устройства, их установка без согласования с другой стороной – это не противоречит принципам честных переговоров?

Тэл'Ваар внимательно посмотрел на молодого дипломата:

– В идеальном мире, Н'Рал, переговоры были бы полностью прозрачными, основанными только на добросовестности сторон. Но ни наш мир, ни мир людей не идеальны. Каждая сторона защищает свои интересы всеми доступными средствами. Это реальность дипломатии, особенно между различными видами.

– Я понимаю необходимость предосторожности, – сказал Н'Рал. – Но некоторые действия Вор'Тана кажутся… чрезмерными. Его последние доклады Верховному Стратегу полны военных терминов и оценок стратегической уязвимости станции.

Тэл'Ваар тяжело вздохнул:

– Вор'Тан выполняет свою функцию – оценивает риски и готовится к худшему сценарию. Как и полковник Сорин в человеческой делегации. Это их роль. Наша роль – искать пути к пониманию и сотрудничеству, не игнорируя при этом реальных опасностей.

Он помедлил, затем добавил:

– Но я согласен, что некоторые недавние действия вызывают вопросы. Манипуляции с астероидами, установка несанкционированных устройств в таком количестве… Это выходит за рамки обычной предосторожности.

– Вы говорили об этом с Вор'Таном? – спросил Н'Рал.

– Да, – кивнул Тэл'Ваар. – Он утверждает, что действует по прямым инструкциям Верховного Стратега. И напоминает, что именно Зур'Хаат, а не я, имеет последнее слово в вопросах безопасности.

– Но вы – глава дипломатической миссии!

– Формально – да. Но реальность власти в Консорциуме более сложна, как ты знаешь. Клан Стратегов имеет древние привилегии в военных вопросах, и Зур'Хаат умело пользуется этой традицией.

Н'Рал выглядел обеспокоенным:

– Наставник, я должен признаться… Я начинаю верить, что настоящее сотрудничество с людьми возможно. Их культура, их философия, их искусство – во всём этом есть глубина и красота, которые резонируют с нашими собственными традициями. Особенно дипломат Соколова… её понимание межкультурных динамик впечатляет.

Тэл'Ваар внимательно смотрел на своего ученика, видя искреннее волнение в его узорах:

– Я ценю твою открытость, Н'Рал. И, должен признаться, я тоже нахожу некоторые аспекты человеческой культуры глубоко интригующими. Дипломат Немов, несмотря на свою очевидную настороженность, обладает впечатляющей аналитической глубиной и философской проницательностью.

Он сделал паузу, собираясь с мыслями:

– Но мы должны помнить уроки прошлого. Консорциум уже сталкивался с другими цивилизациями, и не все эти встречи заканчивались хорошо.

– Вы имеете в виду Зел'Хори? – тихо спросил Н'Рал.

Тэл'Ваар кивнул, его узоры потемнели от старой боли:

– Да. Зел'Хори.

Имя этой расы всё ещё вызывало тяжёлые чувства у каждого Н'Тар. Встреча с цивилизацией Зел'Хори произошла около трёх столетий назад и закончилась катастрофой для обоих видов.

– Но люди – не Зел'Хори, – настаивал Н'Рал. – Их психология, их культурная эволюция совершенно иные.

– Верно, – согласился Тэл'Ваар. – Но есть параллели, которые нельзя игнорировать. Как и Зел'Хори, люди агрессивно расширяются, быстро развивают военные технологии, имеют историю внутривидовых конфликтов. И, как и Зел'Хори, они могут быть чрезвычайно хитрыми дипломатами.

– Вы не доверяете дипломату Немову?

Тэл'Ваар задумался:

– Я верю, что он искренен в своём интеллектуальном интересе к нашей культуре и философии. Но я также уверен, что у него есть скрытая повестка, продиктованная его правительством. Как и у меня.

Он подошёл к окну, глядя на звёзды:

– Вселенная велика, Н'Рал, но ресурсы конечны. История показывает, что когда две расширяющиеся цивилизации встречаются, конфликт часто неизбежен. Не потому, что одна сторона злая, а другая добрая, а потому, что их фундаментальные интересы несовместимы.

– Но разве нельзя найти компромисс? – спросил Н'Рал. – Разделить сферы влияния, установить правила взаимодействия?

– Возможно, – кивнул Тэл'Ваар. – Именно этого я пытаюсь достичь. Но Верховный Стратег придерживается иного мнения. Он считает, что превентивные меры безопасности – единственный надёжный путь.

– Какие меры? – напрягся Н'Рал. – Что планирует Зур'Хаат?

Тэл'Ваар покачал головой:

– Я не знаю всех деталей. И, возможно, это к лучшему. Дипломатическая непричастность даёт определённую свободу действий.

Он повернулся к своему ученику:

– Продолжай свою работу с дипломатом Соколовой. Это ценный канал коммуникации. Но будь осторожен – не раскрывай информацию, которая может поставить под угрозу безопасность Консорциума. И наблюдай за всеми необычными действиями как со стороны Вор'Тана, так и со стороны человеческой делегации. Мы должны быть готовы к любому развитию событий.

Когда Н'Рал ушёл, Тэл'Ваар вернулся к своей медитации. Но теперь его мысли были далеко от текущих переговоров. Они вернулись на три столетия назад, к трагическим событиям, которые навсегда изменили отношение Консорциума Н'Тар к другим разумным видам.

Он был молод тогда, младший помощник в дипломатической миссии к Зел'Хори – гуманоидной расе с высокоразвитой технологией и сложной социальной структурой. Первые контакты были многообещающими. Зел'Хори казались любознательными, дружелюбными, открытыми к культурному и технологическому обмену. Переговоры продвигались быстро, договоры о сотрудничестве были подписаны, совместные проекты запущены.

А затем последовало предательство. Используя информацию, полученную в ходе «культурного обмена», Зел'Хори нанесли внезапный удар по ключевым мирам Консорциума. Их технология позволила им обойти системы раннего предупреждения, их оружие было специально адаптировано для максимальной эффективности против физиологии Н'Тар.