Хроники Мантерры Путь мести

– Утром мы станем открытой мишенью, – Альдур гневно посмотрел на него, испепеляя взглядом. – Я же вроде ясно сказал всем! К утру этот город должен быть захвачен!

– Но ведь вы сами сказали, что сигнал не тот!

– Арлан удержит ворота открытыми, сколько сможет, а мы должны успеть. Отдай приказ, Зейн!

– Выступаем?

– Прямо сейчас! – Конница должна достичь ворот до закрытия, чтобы обеспечить проход пешим войскам.

– Как прикажете, льер. – Зейн развернул коня, и вскоре раздался его громогласный голос, разносящийся эхом по окрестностям: – К воротам, засранцы! Этот город должен стать нашим к утру! Конница, вперед!

Альдур пришпорил коня и помчался к главным городским воротам, словно гонимый ветром. Он знал, что стена и периметр возле ворот под их контролем, этого должно быть достаточно. С каждым рывком коня звуки битвы становились все громче, словно приближающийся шторм. Судя по ним, Арлану со своей сотней приходилось нелегко, словно загнанному зверю. Огни на стенах почти исчезли, видимо, и там взялись за мечи, лишившись преимущества внезапности, что было хуже всего. «Надо любыми способами ворваться в город. Конница должна пробить путь пешим», – пронеслось в голове, словно удар хлыста, когда конница поравнялась с ним.

– Скачите быстрее! Пусть они отведают сурийского меча!

Его слова разлетелись на ветру, но до некоторых все же дошли, конница начала обгонять его, стремясь к городским воротам, где уже вовсю шла кровавая жатва.

Бой на стенах был ожесточенным, словно схватка двух разъяренных львов, но основные силы наместника Сеймура еще не подошли, что дало шанс ворваться в Старый город. Началась жестокая схватка со стражей, словно волна, захлестывающая берег. По городу разнесся звон тревожных колоколов, зажглись огни, половина из которых – сигнальные. Конница сразу взяла верх, удерживая позиции для пеших, которые, казалось, не спешили, словно нехотя вступая в бой.

– Занять стену! – Альдур отдал приказ, подхваченный Зейном и несколькими солдатами, словно эхо.

Те, кто потерял коней, начали подниматься на стены по каменным ступеням, словно муравьи, карабкающиеся по отвесной скале, когда подоспели новые городские стражники с командиром. Первая волна была смята конницей, пробиравшейся вглубь города по темным улицам, словно змея, прокладывающая себе путь в ночи. Важно было не дать врагу окружить себя возле ворот, в которые уже врывались первые ряды пеших. Альдур поднялся на стену, убивая всех на пути, словно безжалостный палач. Несколько блудниц, выполнявших грязную работу, лежали мертвыми, словно

сломанные куклы, отчего сердце его забилось чаще. Некоторые неплохо орудовали кинжалами, продержавшись до прибытия пеших, охватывающих стену с невероятной скоростью.

– Скажи своим оставаться здесь. Это самое безопасное место! – сказал Альдур ближайшей блуднице и помчался дальше по стене, приказывая лучникам расчищать путь коннице.

Он зарубил нескольких солдат наместника Сеймура, замечая, что их становится все больше, словно тьма, сгущающаяся перед рассветом. Группы солдат объединялись, и это было плохо, несмотря на их малочисленность.

– Не давайте отрядам объединяться! Отстреливайте их по отдельности!

Он отдал приказ и спустился по лестнице, направляясь через Рыночную площадь, где царил хаос, словно в кипящем котле. Люди, прятавшиеся в домах, оставались живы, а оказавшиеся снаружи умирали наравне с солдатами, словно скошенные косой. Повсюду раздавались женские крики, плач детей и стоны умирающих мужчин. В некоторых местах бушевал огонь, пожирая людей заживо, словно ад разверзся на земле.

Сурийцы сочились через ворота, заполняя город, а ряды армии Сеймура Дуркорда редели с невероятной скоростью, словно тающий лед. Они не были готовы к такому, ворота распахнулись перед врагом, предав город. Альдур летел к замку, убивая всех на пути, словно одержимый. Он знал, как положить конец кровопролитию, и хотел сделать это быстрее, ведь Квинт, видимо, не справился, а это значило лишь одно – он мертв.

Пройдя мимо борделя, он мимолетно заглянул в окно, не заметив ни движения, и пошел дальше. Темнота теряла позиции, уступая свету, а город не мог смириться с поражением, словно раненый зверь. Альдур был близко, когда вражеская стрела вонзилась в ногу, заставив его пошатнуться. Вторая стрела пробила броню и вошла в грудь, словно ледяной кинжал. Дыхание участилось, он начал падать, словно подкошенный. Рядом пронеслись солдаты, укрывшиеся за щитами. Один наступил на него, пытаясь уйти из-под обстрела, но рухнул замертво, истыканный стрелами. Его глаза встретились с глазами Альдура, он увидел, как из них утекает жизнь, и как его затаптывают сурийцы.

Громогласный звук горна, говорящий о поражении наместника Сеймура, вдохнул в Альдура вторую жизнь, словно глоток свежего воздуха. Он попытался подняться и ощутил чью-то сильную хватку на спине. Незнакомец поставил его на ноги, и они двинулись к замку.

– Кто ты? – Перед глазами потемнело от боли.

– Сомневаюсь, что мое имя вам что-то скажет.

– Город наш?

– Город ваш, льер, но некоторые сопротивляются. Говорят, командующий Квинтан взял в плен короля.

– Здесь нет короля… – Альдуру стало дурно. – Он всего лишь наместник.

– Да мне без разницы, – Неизвестный остановился.

– Я тебя знаю?

– Не думаю. Я обычный солдат.

– Сумеешь донести меня до лекаря, и тебя ждет награда.

– Нужно вытащить стрелы и перевязать раны. С ногой будет проще, стрела прошла почти насквозь. – С этими словами он без предисловий вогнал стрелу глубже и, сломав древко с задней стороны, одним рывком вырвал её из раны.

Альдур едва не лишился чувств от боли, но когда горе-лекарь туго обмотал рану тряпьём, ему стало немного легче. Он попытался разглядеть своего спасителя, всматриваясь в измождённое, небритое лицо с запавшими щеками и тёмными, как омут, глазами.

– Ты хоть раз делал что-то подобное?

– Никогда. Но, думаю, со стрелой в ноге хуже, чем без неё.

– Ты прав.

– С той, что в груди, я не рискну так поступить. Но если не будете кричать и звать стражу, я сломаю её, чтобы не торчала.

– Давай! – Альдур прислонился спиной к шершавой стене дома, готовясь к новой волне боли.

– Наверное, будет… – Он ухватился одной рукой возле самой раны, а другой резко отломил торчащую часть стрелы. – Больно.

– У тебя… прекрасный… метод! – прорычал Альдур, силясь унять нестерпимую боль.

– Можете идти? – спросил незнакомец, с тревогой глядя на багровеющую повязку на ноге.

– Думаю, нет. – Кровь сочилась сквозь тряпьё. – Найди командира Квинтана и скажи, где я. А я пока попытаюсь не отправиться к праотцам.

– Где его искать?

– Не знаю. Но чем быстрее ты его найдёшь, тем лучше!

– Как прикажете, льер.

– Иди уже! – Альдур толкнул его в нужном направлении, отчего острая боль пронзила всё тело. – Да и… Как твоё имя?

– Мильтан.

– Тогда постарайся не умереть, Мильтан.

– Слушаюсь, льер.

С этими словами Мильтан исчез в лабиринте улиц, а Альдур, не в силах больше держаться на ногах, рухнул на землю, подтянув к себе один из мечей убитых. Он остался сидеть там, где его оставил Мильтан, и с ужасом осознавал, что с каждой каплей потерянной крови он всё дальше от своей цели. Альдур Меннорт не боялся смерти, он боялся, что не успеет осуществить задуманное. Этот страх придавал ему силы цепляться за последние нити жизни.

Он не знал, сколько времени прошло после ухода Мильтана, но когда он открыл глаза, звуки битвы стихли, а тьма начала отступать перед рассветом. Вскоре послышались шаги, и рядом с ним возникло несколько фигур. Они принялись шарить по карманам мертвецов, и вскоре один из них радостно воскликнул:

– Вот это улов! Правда, монеты не наши.

– Дай глянуть! – Другой подбежал и выхватил монету из его рук. – Это золото! И плевать мне, что на ней нарисовано!

– Верни! Я её нашёл!

– Всё найденное делим поровну! – грубый голос заставил Альдура вернуться в полузабытое сознание. – Вы меня поняли?

– Да понял я!

– Трупов полно. Надо обыскать всех. Им-то деньги уже не понадобятся.

– Гляньте, парни. Этот пошевелился! – Палец указал на Альдура.

– Жив ещё, зараза! – Главарь быстро подошёл к нему и, схватив за волосы, приподнял бессильно повисшую голову. – Я с превеликим удовольствием исправлю это.

– Оставь его, он и так коньки отбросил.

– Или ты хочешь занять его место, Хорек? – Взгляд главаря заставил Хорька замолчать.

– Делай с ним что хочешь, Сэт.

– Я так и думал, мой худосочный друг! – С ядовитой усмешкой произнёс Сэт, и остальные, кроме Хорька, разразились хохотом.

– Он, по-моему, воды хочет, парни!

– Как ты догадался?

– А он ртом, как рыба на берегу, делает! – Самый молодой попытался изобразить движения Альдура.

– П-п-под…

– Этот мертвяк что-то мне сказать хочет.

– П-п-подойди… – Альдур попытался привлечь его поближе.

– Сейчас я тебе дам воды, чужеземец! – Главарь мародёров расстегнул штаны и, повернувшись к остальным, спросил: – Смотрите, как я ему жажду утолю…

Альдуру хватило и этого, чтобы вонзить меч ему между ног. Вопль Сэта был таким пронзительным, что остальные на мгновение замерли. Сзади послышались шаги, и мародёры бросились врассыпную, пытаясь укрыться. Стрелы, словно осы, жалили их тела, убивая и раня одного за другим.

– Вот он! Он здесь!

– На носилки его и к лекарю! Живо! – Альдур узнал голос Квинта и почувствовал, как его бережно поднимают и кладут на носилки.

– С ней всё в порядке?

– Да, льер. Она жива.

– Отведите меня к ней. Я хочу её видеть.

– Как только придёте в себя, я лично приведу вас к ней, льер. – Последние слова Квинта едва донеслись до Альдура, поскольку силы окончательно покинули его, и тело, вопреки воле, обмякло.

Глава 11

Глава 11 Сильвия Норд

Сильвия Норд, закутанная в свои черные траурны