Близнецам закон не писан. Том 2. Крах твердыни

Неудивительно, что у каждого следопыта имелась в загашнике пара-тройка прикормленных агентов из низов. А у того же Дэва, если верить слухам, счёт за второй десяток перевалил.

– И у меня нет, – уныло развёл руками Лев. – Так что вся надежда на Федьку. Слышь, Федька, у тебя в Волшебграде знакомый карманник имеется?

Федька задумчиво поковырял пальцем в носу.

– Ну найдёшь и упросишь нам последние номерки при жеребьёвке вытянуть – самый большой леденец на ярмарке куплю! Честное гривастое!

Федька просиял. За леденечик он был готов бежать искать карманника хоть сейчас!

Лев только вздохнул. Обнадёжил напрасно бедолагу. Какой толк с пацана-то? Если уж у них, у бойцов, подвязок не имеется – откуда у шкета возьмутся?

А леденечик он купит. Обязательно. Хотя бы в знак извинений.

***

Реализуя коварный план Льва, с абсолютно серьёзными лицами, на потеху почтеннейшей публике приграничники блистательно изображали абсолютнейших неумех. Почтеннейшая публика с интересом аплодировала и велась, ибо не поверить столь искусным вралям было просто невозможно…

Тайными союзниками заговорщиков стали их молодость, абсолютная, ничем не подкреплённая уверенность всех участников Кубка, будто Дэв взял сопляков в довесок, а также требуемая очередность выступления – как на заказ («Приграничье – восьмой номер!», «Приграничье – шестой номер!», «Приграничье – четвёртый номер!»).

И вот теперь довесок не без злорадства наблюдал за растерянным Барсом, подводящим итоги первых трёх дней соревнований:

– По результатам отборочных игр в финал выходят команды: от группы Север – Атьдватия и Аринелла…

Трибуны одобрительно загудели. И атьдватийцы, и аринельцы показывали себя достойными игроками!

– Что касается команд группы Юг, то здесь мы имеем весьма… Кхм… Специфический результат. Итак, в финале встречаются команда Янычарии…

С трибун раздались оглушительный свист и задушевные пожелания судьям отправиться на мыло. Особенно изощрялись болельщики Драконии: Янычария стабильно плелась в хвосте их команды, но после приснопамятного завтрака резко обошла на повороте «узкоглазых» ((с) Гюрза. – Прим. автора).

Барс поднял руку – свист и улюлюканье разом смолкли (не уважения к судейскому авторитету ради, а токмо в силу произнесённого заклинания «РОТУС ФАНАТУС ЗАТЫКАТУС»).

– …А также команда Приграничья!

Только врождённая ловкость Барса позволила ему увернуться от тучи гнилых помидоров, тухлых яиц и даже полусонного детёныша Вонючки Многолапчатой.

Грядущий финал обещался стать самым… эмоциональным за всю историю Кубка!

***

Первым, что увидел Федька, ввалившийся в комнату к счастливым финалистам, стал огромный замок из леденцов.

– Ы? – робко уточнил Федька, тыча в шедевр кондитерского искусства.

– Тебе, Феденька, тебе! – умильно подтвердил догадку пацана Матёрый. – Заслужил!

– И-и-и-и! – завопил малец, аж подпрыгнув от радости.

– И вот ещё что, Федя, – прошептал Лев, наклоняясь к самому уху счастливчика. – Завтра нам уже не принципиально, какими по счёту выступать.

Федька развёл руками и состроил честные глаза. Не понимаю, мол, о чём вы, господин приграничник!

Но руку к леденечному замку застенчиво протянул. И друзей угостил. Они-то точно заслужили!

Да и перед финалом подкрепиться не помешает. Борьба завтра предстоит не на жизнь, а насмерть!

Федька как в воду глядел…

Несколько дней назад

– Ты уверен, что это – беспроигрышный вариант?

– Абсолютно. Сейчас, в период гормонального буйства, жвалокрылые многоноги становятся чрезвычайно опасны. А уж если дать им понюхать платок, пропитанный кровью…

– Платок, пропитанный кровью? Что за блажь?

– Странно, что вы не знаете эту историю, господин следопыт. Когда-то давным-давно яйца многонога ценились на вес алмазов. Охотники, чтобы не рисковать и не встречаться с монстрами в пещере, выманивали с кладки самок запахом собственной крови. И хотя вот уже несколько тысяч лет яйца многоногов не представляют для магов никакого интереса, генетическая память-то осталась… Тварь вообразит, будто носитель крови посягает на его яйца, и немедленно нападёт на «охотника», едва только учует знакомый запах. А в закрытом пространстве встретиться со жвалокрылым – верная смерть. Наш враг будет мёртв прежде, чем успеет произнести слово «Следопыт». Гадине не пережить финала!

– Отлично. Я надеюсь на тебя. И вот ещё что. Если вдруг что-то пойдёт не так – на тряпице должна оказаться кровь ВСЕХ участников команды. Дознание собьётся с ног, разыскивая врагов КАЖДОГО.

– Мудрое решение. Так и сделаю… хозяин.

Глава 5

Летучие мыши ниоткуда не появляются.

Минуту назад группа захвата лихо проверила всё помещение и готова была головы в заклад поставить: кроме штурмовиков в ней не находилось ни одной живой души.

А между тем мышь носилась над предметом залога, судорожно вереща что-то на своём, мышином языке.

Штурмовики переглянулись. У обоих мелькнула одна и та же мысль.

Летучие мыши ниоткуда не появляются. Значит где-то здесь должно находиться ещё одно, надёжно скрытое помещение. И там сидит КТО-ТО, спугнувший истово верещащую зверушку.

Приграничники быстро обменялись знаками. Зачистка замка должна происходить в полнейшей тишине. Иначе – минус балл за каждое слово.

Проверка. Ещё одна.

Ничего нет. Пусто. Голые стены.

Но Лев и не думал сдаваться! Он принадлежал к числу Пространственников – магов, умеющих сквозь стены видеть живые объекты. И вот теперь некто самым наглым образом бросает вызов его профессиональному мастерству?!

Теряя драгоценные секунды, раз за разом эльф сканировал помещение – пока наконец слева от себя краем глаза не приметил лёгкое шевеление.

Тот, кто спрятался за стеной… Нет, за двумя стенами, через комнату, лежал на полу.

И ждал.

Лев торжествующе ткнул в нужном направлении. Матёрый только изумлённо вскинул бровь: стена казалась монолитом.

Если они не сумеют найти проход и зачистить то, шевелящееся, – с них снимут баллы. А сейчас лажать нельзя. Совсем нельзя!

Наверху крохотное отверстие. Значит, отсюда ты и протиснулась, крылатая.

Один камень в стене чуть шатается. Надавить…

Вот он, долгожданный вход в секретную комнату. В соседней – враг.

Приграничники прокрались в тайник, аккуратно закрыв за собой дверь. Некоторое время бойцы стояли, напряжённо прислушиваясь.

То, за стеной, терпеливо лежало.

И ждало.

Понять бы, что ОНО… Человек, накрывшийся ветошью, или очередной монстр, которых добрые организаторы Кубка рассовали по комнатам замка в немыслимом количестве?

Матёрый нахмурился. Что-то не давало ему покоя. Что-то, витающее в воздухе…

В следующий миг он понял – ЧТО…

– … МАТЬ!!!

***

– Они исчезли с наших экранов! Вышли из зоны видимости.

– Как исчезли? Весь замок сверху донизу напичкан прослушивающими и подсматривающими заклинаниями. КАК, Свараденж всё побери, с них можно исчезнуть? Не сквозь стену же просочились? Телепортация блокирована!

– Сам теряюсь в догадках, господин Барс…

***

Тремя часами ранее.

– Итак, господа следопыты, позвольте напомнить вам правила проведения финала.

Барс мерно расхаживал перед одиннадцатью бойцами, вытянувшимися во фрунт и ловящими каждое слово.

– В финале вы должны осуществить зачистку замка, куда вас прямо с Ристалища в порядке очерёдности отправят через телепорт. Возвращается одна команда, по вызову идёт следующая.

Ваша задача – обшарить весь замок сверху донизу, не пропуская ни одного закутка. Проверить все залы, все комнаты, даже в отхожее место заглянуть: там тоже могут прятаться враги. Ликвидировать всех монстров, встречающихся по дороге. Повязать всех чернокнижников, притаившихся в засаде. В роли врагов выступают наши лучшие бойцы. Но если вы надеетесь, что они проявят к вам снисхождение – то жестоко заблуждаетесь. Не ждите пощады! С вами станут биться на равных.

Контрольное время зачистки – сорок пять минут. Секундой больше – и команда признаётся проигравшей. Отсчёт начинается, когда вы пересекаете красную черту у входа в замок. Заканчивается – как только перебежите её в обратном направлении. У замка стоят двое судей, фиксирующих с помощью специального заклинания время вашего входа и выхода. Там же на всякий случай дежурит группа быстрого реагирования. Мало ли что может приключиться… По этой части есть вопросы?

Финалисты переглянулись. За всех ответил Росомаха:

– Никак нет, господин Главный Судья.

– Теперь о системе оценивания. Во-первых, вы получаете баллы за время. Пятьдесят набирает команда, показавшая лучший результат. Сорок пять – пришедшая по времени второй. Сорок – третьей, тридцать пять – четвёртой.

Во-вторых, команда получает определённое количество баллов за ликвидацию каждого монстра (в зависимости от класса опасности). Баллы могут быть засчитаны только в том случае, если вы принесёте некий предмет, оставленный судейской коллегией в комнате с чудовищем. Плюс баллы идут за обезвреживание чернокнижников.

И да, не воображайте, что если команда побежит третьей или четвёртой, всё будет уже затоптано предшествующими финалистами, и вы по следам выйдите и к монстрам, и к чернокнижникам. После прохождения этапа каждыми финалистами, специально обученная команда зачищает все следы их пребывания вплоть до ошмётков крови на стенах. Кроме того, монстры и чернокнижники каждый раз выбирают новые места. Вам придётся ой как нелегко…

Максимальное число баллов, которое можно набрать по результатам всего испытания в целом – сто. Но сотни на моей памяти ещё никто не выбивал.

– А если мы вдруг наткнёмся на неучтённого монстра? – хмыкнул Росомаха. – Тогда же явно больше ста получится?

Одиннадцать пар глаз уставились на смутьяна. Десять – с возмущением («Да откуда там неучтённый монстр? Судьи весь замок вдоль и поперёк обсмотрели! Или попонтоваться решил, петух страшенбургский? (Страшенбург – столица Атьдватии. – Прим. автора). Одна – с укоризной («Ты чего мне тут судейский корпус позоришь?»).

– Предусмотрена система штрафов, – продолжал Барс как ни в чём не бывало. – Зачистка должна происходить в полнейшей тишине. За каждое слово снимается один балл. Даже если вы случайно вскрикнули, шмякнув на ногу любимый фамильный меч.

Капитан команды Янычарии сурово посмотрел на бойца с позывным Тушканчик. Камень летел явно в его огород: за время проведения отборочных игр ушастое недоразумение восемнадцать раз умудрялось с охами и причитаниями ронять любимый ятаган (впрочем, Барс подозревал, что это была военная хитрость, и следопыт таким образом отвлекал внимание соперников).

– Вы лишитесь баллов, если позволите монстру или нашим доблестным «чернокнижникам» ранить себя. Так что не забывайте ставить защитные щиты. Баллы снимаются также, если вы вдруг не осмотрите какое-либо помещение. Не забывайте: по всему замку, в каждой комнате установлены подсматривающие и прослушивающие заклинания. Ведётся запись. Лучшие кадры мы продемонстрируем на магических экранах Ристалища во время подсчёта баллов. Не надейтесь, будто от острых взоров судей ускользнёт хоть малейший ваш промах.

– Куда уж нам! – процедил Росомаха. – Господин Барс, какова очерёдность нашего отбытия?

– Первой идёт Янычария. Второй – Аринелла. За ними Приграничье, и завершает конкурс Атьдватия.

– П-п-проклятье! – прошипел Росомаха. Он всегда и во всём привык быть первым.

***

Что ни говори, а опыта по зачистке помещений у трёх остальных команд имелось куда как больше. Приграничники выступали в роли штурмовиков довольно редко, да и то… Рысь предпочитал бросать на взятие чернокнижников бойцов поопытнее.

Но как Дэв и обещал, обитатели Застав устроили членам команды весёленькую жизнь! Даже всемогущий Комендант и тот выползал мокрым и едва живым с Дубовой Заставы (Воевода расщедрился и предоставил её под полигон). Лев же и Матёрый, через день или два оклёмываясь после очередного штурма, осиплыми голосами костерили доброхотов на чём свет стоит.

Теперь же они были даже благодарны садистам-однозаставникам, гонявших салаг в хвост и в гриву: нынешняя зачистка замка превратилась для парней в лёгкую прогулку. Матёрый со Львом, не глядя, завалили четырёх монстров и упаковали восьмерых чернокнижников. И всё это в полнейшей тишине, без единой царапинки! Даже очередной главарь «банды», лёжа мордой в пол, не удержался и сказал восхищённо: «Ну вы даёте, ребята! А говорили, будто…» Он прикусил змеиный язычок, но лёгкого пинка под рёбра не избежал (Лев потом оправдывался, что полностью вошёл в роль, а миндальничать с чернокнижниками – последнее дело!)

Да, всё обстояло просто блестяще! В груди Матёрого будто бился встроенный хронометр, подсказывающий: времени остаётся воз и маленькая тележка. По скромным же ощущениям молодого Пространственника впереди маячили всего комнаты три или четыре.

Парни уже и руки довольно протирали, как вдруг…

…На приграничников выпорхнула летучая мышь…

Полторы минуты спустя под сводами старого замка раздался забористый мат. То не сумел сдержать своих эмоций Лев. Мгновением раньше Матёрого он понял, КОГО подсунули им коварные организаторы Кубка.

***

Среди всех Тварей Приграничья жвалокрылый многоног считался одним из самых страшных хищников.

В темноте пещер, где и обиталось чудовище, непосвящённые зачастую принимали его за гигантского паука… В чём очень сильно и раскаивались, полёживая в мохнатом пузике.

Обычный паучок – он что? Паутину поразвесит – красивую, добротную, – полюбуется делом лап своих да и отползёт в уголочек – добычу ждать.

Многоног долготерпением не отличался. Он нападал сам. Первым.

Когда на вас прёт огромная туша метра два высотой – согласитесь, приятного мало. Но если у туши вдобавок на лапах тончайшие выросты, острее любого добротно наточенного меча, способные одним вжиком отсечь голову – становится уже совсем неуютно.

А уж если рядом настойчиво жужжат две-три парочки непонятно чего размером с добротный кулак и так и норовят в вас вцепиться, чтобы со всей широтой летающей души впрыснуть яд позабористее и посмертоубийственней… Тут-то вы и понимаете, что зря не отписали любимой собачке трёхсоткомнатный особнячок, ибо совсем скоро он отойдёт вашей зловредной тётке Руки-Крюки, которую Вы на дух не перевариваете.

К вящей радости жителей Приграничья, шалил многоног в основном в своей пещерке и на свет Отцов выползал очень редко (зато когда выползал – уй жару задавал!). Пропитания Тварюшке в пещере хватало: от него исходит явственный запах мертвечины, и плотоядные Приграничья выстраивались в очередь, лишь бы отведать ароматно пахнущую падаль. То, что вожделенный ужин падалью не является, а совсем даже наоборот, становилось для хищников очень неприятным сюрпризом…

Устойчивый запашок многонога, помогающий ему при ловле добычи, играл на руку и приграничникам. Учуяв знакомый аромат, те немедленно принимали охотничью стойку и, как следует вооружившись и сколотив дружную компашку, шли мочить опасную Тварь.

Почему компашку? Потому как убийство чудовища в одиночку представляло собой сложную, едва выполнимую задачу. Закованные в прочные хитиновые доспехи, многоноги были практически неуязвимы для заклинаний и клинков. Приграничников осмеливались выпускать на хищников лишь тогда, когда бойцы без запинки называли все точки на теле Твари, куда её можно поразить.

И первое, о чём ВСЕГДА предупреждали новобранцев: со жвалокрылым многоногом следует бодаться на ОТКРЫТОМ пространстве. Ибо бой в пространстве ЗАКРЫТОМ мог запросто завершиться для неразумного приграничника местом под могильным камушком.

Всему виной были жвалокрылы Твари. Это безобидный паучок на врагов хелицеры скалит. А у воинственного многонога мало того, что в огромной пасти жвалы, так еще и жвалы летающие и ядовитые! Не смертоносная лапища голову врагу срежет, так жвалокрылы токсин впрыснут. В любом случае, Тварюшка без ужина не останется.

Попасть в мельтешащую заразу боевым заклинанием удавалось исключительно опытным воинам, к которым ни Матёрый, ни Лев себя не причисляли… Вот мечом рубануть – да, за милую душу. Но помещение сужало пространство для манёвра, махаться приходилось очень осторожно, чтобы вместо проклятой жвалокрылыки не располовинить ухо боевого товарища, а то и вовсе голову не снести. И поэтому приграничники, обнаружив логово многонога, старались выманить Тварь на свет божий.

Обычно использовали тряпицу, пропитанную кровью особо смелого приграничника. С величайшими предосторожностями помеченную зветошь закидывали в логово многонога, давали от души нанюхаться, после чего счастливый обладатель кровушки принимался совершать променад напротив логова Тварюшки. Стоило многоногу учуять злейшего врага, как он тут же с рёвом вываливался из родной пещеры… где и попадал в тёплые объятия приграничников.

Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему порывистый Лев добрым словом (и не одним!) помянул всю судейскую коллегию. Организаторы приготовили для команды Приграничья незабываемое развлечение…

Но делать нечего. Придётся сражаться!

***

Многоног находился в некоторой растерянности. Совсем недавно он, как и всякая уважаемая Тварюшка, спал в собственной пещерке. Как вдруг пых! Чпок! Брям! Хрусть! И он уже неизвестно в каком месте. Один! Без своих запасов! Любимого, пропитанного ядом мясца! Знать бы, кто это сделал – ух, голову откусил!

А впрочем, многоног знал… Запах крови… Сильный, одуряющий, бьющий в ноздри. Запах врага! Появись только, вражина!

Многоног тогда убьёт его!

И съест!

…А жрать хотелось всё сильнее. Страдающий наш свернулся калачиком, выпустил струйку жидкости, приманивающей поздние завтраки (или ранние ужины, это уж как повезёт) и принялся ждать…

***

Многоног славился чутким слухом. Вот и сейчас, осторожные шаги добычи он услышал задолго до того, как сама добыча догадалась о присутствии многонога.

Двое. Тяжело идут. Жирные! Еды надолго хватит!

Ням!

А между тем добыча остановилась. Никак, передумала? Э, добыча, мы так не договаривались! Давай же. Иди. Шажок. Еще…

Ну здравствуй, ужин! Ты вовремя!

***

Второй раз Лев крепкое слово сдержал, хотя высказаться хотелось с чувством и от души: потайная комната замка, где лежала проклятая Тварь, размерами не впечатляла. Поднявшийся на дыбы многоног заполонил собой чуть ли не половину комнаты, оставляя мало пространства для манёвра.

Ситуация – хуже некуда.

Матёрый глазами указал на проход: выманиваем!

Но многоног попался умный, гнаться за добычей не пожелал. И более того – одна из жвалокрылок, ехидно жужжанув, захлопнула дверь.

Вот уж теперь действительно – биться насмерть!

***

«Держи спину!»

«Есть, командир!»

То самое хвалёное единство, потрясающая синхронность, которой восхищался Дэв.

Не раз спасавшее им жизнь.

Долженствующее спасти и теперь…

Стоя спина к спине, не видя друг друга, но чуя, они успешно отражали атаки Твари, почти не сходя с места.

Матёрый, ловко уворачиваясь от саблеобразных ног, пытался перерубить их, попав в сочленения. Но пойди угляди, поймай, даже в свете пульсаров – ноги мелькают со страшной скоростью.

Лев отбивался от жвалокрылок, не давая цапнуть себя или приятеля. Только непосвящённым со стороны может показаться, будто жвалокрылка – мелочь и расправиться с ней – раз плюнуть! Куда эффектнее рубить ноги Твари.

Опаснейшее заблуждение, стоившее не одной жизни. Мгновенный укус жвалокрылки – и через четверть часа пой отходную (если, конечно, яд в проточной водичке не вымоешь). И мелькают проклятые летающие гадины со скоростью, едва уловимой человеческим глазом – не в пример более медлительным лапам Твари.

На жвалокрылок бросают самых умелых. Как Лев.

Лев держался…

Успешно.

Одна жвалокрылка рухнула, разрубленная надвое.

Осталось ещё три…

***

Ноги мелькали со страшной скоростью. Не снести голову надоедливой добыче, так хоть постругать её на ломтики. Но Матёрый вовсе не жаждал попасть на стол многоногу в виде бифштексов. Он усилил натиск.

Одна нога. Вторая… Ещё парочку – и можно загонять кинжал под хитиновый панцирь.

Туда, где у Твари бьётся сердце.

***

Над потолком носилась, стрекоча, давешняя летучая мышь. Приграничники еще не определились, за кого она? Специально ли привела к многоногу? Или, оказавшись с ним в комнате, спешила поскорее убраться, не желая стать добычей?

Стрекотание не отвлекает. Они давно научились абстрагироваться от посторонних звуков.

***

Третья нога. Четвёртая… Ещё немного…

Проклятая усталость брала своё. Матёрый на долю секунды отвлёкся и… пропустил удар. Каким-то чудом боец успел увернуться, и острая лапа, намереваясь отсечь голову, по касательной задела плечо.

В глазах потемнело. Немеющие пальцы разжались, и клинок зазвенел по холодным камням пола.

Лев обернулся, не добив последнюю жвалокрылку. В голове пронеслась молниеносная, паническая мысль: «Не успею!» И как успеть, если саблеобразная лапа стремительно опускается, намереваясь снести две головы разом…

И вдруг что-то мягкое и стрекочущее, истошно вереща, врезалось в один из шестнадцати глаз Твари. Многоног вскрикнул, и лапа, импульсивно дёрнувшись, изменила направление движения. Под удар попал маленький пушистый комочек… Многоног издал удовлетворённый вопль и, собираясь расправиться с двумя надоевшими врагами, вторично занёс смертоносную лапу…

Но момент упущен. Матёрый, собрав остатки сил, нанёс последний удар.

Под хитиновый панцирь.

Туда, где у Твари бьётся сердце.

***

На то, чтобы прикончить последнюю жвалокрылку, залить рану Матёрому и спешно наложить повязку, уходит сорок пять секунд. Чтобы осторожно схватите героическую летучую мышь и услышать слабое биение сердца – ещё семь. Лев не бросит зверушку, как бы дело ни повернулось. Она им жизнь спасла…

Спешить. Приграничники и так потратили время на многонога больше, чем предлагалось.

Внутренний хронометр Матёрого уже не кричал – хрипел: «Скорее! Скорее! СКОРЕЕ!»

Убегая, командир нагнулся и поднял с каменного пола платок. Не слишком чистый, в засохших бурых пятнах. Кровь, поди. Хоть здесь время не потратили на поиск таинственного предмета.

Бегом! Скорее!

***

– Господин Барс, Приграничье появилось на экранах. Как ни странно, в той же точке, откуда исчезли.

– Действительно, странно. Вы уверены, что телепортация блокирована?

– Так точно, господин Барс.

– Сколько они отсутствовали?

– Тринадцать минут, пятьдесят семь секунд.

– Любопытно, что же произошло с ребятами за это время… Впрочем, расспросим мы их потом. А пока – продолжайте наблюдение.

***

Последние метры парни преодолевали, мчась, как оглашенные, под изумлённым взглядами собравшихся у входа.

– Лекаря! – завопил Лев, пересекая черту. – Скорее!

Два целителя уже спешили к конкурсантам с чемоданчиками наготове.

Один из врачевателей подлетел ко Льву. Парень протягивал трясущиеся руки; в горстях-лопатах подрагивал маленький пушистый комочек.

Первым порывом целителя стало рубануть: «Да ведь это всего-навсего летучая мышь!» Но при взгляде на обезумевшее лицо Льва эскулап без звука принял из дрожащих рук пушистое тельце и немедленно приступил к реанимационным мероприятиям.

Второй лекарь занимался раной Матёрого.

Неторопливо подошёл судья и сухо оповестил: телепорт на Ристалище давно открыт. Как только лекарь закончит с раной, команда немедленно должна отбыть. После них ещё замок вычищать и диспозиции менять для следующих бойцов. А время-то идёт…

– Сколько?! – хрипло выдохнул Матёрый. Он не уточнил – ЧЕГО, но судья понял.

– Сорок пять минут восемь секунд.

Матёрый коротко выругался. Восемь секунд! Всего какие-то восемь секунд отделяли Приграничье от возможности побороться за долгожданные призовые места!

Но шанс был безнадёжно упущен.

Ребята проиграли.

***

Разочарование и досада приграничников оказались столь велики, что Матёрый со Львом решили плюнуть на соревнование и бросить якорь в ближайшем кабаке: заливать горе. Из Приграничья их погнали, с Кубка они вылетели, находясь в шаге от победы… Как тут не запить?

Вывалившись из телепорта с самыми независимыми лицами, друзья плечом к плечу направились к выходу.

Но намерениям бедолаг не суждено было осуществиться. У самых дверей скорбящих тормознул суровый мордоворот.

– Никому нельзя покидать территорию до объявления окончательных результатов, – непререкаемым тоном заявил охранник.

Матёрый со Львом переглянулись, вяло послали бугая к Свараденжу и поплелись на свои места.