Поединок трех сердец

– Разве нужно что-то еще объяснять? Это конец, Роберт, между нами все кончено! – ее голос обрел неожиданную твердость.

– Я тебе не верю! Скажи, что тебе все равно, как страдаю и схожу с ума от ревности! Посмотри мне в глаза, скажи, что ты не любишь меня! – Роберт вел себя как безумный, а на глазах были слезы – настоящие! – Когда я уехал, то думал, что смогу поставить точку и так будет лучше для нас обоих. Но я не могу! Ты нужна мне, я только и думаю, что о тебе. Скажи, ты сможешь простить мое малодушие, эту связь ради спасения своей шкуры?

Венеция покачала головой, горло сковал спазм, не давая выговорить ни слова.

– Ну хочешь, я разорву помолвку? – он осыпал поцелуями маленькие нежные руки. – Моя так называемая невеста уедет сегодня, клянусь, Габриэль уедет, а я останусь! Все будет как раньше, ты будешь моей, Венеция, я не могу без тебя! Только одно твое слово и я снова буду свободен!

– Ты сумасшедший!

У Венеции кружилась голова. Слишком мало времени прошло с момента их разлуки, слишком свежей была рана в душе – хватило одного мимолетного свиданья, чтобы воскресить чувства. Борьба была недолгой, а поцелуй оставил соленый вкус слез. Старые деревья и разросшийся кустарник защищал их от посторонних глаз, трава оказалась мягкой и прохладной, когда Венеция опустила на нее голову, отдаваясь во власть любимых рук и губ. Нет, оба они сумасшедшие! Их связывает не любовь, а неутолимая жажда, и противостоять ей невозможно даже если весь мир готов объявить им войну!

Глава 14

Дом мистера Квина был полон шума, смеха молодежи и оживленной суеты. Бала ждали давно, всем хотелось первыми взглянуть на невесту Роберта Бейли и «закинуть удочку», познакомившись с его холостым другом. Добирались в двух разных колясках – в одной ехали жених с невестой, другую выделили для полковника и его спутницы. Друг Бейли ни за что не приехал бы на этот бал, но он догадывался, чего это будет стоить Венеции. Ему хотелось быть рядом, чтобы защитить ее и уберечь, где возможно от боли.

Миссис Маршал давно не бывала на подобных встречах и в последние годы не слишком заботилась о своем гардеробе. Пришлось надеть единственное платье, предназначенное для выхода свет – далеко не такое модное и роскошное как у Габриэль, но все-таки в нем она выглядела очаровательно. Когда Роберт перед отъездом бросил на кузину мимолетный взгляд, его лицо осветила счастливая улыбка. На ней был кулон в виде сердечка, тот самый – подаренный на ярмарке, а, значит, она все-таки простила его! Выразить свои чувства даже безобидным комплиментом у повесы не было ни одного шанса – невеста тут же подхватила его под руку и повела за собой, боясь опоздать и мечтая произвести фурор.

Впрочем, эти мелочи не слишком заботили Венецию, куда больше она боялась выдать себя перед Хантером. Одно счастливое свиданье возродило надежду, а вместе с ней принесло угрызения совести и еще большие муки ревности. Усаживаясь в ладно рядом с полковником, она заранее испытывала неловкость – заботливый друг наверняка догадается по ее лицу, что она страдает, а чувства не угасить никакими способами.

Но так уж вышло, что Венеция плохо знала Мэтью Хантера или недооценивала силу его привязанности. С первой же минуты в его серьезном, спокойном лице и внимательном отношении она нашла безмолвную поддержку. Ни словом, ни взглядом преданный друг не намекнул на то, что не могло укрыться от внимательного взгляда. Вместо этого он заговорил о ничего не значащих вещах, похвалил ее платье, а заодно нашел повод отругать самого себя.

– Боюсь из меня получится не слишком подходящая компания, мне часто отказывают в наличии светских манер. Это правда, миссис Маршал. Я так и не научился вовремя делать дамам комплименты и выражаться достаточно красноречиво.

– Вам это совершенно ни к чему. Любой, кто вас знает, будет ценить настоящий характер, а не светский лоск, – она наградила своего спутника ласковой улыбкой, ни на миг не кривя душой, – А вот я… честно говоря до сих пор сомневаюсь, стоило ли мне ехать. Последний раз я танцевала на балу четыре года назад. Может мисс Олдридж права и мне лучше сесть за пианино?

– Вас любят и уважают в здешних краях, знают, как покровительницу и племянницу леди Пембрук, – с чувством проговорил Хантер. – Думаю мистер Квин должен быть счастлив, что вы переступили его порог.

Он сказал бы гораздо больше, но сдержался и какое-то время смотрел в окно.

– А на службе вам приходилось открывать балы? – Венеция попыталась замять неловкую ситуацию.

– Увы. Если бы вы побывали в Род-Тауне, то встретили бы всего пару десятков европейцев. Чаще всего военные с семьями и их слуги. Конечно, если квартироваться в Лакхнау или Нью-Дели, вы не заметили бы различий с Лондоном. То же общество и развлечения, разве что непривычно жаркий климат и слуги-индусы.

– Кто знает, может вам еще доведется стать генерал – губернатором, и на ваши семейные балы будет съезжаться вся округа.

– Для это я слишком побитый жизнью солдат.

– Знаете, если бы не ваша рана, я сказала бы, что рада такому повороту. Вам ведь не придется возвращаться в Вест-Индию в скором времени? У меня останется близкий друг…

– Вы так считаете? – хотел этого полковник или нет, но в его голосе прозвучала надежда.

Венеция едва заметно вздохнула. В глубине души ей как никому другому хотела видеть полковника не только своим другом, но и счастливым человеком. Встреть он на балу у Квинов свою любовь – это было бы чудом, но все-же такое могло случиться, и какой счастливицей оказалась бы будущая миссис Хантер! Все эти мысли – грустные и радостные, пронеслись в голове Венеции, когда коляска остановилась и вместе с другими гостями их поглотила праздничная суета.

Мистер Квин, как положено гостеприимному хозяину, рассыпался в комплиментах и старался всячески угодить почетным посетителям праздника. На Габриэль глазели не только девицы на выданье, но и их тетушки, мамаши и замужние сестры. Все восхищались изяществом будущей миссис Бейли, старались запомнить фасон платья и строили предположения о том, где и когда будут играть свадьбу.

В этой круговерти только нескольким людям было не до веселья, и в их числе – новоявленному жениху. То, что Роберту отнюдь не сладко, Хантер безошибочно угадал по тому, как тот переигрывал, изображая радость. Во всю старалась и Габриэль, которая единогласно была признана самой очаровательной гостьей, чью карточку желали заиметь многие из собравшихся. Венеция постаралась избежать внимания насколько это было возможно. Ей оказали должный прием, после чего покровительница и компаньонка леди Пембрук перебралась в кружок замужних дам, чтобы любоваться Робертом издалека и считать минуты до возвращения в имение.

Наконец общество собралось и бал объявили открытым. Почетные гости заняли место первой пары, за ними выстроились остальные. Почти все с оживленными, счастливыми лицами – когда еще незамужним девушкам выпадет шанс покорить чье-то сердце? Казалось только одна Венеция восприняла начало бала равнодушно. Танцевать не собиралась, а потому не сразу пришла в себя, когда перед ней возникла фигура Хантера.

– Но как же ваша нога… – она в растерянности смотрела на своего кавалера.

– Доктор посоветовал мне больше двигаться. Позвольте? – он протянул руку, и Венеция со слабой улыбкой вынуждена была уступить.

Это был рыцарский поступок, и полковник прекрасно справился со своей миссией – вывел миссис Маршал из дальнего угла залы на яркий свет и повел в танце. К ее удивлению, друг Роберта оказался превосходным партнером – двигался легко, сохранял прекрасную осанку и развлекал ее разговором ровно настолько, чтобы создалось впечатление приятной беседы.

Несмотря на всю роскошь наряда и положение Габриэль, вовсе не она, а эта «нелепая» пара невольно притягивала к себе взгляды. Лицо Венеции с ярким румянцем, ее изящная фигура, преисполненная природной грации, темные локоны, оттеняющие фарфоровую кожу – все обращало на себя внимание.  Из безликой гостьи миссис Маршал быстро стала персоной номер один и сыскала особую благосклонность хозяев дома, которые были наслышаны и о ее доброте.

Роберт не мог позволить себе открыто любоваться ею, он был в цепких руках маленькой хищницы – своей невесты. Но даже мимолётного взгляда было достаточно – пара из Хантера и Венеции сложилась прекрасная. Он придерживал ее за талию и вел за собой, а нежная улыбка теперь была предназначена другому. Роберт почувствовал, как в его груди расправляет огромные крылья опасное чудовище, имя которого – ревность. Это чувство было для него новым, мучительным, непреодолимым. Он и представить не мог, какую услугу на самом деле оказывает ему в этот момент старинный друг.В их сторону поглядывали, а некоторые и перешептывались.

– Я вижу, что вам сейчас тяжело, но не давайте им повода для сплетен! – тихо сказал Хантер, когда проводил свою партнершу на место. – Достаточно продержаться всего час или два, потом вы сможете без особых объяснений уехать.

– Что это изменит? – прошептала она, стараясь не замечать голоса Габриэль, весело щебечущей рядом с Робертом.

– Многое. О вас всегда будут отзываться с уважением, а этот бал, его будут вспоминать не только из-за Бейли, но и потому что племянница лорда Пембрука на нем танцевала. А остальное… я ваш друг, миссис Маршал и скажу только одно: это пройдет!

Во многом, как это часто бывало, Хантер оказался прав. Когда в зале стало невыносимо душно, гостей пригласили в соседнюю комнату, где можно было перекусить и сыграть в карты. Сложился тот самый момент, когда можно вернуться домой, не обидев хозяев и не привлекая к себе внимания. Венеция уже направлялась к миссис Квин, чтобы извиниться за ранний отъезд, но внезапно дорогу ей преградил Роберт, который появился словно из-под земли.

– А вот и ты кузина, отлично! Составишь с нами партию? Ты всегда обыгрывала меня в Пембурке, почему бы тебе на сегодняшний вечер не стать моей партнершей? – в его глазах был нездоровый блеск, и Венеция безошибочно догадалась – этот бокал с вином уже не первый и не второй. – Я хочу, чтоб ты была рядом, – как бы невзначай прошептал он, склонившись на минуту к уху кузины и она с испугом взглянула в возбужденное улыбающееся лицо.

На что способен Роберт под действием вина, Венеция знала не понаслышке, а потому, несмотря на внутренний протест решила остаться, просто чтобы удержать его от безумных выходок. Вчетвером они сели за один столик – мисс Олдридж глазами съедала соперницу, но ничего не могла возразить.

– Роберт хвалил вас за умение играть. Думаю, здесь все дело в характере, такая как я всегда словно на ладони. Любой поймет, хорошие у меня карты или нет. Надо взять у вас пару уроков, чтобы научиться скрывать чувства. Роберт, как это называется, когда ничего нельзя прочесть по лицу?

Габриэль повернулась к жениху и тут же пожалела о своем вопросе. В отличие от Венеции он был довольно плохим игроком и конспиратором.

– Давайте раздавать карты! – с легким раздражением сказала Габриэль, так и не получив ответа на свой вопрос.

На лице Роберта слишком уж откровенно читался интерес к «милой кузине» и прекратить это удалось только одним способом – заставить жениха смотреть на карточную колоду. Бейли был явно в ударе, а в паре с «дорогой сестрицей», трижды подряд вышел из игры победителем. Только когда всех пригласили ужинать, миссис Олдридж вернула себе права невесты, подруги и наперсницы. Она с удовольствием отметила, как миссис Маршал усадили на другом конце стола – между двумя почтенными матронами – и с отличным аппетитом принялась есть суп.

Глава 15

Завтрак после бала подали поздно. Солнце уже во всю светило в окно, но Габриэль даже к полудню все еще чувствовала себя недостаточно отдохнувшей и с трудом сдерживала зевоту. Пребывание в Пембруке начинало надоедать. Счастливая невеста получила свою долю любви и восхищения, была принята как и положено будущими родственниками и насколько могла отравила жизнь Венеции. Пора было заняться и другими делами, чтобы не уснуть от деревенской скуки. Повод для этого нашелся сам – когда принесли почту, одно из писем предназначалось мисс Олдридж.

– Как это мило, – улыбнулась она, пробежав листок глазами. – Мои родственники, оказывается, гостят всего в десяти милях отсюда и приглашают меня заглянуть к ним. Сколько же мы не виделись? – она наморщила лоб, изображая размышления. – А, кажется года три. Нельзя упускать такую возможность. Вы согласны, леди Пембрук?

– Конечно, моя дорогая, думаю, вам стоит согласиться.

– Вот и прекрасно! В таком случае, мы поедем сегодня же, до свадьбы осталось не так много времени, потом мне будет не до визитов. Что ты скажешь об этом, мистер Бейли? – Роберту досталась игривая улыбка, но ответить на нее у него не хватило притворства.

– Скажу то же, что тетушка. Конечно поезжай! Это ведь почти под боком.

– То есть как «поезжай»? Одна? А как же мой жених, с которым все мечтают познакомиться?

– Дорогая, понимаешь ли, на сегодня у меня есть дела. Важные! – он взял невесту за руку, стараясь придать каждому словцу вес. – У меня встреча с юристом, нужно подписать некоторые бумаги. Брак ведь это не только красивое платье и венчание в церкви. И хотя я ненавижу бумажную волокиту, боюсь, этого визита не избежать!

С такими аргументами сложно было поспорить, тем более что неприятные дела выпадали не на долю мисс Олдридж, но ускоряли осуществление ее мечты. С большой неохотой она согласилась с тем, чтобы жених остался в доме тетушки, раз уж ему необходимо встретиться с поверенным. Этот отъезд пролил бальзам на душу Венеции. Избавиться от общества Габриэль было для нее огромным облегчением. Компаньонка леди Пембрук возвращалась к привычной жизни, зная, что не наткнется на будущую родственницу в гостиной и не будет слушать ее едкие замечания, завуалированные под сестринскую заботу.

Что до Роберта, всего час спустя он действительно занял кабинет, где долго обсуждал финансовые вопросы. Вот когда наследнику имения пришлось пожалеть, что он не выучился на юриста. Будь он более подкованным, новые подводные камни не стали бы для будущего мужа мисс Олдридж таким сюрпризом.

Как выяснилось в результате разговора, в будущем он мог распоряжаться только частью приданного невесты. Остальные деньги были вложены в недвижимость и ценные бумаги, чтобы стать источником постоянного дохода, достаточного, чтобы жить безбедно, если отбросить рулетку, игру в карты и женщин. Это обстоятельство совершенно вывело его из равновесия. Конечно, при желании Роберт мог уговорить жену расстаться с любой суммой, но для этого пришлось бы унижаться до роли просителя!

Сильно раздосадованный, с бледным видом и головной болью он спустился в гостиную и с облегчением нашел там одну миссис Маршал.

– Ты плохо выглядишь, – проговорила она, бросив на кузена озабоченный взгляд. – Прими тонизирующие капли.

– Как ты заботлива! – он рухнул в кресло, растирая виски.

– Не обязательно говорить со мной в таком тоне… Я не виновата в том, что вчера ты выпил столько вина.

– Вино здесь не при чем! – он вскочил и схватил кузину за руку, не обращая внимания на ее отчаянное сопротивление. – Я чувствую, что попал в капкан! Прости, я не должен был тебе грубить, ты единственная, кто может меня понять!

– Может объяснишь, что случилось? – ей удалось отобрать руку.

– Нет, не хочу взваливать на тебя еще и это! Ты самый прекрасный, терпеливый ангел, Венеция! Жизнь обошлась с тобой жестоко, но меня она наказывает еще больше. Мне хочется сбежать на край света! Ах, какая она умница, моя дорогая Габриэль, она заранее позаботилась о том, чтобы муж не спился и не попал в долговую тюрьму! Она не доверяет мне, Венеция, вот в чем между вами разница!

Из всех этих недомолвок миссис Маршал могла строить только догадки. Наверное, в брачном договоре был какой-то оскорбительный для Роберта пункт и скорей всего, финансовый. На это ей нечего было сказать, по-своему Габриэль действительно была умна, ей достался красивый, знатный, но на редкость легкомысленный жених.

– Ты молчишь? На твоем месте я был бы даже рад, поделом такому распутнику и мерзавцу, как Роберт Бейли.

– Перестань, – с укором ответила Венеция. – Ты ведь знаешь, что я…

– Ну, скажи это, – он понизил голос и склонился, наблюдая, как ее лицо заливает краска. – Скажи, что любишь меня, несмотря ни на что! Что я не опротивел тебе со всей этой ложью и притворством!

– Роберт…

Венеция оказалась в ловушке. Бесконечные поцелуи – легкие, обжигающие, сводили ее с ума, каждое слово, а произнесенное горячим шепотом слова заставляли забыть про все на свете. Только уверенные шаги, которые послышались за дверью, заставили Венецию отпрянуть и броситься прочь. Она пробежала мимо полковника, не сказав ни слова, и исчезла из виду. Хантер в недоумении оглянулся, такой он не видел ее ни разу, и только потом направился к гостиной, где оставил свою книгу.

Беспутного друга он застал сидящим в кресле. Ничего в нем не выдавало взрыва чувств, но полковник сразу почувствовал, что минуту назад здесь произошла неприятная сцена. Может быть объяснение. Последнее, как он надеялся, и достаточно честное, чтобы Венеция не питала больше иллюзий. Под пристальным взглядом Хантера Бейли лениво потянулся.

– Бесконечное утро, тебе не кажется?

– Если ты смотрел на часы, то должен заметить, что утро закончилось довольно давно. Сейчас четыре пополудни.

– Правда? Это хорошо, уже можно выпить шерри. Я не предлагаю тебе свою компанию, сегодня она никому не в радость. Пожалуй, мне стоит прогуляться и проветрить голову, милая кузина как всегда права. Если обо мне будут спрашивать, скажи, что я вернусь к ужину!

Раздосадованный, он поступил так же, как делал обычно в подобных случаях – сел в седло и подстегнул лошадь, чтобы с риском свернуть шею поноситься по округе. Счастливчик Бейли! Сейчас, когда надо было выбросить все из головы и забыться, судьба снова благоволила ему. По пути Роберт встретил одного из соседей и был приглашен с коротким визитом. Его приняли с особым вниманием, общество оказался на редкость приятным, как и предложение посидеть за карточным столиком. Игра в вист и вино – сейчас это было для Роберта спасением. Никаких женщин, никаких объяснений, слез и упреков! Он наконец смог расслабиться, а заодно совсем потерял счет времени. Да и зачем следить за часами, когда тебя не ждет никто, кроме благовоспитанной тетушки?

Тем временем в Пембрук-холле снова стало тихо. С отъездом Роберта и Габриэль общество дам разбавляло лишь присутствие молчаливого Хантера. Он читал или делал вид, что читает, а сам время от времени поглядывал на Венецию. Миссис Маршал была бледной, часто вздыхала и не могла сосредоточиться на рукоделии. Не пробило еще и девяти, как она отложила все дела и сообщила о том, что идет спать. Совершенно необходимо было остаться в одиночестве, а точнее – посвятить время написанию письма.

Венеции очень тяжело давался этот шаг. Она долго размышляла и пришла к выводу, что не в силах здесь больше оставаться, иначе их роман никогда не закончится и приведет к грандиозному скандалу. Только возвращение домой могло навсегда поставить точку. Она намеревалась поселиться в деревенской глуши, в старом охотничьем домике мистера Маршала. Муж не бы стал препятствовать ей, согласись супруга наполнять его карман, а это можно пережить!

Да, Хантер отговаривал ее от такого шага, его слова еще звучали в ушах. Но со своими чувствами ни сама Венеция, ни Роберт справиться не могли! Пусть на время их пути разойдутся, после свадебного путешествия молодожены обязательно приедут погостить, а это превратится в новую пытку! Роберт должен все понять, должен принять ее решение. Даже если он ни капли не любит жену, их роман должен закончится. Сейчас же, сегодня же! Деньги, охота и приятный образ жизни станут для него неплохим утешением…

Венеция села за письменный стол и начала писать, но рука не слушалась, а слезы так часто капали на страницу, что конце концов ее пришлось смять и выбросить. Такая же участь постигла новый черновик. Минуты складывались в часы, пока миссис Маршал написала короткую записку Роберту и письмо своему законному супругу. В гостиной пробило два часа, когда ей удалось прикрыть усталые глаза, чтобы хотя бы ненадолго погрузиться в тревожный сон. Она задремала в кресле, не в силах даже добрести до кровати. И поделом ей – незачем было поддаваться чувствам, которые ведут только к бездне!

Ночь опустилась непроглядно-темная и тихая, но в доме многим не спалось. Хантер мерил комнату шагами, недоумевая, где может быть его друг в это время? Его ждали к ужину, ждали до отхода ко сну, но напрасно. Леди Пембрук сделала только одно предположение – племянник решил отправиться к невесте, с которой не желал расставаться. Знай она правду, ей бы пришлось тревожиться по-настоящему! В какой-то момент Хантер как будто заметил движение за окном и приоткрыл двери своей спальни, чтобы убедиться своих догадках. Шагов внизу не было слышно, но запах гари сразу ударил ему в нос и привел в чувство. Полковник схватил со стола свечу и выбежал в коридор, оглядываясь вокруг.

Дым пробивался из-под дверей Венеции. Он взялся за ручку дверей, но закрытые на замок, они не поддавались. Бежать за слугами, звать на помощь и искать дубликат ключей – на это не было времени. Хантеру не оставалось ничего другого, как попытаться ворваться внутрь, нарушая все приличия. Силой его провидение не обделило – после второго удара защелка отлетела прочь, и полковник ступил в спальню, где из-за едкого дыма ничего невозможно было разглядеть.

На шум начали сбегаться слуги. Кто-то послал за водой, кто-то – разбудить хозяйку, но непрошенный гость, ворвавшийся в спальню, не заметил ничьего присутствия. От сквозняка языки пламени взметнулись вверх и сразу захватили занавески, а затем перекинулись на кровать. Хантер метался в дыму, закрывая лицо рукавом и пытаясь сориентироваться в полумраке. Бесчувственную Венецию он с трудом разглядел полулежащей в кресле. От пламени она почти не пострадала, но не известно, не задохнулась ли в дыму!

Подхватив несчастную на руки, Хантер вынес ее в коридор – подальше от огня и удушливого жара. Только здесь он опустился на пол, уложив голову Венеции к себе на колени. Она дышала, но не приходила в себя! Где-то за спиной вслед за топотом ног появились люди с ведрами воды, кто-то сбросил занавески на пол, чтобы их затушить, вокруг была невообразимая суета!

– Откройте в гостиной окно и немедленно пошлите за доктором! – распорядился Хантер.

Пострадавшую он отнес вниз сам, заботливо уложил на диван и не соглашался отойти ни на шаг, пока горничная суетилась вокруг бедной госпожи. Венеция застонала и приоткрыла глаза. Ее рука покоилась в ладони Хантера, на лице которого все еще был написан настоящий страх.

– Все хорошо, – прошептала он, не выпуская безжизненной руки, – слава провидению, вы живы!

Глава 16

О пожаре в Пембрук-холле новость пронеслась быстрее молнии и утром достигла арендаторов, у которых Роберт провел ночь. Вчера его отговорили ехать домой, ночью, после выпитого вина это могло плохо закончится.

– Какие новости, все живы, никто не пострадал? – Бейли наскоро одевался, испытывая ужасные муки совести.

– Насколько рассказал наш кучер никто. Правда вызывали доктора, кажется, к молодой леди – докладывал слуга.

– К миссис Маршал?! – у него побелели даже губы.

– Вроде как к ней самой. Но будто бы никакой серьезной опасности нет!

Завтракать Роберт не стал, он вскочил в седло и по утреннему туману помчался обратно. Уже на подъезде к Пембрук-парку нервы его немного улеглись. Никаких следов пожара с улицы не было заметно, бросив взгляд на окно спальни Венеции, он и там не разглядел каких-то страшных последствий. В доме все суетились, тетка выглядела как никогда сердитой, даже суровой, хотя и не нашла времени для того, чтобы как следует отчитать племянника. Ее больше заботила Венеция – бедняжка была очень слаба, ее мучил кашель и головная боль. Правда, доктор сказал, что это должно полностью пройти через дней десять, а пока полагалось больше отдыхать и дышать свежим воздухом.

Роберта к кузине не пустили, в комнате постоянно находилась горничная и сиделка, так что ему даже не удалось взглянуть на нее перед окончательным отъездом. Откладывать поездку дальше было никак нельзя. Дата свадьбы была уже назначена, во всю шли приготовления и его прямым долгом сейчас было находится возле невесты, а не рядом с больной кузиной. То, что он вынужден бросить ее в таком состоянии, заставляло мучиться угрызениями совести и искать хоть какой-то поддержки.