Чувство такта

Лицо доктора Харрисона, сохранявшее непроницаемое выражение, стало почтительно-озабоченным, и многие приняли бы это за чистую монету, если бы не лёгкая ирония, сверкнувшая в его взгляде.

– Ваша светлость, вы чрезвычайно проницательны, – сказал он. – Вы абсолютно правы: подаяние может развратить. Но, как мне кажется, если облечь его в такую форму, которая не будет восприниматься как ни к чему не обязывающая. Речь идёт создании Благотворительного комитета для оказания регулярной и, что важнее, наставляющей помощи. Комитета, который не только обеспечит семью провизией, но и явит собою пример христианского милосердия, общественной солидарности для всей округи.

Леди Сеймур медленно повела бровью, что означало высшую степень заинтересованности.

– Без мудрого руководства, без твёрдой руки, знакомой с управлением и порядком, такое начинание обречено на провал, – продолжал доктор. – Кто, как не вы, леди Сеймур, чей авторитет и организаторский талант неоспоримы, сможет возглавить этот комитет и придать ему необходимый вес и респектабельность? Боюсь, без вашего участия усилия остальных рискуют оказаться тщетными. Посудите сами, если этим процессом не управлять, им может попытаться руководить кто-то другой. И тогда… тогда мы рискуем получить ярмарку пирогов с сомнительной начинкой. Только ваше безупречное чувство стиля и такта способно провести прихожан между Сциллой равзвращающих подачек и Харибдой закабаляющих условностей. Если вы откажетесь, я вынужден буду обратиться к миссис Мертон или миссис Гренвилль, и тогда я не могу быть уверен в успехе общего дела.

Леди Сеймур замерла. Мысль о том, что миссис Мертон или миссис Гренвилль будет раздавать указания и принимать благодарности, пришлась ей не по вкусу.

– Вы рассуждаете здраво, доктор, – произнесла она. – Беспорядок в благотворительности столь же недопустим, сколь и в ведении хозяйства. Я принимаю на себя руководство благотворительным комитетом. А миссис Мертон и миссис Гренвилль, разумеется, смогут принять посильное участие в его работе.

– Ваше решение вселяет в нас надежду, леди Сеймур, – с поклоном сказала Вероника, сопровождаемая одобрительным взглядом Эмили, которая не могла сдержать улыбки. Битва за спасение семьи Кларков была выиграна в стенах самой элегантной гостиной Суррея.

Глава XII

Хоторн-Коттедж,

20 июля, 18–

Моя дорогая Арабелла,

Ты спрашиваешь, не скучаю ли я по нашим литературным занятием с мистером Эшборном? Категоричный отрицательный ответ был бы лукавством с моей стороны. В то же время я не могу сказать, что мысли о приятном и так неожиданно оборвавшемся времяпровождении сопровождают меня ежечасно. Однако время от времени я вспоминаю «Записки из Индии» и надеюсь, что настанет момент, когда я смогу прочесть их до конца.

Мистер Эшборн, по-видимому, все еще в Лондоне. Оквуд-Холл, мимо которого я время от времени проезжаю во время своих конных прогулок, стоит молчаливый и пустой – и эта пустота подобна пустоте места, на котором раньше стояла ваза с цветами, к ежедневному виду которой глаз уже успел привыкнуть.

Разумеется, я строю догадки о причинах столь продолжительного отсутствия хозяина этого дома. Мой отец, человек практичный, полагает, что задержка вызвана запутанными делами Ост-Индской компании или еще какими-либо финансовыми хлопотами. Эмили выражает осторожное предположение, что отсутствие продиктовано внезапной болезнью кого-либо из родственников. Что же до моих собственных предположений… я не имею на них ни малейшего права и ни единого факта, который мог бы направить мои размышления в верное русло. Это занятие столь же бесплодно, сколь и унизительно, но, увы, почти неизбежно. Я стараюсь предаваться ему как можно реже и нахожу утешение в активности. Но по вечерам, когда в доме воцаряется тишина, я все яснее понимаю, насколько присутствие мистера Эшборна – спокойное, ироничное, понимающее – успело стать драгоценной частью моего существования здесь.

Впрочем, на подобные размышления у меня остаётся не так много времени. Благотворительные хлопоты отнимают много сил, вытесняя из сознания всё лишнее. Жизнь нашего небольшого уютного мирка получила невероятное оживление благодаря активной позиции леди Сеймур, которая любезно согласилась возглавить благотворительный комитет. Никто и никогда не управлял благотворительностью с таким поистине воинственным рвением! Под её началом помощь несчастному семейству Кларков превратилась в столь же сложное и регламентированное предприятие, как и управление её собственным поместьем. Она с такой серьёзностью относится к собраниям комитета в гостиной Равенсворт-Парка, словно это обсуждение бюджетного билля в Палате общин. Составлены списки, распределены обязанности, и я уверена, что у благотворительного комитета скоро появятся свой устав и герб. Леди Сеймур с одинаковой суровостью отвергла и моё предложение о покупке простых шерстяных одеял («Миссис Хоторн, мы должны думать о воспитании вкуса!») и идею миссис Мертон устроить аукцион старой мебели («Равенсворт-Парк – не базарная площадь!»). Впрочем, нельзя не признать, что энергия и организаторский талант леди Сеймур уже принесли ощутимые плоды, и казна нашего маленького фонда растёт на удивление быстро.

Что же до мисс Далримпл, то она взяла на себя – и надо сказать, с большим изяществом и самоотверженностью, – роль главного критика наших усилий. Она не шьёт, не печёт, не вяжет, не предлагает никаких конкретных шагов, но с неподражаемым тактом указывает другим, как это следует делать правильно. Её замечания о неподходящем узоре для детского платья или о неуместных, по её мнению, сюжетах для афиш, стали неотъемлемой частью наших собраний. Вчера она учила Эмили смешивать краски для благотворительных открыток. Иногда мне кажется, что для мисс Далримпл нищета семейства Кларков и попытки прихожан облегчить участь его членов – это своеобразный экран, на который она может позволить себе спроецировать чувство собственной значимости.

Несмотря на забавные противоречия, дело движется, и это главное. Я всё чаще навещаю миссис Кларк и её детей, и вижу, как малейшее проявление заботы возвращает блеск их глазам. Эти визиты заставляют меня с особой остротой ценить нашу с тобой дружбу и все те преимущества, которые дарует нам наше положение.

Сейчас все усилия направлены на организацию благотворительного базара, который должен пройти в начале августа. Мы надеемся собрать средства, необходимые для того, чтобы семья Кларков достойно пережила будущую зиму.

Леди Сеймур категорически отвергла идею провести базар в саду при церкви и даровала нам право использовать лужайку перед Равенсворт-Парком. Я подозреваю, что это решение продиктовано не столько великодушием, сколько желанием наглядно продемонстрировать обществу, где находится истинный центр благотворительности – а заодно и светской жизни – в нашем приходе.

Миссис Мертон, чей энтузиазм поистине сравним с силой природной стихии, возглавила «продовольственный департамент». Её кухня напоминает кондитерский цех, где под её бдительным оком варится варенье. Она то и дело заговаривает о «секретном семейном рецепте» рассыпчатых кексов, который, по её уверениям, должен обеспечить нам половину сбора. Маргарет, к моей великой радости, отвечает за «литературный стол» – она собирается продавать журналы.

Моя же задача, помимо сбора теплых вещей, – уговорить нашего почтенного викария, преподобного Уэсткотта, разрешить исполнить небольшую музыкальную программу. Он пока сомневается, не видя в этом «достаточной целесообразности», но я надеюсь на помощь доктора Харрисона, который обещал убедить викария, что планируемая к исполнению музыка – несколько духовных гимнов и скромных баллад о добродетели простой жизни – это не развлечение, но бальзам для души, способный умиротворить сердца и расположить их к милосердию куда вернее, чем самая пламенная проповедь. Я же, в свою очередь, намекнула, что тихая, возвышенная соната может стать достойным звуковым сопровождением для осмотра его преподобием наших скромных рукоделий, подчеркнув серьёзность наших намерений.

Как видишь, наш благотворительный базар грозит стать событием сезона, за которым будут следить не только с участием, но и с величайшим интересом ко всем перипетиям его подготовки. Иногда, глядя на всё это, я ловлю себя на мысли, что мы с Эмили и доктором Харрисоном, затеяв всё это, выпустили из бутылки могучего джинна. Но, с другой стороны, разве можно найти лучшее применение светским амбициям и тщеславию, чем помощь тем, кто в ней действительно нуждается?

Папа шлёт тебе свою любовь и просит передать, что его лилии в этом году достигли такого совершенства формы и чистоты, что даже розы леди Сеймур померкли в сравнении с ними. Жду твоего ответа с большим нетерпением.

С наилучшими пожеланиями,

Вероника Хоторн