Новая надежда России

Наконец, появился В.В. и, ни на кого не глядя, сел за стол. Вокруг него захлопотали гримеры, и он вновь преобразился: стал величественным, собранным, горделивым – настоящий Президент! (вот я дурочка опять – а так он не президент, что ли?) Но всё равно я была рада, что он выглядит так внушительно, и что именно таким его увидят поклонники.

Аудиторию для выступления в кадре должны были представлять два журналиста, они давно были на своих местах – невысокий крепыш с седоватым бобриком над недовольным личиком, весь в черном, и немолодая, рыжая, похожая на анимационную обезьянку Анфиску дама с карточкой столичного «Эха» на груди. Все наши тоже собрались поглазеть на съемку и встали полукругом подальше от стола, чтобы не залезть ненароком в кадр. Митя, оказавшийся рядом со мной, показал ладонью на журналистку и спросил через мою голову у Игоря Ивановича, стоявшего с другой стороны:

“Господи, а эту-то зачем? Приличных людей не нашлось?”

“Так плюрализм мнений, – спокойно ответил Игорь Иванович, – событие должно быть интерпретировано на основе различных общественно-политических точек зрения. В тэ-зэ же написано, вот, глянь”.

“Все равно! – капризно заявил Митя, – Не понимаю, нафига ты их кормишь, этих фрондёров штопанных? Ну никакой же пользы, срут только и разжигают, вот и всё их занятие”.

“Элементарно же, – пробасил И.И., – твои «Вести» президента хвалят. Мое «Эхо» президента ругает. А в результате все только и говорят о президенте, понял?”

“Ну нет, – упрямо продолжал настаивать его собеседник, – идеология у тебя там где? В гнезде?.. Нормальные медиа хоть так, хоть этак идеологию продвигают, а у этих твоих – сплошной нигилизм, и ничего боле”.

“Прости меня, Димон, – ухмыльнулся И.И., – но вся ваша нынешняя идеология – это просто братская могила иллюзий. Даже до говна компостного не дотягивает, на котором какие-то всходы взойти могут. Дорабатывать надо, и не напильником, а бульдозером с отбойным молотком, так всё плохо. Ебите минкульт, короче”.

Он вдруг вспомнил о моем существовании, и рассыпался в извинениях за грубые слова, причем назвал «душенькой» и «ласточкой». Смешной дядька!

Тут на нас зашикали помощники режиссера, и воцарилась мертвая тишина. Запись началась. Я не буду писать всё, что произносил Владимир Владимирович, но вот послушай, что мне запомнилось. Сначала он сказал, голосом торжественным и скорбным – таким, должно быть, дикторы прошлого объявляли народу о начавшейся войне:

“Уважаемые сограждане!

Грядут годы великих перемен, которые затронут существование каждого из нас – и из вас. Изменится уклад жизни, потребности, приоритеты ценностей, будет перестроен сам древний опорный фундамент нашей Родины. Настало время признать, что существующая система управления государством полностью исчерпала возможности по дальнейшему улучшению жизни. Псевдомонархический принцип вертикали власти, удерживаемой авторитетом единственного человека, безнадежно устарел, стал архаичным, контрконструктивным, тормозящим развитие экономики и саботирующим любые проявления гуманитарного прогресса. Основополагающие принципы централизации власти, бесспорно эффективные ещё полтора десятилетия назад, в сегодняшнем быстро меняющемся мире способны быть лишь питательной средой для коррупции и беззакония бюрократии. Неподъемным грузом они отягощают и без того неповоротливую и подслеповатую административную машину. Нужны экстренные меры, комплекс смелых реформ, которым суждено стать основой для самого решительного прорыва в истории России…

“Мы слишком долго рассчитывали только на правительство, возлагая на него безусловно все социальные, управленческие, инвестиционные и стимулирующие функции. Результатом этого стало то, что и федеральные, и региональные власти, и простой народ привыкли быть пассивными в строительстве общественной жизни, даже, не побоюсь этого слова – ленивыми, забыли о том, что всеобщее счастье зависит от усилий каждого. Поэтому единственной эффективной мерой, способной обеспечить движение в будущее, будет та, которая вновь – как уже бывало в прошлом, – заставит всех граждан мобилизоваться и непосредственно включиться в развитие страны. Единоличное государство более не в силах справляться с этими задачами, потребуются усилия всех без остатка…

“Сегодня администрацией президента и отдельными профильными органами исполнительной власти в Государственную думу внесен пакет законопроектов, направленных на усиление роли гражданского общества и местного самоуправления в решении основных экономических и социальных задач. Обращаюсь к наиболее либерально настроенной части: не спешите предаваться эйфории! Вам, наравне со всеми, предстоит познать все тяготы и невзгоды переходного периода…

“Конкуренция – вот единственная реальная основа справедливого благоденствия. Только она позволит очистить Россию и её народ от застойной косности, даст путь наверх лучшим, модернизирует социум. Наша задача – стимулировать конкуренцию на всех уровнях: региональном, общественном, личном…

“Субъекты федерации станут конкурировать между собой за население, и в этой связи получат расширенные права. Все те налоги, что ранее уходили в государственный бюджет – на доходы физических лиц, на прибыль организаций, имущество и так далее – теперь будут оставаться на местах, разделяясь в равных долях между муниципальными и областными властями. Федеральные фонды будут наполняться исключительно за счет пошлин на внешнеторговые операции, НДС и дивидендов, выплачиваемых государственными корпорациями. Более того, регионы получат право формировать свою собственную систему сборов, определяя уровень нагрузки на жителей и бизнес, делая себя более или менее привлекательными для внутренних мигрантов. Далее, в самое ближайшее время будут возвращены свободные выборы губернаторов, представителей в Совет Федерации, мэров и депутатов городских и региональных советов – без какого-либо влияния центральных властей на эти процессы. Следует признать, что в последние годы органы местного самоуправления были если и не откровенно декоративными, то исполняли исключительно технические функции. Изначально федеративная Россия превратилась фактически в унитарное княжество – управляя всем, чем только можно, из столицы, и стягивая в неё все ресурсы, денежные средства, людей, оставляя регионам незавидную роль сырьевой базы. С этим покончено. Да, были опасения в том, что выборные правители на местах превратятся в развращенных царьков, бессовестных авторитарных ворюг, тратящих отпущенный им электоральный срок лишь на обогащение себя и своих семей – 90-е наглядно продемонстрировали, как это может быть. Но сейчас вы, граждане, уже поумнели, остепенились – так что настало время жить по-взрослому и самим вершить судьбу родных сел, городов, областей и республик…

“Чтобы местная и центральные власти не отрывались от реальности, не погружались в пучину мелочных конфликтов и удовлетворения своих личных желаний, будут заново созданы мощные надзорные инструменты гражданского общества. Суды и судьи отныне будут истинно отделенными от государства – их должности станут выборными, а неприкосновенность будет существенно ограничена. Местные власти смогут формировать какие угодно правоохранительные органы, но прокуратура и другие контролирующие структуры будут действовать только с федерального уровня, не допуская беспредела в отдаленных районах страны. А для того, чтобы и региональные, и федеральные правоохранители не зарывались, получит полнейшую поддержку независимая пресса – для этого разработан ряд мер…

“Но новые права субъектов означают и иной уровень ответственности. Теперь каждый регион останется со своими проблемами один на один – федеральный центр будет лишь формировать общие для всех правила игры в виде законов, контролировать их соблюдение, осуществлять денежную эмиссию, обеспечивать обороноспособность страны и финансировать фундаментальные научные исследования – на остальное рассчитывать не следует. Если ваши местные власти окажутся неспособными сделать вверенный им регион привлекательным для проживания и развития, то будьте готовы к тому, что он полностью прекратит свое существование – никто не будет спасать никому не нужную пустую переферию. Так что думайте хорошо, кого вам выбирать – профессионалов своего дела или же аферистов популистского толка. Теперь всё только в ваших руках…

“Мы конституционно откажемся от иллюзорных принципов социального равенства. Равенство людей отныне означает только эквивалентность возможностей, данных каждому при рождении, открытость перед любым гражданином всех жизненных путей. Ввиду резко сокращающихся при новой фискальной системе доходов бюджета, мы больше не станем поддерживать всех, кто оказался в трудной ситуации – государственное вспоможение будет предусмотрено только для тех, кто стал инвалидом в детстве, и по объективным причинам не успел создать своим трудом достаточно ценностей для того, чтобы обеспечить свое будущее. Солидарные схемы социальной защиты, при которых все платят за всех, заменяются схемами индивидуальными, при которых каждый платит только за себя…

“Всё это – снижение страховых платежей, уменьшенная налоговая нагрузка, невмешательство государства в дела бизнеса и местного самоуправления, усиление процессов внутренней миграции, развитие ответственности и самосознания граждан, станет плодороднейшей почвой для роста экономики, ускоренного общественно-политического прогресса, улучшения благосостояния – то есть настоящего, решительного прорыва, которого так давно ждала наша Россия…

“Но тому из вас, кто не сможет приспособиться к новым условиям, окажется неконкурентоспособным в изменяющейся среде, будет непросто. В рамках заявленной линии мы не сможем более поддерживать слабейшие, необеспеченные слои населения, и до тех пор, пока не будет сформирована обновленная система социального обеспечения, основанная на принципах страхования и собственных накоплений, – а это займет значительное время, – всем нам предстоит полагаться только на себя. Будучи Президентом Российской Федерации, только что получившим от вас мандат абсолютного доверия, и с благодарностью принимающим его, заявляю: будьте сильными, будьте терпеливыми, будьте трудолюбивыми – и наши начинания принесут невиданные доселе плоды. А слабейшие не оставят следа в истории, как ни прискорбно это звучит (говорю исключительно о судьбах государств). Только так, общностью свободных, целеустремленных личностей, мы сможем пройти нелегкий путь к счастливому будущему. Желаю нам всем удачи”.

Признаться, Дневник, я не вполне поняла – ни тогда, когда слушала, открыв рот, ни сейчас, когда переписывала с диктофона (мне дал послушать А.Э.) – о чём это он, но, кажется, будут опять закручивать гайки. Что ж, В.В. видней, а народу действительно лучше сразу сказать, как есть, чтобы он знал, к чему готовиться.

“Спасибо, записали!” – закричал режиссер из-за своего пульта. – “С первого раза отлично получилось!”

Владимир Владимирович снисходительно кивнул. К нему вновь метнулись гримеры. Журналисты, воспользовавшись небольшим перерывом, строчили что-то в блокнотах. Потом опять включили микрофоны, вспыхнула надпись: «Тишина, запись!», и Президент, уже другим тоном, излучавшим уверенный оптимизм и даже некоторую бравурную развязность, заговорил:

“Дорогие друзья!

Последние несколько лет в жизни России были омрачены целой чередой испытаний – тут и происки двуличных западных партнеров, упрямо не желающих признавать за нашим народом стремление к воссоединению, и внезапно разразившийся финансовый кризис, больно ударивший по кошелькам граждан, и неблагоприятная конъюнктура на нефтяном рынке, и совершенно абсурдный, бессмысленный конфликт с братским народом – да всего и не перечислишь, путь нашей страны никогда не был прямым и гладким. Но мы с честью преодолели все выпавшие на нашу долю трудности, мы – вы! – настоящие молодцы…

“Считаю, что наш многострадальный народ заслужил право на отдых и награду. Хватит гнаться за химерами несбыточного будущего, пришло время сосредоточиться на построении счастливой жизни прямо здесь и сейчас. В этой связи нами предложен ряд мер по немедленному улучшению благосостояния населения, повышения уровня жизни, социальной справедливости, удовлетворения всеобщих здоровых потребностей…

“План включает несколько принципиальных моментов. Во-первых, будут резко увеличены социальные выплаты. Для того, чтобы обеспечить приток необходимых для этого средств, будет произведен налоговый маневр – в виде увеличении ставки НДС. Это переложит основное бремя расходов на промышленно-сырьевой олигархат, который, скажем без обиняков, в последнее время несколько зажрался…

“Далее, мы обеспечим рост пенсий на уровне не менее одной тысячи рублей ежегодно. Это существенная прибавка, но она не потребует увеличения отчислений в социальные фонды, то есть простые работники не пострадают – для этого будут предложены альтернативные механизмы. Кроме этого, мы гарантируем сохранение плоской шкалы подоходного налога и снижение акцизной ставки на топливо до конца года – все это благоприятно отразится на доходах населения…

“В-третьих, работа по масштабным инфраструктурным проектам, финансируемым за счет государства, будет продолжена и усилена. Великолепные инженерные сооружения – Крымский мост, мост на Сахалин, скоростная железная дорога Москва-Казань, и многое другое, включая приближающийся Чемпионат мира по футболу и его стадионы – это только небольшая часть будущих высокотехнологичных и инвестиционно-ёмких начинаний. Одно из самых важных, которое хотелось бы анонсировать прямо сейчас – это создание национальной общественной сети передачи данных, своеобразного нового поколения Интернета, основанного на невиданных ранее физических принципах…

“Наконец, будут значительно увеличены вливания в оборонный и силовой сектор экономики. Это не только позволит повысить защищенность граждан, сделать их жизнь более безопасной и свободной от страхов за себя и своих близких, не только резко повысит наш престиж на международной арене и гордость за собственную страну, – но, самое главное, будет стимулировать развитие всего народного хозяйства. Финансирование военных заводов, находящихся в авангарде отечественной промышленности, учреждений правоохранительных органов, а также перспективных научных разработок даст существенное увеличение зарплат их работников и членов их семей, а также людей, занятых в смежных и обслуживающих областях и, таким образом, послужит толчком всей экономической системе за счет повышения потребительского спроса…

“Граждане России! На прошедших только что выборах вы вновь единодушно поддержали выбранный нами курс. Теперь вы видите, что не прогадали – весь комплекс предлагаемых мер обеспечит нашей замечательной стране не одно десятилетие устойчивого развития, постоянный рост доходов населения, укрепление справедливых социальных институтов. Я благодарен вам за оказанное доверие, и, можете быть уверены в том, что всех нас – и вас, ждет прекрасное будущее! Вместе мы победим!”

Превосходная речь, короткая, и всё понятно – даже мне!

“Перфекто! – снова раздался голос режиссера. – Второй дубль, и сразу точно в дырочку!”

В.В. устало покивал, перемолвился словом-другим с подбежавшим Антоном Эдуардовичем, и собрался на выход. Тут к нему колобком подкатился чернявый журналист, тыча пальцем в листок с текстом:

“Владимир Владимирович, тут в сценарии что-то непонятно. Мы первую часть только на Новую Землю запускаем, а всё остальное – по всероссийской орбите, верно? Или наоборот? Никак не разберу…”

А.Э. притормозил хмуряка за плечо:

“Не бегите впереди паровоза – в эфир пока ничего не даём. Через полчаса на планерке отсмотрим, примем решение. Все ясно?”

Тот зачем-то принялся возражать:

“Но я…”

“Клюв от соловья! – холодно оборвал его противный А.Э. (терпеть не могу эту идиотскую присказку по понятным причинам). – Жопе слова не давали. Ожидайте!”

А меня за рукав потянул Саша:

“Я проголодался, а одному скучно. Пойдем, закинем угля?” (а я забыла тебе рассказать, что мы уже давно с ним на «ты» – он, бедняжка, специально бегал для этого спросить особого разрешения у В.В.)

Я и сама была не прочь перекусить – с самого утра на ногах и без макового зёрнышка во рту. Мы вышли в фойе бывшего актового зала, где уже были расставлены столики, а у прилавка с россыпями пирожков скучала пожилая буфетчица в переднике с кружавчиками. Саша усадил меня, а сам побежал за чаем и плюшками. Я же уставилась в телевизор, тихо работающий в углу помещения. Я здесь совсем отстала от новостей из внешнего мира, не знаю даже толком, что там происходит – и без того забот полно, так что было интересно посмотреть, как там у них дела. Как раз передавали информационный выпуск. Сначала я не могла понять, что там показывают – то ли митинг, то ли похороны, что-то странное, в общем, но потом я поняла, похолодев, что случилась страшная трагедия – в далеком сибирском городе произошел пожар, и погибло множество людей, и, кажется, даже детей! О Боже! И вдруг, на фоне всего этого ужаса появился Владимир Владимирович собственной персоной – там, в телевизоре он выступал перед сокрушенными людьми, и его лицо выражало скорбь и яростную горечь. Как это может быть? Я вскочила, чтобы немедленно бежать обратно в зал и убедиться, что Президент там, но тут вернулся Саша, посмотрел на экран, потом на меня, и сочувственно покивал:

“Да. Огромная беда. Недоглядели…”

Я попыталась объяснить ему, что беда бедой, но почему президент там – или здесь??? – но от волнения могла только неразборчиво восклицать и размахивать руками. К счастью, Саша догадался сам:

“А, ты вот о чём… Не переживай, всё просто: двойники”.

“Двойники?!” – я вспомнила про не слишком, на первый взгляд, заметные, но периодически явственно проступающие перемены во внешности Владимира Владимировича и сразу же сложила для себя два и два.

“Ну да. А что такого? Бывает так, что дел очень много, и ему надо быть в разных местах. Или, допустим, он в отпуске. Тогда в ход вступают запасные”.

Я всё-таки твердо решила сходить обратно и собственными руками потрогать моего Владимира Владимировича, чего бы мне это не стоило, но тут он сам вошел к нам через открытую дверь. Рядом с ним шел благообразный, сильно в возрасте, офицер в форменном кителе – раньше я его не видела. Они о чём-то негромко беседовали и остановились совсем неподалеку от нас, так что я слышала каждое слово. Старик сказал:

“Значит, всех?”

“Да. Постарайтесь собрать всё, что можно, и вооружение тоже. Будет очень важно обозначить наше присутствие перед Друзьями”.

“Все транспорты уже загружены и ждут решения на взлет… Скажите, могу ли я сам присоединиться к вашей экспедиции?”

“Увы, нет, мой верный друг. Знаю, что вы ощущаете себя здесь, как в темнице, но, если вы покинете свой пост хотя бы на минуту, побережье окажется безнадежно оголенным. Весь Север держится только на вас”.

“Вы снова льстите мне, – печально заключил старик. – Что же, хорошо, я не подведу вас. Летите спокойно – ваша спина надежно прикрыта”.

“Спасибо вам, – с чувством поблагодарил его Владимир Владимирович, – очень скоро мы увидимся снова”.

Тут он заметил нас с Сашей и пригласил своего гостя подойти поближе:

“Вот, генерал, познакомьтесь. Это Надежда, моя, не побоюсь этого слова, избранница” – я встала и поклонилась. Старик почтительно склонился в ответ.

“Вы безупречно красивы и юны, – сделал он мне комплимент, – приезжайте в наш город почаще, буду рад чести оказать вам прием”.

“Это вряд ли, – засмеялся Владимир Владимирович, – у вас хорошо, но наша Надя, боюсь, слишком нежный цветок для вашего сурового климата. Что же, позвольте проводить вас до машины” – и на этом они удалились.

Я присела обратно и задумчиво произнесла:

“Какой интересный дед… И всё же, Саша, кто из них правильный, настоящий – вот этот, рядом с нами, или тот, в телевизоре?”

Саша посмотрел мне в глаза:

“Надя, ты же любишь его, я вижу… Неужели ты не видишь сама, кто из них твой единственный, а кто – ряженый клоун? Послушай своё сердце, мать”.

И вот я сижу весь день и слушаю сердце, Дневник, и что-то оно не на месте. Снова боюсь быть обманутой. И может быть, именно поэтому вечером, когда Владимир Владимирович (хочется надеяться, что это был он, а не дублёр) зашел в мою комнату с явным намерением остаться, я, мучаясь и смущаясь, сослалась на женские проблемы и попросила дать мне передышку. Он только хмыкнул и, кажется, не особо расстроился. Так не хочется его обижать! Ах да, я же забыла сказать тебе – с той ночи на дирижабле он приходил ко мне уже дважды, и каждый раз всё было здорово, но знаешь, я думаю, что надо бы это дело притормозить. Вовсе не потому, что у меня после этого всё болит, и не потому, что мне не хочется – ещё как хочется, слов нет! – а потому, что он может привыкнуть, успокоиться, и уже не будет так стремиться ко мне. Понимаешь? Всё, решено – пусть проголодается посильнее. Надеюсь, что поступаю правильно. Так, дневник?

С Элькой бы посоветоваться – она в этих вопросах дока. Крутит своими воздыхателями, как хочет. Постой, это я что же – вознамерилась «крутить» самим Президентом? Вот смешная, как это можно вообще вообразить… Еще Элька говорит, что никогда, никогда не позволит ни одному парню приблизиться к себе с той стороны, которая сейчас у меня регулярно страдает – надеюсь, временно, до первой брачной ночи. Дескать, это так ужасно, что те желающие, которые к ней с этим подкатывали в постели, сразу же получали по… ну, скажем, по рукам, а заодно и от ворот поворот. Ха, приятно ощущать, что я уже опытнее моей непутевой подружки, и лучшее её знаю толк в таких вещах. Что бы она понимала, тоже мне! То есть, я имею в виду, она в этом самом ничего не понимает, а вот насчет моих сомнений послушать её было бы очень кстати. Не с Максом же советоваться, в самом деле!

Да, Макс… Интересно, что он сейчас поделывает? Сидит, наверное, у себя на работе, скучает, и совсем про меня не вспоминает. Впрочем, вру: работа у него интересная, не затоскуешь. К нему, ещё когда он был студентом, подошел один неприметный дяденька (мне Макс потом рассказывал, такие специально ходят по университетам, намечают кандидатов, долго наблюдают за ними), поговорил с ним о том о сём (простодушный Макс, конечно, не нашел ничего лучше, как вывалить на дядю все свои бунтарские соображения), а потом пригласил на встречу в жёлтый дом, который у нас в квартале от цирка, рядом с Парком Афганцев. Помню, Макс весь извёлся тогда, неделю бродил сам не свой и стонал: как же так, зачем я этой «кровавой гэбне» понадобился, за каким чёртом я наболтал лишнего, и кто мне будет передачи носить, когда меня закроют за экстремизм. Я его успокоила, что уж в плане передачек и свиданий он может смело на меня положиться, а вообще пусть не валяет дурака: никому он на фиг не сдался, пусть пойдет да честно скажет, что не прав, и всех дел. Но всё вышло еще лучше: оказалось, что на него действительно смотрели, оценивали его успехи в учебе, отмечали и физическую подготовку, и вот теперь зовут на работу – в какой-то аналитический центр «Э». Тут бы прыгать от радости, но Макс развел нытьё по новой: да я, дескать, не хочу иметь с палачами ничего общего, быть прихвостнем у лживого государства ниже моего достоинства, а сильный человек всегда свободен и не пачкает совесть сотрудничеством с опричниками… Ну, обычная же сопливая рефлексия. В.В., как всегда, прав – помойным веником надо эту заумь из себя выметать. Но тут Максу сообщили, что будет он работать по специальности – то есть с базами своими, битами-переменными, зарплату определили дай Бог каждому (скажу честно, Дневник, когда узнала, сколько, то даже дрогнула на мгновенье, мелькнула мысль набиться в офицерские жёны – шучу, конечно), ну и я ему мозги прочистила, сказала, что такой шанс один раз в жизни дается, и надо клювом не проквакать. Ну и Макс стал умничка, ещё бы. Может же вести себя, когда захочет, как разумный человек, а не как трепло гороховое. Теперь вот каких-то шпионов ловит, наверное, а там точно не заскучаешь. Хотя, должна признать, он ОЧЕНЬ не любит об этом говорить, так что даже я не вполне представляю, что у него там на самом деле на работе происходит.

И то, что он забыл меня – тоже неправда, не хочу в это верить. Только лучше бы отвык он от меня, не вспоминал вовсе – грустно это, но, Макс, теперь у нас совсем разные судьбы, и, боюсь, что мы больше можем и не встретиться. Ах, да – я же увижу его на свадьбе, В.В. говорил, что постарается его позвать. Значит, Макс уже в пути?