Источник

Всю первую половину дня Марго пыталась честно соблюдать предписание Франсуазы. Сразу после завтрака выскочила в ближайший магазин, быстро закупила, не глядя на цены, все необходимое и тут же вернулась домой.

Делать было совершенно нечего, но ни чтение, ни попытки смотреть телевизор не спасали. Мысли все равно бились в заколдованном кругу нерешенных вопросов. Напрасно Марго убеждала себя в том, что, не пройдя через эксперимент, она не сможет ничего более ни узнать, ни сделать. Все ее аргументы мгновенно превратились в пыль, стоило вспомнить об архиве, лежавшем в бывшей квартире. Его необходимо забрать вне зависимости от исхода эксперимента.

Проще всего было заказать такси. Но кто поручится, что приехавший по вызову таксист окажется именно тем, за кого себя выдает? (Дойдя до этого рассуждения, Марго поставила себе диагноз «паранойя», но от самой мысли не отказалась). Нет, тут нужен абсолютно надежный человек. А что если попросить Жерара? У него, кажется, была машина.

Жерара Марго знала еще со студенческих времен, гораздо раньше, чем познакомилась с Иваром. В этом красавце с роскошной львиной гривой каштановых волос Марго привлекала не внешность или галантные манеры, которыми он славился на факультете, не его поэтические таланты (разве мало среди физиков поэтов?), а его удивительная открытость, что Марго, натура весьма откровенная, не могла не оценить. Их недолгий роман был скорее актом познания, чем проявлением нежных чувств, потому, как только взаимное любопытство было удовлетворено, безболезненно трансформировался к взаимному удовольствию в спокойную ненавязчивую дружбу.

Потом грянула славная революция: время великих надежд, баррикад, подпольных организаций и однодневных сказочных состояний. Жерар ненадолго увлекся отрядами К, которые возглавлял молодой, но уже достаточно известный психолог Карлос. Эта «юношеская горячка», как в свое время выразилась Марго, прошла весьма стремительно; строгая аскеза подпольщиков Карлоса вызывала у жизнелюба Жерара патологическую зевоту. И тогда он вознамерился пополнить собственной персоной ряды скоробогачей и под этим благовидным предлогом навсегда оставил науку, заниматься которой всерьез Жерару, человеку безусловно талантливому, никогда не хватало терпения, ибо на первом месте у него всегда стояла сама жизнь в бесконечном разнообразии своих соблазнительных проявлений.

В последующую эпоху, когда основным смыслом жизни все больше и больше становилось выживание в состоянии ежедневной катастрофы, они встречались крайне редко. Насильно ограничивший себя сферой купли-продажи, хотя и не утративший при этом внешнего обаяния, Жерар был уже не интересен Марго. Когда накануне отъезда она забежала к нему проститься, Жерар, бывший не в курсе ее планов, попытался изобразить несуществующие эмоции, но не сумел, и расстались они почти дружески.

Дом Жерара был полон гостей, что, впрочем, было его естественным состоянием. За все свое весьма длительное знакомство с Жераром Марго могла припомнить немного случаев, когда, придя к нему, она не заставала бы там кого-нибудь еще. Дверь ей открыла высокая худосочная девица, которая тут же, не произнеся ни слова, растворилась в одной из комнат. Из кухни на мгновение выглянула супруга Жерара, строгая неразговорчивая женщина (Марго никак не могла вспомнить ее имя), поздоровалась и тут же скрылась в своем святилище. Наконец в коридоре появилась собака Жерара, поприветствовавшая Марго радостным лаем, а за ней навстречу гостье важно шествовал и сам хозяин дома.

– Приветствую вас, госпожа Марго, – церемонно произнес он. – Вы как всегда вовремя; сегодня у меня собрались наши старые друзья.

– Попробовал бы ты сказать, что я пришла не вовремя, – строго сказала Марго, глядя на него смеющимися глазами. – Я бы съела тебя вместе с закуской, над которой сейчас колдует на кухне Изабель (Слава Богу, я все-таки вспомнила ее имя!). Ну, пойдем, представишь меня своей публике.

В зале за небольшим круглым столиком действительно собралась старая компания. Все они за исключением девицы, открывшей Марго дверь, были знакомы ей еще со студенческих времен. Соотношение опустошенной и полной посуды ясно указывало, что веселье в самом разгаре и едва ли завершится в ближайшее время. А радостное возбуждение, вызванное внезапным появлением Марго, свидетельствовало и о том, что сразу поговорить о деле с Жераром не удастся. Марго присела на первый попавшийся свободный стул и непринужденно включилась в общий разговор. Посреди очередного анекдота о тамошней жизни она почувствовала чье-то легкое прикосновение. Оглянувшись, Марго встретила вопросительный взгляд Жерара, стоявшего у нее за спиной.

– Пойдем покурим, – осторожно предложил он. Марго тихонько фыркнула: о том, что она не курит Жерару было известно лучше, чем кому бы то ни было, поскольку он в свое время приложил немало стараний (впрочем, вполне безуспешных), чтобы научить ее этому искусству времяпровождения. Посему данную фразу нужно было рассматривать как ритуальное приглашение к разговору. Оставив остальную компанию мирно философствовать за столом, они выскользнули прочь мимо сумрачных стен, мимо задумчиво созерцающей их собаки, мимо Изабель, проплывающей в обратном направлении с очередным блюдом в руках, и так вплоть до лестничной площадки, извечного приюта всех вышедших перекурить напоследок, откуда открывается единственный и неповторимый путь в никуда.

– Ну как живешь? – неожиданно тихо спросила Марго.

– Замечательно, – с недостоверной бодростью провозгласил Жерар, вынимая из пачки дорогую сигарету. – А ты?

– А я не живу, – равнодушно сообщила Марго. – Точнее, завершаю это занятие. Вот только разберусь с одним делом, и конец.

Последнее слово она произнесла на языке, который не был знаком Жерару, тем не менее, он все понял. Глубоко затянулся, выпустил замысловатую струйку дыма и лишь после этого решился посмотреть в глаза Марго. В них не было ничего, кроме холодной решимости (по крайней мере, ничего иного он не смог увидеть) прямо как в тот день, когда Марго объявила ему, что их совместная история завершена.

– А что думает Ивар? – отводя в сторону взгляд, спросил Жерар.

– Понятия не имею, – Марго слегка пошевелила плечами. – Во всяком случае, он думает не обо мне.

– Знаешь, когда у тебя с ним получилось, – быстро проговорил Жерар, – я думал, что это именно то, что нужно вам обоим.

– Он тоже так думал, – тускло отозвалась Марго. – Впрочем, сейчас это уже неважно. Существенно только одно: мои долги. Я должна их вернуть.

– Сколько тебе нужно? – оживился Жерар, всем своим видом изображая Али-Бабу, только что нашедшего полную сокровищ пещеру.

– Ты не понял: я говорю не о деньгах, – лениво отмахнулась Марго. – У меня другая проблема. (Собеседник молчал, преисполненный живейшего внимания). Подбрось меня к моему бывшему жилищу. Мне надо забрать кой-какие вещички.

– Видишь ли, я сегодня несколько не в форме, – Жерар огорченно развел руками.

– Старик, перестань бренчать, – проговорила Марго на языке забытой студенческой молодости. – А кто отвозил меня утром домой после посиделок, которые не чета сегодняшним? Просто ты не хочешь мне помочь.

– Твои истории, Марго, всегда странно пахнут, – после некоторого молчания неохотно признался Жерар.

– А твои? – насмешливо возразила Марго.

– У моих запах, возможно, и неприятный, но вполне безопасный, – уже увереннее пояснил он.

– Хорошо, – Марго взяла в руки свою сумочку, брошенную на тумбочке в прихожей. – Тогда я пошла.

– Подожди, ты не можешь так просто уйти, – в голосе Жерара звучало безмерное удивление. – Мы же еще ни о чем не поговорили!

– Извини, но мы уже обо всем поговорили, – спокойно сказала Марго. В дверях она обернулась и помахала рукой собаке. – Пока, Собакевич.

Едва открыв дверь своей комнаты, Ивар увидел Ингу. Она стояла в коридоре, и ее бледно-голубой костюм почти сливался с мертвой белизной стены.

– Что ты здесь делаешь? – озадаченно спросил он.

– Жду вас, – кротко отозвалась Инга. – Нам нужно поговорить.

– Я тоже сегодня хотел пообщаться с тобой, а ты была занята, – обидчиво заявил Ивар.

– Ивар, не притворяйтесь ребенком, – Инга старалась казаться сердитой. – Я хочу серьезно поговорить с вами.

– Только не здесь, – добавила она, заметив взгляд Ивара в сторону полуоткрытой двери. – Вы собирались уходить? Если не возражаете, я пройдусь немного с вами.

Ивар захлопнул дверь, и они направились к выходу. Дежуривший на проходной охранник одобрительно посмотрел им вслед: силен парень, вчера уходил с одной, сегодня с другой, и как обе на него смотрят! А говорят еще, что он женат.

– Ивар, зачем вы каждый день приходите на работу? – спросила Инга, когда здание института растаяло за поворотом. Ивар в недоумении посмотрел на нее:

– Я здесь работаю.

– А зачем вы здесь работаете? – требовательно повторила Инга. – Зачем не вернетесь туда, откуда приехали?

– А ты знаешь, кем я был там? Уважаемым иностранным умником, который просто-напросто пугал своей разносторонней эрудицией тамошних одномерных специалистов. А ты понимаешь, как я там жил? Удобно, сытно и скучно. А здесь у меня интересная работа; у нее такие перспективы, – Ивару не хватило дыхания, и он сделал паузу, в которую тут же вклинилась Инга.

– Перспективы? – презрительно фыркнула она. – А вы понимаете, в чем заключаются эти перспективы, вы, один из авторов этого безумия?

– Значит, ты тоже считаешь, что мы играем в опасные игры? – устало проронил Ивар. Ему ни капельки не хотелось продолжать этот бесплодный разговор.

– А кто еще думает так же? – поспешила с вопросом Инга.

– Марго, – машинально ответил Ивар, думая о чем-то другом.

– Как Марго? – Инга остановилась и посмотрела на него в упор. – Ведь она же…

– Что она? – спохватился Ивар.

– Ничего, – Инга отвернулась и быстро пошла прочь. Ивар не без труда догнал ее.

– Ты больше не хочешь со мной разговаривать?

– Нет. Это бесполезно. И вообще все бесполезно, – отрывисто сказала Инга. – Через несколько дней все здесь полетит вверх тормашками, а вы даже не заметите этого.

Она ускорила шаг, и Ивару, чтобы остановить ее, пришлось схватить ее за плечи.

– Послушай ты, птичка-рыбка-солнышко, кто ты такая, чтобы воспитывать меня? – прошипел он ей в лицо. – Разве не ты прилежно рассчитывала каждую серию, каждую вариацию в каждой серии? Разве «Источник», такой, каким он стал сейчас, во многом не твоя заслуга?

– Моя, – спокойно признала Инга. – Но у меня на руках мои родители, у которых уже нет работы и еще нет пенсии, и моя сестра-школьница. Когда это все случится, им не будет больно. Они относятся к большинству, которое попросту ничего не поймет. А кроме того, мне некуда идти: та контора, где мы с вами славно трудились в иные времена, уже давно не существует. Вы же можете вернуться в свой заграничный университет и хотя бы не мараться.

– Уже не могу, – тихо ответил Ивар. – Ты ведь и сама прекрасно понимаешь, что это уже не та реальность, в которой мы с Марго прилетели сюда на несколько дней по вызову моих родителей. И ничего изменить нельзя.

– Неправда, все пока еще возможно изменить, – лицо Инги побелело от гнева. – Просто вы не хотите этого. Вам просто нравится сама мысль об этом «великом» деянии, сама возможность…

Крепкая ладонь Ивара прикрыла ее рот, а другая рука осторожно обняла за плечи.

– Дурочка ты моя умная, – с безмерным отчаянием в голосе проговорил он.

Дом Жерара она покинула, когда теплая летняя ночь плотно укрыла город своими черными крылами. Хозяин дома, чрезвычайно гордящийся своим джентльменством, попытался было, несмотря на недавнюю размолвку, предложить ей себя в провожатые, но Марго не слишком вежливо отказалась от подобной чести. Впрочем, Жерар, которого покинули еще не все гости, не настаивал на своем предложении. Он просто стоял и смотрел вслед уходящей в ночь, пока та не скрылась за углом. «Какое счастье, что Жерар не снайпер», – насмешливо подумала Марго, ощущая его пристальный взгляд под левой лопаткой. Свернув за угол, она оказалась на неширокой улочке, носящей гордое звание проспекта-имени-невесть-кого, по которой не спеша подошла к обширному парку.

Попасть к дому родителей Ивара можно было двумя путями: в обход парка по боковым улицам или напрямик через парк. Марго, не останавливаясь и не раздумывая, вступила на центральную аллею. Старый парк, почти не освещенный в это время суток, выглядел иллюстрацией к приключенческому роману. В темноте раскидистые деревья казались экзотическими растениями тропиков, что придавало ночной прогулке особое очарование. Марго шла не спеша, любуясь причудливыми рисунками ночи. «Какое забавное утолщение на этом стволе», – успела подумать она. В тот же момент «утолщение» отделилось от дерева, и Марго увидела крепко сбитую фигуру в камуфляжной форме с какими-то непонятными знаками различия на правом рукаве. Следом за первым «утолщением» появилось второе, и судя по еле слышным шагам, сзади тоже кто-то был.

– Вот видите, – с удовольствием произнес первый, неторопливо приближаясь к Марго, – я был прав: дама пошла именно этой дорогой. Мы имеем дело с весьма храброй особой.

– Или с излишне романтичной, – произнес хрипловатый голос сзади. Следом за этим Марго почувствовала затылком чье-то горячее дыхание.

– Ну что ж, начнем, – деловито проговорил первый и тут же добавил, обращаясь к хриплому голосу позади Марго. – Придержи, когда падать будет.

Смысл сказанного дошел до Марго вместе с первым ударом. Она, конечно же, предполагала такое развитие событий, но скорее теоретически и не так быстро, и потому не успела увернуться. Нападавший ударил ее лениво и как бы в полсилы, но, тем не менее, был удивлен, что она удержалась на ногах. Вместе с болью пришла окончательная ясность: эти парни в черных шапочках-масках ждали именно ее с вполне определенной «воспитательной» целью. Если так, то дискутировать с ними бесполезно, как бесполезно пытаться убежать. Уверенное дыхание за спиной не оставляло для этого ни единого шанса. Впрочем, убивать ее пока явно не собирались, каких-то иных намерений у этих «утолщений», похоже, также не было. Ничего, кроме вполне понятного спортивного интереса: как долго устоит на своих двоих эта гордячка.

Четвертый удар (его нанес второй из нападавших) едва не свалил ее, но он же помог ей увернуться от пятого, и вся его мощь досталась обладателю хриплого голоса. И тогда Марго побежала. Она летела по аллее, весело звеня каблучками, а следом за ней почти бесшумно, равномерно дыша, неслась вся троица. Яркий свет резанул по глазам Марго, и она увидела массивный темный силуэт джипа, который, словно в замедленной съемке, наплывал на нее. От неожиданности она слегка притормозила, и это решило исход дела. Обладатель хриплого голоса буквально врезался в нее, и Марго рухнула чуть ли не под колеса резко затормозившего автомобиля. Хлопнула дверца, коротко прошелестевшие шаги остановились у головы Марго.

– Выключи ее, – услышала она где-то над собой новый голос. – И в машину. На месте разберемся.

– Такой команды не было, – возразил хриплый. – Мэтр велел только хорошенько пугнуть и спросить, но ничего больше.

«Мэтр?! – с ужасом подумала Марго. – Этого не может быть!»

– Мэтр, Мэтр, – раздраженно проворчал водитель машины. – Разве он говорит когда-нибудь толком, чего хочет. Вечно приходится самим догадываться. Я думаю…

О том, что еще о ней думает этот ворчун, Марго так никогда и не узнала. Сначала она услышала звук падения тяжелого предмета, затем почувствовала, как ослабевают прижимавшие ее к земле руки.

– Кажется, вы немного зарвались, шакалы, – любезно произнес до тошноты знакомый голос. Прозвучавшее в ответ рычание оборвалось на самой низкой ноте, и Марго услышала звук падения еще двух тяжелых предметов. Крепкие руки осторожно подняли Марго и ласково втолкнули в джип. Стройный черный силуэт занял место водителя, и машина стала медленно пятиться назад.

– Пусть в наказание прогуляются пешком, – ехидно резюмировал победитель. В свете мощных фар были видны огромные тени начинавших приходить в себя четырех ночных охотников.

– Повезло нам с тобой, что охотниками оказались такие остолопы, – отвратительно знакомый голос потихоньку обретал привычное бархатное звучание. – Окажись они классом повыше, трудно бы пришлось.

– Ты знаешь, кто их послал? – спросила Марго, глядя в раскосые глаза своего спасителя.

– Конечно, – усмехнулась Франсуаза. – Как и ты.

Черный джип медленно, словно нехотя, пробирался по узкому переулку.

– Как ты догадалась, где меня искать? – после некоторого молчания поинтересовалась Марго.

– Простая логика, – рассыпалась серебристым смехом Франсуаза. – Я все-таки математик.

Серебристые крупинки смеха звенели чуточку фальшиво и как-то по-особому колюче.

– У меня уже все готово, – отзвенев, как бы между прочим сообщила Франсуаза. – Приходи завтра к десяти в «Источник». Разовый пропуск получишь на проходной.

Марго промолчала: расточать благодарность в данном случае было неуместно. Вместо этого она спросила:

– Как ты думаешь, они не ищут нас?

– Кто? Эти побитые собаки? – хищно осведомилась Франсуаза. – Они сейчас в своей берлоге синяки зализывают, а утром пойдут по начальству, каяться.

– И даже не попытаются перехватить меня у дома? – не успокаивалась Марго.

– У дома охота запрещена, – очень серьезно пояснила Франсуаза. – Табу.

Марго очень хотелось попросить пояснений к сему весьма странному изречению, но темный профиль Франсуазы безмолвно, но доходчиво указывал, что делать этого не следует. По крайней мере сейчас.

Джип вывернул на относительно широкую и даже отчасти освещенную улицу, и в свете углового фонаря Марго посмотрела на часы. Половина десятого. А что если…

– Ты можешь подбросить меня к моей бывшей квартире? – выпалила она и затаила дыхание в ожидании ответа.

– Почему нет? – лениво откликнулась Франсуаза, и автомобиль, покорный ее приказу, послушно свернул влево. Попетляв по кривым переулкам старой части города и распугав всех окрестных кошек, уже вышедших на охоту, джип вынырнул у первого на улице многоэтажного дома и резко затормозил у ближайшего подъезда.

– Я ненадолго: только заберу свои вещи и назад, – быстро проговорила Марго, покидая авто.

– Жду, – коротко отозвалась Франсуаза. В другой ситуации это столь демонстративное нелюбопытство, может быть, и обеспокоило бы Марго, но сейчас ей некогда было задуматься над поведением спутницы. Быстрей и еще быстрей. Она стремительно взлетела на нужный этаж и крепко прижала кнопку звонка. Отпустила и перевела дух. Ответом была абсолютная тишина. За дверью – ни малейшего шороха. Похоже, что в квартире никого нет. «Спят? Ушли в гости?» – в недоумении размышляла Марго. – «Или опять какие-нибудь „строители“?» Рядом хлопнула дверь, и на лестничную площадку вышла женщина в коротком симпатичном халатике, из-под которого выглядывали стройные ножки в ажурных черных колготках.

– Марго, ты что в собственную квартиру ломишься? – озадаченно поинтересовалась она. – Ключ забыла, что ли?

Марго в изумлении воззрилась на нее.

– И смотришь на меня, словно впервые видишь, – продолжала комментировать соседка.

– Извини, Анита, у меня сегодня был сумасшедший день, – как можно естественнее сказала Марго, пытаясь играть неизвестно кем навязанную ей роль. – И ключи я действительно забыла. А Ивар, наверное, вернется поздно.

– Какой Ивар? – в глазах Аниты вспыхнули искры настоящего ужаса. – Ведь он уже полгода живет у этой рыжей, которая работает у него в отделе.

Левой рукой Марго нащупала спасительную прохладу стены и, обретя, таким образом, опору, прислонилась к ней. Вывернутая наизнанку реальность отчетливо демонстрировала ей мелкие, но довольно острые зубки.

– Подожди, я сейчас вынесу тебе ключи, – спохватилась Анита.

– Какие ключи? – с трудом выговорила Марго. Искаженная (а, может быть, исправленная) реальность гнусно улыбалась ей неярким подъездным фонарем, и Марго еле сдерживалась, чтобы не плюнуть прямо в ее тусклую физиономию.

– Твои. Те, что ты оставила мне на всякий случай, – как маленькому ребенку объяснила Анита. Бросив на Марго жалостливый бабий взгляд, она стремительно нырнула в глубину своей квартиры. Когда же Анита вновь всплыла на сумрачной поверхности, Марго у дверей уже не было. Она стояла на промежуточной лестничной площадке, сильно свесившись в окно. В два прыжка одолев лестничный пролет, Анита обеими руками вцепилась в соседку и изо всех сил отбросила ее к стене.

– В чем дело? – непонимающе осведомилась Марго.

– Твои ключи, – тяжело дыша, проговорила Анита. В ответ Марго произнесла нечто, показавшееся Аните сущим бредом:

– Зачем мне они, если машина уже исчезла.

Тем не менее безумная соседка (Анита уже не сомневалась в этом) забрала ключи и поплелась к дверям своей квартиры. Аните ужасно захотелось проскользнуть вслед за ней, но на мгновение раскрывшаяся дверь тут же гулко захлопнулась.

Внутри квартира выглядела так, будто Марго и в самом деле никогда никуда не уезжала. Вся мебель и прочие вещи находились на привычных давно обжитых местах, отсутствовали только личные вещи Ивара и его любимые книги. Осознавая всю безнадежность попытки, Марго распахнула кладовку. Чудо не произошло: кладовка была пуста. Спотыкаясь, Марго прошла через комнату и рухнула в кресло. Спешить больше некуда. В этой реальности Франсуаза не ждет ее в джипе у подъезда, развлекается с Иваром у себя дома. Может даже он уговорил ее помиловать телевизор, ведь он такой любитель поглазеть в этот ящик. Может быть, Ивар… архив…

Ивар?!! Марго вскочила, на бегу подхватила ключи и бросилась к двери. Прыгая через три ступеньки, она вспоминала, как отсюда побыстрее попасть к ближайшей автобусной остановке. Но воспользоваться обретенным знанием не пришлось. Выскочив из подъезда, она тут же врезалась взглядом в черный джип, преспокойно стоявший на прежнем месте. Из-за приоткрытой дверцы послышался негромкий возглас Франсуазы:

– Что-то ты слишком быстро, никого нет дома?

– Наверное, нет, – в тон ей ответила Марго, стараясь соответствовать очередной перемене декораций. – Извини, что зря заставила ждать.

– Нет проблем, – ответила Франсуаза на тамошнем языке и одарила Марго столь ясным невинным взглядом, что та почувствовала себя несколько неловко, словно ей за пазуху сунули маленькую холодную и мокрую лягушку.

Путь к нынешнему месту обитания Марго они проделали молча. Только когда автомобиль остановился во дворе дома, в котором еще недавно жили родители Ивара, Франсуаза соизволила открыть рот:

– Иди отоспись, тебе это не помешает. И пожалуйста, больше так не путешествуй. А мне еще эту телегу надо вернуть.

– Как это вернуть? – не поняла Марго. – Этих типов поедешь искать?

– Нет, – Франсуаза сладко зевнула. – Я отгоню машину их хозяину. Кстати, ты не помнишь, окна его квартиры выходят во двор или на улицу?

– Во двор, – проворчала Марго и, не прощаясь, шагнула в темноту подъезда.

Сначала он услышал медленные усталые шаги, затем в дверном проеме, словно в замедленной съемке прорисовалось знакомо-незнакомое лицо. За годы совместной жизни Ивар ни разу не видел ее такой. Нижняя губа была основательно разбита, лоб украшен изрядной ссадиной, а под левым глазом неторопливо, но неизбежно созревал синяк. Впрочем, одежда, хотя она была и несколько испачкана, оставалась в полном порядке (практичная Марго всегда отдавала предпочтение маломнущимся тканям). Но хуже всего была ее страшная неживая улыбка, странно преобразившая израненное лицо.

– Что с тобой произошло? – бросился к ней Ивар.

– Не утруждайся, – выставленная вперед правая рука как бы отталкивала его. – Тебя это не касается.

– Не касается?! – Ивар застыл на полпути к ней в позе, которая в любой другой ситуации показалась бы невероятно смешной.

– Именно так, – спокойно подтвердила Марго. – С этого часа все мои дела не имеют к тебе ни малейшего отношения. Когда я закончу все здесь, я вернусь в наш милый заграничный университет, а тебе оставлю письменное согласие на развод, и поступай как знаешь.

– И ты бросаешь меня здесь? – растерянно произнес Ивар.

– Нет, радость моя, – терпеливо пояснила Марго. – Я предоставляю тебе свободу выбора, и ты более не сможешь упрекать меня в том, что все наши проблемы я решаю сама. У тебя появится бездна возможностей проявить инициативу.

– Постой, я чего-то не понимаю, – на смену недоумению постепенно приходило раздражение. – Какая связь между твоим сегодняшним происшествием (ты так и не сказала, что с тобой произошло) и твоим желанием разорвать наши отношения?

Марго одарила его взглядом, какие обычно достаются особо непонятливым детям:

– Никакой. Просто у нас все закончилось.

Выносить этот взгляд, исполненный принципиального непонимания, не было ни желания, ни сил, и Марго отправилась в ванную комнату, небрежно бросив на ходу: