скачать книгу бесплатно
Вьюк схватил его за горло и свесил с перил. Все, что выше пояса, неожиданно оказалось в воздухе и удерживалось от полета вниз одной лишь рукой Вьюка, накрепко вцепившейся в ворот серого заношенного свитера.
– Коленька! – завизжала Катюша.
Мышцы Вьюка напряглись, вены-змеи вздулись.
Он слышал их шипение под кожей, чувствовал их шевеление, копошение внутри. Змеи путались, скручивались в тугие клубки, шипели, прыскали ядом друг на друга, на голую плоть Вьюка, на его мясо, жилы, кости.
Змеи требовали крови. Змеи требовали насилия.
Требовали новой пищи. Новой плоти.
– Мушик, ты шо, мушик! Изини, мушик!
Глаза Вьюка помутнели, зрачки сузились. От его взгляда «Коленька» вдруг решил, что падение и, как итог, сломанный позвоночник не так уж и страшны.
Змеи чувствуют страх. Чувствуют слабость.
Они закопошились. Завизжали, стремясь перепрыгнуть с худых, но сильных рук Вьюка в глотку трусливого человечишки, чьи внутренности будут пожирать.
Катюша, девушка не хрупкая, не могла проскользнуть между Вьюком и стеной узкой лестницы, чтобы позвать на помощь.
Кричать со своего места побоялась – вдруг Вьюк еще больше взбесится, и Коленьку полетит вниз?
Змеи переправились сквозь серую шерсть и забитую татуировками грудную клетку к сладким нетронутым внутренностям.
Вьюк прикрыл глаза в экстазе. Он свободен от змей.
До Вспышки не дошло.
Он одним рывком притянул «Коленьку» к себе, парень держался вытянутым как струна, уже решив про себя, что на все согласится, лишь бы выйти из дома №17.
– Еще одна моя бессонная ночь – и я разорву тебя на куски, понял, Коленька?
Парень судорожно кивал.
Вьюк отпустил его, поправил ворот свитера, погладил зачем-то болонью пуховика.
«Коленька» перепрыгивал через три ступени.
– А вы, Катерина, оденьтесь приличнее, прошу вас.
Девушка что-то промямлила, натягивая свитер на ляжки.
Вьюк спустился на три ступени. Обернулся:
– И совет на будущее – если мужчина называет вас ТАКИМИ словами, не обговорив с вами этот аспект соития, лучше найдите нового. Либо он гениальнейший дворовой филолог, либо вас не уважает. До свидания.
Катя на негнущихся ногах поднялась к себе. Заперлась. Расплакалась. На работу не пошла. Даже не позвонила отпроситься. Выдернула телефонный провод.
Легла на кровать. Подскочила. Трудом, хлипами и резкими толчками отделила кровать от стены.
Снова легла. Снова заплакала.
Вечером хотела пожаловаться Вагону, но тот лишь холодно поздоровался с ней и попросил перенести беседу на завтра – он занят…
Катюша усвоила урок. У его терпения есть пределы.
Николая она больше не видела.
На следующий день Вагон встретил ее с работы.
Жизнь вернулась на круги своя.
Вьюк разок кулаками помахал и успокоился. На Катю он вновь не обращал внимания.
А вот София…
Ей слышно было меньше, но чуткий сон нервной женщины нарушить легко. София всю ночь не спала, на утро встала злая, с больной головой. И, видать, решила отыграться на шумной Катерине за все недобрые утра в своей жизни.
Должно быть, обсуждая со всем домой, какая же Катерина потаскуха, она представляла, будто оскорбляет всех тех, кто сверлил в восемь утра, занимал лифт, вывозя старую мебель, всех мамочек, которые не умели утихомирить орущих в три ночи чад или катающихся на детском терхколесном велосипеде по паркету в час ночи, когда кому-то, кто живет снизу, завтра вставать в шесть.
София обозлилась не на шутку.
Дело было уже не только в шуме.
В самой Кате.
В ее нежелании опускать руки. В ее ярком макияже, точно из популярного подросткового сериала. В блестках. Сладких духах.
Давно ее так не раздражали!
Последней, наверное, была Мария. С ней София примирилась лишь посмертно.
В Катюше было самодовольство. София бы не удивилась, если бы застукала новую соседку за мастурбацией перед зеркалом.
Она с ней не здоровалась – только слегка кивала. Беспрекословно прерывала попытки Кати наладить разговор.
Катюшу, привыкшую к иному обращению, до того обижало поведение Софии, что она моментально краснела, точно новорожденный хомячок, и бежала подальше, чтобы поплакать и пожалеть себя.
Дошло до того, что Вагон заметил.
Катерина умело чувствовала грань святилища подруги детства в душе Вагона, поэтому на Софию не жаловалась. Не была уверена, что Вагон встанет на ее сторону. Ведь кто такая новая знакомая Катя по сравнению с Софией, в которую, как догадалась Катя, Вагон был влюблен раньше или влюблен даже теперь?
