Жаркий Август. Книга Первая

Зашел в гостиную, вытирая руки светлым полотенцем, и вопросительно глядя на меня.

– Слушай, я тут подумала, – бодро начала я, пристально следя за его реакцией, – если ты через пару дней машину доделаешь, то, наверное, надо заранее записаться на покраску, а то вдруг мест нет, или краски нужной не окажется, или еще что-нибудь непредвиденное случиться.

Заметила, как он покосился в сторону экрана, но быстро перевел взгляд обратно на меня:

– В принципе можно, – задумчиво согласился, закидывая полотенце на плечо, – даже если по какой-то причине не успею доделать, то предварительная запись ни к чему не обязывает.

Опять заинтересованный быстрый взгляд в сторону экрана. Таааак, похоже, все-таки неравнодушен он к спорту, хоть и пытается скрыть свою заинтересованность.

– Тогда напомни мне завтра утром, – попросила у него, не отводя взгляда, – будем звонить.

– Будем? – уточнил он.

– Ты будешь, – кивнула головой, – а я буду, стоять рядом и кивать.

Тим вопросительно поднял брови, поэтому пришлось пояснять:

– Я толком ни на один вопрос ответить не смогу, поэтому мне проще тебя к телефону поставить, чем пыхтеть самой.

– Как скажешь, – спокойно повел плечами, а его взгляд упрямо, против его воли возвращался к экрану, – все, могу идти?

– Нет, – покачала головой, пряча усмешку.

– Чего еще? – устало поинтересовался он.

– Компанию составишь? – предложила, кивком указывая на диван.

Он с сомнением покосился сначала на меня, потом на телевизор.

– Я же вижу тебе интересно, – подначивала я его, – а я одна не люблю смотреть матчи. Скучно.

Тимур сложил руки на груди и пристально посмотрел на меня:

– Ты всерьез увлекаешься этим? – кивнул на экран.

– Обожаю, – правдиво ответила, не собираясь скрывать своего пристрастия, – ни одного крупного соревнования не пропускаю, особенно когда любимая команда играет.

Тим смотрел на меня с изрядной долей удивления.

– А что такого? – с вызовом поинтересовалась у него, – девушка не может увлекаться спортивными соревнованиями?

– Да не очень-то ты похожа на страстную любительницу спорта.

– А ну-ка поясни? – прищурившись, потребовала у него.

– Чего тут пояснять? Ты больше похожа на фанатку мягкого дивана, на котором можно полежать, посидеть, блаженно посопеть, – усмехаясь, ответил он, заставив меня чуть ли не зашипеть от негодования. Нет, ну каков нахал!

Поджав губы, смерила его сердитым взглядом. Я к нему по-человечески, а он как всегда с выставленными вперед рогами. Вот как с ним общаться, скажите на милость? Тут уже и руки опускаются, и все желание наладить ситуацию сходит на нет. Отвернулась в сторону телека, демонстративно сделав вид, что его здесь нет. Пусть валит в свою комнату и носа своего наглого не высовывает. И без него прекрасно проведу вечер, и, вообще, вся эта идея позвать его, была откровенно глупой. Это же Тимур! С ним по-нормальному никогда не получается.

Смотрю на экран, а сама непроизвольно кошусь в его сторону. Постояв пару секунд, развернулся и пошел прочь, а у меня внутри желчной волной разлилось разочарование. Хуже нет, когда пытаешься сделать шаг навстречу, а тебя щелкают за это по носу.

Кое-как справилась с обидой, и попыталась сконцентрироваться на матче. Правда, пока он еще не начался. Комментаторы оценивали расстановку сил в чемпионате, делали прогнозы, обсуждали отдельных игроков. До начала оставалось еще десять минут, камера показывала, как игроки вышли на поле и разминаются, готовятся к увлекательному поединку. Изо всех сил попыталась вникнуть в происходящее, но в мыслях все равно царил Барсик этот драный, будь он не ладен. Как всегда умудрился лишить меня равновесия своими словами! Прибила бы! Надо же, только сегодня заявила Никите, что все у нас нормально, все хорошо, и на тебе, пожалуйста. Получите, распишитесь! Тим опять кусаться начал.

Уже не пытаясь вникнуть в пространные речи ведущих, сидела и откровенно подслушивала, чем занимается Моя Головная Боль. Тимур вернулся на кухню, по-видимому, чтобы доделать неоконченные дела. Я слышала, как он домывает посуду, убирает что-то в холодильник, гремит ящиками. Ну и пусть! Не собираюсь за ним бегать! Не захотел смотреть – его проблемы, пусть идет и спит!

Прошло, наверное, минут десять, когда я снова услышала его шаги, приближающиеся ко мне. Ну, чего еще? Вспомнил еще какую-нибудь гадость и решил скорее озвучить ее, пока не забыл?

Демонстративно продолжаю игнорировать, даже голову не поворачиваю в его сторону. Плевать я хотела на все его слова. Пусть идет к себе и оставит меня в покое!

И вот смотрю я в телевизор, не отрываясь, хоть и не понимаю, что там происходит, сижу как на иголках, стиснув под покрывалом кулаки, как вдруг Тимур появляется прямо передо мной, возвышаясь, словно гора, и полностью закрыв обзор. Ну, что опять?

Вскинула на него недовольный взгляд, и уже открыла было рот, чтобы вывалить ему все, что думаю о его поведении, но замерла, изумленно распахнув глаза.

– Без еды такие вещи смотреть нельзя, – невозмутимо произнес Тимур, и протянул мне тарелку с наспех сделанными сэндвичами.

А я так и сидела, раскрыв рот, и удивленно смотрела на него, не в силах выдавить и слова. Тим поводил тарелкой перед моим изумленным лицом, и, не дождавшись никакой разумной реакции, протянул:

– Понятно, – без лишних комментариев поставил тарелку мне на колени и невозмутимо уселся на диван, устало привалившись к спинке.

Я все так же, как дура смотрела на него, забыв обо всем, что происходило на экране. Не обращая на меня ровным счетом никакого внимания, Тимур принялся за свой сэндвич. А я по-прежнему смотрела, не отрываясь. Наконец он не выдержал, и прошамкал набитым ртом:

– Ты меня позвала матч смотреть, или просто решила посадить рядом и любоваться? – кивнул в сторону телевизора и отвернулся.

Я с трудом заставила себя перестать на него глазеть. Ну, что ж скрывать… Удивил… Сразил даже, можно так сказать.

Опустила взгляд на тарелку. Есть, конечно, опять не хочется, но он прав. Когда смотришь соревнования, болея за команду, поневоле хочется начать жевать, ну лично мне. И подойдет что угодно: яблоки, чипсы, конфеты, или вот как Тимур сделал – сэндвичи, с тонко нарезанным мясом, листьями салата, помидорами, сыром.

Зазвонил телефон, и я механически ответила.

– Васька, сейчас матч твой начнется, не пропусти! – раздался громкий голос Никиты, уверена, что даже Тимур все отлично расслышал.

– С чего это я должна пропустить? – поинтересовалась у него недовольно.

– Ну, я подумал, что ты опять зависла на своем диване. Блаженно заснула, пуская слюни на обивку, – усмехнулся Лазарев, а вслед за ним и Тимур хмыкнул, бросив на меня взгляд исподлобья, от чего я снова закипела.

– Вы сговорились что ли? – рявкнула я в трубку, одновременно припечатывая Тима злобным взглядом.

– Мы? – переспросил Лазарев, – Кто мы? Кто тот смелый человек, который позволил плохо высказаться о великой любви между тобой и диваном?

– Да так.

– Ты Тимура, что ли своего в виду имеешь? – поинтересовался Никита.

Черт, да что так громко сегодня разговор в трубке звучит? Вижу, как Тим удивленно поднял брови, услыхав свое имя, и повернулся в мою сторону. Хотела было буркнуть, что не мой он, но остановилась, потому что прозвучало бы это как минимум глупо.

– А кого ж еще? – прохладно ответила другу, не сводя взгляда с сидящего напротив парня, – десять минут назад выдал мне что-то в том же духе, что и ты!

– Ну и правильно, – неожиданно ответил Никита, – нечего расслабляться. Уже, наверное, приросла к своему дивану, корни пустила, мхом покрылась.

– Ник, а не пойти бы тебе…

– Ладно, Чу, не бухти! Смотри свой матч. Тимуру привет.

– Ага, обязательно, нужен ему больно твой привет, – проворчала, отключаясь.

Тимур все еще смотрел на меня, по-видимому ожидая пояснений, а я демонстративно задрала нос к верху и повернулась к телеку. Матч уже начался, а с этими двумя я старт пропустила. Надо было одной тихонько сидеть и смотреть, и никто бы не мешал.

– Наверное, это не мое дело, – подал голос Тимур.

– Скорее всего, – ответила, так и не дав ему договорить.

– Но я все равно спрошу. Это кто сейчас был?

– Это? Никита Лазарев. Мой лучший друг, мой напарник, в далеком прошлом мой парень, – зачем я всю эту информацию вывалила? Понятия не имею! Но что-то мне подсказывает, что это обида моя застарелая сыграла. Захотелось показать, что хоть я на сейчас женщину и не похожа, но все-таки ей являюсь.

Тимур, впрочем, не проникся, а задал следующий вопрос:

– Он знает обо мне?

– Конечно. Кому я, по-твоему, жаловалась на тебя и плакалась на судьбу, в моменты особой печали? – хмыкнула я, а Тим наоборот подобрался.

– И что ж он не прилетел спасать свою дорогую подругу? – с ударением на последнее слово, спросил парень.

– Я ему не разрешила.

– Почему? – не унимался он. Вот ведь дотошный, когда дело своей шкуры касается!

– По личным обстоятельствам, которые я обсуждать не могу. Но можешь не переживать, скоро приедет. Недели через три, вот там и познакомишься.

– Горю от нетерпения, – с мрачной иронией ответил Тимур, наконец, отворачиваясь, и оставляя меня в покое.

Что, поганец, опасаешься появления в доме представителя мужского пола? Правильно, это тебе не сушеную мартышку в очках доставать!

Покоя хватило ненадолго. Тимур снова обратил на меня свое внимание:

– Можно вопрос?

Да что ты никак не успокоишься! Сегодня тебя на разговоры прорвало? Местами поменялись?

– Смотря какой, – пробубнила, потому что как раз успела откусить сэндвич. Тим был прав, с едой смотреть такие вещи интереснее.

– Почему Чу?

– Фамилия у меня – Чуракова, поэтому и Чу.

– Понятно, – удовлетворенно кивнул он.

– А ты что думал?

– Поверь, тебе лучше этого не знать, – хмыкнул он, потирая подбородок.

Вот, с*чонок! Представляю, какими эпитетами от меня успел наградить за время своего пребывания в моем доме. Чуть не подавилась от негодования и сердито посмотрела на него, а он, как ни в чем не бывало, опять уставился в телек.

Я с ним точно с ума сойду!

Дальше вечер шел своим чередом. Мы смотрели прямую трансляцию, иногда что-то обсуждали, причем довольно эмоционально. Оказалось, что Тимур, когда не включает редкостного заср*нца, может нормально общаться. Я настолько удивилась этому факту, что пол вечера подозрительно на него поглядывала, непроизвольно ожидая подвоха. Оказалось, напрасно ждала. Это действительно был нормальный вечер. Самый нормальный из всех, что выпадал на нашу долю с момента знакомства. И в конце я даже невольно поймала себя на мысли, что все не так уж и плохо. Если он будет себя так вести все оставшееся время, то наше совместное существование вполне может быть не настолько мрачным, как я его изначально представляла. Однако загадывать и строить планы на столь долгий срок я опасалась. Кто его знает, может сегодня в хорошем настроении и ведет себя нормально, а завтра оп, и снова накроет, и снова здравствуй злобный Поганец.

Нет уж, обойдемся без планов. Пусть все идет потихоньку, своим чередом. И если сегодня наш вечер сложился так, то надо этим наслаждаться сегодня, без оглядок на вчерашний день и попыток заглянуть в завтрашний. Живем здесь и сейчас.

Глава 23

Осталось 17 дней

– Все готово, – произнес Тимур, неожиданно появившись в гостиной, и выдернув меня из послеобеденной дремы.

От столь внезапного появления, испуганно вскочила, чуть не потеряв очки, в последний момент успев их поймать на самом кончике носа. Непослушными руками водрузила на место и, сонно моргая, посмотрела на него:

– Что готово?

Тимур снисходительно покосился в мою сторону, но удержался от комментариев на тему, как выражается Лазарев, "великой любви" между мной и диваном.

– Машина твоя готова, – буркнул он, сосредоточенно оттирая ладони, перемазанные машинным маслом, – можно ехать в мастерскую и красить.

– Так быстро? – удивленно посмотрела на него, еле удерживаясь от того, чтобы зевнуть во весь рот.

– Быстро? – удивился Тим, – почти неделю с ней провозился.

– Конечно, быстро. Она столько лет простояла в гараже, обрастая ржавчиной, а ты ее "на ноги" за семь дней поставил, – стараясь сильно не кряхтеть, поднялась на ноги, – пойдем, покажешь, что получилось.

– Мне надо переодеться, – он указал рукой на очередную безнадежно испорченную футболку.

Похоже, после этого ремонта, мне придется заново покупать ему одежду. Много одежды.

– Иди, переодевайся, – произнесла и направилась в сторону черного выхода, – пока я доберусь до гаража, ты не только переодеться успеешь, но и душ принять.

Парень кивнул и стремительно развернувшись, отправился в свою комнату. Я же, не торопясь, побрела к выходу. В голове шумело, а перед глазами бело-серо-черные мушки кружатся. Нельзя так резко просыпаться и вскакивать! Никак нельзя.

По дороге зашла на кухню, чтобы попить воды. Кофе бы надо сварить, для поднятия бодрости, но попозже, когда из гаража вернусь.

Грустно посмотрела в сторону холодильника. Эпопея с насильственным запихиванием еды внутрь своего многострадального организма продолжалась. С усердием, достойным стойкого оловянного солдатика, я заставляла себя есть, несмотря на то, что о пище не хотелось даже думать. Ни запах не возбуждал аппетита, ни вкус, ни внешний вид.

Завтра прием у врача, и я всерьез опасалась, что если мой вес все-таки уменьшился, то Сергей Геннадьевич запрет меня в палате. Две с половиной недели любоваться на белые стены и лежать под капельницами? Приятного мало. Поэтому до дрожи в руках, мечтала о том, чтобы мои несчастные килограммы остались со мной.

После кухни продолжила свой путь. Вышла через заднюю дверь, аккуратно спустилась по старым, выщербленным и побелевшим от времени, ступеням. Памятуя о том, как в прошлый раз чуть не свалилась кубарем вниз, предусмотрительно держалась за поручень.

Не торопясь, прошла по дорожке до гаража. Однако у входа немного замешкалась, не зная, стоит ли туда заходить без Тима.

Обернувшись, убедилась в том, что его в поле зрения пока еще нет. Я конечно хозяйка и этого дома, и гаража, да и самого Тимура в частности, но без него там хозяйничать было неудобно.

Тихонько толкнула рукой тяжелую дверь и осторожно заглянула внутрь. После улицы, мне показалось, что в гараже царит кромешный сумрак. Поморгала в нерешительности, силясь хоть что-то увидеть.

За этим занятием меня и застал Тимур:

– Чего ты здесь зависла? – удивленно спросил он, и широким жестом полностью распахнул створки ворот.

Солнечный свет хлынул внутрь, и я с изумлением обнаружила вместо руин, царивших там последнее время, приличный гараж. Инструменты рассортированы по полочкам, весь хлам сложен в аккуратную кучу в углу, и сверху прикрыт мешковиной. Все-таки есть в нем жилка педанта. Некоторые вещи делает автоматически, даже не задумываясь. Стыдно признавать, но у него в вещах порядка больше, чем у меня.

Вот в мой шкаф загляни, одежда – где стопочкой, где кучкой, где комочком, где узелочком, а у него все четко. Стопка – футболки, стопка – брюки, да и все остальное так же. Может, конечно все дело в том, что вещей у него не так уж и много, поэтому удается такой порядок поддерживать… Это я себя так утешаю.

Итак, в гараже порядок. Справившись с первым удивлением, посмотрела на Тимура. Он по-деловому прошел внутрь, что-то переложил на полке, поправил, откуда-то из угла достал ключи и направился к машине. Смотрю на него и словно не узнаю. Иногда кажется, что подменили, по сравнению с тем, что было в начале. Развить эту мысль мне не дали.

Тимур распахнул переднюю дверцу и кивнул, приглашая сесть. Я в нерешительности подошла ближе.

– Карета готова, – хмыкнул он.

– Здорово, – рассеянным взглядом пробежалась по испещренному ржавыми пятнами капоту. Неужели он действительно этот раритет в порядок привел? Даже не верится.

Недолго думая, направилась к пассажирскому сиденью. Тим нахмурился, проводил меня недовольным взглядом.

– Не будешь проверять?

– Буду, – кивнула, забираясь внутрь машины, – только с моим зрением, и рассеянностью мы с тобой даже из гаража не выедем. А если и выедем, то первое же дерево – мое. А мне еще вроде как жить хочется. Так что ты давай за руль, а я рядом посижу, посмотрю.

Тимур кивнул, принимая мой ответ, и занял место водителя.

Я наблюдала за тем, как он вставляет чип-карту в разъем и нажимает на кнопку завода двигателя. Если честно, не верила, что у него получится, но мотор завибрировал, задрожал и, издав низкий хриплый рык, завелся. Тим удовлетворенно кивнул, и плавно тронулся с места.

Машина выкатилась из гаража и потихоньку, шурша колесами по дорожке, покатилась вдоль дома. Выехав на аллею, ведущую прочь от дома, Тим вдавил педаль газа в пол, и моя старая, ржавая машина покорно набрала скорость.

Мы доехали до конца аллеи, там Тимур филигранно развернулся на участке, где и двум машинам не разъехаться, и направились обратно.

Через несколько минут остановились возле крыльца.

– Ну как? – поинтересовался Тим, облокотившись одной рукой на руль и развернувшись ко мне в пол-оборота.

– Супер! Я думала, она покашляет, почихает, пару раз дернется на месте, тихонько хрюкнет и умрет, – усмехнувшись, ответила ему, – ты молодец, такого мастодонта оживил.

– Не так уж эта старушка и плоха, – он поощряющее похлопал ладонью по передней панели, – еще покатает. А покрасим, вообще, как конфетка будет.

– Ага, старая, дряхлая, слипшаяся конфетка, – не смогла удержаться от иронии, с трудом выбираясь наружу, – идем звонить. Надо нашу предварительную запись подтвердить.

Тим без лишних слов покинул машину, и пока я ковыляла к дверям, успел еще пару раз обойти вокруг, попинать колеса, поковырять отслоившуюся старую краску.

Запись на покраску у нас была на следующий день, на десять утра. Девушка-менеджер предупредила, что накануне необходимо позвонить, подтвердить свой приход, в противном случае будет считаться, что мы не приедем, и наше время отдадут другим.

Как и в прошлый раз, поставила Тимура к телефону, а сама стала ждать в сторонке, искоса наблюдая за тем, как он невозмутимо общается со служащим автосервиса.

Тим подтвердил, что мы завтра приедем. Потом замолчал, слушая ответ, по мере которого у него залегла складочка между бровей. Прикрыв трубку ладонью, он повернулся ко мне и спросил:

– У них на сегодня место освободилось. Поедем?

– Во сколько? – скептично почесав щеку, поинтересовалась у него. Никуда мне не хочется сегодня ехать. Ни малейшего желания, я бы полежала, подремала. В общем, занялась бы своими любимыми делами.

– Девять вечера. Красить будут часа два, потом сушить. Так что раньше двенадцати точно не управятся.

Ой, как не хочется! По ночам бродить не пойми где!

Тимур не отрываясь смотрел на меня, ожидая ответа. И по теням, скользящим в его взгляде, внезапно поняла, что ему хочется поехать именно сегодня. Он в эту машину столько времени и сил вложил, что теперь не терпится увидеть конечный итог своей работы.

Ночью нормальные люди спят, а не по автосервисам катаются. Вот надо оно мне? Заглянула в темные выжидающие глаза, и поняла, что надо. Нам обоим надо. Пусть небольшой, но еще один шаг навстречу, возможность по-человечески пообщаться. Он сделал все, что от него зависело, чтобы починить эту машину, а я должна сделать так, чтобы он об этом не пожалел.

Мысленно помахав ручкой сладкому сну, кивнула Тимуру. На какой-то миг мне даже показалось, что он улыбнется. Конечно, этого не произошло, просто выражение глаз потеплело. И то хорошо.

Вполуха слушала, как он обговаривает детали, даже не пытаясь вникнуть в суть. А зачем? Все равно, ровным счетом ничего в этом деле не понимала. Тим и сам здесь разберется, гораздо быстрее и лучше, чем я. В таких вопросах на него можно было положиться.

Это что? Я ему доверять, что ли, начала? Не рановато ли?

Он положил трубку на стол и, повернувшись ко мне, абсолютно бесстрастно произнес:

– Все, договорился. В девять нас ждут.

– Отлично, – кивнула ему, после чего Тимур ушел. Я услыхала, как скрипнула задняя дверь, оповещая, что мой подопечный снова отправился в свое любимое место – гараж на заднем дворе.

Ну и ладно. Раз уж вечер обещает быть долгим, я решила, что не стоит бороться со своими желаниями, и снова отправилась на диван. Часик-другой надо поспать, так сказать, скомпенсировать вечернюю прогулку.

Улеглась, накрылась легким пледом и в ожидании прихода сна, начала всякие мысли в голове гонять. Начала с воспоминаний о своем детстве, о том, как еще отец катал нас с мамой на этой же самой машине. Потом перекинулась на то, в каком состоянии она оказалась за долгие годы простоя. Странно, что отец не забрал ее с собой, когда переезжал в новый дом. Затем мысли переметнулись на то, какой Тимур молодец, и руки у него золотые, и может быть вполне адекватным, если захочет. И в итоге пришла к вопросу, а он вообще улыбаться умеет, или из него эту привычку с корнем все эти три года выдирали? Серьезно, ни разу не видела на его лице улыбку, пусть даже злую, раздраженную, да вообще какую угодно. Да, усмехался краем губ, не более того, и выражение глаз при этом не менялось. А иногда, в минуты затишья и благостного настроения, на лице появлялось теплое выражение, и даже взгляд темных глаз становился мягче.

А с чего это, собственно говоря, я вообще лежу и вместо того, чтобы спать, думаю о том, не разучился ли Тимка улыбаться?! Бред.

Сердито фыркнула, улеглась поудобнее, ойкнув от того, что металлические ребра беспощадно сдавливали грудную клетку. Ничего, осталось совсем чуть-чуть, и я сниму с себя этот капкан, стану сама собой.

Когда на часах было уже почти восемь вечера, я решила, что пора идти собираться. Выбор в одежде у меня невелик: либо балахон, либо балахон, ну или на крайний случай, балахон. Выбирай – не хочу, но все равно надо было хоть немного привести себя в порядок. Умыться, чтобы избавиться от остатков сна, причесаться, пригладить петухи и заколоть новый, элегантный хвостик из трех волосинок, торчащих на моей бедной голове.

На выходе из гостиной столкнулась с Тимуром. Парень был мрачен, как предгрозовая туча. Ну что опять случилось?

Посмотрела на него устало, и в тоже время обреченно. Ну, давай, драгоценный мой, вываливай, что у тебя там внутри бурлит, я как раз подумывала о том, что больно мы с тобой скучно жить стали. Ни тебе скандалов, ни искр, ни пороха. Тоска зеленая, а не жизнь.

Тим, и не думая уступать дорогу, мрачно смотрел на меня:

– Ты собираешься надевать браслеты? – то ли спрашивает, то ли утверждает он.

Я смотрела на него ничего непонимающим взглядом. Браслеты? Какие браслеты? Те, что в сейфе лежат?

– Зачем? – наконец спросила, с трудом придя в себя после его внезапного вопроса.

– В смысле зачем? Ты же собиралась брать меня с собой.

– И сейчас собираюсь, – утвердительно кивнула головой, не понимая, к чему он клонит. Нахмурив брови, стояла и пыталась сообразить, чего такого важного я не учла, что ускользнуло от моего внимания, – причем здесь браслеты?

– Как ты собираешься выходить с рабом в людное место, если на нем не будет браслетов?

– И чего в этом такого?

Тимур шумно выдохнул и искоса посмотрел на меня:

– Ты вообще не в курсе, как все должно быть по правилам, да? – в голосе то ли изумление, то ли снисхождение, я не разобралась.

– По каким правилам? – понимаю, что туплю по-страшному, но целостная картинка в мозгу никак не хотела складываться, – если ты в курсе что и как, то будь добр, просвети.

Тимур покачал головой и заговорил:

– Чтобы выводить раба за пределы дома или личных территорий и у него, и у хозяина должны быть браслеты, для контроля.

– Контроля? – тупо переспросила у него.

– Вдруг я решу задушить кого-нибудь, хотя здесь внутренний блок удержит, или например, устроить разгром где-нибудь на улице. Как ты будешь меня успокаивать? Поэтому выходы разрешены только с активированными браслетами, чтобы в случае чего, хозяин мог отдать нерушимый приказ.

– У тебя в планах на сегодняшний вечер есть пункт "задушить кого-нибудь и устроить погром на центральной площади города"?

– Нет, – раздраженно повел плечами.

– Значит, обойдемся без браслетов, – убежденно ответила я и попыталась его обойти. Неужели я буду надевать это орудие пыток на Тима или себя? Да ни за что на свете!

– Ты, по-моему, не понимаешь, насколько это серьезно.

– Слушай, у меня такое чувство, будто ты просто мечтаешь надеть эти металлические оковы! – сердито буркнула себе под нос, когда он снова перегородил мне дорогу.

– Знаешь, мне-то в принципе плевать. Ну, похожу несколько часов с браслетами, не привыкать. Но вот тебе, если поймают с безбраслетным рабом, мало не покажется. Там, по-моему, штрафы гигантские, да еще и какие-то административные меры пресечения применяются. Если честно, как-то не вникал. Мне до хозяйских проблем обычно дела нет.