Ключ: Козырь Бейкера

Сэм довольно откинулся на спинку кресла. Он был удовлетворён своими «детищами». Это было что-то невероятное, что-то, что ему так часто запрещали в подростковые годы. Теперь его не ограничивали. Глоток свободы породил множество плодов. И вскоре он создаст ещё больше.

– Что будешь делать теперь?

– На каждый яд должно существовать своё противоядие.

Коллега понимающе посмотрела в его глаза:

– Понимаю. Если яд попадет к врагам и используется против нас самих… Реймон подтвердил её слова простым кивком:

– Стоит подстраховаться.

Треск неба разрушил временную тишину. Парень поднялся с места, захватывая из полки две чашки. Заваривал зелёный чай. Поставил на подстаканники и вернулся на место. Женщина сделала небольшой глоток и облокотилась на стул.

– Ты уже слышал про скандал Льюиса Бишопа?

Льюис Бишоп был довольно молодым учёным, Сэм часто следил за мужчиной в его социальных сетях, в которых тот выкладывал достаточно много полезного. Довольно самодовольный человек со своими «Я и Мой комфорт» на первом месте, однако невероятно умный и амбициозный. Реймон уважал его, как учёного, а не человека, и этого было достаточно, чтобы следить за публикациями его исследований, игнорируя остальные сплетни, предоставленные СМИ.

– Скандал?

Она рассмеялась и махнула рукой:

– Тебе будет интересно. Сейчас всё расскажу.

В неоновых лучах

Я открыл глаза, чувствуя себя немного лучше, наконец ушла давящая усталость. Захотел подняться, однако руке что-то помешало. Аккуратно повернул голову и увидел Алекс, которая, уткнувшись в шею, спала прямо на мне. Она обнимала меня, обхватывая не только рукой, но и одной ногой. Я аккуратно коснулся спутанных волос, медленно высвободился из милой хватки, что оказалось делом непростым, осторожно переложил её голову на подушку и подтянул одеяло. За окном было пасмурное небо. Холодный ветерок скользнул по ногам, раздавалось тихое шелестение листьев, – на улице продолжала разгуливать осень. В доме было тихо: не доносились лязганья металла из гаража, не гремели голоса мужчин; кишащий работой дом молчал, давая отдохнуть не только ушам, но и голове. Я укрыл Алекс, которая, тихо сопя на моей подушке, скинула одеяло, и вышел, осторожно закрывая дверь. Предо мной предстал пустой коридор, поэтому решил спуститься на один этаж и направился в холл, его окутывал рассеянный свет из окна. В одном из кресел сидел Сэм с бутыльком какой-то мутноватой жидкости, тот помещался у него в ладони. Я подошёл ближе, друг не услышал моих шагов, пребывая в своих глубоких мыслях. Выглядел он серьёзно, даже завораживающе, это выражение лица и поза, в которой он находился, делали его старше своих лет.

– Будешь так хмуриться, станешь похож на старика Лестера, – обронил я, привлекая внимание.

Реймон поднял голову.

– В таком случае я двигаюсь в верном направлении? – ответил он с улыбкой.

Мы обменялись тёплым рукопожатием.

– Ты, наконец, вырвался из своей лаборатории. Мышиная компания тебе наскучила? – я усмехнулся и сел в своё излюбленное вольтеровское кресло угольного цвета.

Закинул ноги на подлокотник и растянулся на мягкой подушке, откидывая голову назад. От этого мир перевернулся под интересным углом.

– Я близок к своей цели. Это важно для меня, – со всей серьёзностью начал он, и я поспешил его остановить.

– Я знаю-знаю, знаю, – поднял руки в капитулирующем жесте, – как успехи?

Серые глаза загорелись бурей эмоций. Уголки губ хитро изогнулись. Я смотрел в ожидании. То, что он держал всё это время в руке привлекало моё внимание, однако теперь, когда он вертел это с особым удовольствием, странное содержимое стало раздражать меня нагоняемой интригой.

– Это тот самый яд?

Сэм поднял голову и кивнул:

– Осталось найти противоядие, тогда это будет лучшее, что я создал за всю свою жизнь.

– Тебе всего девятнадцать. Какую всю жизнь? – напомнил я, подавляя усмешку.

Он хмыкнул, откинулся на спинку кресла, вытянул ноги, принимая расслабленную позу. Я поднял голову на подлокотник – каждый предмет вернулся на своё место, и Сэм тоже больше не был кверху ногами. Парень пересел в кресло, удобнее разворачиваясь ко мне корпусом.

Давно мы не разговаривали так беззаботно, обмениваясь порой совершенно бессмысленными фразами и подшучивая друг над другом. Приятное чувство ностальгии пробрало душу, встряхнуло воспоминания. За окном по небу бродили давящие облака, солнце не пыталось пробиться через их плотную стену. Я прошёлся взглядом по двум бежевым стенам холла, на которых не было ничего, кроме пробирающихся сюда в обеденное время лучей. Повернул голову к ним, они были широкие, поэтому света было предостаточно без посторонних источников. Я бросил взгляд на пустующий диванчик между мной и Сэмом.

– Вот вы где, – Алекс вошла через коридор, связанный с библиотекой, а не со стороны кабинета Бейкера, поэтому мы удивлённо обернулись на её голос.

– Ты где была? – я опустил ноги на ковёр.

Сэм моментально встрепенулся. Его лицо накрыла совершенно иная улыбка, больше не скрывающая лёгкое безумство гения, а дарящая тепло. Он поднялся с кресла, делая уверенные шаги к девушке. Они обнялись, крепко и очень нежно. В голову закрались непрошенные мысли, которые я мигом отогнал на второй план. Алекс подошла ко мне и нагнулась, чмокнула в губы. Я улыбнулся, а она расположилась на бежевом диване, села по-турецки и обхватила подушку. Реймон вернулся на своё место и закинул ногу на ногу, не отрывая внимание от неё ни на секунду.

– Мне нужно было вернуть книгу на место. Бейкер не любит, когда его книги забывают положить обратно, если вы, конечно, не забыли.

– А ещё он жутко любит порядок в своей библиотеке, – добавил я и усмехнулся.

– Он любит порядок везде. О, я помню, – вспомнив, Сэм тихо рассмеялся, – Айзек потерял том лимитированного издания, помните?

Мы переглянулись, холл наполнился заливистым хохотом. Да, конечно, мы все это прекрасно помнили, даже Айзек, который бессовестно говорил нам, что мы всё выдумали, и никакую книгу он не терял. Хотя буквально в глазах читалось, как он просто не хочет это вспоминать.

– Как же он потом получил, – я вспомнил Хилла, вылетающего из кабинета под лестную брань Томаса.

Он был в шоке, когда почувствовал на себе гнев книголюба. А Бейкер – тот ещё заядлый читатель. Библиотека занимала целый зал. Это была огромная светлая комната со стеллажами со всех сторон. Пара удобных кресел для чтения стояла по центру, а у широких окон – столешница, на которой можно было заварить кофе, чай или какао, которое здесь было лишь тогда, когда мы с ребятами притаскивали капсулы для машинки и заполняли молоком небольшой холодильник. Я часто занимал кресло Томаса: тёмно-кофейного цвета, комфортное, с возможностью и прилечь, и даже вздремнуть. В основном наглел так лишь я и Айзек. Мы забирались в это кресло и читали до глубокой ночи, хоть выбор и сужался до нескольких жанров и сплошных «запасов умника». Разумеется, Томас не читал завораживающие антиутопические истории, а изучал литературу, как пищу для ума.

Несмотря на зашкаливающий уровень преступности на десять квадратных футов в этом доме, читали многие, что казалось чем-то удивительным.

Спустя время мы перебрались к Алекс, и тогда она улеглась на меня и довольно закинула ноги Сэму на колени. Он аккуратно накрыл их руками, усаживаясь поудобнее. Я провёл по слегка спутанным волосам, которые точно попытались быть расчёсанными, но потерпели провал. День всё шёл, а мы продолжали разговаривать, забывая про обед, про дела, которые так легко отложились до завтра, что даже не хотелось о них вспоминать. Бейкер, возвращающийся в кабинет, увидел нас и махнул рукой. Мы ответили дружным приветствием и продолжили болтать.

Как же прекрасно проводить время с друзьями, которые стали тебе той семьей, о которой ты не мог и мечтать.

В свободное время я тренировался, как проклятый, в другое – искал минуты на разговоры с друзьями, но работа не заставляла себя долго ждать, заглатывая половину моего дня.

Тёмная улица освещалась тусклой линией фонарных столбов и ничем больше. Несмотря на ночь, людей на тротуарах не убавилось – во всём виноваты ночные клубы и бары, пестрящие неоновыми вывесками и активными зазывалами. Приближаясь к ним, меня ослепили яркие лучи света ядовитых цветов. Ощутился запах дешёвого табака. Девушки зажимали между костлявыми пальцами тонкие сигареты. Клуб дыма набросился на меня и неприятно защекотал горло, когда я прошёл мимо разговаривающей пары женщин тридцати лет, отчего закашлялся и поспешил пройти эту улицу побыстрее.

– Милый? – приторным голосом отозвалась незнакомка, опускающая руку с никотиновым содержимым в ней вдоль тела, – не хочешь повеселиться?

Веселиться с ними не хотелось от слова совсем, а их веселье всегда заканчивалось тем, что жертвы отдавали все деньги и выворачивали свои карманы в поисках спасительных центов, как только могли.

Я не отреагировал, оставляя выбор за игнорированием. Общаться с такими не хотелось, а распутываться из возможных ситуаций – тем более. Я возвращался домой коротким путём, теперь в голове мелькнула поздняя мысль, что сделать лишний круг было бы куда разумнее. Меня схватила другая девушка, стоящая недалеко от предыдущей. Длинные ногти неосторожно впились в кожу на запястье, я шикнул, сдерживая грубое выражение в её сторону. Губы, аккуратно подчёркнутые яркой красной помадой, растянулись в милой улыбке, но взгляд был острым, как лезвие.

– Такой миленький и не хочешь познакомиться? – она обхватила мою руку, не давая и шанса на отступление.

Тело наполнилось напряжением. От противного сладкого запаха в избыточном пользовании воротило. Девушка прильнула к моему плечу, я попытался отстраниться.

– Спасибо, я спешу, – я взял её за пальцы, пытаясь бережно отодрать их от себя. Не хватало вляпаться ещё во что-нибудь…

– Куда ты? – незнакомка не унималась.

Да что тебе, чёрт возьми, нужно?

– Ты такой сильный… – она вывела линию подбородка своим острым ногтем и подняла голову, заглядывая мне в глаза.

Ужасный аромат её ярких духов просто сводил меня с ума до подступающей к горлу тошноты. Находясь на улице, всё равно хотелось выйти на свежий воздух и отдышаться. Женские пальцы скользнули под распахнутую куртку и захотели забраться под кофту. Я поменял положение, мешая ей сделать желаемое.

– Спасибо, но мне неинтересно.

– А нам интересно, – проворковала блондинка, которая вышла из клуба, мерно постукивая каблуками, в куртке с роскошным мехом она сжимала в руках помятый лист, но что это за бумажка мне увидеть не удалось.

Девушки дружно обхватили меня за руки и потянули к входу, охранник же никак не среагировал и пропустил меня внутрь, даже не спрашивая возраста.

Чёрт, не бить же мне их, чтобы они меня отпустили! Девушки ведь.

– Ладно, прекращайте, – начал я, чувствуя разливающееся раздражение, входные двери захлопнулись за спиной, – найдите себе другого. Ну, хватит! Мне проститутки неинтересны! У меня девушка есть!

Они обиженно смерили меня взглядом, но промолчали. Ответ последовал от другого лица.

– Как грубо. Они не проститутки. Просто жизнь повернулась не самой лучшей стороной.

Я посмотрел на мужчину средних лет, бордовый костюм выделялся на фоне тускло освещённого помещения под блёклыми лампами. Пока смотрел на нового собеседника, с которым не желал бы связываться вообще, – девушки уже скрылись из поля зрения. Я огляделся, пытаясь понять происходящее. Выглядело всё так, словно их миссия на этом завершилась, и теперь они могли вернуться на улицу, чтобы дальше ловить себе клиентов.

– Простите мне мою грубость, но я правда спешу, а дамы не услышали меня, поэтому сильно извиняюсь за сказанное и уже ухожу.

Развернувшись, я встретился с двумя рослыми охранниками, которые тут же опустили руки мне на плечи. Я напрягся и сжал губы, старался не выдавать подступающую панику. Попал же в грёбанный капкан. Хорошо хоть конверт уже сожжён где-то в сотне футах отсюда, если захотят заполучить информацию – огорчаться своему опозданию. Мужчина усмехнулся, подошёл ближе, поставил стакан на стеклянный столик у недалеко от входа в другое помещение. Я невольно отшагнул, не позволяя ему сократить расстояние до нескольких шагов. Музыка доносилась из-за закрытых дверей, но всё равно успевала бить по ушам, пока посетители заходили внутрь или покидали просторы клуба. Взгляд метнулся наверх, на часы за незнакомцем: уже два часа ночи. Я слишком задерживался.

– Побеседуем?

– Простите, но у меня нет времени, – глухо отозвался я, но плечи напряглись от давления пары рук.

– Думаю, у тебя нет права ответить «нет».

Я повернулся, он смотрел с ухмылкой, довольный и расслабленный. Хозяин своей территории. Я смерил его взглядом, но промолчал. Главное – не раздуть конфликт, возможно, мне удастся выйти из этого места без лишнего шума. И, желательно, целым и живым.

– Идём, – мужчина повернулся, открывая двери, за которыми кричала попсовая песня, она настолько завирусилась в сети, что текст её воспроизводился в голове моментально.

Биты ударили по перепонкам. Охрана настойчиво вела меня следом: с лёгкостью выскользнуть и потеряться в толпе, чтобы с таким же успехом покинуть клуб, возможности мне не представится. Придётся либо дать то, что ему нужно, либо молиться, чтобы меня не убили…

Комната на втором этаже поглотила все звуки вокруг, выдавая лишь приятную тишину. Освещение очерчивало два стоящих напротив друг друга дивана и располагающийся между ними стол, на котором находилась тарелка с фруктами, пара чистых стаканов и бутылка, этикетку которой я не мог разглядеть. Меня подвели к дивану и надавили на плечи, я тут же упал на кожаную поверхность и упёрся в неё руками. Завертел головой, смотря на бугаев за своей спиной. Мне это не нравилось. Совершенно не нравилось.

Мужчина, представившийся как Хорас Ли, являлся хозяином этого заведения. Бугаи за моем спиной – его личная охрана, в данный момент – одна из моих личных проблем. Глаза привыкли к полутёмному помещению и уже отделяли предметы друг от друга. Теперь я видел не пятно, которое напоминало стену, а целые шкафы с неизвестным содержимым и картина, поделённая на несколько штук, висела прямо за спиной Хораса. Торшеры стояли выключенными. Мужчина поправил причёску, продолжая ухмыляться, чем только постоянно напрягал меня. Странная улыбка, хитрая, скрывающая что-то, что мне, возможно, только предстояло узнать. Может, прямо сейчас?

– Слышал, ты на Бейкера работаешь, – начал он, откидываясь на спинку дивана.

Слухи разлетись уже по всему Чикаго. Есть хоть какое-то место, где об этом не знают?

– Может, поделишься с коллегой новостями?

– Не понимаю, о каких новостях Вы хотите услышать, мистер Ли, – ответил я, сцепливая пальцы в замок, – да и с чего бы нам считаться коллегами тоже.

Послышался смешок.

– В одном котле варимся. Ну, так как поживает ваш бизнес? Слышал, Шакалята процветают. Нашли себе лазейку через Бейна?

Злость хлестнула меня по лёгким. Я вскинул голову, упираясь давящим взглядом в мужчину. Позади послышались шорохи охраны, но Хорас вскинул руку в останавливающем жесте.

– Всё нормально, мальчику просто тяжело слышать такую правду.

– Была бы это правда, – удерживая своё раздражение, начал я и немного наклонился в его сторону, – не стал бы ты такое тут ляпать. Что тебе надо?

От раздражения я напрочь забыл о приличиях и всего в один миг перешёл на простое «ты». Собеседник хмыкнул, раздражённо метнул взгляд в сторону, облизывая губы, и также быстро вернул его ко мне.

– Вижу, болтать без дела ты не любитель.

– Я ценю своё время.

На самом деле сидеть здесь было страшновато, мышцы то и дело сводило от напряжения, из-за чего приходилось удерживать себя на одном месте и не поддаваться панике. Запах от различных ароматических палочек, расположенных по всему кабинету, дурил голову. Благовония пахли так себе.

Так и голова кругом пойдёт.

– Я хочу узнать немного о той безбашенной банде, с которой вы зачем-то связались, немного о Воронах, – мужчина приподнялся, опираясь локтями в край стола, – тебе ведь наверняка известно что-нибудь о них, не так ли? Может, и другие банды у тебя имеются в голове?

– Зачем тебе те ублюдки? – хмыкнул я, – хочешь махнуть в Калифорнию? Так тебе там не рады будут. Им и без чужаков кайфово живётся.

Мой ответ ему не понравился, на лице заиграли желваки, а брови свелись, образуя между собой морщинку.

– Мне нужны номера их счетов. Куда капают их денежки? Райз, скажи мне и пойдёшь домой. Тебя наверняка ждут. Да и время уже позднее… послушному щеночку пора домой, иначе хозяин начнёт волноваться, – Хорас расплылся в улыбке.

Я прикусил язык, пытаясь не вестись на открытую провокацию.

Щенок, так щенок, ублюдок. Называй меня, как хочешь.

Я медленно выпустил пар, прикасаясь спиной к холодному кожаному материалу. Нельзя позволить ему вывести меня. Контроль. Необходим контроль.

– Мне повторить ещё раз?

– Щенок прекрасно слышит, – равнодушно ответил я и открыл глаза.

Мужчина немного опешил и такой неосторожной реакцией дал мне небольшую подсказку: вывести меня из себя он точно хотел. Но для чего? Повисла недолгая пауза, после которой он громко рассмеялся.

– Ты мне нравишься, да… Забавный ты парень. Совсем себя не уважаешь, что позволяешь так обращаться?

– Попробуй оскорбить кого-то из моей семьи, и эта бутылка станет последним, что ты сможешь увидеть, – я не сдвинулся с места, продолжая сверлить его взглядом.

Да если я даже ударю тебя этой бутылкой, твои бугаи вывернут меня наизнанку в тот же момент, что я захочу сбежать… Мне конец.

Объективно кранты.

Нельзя показывать напряжение. Только спокойствие. Спокойствие и собранность.

– Послушай, дорогой Ключ. Просто назови цифры, мы их запишем, а потом ты пойдёшь домой. Каждый получит то, что он хочет.

Прозвище резануло слух. Я смотрел на Ли, прокручивая в голове множество вариантов ответа и исходов событий. В конечном счёте понимание, что меня не спасёт ни одна подобранная формулировка, добралось достаточно быстро. Но и сдавать ему информацию просто так я не собирался. Предавать никого – тем более. Ответ вырвался сам собой:

– Это вряд ли.

Спинка дивана прогнулась под двумя парами рук. Я сглотнул. Разумеется, было страшно. Не хотелось мне помереть в незнакомом кабинете, в котором ещё и воняло, как у грёбанного хиппи. Мне всего-то семнадцать! Я ещё слишком молод, чтобы умирать, эй!

Хорас поднялся с места, и я бы последовал его примеру, если бы охрана не прижала меня к дивану. Я дёрнулся, но сопротивление оказалось совершенно бесполезным, ведь, конечно же, я был куда слабее этих мускулистых псов. Пальцы больно впивались в плечи. Поднял голову на Ли, который уже навис надо мной с угрожающим видом.

– Послушай сюда, парень. Мне нужны эти цифры, – прошипел он и нагнулся, судорожно хватая меня за ворот кофты, – так что либо ты говоришь мне их по-хорошему, либо…

– Либо катись к чёрту. Не знаю я ни про какие цифры! Чего ты пристал? – перебил его я, на что получил злобный взгляд в ответ.

– Не хочешь по-хорошему?

– Я сказал, что не знаю, а это не означает «нет», – вырвалось у меня с издевательским тоном, я пожал плечом, насколько мне позволили им двинуть.

Твою мать, мне точно сейчас конец… Но, чёрт возьми, может быть, он меня сам отсюда вышвырнет? Нет, глупо надеяться… Конечно, глупо.

– «Не знаю» означает «нет», хватит увиливать от ответа.

– Если бы я увиливал от ответа, я бы не стал говорить, что я ничего не знаю, разве не так? Я бы придумал что-нибудь более приемлемое, чтобы тебя обмануть, например, просто назвал бы фальшивый номер.

– Но ты не сказал мне, что знаешь. Ты сказал «не знаю», так что хватит врать.

– Верно, я так и сказал: я не знаю. Ответ «не знаю» и являлся ответом, зачем мне врать, если это угрожает моей жизни?

Я начинал ощущать, как в комнате стремительно повышалась температура от его раздражения. А цифры я знал. И очень хорошо. На их счета в последнее время переводилось нехилое количество баксов за оказанную нам своевременную помощь.

– Именно потому, что это угрожает твоей жизни, ты будешь врать. Все врут!

– Но я уже сказал, что не вру. Какой смысл?

Несмотря на некоторую тревогу, этот абсурд и бред, который происходил в диалоге, начинал смешить меня. Приходилось немало стараться, чтобы придерживаться невозмутимости на лице.

– Ты… чёртов мальчишка! Ты издеваешься? – вдруг взревел он и выпрямился.

– Нет, вряд ли можно издеваться, отвечая честно.

– Живо говори мне цифры.

– Цифры? Эм… один, два, три, четыре…

Он перебил меня:

– Ты что несёшь?

– Цифры называю, ты же сам сказал мне назвать, я подумал, ты порядок их забыл.

– Цифры в счёте!

– Ты сейчас про регби говоришь или хоккей? Правда, регби я не особо интересуюсь…

– При чём здесь вообще спорт!

– Сам про цифры заговорил, чего орёшь…

– Я похож на идиота? – он поднял голову на работников, которые замялись, но поспешили ответить, что это не так.

Мне же становилось ещё смешнее. Я продолжал смотреть на него снизу вверх, неудобно задирая голову, но настроение моё приподнималось от каждого его маленького провала. Складывалось ощущение, что в выбивании информации опыта у него не было никакого. Это было дополнительным плюсом и лёгким преимуществом в мою сторону.

– Скажи мне, – медленно набирая в лёгкие воздух, сказал Хорас, – цифры в счёте тех, как ты выразился, ублюдков. И иди домой.

– Хорошо. Я бы правда сказал тебе их, потому что эти ублюдки только и делали, что калечили меня, но я не имею понятия, какой у них номер.

Я продолжал врать. Мужчина схватил меня за ворот и хорошенько тряхнул, отчего голова заболела сильнее. Я поморщился, посмотрел в бушующие глаза, но продолжил упёрто молчать.

– Может, тогда ты скажешь нам, что творится у вас? А мы сами найдём всё, что нам нужно.

– Интересный ты человек… Собрался всё изнутри вынюхивать? Не-а, не лезь в мой дом, иначе тебя там загрызут. Хочешь помереть в чёртовой агонии? – с сарказмом в голосе спросил я, напрочь забывая о своём положении.

– Ты мне угрожаешь?

– Полезешь – будет тебе угроза, а сейчас я просто предупреждаю. Не лезь в мой дом. А если кому-то навредишь, я тебя лично прибью.

Хорас растянулся в оскале, издёвка, медленно перешедшая в угрозы, ему явно понравилась.

– Вот оно как. Так тебя можно вывести?

– А тебя довести, – с угрозой проговорил я, сжимая кулак, – как погляжу, выдержка у тебя так себе.

– Говорит мне несформировавшийся ребёнок. Может, поговорим, когда здесь будет кто-нибудь из твоих друзей?

Я вскочил с места, резко и быстро, не давая охранникам и шанса, посадить меня на место. Схватил своего собеседника за лацканы пиджака и дёрнул на себя, чтобы затем повалить на стол. Мужчина не ожидал такой грубости от меня, поэтому среагировал не сразу, а я уже, оказавшись на его стороне, прижимал его к дорогой деревянной поверхности.

– Не смей играть со мной, – прошипел я, вырываясь от подоспевшей на помощь начальству охраны.

Хорас поправил вещи и сел на край стола, словно это представление так и было задумано. Меня же с особой силой швырнули на диван прямо перед ним. Мужчина смотрел свысока, его вид раздражал. Всё это походило на спектакль, в котором у него была главная роль. А мне не хватало лишь гнусной речи и ножа в груди.

От собственных мыслей передёрнуло. Когда это я начал считать себя никчёмным антагонистом? И почему это у него главная роль?

Почему я вообще думаю про спектакль…

На самом деле ответ прост…

Величественная и слегка победная поза Хораса, который нависал надо мной, располагая ногу в сверкающем от чистоты ботинке на краю дивана между моими. Я, который находился в напряжении до мозга костей со сжатыми зубами и кулаками. Охрана, которая цепко держала мои плечи и пыталась прижать меня обратно к кожаной спинке. Всё это походило на сцену из боевика, какой-либо экшен-фильм, нежели на что-то реальное. Однако неизвестные исходы событий пробивали током каждую частичку тела и возвращали в настоящее.

…он игрался со мной с самого начала.

– Лиам, просто скажи мне номера, я не хочу тебя калечить, ты ведь, – он провёл пальцем по скуле, чем вызвал во мне отвращение, – ценный мальчишка, целое состояние Бейкера. Тебя многие хотят.

– Отъебись от меня, а, – выплюнул я, отдёргивая от его руки голову.

– Знаешь, – лицо мужчины в миг стало суровым, – мне нравится играть, но лишь в том случае, когда это забавляет или же приносит возбуждение, а не раздражение. Чуешь разницу?

– И я здесь при чём? Этажом ниже ты себе понабрал целый гарем, вот иди и возбуждайся, сколько влезет.