Нить судьбы-нить войны.

– Да. Я там в двух попал. Они ж были живыми людьми, а их убил.– говорит он.

– Они пришли убивать, насиловать, грабить. Ты для них даже не человек. Так что ты не людей, а тварь раздавил. Не парься, стреляй в них не раздумывая. Этим ты делаешь мир лучше. Это как двор подмести.– говорю я.

– Ну у них были мечты, планы?– говорит он.

– Там пока мы ехали, видел сгоревшие танки и убитых бойцов. У них тоже были мечты, планы, а их пришли и убили. Так, что не парься. Знаешь, что они со мной сделают если я им живой попадусь? Так, что бей их как можешь. И чем больше, тем быстрее это закончится и больше нормальных людей останется живо.– говорю я.

– Понял, просто не привык ещё.– говорит Вадим.

К нам подходит старшина, протягивает нам кусок мыла и по полотенцу.

– Там река, проводи сестру помойтесь. Вы хоть родственники.– говорит старшина показывая рукой.

Мы проходим через лес и выходим к небольшой речке, с одной стороны поле, с другой лес. Объяснив Вадиму как вести наблюдение разднваюсь и лезу в воду, река тёплая, но мелкая. Кое как помывшись выхожу и начинаю одеваться.

Вадим не дождавшись, чтобы я оделась, скинул одежду и лезет в реку.

– О девка. Ты нас не бойся, мы бойцы красной армии.– говорит голос.

Глава 4

– Я и не боюсь, вышли руки на виду. И ломится не вздумайте, тут вы уже на прицеле секрета.– говорю я натянув гимнастёрку и вынув наган из кобуры.

– Да мы и не собираемся. Мы своих ищем.– говорит вроде младший политрук выходя на тропинку.

Вместе с ним два бойца.

– Вадим, ты долго?– спрашиваю я.

– Да сестра, готов.– говорит Вадим и появляется рядом.

– Пошли, свои, там вас проверят. Сразу говорю, шаг вправо, влево равно попытка побега, стреляю на поражение. Прыжок на месте попытка улететь, наказание тоже. По тропинке вперёд.– говорю я.

Когда мы вышли к стоянке капитан, лейтенант и старшина нас уже ждали, с постов маякнули.

– Ласка, тебя помытся отправили, а ты разных подозрительных личностей ловишь. Я тебя в милицию отправлю.– улыбается капитан.

– Так я помылась, брата страхую, а тут эти подозрительные нарисовались.– говорю я.

– Старшина, разоружить, собрать документы и разделить.– приказал капитан.

Трое бойцов ловко сняли ремни и обыскали бойцов и политрука, забрав документы. Бойцы передали документы лейтенанту и развели бойцов в разные стороны. Никитин стоит рядом.

– Никитин, проверь сапоги у младшего политрука.– приказал лейтенант.

– По какому праву? Я политработник красной армии.– возмутился политрук.

– Вот мы и проверим.– говорит Никитин заставляя политрука показать подошву.

Внимательно осмотрел и вынес вердикт.

– Сапоги наши товарищ капитан.

– Ну младший политрук Иваников. Как вы тут оказались, так далеко от своей дивизии?– спрашивает капитан.

– В ночь на 22 июня начальник политотдела дивизии послал нас в Корбин за киноплёнкой. До Карбина мы не доехали попали под бомбёжку. Полуторка была выведена из строя рядом разорвавшейся бомбой, мы как раз спрыгнули. Далее пробирались пешком, несколько раз натыкались на немцев.– говорит младший политрук.

– Похоже не врёт, бойцы его тоже в один голос говорят.– подошёл Лыба и протянул мне банку тушёнки и хлеб.

Отхожу и устроившись у дерева ем, ложку я на складе взяла, хорошая, нержавейка. Сижу ем, ко мне подсаживается младший политрук.

– А чего тебя, все Лаской зовут?– спрашивает он.

– Быстрая я с оружием. Вот капитан и сказал: “быстрая прям как ласка”. Вот и прицепилось.– говорю я доедая тушёнку.

– Ты ж по возрасту служить ещё не должна? Тебя небось в комсомол только недавно приняли.– прощупывает он меня.

– Не приняли, происхождением не вышла, из благородных я.– облизываю и прячу ложку.

– Как из благородных? Их уж нет давно. Нет конечно есть, но они указываются по новым профессиям. А ты прям: “я из благородных.”– смотрит он удивлённо.

– Ага из них. Я и в гимназии училась.– подначиваю его я.

Тут до него доходит. И он ещё более удивлённо смотрит на меня.

– Ты с освобождённых территорий. Твои родители были дворянами. Похоже с советской властью не конфликтовали. Но тогда вашего комсорга гнать надо, он сам отталкивает возможных бойцов за мировую революцию. Особенно сейчас, когда мировая буржуазия натравила на нас Гитлера. Вот увидишь скоро у них в тылу начнётся пролетарская революция.– говорит он.

– На что спорим, что не начнётся? Вон они пролетарии германские, по нашим дорогам топают и наших граждан убивают. Им их бесноватый, надел земли и рабов пообещал. Так что не жди не восстанут, по крайней мере сейчас и война будет долгой. Не надо говорить, что я не верю в мощь красной армии. Я как раз верю и знаю, что победа однозначно будет за нами. Только перестань бойцов к смерти толкать. Врага надо бить так, что он умер, а ты жив. Я б вообще кто призывает к тупым атакам и солдат не бережёт расстреливала б. Вот ты у тебя наган и нож, встретил врага. Твои действия?– говорю я и краем глаза вижу подсевших бойцов.

– Ну как, выпущу все патроны в противника и в рукопашную.– говорит решительно младший политрук.

– Выпустил и даже убил кого то, ломанулся в рукопашную, а немец тебя из винтовки, хлоп. Вот и разменял ты свою жизнь на несколько вражьих. А я по другому поступлю, буду красться за ними и когда они уснут часового ножиком прирежу и его спящих приятелей тоже. Вот и получилось, что я за их поганые жизни ноль наших отдала. Этому бойца и командира учить надо. Не они гибнуть должны а враги во славу их грёбаной германии.– говорю я.

– Права Ласка, сама так воюет. Вот товарищ младший политрук, мне бойцы рассказали как они танки да машины у немца забрали и по наглому, среди немецких колонн шли. А идею она подсказала.– говорит боец пришедший с Иваниковым.

– Как в колоне?– удивляется политрук.

– А вот так, встроились и ехали.– говорю я.

– И не стреляли?

– Скажи, мне, что самое важное, выполнить задание или убить двух- трёх немцев?– смотрю я на него.

– Задание.– говорит он.

– Вот. А значит для выполнения нужно использовать, все возможные средства. Мы и используем.– говорю я.

– Ласка, хорош лясы точить. Марш спать. В грузовик лезь.– говорит старшина подойдя к нам.

Я встаю и лезу в кузов. Устраиваюсь на вещах и засыпаю.

Утром мы продолжаем изображать из себя немцев. Найдёнышей засунули поглубже в кузов под тент. Надо было видеть возмущение младшего политрука когда он увидел наших парней в немецкой форме. Капитану даже пришлось прикрикнуть на него, чтоб не мешался под ногами и взять к нам в ганомаг. Едем как и вчера, на мне камуфлированная куртка и наушники. Слушаю эфир.

Достаточно спокойно перескочили шоссе на Барановиче в прогал наступающих немцев. Обалдевший Иваников сидит потерянный. И шепчет: “Вот это масса, вот это сила”.

– Немцы заправляют танку за торфоразработками, потом пойдут фактически за нами.– говорю я по немецки.

– Что предлагаешь?– спрашивает капитан.

– Подловить, наших тут нет, да и не пуганые ещё.– говорю я.

– Хорошая идея.– кивает капитан.

Мы проехали Кустовичи, и за торфоразработками увидели, уже виденное, пять танков заправляли с машины. Рядом стоял ганомаг как у нас, у него в движке копаются немецкие солдаты. Я смотрю и понимаю, что они канистры на башни и моторный отсек крепят. Вскакиваю с лавки и лезу в ящик и вытаскиваю зажигательные патроны, видела их пока по бронетранспортёру шарилась. Прижимаю к себе и улыбаясь сажусь.

– У тебя, видок как у нашедшей сокровище.– говорит капитан всё так же по немецки.

– Можете на русский переходить, всё немчуры рядом нету.– говорит водитель.

– Так, что ты нашла?– спрашивает капитан уже по русски.

– Зажигательные патроны. Один стрелок дырявит канистры, второй поджигает.

– Первый через БраМит второй не важно, бензином там и так воняет, не унюхают, за грохотом не услышат. Вон там сработаете. Догоните на мотоцикле.– решает капитан и связывается по рации с танком.

При въезде в лес наша колонна остановилась. Я беру винтовку и вылезаю из бронетранспортёра. Рядом останавливается мотоцикл.

– Кузнецов, работаете в паре с Лаской, ты из трёхлинейки дырявишь, она из маузера поджигает. Ласка не спорь у него опыта больше.– командует капитан и они уезжают.

Мы загоняем мотоцикл в кусты. Я передаю свою винтовку мужчине с сержантскими кубиками, он протягивает мне маузер.

– Не дуйся, потом научу куда и как стрелять.– говорит этот 35-ти летний мужчина.

– Я не дуюсь, я позицию ищу. Вон там.– говорю я и показываю выбранное место.

Мы идём и смотрим.

– Отлично, на моём третьем выстреле начинаешь. Бьём с первого. Ещё обойму дай, как закончу выскакивающих буду снимать.– говорит он.

Протягиваю ему россыпь патронов, снайперку обоймой не зарядить. Сама перезаряжаю винтовку на зажигалки.

Слышим мотоциклы.

– Ими наши займутся.– говорит Кузнецов готовясь к стрельбе.

Вот выползли танки. Когда первый поравнялся с сержантом мосинка кашлянула. Я целюсь в низ канистр. Второй выстрел, третий. Я открываю огонь. Винтовка толкнулась в плечо и первый танк вспыхнул. Быстрая перезарядка и второй разгорается, третий и не смотрю попала или нет четвёртый, пятый вспыхнул сам, видно бензин куда то попал. Смотрю четвертый, горит из бокового люка вылезает немец, стреляют, он падает и дымится.

– Сейчас на мотоцикл, пройдём с той стороны, я за рулём, ты за пулемётом. Танкисты все туда перебежали.– говорит сержант.

Мы грузимся заводимся и вылетаем на скучившихся танкистов. Навожу пулемёт и открываю огонь. Расстреливаю ленту и Кузнецов рвёт на полной скорости. Буквально пролетаем горящие танки и на взгорки видим наших стаскивающих убитых мотоциклистов с дороги. Сзади раздался первый взрыв, в одном из танков рванула боеукладка.

Мы подъезжаем к капитану и стоящему рядом младшему политруку..

– Ну ка оба два ко мне. Вы чего устроили? Думаете командир не в состоянии различить рвущиеся патроны и пулемёт. Нет танки подожгли грамотно, а на танкистов, что охоту устроили. Или вы думаете, что танковая башня на голову это смешно? Из за пяти танкистов я людей терять не хочу. Ласка, ладно, там мозгов кот наплакал и то все на войну заточены. Ну ты, Коля, опытный мужик и поддался этой шибурделки. Так, вы у меня оба наказаны. Как потом придумаю. Всё свободны.– машет рукой.

Мы отходим.

– Да про оторванные башни мы забыли.– вздыхает Николай.

– Брось, Коль, весело ж было.– говорю я и взяв винтовку направляюсь к бронетранспортёру.

Меня догоняет младший политрук.

– Ласка, я так и не понял, за что вас капитан отчитал?– спрашивает он.

– Да сглупили мы. В танках боезапас полный, а снаряды взрываются. Прилетела б нам оторванная башня и пиши похоронки.– объясняю я залезая в ганомаг.

Дальше ехали без приключений и встреч. Перед Пинском в советскую форму переоделись. В городе встали у управления НКВД. Куда сходил капитан.

Я залезла в кузов грузовика и завалилась спать.

Глава 5

Утром меня будит лейтенант стуча чем то по кузову.

– Ласка, подъём, хорош бока мять, капитан зовёт. Давай вставай, стратег, ты наш в юбке.– весло кричит лейтенант.

Я с трудом проснувшись хватаю винтовку и выпрыгиваю, лейтенант стоит улыбается, рядом с ним стоит толпа молодых парней и девчат, моего нынешнего возраста.

– Ну и чего будил? Немцы, что ли рядом?– хлопаю я до конца не проснувшись.

– Нет вот решил тебя ребятам показать. Пусть посмотрят на грозу немцев. По нашим с капитаном прикидкам, у тебя самый большой счёт подтверждённых убитых.– улыбается он.

– Ну и показал бы, спящую, чего будить то. Где тут умыца?– ворчу я.

– Я сейчас.– говорит парень из толпы и убегает.

– А правда, что ты танки немецкие жгла?– спрашивает девушка в платьице и с комсомольским значком.

– А чего их не жечь, коли эти придурки канистр с бензином на танки нацепляли. А бензин хорошо горит, только зажигательной пулей стрелять надо.– пожимаю я плечами, видя парня с ведром воды.

Залезаю в машину и беру полотенце. Парень мне сливает из ведра и я умываюсь.

– Ласка, а как тебя на самом деле зовут?– спрашивает парень.

– Ядвига я.– собирая волосы в хвост говорю я.

– Ласка, хватит глазки строить. Объясни ребятам как воевать надо.– улыбается лейтенант.

– Это вон к младшему политруку, он у нас вроде парень грамотный, а я что так гимназия, школа. Ну и как я учить могу? Я акдемиев не заканчивала.– развожу я руками.

– Вот девушки, не берите пример с этой балаболки. Воевать она умеет и хорошо, да и мозги есть, но язык, что помело. Из любой ситуации, балаган устроить может.– уже чуть не смеётся лейтенант.

– Ласка, берёшь брата, Никитина и Кузнецова и бегом на пристань, там подбираете судно.– командует капитан подошедший с каким то майором НКВД.

– Так танки на катер не влезут, а баржа медленная?– удивляюсь я.

– Вот зачем, тебе танк? Мы их товарищам оставим.– говорит улыбаясь капитан.

– Не ну так бы сразу и сказали. Эти бросим, потом нам Ласка другие найдёшь. Не мне немецких танков не жалко, но скоро они пуганые станут, сложнее отнимать будет. А так я за любой кипишь.– выдаю я тираду, сам не понимаю почему, вот несёт и всё.

– Она, всегда такая?– спрашивает майор.

– Нет, обычно ещё хуже. Ласка, ты ещё здесь, брысь задание выполнять.– ухмыляется капитан.

Лезу в машину, беру рюкзак и выпрыгнув направляюсь к стоящим группой ребятам.

Мы топаем на пристань, нас ведёт молодой парень.

– Там небольшой пароходик есть, раньше плоты из брёвен таскал, ему недавно машину перебрали. Вам как раз подойдёт. Я на нём рулевым ходил. Капитан правда сбежал, но я и без капитана вас до Мозыря, вечером, край утром там будем.– говорит парень Кузнецову.

– Ну к ночи ты скажем соврал, ночевать придётся, а завтра прибудем.– усмехается Кузнецов.

У причала мы видим небольшой колёсный пароход. весь какой то грязно серый. С чёрными подтёками.

– Он на мазуте, его для пробы переделать решили. Вы не смотрите, что неказистый, мы уже на нём не раз в Мозыря ходили.– говорит парень.

На борту нас встречает ещё один паренёк.

– Это механик Славка.– представляет он нам парня.

– Ну а теперь правду сказали.– спрашиваю я, вытаскивая наган.

– Я правду сказал. Мы сюда 20-го из Мозыря пришли, груз и людей привезли. Капитан сбежал вчера, а нам домой надо. С вами нас выпустят.– сникает парень.

– Никитин, зови наших, на этом раритете пойдём. Немец на него и бомбу пожалеет.– командует Кузнецов.

Никитин убежал, а мы контролируем как механик поднимает пары.

На причал вбегает грузный мужчина в полувоенной форме.

– Райком партии забирает судно под свои нужды.– заявляет он голосом человека привыкшего командовать.

– Судно приписано к НКВД. Хочешь оспорить?– спрашивает спокойно Кузнецов.

– Меня это не интересует. Я сказал.– горячится мужчина.

– Ласк, может ты объяснишь товарищу.– ухмыляется Кузнецов.

– Что, тут за контра объявилась? Щас я быстро то лоб зелёнкой намажу. Ты, ж что контра недобитая, сорвать серьёзное задание собрался? Секретные документы врагу передать? Да я тебя сейчас к первой попавшейся стенки прислоню.– наезжаю я, вижу чего он гоношится, на полуторке мебель и вещи загружены.

– Ты, кто такая? Я заведующий сектором…– начал вопить он.

Я не став выслушивать, про заведующий чего он, стреляю из нагана ему под ноги и ору.

– Мордой в землю, руки на затылок, ноги врозь!– и снова стреляю.

Грузный падает на землю и накрывает голову руками. Слышу приехавшие машины.

– Ласка, оно ещё живо?– слышу голос капитана.

– Так точно, но могу исправить.– отвечаю я.

– Не надо. Сержант как погрузимся берёшь это и машину и в отдел. Вопросы как он дефицитный транспорт добыл и куда бежать собрался. Ласка контролируй его пока.– приказал капитан.

Из машины на пароход погрузили два опечатанных ящика и патроны. Ребята тоже пошли на погрузку.

– Встал.– пнул лежащего мужчина в форме НКВД.

Лежащий начал кряхтя подниматься.

– Арестованного принял, удачи тебе, Ласка.– говорит он подмигивая мне.

– И тебе сержант, может свидимся, береги себя.– улыбаюсь я и бегу на пароход.

До Мозырей мы добирались три дня, приходилось прижиматься к берегу прячась от немецких самолётов.

На подходи к Мозырь отзываю Вадима и стоя недалеко от работающего колеса говорю ему.

– Завтра 27-го войдём в город, там во время погрузки я “потеряюсь”, ты едешь в Москву, с цифрами ты работать умеешь, так, что засунут тебя в шифровальный отдел. Слушай и запоминай, немцы наши шифры колют быстро, спасение редкие языки и грамматические ошибки в тексте. Энигму вычислишь как поймёшь что используют.– говорю я ему.

– Ядвига я помню про “бомбу Тьюринга”, препод очень подробно рассказывал. Он фанатом расшифровок был. Может не надо тебе оставаться? В Москве школу разведки закончишь, больше пользы принесёшь.– говорит он.

– Дура, ты Анька. Я ж ни хрена больше не умею как воевать. Так чего мне в Москве делать?– говорю я ему на ухо.

– Научишься. Я ж научился.– отвечает он мне.

– Не, у меня к Гансам и Фрицам, а заодно к их пособникам счёт очень большой и его отдавать надо.– говорю я.

В Мозырь мы вошли перед закатом. Причалили и капитан убежал в управление НКВД, мы сидим на борту. Так до утра и просидели. Утром пришла полуторка, куда всё имущество погрузили и двинулись к вокзалу. Я, Вадим и ещё пять бойцов в кузове. Въехали мы на грузовую станцию. Вижу капитана, что болтает с политруком.

Торможу бойца.

– Браток, с кем это наш капитан болтает?– спрашиваю я.

– Это особист наш, а тебе, что за дело?– смотрит он на меня.

– Твоему комбату, снайпер не нужен?– усмехаюсь я.

– Так у него и спроси. Вон он ротных строит.– показывает боец.

Наши уже все в теплушке прицепленной к составу. Я закидываю свой рюкзак и маскируюсь строем солдат двигаюсь к майору, судя по двум прямоугольникам на петлицах. Посматриваю на состав, вот он тронулся. В дверях теплушки стоят лейтенант, капитан и старшина. Похоже меня высматривают. Капитан погрозил кулаком. Ко мне сзади подходит старшина пехотинец.

– Боец чего прохлаждаешься?– спрашивает он.

Откидываю капюшон маск куртки и докладываю.

– Кандидат на звания НКВД Закшевская, отстала от своих. Вам снайпер нужен?– спрашиваю я по наглому.

– Пошли к командиру батальона, разберёмся.– ухмыляется он в усы.

Мы подходим к майору.

– Товарищ командир батальона, вот поймал потеряшку. Говорит, что снайпер.– показывает старшина на меня.

– Свободен старшина. Документы.– командует майор.

Протягиваю своё удостоверение.

– Так, кандидат на звание, почему отстали?– улыбается он.

– А вам, разве снайпер не нужен? Меня там в Москве в школу б засунули, а у меня к немчуре счёт только открыт, слишком много их ещё не рассчитавшись ходят, а должны в земле лежать.– говорю я спокойно.

– Ну а как я тебя возьму, возраст то ещё не строевой?– смотрит он с улыбкой и протягивает мне документы.

– Так выпишите солдатскую книжку с нужным возрастом, мол прибилась.– говорю я спокойно.

– Вот так просто прибилась, как кошка?

– Я Ласка, так капитан назвал, я быстрее его стреляю. У меня уже с десяток немцев на счету и пять танков сожжённых.– говорю я.

– Про танки, Ласка не врёт. Младший политрук Иваников, назначен вверенный вам батальон.– докладывает Иваников.

– Ты её знаешь?

– Да, я с их группой НКВД выходил из окружения, про танки она не врёт, да и бойцы говорили воюет она умело.

– Так почему потерялась? Вот не в жизнь не поверю, что такая боевая, просто так отстала.

– Так вам снайпер нужен или я вон в ополчение пойду.– киваю я на получающих оружие гражданских.

– Капитан, оформи младшего политрука и эту воительницу, младшим сержантом.– кивает майор капитану.

– А особист? Вычислит он её.– сомневается капитан.

– Так она не предатель, не враг народа. Она отставший от подразделения боец нашей армии.– говорит майор.

– Да ему, мне лучше не попадаться. Он с нашим капитаном приятели.– вздыхаю я.

Капитан ведёт нас в вагон. Там вписывает политрука в штат, меня тоже и выписывает красноармейскую книжку. Подзывает лейтенанта крикнув в окно.

– Лейтенант Медведев, вот принимай, твой снайпер, ты не смотри, что мелкая, она уже в бою бывала.– говорит капитан показывая на меня.

Мы идём к подразделению. Лейтенант командует ротой. Мы подходит и строит бойцов.

– Выдвигаемся на позиции. Идти нам трое суток. Так что направо, шагом марш.– командует лейтенант.

Ну мы и пошли. В середине марша меня посадили на подводу.

– Сиди, тут и по сторонам смотри. Ты единственная обстрелянная здесь. Так, что бди.– приказывает немолодой старшина роты.

Так я и бдила и заметила, ведут нас. Птички в лесу взлетали. Оставляю рюкзак и винтовку на ездового и бегу в голову колонны. Догоняю я лейтенанта.

– Товарищ лейтенант, противник рядом, похоже диверсанты.– показываю я на птичек.

– Уверенна?– смотрит он испугано.

– Практически на 100%. Дайте пяток бойцов что по лесу ходить умеют и я проверю.– говорю я.

– Воронов, бери земляков и с младшим сержантом. Проверьте.– приказывает лейтенант.

Мы с бойцами уходим вперёд и садимся в засаду. Вот появились три человека в форме НКВД.

Бойцы засомневались. Я беру на прицел нагана идущих и ору по немецки.

– Кто такие, почему тут шляетесь и срываете нам операцию?

– Обер- лейтенант Вебер, авиационная разведка.– доложил вытянувшийся по стойке смирно старший группы.

– Обер- лейтенант, вас, что не предупредили, что русская земля смертельно опасна для оккупанта.– говорю я и стреляю в плечо лейтенанта и по корпусам остальных.

Встаю и делаю контрольные тем кого била в корпус. Лейтенант катается и скулит от боли. Подхожу и прижимаю его к земле и извлекаю у него пистолет. Ого ТТ, заправляю за пояс. Рядом стоят бойцы.

– Чего встали? Оружие, документы и рацию взять. Ремень в покойного снимите, господина лейтенанта связать.– приказываю я.

Бойцы растормозились и стали собирать, что приказано.

– А точно, немцы?– спрашивает один.

– На сапоги глянь, гвозди квадратные и со своими сравни.– усмехаюсь я.

– Точно.– говорит он.

Вот мы собрали вещи и подняв связанного мной офицера и пошли к своим.

Лейтенант смотрит обалдело.

– Это ж из НКВД?– говорит он.

– Ну в НКВД, его только к стенке поставить могут, обер-лейтенант Вебер, авиаразведка. Немецкие самолёты на наши колонны наводили.– говорю я.

– Воронов отведите его к особисту и рацию отнесите.– приказывает лейтенант.

– Воронов, про меня особисту не трепи.– говорю я.

– Воронов, скажешь, что со снайпером брали, мол он тут остался, для контроля.– говорит Медведев.

– Понял, знаю я кто она, свояк у меня из НКВД, рассказал как они воевали.– кивает парень.

– Ладно веди этого обер-лейтенанта. Младший сержант беги к телеге, молодец.– кивает лейтенант.

Я ухожу к телеге и запрыгиваю на неё.

– Лихо, ты, сработала. И беду отвела и врага взяла.– говорит ездовой.

– Так, на то я и Ласка.– улыбаюсь я.

– Ласка, она. Драть тебя некому. От горшка два вершка, а она на войну. Сколько ты уже их уложила? Человек с десять? Вот и получается что не своим ты делом занялась. Тебе на танцульки бегать положено, да книжки в школе читать, учится бабой быть.– ворчит ездовой.

– Да не убиваю я людей, скоро увидишь. Не люди они, их зверями назвать нельзя, зверя обидишь. Упыри они и только кол осиновый им награда. Насмотрелась я как в колонне ихней ехали, когда под них маскировались. Так что не воины они, они болезнь, я лекарство.– говорю я зло.

– Не злись девонька, не со зла на тебя говорю. На себя злюсь, что ты вон малая бьёшь их, а мы вон мужики только топаем и как там выйдет видно будет.– обнимает он меня одной рукой.