Вздорная Наследница

Светлана Дениз

Вздорная Наследница

Глава 1

Для чтения завещания отправившемуся к богам месяц назад Энтони Веберу, моему отчиму, матушка выбрала изумрудную гостиную.

Родительница считала, что для такого важного действа, важно изощриться и показать нотариусу города наш серьезный настрой.

Пока окна во всю поливал зарядивший на три дня дождь, я поглаживала рыжую шерсть своего самоуверенного кота Чешира, сидя в одном из пухлых кресел с салатовой бархатной обивкой, местами потертой от времени и пятых точек гостивших.

Подавив вдох нетерпения, я покосилась на мать, осанисто замершую на софе. Женщина походила на фигуру из воска, моргала через раз и практически не дышала. На ее лице застыла маска высокомерного спокойствия.

Кто не знал Корнелию Вебер, мою мать, мог сначала очароваться ее умением представить себя в совершенно не том ключе, какой она была на самом деле. Прикидываясь до невозможности добродушной и понимающей, она умело продавливала свои желания и являлась прекрасным манипулятором во многих вопросах, кроме одного, в котором потерпела фееричное фиаско, когда вышла замуж за Энтони.

Человеком мой отчим был, крайне предприимчивым, продуманным, хитрым и до невозможности прижимистым. А еще, являлся до неприличия богатым.

Единственный сын в своей семье, он с детства получил все самое лучшее, начиная от вещей и заканчивая восхвалениями его дражайших родителей, прыгающих вокруг миловидного чада и исполняющих любые его просьбы.

Долгожданное дитя как никак!

Так повелось, что моя матушка познакомилась с моим отчимом, после того как прошла огонь и воду в поисках подходящего человека на место моего отца. Так она всегда говорила, периодически меняя претендентов как перчатки, буквально через несколько встреч понимая, что новый кавалер по каким-то критериям мне не подходил в роли отца.

Являясь ребенком довольно-таки своевольным, по причине, что переняла взбалмошность характера от дражайшей родственницы, я соглашалась с женщиной, совершенно не понимая с чем связано такое рвение создать полноценную семью, пока с годами в моей голове не сложился ребус, что Корнелия искала хорошую партию для себя, прикрываясь мною перед знакомыми.

Перед взорами других я сразу же выступала сиротинушкой, маленькой, щупленькой и с большими, словно просящими глазами, чем вызывала умиление, зачатки жалости и желание помочь.

Корнелия появилась в семье, совершенно ничем не примечательной, даже бедной, в которой постоянно чувствовался недостаток и притеснение, по причине того, что матушка родилась шестой по счету, а значит была на побегушках, донашивала одежду за старшими, получала насмешки и щелбаны. При этом, после очередного помыкания, поклялась себе, что выбьется в люди, чего бы ей этого не стоило и сразу же промахнулась, встретив моего отца, человека слабовольного и инфантильного. В наличие у него имелись некие сбережения и таверна, которую пришлось продать после его кончины, чтобы как-то перекрыть скопившиеся долги.

Моя предприимчивая матушка не опустила руки и вышла на тропу поиска и все же, каким-то непостижимым образом, встретилась с Энтони Вебером, не устоявшем перед ее природной красотой и желанием вылезти из грязи в князи.

Итак, в возрасте семи лет, номинально у меня оказался отец, красивый особняк с видом на озеро в придачу и свои отдельные покои. Разве я могла об этом мечтать?

Но, на самом деле, не все оказалось так радужно.

Если моя матушка думала, что будет купаться в роскоши, драгоценностях и феерии, то ее мечтам пришлось разбиться буквально после свадьбы.

Энтони Вебер оказался страшным скупердяем с огромным миллионным наследием.

На наши довольства он выделял определенную сумму каждый месяц, по обычным меркам, крайне скудную, считая большие растраты глупым расточительством. При этом, его состояние только увеличивалось, благодаря процветающей лесопилке и ликерному предприятию. Там уже давно работали проверенные управляющие, но так как отчим был крайне подозрительным, практически все время, он проводил на своих производствах, контролируя процесс и бухгалтерские учеты, маниакально подозревая работников в кражах.

Нас с матушкой, он часто журил за растраты, если Корнелия выпрашивала суммы больше положенных, лаская его слух речами о любви и всевозможными доводами, с которыми Энтони соглашался, скрипя зубами.

Скупердяй понимал, что его семье важно показать обществу не только свой статус, но и облик, посему соглашался на то, чтобы мы неплохо выглядели и были в меру упитанными. При этом, матушка уговорила его отправить меня в Академию Эсмар, чтобы я получила образование.

Энтони возмущался, что для госпожи это пустая трата времени и дражайших денег, но согласился. Не знаю уж, какие методы применила мать, чтобы он сдался!

Ученицей я была так себе, но кое-как закончила сие громкое заведение достаточно неплохо, благодаря умению брать быка за рога и переть на пролом, несмотря ни на что.

Кончина отчима стала для нас неожиданной. Мы думали он будет жить до мудрых седин и продолжать складывать деньги в мешки, но все вышло иначе.

Каким-то образом, видно по проведению судьбы, Энтони попал под экипаж с лошадьми и моментально скончался, раздавленный копытами испуганных животных.

Свидетели рассказывали, что отчим казался крайне возбужденным и витающим в облаках, посему не заметил угрозы для жизни.

Так моя мать сталп вдовой. За черной скорбью она скрывала огромное облегчение и тешила себя надеждой, что теперь сможет нагуляться на славу на оставленные миллионы, так как других наследников у Вебера не имелось.

Я вернулась вниманием в изумрудную гостиную, где на стене, покрытой шелковыми обоями, висел портрет моей матери и отчима.

Если матушка кротко улыбалась, немного горделиво задирая аккуратный подбородок, то Энтони смотрел с портрета так, словно следил как бы кто не украл лишний фут.

Вздохнув, я скучающе посмотрела на главного нотариуса, педантично раскладывающего бумаги на столе, возле хрупкого фарфорового сервиза.

Что-то внутри меня подсказывало, что завещание будет ожидаемым и лояльным. Не зря же мы с матушкой так долго терпели характер отчима и не давали себе раскрепоститься в растратах хотя бы раз в жизни!

Словно прочитав мои мысли, Чешир громогласно мяукнул, чем вызвал легкое умиление на лице нотариуса. Щеки государственного служащего немного зарозовели, выражая волнение.

– Нельзя немного поторопиться? – не скрывая нетерпение, Корнелия заерзала на софе.

Я была с ней полностью согласна!

Прочитали бы быстрее и дело в сторону!

Тем более, несмотря на ужасающую погоду, я планировала увидеться с Патриком, представителем дома Адлейков, черноволосым и голубоглазым красавцем, от которого мое сердце неумолимо стучало.

Мы несколько раз с ним встречались, и я даже смогла украсть у него пару поцелуев. К сожалению, пока больше за этим ничего не последовало, как и обещаний о чем-то большем, но я не теряла надежд.

– Итак, – встав в стойку как солдат, нотариус прокашлялся и взяв в руки исписанный размашистым почерком лист бумаги, обвел нас взглядом, полным замешательства и печали.

Почему-то, мне это сразу не понравилось, и я впилась пальцами в шею Чешира, ожидая решения.

– Я, Энтони Меверик Вебер, рожденный в королевстве Эсмар и проживающий в городе Райн, находясь в здравом уме и твердой памяти, действуя добровольно, делаю следующее распоряжение.

Господин Люций Вермут, сделал многозначительную паузу, выводя тем самым из себя.

Я покосилась на матушку, напрягшуюся как пружина перед прыжком и слегка закусила губу, медленно считая до пяти.

Обычно, это помогало мне справиться с поспешными поступками.

– Все свое имущество, а это особняк в городе Райн, близ озера Мун, доставшийся мне от моих почивших родителей, лесопилку, ликерное производство и сбережения, хранившиеся в банках, завещать единственному наследнику, в ком я уверен, а это, моей падчерице Шарлотте Вебер.

Мне показалось, я ослышалась.

Отчим оставил все свое огромное наследие мне, даже не матушке!

– Что? – переспросила Корнелия, вычленив слово из трех букв с трудом и нескрываемым переживанием. – Но господин Вермут, возможно вы что-то не так поняли! Нет ли там напоминания обо мне? Какой-нибудь еле заметной строчки с эпиграфом постскриптум, например?

– Увы, госпожа Вебер, я хорошенько изучил завещание, все состояние достается вашей дочери. Так повелел упокоенный.

Пока матушка пыталась продавить комок в горле, я не могла поверить своим ушам.

С чего вдруг Энтони так расщедрился в мой адрес?

Мы не были близки и вообще, очень часто выясняли отношения. В отличие от матушки, я красноречиво высказывала свое мнение и недовольства.

Но, такой подарок судьбы? Разве можно было мечтать?

Пока моя матушка хлопала длинными ресницами, пытаясь заправить прядь волос за ухо дрожащей рукой, я уже представляла как приобрету новый особняк, полностью создам неповторимый сад и стану самой завидной невестой города Райн или Рай, как его называли местные.

– Как великодушно сделать меня наследницей. Мой папенька таким щедрым…оказался.

У Люция Вермута дернулась верхняя губа.

– Но, есть некое условие, госпожа Вебер.

Казалось, это высказывание далось нотариусу особо сложно. Его кадык дернулся, а я настороженно уставилась на его взволнованное лицо.

– Постскриптум все же имеется? – глупо переспросила матушка, выпрямив поникшую осанку.

Дональд проигнорировал вопрос женщины, уткнувшись в завещание и поправив очки.

– Наследие госпожи Шарлотты вступает в силу, после ее вступления в законные жены с господином Нейтом Драгоном Флемингом. – Нотариус вздохнул, – так пожелал господин Вебер, посчитав это решение верным, так как по неким недавним договоренностям обещался отдать свое чадо в заботливые руки.

Мне показалось, я ослышалась.

В ушах стоял гул, сопровождаемый бьющимся сердцем, долбящим дождем по окну и залпами грома, как в лучших традициях разошедшейся драматургии.

– Что, простите? – переспросила я, пока моя мать молчала, прищурив левый глаз. – Я не совсем поняла все то, что было после но.

– Наследие вступит в силу, после вашего замужества с господином Флемингом. Господин Вебер пожелал так от чистого сердца, решив, что мужское плечо для вас будет прекрасной опорой. Тем более, ваш будущий супруг человек предприимчивый и хорошенько присмотрит за вашим наследством. В этом будьте уверены.

– Флеминг, – проговорила матушка, пока я находилась в состоянии шока, не понимая, что все события, развернувшиеся в гостиной, насыщенной зелеными оттенками, крутятся вокруг меня. – Не тот ли это Флеминг из родства с королем?

– Именно он. Господин имеет прямое родство и является королю Рональду троюродным братом.

– Вот как? – таинственно выдала матушка, а я осмыслив сказанное, вскочила с кресла. Чешир громко мяукнув, бросился из гостиной, проскочив между ног оторопелого нотариуса.

– Я не выйду замуж ни за какого Флеминга. Я что, плененная корова или кто? Откуда такое решение пришло в голову этому человеку, изображающего из себя отца все эти пятнадцать лет? В своем ли он был уме, когда такое сочинил?

Люций Вермут кашлянул в кулак, пытаясь справиться с самообладанием и женщинами Вебер, у которых начали сиюминутно сдавать нервы.

– У вашего отчима были хорошие отношения с господином Флемингом, поэтому все было решено.

– Почему я узнала об этом только сейчас?

– Господин Энтони Вебер хотел сказать вам об этом, но видно не успел.

– Ага, – хмыкнула я, распаляясь как кипящая на огне кастрюля, – зато в завещание успел вписать.

– Но госпожа Вебер, о такой партии можно только мечтать. Это прекрасная семья и сам господин составит для вас чудесную партию.

– Нет, нет, это какой-то абсурд!

– Доченька, – начала Корнелия, сделав ко мне шаг, но я отпрянула от родительницы как от проказы и позабыв о приличиях, выбежала из дома, на ходу прихватив плащ.

Мое лицо сразу же окатил дождь и суматошные порывы ветра разметали полы платья.

Сбежав по сколотым местами ступенькам, я оказалась возле взволнованных вод озера Мун.

Берег, с которого можно было полюбоваться городом Райн, вечнозелеными склонами гор и Андийским Хребтом, скрывал плотный и густой туман.

В солнечный день, можно было разглядеть красоты мест и насладиться видами.

Пока я кусала губы и рьяно вглядывалась в туман, глотая злые слезы, меня колотил холодный дождь.

Я бы в самом страшном сне не могла подумать о том, что Энтони Вебер сможет так мерзко поступить с моей жизнью, продав непонятно кому.

Моему взору сразу же представился отчим, сидящий на пухлом облаке и смеющейся над нами с матушкой.

– Шарлотта, милая, вернись в дом, а то не хватало лечить тебя от лихорадки!

Родительница раскрыла большой зонт и напористо уставилась на мою взвинченную фигуру. Мне хотелось топнуть ногой и по-детски убежать в свои покои, громко хлопнув дверью, но я удержала сей порыв, чтобы вылить на матушку все свое недовольство.

– Прошу тебя скинь плащ, не стоит уничтожат остатки былой роскоши от ковра!

– Мне плевать на этот плешивый кусок шерсти, – рявкнула я, взметнув юбкой платья и прошествовав к лестнице, – что это сейчас было матушка?

– Дорогая, не стоит привлекать внимание слуг, а то им мало что ли разговоров для сплетен.

Корнелия ловко схватила меня под локоть и потащила на второй этаж, в сторону моих покоев.

Закрыв за нами двустворчатую дверь, местами облупившуюся, но сохранившую легкий налет былой роскоши, я встала в оборонительную стойку, выпучивая глаза на мать.

– Я не выйду замуж за непонятно кого! Что за идиотские традиции?

Корнелия медленно вздохнула. На ее красивом, довольно-таки молодом и ухоженном лице во всей красе расцвело деланное спокойствие вкупе с сожалением и легкой улыбкой.

– Милая Лотти, прошу тебя не пори горячку, – женщина протянула ко мне руки и подтолкнув к банкетке возле кровати, усадила меня рядом с собой. – Энтони удивил меня настолько сильно, что мне хватило огромных усилий, чтобы сдержать лицо перед нотариусом. Но главное в этом всем, что за все наши притеснения, мы еще сможем насладиться полноценной жизнью, дорогая. И как нам после всего этого не благодарить моего дражайшего супруга?

– Не знаю уж за что такие дифирамбы, матушка, но наследницей я стану при очень пикантном условии. Каким деспотом надо быть, чтобы продать меня! Меня, которая почти послушно вела себя с ним все эти годы и практически никогда не выказывала неуважения.

– Ну, последнее высказывание спорно. Ты часто была заносчива и возможно таким образом сподвигла Энтони создать некое условие в последний момент.

– Я не выйду замуж за непонятно кого. Мне очень симпатизируют Патрик Адлейк. И я ему тоже нравлюсь.

Корнелия незначительно поморщилась, пытаясь скрыть недовольную мину.

– Из ветвей гарпий?

– Да, он будет мне чудесным супругом, а главное наше чувство взаимно.

Матушка выдавила улыбку. Я сразу же поняла, что она не совсем согласна с моим мнением, но пытается выиграть время и дать мне разумный ответ.

– Патрик кажется мне человеком разгульным. Уверена ли ты что он сделает тебя счастливой?

– А почему я должна думать в негативном ключе? -встрепенулась я, стуча туфлей по паркету.

– Конечно нет, дорогая, но я кое-что выяснила у господина Вермута. Нотариус рассказал, что Нейт Флеминг до отвратительного богат, имеет тесное родство с королем и это не все его качества. Ты же понимаешь, Лотти, что мы сможем овладеть наследием, только после твоего замужества с ним. Разве можно упустить такую возможность? Тем более, нотариус уточнил, что если пункт договора не будет исполнен, то все будет завещано аббатству Драконьего ордена. Неужели ты хочешь, чтобы какие-то монахи тратили наши франки на новые сутаны? Тогда я просто этого не вынесу.

– То есть, вы приказываете мне идти на казнь, чтобы монахи не ходили в новых сутанах? Спасибо матушка!

Корнелия улыбнулась, не скрывая ухмылки.

– Ты можешь выйти замуж, а потом разойтись, если будет совсем тяжко. Зато останемся при наших деньгах, к слову, заслуженных годами.

– Нет! – рявкнула я, – это выше моих сил!

Я вскочила с банкетки и устремилась в гардеробную зону, чтобы выбрать самый красивый наряд для встречи с Патриком.

Корнелия поднялась, тактично кивнув.

– Знаю, что ты благоразумна и примешь правильное решение, но пожить в свое удовольствие хочет каждый, поэтому, подумай о своей матери, которая старалась для тебя все годы.

Я закатила глаза, проглотив острую манипуляцию в мою сторону.

Семейный экипаж Вебер, вез меня на встречу с Патриком Адлейком в один из салонов для отдыха. Я знала, что встречу его там и смогу поплакаться в жилетку. Я была уверена, что молодой человек обязательно что-то придумает и спасет меня из цепких лап завещания Энтони.

Дождь продолжал заливать серые мостовые, окутывая непримечательные дома туманом и бледным светом от уличных фонарей.

Озеро Мун медленно сливалось с сумерками, тая в блеклых красках горизонта.

Яркими пятнами в городе Райн, в такую смурную пору, являлись растущие аллеями красные клены. Их яркие листья, наполняли город легким налетом мистики. Казалось, что с деревьев сочиться кровь, а в темных проулках ожидают ненормальные личности, хотя таких практически не было в королевстве Эсмар. Ну, если только родовые ветви химер, казавшиеся мне странными. Они обычно держались особняком и не шибко общались с другими представителями родов.

Всего, родовых линий было несколько. Самыми важными и знатными были те, в ком текла драконья кровь. Хотя они, часто соперничали с гарпиями, что вызывало во мне некое умиление и насмешку.

Я, как и моя матушка были обычными людьми, без намека на родовые ветви знати. Меня это совершенно не волновало, а Корнелия любила прихвастнуть тем, что в седьмом родовом колене, в нашу ветвь затесались драконы, что было обычным вымыслом.

Деланно задрав подбородок, я укуталась в теплый плащ с воротником из норки и напряженно уставилась в темнеющее небо.

Через некоторое время, я водрузив на свое лицо улыбку, плавно вошла в салон, сразу же поймав на себе заинтересованные взгляды мужчин и завистливых женщин.

Я знала, что родилась красивой.

Да, пусть с ростом не вышло, но моя миниатюрность, тонкая талия, аккуратный бюст и большие карие глаза производили эффект. Каштановые волнистые волосы, я убирала в прическу или распускала по плечам.

Еще я была дерзкой и совершенно точно не стеснялась нарядиться в платье с откровенным декольте. Мне нравилось производить эффект и помимо Патрика, у меня были и другие ухажеры, славшие мне цветы, дарения и сладострастные записки с посланиями о любви.

В салоне было шумно, играло фортепьяно и яркие ароматы одеколонов, сопровождались утонченными запахами женских духов.

На одном из столиков, мужская компания играла в карты и дымила сигарами, от которых в воздух поднимался сизый дымок, плавно пролетающий над потолком.

Изобразив на лице счастливую улыбку, я подошла к столу, разглядев в игроках несколько знакомых мне лиц.

– Невил? – промурлыкала я, осторожно заглянув в его карты, – чувствую победа будет на вашей стороне.

Молодой человек расцвел, стоило мне ему подмигнуть.

– Шарлотта, дорогая, как я рад вас видеть! Не желаете ли сыграть партию? Знаю, вам сопутствует везение!

Я поморщилась, понимая, что везение оставило меня после прочтения завещания.

– Возможно, у госпожи Вебер закончился фарт, после того как ее отчим так нелепо погиб, – вдохнул Лерой Маквин, высокий молодой человек из известной ветви горгулий.

У него были оттопыренные уши, круглый нос и пронзительные синие глаза. Пальцы на его руках были чем-то похожи на конусы и при определенном освещении напоминали когти.

Естественно, Лерой считал себя знатным и важным и раздражал своей чванливой физиономией и острыми высказываниями.

– О, нет, Лерой. Тут вы не угадали. К сожалению, ваша проницательность покинула вас, как и победа, потому что в этой партии победит ваш соперник. Советую вам потренироваться получше, чтобы не позорить вашу знатную родовую ветвь.

Стоило мне отойти в другой зал, как за моей спиной раздался смех и тихое шипение Лероя. Я явно наживала себе врагов, не думая о последствиях, но удержаться не могла, настроение было скверным, пока я не углядела Патрика и направилась к нему, видя в нем надежду.

– Патрик? – окрикнула я, пока молодой человек общался со своими друзьями, небрежно попивая виски. Весь его внешний вид кричал о расслабленности, непринужденности и неге. Черные волосы, аккуратно причесанные на ровный пробор, статная осанка, наряженная в костюм и красивую белую рубашку с воротником жабо, красиво констатировала с его бледной кожей и яркими голубыми глазами, в которых можно было утонуть как в водах озера Мун.

Услышав оклик, молодой человек обернулся и буквально через секунду пронзил меня до невозможности чувственным взглядом, от которого мое сердце заходило ходуном.

– Шарлотта, – с придыханием произнес молодой человек, беря мою руку чтобы прикоснуться к ней поцелуем.

Я позволила несколько секунд полюбоваться им и теряя терпение, посмотрела по сторонам, сразу же поняв, что в зале было ужасно шумно и людно.

– Могу ли я поговорить с вами наедине?

Патрик приподнял бровь, обескуражив меня своим внешним видом десятый раз за пару минут и кивнув, подтолкнул на застекленную террасу, с которой открывался красивый вид в дневное время.

Здесь было тихо и спокойно, но в воздухе продолжал витать сигарный дым и ароматы крепких напитков, помогающие расслабляться гостям.

Первый раз в жизни у меня появилась мысль хорошенько надраться, чтобы забыться, но я закинула эту идею куда подальше, приготовившись к разговору.

– Шарлотта, вы были в трауре, как вы сейчас? Легче?

Я поморщилась, ощутив, как руки молодого мужчины взяли мои пальцы в свои. Приятная волна тепла прошла по коже.

– Да, но кое-что случилось и мне нужна ваша помощь, Патрик.

Мое высказывание отразилось на лице Адлейка легкой судорогой. Уголки его губ продолжали быть вздернуты вверх, но скорее всего, по привычке.

– О боги, что произошло? – поинтересовался он учтиво.

– Мой отчим написал завещание и в нем написано, что я должна выйти замуж за другого человека, но я не хочу. Я хочу быть с вами!

Патрик застыл на моем лице, не моргая.

– Как же так? Неужели?

– Именно так! Так написано в этом злополучном завещании, и я подумала, что вы сможете мне помочь. Мы же нравимся друг другу и у вас есть связи.

– Я немного не понимаю Шарлотта.

О боги, обычно он более понятлив! Видимо, разволновался!

– Мы можем пожениться задним числом, Патрик и предоставить эти документы. Тогда, ситуация спокойно решится с наследием и со всем остальным.

– Жениться? –переспросил молодой человек. Его левая бровь дернулась в нервном тике, а красивые глаза, сощурились в узкие полоски.

– Именно так, я хочу быть с вами, неужели непонятно? Тем более, мы нравимся друг другу!

Патрик неожиданно убрал свои руки с моих, и они повисли как палки, моментально ощутив холод.

– Да, нравимся, – пожал плечами Адлейк, расстегнув ворот на рубашке, хотя на террасе было достаточно свежо, даже прохладно, так как сквозило из оконных щелей ощутимо. – Но, я пока не собирался жениться и вообще, это не делается так…спонтанно.

Я разозлилась. Мне бы считать до пяти, чтобы сохранить терпение, но вместо этого я закусила до боли язык, чтобы не выказать чего лишнего.

– Если мы нравимся друг другу Патрик, то что тянуть? Тем более, мы убьем двух зайцев. Мы будем вместе и мой вопрос решится. Неужели вы не поможете мне? Мое сердце ваше!

– Нда, я, то есть, не так я себе это представлял.

Патрик сначала повернулся ко мне спиной, а потом наконец, лицом, порозовевшим и напряженным.

Никогда бы не подумала, что его бледная кожа может создать такой приметный оттенок!

– Нет, Шарлотта! Вы мне действительно нравитесь, но я не думал о вас как о своей супруге.

Слова прозвучали как гром среди ясного неба.

По моей левой щеке, будто прошлась хлесткая пощечина.

Я сглотнула, стараясь держать лицо и не упасть в ноги человеку, который нравился.

– Кем же представляли?

Адлейк по-идиотски пожал плечами.

– Вы слишком своевольны, вздорны и заносчивы. Да, с вами весело, вы красивы, очень и притягательны как женщина, но уверен, мы бы не ужились под одной крышей, тем более я доверюсь выбору родных. Они скорее всего, подыщут мне партию из ветви гарпий, коим представителям я являюсь, чтобы не разбавлять наш род.