Бизнес по-бомжатски

– Момент истины, – торжественно произнёс Генка, нажимая на кнопку запуска.

Наступила драматическая пауза. "Анюта" загудела, на панели управления замигали индикаторы, система начала прогрев. Все замерли в ожидании – взорвётся или нет?

Устройство продолжало работать, и с каждой секундой напряжение в вагоне нарастало. Минута… две… три… Всё шло нормально. Генка начал улыбаться, Хакер перестал нервно оглядываться, а Толстый даже расслабил сжатые кулаки.

И тут это случилось. "Анюта" внезапно издала звук, похожий на довольное мурлыканье, а затем из вентиляционных отверстий устройства повалил… голубой дым. Не обычный дым или пар, а именно ярко-голубой, светящийся дым, который, вопреки всем законам физики, не поднимался вверх, а стелился по полу, как туман.

– Это… нормально? – осторожно спросил Виктор.

– Абсолютно нет, – восторженно ответил Генка. – Это потрясающе! Анюта синтезирует холодную плазму! Я даже не программировал такую функцию!

– Но это безопасно? – уточнила Графиня, приподнимая края юбки, чтобы странный туман не касался её ног.

– Думаю, да… – неуверенно протянул Генка. – В смысле, она не взорвалась и не испускает радиацию. По крайней мере, критическую…

Академик опустился на колени и зачерпнул немного голубого тумана в стеклянную банку:

– Интереснейший побочный эффект. Похоже на ионизированный воздух с примесью органических соединений. Фактически – озон с ароматическими элементами.

– И чем это грозит? – поинтересовался Виктор, начиная беспокоиться.

– Ну… – Академик почесал бородку, – в малых дозах озон даже полезен – дезинфицирует помещение, убивает микробы. А аромат… – он принюхался, – пахнет как… свежеиспечённый хлеб?

Действительно, вагон начал наполняться запахом свежей выпечки, который становился всё интенсивнее. Это было странно, но не неприятно.

– Анюта считывает окружающую обстановку и адаптируется! – восхищённо воскликнул Генка. – Она поняла, что будет работать в кафе, и создаёт соответствующую атмосферу!

– То есть, этот эффект не опасен? – уточнил Виктор.

– Если только клиенты кафе не страдают непереносимостью запаха свежей выпечки, – усмехнулся Академик.

Тестирование продолжилось. "Анюта" стабильно работала уже полчаса, успешно питая подключенные приборы и утилизируя органические отходы. Голубой туман постепенно рассеялся, но приятный аромат остался. Система не перегревалась, не производила странных звуков (кроме периодического мурлыканья) и, что самое главное, не пыталась устроить короткое замыкание.

– Я считаю тестирование успешным, – объявил Виктор. – Устройство готово к установке у клиента.

– У меня только один вопрос, – подал голос Хакер. – Как мы доставим эту штуковину в кафе? Она весит килограммов тридцать, а до "У Петровича" километра три.

Все озадаченно переглянулись. В запале работы никто даже не подумал о логистике.

– У меня есть решение, – неожиданно сказала Антонина Павловна. – Мой племянник иногда подрабатывает на своём "Газельке". Думаю, он сможет подбросить нас за… – она на секунду задумалась, – за хорошее слово и литр хорошей водки.

– Это можно организовать, – кивнул Толстый.

"Газелька" племянника Антонины Павловны оказалась видавшим виды фургоном с облупившейся краской и характером норовистой лошади – машина глохла на каждом втором светофоре и издавала звуки, которые заставляли Хакера бормотать молитвы неведомым техно-божествам.

Экспедиционная группа для установки "Анюты" была сформирована по принципу минимальной достаточности: Генка как главный технический специалист, Виктор как руководитель проекта и лицо для общения с клиентом, и Толстый – на случай, если понадобится физическая сила или убедительность. Остальные остались в вагоне, готовить документацию и планировать следующие шаги.

Кафе "У Петровича" уже закрылось для посетителей, когда команда "ОмниСтрим" подъехала ко входу. Сам Петрович встретил их у служебной двери с выражением лица человека, который уже начал сомневаться в своём решении, но ещё готов дать шанс.

– Принесли вашу чудо-машину? – спросил он, пропуская команду на кухню.

– Инновационную систему энергетической оптимизации, – поправил его Виктор. – Да, мы готовы к установке.

Кухня кафе представляла собой компактное, но хорошо организованное пространство с профессиональным оборудованием. Плиты, духовки, холодильники – всё было чистым и ухоженным, что говорило о хорошем отношении владельца к своему делу.

– Где планируете ставить вашу… систему? – поинтересовался Петрович.

Генка уже сканировал помещение взглядом, бормоча что-то себе под нос и периодически принюхиваясь, как охотничья собака.

– Здесь! – наконец объявил он, указывая на угол возле утилизатора пищевых отходов. – Идеальное место для Анюты! Рядом источник биомассы и доступ к основной электросети.

– Удобное расположение с точки зрения операционных процессов, – поддержал его Виктор. – И не будет мешать персоналу.

Установка началась. Толстый аккуратно распаковал "Анюту", Генка начал настраивать систему, а Виктор отвлекал Петровича рассказами о перспективах экономии и преимуществах их технологии.

– Вы понимаете, – говорил он, – традиционные подходы к энергопотреблению устарели. В современных реалиях рыночной экономики критическим фактором становится ресурсная эффективность. Наша система реализует принцип циркулярной экономики в микромасштабе отдельно взятого предприятия…

Петрович кивал с таким видом, будто понимал хотя бы треть сказанного, но его внимание было приковано к Генке, который поглаживал установленное устройство и что-то нежно шептал ему.

– Он всегда так с техникой разговаривает? – тихо спросил Петрович у Виктора.

– Это часть нашего know-how, – невозмутимо ответил тот. – Экспериментально доказано, что положительный эмоциональный контакт с оборудованием повышает эффективность его работы на 17%.

– Серьёзно?

– Абсолютно. Гарвардское исследование, – соврал Виктор с невозмутимым лицом.

Петрович ещё раз взглянул на Генку, который теперь напевал "Анюте" что-то похожее на колыбельную, пожал плечами и решил не углубляться в странности технических гениев.

Через час установка была завершена. "Анюта" уже была подключена к электросети кафе и к контейнеру для пищевых отходов. Генка провёл финальную калибровку, и устройство загудело с тихим, почти умиротворяющим звуком.

– Тестовый запуск, – объявил он, нажимая кнопку активации.

Все затаили дыхание. "Анюта" мигнула индикаторами, загудела чуть громче, а затем… ничего не произошло. Никаких взрывов, никакого дыма, никаких странных эффектов. Только ровное гудение и мигающий зелёным индикатор "Работа".

– Система функционирует нормально, – с облегчением сообщил Генка. – Теперь перепроверим эффективность энергосбережения…

Он подключил к устройству какой-то измерительный прибор собственного изготовления и удовлетворённо кивнул:

– Как и обещали – экономия около 35% от стандартного энергопотребления. Плюс утилизация отходов.

– И никаких побочных эффектов? – осторожно уточнил Виктор, помня о голубом тумане.

– Пока не наблюдаю, – ответил Генка. – Хотя… – он принюхался, – кажется, Анюта начинает создавать ароматический эффект. Чувствуете?

В воздухе действительно появился лёгкий аромат свежей выпечки, который становился всё отчётливее.

– Это что-то типа освежителя воздуха? – поинтересовался Петрович, принюхиваясь.

– Это ароматический маркетинг, – подхватил Виктор. – Запах формирует позитивные ассоциации у клиентов и стимулирует аппетит. Исследования показывают, что правильно подобранные ароматы могут увеличить продажи до 23%.

– Хм, – Петрович выглядел заинтересованным. – А можно настроить запах под определённые блюда? Например, у нас фирменные пирожки с яблоком…

– Теоретически – да, – закивал Генка. – Анюта умеет адаптироваться под окружающую среду. Если вы будете готовить определённые блюда чаще, она со временем "научится" воспроизводить их ароматический профиль.

Петрович впервые за вечер искренне улыбнулся:

– Знаете, это может быть реально полезно. Люди идут на запах – это факт.

Установка завершилась подписанием тестового акта и подробным инструктажем по эксплуатации системы. Генка даже составил памятку для персонала кафе – что можно и нельзя делать с "Анютой".

– Главное, не кормите её металлическими предметами, – серьёзно предупредил он. – И не подключайте напрямую к газовым плитам. А так – она очень дружелюбная.

Когда команда "ОмниСтрим" уже собиралась уходить, Петрович неожиданно остановил их:

– Знаете, ребята, я не уверен, что ваша штука реально будет работать как надо. Но мне нравится ваш подход. Вы мне напоминаете меня самого, когда я только начинал… с голым задом, но с идеей.

Он достал из кармана конверт и протянул Виктору:

– Это аванс. Небольшой, но честный. Если всё будет работать три дня без проблем – получите остальное и мои рекомендации другим заведениям.

Виктор принял конверт с чувством, близким к благоговению. Это были их первые заработанные деньги. Первое реальное подтверждение того, что их безумная идея превращается в настоящий бизнес.

– Спасибо за доверие, – сказал он, пожимая руку Петровичу. – Мы вас не подведём.

Возвращение в вагон-офис было триумфальным. Когда Виктор продемонстрировал команде конверт с деньгами, даже обычно скептически настроенный Хакер позволил себе улыбнуться.

– Это, конечно, не миллион, – сказал Виктор, – но это первый шаг к нему. "ОмниСтрим Текнолоджис" официально начала генерировать доход!

Графиня с удовлетворённым видом достала из своего саквояжа бутылку дешёвого, но вполне приличного вина:

– Я предлагаю отметить это знаменательное событие. Сегодня мы совершили прорыв от стадии pre-seed к реальному бизнесу с подтверждённой рыночной моделью.

Они разлили вино по разномастным чашкам и стаканам, и Виктор поднял импровизированный тост:

– За "ОмниСтрим" и за нас! От вокзала – к миллиардам!

Все дружно чокнулись и сделали по глотку. Это был момент настоящего триумфа, момент, когда безумная идея начала превращаться в реальность. И хотя никто из них не подозревал, какие испытания ждут их впереди, эту ночь они могли по праву считать первой победой.

В углу вагона тихо светились индикаторы экспериментальной версии "Анюты", которую они оставили для дальнейших разработок. Устройство мурлыкало, словно большой довольный кот, и выпускало тонкие струйки голубого светящегося тумана, которые складывались в затейливые узоры, прежде чем раствориться в воздухе.

Глава 7

Утро после установки "Анюты" в кафе "У Петровича" началось с оглушительного стука в дверь вагона-офиса. Хакер, который обычно спал чутко, как потревоженная сова, подскочил первым.

– Правительственный рейд! – в панике зашептал он, лихорадочно натягивая толстовку. – Я же говорил, что нас отследят по энергетической сигнатуре!

Толстый, не разделявший параноидальных страхов коллеги, лениво поднялся со своего ложа (конструкции из двух матрасов и трёх одеял, напоминавшей гнездо гигантского грызуна) и направился к двери.

– Кто там? – рявкнул он голосом, от которого даже у дверных петель должны были начаться проблемы с нервной системой.

– Муниципальная инспекция по контролю за использованием городского имущества! – раздался официальный голос. – Откройте немедленно!

Это заявление вызвало мгновенную мобилизацию всего офиса. Виктор, спавший в твидовом пиджаке (единственной приличной вещи в его гардеробе), попытался привести себя в относительный порядок. Графиня, которая даже во сне умудрялась сохранять осанку английской королевы, быстро оценила ситуацию:

– Нам необходимо применить стратегию коммуникационного менеджмента в условиях кризисной ситуации.

– Проще говоря, заговорить этого хмыря до смерти? – уточнил Толстый.

– Именно, mon cher. Я возьму это на себя.

Когда дверь открылась, перед ними предстал невысокий полный мужчина в форменной куртке с нашивками муниципальной службы. Его маленькие глазки профессионального бюрократа быстро оценили состояние вагона и его обитателей.

– Так-так-так, – протянул он с интонацией человека, уже мысленно подсчитывающего размер штрафа, – незаконное использование городского имущества, проживание в неприспособленном помещении, вероятное нарушение санитарных и противопожарных норм…

– Добрый день, уважаемый коллега! – Графиня выступила вперёд, излучая такой аристократизм, что даже её потрёпанная одежда казалась сознательным модным выбором. – Позвольте представиться: Людмила Верховская, директор по связям с государственными органами инновационного технологического стартапа "ОмниСтрим".

Инспектор моргнул, явно не ожидав встретить на своём маршруте подобное создание.

– Вы… что здесь делаете? – растерянно спросил он.

– Реализуем пилотную фазу городской программы по ревитализации деградирующих промышленных объектов, – не моргнув глазом, ответила Графиня. – В рамках концепции sustainable development и гармоничной реинтеграции промзон в городскую ткань.

– Я… что? – инспектор явно пытался понять, с какой стороны подступиться к этому потоку терминов.

– У вас должно быть уведомление из департамента, – продолжила Графиня. – Проект получил грантовую поддержку в рамках программы "Инновационная Москва". Мы тестируем энергоэффективные решения для городских объектов в стрессовых условиях.

Она говорила с таким непоколебимым авторитетом, что инспектор начал инстинктивно оправдываться:

– У меня нет никаких уведомлений…

– Какое упущение со стороны ваших коллег! – Графиня сочувственно покачала головой. – Я непременно сообщу об этом коммуникационном сбое куратору программы. Вам придётся заполнить форму АР-17 о несогласованности межведомственного взаимодействия.

– Форму… какую? – инспектор начал нервно теребить планшет с бумагами.

В этот момент Толстый сделал шаг вперёд, нависая над инспектором, как грозовая туча.

– Может, чайку? – предложил он с улыбкой, которая в сочетании с его габаритами выглядела как предложение, от которого крайне нежелательно отказываться.

– Я, наверное, зайду позже, когда разберусь с документацией, – пробормотал инспектор, отступая. – Возможно, действительно произошла какая-то ошибка…

– Абсолютно точно! – подхватил Виктор, который наконец собрался с мыслями. – Мы проводим важный социальный эксперимент. Я профессор экономики, специализируюсь на адаптивных моделях в кризисных условиях. Кстати, не хотите ли стать участником нашего исследования? Оплата символическая, но научный вклад неоценим!

Перспектива стать подопытным кроликом в каком-то странном эксперименте окончательно добила решимость инспектора.

– Нет-нет, я просто выполняю свои обязанности, – он начал пятиться. – Я проверю информацию и вернусь… если будет необходимость.

– Вот моя визитка, – Графиня протянула ему красиво оформленный кусочек картона с написанным от руки телефонным номером. – Если возникнут вопросы – обращайтесь напрямую. Всегда рады сотрудничеству с муниципальными органами!

Когда инспектор наконец скрылся из виду, команда облегчённо выдохнула.

– Это было блестяще, – восхищённо произнёс Виктор. – Графиня, вы настоящий мастер корпоративной дипломатии.

– Просто нужно говорить на их языке, – пожала плечами она. – Чиновники боятся двух вещей: ответственности и бумажной работы. Я дала ему понять, что наш случай – это потенциальное бюрократическое болото.

– А на какой номер ты дала визитку? – поинтересовался Хакер.

– Службы психологической помощи подросткам, – невозмутимо ответила Графиня. – Если позвонит, ему будет чем заняться.

Инцидент с инспектором заставил Виктора задуматься. Он собрал экстренное совещание прямо посреди вагона.

– Коллеги, нам нужно серьёзно отнестись к вопросу легализации нашей деятельности, – начал он. – Чем успешнее будет "ОмниСтрим", тем больше внимания мы будем привлекать. Нам нужна стратегия устойчивого развития.

– И нормальный сортир, – добавил Толстый, который начинал день с конструктивных предложений.

– Это тоже, – согласился Виктор. – Но сначала – корпоративная культура. Любой успешный бизнес начинается с формулирования ценностей и миссии.

– О боже, – простонал Толстый. – Только не занудствуй про миссии-шмиссии! Я этим отравился ещё на курсах охранников в "ПрофиГард".

– И тем не менее, – настаивал Виктор, – нам нужно определить, кто мы такие и куда движемся. Это основа корпоративной идентичности.

– Предлагаю перейти к практическому воплощению, – вмешалась Графиня. – Виктор, изложите базовую концепцию, а мы с коллегами внесём необходимые коррективы.

Виктор воодушевился. Он извлёк из своей сумки относительно чистый лист бумаги и карандаш.

– Итак, миссия компании "ОмниСтрим Текнолоджис": "Мы трансформируем энергетический ландшафт, превращая отходы в ресурсы, создавая устойчивые решения для бизнеса и улучшая мир вокруг нас".

– Слишком много "транс-чего-то-там" и "ландшафтов", – поморщился Толстый. – Мы бомжи, которые делают клёвые штуки из мусора. Почему не сказать прямо?

– Потому что никто не купит технологию у бомжей, – вздохнул Виктор. – Нам нужно создать профессиональный образ.

– А как насчёт: "От отбросов к процветанию, от помойки к прибыли", – предложил Хакер, неожиданно проявив поэтический талант.

– Слишком прямолинейно, – покачала головой Графиня. – Но в этом что-то есть. Возможно, "Превращаем ненужное в необходимое"?

– Мне нравится! – подхватил Виктор. – Лаконично и точно отражает суть.

Генка, который до этого молча возился с очередной модификацией "Анюты-младшей", неожиданно подал голос:

– А почему бы не сказать просто: "Мы видим ценность там, где другие видят мусор"? Это же по-честному.

Все замолчали, обдумывая его слова.

– Знаете, – медленно произнёс Виктор, – это действительно то, что нас объединяет. Не только в технологическом смысле, но и… в человеческом.

– Хочешь сказать, что мы сами как тот мусор, в котором никто не видел ценности? – прямо спросил Толстый.

– В некотором роде, – осторожно ответил Виктор. – Общество списало нас, но мы доказываем, что можем создать нечто значимое.

Воцарилась задумчивая тишина.

– Принято единогласно, – наконец объявила Графиня. – "Мы видим ценность там, где другие видят мусор" – официальная миссия "ОмниСтрим Текнолоджис".

Виктор записал формулировку и перешёл к следующему пункту:

– Теперь нам нужно определить корпоративные ценности. Я предлагаю следующий список: инновационность, устойчивость, клиентоориентированность…

– Не-не-не, только без этой корпоративной чуши, – замахал руками Толстый. – Давайте настоящие ценности. Например, "не кидать своих".

– Взаимовыручка, – перевела Графиня.

– Ещё – "делиться едой", – продолжил Толстый. – Это святое.

– Ресурсная солидарность, – записал Виктор.

– И "чинить, а не выбрасывать", – добавил Генка. – Это и про технологию, и про людей.

– Регенеративный подход, – кивнул Виктор, делая пометку.

– А ещё "не выпендриваться", – серьёзно сказал Толстый. – В смысле, не строить из себя то, чем не являешься.

– Аутентичность, – элегантно сформулировала Графиня.

Виктор с удивлением смотрел на формирующийся список:

Взаимовыручка

Ресурсная солидарность

Регенеративный подход

Аутентичность

– Знаете, – сказал он, – это действительно… хорошие ценности. Не просто корпоративные клише, а то, во что мы на самом деле верим.

– Вот про "верим" – это правильно, – неожиданно вмешался Хакер. – Нам нужна ещё… как бы это сказать… вера в то, что невозможное возможно.

– Оптимистический прагматизм, – предложил Виктор.

– Да какой, к чёрту, прагматизм? – возмутился Хакер. – Мы бомжи, создающие высокотехнологичный бизнес в вагоне на запасных путях! Это чистое безумие! Но мы же делаем это! Потому что верим, что можем.

– Созидательное безумие, – тихо сказала Графиня, и все замолчали, обдумывая эту формулировку.

– Мне нравится, – наконец произнёс Виктор. – Добавляем пятой ценностью.

Когда с миссией и ценностями было покончено, Виктор перешёл к следующему пункту:

– Теперь нам нужно визуальное воплощение нашей корпоративной идентичности. Логотип, фирменные цвета, возможно, слоган.

– Я могу нарисовать, – неожиданно предложил Толстый. – В армии я был неплохим художником. Правда, рисовал в основном на нарядах вне очереди.

– Отлично! – обрадовался Виктор. – Что ты предлагаешь?

Толстый взял карандаш и начал быстро набрасывать что-то на обратной стороне листа. Через несколько минут он продемонстрировал эскиз: стилизованная буква "О", внутри которой круговыми линиями был изображён поток, преобразующийся из хаотичного в упорядоченный.

– Если смотреть под определённым углом, – пояснил он, – это и мусорный водоворот, который превращается в чистый поток энергии, и намёк на круговорот ресурсов в природе.

– Это… это гениально, – восхищённо произнёс Виктор. – Я и не подозревал о твоих талантах.

– У каждого бомжа своя предыстория, профессор, – усмехнулся Толстый. – А цвета я бы предложил зелёный и синий. Зелёный – экология, синий – энергия и технологии.

– И голубое свечение "Анюты", – добавил Генка.

– Прекрасный выбор, – одобрила Графиня. – Экологичный, современный, запоминающийся.

Виктор с изумлением наблюдал, как команда бездомных создаёт корпоративную айдентику, которая могла бы стоить десятки тысяч долларов, если бы её разрабатывало модное агентство. И при этом в их варианте было больше души и подлинности.

– Знаете что, – сказал он, – я думаю, нам стоит записать всё это. Создать настоящий корпоративный манифест "ОмниСтрим".

– Только не на туалетной бумаге, как бизнес-план, – попросила Графиня.

– У меня есть идея получше, – Виктор загадочно улыбнулся.

Первый корпоративный манифест "ОмниСтрим Текнолоджис" был торжественно нанесён на внутреннюю стену вагона-офиса акриловыми красками, которые Толстый "одолжил" у уличных художников с соседнего заброшенного завода. Он же выступил в роли главного оформителя, создав настоящее произведение искусства: миссия компании была выведена в центре большими буквами, вокруг располагались пять корпоративных ценностей, а всё это обрамлял логотип и фирменные цвета.

– Предлагаю запечатлеть этот исторический момент, – торжественно сказал Виктор, доставая древний цифровой фотоаппарат, еще один предмет, чудом сохранившийся с его "прошлой жизни".

Они выстроились на фоне манифеста: Виктор в центре в своём неизменном твидовом пиджаке, Графиня справа от него с королевской осанкой, Толстый слева, гордо скрестив руки на груди, Генка присел на корточки впереди с миниатюрной версией "Анюты" в руках, а Хакер нервно примостился с краю, натянув капюшон почти до носа. Вспышка осветила эту странную группу, запечатлев момент рождения их корпоративной идентичности.

– Отлично, теперь нам нужны корпоративные ритуалы, – объявил Виктор. – В каждой успешной компании есть свои традиции, которые сплачивают коллектив.

– Например? – скептически поинтересовался Толстый.

– Ну, в Google у них пятничные встречи с основателями, в некоторых японских компаниях – утренняя гимнастика, в стартапах часто проводят еженедельные пиццапятницы…

– Пицца – это хорошо, – оживился Толстый. – Это я поддерживаю.

– К сожалению, бюджет пока не позволяет регулярные пиццапятницы, – вздохнул Виктор. – Но мы можем создать свои уникальные ритуалы.

– Как насчёт еженедельного "Часа признания ценности"? – предложила Графиня. – Каждый будет рассказывать о самой ценной находке за неделю и о том, какой потенциал он в ней увидел.

– Отличная идея! – воодушевился Виктор. – Это и практическую пользу принесёт, и корпоративный дух укрепит.

– А ещё давайте введём "Момент благодарности", – неожиданно предложил Генка. – Каждый день перед сном мы будем благодарить друг друга за помощь. Анюта тоже любит, когда её благодарят, она от этого лучше работает.

Толстый закатил глаза, но возражать не стал.

– И ещё нам нужен какой-нибудь боевой клич или приветствие, – сказал Хакер. – Что-то, что будет только наше.

– Как насчёт "Из отходов в доходы!"? – предложил Виктор.

– Слишком длинно, – поморщился Толстый. – А просто "ОмниСтрим!" с поднятым кулаком?

– А по-моему, круто, – неожиданно поддержал его Хакер. – Просто и со смыслом.

Они попробовали все вместе: "ОмниСтрим!" – и синхронно подняли кулаки. Получилось немного неловко, но искренне.

– Теперь мы официально корпорация, – усмехнулся Толстый. – Со своими кричалками и обнимашками. Не хватает только тимбилдинга на байдарках.

– Это в перспективном плане, – невозмутимо ответил Виктор. – Сразу после выхода на IPO.

В этот момент в дверь вагона постучали – на этот раз гораздо более вежливо, чем утренний инспектор. На пороге стоял Петрович, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.