Приключения Они

– И при этом они не ведут войн, – заметил Сай. – Вся их сила направлена на лидерство в обладании самкой, а значит на продолжение рода. Между брачными поединками они живут мирно, в простоте и благородной бедности, не зная алчности. Только иногда прогоняют соперника со своей территории, но такие поединки, как правило, не жестоки.

– Даже не знаю, что здесь является достаточным, а что недостаточным, – развёл руками князь. – В человеческом мире они ведут иную жизнь.

– Это потому, что люди воспитывают их по-человечески, – согласился господин Сай. – Не берусь судить, насколько это хорошо, но если нам повезёт, то у вас под началом будет вскоре целое племя нэко, обычаи которого станут отличаться от тех, которым придерживаются их дикие сородичи. Вы сами напишите законы, подходящие именно для ручных нэко, и со временем это племя вырастет в целый народ, стоя во главе, которого вы станете воистину непобедимы!

– Только к тому времени я буду уже слишком стар, – вздохнул князь. – Но вы правы – это очень заманчиво. Даже на закате жизни увидеть осуществление подобной мечты, это действительно прекрасно! Главное – наловить побольше беременных самочек нэко…

– Нет, нет! – горячо возразил профессор. – Не наловить, а приманить, убедить их пойти с нами, и не обмануть их надежды в будущем. Жаль, что в ваших владениях не растут такие деревья, как в их стране, но может быть это к лучшему. Нэко на деревьях чувствуют себя защищёнными высотой, а на земле им понадобится ваша защита. Они благодарные существа, и когда почувствуют вашу заботу, станут совершенно ручными, я уверен!

– Будем сами мягкими и пушистыми, как котята! – пошутил князь. – Без насилия, так без насилия. Даже если мы приведём с собой хотя бы десяток, то это будет уже хорошо. Подействовала бы только наша приманка!.

– Девчонки любого вида любят ласку, побрякушки и вкусняшки! – ответил господин Сай. – Юным кошечкам приходится трудновато после первых брачных игр. На родных деревьях им больше не место, а найти своё, достаточно удобное для того чтобы обзавестись потомством, не так-то просто! Для котов они не представляют больше интереса. Жизнь их в этот период голодная и опасная, прежде всего из-за возможности столкновения с конкурентками. Поэтому, нередко первый помёт нэко погибает, да и сами бедняжки не всегда выдерживают суровые условия, в которые попадают, как раз тогда, когда им требуется тепло, обильная еда и забота. Поэтому, я и настоял, чтобы мы взяли с собой побольше лакомств и всякой мелочи, вроде заколок. Нэко не настолько ценят одежду, как человеческие женщины. Они часто ходят в лохмотьях или вообще нагишом, а обуви не знают совершенно, но очень заботятся о своих волосах и хвостах. У них пользуются большим спросом заколки и гребни. Даже самые простенькие изделия такого рода вызывают у нэко восторг, а если эти украшения выполнены с большим мастерством, пусть в них вместо самоцветов вставлены цветные стекляшки, желание обладать ими возвысит вас в их глазах до небес!

Князь рассмеялся.

– Но самое главное, это хорошее отношение, – вдохновенно продолжал учёный. – Терпимость и участие, даже если они начнут шипеть и царапаться!

– Хорошо, хорошо, мои люди предупреждены… – начал князь, но профессор не унимался:

– Даже если какая-нибудь нэко передумает и захочет вернуться, ей не надо препятствовать. Она всё равно принесёт пользу, потому что расскажет остальным о вашей доброте и щедрости, и тогда вместо одной девчонки к вам прибежит несколько, потому что они любопытны…

В это время к носилкам подбежал шедший впереди дозорный, поклонился князю и что-то быстро зашептал ему на ухо.

– Похоже, первая нэко уже у нас в руках, – сообщил князь, отослав своего человека. – Впереди на дороге сидит девушка, совершенно измученная и напуганная. Возможно, она даже ранена. На попытки моих людей приблизиться отвечает шипением и демонстрирует когти. Но скорее всего у неё нет сил, ни убегать, ни драться.

– Поспешим, – сказал Сай, вылезая из носилок. – Если ей нужна помощь, то сделаем всё что сможем, а заодно узнаем новости!

Юная нэко сидела на плоском камне, поджав под себя окровавленные ступни и тоскливо глядела в пространство. Когда профессор подошёл поближе, она прижала свои острые ушки, оскалила клыки и зашипела, выставив перед собой пальцы с выпущенными когтями. Но её бойцового духа хватило ненадолго. Увидев, что люди не отступают, бедняжка тяжело вздохнула и закрыла глаза.

Ароматная сушёная рыбка не вызвала положительной реакции со стороны девушки-нэко, а вот фляга с водой была буквально выхвачена из рук. После выпитой влаги исчезла и рыбка. (Вид у тощей девчонки был измученный и голодный.)

– Что случилось? – спросил профессор Сай. – Ты от кого-то убегала?

– Чудовища, – проговорила нэко, глаза которой начали слипаться, едва она напилась и проглотила крошку еды. – Они убивают всех, кого могут догнать, кто не успел залезть на дерево. Я не успела забраться повыше, но убежала в горы. Они гнались за мной до полдороги, а потом отстали…

– Что за чудовища, на кого похожи? – спросил князь, присаживаясь на корточки рядом с девушкой, уже свернувшейся калачиком на камне.

– Большие… – сонно ответила она. – Котов разрывают пополам…

– Как зовут тебя, дитя? – спросил профессор, не слишком надеясь получить ответ.

– Миу!.. – сказала девушка, но было непонятно, является ли это её именем или звуком, выражающим эмоции.

– Вернёмся? – спросил господин Сай у князя.

– Нет, – ответил тот, сверкнув глазами. – Пойдём вперёд и посмотрим, что там за чудовища. Может быть, я украшу их головами комнату, где храню трофеи.

– В таком случае возьмём её с собой, – сказал профессор, кивнув в сторону девушки. – Положим в мои носилки. Ей нужна помощь и уход, а нам полезно заполучить союзницу ещё до вступления в земли нэко!

Глава 44.

– Отпускай! Трави по малой! Медленнее! Прибавь! Стоп! Осторожно, не заденьте край!

Крики Милли резали уши, так что хотелось зажать их ладонями. Но Елизар сдерживался. Он понимал, что это кончится, когда их дирижабль окажется над жерлом потухшего вулкана. Все эти команды к нему не относились. Сейчас он сидел за рычагами управления мотором и ждал, когда можно будет его включить. Ждал с нетерпением! Просто, соскучился по небу и воздуху, распарываемому винтом…

Всё что они делали, казалось, а, пожалуй, и было безумной авантюрой. Как лётчик, он это понимал, но как человек, повидавший за последнее время множество чудес, уже ничему не удивлялся. Ещё немного, и они будут в небе. И тогда он никаких голосов уже не услышит, а будет воспринимать только звук телеграфного аппарата в наушниках.

Вот, совсем близко неровное жерло, похожее на круглый рот с обломанными зубами. Вот верхний край баллона коснулся невидимой границы, и, хоть Елизар не мог этого видеть, он представил себе, как солнце окрашивает неторопливо выходящую из недр вулкана летающую рыбину, на которую больше всего был похож дирижабль, в розовый цвет… Вдруг всю конструкцию тряхнуло, как будто кто-то ударил их в правый борт невидимой подушкой!

– Боковой ветер! – крикнула Милли. – Нас несёт к краю! Билли, руби фал! Они, прибавь подъёмную тягу! Елизар, заводи!..

Дирижабль рванулся вверх, как будто его выпустили из гигантской катапульты. Это случилось, потому что Билли обрезал длинную бечеву, которая стабилизировала их подъём, и одновременно с этим Они прибавила давление в баллоне. Крайне рискованно, но всё же лучше, чем удариться о край жерла вулкана.

Тр-р-р!

Самодельные фермы всё же прошлись по торчащим вверх каменным зубьям, но задели их лишь вскользь, и дирижабль закачался словно маятник, осью которого был баллон, а противовесом гондола.

– Елиза-ар! – хрипло кричала Милли. – Что ты медлишь? Мы так развалимся!..

Елизар не медлил. Он прилагал отчаянные усилия, чтобы завести мотор, но проклятая агрегатина, прекрасно работавшая внизу, в воздухе заупрямилась, и только чихала. Самым скверным было то, что при этом садился аккумулятор, который и так не было возможности подзарядить. Между тем, гондола уже не просто раскачивалась, а описывала какие-то круги, словно поставила себе целью нарисовать в воздухе невидимую окружность. Всех болтало, как в бокале для смешивания коктейлей. Они вцепилась в стойку, на которой крепился регулятор давления, и стояла, закрыв глаза. Адские угонщики держались один за катушку с остатками троса, другой за бесполезный штурвал и орали, широко раскрыв рты. При этом их ноги периодически отрывались от пола и болтались в воздухе.

Очень скоро случилось то, что должно было случиться – стартёр издал жалкий умирающий звук и затих! Елизар ещё пару раз попытался активировать зажигание, но уже понимал, что это бесполезно. Значит, придётся заводить мотор вручную.

Здесь не было заводной рукоятки, как у автомобильных двигателей или намотанного на шкив шнура, как это бывает на моторных лодках. Чтобы завести этот двигатель, видимо снятый с малогабаритного самолёта, требовалось вручную крутануть несколько раз винт в обратную сторону. Это совсем несложно было сделать, стоя на земле, но сейчас провернуть такой трюк казалось делом немыслимым. И всё же приходилось рискнуть, потому что кое-как собранный летательный аппарат врядли выдержал бы такую болтанку сколько-нибудь долго.

Ветер, явившийся причиной их аварийного состояния, продолжал играть с дирижаблем, и так свистел, что не нужно было рёва мотора, чтобы не слышать друг друга. Елизар не думал, что это сработает, но дотянулся до телеграфного ключа и отстучал – «Требуется помощь!»

Возможно, он просто хотел сообщить о трудности своего положения, но Адские угонщики отреагировали моментально. Брат и сестра храбро отпустили то, за что держались, и, цепляясь за что попало, словно две обезьянки, перебежали из носовой части в хвост.

– Держите управление, – крикнул им лётчик, – я буду крутить винт!

Всё же полусатиры были, хоть и сумасшедшими существами, но превосходными техниками. Они сразу поняли, что от них требуется, а потому вдвоём влезли в кресло пилота и взялись за рычаги. Елизар, преодолевая невольное головокружение, снял с крюка монтажный пояс с прицепленным к нему ленточным тросом, и, также цепляясь за всё что можно, перелез к пропеллеру, торчавшему над краем платформы, где крепился двигатель. Вращать его можно было лишь стоя сбоку. При этом надо было следить, чтобы не получить лопастью по голове, что равносильно удару топором.

Виток, ещё виток, ещё и ещё! Обычно при этом звучит команда – «От винта!», но сейчас от винта отскочил он сам, спасаясь от начавших вращаться лопастей. Всё получилось! Двигатель послушно загудел, а пропеллер моментально превратился в полупрозрачный диск – отрадное зрелище для пилота!

Он задержался лишь на долю секунды, чтобы полюбоваться этим зрелищем, а может просто хотел убедиться, что сюрпризов больше не будет, и отступил всего на полшага, когда пол вдруг куда-то делся из под ног, а рука вместо того чтобы вцепиться в каркас гондолы, схватила пустоту! Елизар почувствовал себя водным лыжником, потерявшим лыжи. Страховочный трос раскрутился метров на пять, и лётчика потащило за набирающим скорость дирижаблем, как хвост за воздушным змеем. И точно так же, как этот самый хвост, его стало мотать воздушным потоком вправо и влево, вверх и вниз. Всего мотнуло раза четыре, а на пятый, крепкая, на разрыв, но достаточно мягкая текстильная лента попала под винт…

Елизар не услышал, как в отчаянии крикнула Они и как завопили Адские угонщики, обернувшиеся посмотреть, что происходит. Он почувствовал, как оборвалась нить, связующая его с дирижаблем и перешёл в состояние свободного падения. Без парашюта…

Жить оставалось считанные секунды. Почему-то было совершенно не страшно, и жаль только одного – Они летит неведомо куда с двумя безумными карликами. Она останется без его помощи и поддержки! Это было действительно жаль…

Наверное, сгруппировался он чисто машинально, потому что надежды на спасение не было. Однако, благодаря ускорению, полученному от движения дирижабля, падение его было не отвесным, а имело угол, градусов в сорок пять. Может быть это помогло делу, а может вмешалось что-то, что люди называют «помощью Свыше».

Приготовившись к удару о далёкую ещё землю, Елизар вдруг увидел прямо под собой верхушку горы и понял, что его судьба несколько ближе, чем казалась до этого Расстояние всё же было достаточным, чтобы разбиться насмерть, а потому он закрыл глаза и зачем-то выдохнул.

Удар вышел странный – он пришёлся как будто вскользь, и в тот же миг вселенная завращалась с бешенной скоростью, что было ясно и с закрытыми глазами. Среди пилотов давно ходит легенда о лётчике, кажется военного времени, который выпрыгнул из подбитого самолёта, и, толи оказался без парашюта, толи он у него просто не раскрылся, а может быть, он им не успел воспользоваться, так-как упал на склон горы и покатился по нему, погасив при этом скорость падения. Теперь, эта сказка, (фигурально выражаясь), стала былью.

Елизара крутило и крутило! При этом, его карманы, пазуха, рот, нос, уши и даже веки оказались забиты снегом, лежавшим шапкой на вершине горы. Когда движение остановилось, мир не пожелал останавливаться вместе с ним, а продолжал вращаться, и поэтому Елизар не сделал попытки немедленно встать, а остался лежать неподвижно, ожидая, когда всё придёт в положение равновесия.

Оставалось надеяться, что в таком состоянии он пробудет недолго, потому что здесь было холодно. Когда вращение перешло в качание, лётчик собрался было разлепить веки, но тут его бесцеремонно ухватили за ноги и подняли вверх. Открыв, наконец, глаза, он увидел, что его весьма грубо держит мохнатое существо, смахивающее одновременно на обезьяну и на человека. Держит и обнюхивает при этом, будто он нечто неодушевлённое, вроде огурца или банана.

– Они? – спросил малыш йети, разглядывая свою находку с разных сторон. – Они не,е! – грустно заключил Вуфф, после чего, размахнувшись, швырнул тело лётчика в пропасть.

...............................................................................

Если бы Они чувствовала достаточно сил, чтобы превратиться в дракона или хотя бы в крылатое нечто, каким она была, когда они с Елизаром попали в негостеприимный город, она немедленно бросилась бы вслед за другом в безумной надежде спасти его. Но сил не было и оставалось только рыдать, обняв стойку с регулятором давления баллона. Они плакала без слёз, потому что их тут же высушивал ветер, свободно гуляющий внутри гондолы, у которой отсутствовала середина и задняя стенка.

Адские угонщики соскочили с сидения пилота и дружно сняли свои кепки, обнажив головы с пупырышками рожек.

– Он был хорошим другом и храбрым пилотом, – сказала Милли.

– Из него вышел бы классный угонщик, – подхватил Билли, – если бы он не был слегка глуповат.

– И слишком честен.

– И странно нерешителен с девушкой.

– И не очень удачлив.

– И недостаточно умён.

– Эй, ты это уже говорил!

– Когда?

– Только что сказал, что он глуповат.

– Разве это одно и то же? Глуповаты бывают очень умные люди, и не только люди.

– Это что намёк?

– Какой ещё намёк?

– Ты опять хочешь сказать, что я глупее от того, что родилась девочкой?

– Да с чего ты взяла?

– С того что ты придурок!

Выкрикнув последнюю фразу, Милли отвесила брату звонкую затрещину. Билли не остался в долгу, и тут же вцепился сестре в физиономию, она вцепилась в него, и вскоре клубок из Адских угонщиков покатился по гондоле, и… провалился в незакрытую середину, где пола, собственно, не было. Раздалось короткое двойное – «А-а-а!», оборвавшееся где-то внизу.

Они застыла с распахнутыми глазами, забыв о рыданиях и отказываясь верить в реальность происходящего. За короткое время её покинули и скорее всего, погибли трое друзей, причём, если двух последних она считала презабавными чудиками, то к Елизару испытывала странное чувство, которое вполне могло вылиться во что-то, вроде отношений, если не сказать иначе…

Но теперь, она осталась одна в летательном аппарате с включённым на всю катушку двигателем, и совершенно неуправляемым. Они могла сесть в кресло пилота, но даже если бы она разобралась в том, как управлять этой самоделкой, ей всё равно не было бы ничего видно с того места, ведь для такой цели предполагался штурман.

Не зная, что предпринять, девушка беспомощно оглянулась вокруг. Дирижабль несло неведомо куда, что, впрочем, не имело значения, ведь Они понятия не имела, куда ей лететь. Девушка оторвалась от своей стойки и прошла вперёд к штурвалу, ни с чем сейчас не соединённому.

В носовой части гондолы ветер гулял не так жестоко, поскольку лобовое стекло защищало от фронтального потока. Они без цели и без надежды посмотрела вперёд, и вдруг в просвете облаков увидела драконий силуэт. Это, конечно же, был кто-то из родных, которые её искали!

Девушка замахала руками, лихорадочно изобретая способ, как дать о себе знать, когда вдруг позади неё раздался звук, похожий на рвущуюся материю, и кто-то шумно вздохнул, как это делает ныряльщик, поднявшийся на поверхность воды. Они оглянулась.

В человеке, появившемся за её спиной, было что-то знакомое, и всё же она никак не могла его узнать. Молодой мужчина казался старше из-за длинной бороды и усов, а ещё более длинные волосы, делали его похожим на изображение с иконы. Одет незнакомец был в широкий длинный плащ, а в руках держал пастуший посох с крюком на конце и глиняную флягу старинной формы.

– Они, – сказал Андрей торжественно, – я искал тебя, и я тебя нашёл! Прости, что вышло так долго. А теперь пошли – я верну тебя в мир, откуда ты так неожиданно пропала!

Он взял девушку за руку, и, прежде чем она успела что-то возразить или спросить о чём-то, шагнул вместе с ней в какой-то появившийся прямо в воздухе овальный разрез, напоминающий ушко гигантской иглы.

Глава 45.

– Как тут всё запущено! – проговорила Мэгги, озадаченно поправляя очки. – Я чувствую Они, вижу её ауру, но здесь её след похож на макраме.

– К тому же он многократно пересечён следами этих… – подтвердил Огнеплюй, злобно зыркнув в сторону сбившихся в кучу пассажиров, и тут же подарил им зубастую улыбку.

– Перестань их пугать! – одёрнула его Мэгги. – И так уже все дети нуждаются в стирке. Так ты хочешь, чтобы то же самое случилось со взрослыми?

Огнеплюй хохотнул, но послушался и повернулся к перепуганным людям спиной. Он не мог скрыть своего презрения к этим беднягам, но Мэгги была права – с них хватит, а ему пора заняться делом.

– На их следы мне начхать, – заявил Огнеплюй, опровергая сам себя. – Эти… кролики к Они отношения не имеют. Но с тремя из них у неё были какие-то разговоры, и этих троих здесь нет. Хм-м… Двое молодых и один старый. Старик-то ей, зачем понадобился? Впрочем, это дело вкуса. Вот, смотри! Здесь она разговаривала с одним из молодых, и даже проделывала какие-то штуки с трансформацией, а потом ушла, причём поспешно. Ну, если он её обидел!.. С этого момента она видимо ходила одна, а их след наложился на её следы позже.

– Эти ребята ходили за ней по пятам? – спросила Мэгги.

– Похоже на то, – кивнул Огнеплюй. – Скорее всего, они её искали, но каждый своим путём. Точнее, искали молодые, а старик зачем-то обходил ворота. Выйти, что ли хотел? А вон у тех ворот его след обрывается, но он никуда не выходил, просто взял и исчез. А, чешуя с ним! Они некоторое время петляла, видимо не хотела, чтобы её нашли, но не убегала и специально не пряталась. Значит, тут не произошло ничего серьёзного, и никого есть не придётся. А вот тут след Они обрывается, причём так же внезапно, как у того старика. И тут же обрывается след одного пацана, который её видимо вычислил. Может, они во что-то играли?

– В таком месте и в такое время? – усомнилась Мэгги. – Они не дурочка. И что это за игры такие с исчезновениями?

– Пока не знаю, но думаю что разберусь, – пробормотал Огнеплюй. – Так, второй парень несколько раз пересёк её след, но потом свернул к центру и тоже исчез.

– Надо узнать, куда исчезли все четверо, и где их следует искать, – резонно заметила Мэгги.

– Меня интересует только Они, – поправил её старший брат. – Остальные могут исчезать, сколько им вздумается.

– Это возможно как-то связано с самим этим местом, – предположила зелёная драконесса, тоже принявшая человеческий облик. – Поймем, что это за барабан, и станет ясно, откуда начинать поиски.

– Возможно, возможно, – ответил красный дракон, размышляя о своём. – Давай сделаем вот что – ты пойди к тому месту, где исчезла Они и тот парень, всё там осмотри, а я исследую центральную площадку. Чувствую, там что-то есть!

Мэгги немного удивилась, но возражать не стала. Огнеплюй обладал особым чутьём, которое не единожды помогало ему выйти из затруднительного положения. Правда, оно же иногда загоняло его туда.

Драконесса ещё раз окинула опытным взглядом медика, толпу жмущихся друг к другу пассажиров. Унылое зрелище, но сейчас им ничего не угрожает. Более того, когда она пребывала ещё в драконьем образе, то сорвала для них целую пальму с гроздьями кокосов, и теперь те из людей, что поумнее присматривались к этим плодам. Вот и хорошо! Пускай займутся делом, может, перестанут трястись от страха и болтать всякие глупости. Огнеплюй прав – у них рабские души, но ведь рабы тоже люди, и о них надо заботиться.

Трансформировавшись в человека, Мэгги тут же тщательно заперла ворота, через которые попала внутрь. Джунгли сейчас таковы, что в них смельчакам-то непросто выжить, не то, что этим трусишкам! Так, теперь посмотрим, что это за место, возле которого исчезла Они. Ну, до чего же эта очаровательная девочка напоминает Анджелику! Мэгги обожала племянницу, а та очень любила свою эксцентричную тётку, а с двоюродными братьями находила общий язык лучше, чем с родными. Понятное дело, едва зелёная драконесса узнала об исчезновении Они, как тут же бросила всё и примчалась, чтобы принять участие в её поисках.

Итак, след ауры девушки обрывается возле этого загадочного куба с неровной верхушкой. Хм-м… Тут же виден след ауры одного из парней, который пытался, толи найти Они, толи догнать. И этот след тоже обрывается здесь. Вот только…

След ауры Они не просто терялся, а уходил куда-то вниз. Она что, нырнула под этот странный куб с неровной верхушкой? А вот след её преследователя наоборот поднимался вверх. Похоже, что он залез на это сооружение в поисках Они, и там испарился. Та-ак!

Между обоими исчезновениями явно имелась связь. Очевидно, вот эта штука как-то способствовала тому, что эти двое пропали. (А ведь таких штуковин здесь множество!) Значит, надо выяснить, что это такое.

Мэгги сразу отбросила мысль о том, чтобы попытаться влезть под кубическую агрегатину. Для этого ей пришлось бы трансформироваться в муравья, но такой опыт был для неё в новинку, и его следовало приберечь на крайний случай. Она решила влезть наверх. Может быть, осмотрев непонятный объект сверху, она поймёт, что это такое?

В человеческом облике Мэгги была сильной спортивной женщиной с развитыми упругими мускулами, что не мешало ей оставаться настоящей красавицей, правда несколько экзотического вида. Зелёные волосы, глаза и ногти в сочетании с кожей имеющей зеленоватый оливковый оттенок, наделали ей в жизни немало проблем. Из-за такой внешности многие не воспринимали её всерьёз. Люди при этом разделились на тех, кто считал её очень привлекательной и тех, кто делал при её появлении «рожу бульдожью». Но и те, и другие даже мысли не допускали, что это естественный природный вид девушки, а не сочетание эксцентричного вкуса и косметики.

Один прыжок, и упругая, как сильная пружина, Мэгги очутилась на краю загадочного куба. Глаза драконессы сузились, но не от того, что в них ударил яркий свет. Просто Мэгги увидела золото!

Вообще-то, она не была подвержена традиционной драконьей тяге к жёлтому металлу. То есть, золото ей, конечно, нравилось, но в мире было много всего такого, что вызывало в любопытной драконессе гораздо больший интерес. Так, непонятный золотой барабан, (Мэгги подозревала, что это на самом деле не здание, а что-то ещё), не вызвал в ней того восторга, какой испытывает дракон при виде такого количества золота. Но здесь Мэгги увидела нечто совершенно иное.

Не каждый день приходится видеть мир, полностью состоящий из золота. Эфирного золота, если быть точным. Мэгги сразу поняла, что видит перед собой вход в какое-то особенное измерение, имеющее необыкновенную природу. Как всегда, изнутри в этом мире было больше, чем виделось снаружи, но острое драконье зрение отлично различало всё, что помещалось в квадратный отрезок пространства в окне необычного портала. Да, это был населённый мир. Мэгги отчётливо видела города, дороги, в том числе и железные с движущимися по ним поездами. Видела она и людей, крошечных настолько, что самый мелкий из земных муравьёв казался бы слоном, нет, драконом, в сравнении с едва различимыми фигурками. Сверху всё это казалось цельно золотым, как будто некий мастер решил создать объёмную картинку из драгоценного металла. Но опытная в таких делах Мэгги, понимала, что внутри самого мира вода это вода, а железо это железо, человеческие тела живые, воздух прозрачный, а золота ничуть не больше, чем в том мире, где она поселилась сама и завела семью.