Приключения Они

Сай подозревал, что князь, таким образом, задерживает его у себя и ломал голову над тем, является ли это несколько преувеличенным гостеприимством или хозяин этих земель преследует некую особую цель. Как раз за обедом он получил ответ на свой вопрос.

– Что вы можете сказать о моих слугах? – спросил князь неожиданно, прервав их обсуждение красоты и афористичности танков одного из древних авторов.

– У вас очень исполнительные и хорошо вышколенные слуги, – ответил несколько удивлённый профессор. – За всё время, пока я имею удовольствие гостить у вас, мне не довелось быть свидетелем ни нерасторопности, ни неловкости кого-либо из ваших слуг.

– На самом деле бывает и то, и другое, но это неизбежно, ведь всем людям свойственно ошибаться, независимо от того, слуги они или господа, – проговорил князь философски.

– Очень мудрое замечание, – ответил господин Сай в привычной уже любезной манере. – Вы очень добры к своим слугам!

– Нет, нет, – возразил князь, – я вовсе к ним не добр, и даже наоборот, обхожусь с ними весьма сурово, отсюда и вышколенность, которую вы сочли нужным похвалить. Добрый хозяин распустит слуг, и сам попадёт к ним в подчинение. Представьте себе, я был свидетелем того, как в домах моих соратников, храбрейших воинов, слуги помыкали господами, полностью забрав в свои руки управление хозяйством и бытом тех, кому они служат. В иных случаях, это не так плохо, когда, скажем, старая няня, вырастившая самурая, продолжает заботиться о нём, когда он уже стал прославленным бойцом. Но когда обнаглевший управляющий распоряжается деньгами господина, как своими, слуги делают работу кое-как, а воин, привыкший к тяготам походной жизни, прощает им всё это, потому что «видел и не такое», то согласитесь, это же никуда не годится!

Господин Сай был совершенно согласен. Ему только было непонятно, куда клонит князь.

– У меня всё не так, – продолжал хозяин замка. – Мои слуги тщательно обучены и подчиняются мне беспрекословно. Позвольте одну демонстрацию.

Князь обвёл глазами девушек-служанок, потом подозвал к себе одного из воинов охраны и указал на девушку, похожую на едва распустившийся бутон.

– Отруби ей голову, – приказал князь таким же тоном, каким мог распорядиться принести саке.

Девушка не переменилась в лице, не вскрикнула испуганно и не упала перед своим господином, умоляя о пощаде. Она просто отошла на пару шагов, где было пустое пространство, встала на колени, поправила волосы и кимоно, оголяя шею, и наклонила голову.

Воин, судя по треугольным ушам на макушке и пушистому хвосту, рыжему с белым кончиком, принадлежал к племени нэко. Он тоже не колебался ни секунды, коротко поклонился князю, подошёл к девушке сбоку, выхватил свою катану и высоко поднял её над головой.

– Но!.. – воскликнул господин Сай, сердце которого готово было сейчас выскочить.

– Не вмешивайтесь! – отрезал князь почти грубо. – Давай!

Клинок, что острее бритвы, сверкнул в воздухе, описывая призрачную дугу…

– Стой! – крикнул князь. – Оставь её, я передумал.

Лезвие, способное рассечь, как бумагу самый лучший доспех, замерло на волосок от шеи девушки, без дрожи ожидавшей своей участи. Воин нэко убрал оружие, снова поклонился и встал на место. По знаку хозяина девушка поднялась с колен, тоже поклонилась и присоединилась к остальным служанкам.

Господин Сай обнаружил, что его бьёт крупная дрожь! Сердце готово было проломить грудную клетку, во рту пересохло.

– Давайте выпьем саке, – предложил князь. – И простите, что заставил вас стать свидетелем зрелища, до которого вы, как я понимаю, не охотник.

Они выпили, причём профессор не почувствовал ни крепости напитка, ни вкуса. Князь велел налить им ещё по чашечке и сказал следующее:

– Как видите, мои слуги преданы мне, и подчиняются первому моему слову без вопросов и проволочек. Скажу больше – эти двое влюблены друг в друга, я знаю об их любви, и не собираюсь чинить им в этом препятствие. Тем не менее, она не задумываясь готова умереть по моему приказу, а он без рассуждений отсёк бы голову своей возлюбленной, не останови я его вовремя. Как вы думаете, каков источник такой преданности?

– Страх? – предположил профессор Сай, возможно потому что именно это чувство было сейчас ему ближе всего.

– Нет, не страх, – ответил князь. – Если бы мой воин, которого я обучил держать оружие, был способен на такое из страха, я не потерпел бы его рядом с собой. Такой трус рано или поздно ударит в спину. Что же касается девушки, то никакой страх не заставил бы её принять свою судьбу с таким достоинством. Согласитесь, ведь это было по-настоящему красиво!

Господин Сай не оценил эстетику разыгранной перед ним сцены, но всё же кивнул, чувствуя, что сейчас он не в силах спорить.

– Источник преданности моих слуг и воинов, – пояснил князь ровным голосом, – не доброта и мягкотелость, но и не страх. Это – справедливость! Да, да, именно справедливость я почитаю превыше всего, и те, кто служат мне, об этом знают.

– Но что же справедливого может быть в казни невинной девушки? – выдавил из себя профессор Сай, чувствуя, что не узнаёт своего голоса.

– Если бы казнь свершилась, то ничего справедливого в этом не было бы, – ответил князь, усмехнувшись. – Но об этом знаем только мы с вами. Для слуг же все мои решения справедливы. Они уверены в этом, а потому мы сейчас не услышали никаких – «За что?» и «Пощадите!» То, что я не допустил кровопролития, лишний раз убедило их в справедливости моих решений. Но даже если бы допустил, они были бы уверены, что причина есть, и достаточно веская. Знать же её им необязательно.

– Но ведь девушка знает, что она ни в чём не провинилась, – возразил учёный, немного успокоившись.

– Поверьте, она над этим не задумалась, потому что полностью доверяет мне, своему господину. К тому же я неспроста выбрал ей в палачи того, кого она любит больше жизни. Она рада умереть именно от его руки, а он, раз уж дело приняло такой оборот, никому бы не доверил лишить свою возлюбленную жизни. В этом тоже есть своя справедливость. Правда, парень наверняка попросил бы меня после этого разрешить сделать ему сепуку. Мне совершенно не хочется терять такого превосходного бойца и преданного слугу, но я пошёл бы ему навстречу, исходя всё из того же чувства справедливости, ведь я действительно следую этим путём.

Профессора внутренне передёрнуло.

– А теперь я изложу то, чего жду от вас, – продолжил князь, поворачиваясь к господину Саю лицом. – Я хотел бы увеличить количество своих слуг, и прежде всего воинов, хоть не откажусь от новеньких девушек, если такая возможность представится. Вы видите моих людей. Примерно треть из них происходит из племени нэко. Я уже много лет наблюдаю эту породу, и могу сказать только одно – они во всём превосходят детей человеческих. Ничего не хочу сказать плохого о людях служащих у меня. Я очень придирчиво подбираю тех, кто годен к служению, тщательно отсеиваю и выбраковываю негодных, и так же тщательно выучиваю оставшихся, довожу их до степени совершенства. Если человек служит у меня, значит, он этого достоин. Но с нэко ровно в десять раз проще, особенно когда речь идёт о воинах. Они бойцы с рождения и схватывают всё на лету. Девушки нэко особенно талантливы в любви, и чуть более своенравны, чем хотелось бы, но с этим я давно научился справляться. Поэтому я хочу основательно пополнить штат слугами нэко.

– Но почему же всё-таки не людьми? – спросил профессор, начиная понимать, что именно от него нужно князю. – Ведь нэко обитают в труднодоступных местах и стоят дорого, если их покупать. Людей же здесь много, и при тщательном отборе можно найти нужных.

– Поверьте, местные жители уже исчерпали себя, – вздохнул князь. – Я не хочу сказать, что здесь не будет больше достойных, но те, что пригодны сейчас, уже служат у меня, а те, кому предстоит ещё подрасти, войдут в возраст лишь, когда я буду слишком стар, так что мне некогда ждать. Среди нэко я сразу наберу то, что мне нужно, а затраты на это собираюсь сделать минимальными, так-как хочу не купить, а отловить нужное мне количество нэко по ту сторону гор.

Он сделал паузу, испытующе глядя на профессора, но тот молчал, ожидая продолжения.

– Я знаю, что вы были в стране нэко, причём не как ловчий, а как забредший туда странник, – продолжил князь. – Это означает, что вы человек учёный, умный и наблюдательный, знаете о нэко такое, чего не могут знать охотники, привыкшие схватить одного-двух котят и бежать обратно, не чуя под собой ног.

Профессор Сай многозначительно кивнул.

– И поэтому я прошу вас быть моим проводником, – проговорил князь почти торжественно. – Вы поможете мне, и я вознагражу вас со всей возможной щедростью. В противном же случае…

– Я согласен, – твёрдо сказал учёный, не дав собеседнику объявить, что он сделает с ним в случае отказа. – Я буду вашим проводником и помогу вам по мере моих скромных сил. Но прежде прошу вас выслушать и принять несколько условий нашего дальнейшего сотрудничества.

Глава 41.

– Это какая-то профанация! – ворчал Билли, тем не менее, проворно работая своими маленькими ручками. – Мы – Адские угонщики, а занимаемся какой-то ерундой!

– Почему ерундой? – удивилась Они. – Раз нет иного способа отсюда выбраться?

– Ты не поняла, сестрёнка, – перебила её Милли, что-то делавшая с приборами. – Эта штука бесхозная, красть её не нужно, просто пришли и взяли. Никакого удовольствия и никакого искусства! Скукотища…

– Зато мне не до скуки, – заявил Елизар, появляясь с пропеллером в руках. – Хорошо еще, что здесь нашлись работающие лебёдки. Но я всё равно не уверен, что эта штука поднимет нас всех, да ещё и с грузом.

– Не боись, братан, всё под контролем! – оживился Билли. – Ты имеешь дело с профессионалами. Вот, зацени – снимаем старую паровую машину и оставляем её здесь, а на её место ставим авиационный мотор от наших саней, и всё – дело в кепке! Наш мотор легче, так что твои опасения насчёт веса напрасны. К тому же он раз в десять мощнее этой паровой старушенции, так что дерижопель полетит, как ракета!

С этим было трудно поспорить, но всё же лётчик сомневался. Старинный дирижабль, который они здесь обнаружили, смахивал на цеппелин, но выглядел каким-то маленьким, почти детским. И всё же эта штука когда-то летала. Вся конструкция носила следы эксплуатации, хоть и сохранилась на удивление хорошо. Более всего вызывала опасение герметичность баллона, но когда они с помощью воздушной помпы накачали туда воздух, то выяснилось, что всё в порядке, и даже избыточное давление не выявило дефектов в обшивке. Аппарат для закачки водорода тоже работал, так что в принципе воздушный корабль был готов к полёту.

Недоставало одного – топлива. Движущей силой дирижабля была компактная паровая машина, работавшая на мазуте. Но ни в баках, ни в ангаре, ни в одном из складов заброшенной станции мазута не было. Единственно, что могло его заменить, это дроблёный каменный уголь, который пришлось бы загружать вручную, по-старинке – лопатой. Но каменного угля здесь тоже не было, а когда Они предложила топить дровами, то близнецы-угонщики рассмеялись в один голос.

– Дров, сестрёнка, – авторитетно пояснил Билли, – нам понадобится вагон, а вагон дров этот пузырь не поднимет. Да и не наберётся здесь вагона дров!

Решение вопроса подсказал Елизар. У них же есть аэросани, которые всё равно нельзя забрать с собой. Мощный авиационный двигатель не так сложно снять и закрепить на корме дирижабля. Он тогда не думал демонтировать паровую машину, так-как при этом пришлось бы разобрать весь аппарат.

По части – разобрать-собрать, близнецам, как выяснилось, не было равных! Правда, во время сборки у них всегда оставались лишние детали, но это не смущало Адских угонщиков. Механизм-то работает! Вот и сейчас, пока Елизар со всей аккуратностью снимал двигатель с саней и при помощи найденных лебёдок перегружал его на тележку, чтобы доставить к летающей машине, близнецы открутили все гайки, что смогли и что-то даже распилили.

Они, вовремя сообразив, что находиться рядом с безумными механиками опасно, поспешила отойти подальше от консолей, на которых была закреплена гондола. И вовремя! Едва Елизар открыл рот, чтобы сказать, что паровая машина занимает всю центральную часть аппарата, и что изъять её, значит разрезать гондолу пополам, как эта самая центральная часть обрушилась вниз с жутким грохотом, и от неё во все стороны полетели гайки и шестерёнки!

Середина гондолы оказалась как бы вырезанной, и от корпуса остался только нос и хвост. Лётчик выразительно посмотрел на полусатира, но тот беспечно пожал плечами.

– Соединим металлическими фермами, – пояснил он свою беззаботность. – Я видел кучу ржавых профилей там в сарае. Но это наша забота, а ты давай, тащи двигатель!

Легко сказать – «Тащи двигатель!» Он его притащил, и даже с помощью лебёдок поднял на корму дирижабля, откуда близнецы уже убрали старый пропеллер, похожий на крылья ветряной мельницы, и все коммуникации, приводящие его в действие. Но это ведь только начало! Требовалось надёжно закрепить двигатель в месте для того не предназначенном, после чего наладить управление им, не забыв о том, что у саней и у дирижабля оно разное. Тут к делу подключилась Милли, которая, оказывается, понимала в таких делах лучше брата.

– Привод к штурвалу сделать не удастся, – объявила она, исследовав приводные тяги, поворачивающие старый винт. – Здесь другой принцип, и мы просто технически не справимся, или штурвал будет не провернуть.

– А как же быть? – спросил Елизар, которому эта затея казалась всё менее осуществимой.

– Смонтируем рычаги управления прямо здесь, – заявила мелкая изобретательница. – Непосредственно за двигателем жёстко закрепим кресло, посадим в него тебя, вот ты и будешь управлять кораблём, ведь для этого длинные тяги не нужны.

– Эй, как же я буду управлять, если я оттуда ничего не увижу? – удивился Елизар.

– А тебе ничего и не надо видеть, – улыбнулась в своей манере, от уха до уха, угонщица Милли. – Мы будем сидеть на носу, и смотреть, а тебе станем командовать – «Лево руля! Право руля!»

Такая перспектива не слишком улыбалась пилоту высокой квалификации, и он сделал ещё одну попытку:

– Можно подумать, что я услышу что-нибудь, когда сзади грохочет двигатель?

Милли призадумалась.

– Ты прав, – сказала она. – Кричать тут бесполезно. Эх, если б здешний уровень техники был чуть выше, организовали бы связь через ларингофон… А, придумала! Ты морзянку знаешь?

– Ну, знаю, – буркнул Елизар, уже догадываясь, что его ждёт.

– Вот и отлично! – обрадовалась коротышка. – Я видела здесь пункт связи, видимо когда-то соединённый с внешним миром. Там есть телеграфный аппарат. Снимаем провода, тянем через гондолу, ставим два ключа и наушники. Будем тебе морзить команды!

– А что будет делать Они? – в последний раз спросил Елизар, понимая, что попал.

– Она будет на регулировке высоты, – ответила Милли. – Это в носовой части, так что дополнительная морзянка не требуется. Сестрёнка, как раз подходит для этой важной роли, она ведь летала!

– Так ведь и я, как бы… – начал авиатор, но, не закончив свою мысль, махнул рукой.

Глава 42.

– Того кто меня развяжет я убью последним и безболезненно, – пообещал Огнеплюй пассажирам, державшимся от него на безопасном расстоянии.

.........................................................................................

Кому-то может быть покажется, что такое обещание звучит издевательски, но дело было в том, что остальные посулы уже не возымели желаемого действия. Его пленителей не соблазнила ни перспектива скорого спасения из джунглей, ни обещание замолвить словечко перед правителями здешних мест, ни уверение, что никто не пострадает и что его, Огнеплюя, заступничество значит довольно много в этом мире.

Даже тот аргумент, что все присутствующие наверняка страшно устали и хотят есть, а он, Огнеплюй, может раздобыть для них кров постель и еду до возвращения домой, не убедил упрямых пассажиров. Рыжему мужику, который только что был драконом, никто не верил. Что с ним делать, правда, тоже никто не знал, но связанный он казался не таким опасным. На всякий случай с ним не разговаривали, и даже делали вид, что его не замечают.

Огнеплюя всё это сначала смешило, но вскоре начало бесить. Для разнообразия он попробовал подкупить кое-кого из этих дураков, пообещав им разные богатства, от мешков золота, до личных счетов в банках в разной валюте. Но в ответ получил только испуганные взгляды, где искры алчности тонули в лужах трусости. Тогда он приступил к угрозам.

– Я ведь могу и сам освободиться, – заявлял он лениво-расслабленным голосом. – Но в этом случае мне будет не за что благодарить вас, ребята. Даже наоборот – мне будет на что обидеться, а когда я обижаюсь, то становлюсь таким злым и таким страшным, что лучше бы вам этого не видеть! Ну, так что, воспользуется кто-нибудь шансом оказать мне услугу и остаться в живых, в благодарность за это?

– Ты это, парень, брось! – не выдержал пожилой гражданин в очках и сильно мятой шляпе. – Нечего тут народ смущать. Сиди себе тихо до прихода милиции!

– До прихода кого? – удивился Огнеплюй.

Но гражданин не ответил. Сообразив, что сморозил глупость, он махнул рукой и поспешил скрыться за ближайшим из многочисленных здешних сооружений.

– Ладно, – сказал Огнеплюй уже без прежней улыбки. – Раз так, то послушайте, что я сделаю с первым из вас, кого поймаю, как только скину эти верёвки. Кстати, поймаю я всех, потому что деваться вам некуда! Ну, может быть, кто-нибудь вырвется в джунгли, а там как раз питоны и леопарды голодные. Я не жадный! Пускай кушают. Так вот – у того, кого я поймаю первым, я выдерну позвоночник, да так, что тело ещё будет жить, хоть сознание, скорее всего, погаснет от боли. Затем я от души позабавлюсь, наблюдая, как ползает и пытается встать то, что никогда встать уже не сможет…

– У вас что, совести нет? – крикнула какая-то женщина. – Вы что, не понимаете, что пугаете детей?

– Почему вы думаете, что у меня нет совести? – снова удивился Огнеплюй. – Что я сделал такого бессовестного, что дал повод так о себе подумать? Мне кажется, что скорее совести нет у того, кто напал на меня сзади и оглушил подлым ударом, в то время как я не сделал ничего плохого, а просто искал свою племянницу. Что же касается детей, то обычно я не ем их, даже когда пребываю в своей естественной форме, но если ещё совсем немного посижу здесь связанным, то ничего уже не смогу обещать!

Ответом ему было приглушённое шушуканье, и только где-то тихо заплакала девочка. Огнеплюй зловеще осклабился, физически ощущая закипающую злость. Так случалось всегда, когда ему приходилось сталкиваться с рабами, независимо от того, кто был при этом в цепях – они или он сам.

– Я вижу, что договориться не получается, – проговорил он голосом, в котором слышался какой-то свист, вроде завывания ветра зимней ночью. – В таком случае, я объявляю, что убью вас всех, независимо от того, освободите вы меня или нет. Но мне хочется проявить хоть каплю милосердия к одному из вас.

Огнеплюй сделал паузу, ожидая реакцию со стороны людей. Стояла гробовая тишина. Не было видно ни одного пассажира, и даже никто не выглядывал из-за кубических постаментов. Они ждали его слов.

– Того кто меня развяжет, я убью последним и безболезненно, – пообещал Огнеплюй, уже не улыбаясь. – Если кто-то желает воспользоваться шансом, умереть без мучений, то должен подойти прямо сейчас и развязать меня немедленно. До трёх считать не будем! Итак?

Никто не шевельнулся, и в ответ не раздалось ни слова даже шёпотом.

– Ну, что ж, – вздохнул Огнеплюй. – Как хотите!

Он сделал энергичное движение и сел, опершись лопатками о ближайший постамент. Затем он подобрал под себя ноги и выпрямился, встав во весь рост. Вздох, наполненный ужасом, пронёсся в темноте, и Огнеплюй снова зловеще улыбнулся. Он оторвался от опоры за спиной и сделал несколько мелких шажков вперёд, насколько позволяли ноги связанные в щиколотках. Затем он размял руки, связанные за спиной, тоже насколько позволяли верёвки, и сделал несколько наклонов вперёд-назад, влево-вправо. Пару раз присел-встал. Проделав всё это, Огнеплюй улыбнулся ещё шире и сказал почти добродушно:

– Я вас предупреждал!

И вдруг он прыгнул! Прыгнул через собственные руки, как через скакалку, продемонстрировав при этом феноменальную ловкость и гибкость. Теперь его руки, остававшиеся связанными, были впереди него, а не сзади! Из темноты раздался короткий дружный вопль ужаса, но тут же воцарилась прежняя тишина.

– Вот что, – заговорил опять Огнеплюй. – Я за последнее время подрастерял свою нормальную свирепость. Давайте так – вы идёте все ко мне прямо сейчас и развязываете эти дурацкие верёвки. Я при этом обещаю всех простить и никого не трогать. Идёт?

Никто не двинулся с места. Видимо люди слишком надеялись на крепость верёвок или просто не поверили тому, кто наговорил им такие ужасы.

– Ну, как хотите! – вздохнул Огнеплюй с искренним разочарованием.

После этого он набрал в грудь воздуха, сложил губы трубочкой и выдул конус красного огня, похожий на узкий клинок. Едва этот «клинок» коснулся пут на его руках, как те задымились и через секунду распались. Огнеплюй с наслаждением растёр намятые верёвкой руки, потом потрогал шишку на затылке и покачал головой. Затем он сел на пол, вторично выдул конус огня изо рта и пережёг верёвки на ногах.

– Вот и всё, а вы мне не верили! – сказал он, сбрасывая обрывки верёвок. – Я же говорил, что могу сам справиться. И можете быть уверены – если бы кто-то согласился мне помочь, когда я это предлагал, он получил бы именно то, что было обещано – богатство, покровительство, помощь или быструю смерть, если всё хорошее вас не устраивает. Теперь же, я сдержу то, что обещал по отношению к тому, кого поймаю первым. Ну, начинаем!

Рыжий великан вдруг зарычал по-звериному и бросился наугад в темноту! Изо рта его вновь показалось пламя, только уже не узким конусом, а настоящим фонтаном! Глаза тоже загорелись, а волосы встали дыбом, напоминая львиную гриву.

Люди драпанули от него, как перепуганные мыши от кота! Они брызнули во все стороны, разбегаясь между рядами постаментов, спасая себя и детей. Многие натыкались на препятствия и друг на друга, падали, продолжали бежать на четвереньках или оставались лежать, не в силах подняться. Странно, но вопреки своему обещанию, рыжий демон не набрасывался на упавших, а перепрыгивал через них, словно не замечая. Тех же, кто оставался на ногах, он тоже почему-то не мог догнать, хоть явно превосходил людей в быстроте и ловкости. Зато, он постоянно останавливался, бил себя кулаками в грудь, подражая самцу гориллы, задирал голову кверху, выпускал фонтаны пламени и страшно рычал!

Те из людей, что были поумнее, сообразили, что удирать от чудовища между рядов кубических сооружений бесполезно – рано или поздно попадёшься. И тогда они бросились к открытым воротам, презрев предупреждение о голодных удавах и леопардах, которыми кишели ночные джунгли. Наверно, пятеро из них успели достигнуть спасительного чёрного проёма, как вдруг в открытые ворота снаружи заглянула ещё одна драконья голова!

Голова эта была поменьше, чем первая, но всё равно страшная, красивая и немного смешная одновременно. Она была ярко зелёного цвета, с огромными, тоже зелёными удивлёнными глазами, на которых сидели, ещё более огромные круглые очки.

– Огги, это ты? – спросила драконья голова женским голосом, похожим на звук большого колокола. – Ты там что, играешь? А Они с тобой?

Глава 43.

Отряд шёл к перевалу, знакомой господину Саю тропой. Он состоял из двадцати самураев, их предводителя, проводника и десяти слуг. Четверо из этих слуг, дюжие парни, несли носилки, в которых помещался профессор, остальные тащили поклажу. Князь, командовавший всеми, носилки презирал, проявляя истинный самурайский дух, и шёл наравне с молодёжью пешком, хоть и был с господином Саем одного возраста. Когда он хотел побеседовать с учёным в дороге, то просто подходил к носилкам и шёл рядом.

– Если ваш план сработает, господин профессор, то вы не просто поможете мне исполнить мечту, а начнёте новую эру, где акценты общества значительно изменятся, – говорил князь задушевно. – Я одного не могу понять – откуда у вас столько заботы о жизни нэко? Вы такой противник пролития их крови…

– Я и человеческую кровь ценю слишком высоко, чтобы проливать её зря, да и звериную тоже, – ответил господин Сай. – Что же касается нэко, то убивать их, чтобы забрать котят, считаю омерзительным! Нэко уникальны, редки среди людей и любых других живых существ тоже. А ещё, по своему умны и крайне привлекательны!

– Да, я знаю, – согласился князь. – Они не теряют красоты даже в старости, а их мужчины остаются воинами пока спина не согнётся под бременем лет, после чего они ищут почётной смерти в бою, чтобы не познать позора дряхлости. Далеко не все люди способны на такое!