Законы подлости

Но вместо так и норовивших слететь с языка нецензурных слов я холодно ответила:

– Я вас поняла, профессор. И услышала.

– Да, услышали. Это приятно. Увидите Руперта, сообщите ему новости.

Не прощаясь, Корбин ушел, оставив меня с желанием биться о стенку. Я-то думала, что давно прошли Темные времена, когда женщина должна была развлекать беседой и новым платьем гостей мужа.

За те десять минут, что я провела в кабинете Фольцимера и за разговором с Корбином, я испытала столько злости и стыда, сколько не испытывала за все восемь лет, проведенные в стенах Ботанического общества, если, конечно, не считать того случая, когда я заблудилась в библиотеке, и меня начали искать лишь после того, как Корбин узнал, что его лаборант не занял ему очередь в столовой.

Меня бросало то в жар, то в холод, нервы все были окалины до предела. И в этот неподходящий момент меня и нашел Лоренс, такой довольный и сияющий, как спелое яблочко. Прекрасная мишень, чтобы отыграться. Мелочно и грубо, но мне хотелось выплеснуть эмоции, а ему не стоило ко мне подходить.

– Селина, ты не поверишь!

– Сейчас я поверю во что угодно! – и столько язвительности было в моих словах, что после мне самой стало противно.

– Что с тобой?

– Хорошо, что с тобой все в порядке. Можно поздравить?

– Ты уже знаешь? – осторожно спросил Лори.

Я развернулась в сторону лаборатории, чтобы забрать сумку и уехать в закат, то есть домой, и на ходу ответила:

– О том, что ты у нас новое светило науки? Естественно.

– Селина, ты чего?

Я ускорила шаг, но Лори, конечно, не отставал.

– А то, что ты забрал мое время! Мой доклад перенесли на вечер из-за твоей драгоценной экспедиции!

Но экспедиция и правда была важной, и, столкнувшись с Лори на следующий день, или хотя бы через несколько часов, я бы искренне поздравила друга. Я бы поняла, как полезны находки экспедиции для науки, однако, Лоренс заговорил со мной, когда я еще не остыла.

– Правда? Если бы я помнил об этом, я бы попытался поговорить с профессором, да я бы…

– Если бы помнил, – с сарказмом повторила и резко остановилась, уже перед самой дверью лаборатории

Лоренс виновато улыбнулся. По нему было видно, что он не воспринимает мои слова всерьез и не совсем понимает, почему я так разозлилась.

Я пару раз глубоко вздохнула, чувствуя, как быстро колотится сердце, и мрачно посмотрела на Лори, спросив:

– Кого ты видишь?

– Вижу? – не поняла он.

– Да, кого ты сейчас видишь перед собой?

– Селина, это какая-то игра? В каком смысле, кого вижу? Тебя.

– Меня, отлично. Но что еще?

– Ну, ты Селина Ладье. Тебе двадцать четыре, в следующем месяце будет двадцать пять. Я знаю тебя лет десять. В детстве ты мечтала завести собаку, но Клара…

– Давай еще о моем любимом мороженом скажи.

– Знаю! Лимонное! Это все-таки игра?

– Лоренс, хватит. Ты можешь ответить серьезно? Кого ты видишь, когда смотришь на меня?

Лори нахмурился и сделал новую попытку:

– Девушку.

Конечно! Кого же еще…

– И это все? – если честно, я была готова заплакать. Просто истеричка какая-то.

– А что еще?

– Может, ты видишь ученого?

Брови Лоренса взметнулись вверх, но он тут же взял себя в руки, и согласно кивнул:

– Кончено, я вижу ученого.

Я промолчала, потянув за ручку лаборатории. Лоренс попытался остановить меня:

– Селина, если ты про…

– Не сейчас, пожалуйста. Я не хочу разговаривать.

Лори отступил и попрощался. До завтра. Завтра я точно буду адекватнее. Его «девушку» меня знатно зацепило, но я ведь и была девушкой, с этим не поспоришь. Что и кому я пыталась доказать? Я понимала, что во мне играли задетая гордость, детская обида и внутренняя неуверенность. Как я хорошо все это понимала, но как же сложно было не поддаваться этим чувствам!

В лаборатории стояла приятная прохлада. Руперта видно не было, а Марк Астер все еще сладко спал.

Глава 6

Открытие Осенней конференции Королевского ботанического общества прошло феерично! Почетный гость господин Ф. остался до самого окончания банкета. Разве это не лучшая похвала устроенному приему? Нам стало даже интересно, что такого прекрасного скрывают стены Ботанического общества… И у всех из нас есть возможность узнать это, ведь конференция длится целых пять дней. Чудесные времена!

Выдержка из Авьенской Хроники

Парадный зал Королевского ботанического общества сиял. В прямом и переносном смысле этого слова. Под высоким сводом висела трехъярусная люстра. Магические лампы заменили на всполохи золотого огня, как было принято в Темные времена. На сводчатый потолок всю ночь накладывали иллюзию, и теперь гостей озаряло звездное небо. Живые цветы украшали небольшую сцену и каменные балюстрады на балконах.

Гости блуждали между круглыми столами с белыми скатертями, как стайки птичек. Особенно большую стаю привлекала к себе персона профессора Фольцимера. Но это еще не прибыл господин глава Тайного сыска, опаздывающий почетный гость. Еще немного и можно было начать волноваться.

Я увидела Лоренса в компании профессора де Грино на другом конце зала и поспешила отвернуться. Мне было стыдно смотреть другу в глаза. Уже час я его успешно избегала, держась ближе к стеночкам и пальмам в кашпо, за ветками которых мне было прекрасно видно всех, но всем не было видно меня.

Оглядывая честную публику, отпила воды из бокала и поперхнулась, когда на плечо легла холодная рука. Я резко развернулась и увидела перед собой Марка Астера.

– Ты напугал меня! – я перевела дыхание и поудобнее перехватила бокал, который секунду назад чуть не оказался на полу.

– Нервничаешь?

– С чего это? – на самом деле я нервничала, но зачем об этом кому-то знать, кроме меня самой.

– Скорее с кого… – Марк воровато огляделся, поправляя синий галстук, и заговорил тише, словно боялся, что его услышат.

Я непроизвольно тоже посмотрела по сторонам. Ничего не изменилось. Приглушенные разговоры, звон бокалов, резкие вспышки магических фотоаппаратов, запечатляющих окружающих в мгновении, оценивающие взгляды и хмурые лица профессоров, ведь официальная часть банкета должна была начаться уже как десять минут назад.

– Мы же будем сидеть с главой Тайного сыска. Говорят, он страшно сильный колдун.

– Он же не начнет демонстрировать нам свои таланты.

Было забавно видеть растерянность Марка, ведь во время докладов и лекций он всегда сама уверенность и непоколебимость.

– Ты же не нервничаешь перед сотней слушателей-адептов, так почему тебя волнует один-единственный колдун?

На мои слова Марк усмехнулся и бокалом с вином качнул в сторону столиков.

– Скажешь тоже! Единственный, но какой… Пойдем, пора садиться. Профессор Фольцимер с минуты на минуту начнет.

– Разве мы не ждем господина де Фоссе?

Марк, пародируя скрипучий голос профессора Корбина, ответил, видимо, процитировав того:

– Если он не появится в течение пяти минут, то начинаем без этого почетного гостя! Корбин зол, как подземный демон, но лицо держит. Впрочем, ничего нового.

Я не сдержала смешок и пошла вслед за Марком за наш центральный столик. Я не могла не заметить, что и Лоренс с профессором де Грино приближаются к нему. Не могла не заметить, но делала вид, что все-таки могла. Лори присел на стул прямо напротив меня. Замечательно! Я чувствовала, что он пытается поймать мой взгляд, однако, начать разговор он так и не осмеливался.

Господин глава Тайного сыска, однозначно, на расстоянии почувствовал волны недовольства профессора Корбина, и больше не заставил себя ждать. Возле открытых дверей произошло оживление, а по взглядам, что гости стали кидать в сторону входа, и тем более по бурчанию Корбина: «Ну наконец-то», я поняла, что господин де Фоссе прибыл.

Я села в пол-оборота, лицом к пустому стулу, оставленному специально для дорогого гостя. Лори смотрел куда-то поверх моей головы, видно, пытаясь лучше разглядеть де Фоссе. Марк Астер так вообще почти шею свернул. Безучастным к прибытию сей большой личности остался лишь Корбин, хотя, скорее всего, желал многое высказать главе Тайного сыска. Профессор де Грино старательно делал вид, что ему все равно, кто там и куда прибыл, но бегающие глаза говорили об обратном.

Профессор Фольцимер поднялся навстречу де Фоссе, обошел стол и скрылся за моей спиной.

Конечно, мне было жутко интересно увидеть, что из себя представляет глава Тайного сыска, но я держалась. Не стала провожать Фольцимера взглядом, а лишь застыла на месте с прямой, как палка, спиной.

– Профессор Фольцимер, – прозвучало совсем близко, в паре шагов от меня. Голос оказался низким и глубоким. Ну конечно, а какой еще полагается иметь главе столь важного департамента?

– Господин де Фоссе, рад видеть вас среди гостей Королевского ботанического общества.

– Для меня это честь. Надеюсь, я не опоздал?

– Что вы, господин де Фоссе, вы как раз вовремя.

Кажется, я спиной почувствовала холодную улыбку Фольцимера. Могла поклясться, что наш глава Совета ни в коем разе не уступал по умению держаться главе Тайного сыска.

– Мы начинаем. Прошу, присаживайтесь. Позвольте познакомить вас с профессором Корбином и профессором де Грино.

Я посмотрела на профессоров, на их сдержанные кивки. Меня крайне напрягало, что Фольцимер с господином де Фоссе все еще были за моей спиной. И если профессора Фольцимера я краем глаза еще могла рассмотреть, то вот глава Тайного сыска по-прежнему оставался для меня загадкой. В ушах стучало, словно где-то рядом раздавался звук тикающих часов. Или же бомбы?

Я быстро моргала от резких вспышек. Журналисты запечатлели встречу членов Совета Ботанического общества и почетного гостя.

– Лоренс де Эмери, младший научный сотрудник, подающий большие надежды молодой человек.

Лори покраснел и слегка привстал, приветствую господина де Фоссе, но при этом его взгляд упал на меня, и первый раз за сегодняшний вечер наши глаза все-таки встретились.

– Господин Марк Астер, мой незаменимый лаборант, – Фольцимер явно лукавил. Марк даже странно хрюкнул на его словах, но все же смело расплылся в широкой улыбке. По блестящим глазам можно было понять, что он уже успел осушить бокал вина. Явно для того, чтобы посмотреть в глаза «страшно сильному колдуну».

Профессор Фольцимер молчал всего секунду, но она показалась мне какой-то слишком выдержанной паузой. Чтобы посмотреть в глаза господину де Фоссе, мне надо было либо развернуть стул, либо встать. Я выбрала второе.

– Госпожа Селина Ладье, младший научный сотрудник. На конференции мы ждем от нее интереснейшего доклада.

Я не могла добавить, что насладиться моим докладом смогут немногие в виду известных нам обстоятельств, поэтому единственное, что оставалось – улыбаться.

Я благодарно кивнула Фольцимеру и, наконец, взглянула на господина де Фоссе.

– Госпожа Ладье, очень приятно познакомиться, – уголки тонких губ дрогнули в подобии улыбки, и у меня перехватило дыхание.

Длинные черные волосы были откинуты за спину, зеленые глаза ярко светились, нос с горбинкой и все те же соболиные брови.

Что я могла из себя выдавить? Боюсь, что если бы заговорила, то издала бы некое бурчание, достойное Корбина, или того хуже – писк. Господин де Фоссе, демоны всех нас дери. Какой еще господин де Фоссе? Что за шуточки? Кто решил меня разыграть?

Я рада была усесться назад. Именно усесться, потому что я чуть ли не упала на стул. Мне просто необходима была хоть какая-то опора. Опустила взгляд на подрагивающие пальцы и сплела их в замок. Господин де Фоссе оказался справа от меня. Юбки моего платья коснулся острый конец его серебряной трости.

Я облила чаем главу Тайного сыска? И назвала его прелюбодеем? Нет, мне это просто приснилось… Какой же дурной сон!

Профессор Фольцимер дождался, пока все устроятся за столиками, и направился к сцене. Магические огни на люстре приглушили, одновременно с этим в центре каждого стола зажглись свечи, обволакивая пространство теплым розоватым светом.

– Рад всех приветствовать, – голос Фольцимера разнесся по залу, одобрительнее аплодисменты заставили меня поднять голову. И первым делом я наткнулась на вопрошающий взгляд Лоренса. Он понял, что меня что-то взволновало. Ох, если бы Лори только знал, что именно!

Что я испытывала? Неловкость? Слабо сказано. Может, страх? Он точно был. Непонимание и отчаяние? Желание провалиться сквозь землю? Во мне смешались все эти чувства. Коктейль, который заставлял сердце быстро колотиться, а ладони потеть.

Нужно было сосредоточиться на словах Фольцимера. Приветствиях, благодарностях главным меценатам, тонких шутках, разбавляющих реки официоза. Профессор Фольцимер был прекрасном лектором, не удивительно, что он всегда мастерски завладевал вниманием публики.

Поворачивая голову к сцене, я уже заведомо знала, что увижу первым делом перед собой. Кого увижу. Но то, что этот кто-то без каких-либо стеснений будет смотреть прямо на меня, я, честно сказать, не совсем ожидала. Зеленые глаза блуждали по моему лицу, в приглушенном свете они казались ярче магических огней. Красивое зрелище, но пугающее. Я приоткрыла рот. Я просто должна была что-то сказать! Но что? Здравствуйте? Чего вы на меня уставились? Ой, в отеле все так неловко вышло, вы же не сердитесь?..

Взгляд де Фоссе переместился на мои приоткрытые губы. Я тут же сжала их и кинула быстрый взгляд по сторонам. Все за столиком внимательно слушали Фольцимера, одобрительно кивая. Марк Астер так, вообще, сиял, словно профессор пел дифирамбы именно в его честь. Так почему же я не слышала ни единого слова Фольцимера? Его голос лишь эхом раздавался в голове. Пустым, ничего не значащим эхом.

– Знаете, надо изображать хотя бы видимость того, что вам интересно, – низкий голос раздался над самым ухом, теплое дыхание защекотало висок.

Я вскинула голову, оторвавшись от созерцания тарелки. Господин де Фоссе уже отвернулся и внимал профессору Фольцимеру, словно только что ничего и не говорил. Мой взгляд тоже сфокусировался на сцене, но видя все то же, что и другие гости банкета, я не видела ничего.

Громкие аплодисменты и поклон профессора Фольцимера возвестили меня о том, что Осенняя конференция Королевского ботанического общества была официально открыта. Вместе с этим я чувствовала, как одна небольшая проблемка медленно превращалась в увесистый ком неприятностей.

Мне думалось, что я уже достаточно развлекла главу Тайного сыска за наши предыдущие встречи. По-хорошему, мне бы быстренько уничтожиться и не мозолить глаза господину де Фоссе своим присутствием. Но разве хоть одна история в моей жизни начиналась «по-хорошему»?

Как только Фольцимер спустился со сцены, его сразу же окружили несколько журналистов. На место профессора поднялся один из меценатов с длинной и возвещающей о его глубоких чувствах к науке речью. Его гости слушали вполуха. Некоторые и вовсе потянулись к фуршетному столу за закусками. Тенью по залу кружили подавальщики, подливая в пустые бокалы вино.

– Госпожа Ладье, а расскажите мне поподробнее, чему конкретно посвящены ваши научные изыскания?

Вода, которую я отпила из своего стакана, грозила войти не туда, куда надо.

– Я занимаюсь структурными преобразованиями магических растений.

– И это значит?.. – де Фоссе повернул голову в мою сторону, проигнорировав собирающегося что-то сказать ему профессора де Грино, и с интересом взглянул на меня.

Нет, правда что ли с интересом? Его лицо выражало любопытство, не было и тени насмешки. Ни намека на наши прошлые, мягко говоря, неудачные встречи.

– Меняю свойства того или иного растения, добавляю их или заменяю. Воспроизвожу характеристики какого-либо цветка в другом. Это, если кратко.

– Сколько у вас талантов…

Я подняла глаза на де Фоссе. Тот в свою очередь задумчиво рассматривал мой бокал воды. Зачем он это сказал? И что имел в виду?

– Больших талантов для подобной работы вовсе не требуется, только определенные знания.

– Я думаю, вы скромничаете, – усмехнулся он и спросил: – Вы не пьете вино?

Вместо ответа я красноречиво посмотрела на его собственный бокал, так же наполненной водой.

– Я на службе.

– Но вы приглашены в качестве гостя на банкет. Почечного гостя.

– Вот именно. «Пьяный глава Тайного сыска» – хороший заголовок для статьи в Хронике, что скажете? Или лучше так: «Глава Тайного сыска устроил дебош и заснул в фонтане!»

Неужели глава Тайного сыска шутит? Пожалуй, это был мой заголовок. Я не сдержала улыбки и покачала головой:

– Не волнуйтесь, господин де Фоссе, у нас нет фонтанов.

Мои слова заставили его засмеяться. У него оказался очень приятный смех. И сильно привлекающий внимание. Все за столиком повернули голову в нашу сторону. Профессор де Грино даже подался корпусом вперед, ожидая, когда же и ему расскажут презабавнейшую шутку.

Господин де Фоссе не обратил никакого внимания на второго своего соседа. Он только наклонился ко мне чуть ближе и тихо спросил:

– Если вино вас не интересует, может, тогда чая?

Его зеленые глаза в тот момент сказали мне больше, чем любые слова. Он все прекрасно помнит, и он узнал меня. Хотя что это я, еще бы не узнал! Такое разве забудешь?

Я сглотнула и застыла, рассматривая искорки в его глазах. Зеленые всполохи магии вокруг зрачков пугали и завораживали одновременно. Разве прилично сидеть так близко на подобном вечере? Но отстраниться или отвести взгляд сейчас – означало, проиграть. Во что? И что именно? Я не знала. Просто чувствовала это всем своим существом.

Первым разорвал наш зрительный контакт именно де Фоссе. Он обратился к одному из подавальщиков за нашими спинами:

– Можно нам чай?

– Чай, господин?.. – молодой человек был явно сбит с толку. Что сказать, я его прекрасно понимала.

– Да, черный чай.

– Погорячее, – добавила и только потом задалась вопросом, зачем я вообще пошла на поводу и полезла в эту странную игру, затеянную неясно, для чего.

– Точно погорячее? – уточнил де Фоссе, снова поворачиваясь ко мне.

– Я люблю горячий чай.

– Что ж, похоже, мне повезло.

Я никак не прокомментировала эту шпильку, в голове крутилась лишь одна мысль: а ведь выпить чая я бы, действительно, не отказалась.

Я сидела и чувствовала себя, как готовая вот-вот взорваться пороховая бочка. И моим огнивом был господин де Фоссе. Что он сделает? Что скажет? Однако он превзошел все мои самые смелые ожидания. Повернулся к профессору де Грино, и, завладев вниманием того, спросил:

– Профессор, как вы относитесь к прелюбодеянию?

По лицу Де Грино можно было понять, что он крайне серьезно отнесся к этому вопросу. Сидел с таким видом, будто бы его только что и поймали на этом прелюбодеяние. В его глазах так и читался немой вопрос, перемешанный со страхом: «Вы знаете что-то, чего не знаю я, господин де Фоссе?»

Ну конечно же, он знал! Он же глава Тайного сыска. Естественно, я не думала, что отдел, занимающийся охраной королевских учреждений, вопросами шпионажа и еще демоны знают сколькими проблемами, собирают подноготную на профессорский состав Ботанического общества, но, на самом деле, я бы не удивилась.

Де Грино не успел придумать достойный ответ, старательно морща лоб. Первым нашел, что сказать, Марк. Его смелость была подкреплена природным обаянием и вином.

– Сомнительное удовольствие. Столько проблем, знаете ли!

Веселый выпад Марка был встречен улыбкой де Фоссе и грозным взглядом Корбина. Второй возымел эффект посильнее. Марк кашлянул и исправился:

– Отрицательно отношусь?.. – скорее спрашивая, чем утверждая, вымолвил Марк, глядя на профессора Корбина, и когда тот снисходительно кивнул, повторил более уверенно: – Да, к прелюбодеянию я отношусь крайне отрицательно! Просто бич современного общества!

Лоренс тоже никак не спасал медленно, но верно тонущую меня, поинтересовавшись:

– Господин де Фоссе, почему вы заговорили на такую щекотливую тему?

– Понимаете, этот вопрос имеет для меня особый интерес.

– Хотите сказать, что он касается вас лично? – с сомнением спросил Лори.

Он смотрел на де Фоссе и не мог увидеть моих умоляющих прекратить этот разговор глаз. Не думаю, что их, вообще, кто-то заметил, ведь все дружно скрестили взгляды на личности поинтереснее, тем более, что эта личность делилась такими животрепещущими секретами.

– Совсем недавно меня обвинили в прелюбодеянии.

За столом повисла неловкая пауза. Первый ее прервал, как не трудно догадаться, Марк:

– Кто?

– Да не может такого быть! Какая злостная клевета! – вознегодовал де Грино, словно он свечку держал и, действительно, знал, кто прелюбодей, а кто – нет.

Профессор Корбин нахмурил седые брови и стал еще больше похож на лешего из дремучего леса. Подобные разговоры ему явно не импонировали. Лоренс был скорее удивлен, что господин де Фоссе делится подобным с людьми, которых видит впервые в жизни. Ну, как впервые… Мы с ним уже виделись. Не скажу, что я безумно рада нашему странному знакомству, если это можно назвать знакомством, но что есть, то есть.

– Вы, верно, шутите, господин де Фоссе, – улыбнулся Лоренс, но встретив абсолютно серьезное выражения лица того, стушевался.

Господин глава Тайного сыска, в свою очередь, медленно повернул голову ко мне. Чего доброго, сейчас и меня подключит к разговору. Я не выдержала и вскочила на ноги. Это уже был какой-то цирк. Чего он хочет от меня? Чтобы я слушала этот неимоверный бред?

– Извините, я покину вас ненадолго, – улыбнулась всем присутствующим, кроме господина де Фоссе, на него смотреть не хотелось от слова совсем, и развернулась в сторону выхода. Правда «ненадолго»? Мне хотелось выйти и забыть, где вход.

Я решила дойти до балкона, выходящего во внутренний двор, и немного освежиться, а то щеки горели, как в лихорадке. Но добраться до свежего воздуха не вышло. В коридоре меня поймал Руперт. За ним, еле поспевая, семенила небольшая делегация адептов. Они крутили головами в разные стороны и походили на стаю рыбок.

– Селина! Вот вы где!

Знаете, это, наверное, была коронная фраза Руперта.

– Я уж думал, что мне придется искать вас на банкете.

Адепты Королевской Академии выстроились по струнке за спиной Руперта. Тот затравленно глянул на них через плечо, подошел ко мне ближе и заговорил, понижая голос:

– Мне нужна ваша помощь.

Я внимательно осмотрела молодых адептов на предмет травм, несовместимых с жизнью. Таковых не нашла, поэтому пришлось вопросительно поднять брови.

– В общем… я проводил экскурсию, мы дошли до Оранжерей и… и я… мы потеряли одну девушку.

– Что, простите?

Руперт помялся немного, но все-таки повторил:

– Потеряли одну адептку. Мы звали – не откликается. Я все обошел! Я не могу сказать об этом профессору…

Я прикрыла глаза. Как можно потерять человека? Взрослого человека? Он же не ключи какие-то.

– Руперт, просто обойдите Оранжерею еще раз. Может, девушка сама уже вышла и бродит где-то по коридорам. Походите вместе с адептами, заодно покажите все этажи, – я устало махнула рукой в сторону главной лестницы.

Руперт согласно закивал и, еще сильнее наклонив голову к моему уху, добавил:

– Да-да, все верно, но я забыл перед экскурсией закрыть в теплице Химерсиду…

Последние слова он произнес едва слышно, но я все поняла. И ужаснулась. Химерсида была одним из научных экскрементов профессора Корбина. Плотоядный цветок, гибрид розы и барбариса, выпускающий лианы на несколько метров вперед, имел приличные габариты и естественные потребности. Кроме того, что он ел каждый день мяса, как не в себя, так еще и созерцал прекрасное вокруг. Корбин обычно запирал его на ночь в теплице в окружении предметов искусств. Точнее, запирать метровый цветок должен был Руперт, как лаборант профессора. Корбин пытался заложить в Химерсиду способность мыслить и оценивать свои поступки. Пока безрезультатно.

Если бы что-то случилось с драгоценным детищем Корбина, попало бы всем, включая профессора Фольцимера. Но, как оказалось, Руперт переживал не за цветок…

– Я боюсь за адептку, – поделился он наконец своим волнением.

Надо признаться, я не совсем поняла, чего он испугался. Девушка, скорее всего, даже если пройдет в сантиметре от Химерсиды, и не поймет, рядом с чем оказалась. Ну а единственное, что может сделать растение – пощипать.

Когда однажды Химерсида выхватила у меня сумку, где оказался припрятан забытый сэндвич, я засомневалась, что у профессора Корбина не получилось вложить каплю разума в цветок. Может, Корбин уже давно изобрел новый вид жизни, а нас всех держит за дурачков?

– Почему, Руперт? Химерсида ведь сможет проглотить максимум метровый кусок мяса, человек ей не по зубам.

Руперт издал страдальческих вздох и пояснил:

– Адептка – гномиха. Причем маленькая даже для гномов.