Ночь империи

– Мог бы придумать побольше традиций, чтобы её занять,– ядовито улыбнулся Айорг.– Ты ведь такой ко всему подготовленный, разве нет?

– А ты, как мне кажется, напрашиваешься на то, чтобы присоединиться к Мортему в его склепе.

– Вы похожи на мужа с женой,– доверительно сообщил проходивший мимо Самаэль.

Мужчины моментально забыли друг про друга, посмотрев на первого тави, но тот в ответ только развёл руками. Иблис проводил ушедшего дальше по делам генерала взглядом, после чего вернулся к валакху.

– Утоли моё любопытство – он имеет отношение к твоему состоянию?

– Да пошёл ты к черту,– огрызнулся, отступая на шаг, Айорг.– Не суй нос, куда не просят.

Властитель огненных земель, наклонившийся на уровень глаз собеседника, проводил взглядом раздражённого Владыку, в своём состоянии напоминавшего взъерошенную галку. Как и подобало небольшой, но очень наглой птице, Айорг хотел на ком-то как следует сорваться, но вариантов для выбора было немного, а основной раздражитель, которым очевидно оказался тави, не исчез – иначе бы валакх вспоминал про него со смехом. Вполне возможно было, что Гринд и пальцем не пошевелил, чтобы выбить своего нового правителя из колеи, но делал это просто фактом своего присутствия и, как вариант, слишком своевольного характера.

Выпрямившись, огненный убрал руки за спину и осмотрелся, по ощущениям довольно быстро отследив путь принцессы Офры, решившей сбежать раньше, чем её вытащат из укрытия. Стоило бы раньше подойти, да поймать за руку – может, тогда у девчонки хватило бы смелости хотя бы поздороваться со своим будущим супругом.

Не то, чтобы Иблис жаждал общества юной имперки, просто правила приличия создавались не ради развлечения.

Белет, покачивавшийся рядом с ним с пятки на носок, осмотрел своего повелителя и задумчиво хмыкнул.

– Никогда бы не подумал, что красный Вам к лицу.

– Потому что он мне не идёт,– сделав ударение на последних двух словах, ответил Иблис.

– Продолжайте убеждать себя в этом и опасайтесь лишний раз руку на стол положить,– хихикнул Белет.

Заметив непонимающий взгляд, огненный с умильным вздохом развёл руками.

– Я видел, как вы боитесь каждый раз запачкать белые рукава.

Властитель Геенны не сдержал короткого, почти одобрительного смешка, и убрал руки за спину, слегка качнувшись на носках вперёд. Они с главой легиона инкубов были знакомы достаточно долго для того, чтобы в формальное общение вплетать пару-тройку ехидных уколов в сторону друг друга, служивших напоминанием о совместном прошлом или настоящем, которое не всегда было весёлым и радостным без помощи каких-то мелких деталей.

6.

Ком отвращения, прокатившийся откуда-то из живота к горлу, застрял на полпути, и Офра машинально сглотнула. Звук вышел гулким, что не осталось незамеченным со стороны жреца, окинувшего её недоуменным взглядом. Принцесса только слегка улыбнулась в ответ, понадеявшись, что её состояние сочтут за волнение перед самым главным моментом всей церемонии.

До того, как началось бракосочетание, Офра ещё старалась убедить себя, что все не так уж плохо, как может казаться. Стоило только жрецу затянуть свою монотонную речь, как все выстроенное за день самообладание пошло трещинами. Она оказалась под руку с ифритом, который ей, обладательнице невысокого роста, казался гигантом, и ему на неё было наплевать – за всю церемонию этот.. это существо с ней и словом не перемолвилось кроме тех, которые обязан был повторить за жрецом.

Само по себе понимание того, во что позволила себя ввязать, и отвращение сплелись воедино в тот момент, когда до этого слишком глубоко засевшая в своих мыслях девушка почувствовала под ладонью ту скользящую мягкость, что была обычно присуща покрывалам из меха зверей. Как она раньше не замечала, что правая рука ифрита была сплошь покрыта чёрной лоснящейся шерсткой, да по когтю на каждом пальце, Офра не знала. Зато точно знала, что не позволит ему к себе и мимолётно притронуться, едва всё это закончится. И будет стоять перед Айоргом на коленях, лишь бы разрешил остаться на территориях империи, пусть хоть за тысячу лиг от столицы.

– Сударыня?

Офра слегка дёрнулась, обнаружив себя замершей с ладонями в ладонях своего почти супруга, и посмотрела на жнеца. Мужчина преклонного возраста только слегка кивнул ей на ифрита, почти наверняка размышляя о том, как странно порой судьба распоряжалась в делах семейных, и принцесса медленно повернула голову.

Она готова была отдать свою роль кому угодно – хоть Мадлене, всегда жаждавшей внимания окружающих – а потом гордо уйти, но ирония судьбы была в том, что вся эта смелость оставалась в мыслях.

Мортем сделал все возможное, чтобы вырастить из неё достойную наследницу, но ни в коем случае не с расчётом на то, что однажды она сможет оказаться к трону ближе, чем на третьей ступеньке. Вышивание, риторика, музыка, рисование, уход за детьми – Жестокий положил немало сил и сменил немало гувернанток, чтобы дочь стала первоклассной развлекающей и женой. Учить элементарным вещам, которые знали те, кто существовал вне четырёх стен богатых дворцов, Офру не считали нужным, и к своей свадьбе она оказалась в ситуации, когда хотела бы уйти, но не знала куда, как. И, конечно, не имела ни малейшего понятия, о самостоятельной жизни.

С другой стороны, отцу все же было, за что сказать «спасибо». Он мог выдать её замуж за какого-нибудь старика лет двести назад, но не сделал этого, прислушавшись к просьбам позволить ещё погулять.

– Простите,– едва слышно пробормотала Офра.

Коротко вздохнув, она прикрыла глаза, подготовившись к худшему варианту из возможных. Секунды расплавились в тягучую массу, которой не было конца, и ей показалось, что прошла вечность прежде, чем её, сжавшуюся в испуганном ожидании, наградили сухим, быстрым, но оттого не менее целомудренным поцелуем в лоб.

Напоминая маленького себя, каждый раз глядевшего на любые подобные мероприятия с отвращением, Самаэль сделал вид, что ему интересно что-то на полу, и скорчил неприязненную гримасу. Ничего жуткого не происходило, но от всего вида принцессы тянуло расстаться с завтраком, бывшим единственной за весь день едой: девушка стояла с таким кислым лицом, будто её вели на эшафот. Что-то подсказывало первому тави, что в ифритовых землях ещё наслушаются воплей о том, какие все они мужланы, уроды и какой их Князь варвар – самый жуткий среди всех варваров. Иблису, выдержанному и действовавшему с ленным спокойствием, присущим тем, кто каждый день выполняет одни и те же действия, хотелось похлопать стоя и пожелать удачи.

Айорг приличия ради позволил себе дождаться конца церемонии, после чего первым спешно поздравил молодых и, обняв «наречённого брата империи» в лице одного ифрита, не удержался от виноватого:

– Ты меня только не прокляни.

Мельком взглянув на свою скорбную супругу, Иблис смешливо фыркнул.

– Она будет быстрее.

Поздравления слились в единый поток звуков, и Офра нашла в себе силы удивиться тому, как умудрялась кивать и улыбаться в нужный момент. Во время разговора с Айоргом все казалось простым и незатейливым. Теперь, даже спустя некоторое время чувствуя под пальцами призрачное ощущение ифритовой руки, она ощущала отвращение – не столько к супругу, сколько к себе. Князь стоял рядом с ней без единого намёка на беспокойство.

Если бы принцесса не погнушалась немного напрячься и понаблюдать, она бы заметила, что её отныне официальный муж улыбался поздравлявшим и выполнял за неё фактически её же работу. Подходившие к ним гости, многие из которых собирались здороваться с ифритом сквозь зубы, в конечном итоге очень быстро проникались к нему симпатией и улыбались в ответ.

Поддавшись соблазну посмотреть, как на все это реагирует угарцевавший в район столов с выпивкой Владыка, Офра обернулась, но Айорг сделал вид, что не заметил внимания со стороны, изучавший носок чёрного бархатного сапога.

Позёр. Знал, что принцесса будет искать поддержки, и сделал вид, что обувь у него вдруг запачкалась в зале, где пылинки сегодня не успевали долететь до пола. Будто услышав это мысленное замечание, валакх отпустил подол одежд, который держал чуть приподнятым, и с заметным вздохом плеснул себе вина в кубок.

– Доброго вечера, тави,– произнёс с улыбкой Иблис, положив правую, казавшуюся Офре жуткой, руку на сердце.

Самаэль Гринд улыбнулся в ответ, повторив жест собеседника. Офра проследила за его движениями с лёгким уколом разочарования. Именно такими, как этот военный, описывала ей некогда матушка правителей, и такими они были во всех сказках.

– Поздравляю, Ваша Светлость,– обращаясь к ифриту, Самаэль искоса посмотрел на принцессу.– Вы получили хорошую жену, а Геенна – достойную княжну.

Офра мелко вздрогнула, когда её супруг в ответ позволил себе кашляющий смешок. Уверенность в том, что её не ждёт за морем ничего хорошего, только усилилась.

Дождавшись, пока гости переберутся за столы, и начнутся многочисленные тосты за здравие молодожёнов, Айорг позволил себе ненадолго покинуть своё место и направился в небольшой обход по территории. Цели найти кого-то, с кем можно было пообщаться, не стояло: валакх прекрасно знал, что большая часть двора все ещё предпочтёт скорее удавиться на собственных поясах, чем налаживать с ним отношения.

Хотелось просто размять ноги и сбежать от упаднического состояния Офры, которым она грозилась заразить всех в радиусе пары лиг и, кажется, успела заразить Иблиса. Ифрит, хоть и держался хорошо, в какой-то момент слегка ослабил бдительность, и Айорг, думавший, что настолько красноречиво вздыхать и закатывать глаза нельзя, пересмотрел свои убеждения.

Угрызений совести по поводу принцессы он не испытывал. Возможно, его пути убеждения были далеки от ласковых и любящих, но он всегда считал себя способным принять аргументированный, верно выстроенный отказ, которого в данном случае не слышал. Истерику и топанье ногами за аргументы принимать стал бы только сумасшедший. Видел бы эту своевольную девицу её отец, он бы посмеялся.

Неподалёку валакх заметил светлую макушку Короля богов и хотел было, подчиняясь некоторым правилам приличия, перекинуться с роднёй парой слов, но почти сразу передумал и вильнул в сторону прежде, чем попал в поле их зрения. Любая встреча с выходцами из Пантеона сейчас грозила нотациями и требованиями обсудить будущее, а в этот день над ухом и так хватало гомона.

Держась ближе к колоннам по краю стены, Айорг почти сразу пожалел о данном своём решении: до слуха донёсся тихий кокетливый смех. Таким обычно поощряли к дальнейшим действиям своих мужчин на ночь девушки из Домов Отдохновения, и, понимая, что происходит, можно было пройти дальше. Валакх подобного не сделал, поддавшись вечно присутствовавшему в крови любопытству, и пожалел второй раз за последние пару минут, когда заглянул в тень колонны.

Он сам не мог себе этого объяснить, но был готов даже к Князю, зажавшему в углу молоденькую аристократочку, однако к генералу Гринду, обнимавшему все ту же, подготовлен не был. Девица обхватила его руками за шею, вынужденного чуть наклониться, и рдела, будто маков цвет, хихикая смущённо от поцелуя в щёку. Для приличия, конечно, совсем легонько ударяла тави по ладони, лежавшей на её бедре.

Прежде, чем все зашло слишком далеко, Айорг нарочито громко прокашлялся.

Девица вздрогнула, устремляя на него полный первозданного ужаса взгляд, и тут же отступила в сторону, оправляя платье. В ней было легко узнать дочку главы ведомства Элана, и просто удивительно было, что тот ещё не знал о намерении одного из тави завоевать определённые территории.

– Брысь отсюда,– указав взглядом нужное направление, Айорг добавил девушке мотивации словами,– а то отца позову.

– Не надо, Ваше Высокопревосходительство!– бросив из-под пышных тёмных ресниц взгляд на тави, девушка виновато улыбнулась.– Прости.

Отпив из своего кубка, Самаэль подмигнул своей юной пассии, и та, вновь зардевшись, под строгим взглядом Айорга упорхнула к общему скоплению народа.

На некоторое время повисло неловкое молчание, которое нарушил генерал. Ещё раз хлебнув из кубка, он развёл руками.

– И?

– И?– повторил, как болванчик, валакх, постаравшись придать голосу строгости.– Ты совсем из ума выжил? Я ещё мог бы понять одну из иблисовских ветреных девок, но это? Дочка самого Элана!

Самаэль вздохнул, закатив глаза.

– И ты пьёшь!

– Звучишь, как ревнивая жена.

– Вот и нет,– Айорг пригрозил мужчине пальцем, после чего подошёл и без лишних церемоний отобрал кубок.– Но всему есть границы. Ты должен быть занят безопасностью всех, кто здесь присутствует, а в итоге пьёшь… Что, кстати, ты пьёшь?

Не замечая откровенной насмешки во взгляде первого тави, он принюхался к содержимому кубка и с удивлением обнаружил отсутствие любого намёка на алкоголь.

– Сок?

– Яблочный,– Самаэль отобрал кубок обратно.– К твоему сведению, дорогая, я здесь стены подпираю не от нечего делать. И не я один.

Валакх на доли секунды почувствовал укол обиды на самого себя, когда вспомнил, что не имевшие права присесть солдаты в большинстве своём и вправду предпочитали находиться чуть в стороне.

Место за колоннами было идеальным для тех, кого не обязали стоять на виду, так как в тени можно было не держать идеально ровную стойку, позволить себе хотя бы сок и некоторое спокойствие. Сомнительный плюс, но все же неплохой, и при этом они всегда имели возможность наблюдать за происходящим в основном зале.

– «Дорогая» было лишним,– не найдясь с ответом получше, пробормотал валакх.– Есть хочешь?

– Потом,– тави покачал головой,– уже договорился с кухней. Там и за здоровье нового Владыки выпью.

– Владыке приятно, что хоть кто-то его не проклянёт.

– Ой, да ладно,– Самаэль скрестил руки на груди.– Если бы Офра была сильно против, мы бы здесь не отмечали никакую свадьбу. Она ведь дочка Мортема, в конце концов.

Привалившись спиной к стене рядом с тави, Айорг вздохнул и сцепил руки в замок на уровне пояса.

– Да, дочка – Мортема и портовой шлюхи. К сожалению, она взяла лучшее от матери… и то не все.

Самаэль взглянул на валакха сверху вниз, собирался было попросить подтверждение собственных предположений, но так и не решился. В конечном итоге он просто со смешком допил остатки сока.

– Молодец.

– Что?– Айорг посмотрел на мужчину и за несколько секунд выстроил страшную для себя логическую цепочку, после чего тави схлопотал удар в плечо.– Нет! Фу, богов ради, нет!

Серьёзность момента была утеряна окончательно, потому что Самаэль сорвался на смех, вынужденный тут же уворачиваться от ещё одного удара. Впервые в разговоре один на один оба позволили себе выдохнуть.

– Боже,– хохотнул валакх, покачав головой.– Как ты вообще мог о таком подумать?

– Ну, мало ли,– смешливо фыркнул Самаэль.– Ты у нас личность… Активная.

Проходивший мимо глава ведомства Элан услышал приглушённый хохот и звук лёгкого удара. Справедливо опасавшийся, что кто-то рискнул позволить себе непотребное, мужчина заглянул за колонну, но не увидел ничего особенного, кроме смеявшихся о чём-то Владыки с первым тави.

Глава 7. Иглы и узелки.

1.

Солнце слепило, не позволяя толком разглядеть окружающий пейзаж, и все лужи с прошлого дня высохли в рекордно короткие сроки. Птицы, ещё утром плескавшиеся в новых импровизированных водоемчиках, теперь в привычной своей манере оккупировали края всех доступных фонтанов и гнали оттуда любого чужака, кроме фохса. Его просто сложно было согнать даже двуногим созданиям, не говоря о маленьких пичугах. Непривычно было видеть эту «пушистую лошадь», которая успешно могла бы при своих размерах почавкать ногами нормальных лошадок, пившей из одного фонтана с мелкими пташками. У животных и вправду действовало негласное, природой созданное правило: на водопое все равны.

Осталось просто научить этому всех остальных.

– В таком случае, полагаю, мы можем позволить себе перерыв.

Перестав изучать фохса, сделавшего сады своими территориями, Самаэль повернул голову на присутствующих. Владыка отреагировал на его поднятую руку поразительно быстро, но причина этому стала ясна, стоило лишь глянуть на помрачневшего Василиска: его как раз проигнорировали.

Как только на него обратили внимание все присутствующие, первый тави начал:

– Не так давно мною была замечена одна… особенность нашей формации. Оборонительная стена вокруг дворца, которая точно была выше при Мортеме, сейчас выглядит меньше.– Разведя руками, Самаэль дёрнул уголком рта.– При идеальном раскладе она должна закрывать собой около четырёх этажей, потому как если враг придёт к столице-

– Это звучит так, будто наша армия недостаточно сильна, чтобы дать отпор,– не скрывая своего возмущения фыркнул один из присутствующих.

Айорг окинул этого наглеца, оказавшегося главным казначеем Джевишем, взглядом, но ни слова не сказал. Если присматриваться, в любом действии валакха можно было заметить осторожность, которая прежде была не столь ярко выраженной.

Одно дело – быть регентом, к которому привлечено не так много внимания, как кажется, и другое – солнцем и луной империи. Главы ведомств следили, как стервятники за умирающим хищником, и ждали момента, когда можно будет без риска для самих себя избавиться от того, кого они не горели желанием видеть на троне.

– Нет,– поморщившись, парировал Самаэль,– но мы не можем исключать, что однажды столкнёмся с врагом сильнее и умнее нас, потому что мы – не предел совершенства. Во-вторых, за последние тридцать лет империя потеряла три области и одну колонию, которые наравне с остальными обеспечивали нас воинами. Наша армия на данный момент состоит всего из миллиона человек.

– А сколько было раньше?– осторожно поинтересовался юнец, который в политические круги попал совсем недавно (наверняка благодаря кумовству).

– Почти два, юноша,– ответил вместо тави Айорг.– Вернёмся к изначальному вопросу – стена.

– Именно. Она низкая, только на полтора этажа. Её нужно перестраивать.– Самаэль сократил время, которое можно было бы потратить на бесполезные и донельзя пространные объяснения.– Если вас, конечно, беспокоит безопасность дворца и всех, кто в нем находится постоянно.

– Ладно,– согласно кивнул Айорг,– но слова это слова. Нужны хотя бы минимальные намётки. Предоставьте их к концу недели, и мы решим, насколько это будет возможно с нашей казной. Что-то ещё?

– Мелочь в сущности – все слуги проверены?

Столкнувшись с молчанием в ответ, Самаэль со вздохом вскинул бровь. Владыка прекрасно понял намёк и, когда тави уже решил было разъяснять все непонятливой толпе, забрал инициативу себе.

– Все проверены. После гибели Владыки Мортема я лично занимался подбором новой прислуги, так как Владыка Фикяр был…– мельком осмотрев присутствующих, валакх пожал плечами,– слишком лакомой целью даже для самых неудачливых заговорщиков.

– То есть, все, кто поддерживает жизнь дворца, отобраны лично Вами, Ваше Высокопревосходительство? Даже самарты?

– Кроме, пожалуй, них. С назначением самарт принцесса Офра и Ее Сиятельство разбирались сами.

– А что главная слабость мужчины, как ни женщина,– усмехнулся Самаэль,– если позволите, я бы как-нибудь заглянул в южное крыло.

Получив одобрение на свои действия, он сбежал на небольшой перерыв первым, не слушая фырканий на тему своего поведения и того, что ему, гораздо более молодому, нечего жаловаться на больные ноги.

Айорг, полагая, что и ему вменят больные колени раньше срока, хотя они и вправду были слабым местом, предпочёл сбежать прежде, чем Василиск успел его поймать или примерно отследить путь отступления.

Говорить с Королём богов отчаянно не хотелось, но бесконечно откладывать это было нельзя. В какой-то момент валакх задумался о том, чтобы обсудить этот вопрос с Гриндом, но там ответ был ясен. Он и сам себе давал такой же, мысленно сетуя: «Руби резко и быстро».

Как оказалось, просиживать на ступенях любил не только правитель. Выйдя на свежий воздух, Айорг с порога заметил широкую спину тави, затянутую в синеву верхнего кафтана. Гринд был из тех, кто предпочёл не только отрастить волосы ниже плеч, но и неохотно собирал их в причёску, поэтому золотые пряди лежали пышными волнами и казались ярче обычного на фоне одежды.

– Можно?

Самаэль поднял голову и подвинулся, указывая на место рядом с собой, хотя простора для действий у них и так было достаточно.

– Вам – везде, Ваше Высокопревосходительство.

– Птицы ради,– Айорг медленно сел, тут же вытягивая ноги, чтобы снизить неприятные ощущения в коленях.– Хотя бы наедине можем обойтись без официоза, тави Гринд?

Мужчина хохотнул, принимая ответную язву, как достойный способ уравнять счёт, и вернулся к прерванному занятию.

Курил Самаэль редко, но трубка при нём была всегда, та же, что и много лет назад. Валакх был в этом уверен, потому что помнил вырезку по оленьим рогам, использовавшимся в украшении – сам ведь себе покупал. Юное дарование семьи Гринд, когда ему едва исполнилось двенадцать лет, начал то и дело пытаться прочувствовать всю прелесть табака, и, так как Джанмариа подобные вещи не терпел, тащил смеси и трубку у самого Айорга. В какой-то момент валакх купил ему все необходимое, только бы не таскал чужое, но по итогу сам с покупкой и остался: Гринд, улыбаясь, заявил: «Ну вот, у тебя теперь все новое, а старое будет моим».

– Вот, о чём я говорил,– Самаэль указал свободной рукой на стену, которую с их позиции было видно достаточно хорошо, чтобы понимать предстоявший масштаб работ.– Её Мортем уменьшил или вы?

– Фикяр,– раскурив свою трубку, поморщился Айорг.– Точнее, Офра. Отец в завещании ей разрешил год после его смерти поучаствовать в правлении, косвенно. Девка не в меру религиозная, так что Василиск всегда ей, как мог, приседал на уши.

– Так мы такие открытые по инициативе Пантеона,– задумчиво хмыкнул тави.– Странно, почему я раньше не присматривался…?

– Может, потому что ты только на похороны Мортема и был здесь долго? Я к тому, что во все остальные разы ты в лучшем случае на часок забегал.

Самаэль только дёрнул плечом. Он и во времена Мортема был нечастым гостем во дворце. Жестокий, сам юность отходивший в маршальском мундире, понимал тягу к чему угодно, кроме дворцовых интриг и политиканства, поэтому нередко, если возникала такая необходимость, приезжал в гости сам.

Внезапно от мысли, что маршал командовал генералом, стало смешно, и Самаэль не сдержал тихого хихиканья.

– Ты не думал встряхнуть ведомства?– мужчина потянулся, искоса посмотрев на Айорга, который с головой нырнул в свои мысли.

– Думал, да только эти мысли так мыслями и останутся,– вздохнул валакх, сцепив пальцы в замок.– Казалось, Владыкой стану, сразу вся власть моя, все проще, но ты их сам видел.

– Будет тебе. Это не те, кто был при Мортеме – и, кстати, я на твоём месте попробовал бы вернуть их, если ещё живы.

Айорг посмотрел на него, как на сумасшедшего.

– Те, кто был при Мортеме, ушли, когда узнали, что я буду регентом.

– Ну так убеди их, что ты – достойный продолжатель дела,– фыркнул Самаэль,– Птицы ради, ты это и без меня знаешь.– Посмотрев на валакха, он усмехнулся,– ты – Владыка, клыкастый. Прочувствуй это и размахнись уже. Они слишком расслабились, думая, что могут на тебе ездить.

Будто он без подсказок не знал. Подперев щёку ладонью, валакх сквозь ресницы глянул на солнце и попытался примерно посчитать, сколько времени у них осталось. В любом случае достаточно для того, чтобы в кои-то веки заставить хотя бы одного Гринда стушеваться.

– Мне, к слову, всё было интересно, когда ты расскажешь об игле.

– О какой игле?– Самаэль нахмурился, выдыхая дым, и в следующие пару секунд подавился – не ожидал такого резкого столкновения с осознанием.– Чтоб тебя!

Когда они всей честной толпой стояли в покоях покойного Владыки и смотрели на его хладное тело, между делом переругиваясь, он был единственным, кто заметил и утащил от греха подальше длинную иглу. Вполне возможно, смазанную ядом или просто созданную для нанесения одного точного удара слабому телом и сущностью Владыке Фикяру. Он собирался с этим разобраться, честно собирался, но со всем происходившим вокруг совершенно забыл о ней, в сравнении казавшейся мелочью.

– Я здесь не при чём,– улыбнулся Айорг, поднимаясь с места,– но в следующий раз, будь любезен, не заставляй тайный сыск копаться в твоих вещах.

Валакх ушёл, на прощание похлопав по плечу и посоветовав долго не рассиживаться. Он уже не видел – хотелось верить, что не видел – как Самаэль, ругнувшись, откинулся на ступеньки спиной.

Только тайного сыска, копавшегося у него дома, не хватало для полного счастья.

2.

Когда все вновь собрались в зале, Айорг не спешил садиться. Причина тому была проста, но не должна была стать достоянием общественности – у него болели ноги.

Давняя рана, в присутствии Василиска начинавшая напоминать себе больше обычного, она могла стать для глав ведомств поводом сомневаться в дееспособности Владыки или поводом найти у него ещё больше слабых мест. Не то, чтобы они были, но один хороший удар под колени однозначно смог бы пошатнуть авторитет в глазах окружающих. Эрейя была страной, где падавший перед кем-либо ниц, пусть и по причине проблем со здоровьем, правитель, считался разочарованием государственного уровня.