Тень Страха

Поэтому я снова вынужден был разыскивать ее по особняку. Правда, в этот раз было чуть проще, потому что ориентировался на слова слуг. Если крылатую низшие демоны выловить не могли, то уж местонахождение своего хозяина называли безошибочно.

Перед дверью гостиной я вдруг остановился. Черт его знает, врываться с ноги почему-то не хотелось. Было у меня смутное подозрение, что я застукаю эту парочку в постели. Больно близкая дружба, загадочные занятия с демоном похоти – хочешь не хочешь, но предположишь что-то подобное. И можно было поручиться, что если я ворвусь в самый разгар, общение с ведьмой от этого вряд ли улучшится.

Да и хрен с ним.

Рванув на себя ручку двери, я был готов к чему угодно, но не к тому, что увидел в итоге. Они и правда были в самом разгаре, но скорее ожесточенного спора или драки. С явным магическим оттенком. В воздухе буквально смердело горелым деревом и чем-то весьма похожим на кровь.

Я уже имел сомнительное удовольствие наблюдать Лину в облике Пандорры, более близком к какому-то демоническому, чем алатскому. Но сегодня она не казалась… пугающей? В тот раз она словно не была собой, создавала впечатление одержимой, а сейчас – что-то среднее между привычной мне алатой и тем потусторонним древним чудищем. После того, как ведьма заметила мое появление, она как-то быстро угомонилась и вернулась к обычному виду. Даже не попыталась наброситься, как в первое наше столкновение.

Выходит, вот в чем заключались странные занятия, о которых эти двое старались лишний раз не упоминать? Она пытается наладить контроль? Или усилить эти способности? Но зачем? И зачем напускать вокруг этого столько таинственности?

Ворох вопросов не оставлял меня все время, пока мы шли до столовой, пока низшие демоны накрывали на стол и разносили блюда. К моему удивлению, сегодня за длинным столом нас оказалось всего трое. Даже не знаю, хорошо это или плохо. В присутствии посторонних крылатая вряд ли бы закатила скандал. А риск попасть под волну ее бурного возмущения был немалый.

– Хороший аппетит, – понимающе хмыкнул я, наблюдая, как ведьма оживленно распиливает на мелкие кусочки уже вторую отбивную. – Заклинания всегда выматывают, не так ли? Чем страшнее магия, тем больше сил уходит.

Если бы взглядом можно было убивать, я был бы мертв давным-давно. Не иначе как у крылатой в предках водились горгоны.

– Мой ответ как-то относится к предмету разговора о твоем друге? – холодно уточнила она, дожевав.

На мой взгляд на столе было слишком много острых вещичек.

– Нет. Так, вежливый задел беседы, – покачал головой. Вилку ведьма отложила, но хотелось бы, чтобы подальше.

Асмодей, кажется, думал о чем-то схожем, потому что не отрывал глаз от своей подруги. Но и не вмешивался.

– Что ж, можешь переходить к сути, – она отодвинула тарелку, взяла в руки стакан с соком и расслабленно откинулась на спинку стула.

– Через три дня у алатов планируется какая-то большая пирушка, на которой будет вся Высшая Ложа и свиты.

Алата нахмурилась, задумавшись о чем-то и звонко постукивая ногтем по бокалу.

– Да, верно, в этот день каждый год проводится Первый отбор, – медленно кивнула она. – Высшей Ложе представляют наиболее перспективных алатов, еще не получивших дар. Обычно тех, в чьих жилах течет редкая кровь и тех, кто после Грани сохраняет врожденную магию.

– Вильгельм хоть раз пропускал это мероприятие? – сообщать о своей идее ведьме в лоб я как-то не решился. Ей и без того нужно всего ничего, чтобы вспыхнуть, поэтому пойдем долгим путем.

– Никогда, – покачала головой она. – Во-первых, Калли не допустит пренебрежения традициями. Во-вторых, это повод напомнить всем о своей силе и власти, потешить больное эго. Первый час уйдет только на то, чтобы новообращенным алатам представили каждого члена Высшей Ложи с излишне пафосным описанием его заслуг перед мирозданием, – губы Лины презрительно скривились. – Еще полчаса – приветственная речь членов Ложи. Только потом доберутся до новичков. В своей Первый отбор я четыре часа только ждала, пока меня выведут в зал на всеобщее обозрение.

– То есть, пока Вильгельм и прочие будут заняты самолюбованием, у нас будет минимум час? – прикинул я в уме.

– На что бы это? – тут же подобралась алата. – Только не говори, что планируешь выкрасть своего товарища с этого алатского сборища, где будет вся Высшая Ложа со своей охраной!

– Нет. Пока сборище будет упиваться традициями, мы с тобой обчистим тюрьму Вильгельма. Мой друг сейчас заключен под стражу.

Стакан в руке алаты брызнул стеклом. По скатерти мгновенно расползлось пятно гранатового сока. Асмодей поперхнулся.

– Ты не в себе? – осторожно уточнила ведьма, стряхивая с руки осколки.

Буквально из ниоткуда появилась пара суккубок, чтобы убрать беспорядок, но демон жестом велел им уйти. Сам он все еще постукивал себя по груди, покашливая.

– Сама сказала, что последуешь моему плану, – я пожал плечами. – За язык никто не тянул.

– Продуманному конкретному плану – да, – алата не выдержала, подскочила с места и душевно хлопнула Асмодея по спине. Демон мгновенно перестал кашлять, но на подругу покосился весьма недобро и болезненно повел лопатками. Полагаю, сей удар предназначался скорее мне, но по счастливой случайности пролетел мимо. – Самоубийственной идее погулять по тюрьме Вильгельма – нет. Хочешь ему в этот день еще повод для праздничка подбросить?

– Вообще-то все продумано, – желание осадить ведьму пришлось притушить, чтобы не опуститься до очередной ссоры. – Если верить моему источнику, охрану тюрьмы не меняли со времен твоего побега, значит, ты знаешь, где она располагается, как ее можно обойти. Нам всего-то и нужно, что незаметно пройти внутрь. Там я отыщу своего друга и переправлю в безопасное место. Как только все устаканится, ты сможешь поговорить с ним о свите.

– Верить твоему источнику? – издевательски скривилась крылатая, скрестив руки на груди и не отходя далеко от помрачневшего демона, буквально буравящего меня глазами. – А твой источник не потрудился рассказать, что охрана тюрьмы – это чары, а не алаты?

– Что-то такое упомянул, – я сделал зарубку в памяти намекнуть Каролине о последствиях недосказанностей.

– Оно и видно, – ведьма не купилась на казалось бы безукоризненно спокойный ответ.

– Но если там нет охраны, а только чары – разве не проще? – дальше не было смысла изображать что-то. – Ты ведь знаешь, как их снять?

– Она туда не пойдет, – вдруг отрезал Асмодей, не дав Лине и рта раскрыть.

– Может, предоставим ей право решать? – Его реакция на мой вкус была уж больно резкой.

– Черта с два…

– Ас, я могу разобраться сама, – ведьма мягко опустила руку на плечо демона, и тот послушно замолчал. Все же, слишком странно-тесная дружба, как по мне. Адресованный мне взгляд и вполовину не был таким понимающим, как тот, которым она одарила макушку своего приятеля. – Да, знаю. Но незаметно смогу протащить только двоих, включая себя. Вторым должен быть кто-то надежный, кому доверяю целиком и полностью. Поэтому, в целом, твой план выполним. Если я пойду, к примеру, с Себастьяном, а ты расскажешь нам, кто твой друг.

Интересно, она правда верит, что так легко и просто выяснить, кого я пытаюсь вытащить?

Я сделал вид, что задумался. На лице крылатой, сквозь маску равнодушия, все же можно было заметить нетерпеливое ожидание. Тем приятнее было ее разочаровать.

– Ты пойдешь туда со мной, – позволил себе не прятать сдержанную улыбку. Ведьму едва не перекосило, как и Асмодея. Но демон безмолвствовал, ведь разрешения на возмущение от подруги не получил. – Уберешь охранные чары, я вытащу моего друга, удостоверюсь в его безопасности и в том, что тебе можно доверять, затем уже вы встретитесь с глазу на глаз.

– Боже, так ты мне не доверяешь? – почти искренне оскорбилась алата.

– Как и ты мне.

– Вот именно, – почти прошипела она. Ей бы капюшон, как у кобры, вписался бы, как родной. – Так о какой совместной вылазке в тюрьму Вильгельма может идти речь, если мы не можем повернуться друг к другу спиной?! Это не то место, где можно позволить себе роскошь лишних эмоций.

– Ну, готов подставить тебе свою, – не хотелось думать, насколько это правда, надо было убедить в этом ведьму. – И прикрыть твою. Поверь, жизнь друга меня интересует больше, чем возможность подложить тебе свинью.

– Если бы я слушалась каждого «поверь», не дожила бы до своих лет, – фыркнула крылатая. – Не сомневаюсь, что жизнь друга тебе дороже. Дороже моей.

– А вот это обидно, – сказал я чистую правду. – Не в моих правилах подставлять подельников.

Алата смотрела так долго, что становилось неловко. Демон явно порывался вставить свои пять копеек, но почему-то не решался, наблюдая за своей подругой. Та же, устав изучать меня, прошлась вдоль стола, покусывая губу и явно терзаясь какими-то сомнениями.

Да решайся же ты, черт подери.

– Хорошо, – наконец, обреченно выдохнула она, остановившись напротив и сжав побелевшими пальцами спинку стула. – Три дня у нас есть, детали еще обсудим. На сегодня с тебя хватит и короткого согласия. Мне надо переспать с мыслью о том, что я спятила, прежде чем продолжать.

– Даже не думай! – демон поднялся со своего места и обличающе ткнул пальцем в алату. – Ты туда не…

– Ас, я объясню тебе все наедине, – она остановила гневную тираду друга буквально одним взмахом руки.

Чертовски интересно, что она ему скажет. И почему он снова послушно заткнулся. Кто из них Князь Ада, в конце концов?

Оставив странную парочку один на один, я ушел из столовой. Самый главный ответ был получен, остальное – мелочи. Лучше подумать о том, как стопроцентно избежать вероятности столкновения ведьмы с Роландом. Хотя бы до тех пор, пока не вытащим его из тюрьмы.

Глава 15

Мы стояли посреди практически пустой равнины. Уже минут пятнадцать, если не больше. С того самого момента, как вышли из портала, ведьма застыла столбом, будто наткнулась на невидимую преграду. Она уставилась куда-то вдаль, где на линии горизонта виднелись несколько домов. Честно признаться, заметив лютую ненависть в и без того холодных глазах, я ощутил странную радость, что этот взгляд адресован не мне.

Со свистом втянув воздух, крылатая сжала кулаки, похоже, даже не замечая этого.

– Любуешься пейзажем или высматриваешь опасность? – я не выдержал гнетущего молчания. Да и время нас вообще-то поджимало, стоило поторопиться.

– Присматриваю местечко для могилы на случай провала, – мгновенно ожила алата, сбросив свое странное оцепенение. – Надеюсь, меня положат как можно дальше.

– Весьма воодушевляюще, – едва не поперхнулся. – Прямо вот то, что хочется услышать перед рискованной вылазкой.

– Мог бы не слушать, если бы пустил со мной Себастьяна, – ведьма с самого утра, еще когда в десятый раз услышала отказ пустить с ней ручного кровопийцу, была зла и сердита, как… ведьма. – А раз настоял на своей кандидатуре – заткнись и терпи. И слушай каждое мое указание.

Я был бы рад возразить и щелкнуть по носу крылатую за ее мерзкий характер, но увы. Она хотя бы знала, куда идти и что делать, поэтому оставалось только на свой страх и риск поверить ей.

В какой момент моя жизнь свернула явно не туда? Жду не дождусь, когда можно будет вернуться в Гильдию, к привычным порядкам и заданиям.

Задумавшись, я едва не пропустил момент, когда она двинулась с места. Тряхнув волосами, ведьма пошагала вперед с решимостью полководца. По крайней мере, шаг у нее выходил до того четкими и грозным, что самое место на параде. Или в наступлении. Ручаюсь, что враг бы драпал обгадив штаны, если бы завидел подобную злобную стервозину.

– Нам туда? – я ткнул пальцем в сторону домов на горизонте, попытавшись разрядить обстановку и без труда догнав алату. Поравняться с ней было просто, а дальше я как-то незаметно вырвался вперед. Пришлось сбросить скорость и подстроиться.

– Если хочешь ввалиться на Первый отбор – да, – отвечать нормально она так и училась. Или просто не хотела. Но потом все же великодушно добавила: – Тюрьма левее и ближе.

Левее и ближе не было ни хрена, насколько я мог видеть. Но чем дальше от точки портала мы отходили, тем больше давил спертый воздух, которого никак не ожидаешь на открытом пространстве. Та часть меня, что была связана с некромантией, насторожилась. Здесь все вокруг было буквально отравлено смертью. Либо это старое поле сражения, либо кладбище, но совершенно точно место, где погибло не одно живое существо.

Ведьма продолжала идти. С неестественно прямой спиной, никуда не сворачивая, не глядя по сторонам. Не пытаясь посмотреть, иду ли я следом. Напряжение в ее плечах было видно невооруженным глазом. Алате тоже было не по себе.

Или же дело было в нашем взаимном недоверии. Даже странно, что она позволяла оказаться у нее позади.

Постепенно я смог увидеть невысокую, в пару этажей, круглую башенку, буквально проступившую из ниоткуда, как пустынный мираж. Завидев ее, крылатая чуть споткнулась, ругнулась, но быстро выровняла шаг и даже ускорила.

– Всего лишь? – мы остановились прямо перед невысокими широкими ступенями, сточенными временем. От тюрьмы Вильгельма я ждал чего-то большего. А тут ни охраны, ни ограды, ни, на крайний случай, впечатляющего неприступного здания. Не тюрьма, а хозяйственная пристройка. – Это что, одиночная камера? Или твой бывший покровитель предпочитает сразу избавляться от неугодных, а не тратиться на их содержание?

Ведьма не удостоила меня ясным ответом, зато весьма выразительно хмыкнула. Она первой поднялась по ступеням, коснулась двери. Нерешительно перебрала пальцами по старинной круглой ручке и вдруг резко повернулась ко мне. Я с трудом сохранил внешнее спокойствие, не вздрогнув: слишком уж порывистым вышло у нее движение. На побледневшем лице алаты кроме раздражения, мне почудился страх. Мог бы поклясться, что она что-то скрывает.

– Что ж, теперь пришло время для инструкций, – криво усмехнулась ведьма.

– Теперь?! – закашлялся я. – На пороге тюрьмы?

– Не трогай ничего, когда мы войдем, – крылатая плевать хотела на мои слова и реакцию. – Вообще ничего. Стены, двери камер, факелы на стенах, цепи, замки – не прикасайся ни к одному предмету. До тех пор, пока я не переведу чары на себя. Живой стражи здесь нет, только магия, так что…

– Что за магия? – перебил я ведьму, насторожившись. Она не верила мне, но и я не без оснований опасался, потому что это алата. Причем на редкость раздраженная, коварная и не в настроении. Если она вообще бывает в нем, конечно. – Принцип действия?

– Банальный до невозможности, – пожала плечами ведьма. – Двери камер не заперты, узников держит на месте страх. Стоит выйти в коридор – они оказываются в плену такого ужаса, что добровольно ныряют обратно за решетку, лишь бы все закончилось. Еще и дверь за собой прикроют. Я отлично знаю сильные стороны своего дара и возможность его применения.

– Алаты же не могут влиять друг на друга? – знаю, что не время для уточнений, но иначе не могу. Но неизвестность всегда бесила.

– Чары основаны на моем даре, а не созданы из него, – алата вздохнула, закатывая глаза. – Они действуют даже на меня, с ними надо быть осторожной. Кроме того, связаны с ловушками-телепортами по всей тюрьме. Заденешь такую – двери тюрьмы мгновенно будут запечатаны, а через порталы в считанные минуты явится личная охрана Вильгельма. Поэтому я отключу чары, только потом ты займешься поисками.

– Ну, искать-то долго не придется, – невольно усмехнулся. Тут же два крохотных этажа, мне понадобится всего-то минут пять.

– Кто знает.

Ведьма потянула за дверную ручку и просочилась внутрь еще до того, как дверь полностью открылась. Мне не оставалось ничего другого, как шагнуть следом. Если я все же двину кони, доверившись ей, – поделом мне.

Изнутри все выглядело несколько иначе. Этажи тюрьмы уходили далеко ввысь, я навскидку насчитал около двенадцати. Да уж, любопытный и удачный трюк. А как весело будет рыскать тут в поисках Роланда – подумать страшно.

– Ты примерно представляешь, где будем искать? – я почему-то никак не мог отвести глаз от потолка где-то очень далеко над собой. Словно свет в конце далекого тоннеля. Гнетущее ощущение, если честно. Понятно, что тюрьмы не бывают уютными, но здесь стены словно отбирали последнюю надежду. Сырой холодный воздух буквально насквозь пропах плесенью, землей и кровью.

– Искать ты будешь в одиночку, – снова огорошила меня крылатая. – Я же замкну чары на себе, забыл? Мне придется остаться тут, внизу, а ты пойдешь на прогулку.

Алата задумчиво изучала четыре коридора, расходившиеся лучами от круглой площадки в центральной части башни. Она прошла в один, скользя рукой над стеной, во второй. Затем вдруг пропустила третий и шагнула в четвертый, чертовски узкий и полутемный. Я при всем желании не мог бы пойти следом за ней, потому что рисковал бы задеть плечом стену.

Ведьма зажмурилась, медленно выдохнула, как будто собиралась с духом, чтобы решиться на что-то. Она положила ладони на стены, а затем прислонила к каменной кладке и предплечья.

– Ты же сказала не каса…

– Заткнись, – коротко бросила она, не открывая глаз. – Иначе я не ручаюсь за результат.

Нет, в случае успеха нам точно стоит что-то сделать с ее нелюбезностью, граничащей с хамством. В случае провала этим явно займется кто-то другой. Просто интересно, как Вильгельм вообще терпел это десятилетиями? Или с ним она была куда вежливее?

Губы алаты беззвучно шевелились, но, к сожалению, разобрать слов я не мог. То ли заклинание, то ли молитва. Может, очередной виток оскорблений в мой адрес? Лишь бы результат был.

Все произошло настолько резко, что я даже не успел сориентироваться.

С глухим щелчком из стены по обе стороны буквально выстрелили тонкие черные иглы, пробив руки алаты насквозь. Она сдавленно зашипела, покачнулась, но удержалась на месте.

В первое мгновение я подумал, что все пошло через задницу, и ведьма не смогла отключить чары. Но она не выглядела испуганной или удивленной. Мертвецки бледной, напряженной – да. Потом выровняла дыхание, насколько это было возможно, и разразилась тихими ругательствами.

Я все равно не сдержал порыв и машинально шагнул вперед, намереваясь… А собственно что сделать? Помочь? Знать бы с чем и как.

– Даже не думай, – крылатая упреждающе вскинула колено, четко дав понять, чтобы я не приближался. – Все как надо. Теперь чары завязаны на мне, так что лучше бы тебе не прикасаться.

– Какого хрена?! – я сам не понял, отчего вдруг вспыхнула такая злость. Но не мог отвести взгляд от тонких струек крови, что потихоньку начинали струиться по рукам ведьмы. Она не имела права молчать о подобном. Не должна была. – Что за чертовы фокусы?!

– Можем обсудить и это, – хмыкнула крылатая. Уму непостижимо, как в таком положении она умудрялась сохранять свою снисходительную усмешку. Хотя, сложно было ее не понять. Пока бедная-несчастная женщина будет страдать, мужик, который ее на это толкнул, пойдет гулять по камерам. Да самому тошно было от этой мысли, даже без ее презрения. – Только у тебя всего минут двадцать. Дольше я удерживать чары не смогу. Соседний коридор ведет к лестнице.

– За двадцать минут обшарить все здесь? – хмыкнул, стараясь смотреть на лицо ведьмы, но не на руки. Правда от этого легче не стало. Она могла скалиться, насмехаться, но лихорадочно поблескивающие глаза и покрывшийся испариной лоб выдавали, каких усилий стоит то, что она делает. Волосы прилипли к ее взмокшей шее, ровное дыхание казалось неестественным.

– Дальше шестого этажа подниматься нет смысла, там только те, кому уже вынесли приговор. Если перестанешь, наконец, терять время, вполне можешь успеть. – Первые капельки крови, сорвавшиеся с локтя алаты, глухо шлепнулись на каменный пол. Крылатая проводила их взглядом, поморщилась и снова посмотрела на меня. – Кстати, если за это время я по какой-либо причине опущу руки или сдвинусь с места, чары вернутся на место, и мы оба окажемся в ловушке. Поэтому советую поторопиться.

– Почему ты не рассказала раньше?

– Чтобы дать тебе возможность подумать, как можно использовать это против меня? – Ведьма, похоже, совершенно искренне удивилась, но весьма точно поняла, что я имел в виду. – Ну уж нет. Тик-так, Гончий, время уже идет, а ты все еще торчишь тут, как дурак.

Выругавшись про себя, я попятился дальше от коридора, а потом развернулся и рванул к лестнице, оставляя крылатую наедине с собой.

*****

Каменные стены тюрьмы были ледяными, но мои ладони буквально горели от напряжения. Чертовы шипы чар сперва прожгли, словно раскаленный металл, но вслед за ними по венам заструился чужой страх, холодный, липкий, накопленный в этом месте за века. Как концентрированный яд.

Что самое грустное, присказка про змею, которую не травит собственный яд, тут была не уместна.

В тот день, когда я завершила создание этих чар для тюрьмы, Вильгельм официально позволил мне занять место его правой руки. А я и рада была, горда собой. Еще бы, ведь придумала такую дивную вещь, которая удержит в камере кого-угодно, которую не перебить, не выключить, не уничтожить просто так. Тогда мне в голову как-то не приходило, что сперва я окажусь в одной из камер, а потом буду торчать посреди сраного коридора, как идиотка, доверившись черт знает кому.

Когда шаги Гончего стихли на лестнице, я, наконец, позволила себе облегченно вздохнуть, разыгрывая спокойствие и собранность. Боль от иголок – ерунда, самое худшее ждет меня впереди, когда чары просочатся глубже. Хочется верить, что к тому моменту, когда чужие кошмары вытащат наружу мои собственные, этот ублюдок успеет вернуться. А лучше даже до того. Так, по крайней мере, я сумею сохранить лицо.

Закрыв глаза, я старалась думать о чем-нибудь другом. Асмодей много раз пытался научить меня отключать голову, но потерпел в этом сокрушительную неудачу. Единственное, что проверенно отвлекало меня от одних дурных или опасных мыслей, так это другие дурные или опасные мысли. Теперь, чтобы не думать о том, что из-за чьей-то клаустрофобии, скользящей по моим венам, на меня давит коридор, а в углах то и дело слышится шуршание мышей, доводящее до паники, я старательно пестовала в себе ненависть. С ней у меня никогда не было проблем, мы практически сроднились.

Я ненавидела это место. Ненавидела тупой план Гончего. Ненавидела самого Гончего. И больше всего ненавидела саму себя за то, что согласилась. За то, что боялась.

Запах настиг меня совершенно неожиданно. Легкий, свежий, аромат согретых солнцем луговых трав и цветов, с долей кислинки. Абсолютно чуждый этому месту. До боли знакомый мне.

Открыв глаза, я мгновенно пожалела. Вместо коридора перед глазами разворачивалась иллюзия зеленого сада, усыпанного цветами. За деревьями, склонившими ветви к маленькому пруду, можно было разглядеть стены дома, настолько чистого белого цвета, что он даже немного отливал голубым, словно отражал безоблачное небо. Чем дольше я смотрела, тем больше погружалась в видение собственного кошмара. В какой-то момент мне даже показалось, что я ощущаю на коже теплый ветерок, а дом становится все ближе, будто я подхожу к нему. Еще совсем немного, и откроется дверь, а там…

Проклятье, либо прошло слишком много времени, либо чары действовали на меня сильнее, чем раньше. Но если оставить все так, как есть – мне конец.

Звук приближающихся шагов показался благословенной музыкой. До тех пор, пока я не разобрала, что к коридору идут двое, и никому из них не свойственна уверенная и тяжеловесная поступь Гончего.

Твою же мать… Лживый ублюдок!

Доверчивая дура!

Одно хорошо, иллюзия сада мгновенно погасла, стоило в поле моего зрения появиться двум алатам. Оба оказались печально мне знакомы. Альсер – ближайший соратник Рейса, темноглазая мразь без стыда и совести, и Феарис – не самый мозговитый среди охранников Вильгельма, зато безоговорочно ему преданный и обладающий немалой силой. До моего побега оба не смели слова поперек сказать. Теперь же, судя по удивленно-довольным рожам, собирались потешить свое эго. И попинать мое.

Если я выберусь отсюда живой, плевать на всю защиту Асмодея, но Гончего забью собственными руками, даже если в процессе рискую сгореть дотла.

*****

Камера за камерой. Первый этаж, второй, третий. Раздраженно лязгнув очередной дверью, за которой на этот раз, к счастью, никого не оказалось, я на мгновение остановился. Слишком медленно. Вся эта беготня – слишком долго и бесполезно. Время, отведенное мне ведьмой, истекает, а я даже следа Рола не ощущаю.

С досадой саданув кулаком по стене, я понял, что не остается ничего иного, как продолжить свой забег. Минут десять уже прошло, и стоит ускориться. Так что с быстрого шага пришлось перейти на бег.

Каролину я едва не сбил на лестнице между третьи и четвертым этажами. Красноперая появилась там так неожиданно, что мы оба едва не подскочили. Правда, если я просто не ожидал ее появления, то алата уставилась на меня с таким ужасом, будто я на нее ножом замахнулся.