Тень Страха

Похоже, в этот раз получилось с первой попытки.

– Просто любопытно, вы одинаковые и потому дружите? Или дружите, поэтому настолько похожи? – нахмурился Гончий, словно бы ни к кому не обращаясь.

– Ты это о чем? – настала моя очередь удивляться.

– Неважно, – отмахнулся мужчина. – Я насчет спасения моего друга. Может, мы уже как-то подойдем к обсуждению этого вопроса? Игра в прятки осточертела.

– Мне отказано в праве знать кого мы спасаем, чем конкретно он занимался в свите Вильгельма, – я сама не заметила, как зло уперла руки в талию. – Но ты чего-то ждешь именно от меня? Позволь-ка напомнить, что речь шла о помощи, а не о том, что я возглавлю этот спасательный крестовый поход или организую его.

– То есть ты вообще не собираешься ничего делать?

– Собираюсь следовать тщательно продуманному тобой плану, – изобразила я туповато-лучезарную улыбку.

– Значит, когда я приду и скажу, куда и когда мы идем, что нужно сделать – молча подчинишься? – ухмылка Гончего мне не понравилась. Даже больше, чем слово «подчинишься».

– Что-то вроде, – уклончиво качнула я головой. – У тебя все?

– Зачем ты солгала мальчишке? – огорошил непредвиденным вопросом мужчина, не торопясь уходить. – Что его неспособность справиться с истинным обликом фатальна?

– Солгала? – я опешила настолько, что руки сами опустились.

– Это ведь не смертельно.

– Само по себе – да, но если к моменту обретения дара он так этому и не научится, итог будет весьма печальный, – необходимость объяснять очевидные вещи всегда пробуждала во мне излишнюю раздражительность. – Да кому я это говорю, ты же сам алат!

– Вот именно, – с непонятной многозначительностью во взгляде кивнул Гончий. – Поэтому на мне не сработают твои обманки.

– Обманки? – не иначе, как этот тип спятил. Или я чего-то не понимаю. – Это что, ответная попытка довести меня до белого каления? Ты же сам проходил через все это, так какого черта?

– У меня почему-то такое ощущение, что мы говорим на разных языках, – перестал самоуверенно скалиться мужчина. – В чем проблема с истинным обликом? Ну не может парнишка долго держать крылья, и хрен с ним. Я вообще не использую способности алата, но жив-здоров.

– Чушь, – неверяще помотала я головой. Знаю, что выглядит это по-дурацки, но не удержалась. – Я видела твой облик, у тебя два цвета, это статус Мастера.

– Спасибо, учитель, в курсе, – снисходительно заметил Гончий. – Не хочу давить тебе на больную мозоль, но крылатые – моя специализация в Гильдии, я о вас знаю практически все.

– О нас, – ядовито поправила я гада. – И воздержись от столь громких заявлений, пока вешаешь мне лапшу на уши. Нельзя достичь статуса Мастера, не используя дар. Я не представляю, как ты умудрился вообще попасть в Гильдию и остаться нераскрытым до сих пор, но дар алата нельзя просто убрать на полку и не трогать.

– Я честен, как на исповеди, – развел руки мужчина, пожимая плечами. – Перед тобой открытая книга. Если бы кое-кто не срывался на лай каждый раз при моем приближении, давно бы знал все, что пожелает, – на секунду замешкавшись, он тут же поправился. – Ну практически все.

– Моя тяга к чтению не распространяется на скудные брошюры о самомнении, – брезгливо сморщила я нос. Единственная приятная вещь в общении с этим типом – он безошибочно понимал адресованные ему шпильки.

Правда, не всегда реагировал так, как я ожидала.

– Злая, как собака, – фыркнул Гончий с усмешкой.

Мне безумно захотелось влепить ему хотя бы маленькую славную пощечинку, но я изо всех сил держала руки при себе. В прошлый такой порыв меня здорово поджарило на адском огоньке, я целую ночь спать не могла от боли в руке.

– Из нас двоих сутулая псина тут точно не я, – огрызнулась, беснуясь от собственного бессилия.

– Да что тебя так раздраконило? – мужчина заступил мне путь, когда я попыталась уйти. – Извини, если чем задел, но ты сама постоянно превращаешь мои попытки наладить контакт в словесную баталию.

– Налаживай контакт с кем-нибудь еще, – я сделала шаг в сторону, чтобы обойти Гончего, но увязла каблуком в песке, а он снова вырос передо мной стеной.

– Что тебя разозлило? – вопрос прозвучал до неприятного серьезно.

– Ты мне лжешь, – наконец, выдохнула я, глядя прямо в глаза наглеца. – Говоришь, что честен, но тут же лжешь. Причем так топорно, что раскусить это вранье можно без труда. Я не привыкла, чтобы меня считали безмозглой дурой.

– Я много кем тебя считаю, но не дурой, – сосредоточенное выражение лица мужчины напрягало даже больше, чем насмешливое. – Что не так в моих словах? Я правда не понимаю.

– Когда алат обретает собственное чувство – это как удар молнии, – медленно выдохнув, я попыталась успокоиться. Вдруг он действительно не врет? – Резко, больно, порой смертельно. Первое время проснувшийся дар пугает. Он путает тебя, заставляет ловить обрывки чужих непонятных эмоций и чувств, которые не всегда удается понять. Если к тому времени не умеешь выпускать крылья, чтобы они забирали все это на себя, – сходишь с ума буквально и фигурально. Пока учишься разбираться, что за чувство досталось тебе в подчинение, использовать его, крылья – главное спасение. Им не нужно давать осмысленную команду, они изначально сотканы из дара и понимают подвластное чувство задолго до того, как его распознает их хозяин. Алат, который не в силах понять подвластное чувство и управлять истинным обликом, обречен на весьма медленную и неприятную смерть. Как и тот, кто не использует дар совсем.  Про Мастера и говорить нечего, там весь процесс в разы хуже. Я не помню недели две-три после перехода. И не могу взять в толк, как вышло, что передо мной сейчас стоит алат, который, судя по взгляду, абсолютно не понимает, о чем я говорю.

– Так тебя выводит из себя, что кто-то оказался устойчивее? – Гончий усмехнулся краем губ. – Как бы сильна ты не была по меркам алатов, но обретение дара тебе далось так же сложно, как и большинству.

Уму непостижимо, каким образом он пришел к такому выводу.

– Нет же, индюк ты самодовольный! – я вскинула руку, чтобы толкнуть его в грудь, но в последний момент остановилась. – Просто ты не мог незаметно проскочить дважды обретение дара! Не говоря о том, что дар тебя не убил, значит, ты научился его контролировать.

– Вообще-то все гораздо проще, – мужчина выпростал из-под рубашки уже знакомый мне кулон с сапфиром. – Вот эта штучка оттягивает на себя мои силы алата. Из-за амулета я кажусь всего лишь Гончим и некромантом, и мне не нужно использовать дар, камень все поглощает. Я даже понятия не имею, каково мое подвластное чувство, если уж хочешь предельной откровенности.

Я невольно замерла, разглядывая мерцающий синевой камень. Да, это объяснение, но почему оно мне не нравится? Потому что в моей голове не укладывается мысль, что алат не знает собственный дар? Или потому что кажется каким-то… слишком простым?

– Не смотри так, – мужчина верно оценил замешательство на моем лице и спрятал кулон. – Друг из свиты Вильгельма нашел способ скрыть мою сущность, но он не силен в том, чтобы определять чужой дар. Иных знакомых алатов у меня как-то не завелось, – он вдруг словно задумался. – Разве что, ты попробуешь, если умеешь?

Предложение было как безумно заманчивым, так и рискованным. Теоретически, я могла попробовать сделать это, опыт, пусть и маленький, в подобном деле был. Но практически… Я могла увидеть больше, чем мне бы хотелось. Или показать Гончему больше, чем ему стоило бы знать.

Любопытство все же пересилило.

– Расстегни рубашку, – я закатала рукав собственной и сняла с запястья тонкий браслет, чтобы не мешался. – Кулон тоже убери подальше от себя.

Серебристая цепочка блеснула на солнце, падая на песок. Я перевела взгляд с кулона на мужчину и невольно вздернула брови: уж больно лихо расстегивались пуговица за пуговицей.

– Хватит и верхней, – фыркнула я, не скрыв насмешку.

Прежде чем Гончий ответил, я положила ладонь ему в область солнечного сплетения, приготовившись подцепить след души. Алаты не способны воздействовать друг на друга даром. Но некоторые, как правило те, кто изначально владеет хоть какой-то магией, со временем учатся читать след жизненной нити или души, где можно увидеть дар. Из минусов – процесс двусторонний, и второй алат может увидеть твой след души, что не особенно приятно.

Пока я собиралась с духом, ладонь вдруг закололо теплыми искрами, пронзило не сильной, но ощутимой болью, словно бы притягивающей ближе к Гончему. Совсем как в тот раз, при скреплении сделки.

Вот только это совершенно не похоже было на чтение души. Более того, я еще ничего не сделала, просто коснулась.

Я отдернула руку так резко, словно обожглась.

– В чем дело? – мужчина мгновенно насторожился.

– Передумала, – выпалила первое, что пришло в голову, пытаясь совладать с собой. Продолжила уже чуть спокойнее. – Твой глубокий внутренний мир как-то не сильно интересует.

Обогнув Гончего, я едва ли не бегом рванула к особняку, сделав вид, что не услышала его окрик.

Ворвавшись в кабинет Асмодея, я застала дивную картину: одна демоница на коленях моего друга, вторая за спиной, но обе практически без одежды. Меня они заметили только после не самого деликатного покашливания. Демон, оторвавшись от услужливо подставленной ему тонкой шейки, застонал. Похоже, совсем не от наслаждения.

– Вон, – вяло махнул он рукой суккубкам, садясь прямо и застегивая штаны. Проводив искусительниц тоскливым взглядом, покосился на меня. – Знаешь, я вас обоих уже ненавижу. Ни почитать, ни потрахаться. Ну, что стряслось?

– Хочу, чтобы ты навел справки о Гончем, – я справедливо рассудила, что прелюдией Ас уже насладился, так что можно переходить сразу к делу. – Я его коснулась и случилось то же самое, что при заключении сделки. Это ненормально.

– Где ты его коснулась? – друг, похоже, не до конца пришел в себя. – А, стоп, вопрос снимается. Зачем коснулась?

– Да без разницы, – отмахнулась я. – Мне не нравится все это, надо понять, в чем дело.

– Лина, я связан с ним контрактом и не могу делать ничего во вред, – напомнил Асмодей.

– Я и не прошу из его биографии эпитафию составить. – То есть еще недавно дорогому другу было плевать на сделку, а теперь посмотри-ка, блюдет все условия. – Просто хочу знать о нем как можно больше. Меня, как правило, не бьет током от прикосновений к алатам, некромантам, Гончим и так далее по списку на тысячу названий! И я хочу знать, почему в случае с этим типом все иначе.

– Ладно, – демон вскинул руки. – Мне сейчас этим заняться? Или все же дашь закончить?

– Ой, второе ты всегда успеешь, – поддела я друга. – Информация же нужна как можно быстрее.

Уйдя от Асмодея, я почувствовала себя чуть спокойнее. Но все же не настолько, чтобы вытерпеть еще одну встречу с Гончим, поэтому остаток дня провела в своей комнате, не высовываясь.

Глава 14

Гостиная, великодушно отведенная демоном под наши с ним занятия, находилась в самой отдаленной части особняка. Огромный камин, пара кресел перед перед ним, ковры, дорогая мебель и много благородного старинного дерева. Красивая комната, на удивление уютная при всем ее поражающем воображение просторе. Вообще-то я предлагала использовать ту же площадку, что мы с Ричардом, но Асмодей идею не одобрил. Мол, не к добру, если кто-то из моей же компании станет свидетелем, что Пандорра – не миф и не вымысел алатов, а печальная реальность их защитницы. Против такого аргумента у меня возражений не было.

Для тренировок в гостиной большую часть мебели сдвинули к стенам, убрали огромный пушистый ковер на полкомнаты, закрыли окна темными плотными шторами. Я жалела только на счет ковра: он здорово смягчал бы удары. Особенно сейчас бы пригодился.

Вытерев кровь с разбитой губы, я покосилась на Асмодея. Паршивец только плечами пожал и поманил меня пальцем.

– Давай, Лина, ты сама просила о помощи, – демон, казалось, даже не вспотел, разве что на рубашке пуговицу потерял, когда уворачивался. Лениво опершись на высокую спинку кресла, он всем своим видом выражал скуку. – Разозлись, в конце-то концов.

– О, поверь, я зла, – покачнувшись, тряхнула головой и выпрямилась. Правда, от каминной полки старалась далеко не отходить, чтобы в случае чего было за что удержаться от падения. – Я очень зла, друг мой.

– Ровно настолько, насколько обычно, – несогласно покачал головой он. – А как только подходишь к границе, за которой теряется контроль, предпочитаешь пропустить мой удар, нежели шагнуть дальше. Я знаю твои фишки, дорогая. Физическая боль отрезвляет.

– С большим удовольствием бы отказалась от нее, – в голове все еще немного звенело. Про отбитую задницу даже думать не хотелось, наверняка синяк останется на весь день. – Если бы ты потрудился хоть как-то объяснить, как мне контролировать Дору, когда она берет верх.

– Нельзя учиться контролировать силу, которой ты не даешь даже вырваться на свободу, – Ас закатил глаза, будто разговаривал с недалекой. – Мы об этом уже говорили. Сила Пандорры не в когтях и кровожадности, а в магии, которая ей подвластна. И ты никогда не доберешься до этого уровня, если не научишься контролировать первоначальные перемены. Это как освоить истинный облик алата, прежде чем использоваться дар.

Намек прозвучал чересчур явно. Я мгновенно ощутила себя на месте Ричарда. И обозлилась. Но все же недостаточно.

– Позавчера я дала себе волю, но в итоге сорвалась и руку тебе чуть в ленточки не превратила! – я раздраженно запустила подрагивающие пальцы в волосы, взлохматив их еще больше, откинула спутанную шевелюру с лица и обвела взглядом пол. Треклятая заколка улетела черт знает куда, когда я падала. – Так что вызвать Пандорру уже не такая проблема, но…

– Лина, посмотри на мою руку, – демон не стал слушать дальше.

– И? – я выгнула бровь.

– И что с ней? – он передразнил мой тон.

– Ничего.

– Вот именно, – торжествующе хмыкнул друг. – Она зажила без следа меньше чем через час после твоего дивного выступления, а затянулась практически сразу.

– В следующий раз я могу нацелиться и куда-то еще, – вообще-то я имела в виду что-то вроде шеи, головы или сердца, но по скабрезной ухмылке Аса безошибочно угадала следующую шуточку и упреждающе вскинула руку. – Даже не думай, уже пожалела о том, что ляпнула.

– Как пожелаешь, – вздохнул он. – Хотя вообще-то я хотел сказать, что плевать, куда ты там нацелишься, мне смерть не грозит. Можешь горло перерезать – я все равно выживу.

– Мне бы твою уверенность, – я нервно закусила губу.

– Хочешь, чтобы я тебе продемонстрировал? – уточнил демон без каких-либо сомнений. – Можно устроить.

– Просто не понимаю, к чему ты клонишь, – покачала головой, присаживаясь на край журнального столика. Ума не приложу, почему Асмодей все же не поубирал свои драгоценные вещички из комнаты на время наших с ним занятий. – Что ты все равно сильнее?

– Что за меня бояться не надо, дурочка. Воспользуйся случаем развернуть скрытый талант в полную силу, зная, что никого при этом не убьешь. Когда еще выпадет шанс утолить жажду крови без последствий в виде чьего-то трупа и нужного самокопания? Или ты сама не способна на то, чему учишь Ричарда?

Ненавижу, когда меня пытаются взять на слабо. В основном потому, что даже после четырех с лишним веков жизни не всегда могу удержаться от желания прищучить наглеца.

– Ладно, – я поднялась на ноги, скрутила волосы в жгут и засунула их за ворот рубашки. – Давай попробуем еще раз.

– Тебя позлить или сама? – ухмылка друга и так изрядно подбешивала. Особенно в сочетании с насмешливо вздернутой бровью. Я умела так же, но в его исполнении это всегда выглядело как-то эффектнее.

Между нами повисла тишина. Но в памяти я в этот момент переворачивала все самое жуткое. Все, что пугало, злило, выводило из себя. Воспоминаний было так много, что выбирай – не хочу.

Застенки Вильгельмовской тюрьмы и Рейс.

Осознание, что я была для своего покровителя не более, чем полезной пешкой, а вовсе не той верной союзницей которой он меня называл.

Утрата крыльев.

Погребальный костер, запах которого преследовал меня в кошмарах даже после трех десятилетий.

«Брось, Лина, я просто избавил тебя от иллюзии счастья. Ты была рождена вовсе не для этого».

Вспомнить выражение лица, с которым Вильгельм это сказал, и сейчас не составляло труда. Я просто никогда за эти годы не позволяла себе забыть его хотя бы на день.

Гнев зародился где-то в груди, как медленно разгорающееся пламя. Стало тяжелее дышать, я ощутила, как пульс гулко отдается в висках. Но не пыталась успокоиться, напротив, подбрасывала в огонь все новых дров-воспоминаний.

Роланд с его непонятной вендеттой.

Погибший Лоркан, пострадавшая Тереза.

Страх за судьбу Ричарда.

Долбанный Гончий.

– Давай же, – демон отлепился от кресла и снова встал напротив меня. – Не надо выстраивать план, Лина. Ты чересчур много думаешь. Лучше вспомни, как приятно было воздать Рейсу по заслугам. А ведь он не единственный, кто…

Дальше я его уже практически не слышала. Пробужденный гнев, с которым я практически сроднилась за годы, неумолимо перетекал в ярость. Я ощутила, как поднимается во мне сила Пандорры: глухая, тягучая, с до боли знакомым металлическим привкусом.

Первыми, как всегда, изменились глаза. Я не могла поручиться за их цвет, но мир вокруг стал ярче, острее. Каждая пылинка, кружащая в воздухе, каждый луч света, скользящий по комнате, крохотные золотистые крапинки в глазах Аса – я могла разглядеть все в мельчайших деталях. Как и настоящий облик друга, скрытый за его привычным образом.

– Сними поводок контроля, – довольно ухмыльнулся Асмодей.

На лице и руках медленно проступали знакомые уже чешуйки. Зудяще, обжигая кожу. Вслед за этим заныли от боли и подушечки пальцев.

Вскинув руку перед собой, я осторожно царапнула появившимися когтями воздух, отчего по ним пробежал бронзовый всполох. Жажда запустить их в чье-нибудь тело все еще присутствовала, как и каждый раз при обращении, но пока что я вполне могла ее сдержать.

– Порядок? – уточнил демон, закатывая рукава рубашки повыше. – Ты – это все еще ты?

– Да, – я склонила голову набок, неотрывно наблюдая за его действиями. Уж не знаю, что он собирался делать, но его уверенность отчего-то вызвала странную улыбку. Неужели Ас правда решил, что я позволю еще раз повалять меня по полу. – Что дальше?

– Защищайся, – гадко усмехнулся Асмодей.

Волна темно-бордового, почти черного пламени, то тут, то там выбрасывающего яркие алые искры, хлынула в мою сторону без предупреждения. Я спешно вскинула руки перед собой, призывая первый пришедший на ум щит. Преграда сработала лишь на долю секунды: огонь демона с шипением смел ее прочь, заставив меня отскочить на добрый метр назад одним неловким прыжком.

– Не как ведьма, Лина, как чудовище, – Ас на мгновение придержал свое заклинание, чтобы влепить мне ценное указание. – Тяни за ту ниточку магии, что никогда не используешь. Или дай этой магии вырваться.

Огонь ринулся вперед еще быстрее, чем прежде, снова оттесняя меня назад. Такими темпами я через пару шагов упрусь в стену, а потом прожарюсь до корочки вместе с гобеленом. И шелковое произведение искусства добрый друг мне вряд ли простит.

Я повторно выставила руки перед собой, но в этот раз без какой-либо осмысленной команды. На долю секунды жар пламени опалил ладони, и я уже мысленно приготовилась снова ходить с заживляющими повязками, как вдруг все переменилось. Огонь не просто погас или отступил – обратился в пепел, медленно оседающий на сожженный пол. Круг пепла задумчиво замер на месте, тлея и поблескивая золотисто-красными искорками, а затем медленно пополз в стороны от меня. Я не переживала до тех пор, пока не увидела, как тот коснулся журнального столика. Ни звука, ни треска – столик просто в мгновение ока обратился в прах, осыпавшийся на пол.

– Еще, – в тихой команде демона слышалась легкая осторожность.

Линия пепла послушно зазмеилась дальше, разрушая все на своем пути. К моему изумлению воздух между мною и Асмодеем внезапно зарябил – демон выставил перед собой щит.

Чем дальше ползла линия, тем больше я ощущала присутствие Пандорры, ее давление. Собственное тело отзывалось болезненным напряжением, но та часть меня, что была связана с этим чудовищем, буквально заходилась от восторга. Я понимала, что могу обратить в прах все вокруг, все что увижу на своем пути, неважно, предмет это или живое существо. И это знание вызывало во мне совершенно неуместный и даже чужеродный восторг.

– Самое время остановиться, – Асмодей перестал изображать непоколебимую статую. Мне даже показалось, что он занервничал. – Лина, атаку ты отразила, завязывай!

– Знать бы, как! – мгновенно взъярилась я на друга, смотря за тем, как граница моей магии расползается все дальше. Такими темпами Ас сейчас лишится не только столика, но и всей комнаты. – Я даже не понимаю, что именно происходит, никаких заклинаний я не использовала!

– Давно ли тебе нужны слова?! – практически прорычал демон, отходя в сторону. – Ты же всю жизнь была интуитом!

Я не стала досадливо хлопать себя по лбу, но послала Асу испепеляющий взгляд. Вот остановлю эту чертовщину, и мы обстоятельно поговорим на тему советов «отпусти себя».

Когти зачерпнули воздух. Я представила себе, что зацепила ими линию разрушения и потянула на себя. Сперва ничего не происходило, но потом пальцы дрогнули от сопротивления, будто невидимая линия не желала поддаваться. Лишь спустя несколько ударов сердца и мысленных матов с моей стороны линия послушно свернулась без следа.

В ту же секунду я ощутила давление Пандорры как никогда сильно. Она будто бесновалась внутри меня, что ей не дали разгуляться в полную силу. Что пугало еще больше – я безошибочно поняла, что она собиралась нацелить весь кипящий во мне гнев на того, кто посмел остановить нас. Асмодея.

– Да ты просто издеваешься! – треск распахнувшейся двери и раздраженный голос Гончего прозвучали в опасной тишине как удар плети. – Ты должна была явиться еще полчаса назад!

Мужчина оглядел открывшуюся его взору картину: я со скрюченными когтями, которые вот-вот готова была опробовать на демоне, сам демон за щитом. И широченная полоса пепла между нами.

Не знаю, что именно подумал и решил Гончий, но меня его взгляд полоснул, как ножом. Присутствие Пандорры стремительно таяло, забирая за собой мой измененный облик, но было очевидно, что Гончий успел заметить его. Глядя на его лицо, я почему-то невольно ощутила страх. Как будто провинилась в чем-то и сейчас услышу приговор.

– Какого черта тут творится? – вместо этого поинтересовался мужчина, скрещивая руки на груди.

– Ничего особенно, – вперед меня влез демон, изображая широкую улыбку радушного хозяина. – Что-то нужно?

– Ага, она, – Гончий бесцеремонно ткнул пальцем в мою сторону. – Есть конкретный план, как вытащить моего товарища. Кое-кто обещал обсудить его, но снова смылся.

По спине пробежали мурашки. Только этого сейчас не хватало. Да, я помню, что он хотел поговорить, но не думала, что на счет исполнения договора. Прямо в этот момент последнее, о чем хотелось думать, это какие-то дурацкие спасательные планы. Я чувствовала себя вымотанной, даже не столько физически, сколько эмоционально, потому что успела сильно испугаться неизвестной магии. Хотя вроде бы смогла не подать виду, что это так. Не хватало еще, чтобы Гончий все же заметил, что меня трясет, и принял это за страх перед ним или его планами.

– Предлагаю перенести совещание, побеседовать после ужина, – Асмодей словно прочел мои мысли и попытался выторговать передышку.

– Не хотелось бы, – Гончий в очередной раз подтвердил свой титул не самого приятного человека, пожалованный ему мною от чистого сердца. – Боюсь, что после ужина наша драгоценная алата захочет принять ванну, потом ее вдруг одолеет внезапный сон, а утром то завтрак, то Ричард, то еще черт знает что.

Мерзавец оказался еще и проницательным. У меня и правда была мысль после ужина сослаться на дикую усталость.

– Может, хотя бы за едой побеседуем? – сдалась с тяжким вздохом мученицы. – Я буду гораздо добрее, если можно будет во что-то запустить зубы.

– А если они еще и застрянут, то гораздо сговорчивее, – хмыкнул Гончий. – Идет.

Что особенно обидно, из гостиной мы ушли под смешок демона, который счел шутку гаденыша весьма удачной.

*****

Надо было быть сущим глупцом, чтобы поверить в заверения ведьмы, что она перестанет избегать сложного разговора. Однако я все же повел себя, как благородный идиот. Лина скомкано, без деталей, объяснила мне что-то про занятия с Асмодеем, заверив, что освободится к семи и будет полностью в моем распоряжении. Я кивнул, придержав едва не сорвавшийся с языка комментарий про занятия с демоном.

Сначала думал, что она опаздывает. Но прошло десять минут, пятнадцать, двадцать – ни намека, что кто-то скрасит мой вечер. А обсудить было что: от Каролины наконец-то появились дельные новости.