скачать книгу бесплатно
– А Михаил Иванович?
– Его звали Иван Федорович Васильев. Он пережил Довлатова на четыре года. Его жена Лизка (которая спали тихо, как гусеница) умерла всего два года назад. Вы заходите, заходите.
Зашли. Внутри все, как описывал Довлатов. На стене портреты Гагарина и Мао Дзе Дуна, утюг вместо гири у ходиков, у печки бензопила «Дружба».
– Ну да, ведь Михаил Иванович был «дружбистом.
В спальне писателя под кроватью дыра. Та самая, через которую собаки могли проникать в комнату. Стол, на нем пустые бутылки и граненый стакан – это уже добавили потом, для антуража. Соседний дом солиднее. Металлический забор, во дворе на столбе спутниковая антенна. Неподалеку от дома место для парковки. Там висят цитаты из книг Довлатова:
«Знаете, я столько читал о вреде алкоголя! Решил навсегда бросить… читать».
«Борька трезвый и Борька пьяный настолько разные люди, что они даже не знакомы между собой».
«Всем ясно, что у гениев должны быть знакомые. Но кто поверит, что его знакомый – гений?!»
Жена Толика машет нам рукой – приезжайте еще!
***
Приехали в Михайловское. Сначала цитата из «Заповедника»:
«– Тут все живет и дышит Пушкиным, – сказала Галя, – каждая веточка, каждая травинка. Так и ждешь, что он выйдет сейчас из-за поворота… Цилиндр, крылатка, знакомый профиль… Между тем из-за поворота вышел Леня Гурьянов, бывший университетский стукач».
Усадьба в Михайловском восстанавливалась с нуля несколько раз. Подлинными являются только веточки и травинки (см выше). В Михайловском и Тригорье прекрасно. Особенно сейчас, в мае, когда Сороть разлилась, превратив долину в веселую смесь голубого и зеленого. Березы над голубизной обозначили русскость пейзажа, а сосны, дубы и вязы парка создали тень, предлагая заняться воспоминаниями того, что ты никогда не видел. Долина Сороти была потом. Сначала мы с гидом остановились у верхнего пруда в парке.
– Пушкин, конечно, гений, – сказал гид, – но изрядный раздолбай. Тут он купался, писал стихи и бегал к соседкам в Тригорье. Татьяну и Ольгу он написал с этих соседок.
– Бегал как поэт или как раздолбай? – попытался уточнить я.
– Африканская кровь, – вздохнул гид.
Я тоже вздохнул.
Аллея Анны Керн была закрыта на ремонт. Я не стал спрашивать, что там ремонтируют. Гид сам пояснил, что старые дубы стали опасны и что всем экскурсоводам надоели неприличные вопросы.
– А это остров уединения, – гид показал на белую скамейку. – Раньше к этой скамейке мостик шел.
– Почему сейчас нет?
– Не положено тут уединяться.
Идем дальше.
– А это дуб, – сказал гид. – На нем раньше златая цепь висела.
– А русалки? – спросил я.
