Звериный профиль

Она почувствовала, как рот ее растянулся в улыбке. Непроизвольно. Как же много всего непроизвольного теперь происходило с ней и вокруг нее.

К ней приближалась, двигаясь маленькими шажками, женщина в зеленой куртке и белой пушистой шапке. Теха-матеха. Денежек захотелось. Что ж, получай, фашист, гранату!

– Вы Зоя? – спросила теха-матеха, тоже нервничая. Лицо ее было красным, словно она только что вышла из парной. Нос вытянутой длинной картошкой, толстые губы, маленькие глазки, как у крысы.

– Ну я. Вы хотели со мной поговорить?

– Да. У меня есть запись, как вы грузите в свою машину… сами знаете, что. Я человек неболтливый. Знаю, что все произошло случайно, я как раз находилась на кухне, возле окна, когда вы толкнули ее и она упала…

Эта баба говорила, а Зоя мысленно бросала в нее гранаты, колола ее ножом, стреляла из пистолета. В отличие от того, первого, раза, когда она убила случайно, Зоя реально хотела смерти этой шантажистки. Что же это получается, она в душе – убийца?

– Вы собираетесь написать заявление в полицию?

– Упаси боже! – замахала руками баба. – Ни в какую полицию я не пойду. Я же не зверь какой. Я же понимаю, все вышло случайно. Больше того, если вдруг что – я пойду как свидетельница и подтвержу, что она сама первая набросилась на вас и все вышло случайно. Уж можете на меня положиться.

– Я не поняла, так чего вы хотите?

– У меня ипотека. Хочу закрыть эту проблему с вашей помощью. Люди же должны помогать друг другу.

– Не поняла…

– Да что же вы такая непонятливая? – Возмутилась баба. – Мне надо всего-то двести тысяч рублей, и я буду молчать как могила.

– Двести? Постойте, мне надо подумать… Возможно, мы сладим это дело… – Вот сейчас важно подцепить эту гадину. Чтобы она успела уже помечтать и даже мысленно подержать в руках эти денежки.

– Да? Вот и замечательно! – Глаза ее заблестели.

– В сущности, не такая это и большая сумма. Вы же сами поняли уже, что все произошло случайно, это несчастный случай. Главное, чтобы вы были единственной свидетельницей, которой надо платить за молчание, вы понимаете, да? Если же вас будет больше, то мне просто придется самой идти в полицию и сдаваться…

– Так давайте поторопимся, – уж совсем невпопад сказала эта алчная особа.

– Кстати, как вас зовут? А то я не знаю, как к вам обращаться.

– Валентина. Валентина Суркова, – привычно, как скороговорку, произнесла на автомате эта тетка.

А она, оказывается, еще и тупица! Вот так взять и назвать свою фамилию! Шантажистка хренова!

– Ну а меня Зоя, – совсем уже теплым тоном произнесла Зоя, прямо-таки стремительно располагая к себе Суркову. Им оставалось только обняться. – Хорошо. Я так понимаю, что времени у нас немного…

Эту фразу она тоже успела заготовить, чтобы ускорить процесс, ускорить темп самого разговора и внести немного суеты в дело.

– Ну да, конечно. Чем быстрее мы договоримся, тем лучше всем нам будет, – подхватила Суркова.

– Конечно, нельзя сказать, что я совсем не виновата, я же могла ее остановить… Но после того, как она ударила меня по лицу, сами понимаете…

– Да кто б сдержался-то? Бабы, они иногда могут так ударить, да еще ногтями поцарапают…

– Короче, так. Своих денег у меня наличных нет, их надо заказывать, и на это уйдет дня три. А за это время может произойти все, что угодно, так? Меня могут арестовать, и тогда вы понадобитесь уже как свидетель. И ваши показания в этом качестве будут просто неоценимы. Вы же не откажетесь за эти деньги принят участие в суде? Вы поможете мне?

– О чем речь! Конечно!

– Поэтому я заказывать в банке ничего не стану, а просто позвоню одному своему знакомому, у него всегда полно налички, я знаю это точно, и он привезет их нам. Как вам такой вариант?

– Да супер!

– Сейчас, минуточку… Господи, руки дрожат, в карман никак не попаду…

Она сделала вид, что у нее нет телефона. Отлично разыграла сцену, испуг на лице, растерянность во взгляде.

– Вот я корова! Забыла дома телефон! Я же на минутку вышла в магазин за хлебом… – Зоя для пущей достоверности открыла пакет и показала Сурковой его содержимое: хлеб, масло, колбаса.

– Так уменя есть телефон. – И Суркова с готовностью подписала себе приговор, протягивая Зое свой телефон.

– Отлично! Номер я помню наизусть. Вы позволите мне отойти, я поговорю с ним на своем языке… У меня с ним… как бы это сказать, особые отношения…

Когда Зоя подмигнула Сурковой, ей и самой стало нехорошо. Какой накал пошлости! Оказывается, даже общение с круглой дурой может вызвать тошноту и головную боль.

– Так, подождите… – Вот сейчас был самый ответственный момент. Суркова была небогатой женщиной, а потому и телефон у нее был скромный, хотя и с функцией фотографирования, это Зоя успела понять, едва взяв его в руки. Но что с паролем? Как без труда открыть его в отсутствие хозяйки? К примеру, телефон самой Зои требует либо ввода пароля при открытии, либо касания для распознавания отпечатка пальца. А здесь как?

– А, вы про то, как пользоваться моим телефоном? У меня все просто, проведите пальцем по экрану, и все включится сразу.

Зоя сделала так, как сказала Суркова, и телефон ожил. Вот так. Это называется – судьба.

Она отошла за угол, но с таким расчетом, чтобы Суркова практически все услышала. Зоя наговаривала в воздух все то, что хотела услышать шантажистка. Сначала она покуражилась якобы с любовником, у которого собиралась одолжить деньги, пококетничала с ним, упрекая, что они уже три дня не виделись, а она скучает страшно, потом начала ластиться к нему, намекая, что ей нужны денежки, после озвучила сумму, потом извинилась, сказала, что потом объяснит, зачем ей деньги, и в конечном счете призналась, что разбила свою машину и задела другую… Короче: спаси, милый друг, а я уж расплачусь, как ты любишь… Ну и под конец рассыпалась в благодарностях и нежностях.

Вернулась, сияя.

– Все! Обещал дать сегодня. Но мне нужно поторопиться! К нему сейчас должны прийти как раз за деньгами, но он может все это отложить на завтра… Короче, мне надо успеть взять эти деньги прямо сейчас. Так что надеюсь, все получится! Все, Валентина, я побежала! На связи!

И она, круто развернувшись, побежала вон из арки, потом свернула и, понимая, что Суркова ее не видит, поскольку находится еще в арке, откуда выйдет секунд через шесть, скрылась за дверью мастерской по ремонту обуви, расположенной на первом этаже дома. Зашла туда, глотнула спертого воздуха с запахом то ли клея, то ли кожи, и, подойдя к столику приемщицы, спросила, сколько будет стоить заменить «молнию» на сапогах. Когда позади нее распахнулась дверь и она услышала шаги, то даже зажмурилась, молясь об одном: только бы не Суркова.

– Я за ботинками, – услышала она за спиной мужской голос.

Все. Дело было сделано. Телефон Сурковой находился в ее кармане. И это было круто!

Она провела в мастерской еще примерно с четверть часа, делая вид, что кому-то сосредоточенно пишет сообщения, а на самом деле выжидая время, чтобы можно было выйти и не попасться на глаза Сурковой, и только после этого, постоянно оборачиваясь, добежала до своего подъезда, поднялась и громко захлопнула за собой дверь.

Виктора по-прежнему не было. Ну и черт с ним!

Она позвонила на работу, сказала, что у нее машина не заводилась, но теперь все в порядке, она скоро приедет. Времени на завтрак уже не было. Все, пора на работу. Там купит себе кофе из автомата.

На работе, в своем кабинете, выпив кофе, Зоя разложила перед собой документы на подпись, но строчки расплывались перед глазами. Нет, надо уж довести дело до конца, а уже потом она напишет заявление на отгулы.

Она достала телефон Сурковой, записку с адресом и номером телефона Демина, которую ей дала его соседка в пеньюаре, и написала ему СМС:

«Если вы дадите мне 200 тыс. рублей, никто не узнает, что находится у вас в гараже. Соберите деньги, я с вами свяжусь».

10

«Какие же бабы дуры!» – думал Демин, подводя черту под пережитым скандалом, связанным с появлением в его доме этой мерзкой особы, жены любовника Ирины.

Все было неприятно: и то, что Ирина, время от времени возвращаясь к нему, все-таки бросила его, и факт ее связи с другим мужчиной (невыносимо было представлять ее в объятьях любовника), и появление этой неухоженной женщины, как напоминание об Ирине. А тут еще его отвергли. И так грубо! Да на нее, как говорится, без слез не взглянешь. Нет, конечно, при других обстоятельствах, накрашенная и приодетая, она, может, и хороша, да только кого горе красит? Понятное дело, что она взвинчена, расстроена, да что там – просто убита, раз разыскала Демина, притащилась в Бересту выяснять что-то там про телефон Ирины. Так он и хотел ей помочь пережить стресс, получить удовольствие! В чем проблема-то? Баба она взрослая, понимает, что к чему. Секс – он же как лекарство. Ну, приласкали бы ее, успокоили, где тут криминал? Зачем бить в драгоценные мужские органы? А если бы он в ответ набросился на нее и ударил? В порыве гнева?

Мысль о том, что эта скандальная особа может обратиться в полицию и накатать заявление о попытке изнасилования, окончательно испортила настроение.

А ведь она на это способна! Возможно, у нее и связи в органах есть, вычислила же она как-то его городской адрес, а потом еще выпытала у соседки (вот тоже старая кошелка, болтушка!) адрес в Бересте. Сейчас эта особа разозлена на всех мужчин и вполне может сделать и Олегу пакость.

И вот куда ему деваться с таким настроением? Только отправляться на работу! Заодно проверит, как там обстоят дела, а то он в последнее время что-то обленился, повесил все на своего зама, на других помощников. Конечно, работа налажена превосходно, и прибыль хорошая, и расширяются они, скоро откроют еще одну автомастерскую. Лекции по зарубежной литературе он читает время от времени в трех вузах скорее для собственного удовольствия, нежели ради денег. Иначе откуда бы у него целая коллекция юных студенток?

Он успел объехать лишь три мастерские, просмотрел документацию, поговорил с мастерами, одному молодому слесарю денег дал в честь рождения сына, затем заехал в центр, пообедал в ресторане, и такая его охватила тоска, что он уже и сам не знал, куда ему податься.

За целый день ему позвонили пять девушек. Они такие смешные, эти девчонки. Не знают, как завязать разговор, чтобы напомнить о себе и получить приглашение в Бересту. А что значит получить приглашение? Девочке оплатят такси, она проведет в загородном доме в комфорте и тепле день-два, получит подарок или денежку, и обратный путь тоже будет оплачет щедрым любовником.

Но в тот день ему не хотелось ничего. И не потому, что ему заехали коленом в пах, там все в порядке, и боль прошла. Просто тоска какая-то накатила. Ирину вспомнил. Он так и не понял, почему она его бросила. Вероятно, тоже влюбилась, но только не в Олега Демина, а в мужа этой скандалистки.

И вдруг он вспомнил ее имя. Зоя! У него еще ни разу не было женщины по имени Зоя. Зоя – он, допивая кофе после обеда, перекатывал это имя, шепча его тихо-тихо, пытаясь добиться каких-то ассоциаций. Зоя. Это имя отливало лиловым александритом и даже сапфиром. Не имя – а драгоценный узкий кулон, сверкающий в лунном свете.

Дура она, эта Зоя, что так повела себя. Холодная, как ледышка. Поэтому-то ее муж и завел себе любовницу, раскованную и дерзкую в любви Ирину.

Демин вышел из ресторана, чувствуя неприятную тяжесть в желудке. И зачем взял все три блюда? Мог бы солянку не заказывать, ему вполне хватило бы салата, говядины и кофе. От скуки, что ли, так объелся?

По дороге домой он заехал в торговый центр, чтобы присмотреть себе новый ноутбук. Бродил по залу с электроникой, не зная, чем еще себя занять. Затем заглянул в отдел с постельным бельем и выбрал себе темно-зеленый махровый халат, просто нежнейший. Еще прикупил два комплекта постельного белья из черного шелка и белоснежного египетского хлопка. Да, он вот такой хозяйственный, а еще запасливый. Постельного белья много не бывает.

Под конец спустился в супермаркет, где провел довольно много времени, выбирая продукты и бытовую химию. Вышел из теплого и душного торгового центра, толкая впереди себя по снегу коляску, хотел погрузить покупки в багажник, но потом передумал – уложил все на заднее сиденье автомобиля. Оставил тележку в стороне, сел и покатил домой.

Он и не заметил, как наступил вечер. Вроде недавно выехал из офиса, а уже почти ночь! В Москве-то светло и красиво даже зимой, она вся переливается огнями, но на шоссе такая темень! Хорошо, что хоть эстакады освещены.

Он приехал к себе, вышел из машины и распахнул ворота. Не ворота, а настоящее произведение искусства! Кружевное литье, изящество! Он намеренно не стал устанавливать автоматику для распашных ворот, предпочитая самому к ним прикасаться, открывать и закрывать. В такие минуты он чувствовал себя настоящим хозяином не только ворот, но и своего дома, который он любил, не переставая им восхищаться.

Он заехал под навес, вернулся к воротам, закрыл их и принялся вытаскивать из салона пакеты с покупками.

Ну вот и все. Он дома. Здесь тепло и тихо. Сейчас он приготовит себе пиццу в духовке, он купил пять упаковок, четыре положил в морозильную камеру.

Как хорошо, что он никого не ждал, не приглашал и может провести остаток дня в тишине и покое, наслаждаясь едой перед телевизором.

Он разобрал все пакеты, прибрался. К тому времени в кухне уже вкусно запахло подрумянившейся в духовке пиццей.

Он достал ее, выложил на красивое плоское блюдо специально для пиццы, накрыл сервировочный столик и покатил его в гостиную, где удобно расположился перед телевизором. Его экран был еще больше, чем в спальне. Ну вот, снова вспомнил спальню, эту Зою несчастную…

Телефон издал характерный звук: пришло сообщение. Демин поморщился: ну что еще?! Не дадут человеку спокойно поужинать! Уже столько разных приложений он удалил, отписался от многих рассылок.

Он взял телефон и, когда вспыхнул экран, увидел следующий текст:

«Если вы дадите мне 200 тыс. рублей, никто не узнает, что находится у вас в гараже. Соберите деньги, я с вами свяжусь».

Это еще что за чертовщина? Что у меня в гараже?

Он отодвинул от себя столик с пиццей. Когда-нибудь уже этот день закончится?

Гараж. Да он давно уже туда не заглядывал, ставил машину под навес. И все потому, что в гараже он случайно разлил краску, когда пытался отреставрировать старый сундук. И сундук испортил, и полы в гараже. А краска алая, бросается в глаза. Надо бы отчистить, да он все откладывал – просто ленился! Вконец обленился этой зимой! И машину морозит под навесом.

Олег надел куртку и через дверь в коридоре спустился в теплый гараж, включил там свет. Все, как всегда. И это красное пятно в самом центре пола! Что это за шутки такие? Может, наркотики кто подложил? Но как? В его доме из посторонних была только Зоя. Она не могла, не успела бы. Умчалась, как ветер.

Он внимательно осмотрел гараж. Даже открыл несколько банок с гвоздями и шурупами на полке, чтобы убедиться, что туда ничего опасного не подложили.

Мысль о том, что под гаражом мог подразумеваться навес, тревожила. Вот туда мог проникнуть каждый. Даже если бы у него были заперты ворота крепко-накрепко, любой мог перелезть через забор и свободно перемещаться и по двору, и по садику, и прогуливаться между березами, окружающими дом, и между елями возле забора, и забраться под навес тоже мог. Да что там, при желании какой-нибудь умник при помощи кода-граббера – устройства для сканирования электроники сигнализации – без труда вскроет автомобиль и возьмет из салона все, что угодно, или, наоборот, подкинет, к примеру, наркотики или оружие.

Олег вышел из гаража и оказался на морозе, под навесом, где стоял его автомобиль. Включил свет и, повернув голову, сразу же увидел труп. От удивления и шока он окаменел. Стоял некоторое время, не веря своим глазам. Это была женщина в сером пальто. Посиневшие колени под разодранными колготками, торчащая из рукава белая кисть. Приблизившись, чтобы рассмотреть лицо, он застонал. «Матерь Божья!» – прошептал он, опускаясь перед трупом Ирины и поражаясь тому, как же смерть искажает черты лица, делает его уродливым, ужасным! Еще недавно он целовал эти щеки, губы, нос, лоб. Ему было так приятно это касание, проникновение. Он любил эту женщину, его тянуло к ней, он был просто околдован ею! И вот теперь ее, как ненужную, вышедшую из употребления вещь, подкинули к нему «в гараж»! Кто это мог сделать? Конечно, тот, кто ее и убил. Муж спятил и от ревности прибил? Застрелил? Отравил? Что с ней сделали? И кто? Любовник, муж Зои? Или сама Зоя? Она же была на грани…

Он достал телефон, чтобы перечитать сообщение.

«Если вы дадите мне 200 тыс. рублей, никто не узнает, что находится у вас в гараже. Соберите деньги, я с вами свяжусь».

Он трясущимися руками набрал текст ответа: «Перезвоните мне. Поговорим».

И замер, перестал дышать на некоторое время. Мысленно он уже увозил труп в лес и засыпал его снегом… Да кто бы ни был этот шантажист, он ничего не докажет, потому что избавиться от трупа, живя за городом, очень просто. Вокруг – ни души. Надо только погрузить труп в машину и вывезти подальше, очень далеко. Потом пригласить в дом ребят из клининговой компании, чтобы вычистили дом и нигде не осталось ни одного следа пребывания Ирины. Вот и все. Он сумеет это сделать. Но прежде он постарается встретиться с этой паскудой, с преступником, чтобы увидеть его, а потом сдать полиции. Надо же – кто-то посмел вот просто так подбросить ему, ни в чем не повинному человеку, труп женщины, которую он просто обожал! Что это – месть? Ну да, что же еще?

Он даже пошатнулся, когда раздался звонок. Звонили с незнакомого номера.

– Слушаю, – напрягся он.

– Это я. Вы просили позвонить, – услышал он женский голос. Довольно низкий и какой-то неестественный, как если бы женщина пыталась его намеренно изменить.

– Да. Я согласен на ваше предложение, но хотелось бы встретиться, поговорить. Все-таки сумма немаленькая.

– Не вопрос.

– Как вас зовут?

– Валентина я. Валентина Суркова, – прохрипела женщина. – Но вам это ни о чем не скажет. Мы с вами незнакомы и нигде не пересекались. Вот встретимся, и я все объясню. Только не вздумайте обращаться в полицию. У меня на вас кое-что имеется. Вы же встречались с ней, так? У меня и фотографии имеются, где вы вместе, и видео. Вы же окна-то не зашториваете, думаете, вас никто не видит, кроме берез? Так вот – это не так. Кто нужно, вас уже увидел. Так что не отмажетесь.

– Я понял. Давайте встретимся.

– Завтра в восемь утра в промзоне, у заброшенной фарфоровой фабрики, я скину вам адрес, найдете по навигатору.

Она, эта сука, сразу же отключила телефон. И тотчас пришло сообщение с адресом. До указанного места ехать примерно полчаса.

Демин так промерз, что мозги отказывались соображать. Что делать теперь? Оставить труп вот так? Но это невозможно! Надо от него избавляться, причем как можно быстрее!

Но куда повезешь его ночью? Предположим, он вывезет его куда-нибудь в лес. Легко сказать! Если до разговора с этой Валентиной… Кстати, что же она за дура такая! Так легко назвала свое имя и, главное, фамилию! Так может вести себя либо идиотка, либо человек, уверенный в своей безнаказанности или имеющий мощный козырь против Демина. И козырь этот, как она и сказала, фото и видеоматериалы, доказывающие его связь с Ириной. Но каким боком к этой истории может быть причастна сама Валентина? Скорее всего, она действует от имени обманутого мужа Ирины. Вот он, оскорбленный и униженный изменой жены мужик, вполне мог прибить неверную жену. А Валентина может быть его сестрой, к примеру. Во всяком случае, этот мужик ей стопроцентно доверяет. А вот она хочет нажиться на его беде, на его тайне, на этом убийстве!

Что же это получается? Если до разговора с Валентиной вывезти труп в лес казалось делом нетрудным, хотя и противным, то теперь, когда эта проблема встала перед ним тупиковой стеной, он понял, что не готов так рисковать и куда-то там его везти. Надо сначала встретиться с этой мерзавкой, а там уже видно будет, что делать дальше. Ведь и она решит, что он постарается избавиться от трупа, увезет его куда подальше. Может, где-то на дороге стоит машина с человеком, готовым проследить за ним, сделать снимки того, как он закапывает труп…

Вот такие мысли возникли почему-то в тот момент. Да, он мыслил стереотипно, как все преступники. Но он же не преступник! Однако тоже хочет избавиться от трупа. А что будет, если он позвонит в полицию и сам расскажет все о том, что случилось? И, кроме трупа, покажет еще и сообщение от Валентины.

Он так бы и поступил, если бы Ирина не бывала в его доме, если бы не наследила. Вот и про клининговую компанию он зря подумал с такой легкостью и уверенностью – уборщики вряд ли смоют абсолютно все следы. Это просто невозможно. К тому же в личных вещах Олега полицейские, которые обязательно заявятся с обыском, найдут целый арсенал доказательств его образа жизни, коллекцию сексуальных игрушек, много фотографий и видео, где есть и недвусмысленные снимки и записи с участием Ирины.

Так что же делать? Встретиться с Валентиной и попытаться понять, что она за человек… Хотя какая ему разница, кто она такая, если, даже получив двести тысяч рублей, она вряд ли на этом остановится. Шантажисты, они же не ведают, что творят, ходят по лезвию бритвы, знают, что их могут… Ох, и что только в голову не полезет от страха!!!

Сейчас зима. В лесу труп так просто не закопаешь, придется полдня рыть могилу в мерзлой земле. Да и пройти сейчас в лес, где по пояс снега намело, тоже проблематично, придется целый окоп вырыть, прежде чем доберешься до какого-нибудь укромного места за деревьями, чтобы никто с дороги не увидел.

Может, просто подкинуть труп куда-нибудь поближе к полиции или прямо к моргу?

Но только уже не сегодня. У него не осталось сил ни физических, ни душевных. Он разбит, опустошен. И это притом, что никакого преступления не совершал! Получается, он не верит в то, что в этом деле разберутся и он сохранит свой статус свидетеля по делу об убийстве. Нет-нет, в полицию он точно обращаться не станет, это опасно. Его моментально запишут в убийцы! А если разберутся, что он не беден, увидят его дом, то станут выкачивать из него деньги. Нет-нет, надо все сделать как-то по-умному. Но как? Куда до поры до времени спрятать труп? До завтра, точнее?

Быть может, опустить в погреб, что под гаражом?

Он подошел к люку погреба, расположенному рядом с красным масляным пятном на полу, открыл крышку, затем включил свет и заглянул внутрь. Увидел полочки, аккуратно заставленные разноцветными баночками с консервами. Он сам любил по осени закатывать овощи в банки, гнал сок из яблок, что привозили ему друзья со своих дач, варил варенье. И вот теперь, в этот чистенький погребок, который он так любил, ему предстояло сбросить труп женщины.

Он снова вернулся под навес, опустился перед трупом Ирины и вдруг понял, что не сможет к нему прикоснуться. Не говоря уже о том, чтобы сбросить его в погреб. Она же холодная и твердая. Это уже не Ирина. Что делать? Как быть? Он запаниковал. Захлопнул погреб, везде выключил свет и вернулся домой.

Надо было выпить, и крепко. Иначе он сойдет с ума. И ведь у него есть друзья, причем хорошие. Но почему же он не звонит никому из них, не просит о помощи? Да потому что не хочет втягивать их во все это. Придется многое рассказать, объяснить, кому принадлежит этот труп. Все его друзья – люди семейные. Зачем их так подставлять? Нет-нет. Он должен решить эту проблему сам. Своими силами.

Пицца подсохла и выглядела уже не так аппетитно. Олег налил себе большую порцию виски, затем еще одну, еще… Вот и пошла, побежала кровь по жилам, растекаясь приятным теплом. Еще бы отключить на время мозг, чтобы уснуть. Вот ведь вляпался так вляпался!

…Он все-таки уснул. Прямо на диване, под звуки работающего телевизора. И когда раздался звонок, он прозвучал самым настоящим поминальным звоном по его еще недавно такой спокойной и благополучной жизни.

Он открыл глаза. Часы на стене показывали два часа ночи. Ну конечно, это полиция. Кто еще осмелился бы побеспокоить его в такой час?!

Он огляделся. С какой же любовью он обставлял свой новый дом, как счастлив был просто находиться здесь, среди красивых вещей! И вот теперь все для него закончилось. Прямо сейчас ворвутся в его мир, без труда найдут труп, затем обыщут его дом, после чего отвезут его самого на допрос. Еще голова разболелась…

Он подошел к окну. За воротами он увидел желтый автомобиль. Такси?

Он распахнул дверь, под халат забрался морозец, отрезвляя его.

– Олежек, это я, Кристина!!! – услышал он голос одной из своих студенток. Кристина! Девочка из очень состоятельной семьи. Любительница клубов, вечеринок, молоденькая выпивоха! Она и сейчас, похоже, была пьяная. Он увидел ее длинные белые ноги, мелькающие в просвете чугунных узоров ворот, коротенькую красную юбочку и белую шубку. Она была в туфлях, что ли?! Сумасшедшая!