Красная пыль

Лаура задышала ровнее, вытерла щеки и строго посмотрела на старшего племянника:

– Он у тебя в Громком, в капсуле?

– Да, и оружия его нет, хер знает куда делось, – Ор кивнул и понурился. – Погибшие рядовые все в транспортном. Видимо, их убил тот красный зверь. Сила удара… не думал, что такое возможно. Вроде не патрульный корабль, исправный, а такой агрессивный, без тормозов. Вспахал холм, убил людей на поверхности планеты, я такое только у Оружейников на Лисьей видел.

– Все это после, – отрезала Госпожа Орингер и нагнулась к разложенным у печи травам. – Ты будешь помогать мне. Принеси с чердака смертник.

– Я ее убью, – тихо пообещал ей Борх.

Травница быстро обернулась к нему и прищурилась:

– Подумай хорошенько, – из контейнера на стол ею были выставлены флаконы с вытяжками. – Ракуна молодая и яркая. Если она приглянулась чужаку, то лучше…

– Я ее убью, – еле слышно повторил Борх, вздохнул и отправился на чердак за смертником.

Госпожа Орингер проводила его тревожным взглядом, села в кресло, устало вытянув ноги, и задумалась.

* * *

Место для привала на пару дней было выбрано идеально – маленькая бухта, закрытая острыми пиками скал почти со всех сторон. Спокойные волны тихо накатывались на узкую полоску песчаного пляжа, перешептываясь и раздраженно утыкаясь в серые камни. Яркое солнце щедро заливало округу светом, и даже не верилось, что в глубине континента уже которую неделю висела плотная завеса тумана.

Красный с сопением бороздил соленую воду, резвился и закручивал вокруг своего длинного тела синие водовороты. Растянутый по корпусу черный щуп был до поры неподвижно зафиксирован тремя манжетами. Места сцепок, по мнению Техника, были пока недостаточно надежными.

Лео потоптался на мокром песке и окинул Тихушницу медленным оценивающим взглядом, с ног до головы. Уна в ответ грозно нахмурилась, пихнула его кулаком в плечо и спросила:

– Думаешь, не справлюсь?

Техник покусал губу, чтобы не улыбнуться, и протянул:

– Ну-у-у, не зна-а-аю. Ты у нас только под Нежданчиком храбрая, а на трезвяк…

– Ах, ты! – фыркнула и прищурилась Уна. – Думаешь, я не понимаю, что это неумение может выйти мне боком? Понимаю. Просто я не пробовала. И вообще, холодно, простужусь я!

Лео насмешливо покивал, нагнулся совсем близко к насупленному лицу спутницы и прошептал ей в глаза:

– Боишься? Бои-и-ишься, ссыкуша. Воительница нашлась, фи-и-и. Ножики-удавочки-приемчики, крута-а-ая, куда деваться, а плавать не умеешь.

Вспыхнувшая Уна шагнула еще ближе к нему, зашептав в ответ:

– Так нечестно. Я тоже найду у тебя слабину, понял? – она постучала ему по груди рукоятью черного прута. – Найду и буду прикладывать тебя ею. Ну, пока не свалишь домой, конечно.

– Хм, попробуй, – поддразнил Техник, сделал про себя кое-какие пометочки насчет «свалишь домой» и махнул рукой. – Прошу! Океан ждет!

Из воды неподалеку рванулся Красный, радостно клацнул чешуйками на корпусе, крутанулся в воздухе и плавно приблизился к Тихушнице, требовательно подставляя ей бок – гладить. Лео закатил глаза: «Какие нежности!»

Уна запрыгнула на подножку, закрепила палку в пазах у входа, сложила сумку и куртку в один из контейнеров на стене, плотно закрывая его, присела на край шлюза и стянула ботинки, поставив их на высокий камень. Уже ставший любимым свитер был бережно скатан ею в неплотный рулетик и уложен сверху на ботинки.

Лео внимательно наблюдал за ее приготовлениями – Уна сделалась очень серьезной и собранной, видимо, поставив для себя нужную цель и настраиваясь достигнуть ее во что бы то ни стало. Техник усмехнулся, подкалывая:

– Алгоритм тренировок-то составила? Финишные ленточки уже развешивать или лучше сачок приволочь, чтоб вылавливать после твое прохладное тельце, м? Думаю нужно…

Рыжая повернулась к болтуну спиной, подбирая растрепанную косу наверх, и Лео умолк, скрипнув зубами. Из круглого выреза ее майки, на загривке, выглядывали концы двух тонких, еще ярко-розовых шрамов – ровных, старательно вычерченных, будто по линейке. После приключения у Лангера, Иллеон знал, что этих рубцов у нее на спине далеко не два, но, просвечивая тогда сквозь мокрую майку, они воспринимались как-то не так остро. При свете дня смотреть на них оказалось практически невозможно.

Красный сделал вокруг своей любимицы медленный круг. Тихушница с улыбкой похлопала его по теплому корпусу, провела пальцами по неровным заплаткам и прошептала зверю:

– Поможешь мне? Поддержишь?

Тот с шумом продул сопла – согласился. Лео нахмурился и обиженно заныл:

– А я-а-а? Меня не пустят в вашу компанию?

Уна кивнула ему и, нервно потирая руки, подошла ближе к воде.

Океан выплюнул к ногам мокрые камешки, и она с трудом сдержалась, чтобы не отпрянуть. Техник заметил эту заминку и проинструктировал:

– Главное, постарайся держать спину прямо и постоянно двигаться, чтоб зад не провисал.

– Хорошо, я постараюсь.

Уна насупилась и сделала первый шаг.

* * *

Макушка Красного оказалась невероятно нежной, бархатной, очень теплой. Лежащая на ней Уна осторожно перевернулась на живот и зацепилась одной рукой за гребень, расслабленно свесив вторую вниз. Спать тянуло просто неимоверно.

Лео быстро забрался наверх, примостившись на широком выступе сбоку, глянул на разомлевшую Уну и слегка подергал ее за ногу:

– Эй, ты живая там? Поздравляю, водоплавающее! Ты справилась на отлично. Правда, в первый заход чуть не выломала Красному две скобы, пытаясь в панике выбраться из воды, но…

– Какой же ты доебистый, Экгер, – кое-как связала несколько слов гид-экскурсовод и прикрыла глаза.

– Не спать! – тут же рявкнул у нее над ухом Лео, с удовольствием выслушивая раздавшееся в ответ хныканье. – Не спать, говорю! Ты вся мокрая. Давай в сердечник, греться, а потом переодевайся, нечего тут… А еще я на мелководье какую-то хрень поймал, похожую на осьминога, и хочу ужин.

– Красненький, ну-ка вкати ему, а… – сонно велела сиятельная повелительница сверхбыстрого, и Лео показалось, что зверь на мгновение, но задумался. – Ла-а-адно, встаю, встаю.

* * *

Чтобы развести костер, пришлось облететь всю округу в поисках хвороста.

Лео задумчиво прожевал поджаристый белый кусочек:

– Хм, – подхватил он еще один и выдал вердикт. – Напоминает накладку для герметизации, но со вкусом… э-э-э, вымоченной в рыбьем супе тряпочки.

Закутанная в одеяло Уна прыснула:

– Ты еще и гурман, офигеть. Ешь. Это сплошной белок. Как раз для таких раздутых качков, как ты.

Она отряхнула руки, сняла с плеч одеяло, встала, немного прошлась по берегу туда-сюда и порылась в карманах куртки. Черный тонкий мелок, завернутый в пленку, нашелся не сразу и немного испачкал ей пальцы.

Красный ткнулся рылом в подставленную узкую ладонь, и Тихушница прищурилась на него, тщательно выбирая место на фюзеляже. Погладив одну из треугольных гладких пластин на «скуле», она начала что-то старательно вырисовывать на ней, чуть растирая пальцами.

Лео подошел и попытался прочесть написанное, но четыре витые буквы были совсем незнакомыми, странными. Уна вздохнула, поясняя:

– Это спецсимволы такие. На Лисьей ими помечают местность, здания, транспорт… много чего.

– И что обозначает эта комбинация? – поинтересовался Техник.

– Друг, – четыре буквы были дополнены тонкими веточками и точками, превращаясь в прямоугольный, узкий орнамент. – Вдруг когда-нибудь попадете на Лисью. С такой нехитрой маскировкой сможете получить несколько минут форы, пока местные не прочухают, кто вы на самом деле такие. Это я как бы… на память. Скоро впитается и уже не сотрется.

– Поня-а-атно, – задумчиво протянул Лео, покосился, разглядывая веснушки на нежной щеке, подошел ближе и прошептал ей на ухо. – На мне тоже что-нибудь напишешь? А что, прямо вдоль покоцанного тобой ребра, м? На память…

– Там и так все уже… прописано, обойдешься, – хмыкнула Уна, аккуратно заворачивая мелок обратно в пленку.

Молодой Экгер недовольно забурчал про «всеобщую несправедливость и уничижение человеков под гнетом обаяния всяких там орущих красных зверей» и, вздыхая, отошел.

Уна еще раз рассмотрела орнамент: «Всего-то четыре буквы, а сколько смысла. Друг. У меня есть друг, и… – украдкой глянула она в сторону Лео. – Еще один, уже не чужак. Свой. Хм, тоже четыре буквы, – Уна насупилась. – Дура! Вот дура-то… тоже четыре буквы», – и отправилась дожаривать «накладку для герметизации».

Глава 12. Эксперименты

Академия продолжала шумно отмечать окончание очередного учебного года. Празднование затянулось далеко за полночь. Музыка, хохот, несдержанные выкрики звучали отовсюду. Преподаватели и Инструкторы ретировались более часа назад, оставив многоуровневые корпуса на откуп веселому студенческому люду.

Газоны были расчерчены разноцветными лентами серпантина. На главной площади, у мерцающего ярко-белой подсветкой фонтана, выпускники хореографического крутили фуэте. Над главным корпусом висели разнокалиберные Симплексы, бороздящие округу белыми лучами мощных прожекторов.

Эллиа Аксар оглядела шумную толпу, вошла в распахнутые двери главного корпуса, кое-как протиснувшись между парочками, поднялась по лестнице и быстро забежала в один из дальних коридоров, чтобы никто не успел окликнуть ее. После такого стремительного рывка пришлось притормозить и немного привести себя в порядок – темная копна кудрей оказалась совсем растрепанной, белая рубашка топорщилась на спине, а к синим брюкам прилипло вездесущее конфетти.

Лиа постояла немного в полутьме и вновь настоятельно порекомендовала самой себе: «Ты благоразумная, хорошая девочка и папочкина гордость! Бла-го-ра-зум-ная! Ты сейчас отправишься домой и не будешь делать глупостей на пару кое с кем! – прислушавшись к пустым коридорам Академии, она тихонько выглянула за угол, – Неужели он до сих пор там? Наверняка добыл вчера недостающий элемент и опять рискует!»

Сердце тревожно екнуло. Опершись рукой о стену, Лия быстро поправила на щиколотках ремешки изящных туфель, снова высунулась – никого – на цыпочках пробежалась до следующего поворота, ужасно раздражаясь на свои, как ей казалось, оглушительно громкие шаги.

У плавных винтовых сходов на цокольный уровень Академии было совсем тихо. Несколько маленьких окон под потолком были оставлены приоткрытыми, и едва уловимый хвойный аромат от серого паркета лениво перемешивался с уже прохладными ночными сквозняками.

Эллиа осмотрелась и начала тихо спускаться вниз, любуясь скользящими впереди и вслед за ней по стенам тонкими нитями белой подсветки.

Спуск закончился круговым коридором со множеством ответвлений в разные стороны – входов в лаборатории, залы для моделирования и тренировок, хранилища уже готовых устройств и учебных пособий. Лиа дошла до самого дальнего отсека, уперлась в наглухо закрытый темный шлюз и усмехнулась – Рону давно следовало понять, что единственная дочь Главы Полиса может легко открыть любую дверь в пределах этого города и даже некоторых прилегающих к нему окрестностях.

Шлюз благосклонно пропиликал, отсканировав добытую Лией из кармана золотую пластинку, и неторопливо поднялся наверх. Младшая Аксар проскользнула внутрь и на мгновение прикрыла глаза – небольшое серое помещение, перегороженное специальными крепкими ширмами, словно сложный лабиринт, вновь и вновь озаряли ярко-зеленые вспышки. Резко пахло чем-то паленым, будто нагревался и горел сам воздух вокруг. Справа раздалось отвратительное шипение, со свистом и монотонным гулом, затем послышалось короткое ругательство и непонятный шум, что-то тяжелое рухнуло на пол.

Лиа быстро прошлась вдоль стеллажей у стены, нырнула под стремянку в дальнем углу и замерла. Постояв немного, она снова высунула наружу любопытный маленький нос и вздрогнула: в шаге от нее обнаружился высокий человек, его плечистый силуэт казался черным на фоне светлого Зала для опытов. Лиа вытаращилась, не ожидав, что ее так быстро обнаружат, открыла было рот, но передумала. Закрыв рот, она решительно выбралась из укрытия и сердито уставилась на человека снизу вверх. Тот удрученно вздохнул и наклонился.

Младшую Госпожу Аксар подхватили за бока, перекинули через плечо и потащили вниз головой мимо широкой тумбы, за одну из самых массивных защитных ширм. Лиа совершенно не оценила вкус собственных пышных локонов, негромко, но очень недовольно зафырчала, отплевываясь, тут же почувствовала на пятой точке наглую, ухватистую пятерню похитителя и зашипела, уже возмущенно:

– Ах, ты… Поста-а-авь! Поставь меня! Я сейчас… я заору, понятно тебе?! Рон!

– Нет, детка, не заорешь. И даже не пикнешь, – Айрон быстро стянул ее с себя, не выпуская из рук, прижал к ширме и поцеловал в губы. Жадно, сильно и совершенно бесцеремонно.

Лиа почувствовала, как подкосились коленки, и это было удивительно, потому что достать ногами до пола у нее пока не получалось. Высоченного Экгера пришлось сначала покрепче обнять за шею, а потом забыть, что она вроде как обижалась на него и даже собиралась объявить ему бойкот. Рон с сожалением оторвался от манящих губ, оценил эффект – его превентивные меры явно возымели успех – аккуратно поставил подругу на пол и зашептал ей на ухо:

– Я здесь по делу, Элли. Мне нужно проверить кое-что еще. Это последний эксперимент, обещаю. Очень, очень важный! Решающий.

– Важный? – розовенькая взъерошенная Эллиа нахмурилась и засопела. – Знаешь, я ведь догадывалась, что ты не отступишь после того случая, не сдашься. Состав крови у тебя для этого неподходящий. Давай вместе, я хочу с тобой.

– Доступ к моделям и опытным образцам во внеучебное время запрещен, – занудно напомнил ей Рон, выразительно поднимая брови. – А мы уже часа три, как отпускники, а не студенты, дорогуша, поэтому…

– Не умничай! – фыркнула маленькая Аксар, обыскивая его пояс. – Ага! – она вытянула из кармашка узкую черную пластину и азартно покусала губу. – Обалдеть! Черный пропуск. У Эксперта спер?

– Позаимствовал, – невозмутимо поправил отличник, староста и гордость курса, добавляя. – А вот парочку зондов для активации плотной зеленой сети как раз спер, да, признаю.

– Стыбзил, и без меня! Совести у тебя нет, – укоризненно зыркнула на него Лиа, поправила прическу и выскользнула из-под нависающего над ней Экгера. – Я оставила своего Синего бубнилку здесь, у побережья. Давай провернем все это и смоемся? Главное, чтоб не застукали.

Заговорщики оглядели круглую площадку для опытов и деловито прищурились – всё было готово для эксперимента.

Над широкой тумбой завис крупный, чуть потрескивающий зонд – крупным серебристым шаром. Вся его поверхность беспокойно шевелилась – лепестки-чешуйки с клацаньем приподнимались и опускались обратно, являя собой пример полнейшей несогласованности и хаоса.

Рон подтянул Лию ближе к центру ширмы и щелкнул пальцами. Защитная загородка мгновенно стала полностью прозрачной, выдавая плотные колонки горящего белым текста – параметры активируемой сети. Рон быстрыми касаниями задал необходимые настройки и приложил к теплой поверхности ладонь.

Раздался оглушительный хлопок, Лиа взвизгнула, а пушистый зонд будто медленно заглотила приплюснутая мутноватая гидра, постепенно раздуваясь, образуя идеально гладкий, светящийся ярко-зеленым шар.

Рон вышел из-за ширмы, жадно осмотрел мерцающий фрагмент ненавистной сети и глянул в сторону – зацепы для сети-конкурента были готовы и установлены под тщательно рассчитанными углами вокруг тумбы.

– Ро-о-он… – Лиа заметила под потолком совершенно фантастическую конструкцию, сооруженную неугомонным Экгером и испугалась. – Ты установил максимальную подачу энергии?! Может… может, не надо? Мы спалим половину корпуса! Рон!..

* * *

Огромная территория Академии вдруг, моргнув, погрузилась в непроглядную тьму. Сияющий фонтан на главной площади погас, и несколько столкнувшихся друг с другом танцовщиков, вереща, повалились в него, поднимая тучу брызг. Все улицы в округе потемнели, только дороги и проулки вспыхнули красными аварийными огнями.

Айрон выбежал на побережье, в отчаянии сдернул с себя полный запасных деталей пояс и швырнул его прямо на мокрый песок. Океан приветственно пустил к ногам экспериментатора волну, где-то сбоку защелкал встрепенувшийся Синий Симплекс. Сзади послышались легкие шаги.

– Офигеть, офигеть! Конец нам! Нам конец! – ошалевшая от увиденного, запыхавшаяся Лиа наконец-то догнала его, хватая за рукав. – Мы оплавили ширму, стену и даже тумбу, над которой висел этот зонд, а зеленому шарику хоть бы хны! Вот это сила!

– Это была последняя возможность, все зря! – юному архитектору отчаянно хотелось выть и рвать на себе волосы. – Я был уверен, что можно как-то ее снять, испортить, в конце концов! Прожечь, задеть зонд, дезактивировать каким-то другим видом сети. Я просчитал наиболее оптимальные углы для противостояния, перепробовал желтые, синие, перистые сети, даже тяжелую оранжевую приволок, которую Техники для сварки используют, все мимо! Вчера добыл зацепы для точно такой же, плотной зеленой сети, но эти автономные зонды сильнее, зацепы не справляются, не режут эту чертову пелену снаружи! Не режут, только рикошетят, черт!

Рон плюхнулся на песок, скрестив ноги, и устало сгорбился. Лиа немедленно уселась рядом с ним, продолжая ошалело, почти восторженно бормотать:

– Вот это си-и-ила, обалде-е-еть, – она покачала головой и прислонилась к сообщнику плечом. – Сила в несогласованности! Каждый элемент зонда сам по себе действует, не рассчитывая на поддержку окружающих, выкладывается по полной программе. И это только один зонд, а вокруг Серой… Капец! А тумба! Правый край почти стек на пол через две минуты воздействия, а она ведь из композитного… просто финиш! Всю энергосеть в округе вынесло. Я первый раз такое… а ты видел подобное раньше?

– Нет, – разочарованно выдохнул Рон. – Раньше у меня не было мотивации мутить такую хрень и наблюдать за последствиями. Не видел, конеч…

Айрон, не закончив фразы, резко выпрямился и вздрогнул. По голове ему будто горячим молотом огрели, услужливо выдавая картинку с теми самыми оплавленными черными краями…

Крупный синекрылый Летучий лежал на полу ангара переломанной равнодушной птицей. Усыпанный какой-то белой шелухой Лео рванул из его вскрытого серебристого пуза толстую черную пластину и провел по ней пальцами, выслушивая появившиеся при этом тонкие, словно всхлипывания звуки.

Рон махнул ему свободной рукой, пристроил высокий пакет, переданный мамой, на широкий металлический стол и подошел ближе к Летучему, с любопытством рассматривая нового «пациента» брата: весь правый бок болида был словно растерзан жестоким хищником. Яркие паруса оплавились с одной стороны почти до основания, застыв по неровному краю длинными, мутноватыми сосульками. Бархатистые вставки на боках, которые легко выдерживали вход в атмосферу на ультраскорости, сползли вниз грязными черными лохмотьями…

– Рон! Ау-у-у, отомри-и-и, – Лиа обеспокоенно потрясла оцепеневшего друга за плечи, недолго думая, взгромоздилась на него верхом и снова потрясла. – Что такое? Что?!

Айрон достал из кармана рубашки тонкий синий коммуникатор, сунул в ухо и нетерпеливо постучал по нему.

– Привет, сын! – тут же бодро отозвался Эксперт. – Что за разброд и поскакушки у вас там происходят, а? Раш только что передал, явно пребывая в легком оху… недоумении. Надеюсь, ты к этому никакого…

– Имею, – торопливо перебил его Рон, не обращая внимания на округлившиеся глаза Эллии. – Это все я придумал и только что осуществил. Я украл у тебя пропуск, а потом стащил у Ремонтников три зонда для желтых сетей, один для оранжевых, два для синих. После, снова у тебя, из Конторы, я спер два опасных сверхмощных для зеленой сети из тех, что уже сданы на утилизацию по истечению срока эксплуатации, смоделировал ситуацию вокруг Серой, а потом попытался попилить ту сеть еще одной сетью. Короче, ничего не вышло, я разнес к херам седьмой Зал для опытов и вырубил свет на половине окрестных улиц.

– Стоп, стоп, стоп, а то я уже чуток не догоняю, – пропыхтел Эксперт, пытаясь осознать хотя бы примерный масштаб выходки ребенка. – Это что такое, а? Айрон, е-мое, на тебя же вся надежда была! Ну, должен быть в нашем семействе хоть один нормальный, здравомыслящий человек, кроме твоей мамы?! Никогда бы не подумал, что скажу тебе это, но… что за херня?! Запоздалый подростковый бунт?! Скажи, что это ненадолго, а то у меня тут уже то ли сердчишко, то ли желудок прихватывает! Я говорил, что плотная зеленая не снимается ни снаружи, ни изнутри, и…

– А ты пробовал?! – немедленно взъярился младший. – Ты пробовал?!

Эллиа прислонила ухо к коммуникатору, сосредоточенно подслушивая.

– Я – нет, – слегка растерялся Эксперт. – Но все положенные испытания проводились. Более того, красные перистая и орнаментная тоже не режут плотную зелень, не смей пробовать, ты понял?!

Лиа поерзала и не сдержалась, вступая в разговор:

– А как насчет плотной красной?

Услышав ее, Рэй фыркнул, выдавая протяжное:

– Пф-ф-ф, кака-а-ая прелесть! А вот и соучастница преступления. Всем, всем надрать их маленькие жопоньки и лишить сладкого! Нет у нас плотной красной, детки, не-ту. Она проявила себя крайне неустойчивой, неуправляемой и нестабильной структурой. Режет все вокруг, а главное – сечет собственные зонды и гаснет, почти мгновенно. Мы не можем направить ее или растянуть. Угомонитесь. Займитесь чем-нибудь более…

– Пап, – Рон нахмурился, кусая губы. – Еще один вопрос. Если бы твой любимый Симплекс задели сетью, поджаривая, ты бы стал держать его под этой раскаленной пеленой от трех до пяти минут, слушая его вопли и выжидая, пока у него крылья почти полностью не оплавятся?

– Не понял, к чему это ты… – сердито пробурчал Эксперт и шумно выдохнул, признавая. – Но вопрос интересный. Надо обсудить. Эллиа, я тебя слышу, сопелка! Значит так, выдаю инструкции. Первое – Рашу пока не надо про эти эксперименты, ладно? А то он опять будет мокрую тряпочку к своей высокоумной голове прикладывать, мол, поплохело – долбанные Экгеры существенно ухудшают ему качество жизни, бу-бу-бу. Я сейчас сотрудников вышлю, они там все за вами подчистят и исправят. Второе – собирайте шмотки и давайте ко мне в особняк, пока полгорода не разнесли. Рашу соврите про какой-нибудь хренофорум, ну, или пусть Арманда соврет, у нее лучше получается. У нас в гостях сейчас… э-э-э, своеобразная девочка – Джуно приволок. Приготовьтесь пожить какое-то время в Симплексе, в дом не пущу. Инструкции по безопасности я выслал. Выучить наизусть! Наизусть, поняли?!

* * *

К концу недели маленькая бухта продемонстрировала задержавшимся в ней путникам все разновидности погодных явлений, существующих на Серой планете – солнечное пекло, грозу с многочисленными радугами, хилый дождик и, наконец, угрюмый пасмурный штиль.

Тяжело дышащий Лео убрал ключ под днище Красного и отошел от вытянутого на песке щупа, встряхивая руками. Пальцы ломило, в суставы будто гвоздей напихали, все мышцы свело мучительной судорогой.

Сидящая на собственной сумке Уна отвлеклась от очистки найденного ей еще на островах корнеплода и уставилась на Техника, спрашивая:

– Не выходит?

Лео расстроено глянул на скрепляющие манжеты:

– Контакты не сходятся. Он будто частично парализованный. Не могу, не хватает сил затянуть до конца, – и немедленно подытожил. – Нихера я не профи, ни-хе-ра!

– Хм, – Тихушница осмотрела добытый заскорузлый корешок еще раз и задумчиво протянула. – Возмо-о-о-ожно, возможно, но… ты знаешь среди своих коллег хоть одного, кто справился бы?

– Шутишь? – невесело прыснул Иллеон. – Такой ремонт требует участия, как минимум, бригады.

– Ну, вот. Ты слишком много на себя берешь, Экгер, расслабься, – пожала плечами Уна, бросила корешок в ведерко с водой и поднялась на ноги, рассматривая щуп. – Интересно, у него будто руки, но локтями вперед. Расскажи про Красный.

– Как-нибудь в другой раз, – раздраженный Техник мотнул головой и тяжко задумался.

Уна покосилась на него, подошла и крепко прихватила за плечо. Лео охнул, наклоняясь ниже, а потом уселся на песок у ее ног, умоляюще поглядывая из-под челки и вопрошая:

– У меня достаточно жалкий вид? – он подставился под ее руки и попросил. – Вот ту-у-ут, сковало все. Чуть-чуть, а? Заодно можешь и поспрашивать, о чем хоч… ай! Твою же, ух!

Сильные пальцы как будто воткнулись ему в ноющие мышцы, чувствительно прошлись по плечевому суставу, растерли и двинулись к шее. Лео зажмурился, с трудом перебарывая желание стянуть с себя комбез и лечь перед Ракуной на пузо, как недавно один стрекочущий подхалим. Тихушница хмыкнула, услышав от здоровенного Экгера тонкое поскуливание, уперлась кулаками ему в загривок, продавила напряженную трапециевидную костяшками и, неторопливо массируя, начала допрос:

– Красный – это все-таки зверь или машина?

– Ни то, ни другое, но ближе к живому, я думаю, – не открывая глаз, хрипловато ответил Лео. – Костяк с многочисленными полостями внутри, из очень крепкого металла, но легкого. Вон, на щупе видно. Черный склонариум. Он пористый и покрыт специальными пленками, шершавыми такими, на них посажены колонии Гелиев, внутри полостей тоже. Плюс пластины из… хм, хитина, что ли, но это уже модифицированный хитин. Стойкий к разрушению, живой – блестящие красные пластины сверху. Гелиям нужна вода и свет, но они вполне могут существовать и в стесненных условиях, довольно длительное время. Живучие донельзя. Огромное количество разновидностей, думаю, не все известны, но мы, по привычке, называем их все тем же словом – Гелии. Каждая из этих клеток сама себе реактор, иногда они даже искрят. Хм, наверное, поэтому Светлых людей называют Светлыми, но у них Гелии немного другие. Они скорее фонят, чем светятся, и плюются разными веществами. В Сиплексах, Скиннерах и живых капсулах Гелии именно энергетические, и их огромное число, здесь колонии идут слоями, вот, посмотри на срез – видишь, сколько тонких радуг внутри?