Проект Икар. Беглец из Альфа-теста

Завороженный, я наблюдал, как встает из моря огненный шар, даря всему, что под ним, тепло и свет. Да–а–а… Программисты потрудились на славу. Интересно, а кто еще мог видеть рассвет на этой вершины до меня? Сами разработчики? Эти–то понятно, для них здесь нет закрытых уголков. А другие игроки? Кто–нибудь из особо упертых наверняка прокачал «Скалолазание» достаточно, чтоб подняться сюда. Прилететь на драконе? Я осмотрелся, оценивая посадочные возможности площадки. Да нет, непонятно как я сам–то сюда загнездился, а с дракона только десантироваться, он здесь не уместится.

Вот и достиг своей цели! Я на Рассветном Утесе. Рад? Прислушался к ощущениям. Что–то не пойму. Ясно одно – от счастья точно не писаюсь. Открыл блокнот, давненько я его не трогал.

В списке глобальных планов напротив пункта «Рассветный Утес» поставил галочку. Что там дальше из глобального? А, пока к черту! Если глядеть правде в глаза, пока тест не выйдет из стадии закрытого, мне в половину локаций хода нет. Значит, с самодельным квестом «Все высочайшие вершины» пока придется погодить.

Открыл страничку с текучкой.

«Сапожник». Хм. Мысленно побарабанил пальцами по мысленному столу. Пока непонятно.

«Травник». Взято, даже слегка прокачано.

Арсенал так же требует восстановления. Глянул в саадак – один сиротливый фугас и три срезня. Даже с охотой проблемы будут.

Финансы. Две серебрухи, полтора десятка медяшек. Этого крайне мало. Даже если не удастся взять эликсиров и ампул гремучего зелья, мне нужны наконечники, сушеное мясо…

В общем, с ближайшими задачами понятно – надо лететь в Коровий Холл, по пути набрав высокогорных трав (травник я, или где?). Там закупаться и только потом строить дальнейшие планы.

Окинул взглядом еще раз величественную панораму окрестностей и стартовал на запад.

Только к обеду подготовительные хлопоты наконец закончились. За это время я успел набрать трав в отрогах Рассветного Утеса. На самой вершине, как ни смотрел, ничего не попалось. Жаль, учитывая ту сложность, с которой простой игрок мог достичь утеса, редкость этих трав была бы очень высокой, а значит, и цена. Но нет так нет. Может, опыта или уровня не хватило. Впрочем, из того, что набрал, я и половину не мог идентифицировать, потащил с собой больше в надежде, что хоть что–то стоит.

Травы скинул все тому же Якубу, разжившись десятком серебрушек. Не густо, конечно. Но сюрприз ждал в гостинице, когда надумал посетить Личную Комнату.

При входе меня окликнул портье, тощий и уже лысеющий хмурый тип. Ну просто классический клерк из банка, и чего это его в гостинку посадили?

– Тщедушный, кутается в плащ и носит сапоги не по размеру… Эй, малой, ты, часом, не Феникс?

Я мгновенно напрягся. Взгляд метнулся по сторонам, вверх по лестнице, оглянулся на успевшую закрыться дверь. Никого. Метнуться на улицу? Или там уже поджидают? Наверх?

– Ну предположим, что я, – выдавил с подозрением, продолжая оглядываться. Вот сейчас откроются те двери из вроде как подсобки. Щелкнут наручники на запястьях: «Гражданин Феникс, вы арестованы по подозрению…».

– Так предположим, или все же ты? – все с той же ленцой переспросил портье.

– Да, Феникс – это я. А что надо?

– Передача у меня для тебя от твоих приятелей, эльфийки Анахиты и человека Руслава.

Удивился – это мягко говоря! Вот так вот пытаешься не светиться, а тебя чуть ли не любой портье знает и точные твои приметы выдает на раз. Наверно, этот чертов Радамант в чем–то прав.

Забрал конверт, поблагодарил, поднялся в номер. В конверте обнаружилось обычное письмо:

«Привет Феникс. Ты продолжаешь интриговать? На этот раз даже не попрощался. Русик наутро обегал всю стражу, говорят, ты не выходил. Ну значит офнулся прямо на посту. К сожалению, не смогли оставить твою долю прямо там же, трактирщику (все равно ты бы мимо еды не прошел), решили, что хоть в Коровий Холл забредешь обязательно. Нам за окончательное излечение Снорри выдали 90 золотых. Треть из них по праву твоя. Приложили к письму. Спасибо тебе большое, без тебя мы этот квест точно не закрыли бы.

P. S. Согласись, какой–то глупый реализм! Почему нельзя послать письмо через мессенджер человеку, если он не активен и не в группе?

P. P. S. Если решишь нас найти, у нас квест на побережье, прямиком на запад от Коровьего Холла.

Твои друзья А. и Р.».

Тренькнуло. Открыл кошелек. Мне только что упало тридцать золотых. Забавная стабильность – прошлую сессию я начинал с таким же активом.

В итоге закупился готовыми стрелами для экономии времени да у все того же Якуба взял парочку зелий на восстановление выносливости: одно «малое целительное» и четыре десятка малых ампул для снаряжения стрел. Из них половина заморозок, по действию как жидкий азот: то, на что попадает, промораживает до стеклянного состояния. Идея пришла в голову среди недели – а что, если во время «инцидента с драконом» я бы попал тому в крыло заморозкой? Ампулки, конечно, маленькие. Переморозить крыло, чтоб оно отломилось, содержимого недостаточно, но вдруг перестанет управляться?

Оценил холщовую одежду. М–да, дырка на дырке. Зашел к портному, починил. Хотел было новым плащом прибарахлиться, но финансы уже кончались, а подходящие мне оказались неожиданно дороги. Отдать в починку не удалось – по механике игры вещь надо передать мастеру, то есть снять. Пометил в блокноте «обзавестись вторым плащом».

Ну что, готов? Мысленно пробежался по чек–листу. Да, ничего не забыл. Тогда в дорогу, есть у меня дело одно: передать весточку брату крестьянина Михана. Живет брат на побережье, вот как раз наконец–то на море побываю. А потом? Пока не знаю, что–то засиделся я в этом краю карты, у меня полмира еще не обследовано.

Вышел через южные ворота. Впереди через поля расстилалась относительно широкая наезженная дорога. Одновременно со мной из города выполз небольшой обоз, несколько конных и четверо пеших игроков. Конные быстро оставили нас далеко позади глотать дорожную пыль, поднятую копытами. Обоз из шести больших крытых телег, запряженных парой мулов каждая, не развивал высокой скорости, и я с компанией пешеходов, взявших сразу хороший темп, оторвался от них.

Некоторое время мы шли вместе и даже несколько раз обменялись ничего не значащими фразами, потом парни пожелали мне удачи в сборе лекарственных трав и, свернув с дороги на какую–то из тропинок, оставили одного. В одиночестве я прошагал еще с километр, пока дорога не стала огибать одну из небольших рощиц, раскиданных то тут, то там. Оглянулся – обозники только что проезжали место, где я остался один. И больше сзади на дороге никого не было видно.

За поворотом тоже никого не оказалось, от умчавшихся конников даже пыль успела осесть. Обозники заняты собой и пока скрыты рощей. Сапоги и плащ отправились в мешок. Переоделся в кожу, усмехнулся – выгляжу как извращенец: обтягивающие черные кожаные штаны, обтягивающая черная кожаная «лайкра» с балаклавой. Никогда в реале не носил ничего обтягивающего, но аэродинамика дороже.

Опять старт с дороги. Мне не привыкать, тем более в реале у меня как раз большинство стартов – лебедочные. От нашего города до ближайших гор неблизко, вот и заменила нам лебедка склон. Учебные старты на активке – привод от скутерного движка сматывает трос на барабан. Сам трос тянется через блок, и оператор лебедки видит стартующего. А когда подрос – пассивка: гидромотор используется как тормоз при размотке барабана, установленного на машине, пилот изображает воздушного змея. Машина тянет, гидропассивка обеспечивает стабильную тягу. Ну и стартуешь с дороги. Как я сейчас.

Все, мешок на живот. Разбег, оттолкнулся, крылья распахнулись и ритмично заработали, загребая воздух. Для начала пошел над дорогой, скрываясь за макушками деревьев от обоза. Роща кончилась, дорога устремилась дальше в поля, а у самой опушки замерла какая–то местная девочка, задрав голову и открыв рот. Похоже, даже не успела испугаться. Впрочем – не страшно, кто ей поверит? Какая–то большая черная птица? Похоже на человека? Тебе померещилось, маленькая.

Сначала хорошенько разогнался, паля выносливость. Здесь, в игре, мне важнее скрытность, а старт с дороги – риск. Пока наберу достаточную высоту, меня видно отовсюду. Хоть тем же игрокам–пешеходам, которые сейчас от меня справа. И пойдут потом по форумам ненужные вопросы на радость этому долбанному «координатору тестировщиков». Со склона лучше, там есть складки местности.

Пора. Используя набранную скорость и не переставая работать крыльями, выскочил метров на триста вверх. Почти сразу почувствовал, как мягко, но настойчиво повело влево. Я как бы скатывался с поверхности большого шара. Это восходящий поток, пришедшийся в правое крыло, выталкивал меня из себя. Не дождешься! Доработал левым крылом, правый крен, и ввинтился в поток. Вот и славно. Теперь выносливость будет убывать буквально в час по чайной ложке. Жаль, что она не восстанавливается во время парящего полета – приходится тратить силы на удержание крыльев в раскрытом положении. А так бы я смог летать практически с бесконечной дальностью. На это разрабы пойти не могут. Или не хотят.

Встал в спираль, начал набирать высоту. Внизу штиль, потоки стоят столбами. А вот верховой ветер в наличии – облака бегут на юг. Правда скорость небольшая. Выкрутив под облако, я бросал поток и устремлялся вперед и левее для компенсации сноса. Разменяв набранную высоту на расстояние, находил следующий восходящий «лифт» и принимался запасаться высотой. Время послеобеденное, облака успели подняться выше двух тысяч метров, путь вперед не представлялся чем–то сложным, люблю так летать.

Поля сменялись перелесками, перелески – отдельными лесочками, которые постепенно укрупнялись, разрастались вширь, расплывались широкими кляксами. А поля тем временем становились все уже, встречались все реже. И вот они превратились в узкие «языки» меж разросшимися лесными массивами, а затем и вовсе пропали, выпустив из себя лишь узенькие ленты дорог да пунктиры тропинок. Однако лесу в этой местности не суждено было долго властвовать. Постепенно относительно ровная местность стала сморщиваться холмиками и оврагами все больше и больше, как будто хорошо застеленную скатерть кто–то небрежно схватил и смял. И вот уже на вершинах холмов начали попадаться проплешины, сначала еще зеленые, поросшие травой и невысоким кустарником. А потом как будто зеленая кожа холмов местами дала трещины, и сквозь них стали прорываться костяные выходы скальников и каменистых осыпей. Постепенно лес стал скатываться с вершин неровными волнами, как вода с рубок всплывающих подводных лодок, кое–где цепляясь за вершины брызгами кустарника. Волны леса в промежутках холмов образовывали непроходимые для человека и крупного зверя буреломы. Наконец лес сам собрался в неширокие ручейки, скатываясь с боков становящихся все более крутыми холмов.

И вдруг – я даже забыл о пожелтевшей шкале усталости – где–то впереди, вдалеке, там, где за горизонт уходили гряды кучевых облаков, я увидел море. Нет, не так. Я вдруг осознал, что какая–то часть синего полотна, поднимающегося вверх от горизонта, уже не только небо. Традиционной дымки над морем не было, поэтому линии, где море смыкалось с небом, я разглядеть не мог. Мог только догадываться, что вот эта часть синевы чуть ниже облаков (а я шел немного ниже нижней кромки, где боковой верховой ветер был еще не слишком силен) – это еще небо. А вот эта, что над неровной линией, уже, наверно, море.

А я ведь так и не смог добраться до вожделенного моря! Честно, не знаю, что мне в нем? Для икаров водная среда недоступна. Одно из многочисленных ограничений расы, можно подумать, их и так мало. Чего разрабы боятся? Что икары станут мегапопулярными, внося дисбаланс в игровой процесс? Бред! Уже сейчас икар – слишком сложный персонаж для освоения. Я бы на их месте переживал, будет ли он вообще востребованным. Сдается мне, что только такими же, как я, кто потерял реальные крылья.

Все равно на море хочу, хотя бы окунуть в набегающую волну свои когтистые лапки да зайти в воду по колено.

Впрочем, про шкалу усталости забывать было опрометчиво, и я стал осматриваться, где бы перевести дух. Взгляд зацепился за развалины некогда небольшой крепости на вершине невысокого холма. Зеленое море леса доходило почти до самого подножья разрушенных стен.

Сделал два широких круга над развалинами. Крепость представляла собой почти ровный квадрат со стороной метров сто. По углам когда–то возвышались четыре круглые башни, еще одна размещалась в середине одной из стен, по всей видимости воротная. Стены и башни разрушены в разной степени: воротная только угадывалась, как и стена, в которой она размещалась. Дальние от воротной башни сохранились получше, на левой даже боевая площадка в окружении остатков стены наличествовала. Вот только сама башня была как выгрызена со стороны двора, видны были обрушившиеся перекрытия. Посреди крепостного двора высились остатки то ли дворца, то ли донжона – теперь не разобрать: сплошная мешанина из разрушенных стен, перекрытий, кое–где виднелись остатки лестниц.

Вроде бы никого. Стараясь не шуметь, не хлопать, я мягко спланировал на площадку левой башни. Сложил крылья, на автомате накинул плащ. Прислушался. Тишина. Только ветер шумит в верхушках деревьев да шуршит какой–то мусор, перекатываемый ветром. Впрочем, заниматься исследованием развалин я не собирался. Уселся под огрызком стены с внешней стороны, достал мясо, флягу с вином. Откинулся, уставившись в небо, и ушел в воспоминания.

Вспомнил очень похожую крепость, которую мы с ребятами когда–то обнаружили в горах Македонии. Тогда ездили компанией из пяти человек на двух машинах. Только–только приехали, более суток за рулем сменяясь. Понятно, что никаких полетов в этот день не планировали. Но и спать ложиться было как–то неоправданно. Поэтому пошли прогуляться по окрестностям, тем более в оставшиеся дни погулять по хорошей погоде нам вряд ли бы удалось. А в нелетные дни и гулять то особо не тянет: какие прогулки под дождем, низкой облачностью или при ураганном ветре?

Уже после полудня, когда ноги начали немного гудеть, а желудки настойчиво напоминать о себе, набрели на старые развалины и решили устроить привал. Так же, как я сейчас, расположились на нагретых южным солнцем камнях. На них же пристроили купленную в одной из деревень снедь – копченое мясо, какую–то зелень и местное вино. Мы были молоды, здоровы, отпуск только начинался. Веселились, обсуждали маршруты, которые было бы неплохо пролететь.

Для меня это был второй выезд в эти места. Двое из нас были в Македонии впервые, поэтому живо интересовались у «старожилов» местной аэрологией, особенностями старта и посадки, их наличием. Эдакий импровизированный брифинг в узком кругу. Делились планами на ближайшую жизнь. Я как раз начал подумывать о том, что пора свой верный мачтовый «Дискус» сменить на что–нибудь более спортивное и быстрое.

Ровно через год я поехал в Доломиты.

Глава 39 Руины. Какая встеча!

Залипнув в воспоминаниях, даже не заметил, как шкалы восстановились, можно продолжать путь. Но я не торопился, продолжая предаваться ностальгии под шепот и бормотание ветра в верхушках деревьев и разрушенных конструкциях развалин. Бормотание…

Блин! Да это же не ветер! Негу и расслабленность смыло, как будто из ведра окатили. Остатки воспоминаний унеслись вместе с очередным порывом. Это же не ветер «бормочет», а приглушенные голоса! Я обратился в слух, прикидывая свои дальнейшие действия. Сколько мне нужно, чтоб стартануть? На плечах плащ, рюкзак на земле. Значит, так: одно движение – вскочить на ноги, разворачиваясь лицом к внешней стене; второе – рюкзак в правую руку, плащ в левую. Стенка за моей спиной не выше метра, перепрыгну без разбега. Внизу метров пятнадцать – достаточно, чтоб раскрыться и набрать скорость. Потом разгон вдоль склона и резкий уход… вправо? Я не запомнил конфигурацию склона, когда подлетал. Впрочем, разберусь на месте, главное – максимально быстро уйти из прямой видимости, чтоб не получить стрелу в спину. Или какое–нибудь заклинание вроде огнешара.

Но я медлил. Нападения все не было… Опять голоса. О чем говорят – не разобрать. Это не за мной. Разговаривали негромко, но не сильно таясь. И где–то внизу, в районе центральных развалин. Пульс стал приходить в норму, сердце уже не билось испуганным воробьем.

Собрал рюкзак и пристроил на его «полетное» место. Стараясь не шуметь, свернул плащ, сунул в рюкзак, не выпрямляясь подобрал под себя ноги. Медленно развернулся к стене. Теперь надо просто спрыгнуть и, стараясь держаться в тени башни, без взмахов отойти как можно дальше. Никто и не заметит моего отлета…

Вероятно, изменился ветер или говорящие повысили тон:

– … прыткий, четверых уделал… дротиком… девка… не ожидал… огнешаром…

Эти голоса… Я их уже где–то слышал… вот только где? Что–то не давало мне взять и просто улететь. Мало–ли на огромных пространствах мира игроков? Вообще–то эти самые пространства и создавались для них, глупо предполагать, что где–то есть места, где игроков «не ждут». Что мне до чьих–то разборок? У меня в этих краях «своих» нет, все «мои» локализованы в весьма небольшой по местным меркам местности, куда посторонних не пустят. И все же я не улетал, а продолжал прислушиваться.

– Брэн приведет еще людей, а нам – продержать этих двоих до их подхода.

– Жаль, не удалось завалить парня, говорил же этому утырку. На открытой местности просто массой задавили бы. А теперь выковыривай их из норы. Я даже рад, что парняга достал старого упыря.

– А как же мы без него? Кто ритуал проведет?

– Я думаю, Брен разберется. Такие помощнички только и ждут, как бы место мастера занять.

Теперь голоса звучали более отчетливо, меня как кольнуло. Здоровяк и эльф из таверны поста, которых я видел в компании с Русом? Возможно, и что? Здесь могли быть какие угодно «парень с девкой». Дротики, фаерболы – да мало ли кто их использует? Почти все.

Аккуратно отстегнул рюкзак, чтоб не мешался, поправил плащ и, распластавшись на каменной плите, медленно пополз к краю. Я, конечно, не «тихушник», хотя при моей скрытной жизни некоторый арсенал их приемов не помешал бы точно. Но все же удалось выглянуть из–за края, не обнаружив себя.

Двое. Те самые. Только теперь здоровяк в латной броне, шлем в руке. На эльфе, похоже, бригантина, из–под которой выглядывают кольчужные рукава. Предплечья защищены наручами. На голове легкий шлем. И еще – у эльфа просевшая жизнь.

Итак, диспозиция: от края башни до лаза, из которого скорее всего вылезли противники, метров двадцать. Кроме того, они ниже меня метров на десять. Дистанция не для самого крутого лучника. И они не ждут нападения. Что–то слишком беспечны, может, я чего не заметил? Неважно.

Против меня то, что их броню моими «зубочистками» не пробить, даже бригантину. А фугасов и заморозок я заготовил по десятку каждого. Эх, вот она лень и неподготовленность. Впрочем, человек без шлема, а у эльфа открыта шея, бармицы или койфа под шлемом не видно.

Шанс один, против двух опытных «боевиков» мне не выстоять. Соблазн завалить «танка», используя внезапность, велик, однако латник стоял ко мне лицом, правда, опустив голову. А вот эльф повернут спиной. Он что–то увлеченно втолковывал своему подельнику, жестикулируя обеими руками. Ну что ж, такая «синица в руках» меня тоже устроит.

Не торопясь повернулся набок, отстегнул саадак. Взял лук. Поколебавшись, отобрал две заморозки и два фугаса. По хорошему их бы воткнуть перед собой с землю, но тут плита, да и колбы повредить можно. Еще раз осмотрелся, прислушался. Вроде бы, кроме этих двоих, никого. Впрочем, кто–то мог остаться сторожить «нору», да и про какую–то подмогу речь шла. Надо поторапливаться.

Одним движением из положения лежа на боку перекатываюсь в стойку на колене, одновременно натягивая лук и удерживая взглядом затылок эльфа, «тыньс–с–с» – ушла первая. Не дожидаясь попадания, хватаю вторую стрелу – «тыньс–с–с». Словно в каком–то замедленном кино, успеваю увидеть, как здоровяк, что–то заметив, поднимает голову, у него расширяются глаза, и в этот момент эльф ловит первую стрелу. Бинго! Стрела попадает в незащищенную шею, пробивает ее насквозь. Крит! Вижу, как начинает покрываться инеем шея, верх плеч и затылок шлема. И в этот момент туда же влетает стрела с привязанной ампулой гремучего зелья – шарах! Эльфа кидает на напарника, его жизнь проседает почти до нуля. Третья стрела, оказавшаяся тоже фугасной, влетает в спину и добивает. Четвертую я направляю уже в лицо латника, но ее он с легкостью отбивает топором, неизвестно когда оказавшмися у него в руках.

1:0 – я веду. Перерыв. Мне нужно достать новые стрелы.

– Что за?.. Здоровяк уже в шлеме и прикрылся шитом впечатляющих размеров. Он несколько раз резко оборачивается по сторонам, ожидая, что пока я валил его напарника, другие обходили со всех сторон. Похвальная предусмотрительность, вот только я один.

– Какого хрена? Кто ты? Чего хочешь?

Не отвечаю. Ситуация патовая. Мне его точно не взять. Это не просто танк, а танк сверхтяжелый, куда там оркам. У тех хотя бы незащищенные места попадались. Мои стрелы для него – все равно что горох. С другой стороны, меня он здесь не достанет.

Только я это подумал, как тело само, на автомате, дернулось в сторону, пропуская мимо метательную франциску. Все же у него есть дистанционное оружие. Великовата дистанция, я не попадусь.

Противник это тоже сообразил:

– Ну и что дальше?

Справедливый вопрос. Если бы я еще знал!

– Послушай, чувак, – продолжая закрываться щитом, он решил вступить в переговоры, – девка наша. Мы ее вторую неделю пасем. И только так мы сможем провести ритуал.

Опять ритуал. Да что здесь происходит?! И он что, решил, что я – «конкурирующая фирма»? Ну да, у меня же скрыт ник, лицо закрыто балаклавой, только глаза видны. И сам я под плащом весь такой черно–облегающий. Ну чисто ниндзя. Не допускает мысли, что могу быть подмогой для запертых в подземелье ребят?

Как же его взять? Он превосходит меня по броне и наносимому урону. Чтоб взять этот броненосец, мне потребуется ракета воздух–поверхность… Стоп. Броненосец. Подвижность. Шлем. Так он же в рыцарском шлеме! Как его? Гроссбацинет или как–то так. Особенность – он опирается на плечи. А вот обзор – ахиллесова пята. Враг видит только перед собой. Интересно, как быстро он крутится?

Резко подняв лук, выпустил несколько стрел, добавив в очередь один взрывной. Как и ожидалось, противник все принял на щит и расхохотался:

– Ты этим решил меня достать?

Но я даже не видел попаданий фугаса. Как только крайняя стрела пошла в направлении цели, развернулся, в три шага достиг края башни, по пути срывая плащ, и ухнул в бездну. С креном под девяносто градусов заложил вираж и, скрываясь за стеной, перемахнул на правую башню. Вернее, на ее стенку, так как площадка наверху отсутствовала. При посадке чуть не ухнул вперед, не до конца погасив инерцию. Удержался, вцепившись когтями в край. Здоровяк стоял, закрывшись щитом, спиной ко мне.

– Идиот, – в его голосе сквозило разочарование, – это же бесполезно. Лучше спускайся и…

Я не дослушал, что он там мне предлагал, – поговорить? сойтись, как мужчина с мужчиной? – и направил ему в спину поток стрел, чередуя заморозки с бронебойными. Дистанция от края правой башни до противника была метров семьдесят, поэтому пошли первые промахи. Нет, в цель–то попадал, не настолько я плохой стрелок, чтоб промахнуться с семидесяти метров по ростовой фигуре. Но на нем кираса с юбкой, наплечники, наручи и горшкообразный шлемище. Ноги тоже защищены. Пробить их можно только из хорошего арбалета. Из гигантских эльфийских луков тоже, наверно, получится. Мне же остается надеяться только на попадание наконечника в сочленение. Сочетание заморозки с последующим ударом гремучего зелья должно дать хороший эффект, но их у меня слишком мало. Кончатся раньше, чем жизнь этой стальной башни.

Поймав момент, когда противник стал разворачиваться (а наступило это на попадании второй–третьей стрелы), я вспорхнул со своего места, заходя ему за спину по сужающейся спирали с набором высоты. Теперь стрелы поражали плечи и верхушку шлема. Здоровяк поднял свой щит, больше похожий на дверь. Что ж, тем лучше. Резко спикировал, в самый последний момент выставляя вперед ноги. Удар. Противник пошатнулся, но, видать, моей массы маловато, чтоб его свалить. Я попытался захватить край щита когтями и вырвать. Не тут–то было. Еле увернулся от удара топора, которым тот весьма шустро орудовал. Я опять поднялся метров на десять, стараясь держаться за спиной громилы в латах. Блин, выносливость уходила весьма быстро: висеть на махах крыльями затратнее почти в четыре раза, чем простой маховый полет.

С этой дверью в руке полуорка надо что–то делать. Я не могу висеть над ним вечно, выдохнусь быстрее противника, после чего нужно будет восстанавливаться. А на второй заход стрел уже не останется. Две крайние «заморозки» ушли в центр щита, через секунду туда отправилась последняя «фугасная» стрела. И не дожидаясь ее попадания, я опять камнем рухнул вниз, поджав под себя ноги. Снизу полыхнуло… слишком близко, мне немного подпалило перья. А потом в центр щита влетела моя тушка, в самый последний момент резко выпрямив вперед ноги. Наконец–то щит удара не пережил и развалился. Латник тоже оказался сбит с ног, но довольно быстро перекувырнулся и выпрямился. Он, прогнувшись в спине, чтоб поднять смотровые щели шлема вверх, резко разворачивался в разные стороны, пытаясь поймать меня взглядом. Но я опять висел у него над головой, ощутимо громко хлопая натруженными крыльями. Две трети выносливости минус. Надо что–то делать. Бронебойные стрелы почти закончились. Срезни против бронированного противника бесполезны. И совсем нет стрел с примотанными ампулами. Если бы я не поленился и снарядил все зелья…