Ошибка

– А ты? – уточнил я.

– А что я? – нахмурился Дао.

– Если твоя госпожа прикажет тебе убить меня, ты будешь ей подчиняться? – морщась проговорил я.

– Хм, – задумался он. – И зачем леди Куи Фан убивать Вас?

– Месть, – коротко ответил я.

– Пока мы на войне, то мой командир – это Вы и граф Вуй Ле, – задумчиво ответил он. – Но даже прикажи она мне такое после войны… – Дао замешкался, – я бы не стал выполнять!

– Спасибо! – искренне поблагодарил я, облегченно вздыхая и присаживаясь на траву.

– Можно вопрос? – неожиданно сменил тему он.

– Угу.

– Как звали вашего отца или деда? – обрадованно заговорил он. – Все воины и освобожденные из рабства крестьяне уже вторые сутки выспрашивают это у леди Во. Но она не отвечает.

– Зачем вам это? – начиная догадываться, о чем идет речь, уточнил я.

– Как же!? – удивился Дао. – Молиться и возносить хвалу вашим великим предкам за то, что они послали нам на помощь благородного Арчи Донована!

– Мои предки не были… – начал было объяснять я.

– Они не были честолюбивыми! – перебил меня громкий голос, подошедшей к нам Лун.

– Да, госпожа, – обернувшись к Лун и кивнув ей в знак согласия сказал Дао.

Лун одними глазами указала ему в сторону и моего сержанта как ветром сдуло. Она хмуро посмотрела на ничего не понимающего меня, но тут же её брови распрямились, и она озорно плюхнулась рядом со мной, попутно отмечая мое преображение. Вслух Лун ничего говорить не стала, но я по глазам и улыбке понял, что ей нравится.

– Ты меня удивляешь, Арчи, – хихикнула она. – Кто кроме меня и Чунга знают, что ты из простолюдинов?

– Вуй, – подумав, ответил я. – Но у нас нет знати и простолюдинов. В Эдеме люди делятся только по уровню богатства, – шепотом пояснил я.

– Тогда ты не можешь утверждать, что ты не из знати. Хотя бы то, что у тебя есть фамилия уже о многом говорит. Для простолюдина уже только это показатель твоего благородного происхождения, – немного подумав резюмировала она. – Позволь всё же мне передать твою историю бойцам. – Как звали твоего батюшку?

– Его звали Уильям Донован, – начал свой рассказ я. – В свою молодость он послужил в армии на должности водителя, а когда закончил службу, то пошел работать механиком сельхозтехники. Это он научил меня боксировать, благодаря чему я до сих пор жив. А когда начался экономический кризис, то владелец плантации разорился, и отец потерял работу. Квартира была под залогом и банк забрал её у нас. Мы оказались на улице. Тогда-то отец подорвал здоровье и вскоре умер, но перед этим он смог отстоять право на разницу между стоимостью квартиры и долгом перед банком. – закончил говорить я и болезненно сглотнул. Надо бы поберечь горло. Даже шепотом говорить было тяжело.

Мои раздумья прервали всхлипывания Лун. Когда я обернулся к ней, она вытирала уголком платья раскрасневшиеся глаза. Я про себя улыбнулся. Лун была совершенно непохожа на мое представление о знатных леди. Ее гипертрофированное романтическое естество резко контрастировало с решимостью в своем деле медика. И только подчеркивало ее человеколюбие и несвойственную знати порядочность.

– Я передам твои слова людям. Не уверена, что все поняла верно, но так даже лучше! – проговорила она.

– Хорошо, – хрипя ответил я и улыбнулся ей.

– Жаль у меня почти не осталось спирта, про который ты говорил, – спохватилась она. – Тебе бы согревающий компресс на горло наложить, но, с тех пор как ты объяснил, как его используют медики асов, он у меня в дефиците.

Лун молодец. Быстро схватывает. Стоило ей один раз что-то подсказать, как она тут же брала это на вооружение. Жаль, конечно, что спирта не осталось. Погреть горло действительно не мешало бы. Хотя стоп! Я посмотрел на Лун, которая в этот момент печально любовалась заходящим солнцем. Через полчасика будет совсем темно.

– Есть способ согреть горло без медицинского спирта. Но мне для этого понадобиться твоя компания, несколько сладких фруктов, свеча или лучина и пара стаканов.

– Что ты задумал? – хитро прищурилась она, забывая про зрелище стремительно падающего к горизонту красного диска солнца.

*

– Повторяй за мной, – в свете крохотного огонька тлеющей лучины, сказал я.

Лун жадно впилась в меня взглядом, ловя каждое движение. Я демонстративно поднял деревянный стакан с благородным напитком, аккуратно втянул носом аромат выдержанного в дубовых бочках коньяка, слегка пригубил и улыбнулся теплу, растекающемуся по горлу и желудку. Только после этого я не спеша взял кусочек манго и закусил чудесный, но всё же крепкий коньяк.

– Теперь ты, – прошептал я, удивляясь тому, как изменилась атмосфера в моем шалаше. Дорогой алкоголь, экзотические закуски, волнительная компания молодой девушки, которая уже давно стала мне не безразлична. Да я везунчик!

Лун, не скрывая свое волнение, взяла свой стакан и с хирургической точностью повторила все то, что проделал я. Сбилась она только в тот момент, когда проглотила напиток и попыталась насладиться эффектом. Закашлявшись с выпученными глазами, она затрясла перед ртом рукой, судорожно пытаясь спасти положение. Но я был начеку. Бесцеремонно запихнув кусочек личи ей в рот, я улыбнулся. Морщась, и вытирая проступившие слезы, Лун жадно жевала сочный фрукт, довольно отмечая, что закуска отбила вкус. Но по её глазам и поведению я видел, что растекающееся тепло почувствовала и она.

– Ну, как тебе? – хитро спросил я.

– Здорово! Еще хочу, – неожиданно заявила она и улыбнулась мне, – но чуть-чуть попозже.

Затягивать вечер мы не стали. У Лун был тяжелый день и завтра предстоит не легче. Задачи напоить её у меня не было. Лучше мы позже ещё раз или два это повторим. После третьей порции коньяка я заметил, что Лун поплыла, да и я с непривычки быстро захмелел. Не хватало чтобы завтра к боли в теле добавилась боль в голове. Но бонус после этого вечера все же был. Лун легла спать не просто рядом. Она плотно прижалась ко мне и, бесцеремонно закинув на меня ногу, погладила по щеке, разворачивая мою голову в свою сторону. Лучина уже давно догорела и в шалаше стоял настоящий мрак, от которого все чувства не связанные со зрением обострились.

– Спасибо тебе, Арчи, за то, что ты для меня сделал и продолжаешь делать, – прошептала она, разбивая свое дыхание о мои губы.

Я не стал юлить или скромничать. Я даже не стал ей ничего говорит в ответ. Не знаю коньяк это так подействовал или я стал смелее, но повинуясь порыву страсти я подался к ней и наши губы встретились. Если бы я сейчас стоял, то земля ушла бы из-под ног, если бы я не знал, что это наяву, то решил бы, что это сон. Тепло от её губ щекочущей волной растеклось по всему телу, и я зачем-то закрыл глаза, спасая свой разум от избытка чувств. Тело горело, мысли путались, руки дрожали, но я нашел в себе силы прервать поцелуй для того чтобы привести нервы в порядок. Я был счастлив и единственное, чего я боялся – это растерять свое счастье.

– Мои губы впервые грехом покрылись, – довольная Лун прошептала строчку из криво пере рассказанного мною отрывка Ромео и Джульетты.

– Тогда верни мне его назад – подыграл я, и теперь уже она поцеловала меня.