Рубиновый орден

В целом в этом режиме шаг влево, шаг вправо мог сделать только Рубиновый орден, который периодически собирался на совет.

– Кай, да они изверги! Магам нужен отдых! И личное время! – в конце первой недели возмущалась Мира.

– Астрал обещал давать послабления раз в несколько дней, – лишь качал головой лидер ордена, такой же уставший, как остальные. Примерно раз в неделю Кай ещё устраивал для них четверых и Рейна тренировки в Межвременном. – И обязательно будет пара дней отоспаться перед самой битвой, как только – и если – до нас дойдут новости о вторжении. В остальном же… Кольтас и Доран делают всё, чтобы мы выжили. Смирись.

Впрочем, когда Мира увидела, как командир Званд по кличке «дикарь» гоняет наёмников, она поняла, что Астрал юных магов ещё жалеет. Может быть, потому что среди волшебников была и его дочь, Кира? Она видела, как разглаживались морщинки в уголках глаз Дорана всякий раз, когда девушка оказывалась рядом с отцом. Та, конечно, ещё пока по-детски отворачивалась на людях, но и её ненависть понемногу смягчалась. Кай и Арабелла тому способствовали.

Как бы то ни было, сотня отменных вояк хоть и не разучивали заклинания, но пахали на тренировках втрое больше. Пахали и мужчины из числа слуг. Расчищали «убойную полосу» на пятьдесят метров за стеной, убирая камни настолько, насколько это было возможно; мастерили ловушки вдоль троп к замку. Таскали туда-сюда заполненные камнями носилки, имитирующие раненых, бочки с маслом и водой. На стену, со стены, на стену, со стены…

Несмотря на то, что замок не был создан для обороны, а маги – для войны, но подготовка, конечно, шла на пользу. Выжившие волшебники стали увереннее в себе и физически сильнее. Доран вместе с Рейном поделили всех магов на отряды, главными поставили самых толковых. Учили их командованию, координации друг с другом и с командирами наёмничьих групп.

Кай с Дораном спланировали расстановку сил на битву. Каждому отряду отвели своё место на стенах. Но периодически Доран заставлял их меняться местами, отступать во двор по команде и перегруппировываться. Волшебники, способные на сложные, пусть и медленные, дальнобойные заклинания, вместе с лучниками и арбалетчиками тренировались оборонять стены. Когда их отряды уставали, а враг якобы подходил ближе, им на замену вставали мечники и маги с более точечными и быстрыми заклятиями. Самые младшие оставались в запасе и должны были вступать в бой только при смертельных ранениях защитников на стенах.

Стену тоже расчистили от завалов, восстановили поврежденные бойницы и укрытия на ней, расширили единственную лестницу и подвесили несколько веревочных. В нишах у больших бойниц стояли бочки с маслом. Вдоль стены во дворе выстроили стойки с запасным оружием; выставили бочки с водой и развесили запасные факелы. Сломанные ворота починили и поставили толстенный брус на засов. По стенам теперь строем круглые сутки ходил караул.

Мира привыкла к режиму. Но отсутствие свободы мучило её всё больше с каждым днём. Ей казалось, что подготовка к всего лишь потенциальной войне загоняет орден в тиски неправильных решений. Отсутствия вариантов. После Мёртвого острова они даже перестали рассуждать о том, что если нападения не будет. Что они будут делать, если вся подготовка будет напрасной, и случится что-то иное. Все считали, что бежать в другие регионы и прятаться бесполезно. И надо готовиться к осаде замка. Как будто инквизиция точно придёт. Непременно скоро и с большой армией. Непременно с драконом. И невозможно что-то изменить.

***

В назначенный для совета вечер орден ушел с тренировки пораньше. Мира даже успела наспех отереться влажной тряпкой и сменить провонявшую потом одежду. Войдя в кабинет ордена, она застала препирательства Сета с Каем. Они уже в который раз спорили о том, как лучше применить свиток Амбериона с демонической магией.

Сеттра недавно расшифровал его, и теперь орден пытался найти тому применение. Оказалось, что в свитке описано, как при помощи дополнительной магической силы многократно усилить любое заклинание или даже зачарованный предмет. Источником силы мог быть артефакт или другой волшебник – правда, второй с риском для жизни. И как раз для этого в толстый пергамент свитка был буквально вплавлен большой даэрилл размером с монету. Сет всё восторгался, насколько удивительно, что в камень заточили не конкретное заклинание, а просто чистую магическую энергию. Причем, демоническую. Как раз чтобы усилить с его помощью одно заклинание.

– Сет, да сколько можно… – Кай устало потёр лоб. – Мы же решили, что применим свиток в крайнем случае, если нам нужно будет повернуть исход битвы.

– А если усилить этим камнем новый барьер Эла и развернуть его над замком, до нас, может, вообще никто не доберётся!

– Не неси пургу, я не смогу сделать барьер на весь замок! И он защищает от магии, войско спокойненько пройдет дальше.

– Ой ладно… – закатил глаза Сеттра и недовольно замолчал.

– А это что тут делает? – Мира заметила зеркало, установленное на постамент в углу под гобеленом с эмблемой ордена. То самое, что они вытащили с Мёртвого острова.

– Я разобрался с тем, что на нём написано. Но вы же вряд ли захотите им сейчас пользоваться, лучше оставить до того, как оно пригодится в битве.

Мира удивлённо посмотрела на Сеттру, который… передразнивал Кая? Она не в первый раз замечала, что поведение парня изменилось после поездки в подземелья. Он будто стал более резким и упёртым. Что было тому причиной – уроки Амбериона, стычка с Душеловом или что-то иное – так и не смогла понять. Но таким Сет нравился Мире даже больше.

– Сет, перестань ёрничать, – вздохнул Кай. – Если мы не знаем, что это такое, то и решить не можем, использовать или нет.

В дверь кабинета для проформы постучал и сразу же вошёл Рейн. Все встрепенулись, так что Мире даже не пришлось особо скрывать вспыхнувшую в ней радость, хотя она силой удержала себя на стуле. Живой!

Рейна не было в замке несколько дней. Он порталом уходил в Амбер в попытке добиться аудиенции у наместника Центрального Аркен-Хара и доложить о гонениях на магов. Каждый вечер перед сном, пока его не было, Миру поневоле посещала мысль: а что если не вернётся? Если его там убьют? Казнят, как Аарона… Она плохо засыпала, хоть и гнала от себя эти мысли. Она вообще старалась не думать о Рейне после ночи в Райкавионе… Некогда им было чувствами заниматься.

– Привет, не помешаю? – Рейн оглядел присутствующих и чуть дольше задержал взгляд на Мире. Под его неизменной маской эмоции не читались, но ей померещилась в глазах улыбка. Она отвела глаза, с неудовольствием ощущая непрошеный жар на щеках.

– Рейн! Рад, что ты вернулся, – Кай подошел пожать ему руку и потом махнул рукой в сторону свободного стула. – Проходи. Какие новости?

– Неутешительные, – Фаркрат сел и снял маску, обнаружив круги под глазами. – Наместник столицы не соизволил меня принять, хотя я торчал при дворе с утра до ночи. Однако мне назначили аудиенцию через месяц. Мой знакомый намекнул, что на это решение могли повлиять советники императора из инквизиции.

– Bersalgo! За месяц мы все можем сдохнуть! – подскочил Эл и принялся ходить по кабинету. – Ещё и Тревис пропал!

– Что, до сих пор не вернулись? – уточнил Фаркрат.

– Пока нет, хотя они исправно шлют обозы, – проговорил Кай. – Вчера приехал настоящий подарок – оружие и украшения из гранира! Наши маги Земли вместе с другими ребятами уже заняты зачарованием их на магические барьеры и полезные Ауры. Сам знаешь, это тратит много сил, процесс небыстрый.

– Однако я прервал ваше обсуждение, похоже, – заметил Рейн.

– Да, мы как раз хотели послушать, что Сет разузнал про это странное зеркало, – Кай выразительно посмотрел на мага Смерти.

Тот, вздохнув, подошёл к зеркалу и поманил остальных. Они подошли, и Рейн почему-то вдруг оказался рядом с Мирой. Держать дистанцию не очень получалось, и они практически касались плечами. Казалось, она сквозь одежду ощущает его огненно-магическое тепло.

– Смотрите, – Сет начал водить пальцем по рунам на металлической раме. – Здесь написано что-то вроде: «Вложи магию и узри во тьме один из времени путей». Получается, нужно дотронуться до зеркала силой, и оно что-то покажет. Но что именно, непонятно. Я искал сведения о подобном артефакте в уцелевших книгах, спрашивал госпожу Арабеллу, но ничего мы не нашли.

– «…один из времени путей», – пробормотал Кай. – Очень похоже на то, какими словами жрецы Яро, бога времени, обозначают судьбы. Я читал как-то о нём, чтобы лучше разобраться в истоках своей магии. Обычно они говорят, что у каждого человека множество путей и вероятностей, которыми он может идти. Судя по рунам, зеркало показывает только один из путей.

– Думаешь, в нём можно увидеть будущее? – глаза Сета загорелись любопытством.

– А может, и прошлое. Путями времени можно что угодно назвать.

– Никогда не слышал, чтобы какая-то магия предсказывала будущее, – хмыкнул Рейн.

– Демоны… Вы что, всерьёз думаете в него смотреть? – спросила Мира, всем своим тоном стараясь показать, что ей эта идея категорически не нравится.

Парни все как один, кроме Рейна, пожали плечами, а потом Эл подал голос:

– А что мы теряем? Если прошлое, можем узнать что-то полезное. Если будущее, не обязательно, что оно сбудется.

– Я тоже так думаю, – кивнул Кай.

– Значит, решено! – аж подпрыгнул от воодушевления Сеттра и поднёс к зеркалу свой посох, навершие которого набухло зелёной магической каплей.

Мира прикрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь подавить панику. Всё внутри неё кричало, что они загонят себя в ещё большую ловушку, если увидят какое-то предсказание. Но она привыкла доверять решениям Кая. Он успевал за несколько мгновений обдумать кучу исходов и наверняка осознавал возможные последствия. Значит, так тому и быть.

Она распахнула глаза от неожиданности, когда горячая рука вдруг сжала её ладонь. И тут же увидела, как по мутной поверхности зеркала прошла фиолетовая рябь. Руны на раме вспыхнули тем же цветом. Серая металлическая поверхность стала похожа на водоём, внутри которого замелькали какие-то силуэты. Маги дружно подались вперед, стараясь понять, что же там видно.

И Миру затянуло в омут видения.

Брешь в каменной кладке – огромная дыра. Чёрные грозовые тучи над самой высокой башней замка озаряет огненный всполох. В нём видно множество тел на стенах и под ними. Взгляд выхватывает лицо Дорана Астрала с неестественно вывернутой шеей. Над ним плачет Кира. Плечо девушки в крови, рука висит плетью.

Рубиновый замок со стороны моря – стена теперь цела. Мощная спина человека в алой мантии. Он смотрит на замок снизу вверх. Лицо старика – Обернакса! Могучие руки его с узловатыми пальцами складываются в знакомый жест. Это магия Сумрака. Пространство на сотни метров вокруг накрывает едва заметная серая дымка. Магические вспышки перед замковой стеной и на ней тут же гаснут, будто задохнувшись. Старик злобно скалится…

Они дружно отшатнулись от зеркала, которое вновь стало мутным. Мира ошалело помотала головой и посмотрела на друзей. Все они выглядели одинаково шокированными. Но первым поймала взгляд Рейна, пронзительный, почти безумный. Её накрыло ледяным страхом, по коже побежали мурашки.

– Что?.. – прошептала она.

– Я видел… – Рейн споткнулся, – твою смерть. От инквизиторов. Во дворе Рубинового замка.

– А я видела смерть Дорана и раненую Киру… – вновь прошептала Мира, не в силах повысить голос.

– А я – как Арабелла оплакивает Дженну… – негромко произнёс Сеттра.

– Мне показало атаку Обернакса на Сеттру, удар явно пришёлся неслабый, хотя смерти я и не видел, – мрачно бросил Эл и отошёл, чтобы сесть за общий круглый стол.

– Погодите, погодите, – будто в примиряющем жесте поднял руки Кай. – Давайте не будем нагнетать. Я тоже видел… – он посмотрел в сторону Фаркрата, – как ты погиб. Получается, каждый из нас видел чью-то смерть, но давайте попробуем пересказать видения подробнее, чтобы понять, есть ли в них что-то похожее, общее. Кроме того как Обернакс с мечом нападает на Рейна, я видел дракона, летящего от моря к замку, и внизу под ним шла армия в черных доспехах. На тропе замок оборонял Доран с наёмниками. Несколько фрагментов, последовательность их будто бы хаотичная. Кто-то видел то же самое?

Каждый пересказал то, что показало им Зеркало судеб, как окрестил его Сеттра. Несмотря на тревожные предсказания, чем больше они говорили, тем больше Мира успокаивалась. Как и заметил Кай, видения были будто бы хаотичными, из разных мест и разных… будущих? Детали того, как выглядел замок, какие части его были разрушены, кто с кем в моменте сражался, – не сходились.

– Единственный общий вывод, который мы можем отсюда сделать: скорее всего, Обернакс с армией всё же нападёт на замок. И это произойдёт в пасмурный день, – Кай подошёл к окну и выглянул. – Пока у нас ясно. Это не значит, что в хорошую погоду надо расслабляться, да и вообще не значит, что видения из зеркала сбудутся, но стоит держать ухо востро и использовать предсказания, чтобы укрепить слабые места в обороне замка.

– Я бы ещё советовал во время боя, если он случится, постараться не оказываться в том месте и той ситуации, которая была в зеркале, – Рейн вновь мельком взглянул на Миру.

– Да, лучше такой угрозы избегать, – согласился Кай. Обвёл взглядом всех: – Я вас прошу никого больше не посвящать в то, что мы видели. Это зеркало способно посеять панику. Я обсужу с Дораном всё, что нужно проверить в обороне замка, как будто мы с вами это вместе на совете придумали. А пока, думаю, надо немного перевести дух.

Эл и Сет сразу ушли. Рейн задержался обсудить с Каем организацию следующего Межвременного пространства для обучения магов. И когда они увлеклись планами, Мира тоже выскользнула из кабинета и под Теневым обликом быстро прошмыгнула по коридорам в свою комнату. Не хватало ещё, чтобы Рейн её догнал. Она не могла себе представить разговор с ним после этих видений… О чём? Будет предостерегать её? Нет уж, к демонам такие разговоры.

***

После совета Мира открыла учебник по магии Сумрака и с головой погрузилась в изучение заклинания Область без магии. Она была уверена, что именно его накладывал Обернакс на замок в зеркальном видении. После испытаний Амбериона она знала, что любое заклинание или барьер можно пробить достаточно сильным противодействующим, но ещё лучше это получится – если ты знаешь формулу вражеского заклятия. Конечно, она не питала иллюзий, что ей хватит сил пробить заклятие дракона… Сколько магических сил он вкладывает, чтобы накрыть такую большую площадь?! Уму непостижимо… Но Область без магии можно использовать и на инквизиторов, некоторые из которых владеют магией, а значит, заклинание будет полезно в бою.

Мира вздрогнула, когда в её комнате раздался стук. Не успев задуматься о возможных гостях, она открыла дверь и с удивлением обнаружила за ней Ярана.

– Директор вызывает тебя к себе.

– Вызывает? – сдвинула брови Мира, и парень сделал полшага назад под её мрачным взглядом. – Зачем это?

– В смысле, просит. Просил передать, чтобы ты зашла, если сможешь. Не знаю, зачем.

– Позже.

Мира махнула рукой – мол, свободен – и, закрыв дверь, прислонилась к ней спиной. Сердце вдруг взяло разгон, будто взбешённая лошадь, и гулом отдавалось в ушах. Зовёт к себе… Зачем? По делам или?..

После возвращения из Райкавиона их сразу поглотил водоворот проблем. В жёстком расписании военной подготовки они с Рейном ни разу не оказывались наедине. Мира часто ночами стояла в карауле, разделяя эту обязанность с другими старшими магами. Подчёркнуто сухо оба вели себя на общих собраниях, хотя Рейн обращался к ней мягче, чем прежде. Мире бы показалось, что ей приснилась ночь в академии, если бы пару раз он не сжал её руку, когда никто не видел.

Рейну выделили большую сдвоенную комнату с кабинетом и спальней, чтобы он мог спокойно вести свои дела, не занимая кабинет ордена. Вступать в Рубиновый орден он категорически отказался, заявляя, что его дело – это академия. Поэтому Рейн часто работал один или с помощником, Яраном.

Вместе с Каем они несколько раз устраивали для учеников занятия в Межвременном пространстве, и потом, вымотанные, отсыпались сутками. Пару раз Рейн ходил порталом на в Митсаль, чтобы раздобыть денег из семейной казны. Мира не рискнула спрашивать, какого мнения об этом его отец-инквизитор, но знала, что Рейну удалось отправить средства на восстановление Райкавиона. Он нанял деревенских и надеялся до зимы успеть хотя бы подлатать там крышу. Сколько-то золота он также привёз ордену.

И всё-таки вот уже второй месяц Мира не могла решить, что ей делать с внезапными чувствами. Да, в академии она ответила взаимностью и вроде как решила, что оно того стоит. Но ощущение грядущей войны и режим военного лагеря в замке будто постоянно подгоняли в том, чтобы становиться лучше как волшебница, как воин. Тренироваться ценнее, чем выяснять отношения. Если они хотят выжить. Если они хотят победить.

Мира металась между желанием прийти к Рейну в спальню в особо тяжёлые дни и тем, чтобы написать Рейну записку со словами: «Та ночь была большой ошибкой». Теперь же, когда он явно хочет поговорить наедине, её вновь обуял страх, что придётся что-то решать и выбирать. Но не прийти она не могла – тогда Рейн точно сочтёт её нерешительной трусихой.

Она растерянно оглядела комнату: переодеться? Мелькнула непрошенная мысль про платья, которых она никогда не носила. Вся её одежда вообще была исключительно практичной. Подумалось, что надо будет попросить Тревиса пригласить в замок портного, когда… если эта война закончится.

В итоге она переодела белую рубашку вместо серой и, подумав, распустила волосы. Но уже у двери замешкалась, когда её осенило: точно, нужно спросить совета у Арабеллы! Уж она-то подскажет, как лучше себя вести с парнем во всех этих обстоятельствах. У неё точно есть опыт в любовных делах, она вообще раньше жила при дворе лорда Сертана в Митсале.

Воодушевленная возможностью наконец получить подсказку, Мира направилась в сторону комнаты профессора. На замок в горах уже опустилась тьма, и коридоры освещали масляные лампады. Свет они давали тусклый. Поэтому Мира скорее благодаря дару Сумрака увидела и услышала шепот в дальнем конце коридора, неподалёку от комнаты Арабеллы.

– Давай позже, – хихикнул женский голос, – У меня ещё есть дела.

– Тогда ты должна мне поцелуй в качестве компенсации.

Мира растерянно замедлила шаг. Ей показалось, или говорил Доран Астрал? Он и Арабелла? Немыслимо!

– У нас гости, – уже в полный голос сказала рослая тень, отрываясь от второй и шагая в полоску света из приоткрытой двери.

Доран смотрел, как обычно, исподлобья и недобро. Арабелла тоже сделала шаг навстречу, тронула мужчину за плечо и сказала:

– Иди, я поговорю.

Бывший инквизитор прошёл мимо Миры, всем своим существом источая угрозу, так что ей очень захотелось вжаться в стену. Она пересилила себя и лишь чуть посторонилась, вскинув подбородок: негоже ей бояться, она одна из Рубинового ордена, одна из хозяев замка! И имеет право находиться, где захочет!

– Мира, детка, пойдём ко мне, в комнате всё-таки теплее и светлее.

Волшебница послушно прошла за профессором и уселась на покрытую алым бархатом скамью. Арабелла любила уют и быстро обустроила свою комнату привычным образом, оставалось только гадать, откуда взяла ткани для драпировки.

– Ты, верно, удивилась, – мягко улыбнулась Арабелла, сев напротив и взяв девушку за руку.

– Удивилась – это мягко сказано… – буркнула Мира, всё ещё пытаясь осмыслить увиденное и напрочь забыв, зачем она сюда шла.

– Я и сама бы удивилась, скажи мне раньше кто-то, что я и он… Но общие проблемы сближают, тебе ли не знать. Однако я прошу тебя без лишней надобности не говорить никому, по крайней мере, пока… Потому что я сама не знаю, быть может, это лишь временная интрижка.

– А, гм… он хорошо с тобой обращается? Мне думалось, такие, как он… жестоки.

– Не переживай, я не дам себя в обиду. Всё в порядке.

– Хм, ладно… – Мира смотрела в пол и не знала, куда себя деть от смущения. Однако Арабелла огорошила следующим вопросом:

– А что у тебя с Рейном, дорогая?

Девушка вскинула изумлённый взгляд: откуда?..

– И не надо так на меня смотреть, – рассмеялась наставница. – Вы сходили вместе в Райкавион, а потом обоих как подменили. Ты стала увереннее в себе, прямо на него хоть и не смотришь, но украдкой – чаще. Волосы вот стала распускать, – Арабелла заправила за ухо Мире непослушную прядь и мягко добавила. – Такое с девушками случается, только когда они влюблены. И судя по нему, это взаимно. У вас уже что-то было?

– Арабелла! – возмутилась Мира, забыв про вежливость и впервые назвав наставницу по имени.

– Я серьёзно. Мне кажется, это у тебя впервые… было или будет. Ты же знаешь, какие травы нужно пить, чтобы избавиться от… нежелательных последствий после постели с мужчиной?

– Профессор!!!

– Ладно, ладно, – покачала головой Арабелла и обиженно надула губы. – Я же добра тебе желаю, зайка…

Мире стало совестно. В конце концов, она же об этом и хотела поговорить.

– Было, – неожиданно для себя призналась она и опустила глаза вниз, чувствуя, как краснеет. – И я не знаю, что с этим делать дальше.

– Ты сомневаешься в его чувствах?

– Я… Нет.

– Тогда что?

– Как будто… это всё неуместно. У нас война на носу. Нужно думать о другом.

– Мира, детка, – Арабелла мягко взяла её за подбородок и повернула лицо на себя. – Война – это время искренности. Когда ещё любить, если не сейчас? Любить во время войны ещё важнее.

***

Мира постучала и, услышав приглушённое «Войдите!», зашла в покои Фаркрата. В животе пульсировал тугой клубок эмоций, но она старалась держать его в узде и выглядеть спокойной.

– Поверни ключ, чтобы нас случайно не побеспокоили, – Рейн отложил в сторону какой-то учебник, встал из-за стола.

Мира послушно заперла дверь и, обернувшись, увидела, как Рейн вышел из-за стола и отстегивает ремешок за ухом, чтобы снять маску-артефакт. Он выглядел расслабленным, даже небрежным, уже снял камзол, оставшись в свободной синей рубашке с эмблемой академии. Он всегда носил рубашки темнее, чем у остальных учеников, под цвет глаз.

– Хотел обсудить с тобой… кое-что.

– Что? – ещё больше напряглась Мира.

– Присядь, пожалуйста. Будешь вино?

Мира села в предложенное кресло у камина. Ей хотелось забраться с ногами и сжаться в комок, но она вновь сдержалась. Её накрыло лёгкое дежавю: слишком похоже было на вечер в Райкавионе. Рейн подошел с двумя кубками, сел напротив и протянул ей второй. Они сделали по глотку.

Рейн смотрел на неё так пристально, будто хотел утопить в своих синих глазах. Мира повела плечами в попытке стряхнуть с себя смятение. Взгляд её блуждал по его губам, скулам и щекам, когда она спросила:

– Так что за разговор?

Рейн вздохнул и откинулся на спинку кресла:

– Мира… Я хочу, чтобы ты знала: мне было хорошо с тобой в академии. И, как видишь, – он коснулся рукой лица, – я готов держать данное обещание. В том числе поэтому хочу сказать прямо: ты просила с меня снимать маски, а сама ведёшь себя так, будто между нами нет и не было ничего.

Мира открыла было рот, но он сделал останавливающий жест и продолжил:

– Позволь, я договорю. Я понимаю, нам всем сейчас непросто, все устали. Но кажется, мы с тобой… обрели что-то, чего нам обоим недоставало. Поэтому что ты думаешь насчет того, чтобы хотя бы иногда проводить вечера здесь, со мной?

Мира сперва хотела что-то возразить, а потом захлебнулась фразой, опешив от заданного вопроса. Закрыла глаза, чтобы медленно выдохнуть. Понимая, что выглядит как нерешительная дура – чего она и опасалась! – выпила ещё вина.

А ведь Рейн прав. Демоны, как же ужасно она себя вела… Уже дважды что-то обещала ему и потом отворачивалась. Как он вообще сразу же не отказался от идеи быть с ней вместе?

И что теперь? А что теперь… Нет, если она позволит себе вновь спрятаться, то её жизнь так и останется в той клетке, куда она сама себя так часто загоняла раньше. Арабелла права: когда ещё любить, если не сейчас? Пусть даже война неизбежна. Пусть они погибнут. Но уж этот-то выбор Мира вправе сделать самостоятельно. Хотя бы эта свобода – свобода любить – у неё ещё точно осталась.

Она открыла глаза и увидела, что Рейн тепло улыбается, глядя на неё. Мире нестерпимо захотелось просто его поцеловать. Она наконец прямо встретила его взгляд, искренне улыбнулась и смущенно заговорила:

– Извини. Меня немного… выбило из колеи. Казалось, эмоции сейчас – это лишнее. Но я не собиралась тебе врать. Или снова… отталкивать.

Она вдруг решилась, встала и, наклонившись, поцеловала Рейна. Он схватил её за талию и притянул к себе, так что Мира, не удержавшись, упала к нему на колени и рассмеялась. Прошептала ему в губы: