Командировка

– Хотя сдается мне, что теперь, я понимаю причину, – сказал Продис, – Ладно, завтра к вечеру приходи сюда. Попробую вытащить господина придворного мага в свою берлогу. Он и сам, насколько мне известно, пытался навести справки о тебе.

На следующий день, как и было условлено, я постучал в дверь флигеля. За дверью обнаружился магистр в компании Продиса. Повинуясь властному жесту мага, он, сославшись на неотложные дела, оставил нас наедине.

– Оставьте моего сына в покое, он все равно ничего не знает, – с места в карьер рванул маг. – Я прекрасно знаю, кто вы и что вам надо. Мои коллеги из Семиречья и Арана предупредили меня о том, что началась очередная большая гонка за Сферой Богов. Так вот, если вы дадите слово, что оставите в покое меня и моего единственного сына, я расскажу вам все, о чем знаю или даже только догадываюсь по поводу интересующего вас объекта. И убирайтесь из этого города, я не хочу быть втянутым в эти темные делишки и не хочу, чтобы пострадал мой сын или кто-нибудь из простых жителей города. Мне хватило и того, что творилось на улицах Харкона семь десятков лет назад, когда шла последняя охота за сферой. Тогда, выясняя отношения друг с другом, маги и разведки спалили целых три квартала, а трупы бесчисленных пострадавших в других частях города, находили еще три месяца спустя.

– По-моему, вы не совсем ясно представляете ситуацию, – начал я успокаивающим тоном. – Но спасибо за предложение, я воспользуюсь им, а после подумаем над поиском выхода из сложившейся ситуации. Уверяю вас, что в мои планы не входит устраивать уличные беспорядки, и как только придет весна, я покину город.

– Хорошо, – уже заметно спокойнее проговорил Сириэн, – с чего мне начать?

– Начните с истории, – попросил я.

– Дело в том, – начал маг, – что достоверных исторических сведений практически не сохранилось. По разным оценкам, с момента создания сферы прошли тысячи, а вероятней всего десятки тысяч лет. К тому же, практически каждый из тех, кому удавалось захватить сферу, начинал владение ею с поиска информации о ней, а затем по возможности уничтожал все, до чего смог добраться и тех, кто слишком много знал. Поэтому имеющиеся сведения о природе и возможностях артефакта отрывочны и неточны. Предполагается, на основе устных преданий и легенд, что когда-то в древности, на месте Срединного моря, была большая, процветающая и густо населенная страна, которой правили трое богов-покровителей. Если точнее, то раньше они были великими магами-людьми, переродившимися впоследствии в богов.

Пять тысячелетий правили они своей империей, и страны под их влиянием благоденствовали. Но на западе были и другие маги, видевшие угрозу себе и своим землям в растущей мощи империи. Кто-то из них, имя его не сохранилось, будучи одним из самых могущественных на тот момент магов, проживший несколько тысячелетий, так и не смог изжить в себе человеческое, и это повредило его рассудок. Презрев опасности подобного действа, он при помощи выходца из иного мира, демона Асгарена, создал сферу. А затем, несмотря на протесты своих же союзников, применил ее.

Действие ее привело к невероятному по силе катаклизму, на месте большей части Вечной Империи образовалось Срединное море, а сама она, вместе с подданными и их богами-императорами, была поглощена сферой. С тех пор этот артефакт и получил название Сферы Богов. После свершившегося, во всем известном мире последовали ужасающие катаклизмы, сама земля пришла в движение. Ужаснувшись последствиями, соратники сами прикончили создателя Сферы, а демона Асгарена, которого не удалось изгнать или полностью уничтожить, развоплотили, превратив его в Великую Тень, поставив на стражу Сферы Богов, дабы охранять ее от посягательств смертных во веки веков. Так как уничтожить ее, оказалось не по силам, никому из живущих.

Так продолжалось многие тысячи лет, прикованный к Сфере демон, не подпускал никого. Но память людская коротка, даже у живущих несравнимо дольше магов, а честолюбие и жажда власти не знают пределов. Однажды случилось то, что рано или поздно должно было произойти. Одному из магов удалось разбить тень и завладеть Сферой. Но для полного доступа к ее силе, требовалось Сердце Тени, без него Сфера Богов либо не отвечала вообще, либо тот, кто пытался ее использовать, пропадал бесследно. Хотя некоторым магам, в последствие, удавалось использовать сферу, но уже не как источник бесконечной силы, а как генератор ауры и поглотитель энергии.

Тот маг, искавший истину в его понимании, решил, что Сфера содержит ответы на все вопросы, но ответов он не получил, а результатом его исследований, с использованием мощи Сферы, стало появление печально известных топей Ахенны. Впрочем, что именно происходило тогда, сокрыто пластами времени в темноте неизвестности. Сферу прятали и находили, постепенно утрачивая точные знания о ней. Но, так или иначе, время от времени находились и те, кто мог и использовал ее в своих целях. Правда, со временем, использование Сферы Богов носило все более и более мелочный характер. Утрата знаний о ее природе ограничивала и мощность, с которой она применялась. Но, тем не менее, она и по сей день, остается самым желанным артефактом для любого достаточно безумного или безрассудного мага, а также религиозным символом нескольких десятков культов, видящих в ней, порой, далеко не то, чем она является на самом деле. Но фанатикам трудно доказать что-либо.

С тех пор Сфера богов кочует из одних рук в другие, то пропадая на десятки, а то и сотни лет, то всплывая, когда ее пытаются использовать, или завладевший ею оказывается не в состоянии укрыть ее от ищущих. Для поисков, можно каким-то образом использовать Глаза Тени: когда ее создавали для охраны, она должна была иметь возможность, буде Сфера пропадет, найти укравшего ее в любом уголке земли, а также видеть все сокрытое, не поддаваясь иллюзиям.

Последнее упоминание, сделанное вскользь, обожгло меня пониманием, теперь был понятен и испуг разбойников, и осторожное отношение к нам со стороны преследователей. Как-никак, а им было известно, что мне так или иначе удалось преодолеть или обойти силу артефакта, созданного современниками создателя Сферы Богов, или, по крайней мере, сравниться в чем-то с ее первым похитителем. К сожалению, о том, как использовать Глаз Тени для поисков Сферы, магистр Сириэн даже не догадывался.

Я поблагодарил его, за столь ценный рассказ, и мы, как я и обещал, перешли к обсуждению темы «отцов и детей».

– Дело в том, – сказал я, – верите или нет, но мне, так же как и вам, хотелось бы избавить вашего сына от его навязчивой мании. Если честно, то не в обиду сказано, он меня уже достал, как достал и моих соседей. Я не испытываю ни малейшего желания продолжать этот фарс. Он случаем не поделился с вами своими фантазиями на мой счет?

– Да он только о вас и говорит. Должен отдать вам должное, если, как вы утверждаете на пару с Продисом, это было не подстроено, то вы невероятно сильная девушка и прекрасно стреляете из лука. Далеко не каждому мужчине под силу было сделать такой выстрел. А также я должен поблагодарить вас за спасение сына. Ему всего двадцать, а мне скоро исполнится три сотни. Я уже отчаялся обзавестись когда-либо потомством, решив, что мое бесплодие – дань успехам в магии, но в один прекрасный день моя любовница сообщила мне, что понесла, и представьте мое удивление, когда оказалось, что ребенок, действительно, мой. Я, как мог, растил и оберегал его. Его мать скончалась, когда ему было всего пять лет, она утонула, когда плыла в Аран навестить своих родителей. С тех пор я растил Артэна один. Когда он лежал под деревом на туше убитого вами секача, как он утверждает, то видел дух матери, стоявший за вами. Якобы это она направила вас для его спасения. Поначалу, я решил, что это вы поработали над его сознанием, но теперь вижу, что ошибался. Сейчас же он испытывает к вам сильную эмоциональную привязанность и вбил себе в голову, что мать хотела бы, чтобы вы стали его женой. Но я-то, понимаю, что все не так просто, и вы далеко не та, кем кажетесь неискушенному в жизни юноше.

– Да, сложный случай, комплекс спасенной жертвы, наложенный на видение умершей матери, тут так просто не отделаешься, – изрек я. – Можно попробовать переключить его внимание с моей персоны на кого-либо похожего, скажем на его мать, дополнив это каким-нибудь афродизиаком и легким внушением во сне. Есть у меня на примете одна девица. Она единственная из всех постояльцев гостиницы, кто еще с сочувствием относится к вашему сыну и считает меня дурой, потому что я отвергаю столь милого юношу, испытывающего столь сильную привязанность ко мне. Если конечно вы не станете возражать против, как мне кажется, весьма скорого брака вашего сына с дочкой ортианского купца средней руки.

Магистр не возражал.

– Я, в силу своей профессии, лишен классовых предрассудков, свойственных потомственному дворянству, – заметил он. – А что касается брака, то для меня главное, чтобы мой сын был счастлив, а уж остальное как-нибудь утрясется.

– Могу я взглянуть на портрет матери Артэна, – попросил я, – а еще припомните какую-либо деталь, которую ваш сын мог бы ассоциировать со своей матерью. В нашем деле главное не столько точное соответствие образа, сколько детали, ассоциирующиеся с его матерью.

Изучив портрет миловидной женщины на миниатюре, скрытой в медальоне, извлеченном магом из складок мантии, я пришел к выводу, что при небольших доработках и макияже, Мери вполне подойдет на роль его новой любви. Маг припомнил, что в детстве Артен любил играть с янтарным кулоном, который носила его мать. Пообещав мне передать кулон на следующий день, маг пополнил мой план информацией о том, что в детстве мать звала Артэна «мой ягненочек». Приняв и эту информацию к сведению и распрощавшись с магом, я отправился к себе, реализовывать свою часть идеи.

– Я беру на себя переговоры с купцом и его дочерью, а также приведение ее в требуемый вид, вы же займитесь остальными деталями, – подытожил я на прощание.

Вернувшись на постоялый двор, я отозвал купца в сторонку, где частично посвятил удивленного моим внезапным интересом к его персоне Вильсена в сногсшибательные перспективы его дочери: выйти замуж за сына придворного мага. Поначалу купец, скептически отнесшийся к наличию у меня столь высоких связей при дворе Харконского князя, а к концу нашего разговора слегка ошалел от свалившегося на него счастья. Его подозрительность к моей персоне сменилась восторженным почитанием, хотя я, разумеется, не посвятил его, во все детали намечающейся аферы.

– Главное, чтобы ваша дочь никогда не заподозрила происхождения этого кулона и не узнала о нашем разговоре, – сказал я на прощание.

Утром следующего дня, отправившись с Мери и Дери прогуляться по городу, я завел разговор о своем поклоннике. Дери, не стесняясь в выражениях, высказала все, что думала по поводу озабоченности юноши и о том, что мужчине не подобает настолько терять самоуважение. Мери же, более скромная и чувствительная от природы, принялась защищать юношу. Более практичная и здравомыслящая, Дери назвала сестру глупой и, видимо, в очередной раз поведала ей о том, что прекрасные принцы, влюбляющиеся с первого взгляда, существуют только в сказках, а Мери уже не ребенок, чтобы верить в них. Пользуясь моментом, я подтолкнул Мери к идее попробовать утешить Артэна, после того, как вечером я в очередной раз ему откажу.

– Боюсь, как бы мой отказ, не повлек за собой непоправимых последствий, – сказал я, – эти юнцы так и норовят прыгнуть с пристани в Су-Ар, едва получат отказ.

– Да уж скорее бы, – поддержала разговор Дери, – а то от него проходу нет. Мало того, что весь день он слоняется по двору, так еще и ночью приходится слушать его стенания под окнами.

– Злые вы, – сказала добросердечная Мери, – он же любит, как вы не понимаете, и вообще, он же такой лапочка, так бы и сгребла его в охапку, вместо плюшевого мишки. Жаль только, что он на меня не обращает внимания. Уж я бы смогла его утешить.

– Тебе бы все в куклы играть, – передразнила ее Дери, – Ах мой пупсик, давай я тебя одену, давай пить чай, иди ко мне в кровать. А он, между прочим, не плюшевая игрушка, а мужик, хоть и никакой. И в постели он не станет просто так лежать.

Обидевшись на последнее замечание, Мери надулась и перестала разговаривать. Впрочем, я уже выяснил все, что было нужно. Во исполнение своего плана, я предложил зайти в цирюльню, местный вариант салона красоты. Там я сказал Мери, что ей очень пойдет одна прическа, виденная мной при дворе. Убеждать девушку сделать ее даже не потребовалось.

К вечеру состоялась завершающая часть плана. Отец вручил дочерям подарки, якобы купленные на ярмарочной площади. Дери получила расписной веер, украшенный мелкими полудрагоценными камнями, а Мери – янтарный кулон, принадлежавший ранее матери Артэна и, как я предполагал, обработанный спецсредствами, переданный магом в руки купца сегодня днем. Кулон Мери понравился. Он прекрасно гармонировал с цветом ее волос. Надев его, она поблагодарила отца.

Все шло как по нотам. Артэн, получивший сегодня от меня отказ в особо грубой форме, с упоминанием его непристойного вида и других обстоятельств нашей первой встречи, покидал площадку перед моей дверью едва ли не в слезах. Мери, стараниями отца, оказалась в зале за вышиванием. Настроенная мной еще днем на нужный лад, она не смогла пропустить мимо себя Артена, на лице которого отражались все его бурные переживания. В кои-то веки мой план удался от начала и до конца. Эмоциональный юноша, страдающий тонкой душевной организацией, выплескивал накопившиеся эмоции на плече сердобольной Мери. Успокоившись, он обратил внимание на кулон, и разговоры их потекли дальше. К его матери, и о том, как ему не хватало ее заботы. Мери, инстинктивно приобняв за плечи юношу, прижимала его к своим пышным формам, утешая и ободряя своим сочувствием. Убедившись, что теперь, их так просто друг от друга не оторвать, я оставил свой скрытый в тени наблюдательный пост, дав Сэлли, стоявшему за дверями на «шухере», знак, что можно запускать истомившуюся в ожидании обслугу готовить зал к вечерней трапезе.

Глава 24

После устранения раздражающего фактора в виде Артэна от моих дверей, жизнь вернулась в свое русло. Однако теперь меня все больше беспокоило состояние эльфа. Он стал еще более замкнутым и раздражительным. Артэн же перестал доставлять проблемы, переключившись на Мери, а спустя месяц, они объявили о помолвке. Свадьба намечалась на весну.

За прошедший месяц эльф всего пару дней был в хорошем расположении духа. Это было связано с тем, что малолетних лоботрясов, двенадцати и тринадцати лет, обучавшихся совместно с ним, увезли на пару дней к семьям. Пользуясь представившейся возможностью, эльф, оставаясь в одиночестве, обследовал библиотеку мага, расположенную на втором этаже его стилизованного под башню особняка. К сожалению, ничего интересного он там не обнаружил. Книги написанные на языках, более-менее изученных лингводекодером, не несли в себе интересующей нас информации, и я не сомневался, что и трактаты, написанные на неизвестных языках, при их расшифровке не дадут сколь-нибудь ценной информации. Порыться же в тайных архивах мага или хотя бы найти их, возможности не представилось. А с момента возвращения одноклассников с каникул, у эльфа вновь испортилось настроение, причем сразу и радикально. Даже приближение весны не слишком его радовало.

Был уже конец февраля, если пользоваться привычным в моем мире календарем. Однажды эльф, отличавшийся завидной пунктуальностью, не пришел к ужину. Я забеспокоился. Когда же он не появился и к полуночи, я начал бить тревогу. Даже плюнув на все правила приличий, заявился во флигель к Продису и вытащил его из постели. Продис успокоил меня и сказал, что даст знать, если ему что-либо станет известно. Вернувшись к себе, я стал готовиться к провалу и спешной эвакуации мирного населения, то бишь себя любимого, из зоны возможных боевых действий. На всякий случай, я все же запаковал и вещи эльфа.

Сэлли заявился в номер около трех утра. Грязный, помятый, но от чего-то довольный, прямо-таки счастливый. Увидев, что я, как говорится, «сижу на чемоданах», он прям-таки расцвел.

– Это хорошо, что ты собрал вещи, потому что боюсь, из города нам пора, как это у вас говорится, – «рвать коготь», – произнес он. – Боюсь, я подвел нашу организацию, хотя и не слишком. Впрочем, я об этом нисколько не сожалею, все, что мы могли бы когда-либо узнать у «магистра» Дитруниаса, теперь известно и мне, так что нам все равно нет больше смысла здесь задерживаться.

Попросив эльфа рассказать мне все по порядку, чай не пожар, я приготовился узнать, что он натворил. Но эльф сказал, что пожалуй, нам лучше сначала переместиться в какое-нибудь место поспокойней, где нас не станут искать в первую очередь, потому что действительно пожар, в прямом смысле этого слова.

Решив, что с объяснениями можно и подождать, мы тихонько спустились вниз и, оседлав лошадей, покинули гостиницу. Направился я все в тот же флигель, на задворках школы фехтовального мастерства. Видимо, господину Продису все равно не судьба выспаться сегодня ночью, учитывая подозрительно веселое настроение эльфа.

Добравшись туда, мы спрятали коней в маленькой конюшне, неподалеку от флигеля, и вторично извлекли специалиста по тайным княжеским делам из его опочивальни. Когда камин разгорелся, и комната наполнилась приятным, неярким светом и теплом, эльф приступил к рассказу о своих похождениях.

Сегодня малолетние шалопаи изобрели очередной способ досадить великовозрастному «первоклашке». Вместо упражнений по замораживанию воды, они, пользуясь отсутствием магистра в классной комнате, развлекались оплевыванием Сэлли с помощью трубочки и жеваной бумаги. Спустя пару минут чаша терпения эльфа переполнилась, и он, впервые за все время обучения, снизошел до применения грубой физической силы. Получив пару оплеух, лоботрясы подняли вой, а прибежавший магистр, даже не выслушав эльфа, обвинил во всем произошедшем его, как старшего из «малолетних придурков», с которыми магистру приходится возиться по доброте душевной, пытаясь влить в их недоразвитый мозг хоть толику знаний. Отвесив пару оплеух малолетним шкодникам, он, на свою беду, попытался отвесить подзатыльник и эльфу. Сэлли, и без того находящийся на грани бешенства, при попытке физического воздействия дал магистру такой отпор, что тот, пролетев через всю комнату, пару минут приходил в себя.

За эти пару минут Сэлли усел отрастить тому лоботрясу, что постарше, ослиные уши, а лицо толстенького младшего, напустившего со страху в штаны, превратил в жабью морду, а затем выдворил обоих на улицу. Вернувшись, он уже всерьез принялся за пришедшего в себя магистра Дитруниаса.

Не обращая внимания на его жалкие потуги колдовать, эльф долго и с наслаждением прикладывал тело магистра к стенам и различным предметам мебели, отчего те частенько приходили в полную негодность. Под конец, прижав магистра к стене, он, временами потряхивая перепуганного насмерть мага, вытряс из него не только все, что он знал про Сферу и Глаз, но и то, о чем он только догадывался. Заодно Сэлли вытряс из Дитруниаса подробный перечень имен, так сказать, с «указанием адресов и фамилий», всех, с кем маг поддерживал деловые контакты и кто мог бы знать дополнительную информацию по интересующему нас вопросу. Список этот получился длинным и весьма интересным, впрочем, он должен был больше заинтересовать Продиса.

Как удалось выяснить Сэлли, с помощью Глаз Тени можно было на довольно большом расстоянии увидеть Сферу Богов, и никакие стены не могли ее скрыть. Чем и занимался почивший магистр Рингран до того, как сочтя его любопытство чрезмерным, мага не поддели стилетом служители некоего культа. К их разочарованию Крис, бывший ученик мага и вороватый малый в придачу, прознав, что его учитель погиб, подался в бега, прихватив Глаза Тени с собой. Пробегав десять лет, он осел в глубинке и спился, в ожидании, когда за ним придут. Когда он пропил последние деньги, он продал Глаза Тени Однорукому, преподнеся их как ценнейший амулет, дарующий невидимость, такую, что даже маг не сможет прозреть спрятанного.

А дальнейшая их судьба была нам уже известна. Также эльф узнал, что за нами все же наблюдают, одно из тайных магических объединений под символическим названием «Братство Тени». В частности, по их просьбе, а не только наживы ради, магистр Дитруниас и принял Сэлли на обучение.

Потом Сэлли еще долго рассказывал об услышанном. Окончил он свое повествование тем, что когда магистр иссяк, он вышвырнул его за дверь, на улицу, напутствуя пожеланиями сгинуть с его глаз долой и предупреждением, что если он или его приятели попадутся на глаза Сэлли, то пусть пеняют на себя. Кроме того, он по доброму посоветовал магу завязывать с преподаванием, если точнее, то фраза прозвучала как «кончай плодить себе подобных шарлатанов и проваливай из города к чертям собачьим». Уходя, эльф, как водится, громко хлопнул дверью и, отойдя шагов на сорок, запалил особняк старого шарлатана. Сведя счеты, эльф, как говорится, «был таков», или, выражаясь более романтично, «растворился в ночной тьме». На этом Сэлли и закончил свое повествование о свершенных им деяниях.

Комната погрузилась в молчание. Ошалев от услышанного, мы с Продисом сидели, разинув рты. Как человек более опытный в таких делах, Продис пришел в себя первым.

– Однако, – протянул он, – ну и заварил же ты кашу. Хотя, о Дитруниасе я не сожалею. Я бы и сам с удовольствием приложил ему пару раз, за его делишки с патентами и прочее. Да больно много у него заступников при дворе. Но боюсь, теперь нам станет уже не до того. Вы расшевелили такое осиное гнездо, что теперь даже не знаю, куда и бежать-то.

Поразмыслив, я выдвинул идею. Точнее, у меня родился план, как избежать тяжелых последствий для города, когда пойдут полномасштабные разборки, да и нам сгладить последствия столь оглушительного конспиративного провала.

– Есть такое предложение, – начал я, – вы, Продис, организовываете с городской стражей расследование инцидента, а также проход через княжеские ворота, ведущие в охотничьи угодья князя, заранее мои ему извинения. Только быстро. Сейчас мы едем, и демонстративно, с боем и вспышками магии, прорываемся через те ворота в лес, стражу лучше не предупреждать. Затем, примерно через час, вам нужно сделать так, чтобы у ворот стражи не оказалось, хотя бы минут пять. Мы вернемся в город. Предупредите магистра Сириэна, что прятаться мы будем у него. Его поместье недалеко от ворот. Позаботьтесь также о приобретении какой-нибудь неброской телеги и доставьте ее к дому магистра. Ну, а дальше, расставляйте своих людей по всем воротам, и спокойненько записывайте и зарисовывайте всех, кто станет спешно покидать город. И будет у вас в руках самая полная картотека лиц, состоящих в тайных обществах или сотрудничающих с той или иной разведкой, за всю историю княжества. Ну, а мы пристроимся в хвост этой очереди и, как договаривались, покинем город без лишнего шума.

Оценив мой план, Продис прищелкнул языком от удовольствия. Попросив дать ему полчаса форы, он быстренько собрался и ушел. Выждав означенное время, мы тихонько выехали за ворота. Сделав крюк в сторону гостиницы, на одной из мощеных площадей мы пустили коней в галоп, пробуждая сонный город грохотом подкованных копыт по брусчатой мостовой, сопровождаемые испуганными криками вырванных из царства морфея горожан. Производя как можно больше шума, мы пронеслись через полгорода и вылетели к небольшим воротам. Как и было условлено, эльф произвел несколько мощных, но неточных залпов огненными шарами в сторону стражи. Затем, не сбавляя ход, он смел воздушной волной остатки не успевшей разбежаться в панике охраны, расчищая нам путь. Довершилось все это безобразие разнесенными в щепу толстыми дубовыми воротами.

Мы вырвались на оперативный простор леса. Разделившись, мы целый час петляли по лесу, оставляя следы, ведущие в разных направлениях, а также оставляя местами признаки заметания оных. Вернувшись на исходе часа к воротам, мы затаились в кустах, в ожидании, когда суматоха уляжется. Спустя пять минут, среди толпы охраны, собравшейся у ворот, началось движение, а еще через минуту ворота опустели. Не мешкая, мы рванули вперед, стараясь как можно быстрее преодолеть освещенный участок. Дальше мы уже нарочито степенно, дабы не привлекать излишнего внимания, проехали к усадьбе магистра Сириэна и затаились там, в ожидании вестей.

Через два часа после рассвета к нам явился Продис собственной персоной, сияя как начищенный пятак и еле сдерживая улыбку. По его виду я сразу понял, что наша провокация имела успех. Однако оглушительность этого успеха я осознал, только когда Продис посвятил меня в детали происходящего.

– Никогда бы не подумал, что в нашем городе может скрываться такое количество неучтенных ни в одной картотеке личностей. Да что там, едва рассвело, как к княжьим воротам, с периодичностью в пять минут, заявились три высокопоставленных чиновника, из высшего княжеского совета, изъявив желание срочно прогуляться по лесу. А что творится у северных и восточных ворот, так это просто неописуемо, еще за два часа до открытия там выстроилась целая очередь из желающих покинуть город. Прямо-таки великий исход, несмотря на размытые дороги и распутицу. Даже у южных и западных ворот стоит нетипичная для этого сезона активность. Правда, сейчас уже начали подтягиваться и простые граждане, склонные к панике. Но таких стража старается незаметно отсеивать.