Предсказуемые люди. Том 2

Действительно, в скорости мужская половина проигрывала женской с очень большим разрывом в счете, но погоня продолжалась, и Джим следовал. Целеустремлённость ребят впереди подразумевала какой-то фокус, вроде прикрепленного к одежде объекта наблюдения передатчика или иной хитрости. Никто не смотрит в одну точку с таким упорством без характерного предлога. Естественно, через пару дек каменный пол площади закончился, сменившись узкими улочками северного района города, где плотность застройки почерневших зданий обретала наивысшую величину. Двигаться в нескольких лонах от опасных ребят уличному энергику совсем не улыбалось, поэтому он перешел на квартальный разрыв. Прячась за углом очередного здания, паренек выжидал необходимое время, а затем обтирая улицу одеждой двигался вперед. Всего пару-тройку подобных разрывов, и господа решили разделиться. Джим «приклеился» к тому, что проследовал прямой дорогой.

Еще немного серых однотипных стен густо застроенного района пролетели мимо перед тем, как погоня наконец прибилась к твердому берегу. Подросток высунул одну только бровь из-за угла четырёхэтажного здания, чтобы рассмотреть длинную улицу, упирающуюся в глухой тупик всего через пол сотни лонов. Она представляла из себя затворок, в котором местные жильцы или работники складировали хлам, забираемый мусорщиками в назначенные циклы на специальном грузовике. Вдоль стен расположились целые ряды металлических ящиков, изрядно смахивающих на контейнеры ТБО, остались без присмотра подвижные тележки со встроенными подносами ненужного более материала, а по центру пролегала широкая решетка, скрывающая дренаж улицы, выдающий себя характерным журчанием и запахом отработанного сырья. Как раз за одним из подобных укрытий прятался преследователь, внимательно изучающий обстановку впереди. Примерно на середине пути находился единственный переулок, уводящий неизвестно куда, и именно на этом Т-образном перекрестке искомая цель поставила высокий ящик, напоминающий по форме коробку от гардеробного шкафа, а затем забралась на вершину, чтобы уткнуться носом в коммуникатор, подключенный проводом к электрическому ящику с ближайшей стены. Она сидела спиной к наблюдателям, поэтому никто из ребят не мог определить эмоции, однако складывающийся разговор явно проходил в семейной обстановке.

– И каковы результаты? – произнес абсолютно незнакомый голос, вероятно принадлежавшей взрослой женщине.

– Люди умирают. Все по-разному, но умирают. Взрослые, дети, старые, молодые. Ты действительно ждала другого результата? – скучающе отчитывалась та, рассуждая о домашнем завтраке в серые будни.

– Биороид? – однако командный голос звучал сквозь пренебрежительное отношение солдата.

– Не знаю. Жива. Скореееее всего, – девушка умудрилась даже зевнуть во время представления рапорта, – сбежала твоя биороид, искать ее надо.

Мало смысла, мало понимания. Речь пары требовала определенного контекста, но даже без него слушатель всеми силами сдерживал себя от перемещения поближе. О чем бы ни говорили дамы, ценность информации трехзначными цифрами начала бегать в зрачках меркантильного подростка.

– Тебе нужна моя помощь? – весьма контрастно по отношению к предыдущему тону прозвучал вопрос. Эта фраза имела отголоски беспокойства.

– Твоя? – насмешливо ответила девчонка, – о, каким образом ваше благородие собирается мне помогать? Может, заштопает одежду?

– Перестань паясничать, когда с матерью разговариваешь! – сердито и в тоже время беспомощно сказала женщина, которая, судя по всему, не обладала нужным уровнем контроля над собственным чадом.

Лишним доказательством послужил смешок, невольно вырвавшийся с губ отчитываемой, – знаешь, когда ты так говоришь, ты начинаешь выглядеть старой. Все эти морщины, сухая кожа, бррр… Может, купить тебе билет в один из этих салонов в следующую милению? Отдохнешь немножко, примешь расслабляющие ванны, красивые мальчики сделают массаж.

Перечисляя удобства городской жизни, юная нахалка скорее примеряла собственную персону к массажному столу, нежели предлагала реальный подарок матери. Однако ожидаемого гневного порыва из коммуникатора так и не поступило, вместо пришла дека молчания, в течении которой бесценное дарование купалось в лучах самолюбования. О чем думала госпожа по ту сторону экрана, Джим мог только догадываться.

– Что насчет наших гостей? – абсолютно нейтрально в изначальном командном тоне спросила женщина.

– Что с ними? – вопросом на вопрос ответила собеседница, подмечая резкую смену темы.

– Чем они занимаются? Где находятся? Что планируют предпринять? Мне что, все из тебя сегодня надо вытягивать? Когда ты уже начнешь относится к работе серьезно?! – все же какая-то ниточка терпения разорвалась от напряжения, создаваемого откровенно вялым уровнем заинтересованности в происходящем в голове ветренного подростка. Вот только иногда определенные бесхитростные слова могут зацепить гордость уверенного в своей неприкосновенности личности. Во всяком случае, именно эта мысль проникла в сознание Джими, когда девушка сменила расслабленную позу на вполне ровную, поспешив для пущего эффекта упереть руки в бока.

– Что, простите? Дак это получается, я всегда косячу в своем клубе пенсионеров, а затем отправляю тебя по всем помойкам материка подчищать следы?! Это ты сейчас сидишь в мерзких закоулках грязного города в окружении местного отребья, только что выползшего из ближайшей лужи? А я, значит, чего-то требую из своего чудного кабинета в столице? Я не воспитатель из детского садика, не частный детектив, не девочка по вызову, которой можно распоряжаться как домашним животным, ясно?

– «Да что у них за отношения?», – мысленно перекрестился Джим, практически с любовью вспоминая собственные связи на рынке, – «погодите! Что она только что сказала?!»

Из коммуникатора не последовало ни слова. Судя по напряженной позиции странной девчонки, между парой началась дуэль глазами, которая в итоге привела к нулевому эффекту.

– Не знаю! Ходят-бродят, бесцельно. Убивают народ тут и там, причем кроваво, словно мясники, что-то ищут. Мне какое дело, своих забот хватает. Еще ошиваться рядом с космическими отбросами теперь нужно! – пренебрежительно отмахнулась оскорбленная.

– Хорошо! Хорошо. Оставайся на расстоянии, Аврора. Эти люди опасны, – даже без визуального контакта было вполне очевидно, что женщина незамедлительно ухватилась за ветку перемирия, стараясь увести разговор подальше от ссоры.

– Ты занимайся своими делами, мне предоставь мои. Я знаю, что, когда и как мне делать. Все, время пустой болтовни закончилось, мне пора снова прибирать за кем-то. Привет твоему дружку.

– Хорошо, будь…! – финальная фраза оборвалась, так как коммуникатор отключили от питания, после чего обидевшаяся хозяйка, шепча неразборчиво ругательства под нос, убрала устройство за пазуху.

На этом все. Провода беспомощно упали на землю, а авантюристка мечтательно уставилась в синее небо, огражденное по всем направлениям крышами безликих зданий. Странное чувство подвоха накатило бурной волной на сознание бдительного мальчишки. Видимо, похожие эмоции держали в тонусе и ближайшего наблюдателя, засевшего совсем рядом с искомой целью, однако все же откровенно трусящего выглянуть хотя бы на половину лица из-за своего железного укрытия. Что не так? Почему она засела посреди ничего? Ждет еще звонок? Ловушка? Наверняка подобные мысли рылись в голове бедолаги, несмотря на уверенность, получаемую от владения оружием дальнего боя. С другой стороны, преследователи просто могли знать о цели немного больше, чем Джим, поэтому и медлили с выходом на свет. Каким бы ни был мотив, сцена одинокой дамы, усевшейся в центре захолустного перекрестка грязного города, выглядела безмерно подозрительно. Тем не менее бесконечно игра в подглядывание продолжаться не могла, кто-то должен был начать действовать. И вопреки логичным ожиданиям первой изменила позу именно жертва, а не притаившиеся охотники.

– Господа, сколько вы там еще планируете прятаться? Будет вам, можно подумать, вы на свидание с принцессой пришли. Я ведь не кусаюсь, – слегка заигрывающим голосом пропела девушка, даже и не думая поворачивать головы или хотя бы пояснить, с кем она ведет диалог. Но громкости женского голоса оказалось достаточно даже для ушей Джима, который понемногу начал сдавать назад.

Запрос достиг адресата. Его следствием стало появление отделившегося недавно от напарника героя, который каким-то образом оказался в переулке, заходящем на улицу с боку. Но долго он в одиночестве не остался, так как и второй, собрав волю вместе с бластером в кулак, выбрался из тени и тоже медленно двинулся на встречу предложению. Его оружие сразу приняло угрожающую позу, попутно начав излучать знакомые нотки набирающегося атонного заряда. Девушка ловко соскочила на землю, с безобидной улыбкой святой на лице пнула собственное кресло, тут же улетевшее подальше от места действия, и сразу согнула руки в локтях в знак содействия.

– Ууу, господа, я вижу намерения у вас очень серьезные, – по-прежнему излучая игривость, сделала она несколько шагов назад, загоняя себя глубже в тупиковый пролет.

– Руки выше держи и без лишних движений. Пойдешь с нами, – впервые подал голос приятель, появившийся из неизвестного переулка. В отличие от напарника он особой боязливостью не страдал, а темными глазами киллера отчетливо передавал серьезное намерение.

– Нет, не могу, – виновато закачала головой та, – простите, но у меня важная встреча.

В это время Джим вопреки всем инстинктам ужом прополз по полу к позиции, которую ранее занимал преследователь, чтобы с жадностью впитать экшен, явно напрашивающийся в постепенно накаляющуюся ситуацию. Лучшее местоположение позволило ему бесшумно охнуть от резко изменившейся картины, ожидающей юную беззаботную авантюристку буквально на следующем шагу. Собственно, как только она еще немножко двинулась вглубь улицы, раздался третий гул нарастающего заряда. В проходе, оканчивающимся тупиком через пару десятков лонов материализовался еще один персонаж, выставивший оружие цели прямо в спину. Однако этот неизвестный друг стоял настолько близко, что для его жертвы жужжание атонной энергии должно было показаться змеей, вот-вот собирающейся ужалить за ногу.

– И без глупостей, пожалуйста, – твердым голосом произнес он. Еще один участник организованного преступления внешне отличался от подельников. Его костюм прятал некоторое количество датчиков и электроники, которые, в свою очередь, подкрепляли теорию об устройствах слежения и помощи со стороны во время слежки.

– Вы не можете меня заставить, это незаконно, – блеск собственного остроумия проскочил в глазах, казалось бы, загнанной в капкан жертвы. Действительно, хозяйка веселого настроения оказалось запертой по всем направлениям, но этот факт ее совсем не смущал, как и вид трех готовых к применению бластеров.

– Либо идешь с нами ножками, либо приползешь на спинке. Как тебе такой выбор? – оставаясь на тональности волны, переносящей самую настоящую угрозу, заявил первый джентльмен. Он единственный безупречно отталкивал в сторону шантаж невозмутимостью. А вот напарников подобный подход сковывал по рукам и ногам.

Что ж, делать нечего. Как и подобает послушной гражданке, застрявшей в экстремальной ситуации, юная авантюристка скорчила равнодушную физиономию, безразлично пожала плечами, а затем задрала левую ногу вверх за спину. Да еще как! В идеальный шпагат, умудрившись попутно заехать ботинком в бластер стоявшего сзади нападающего. Оружие сделало непроизвольный выстрел, однако поразило слегка иную цель. Из затылка специалиста по электронике пошел едва заметный дымок.

Следом обрушился шквал зарядов, но все они поражали мертвое тело человека, успешно трансформировавшегося в щит для невероятно ловкого противника. Самодовольная акробатка не стала ждать, когда под напором атонной энергии, хлипкая защита превратится в суп. Она схватила тело специалиста за пояс и будто с тараном в руках побежала на второго противника, коим оказался парень, приведший Джима на улицу. Как только траектория забега пересеклась с переулком, за мгновение до столкновения, в руку главного прилетело лезвие, не дав поразить подвижную цель с боку. Тело-щит благополучно сбило с ног намеченную мишень, которая и до этого смотрелась вяло, а теперь вообще беспомощно слегла на землю не в состоянии снять с себя мертвого друга. Подобные промедления убивают в бою. Подтверждением данной теории выступила пара девичьих ног, умело зажавших в тиски шею придавленного противника, после которых раздался характерный звук ломающейся кости. Еще одна мика и последний враг перекинул бластер из раненной руки в целую, успев переключить оружие в иную манеру огня. При этом бластер превратился в настоящий автомат, выливающий наружу полноценную струю лазера, вместо привычных единичных зарядов. Вот только другая рука даже теоретически не могла коснуться заведомо более скоростного противника. Девушка сделала два прыжка зигзагом, оказавшись перед лицом озверевшего бандита, кончиком пальца отвела дуло луча смерти в сторону, а затем будто тень проскочила противнику за спину. Короткое движение хрупкой девичей руки и звук смещающегося позвоночника слился с надрывающимися от боли гландами соперника.

– Она не человек! – пропищал Джим, воочию наблюдая борьбу змеи с ленивцем. Настолько вялым казался рядом нормальный человек, вполне адекватно реагирующий на движения абсолютно неуловимого противника.

Поверженный боец в отличие от своих друзей остался жив. Правда, он потерял связь с конечностями, беспомощно упав на спину.

– Аааа, хыммм… Ты дрянь! – прошипел он, как только смог справиться с нахлынувшей болью.

Оставшись без нейронной связи с большей частью собственного тела, павшему бандиту ничего не оставалось делать, как злобно шипеть и выкрикивать оскорбления. Но грозные слова не наносили нужного урона откровенно развлекающемуся подростку, чье выражение лица отображало настроение лесоруба, только что свалившего самое высокое дерево на делянке, вместо человека, хладнокровно отправившего на тот свет двоих себе подобных и, судя по всему, готовящегося вдогонку пульнуть третьего. Словно девочка, получившая в руки шикарную игрушку, она с безмятежным лицом уселась на груди поверженного противника, после чего с минимальным трепетом в руках вынула окровавленное лезвие из бесполезно дергающейся руки. Парализованное тело не чувствует боли, однако ее все еще воспринимает голова, особенно по скуле которой нарочито медленно ползет заточенное до уровня только что принесенной из магазина бритвы лезвие. И вот уже совсем недавно выкрикивающий проклятия агрессор закрывает глаза и делает последний глоток жизни, ведь его мгновенно успокоившееся сознание прекрасно видит события следующей мики. Но видит неправильно – вместо широкого разреза на шее он всего-навсего получает короткую красную полоску чуть ниже щеки и вполне логичный вопрос.

– Итак, мистер таинственный незнакомец, эмм, с друзьями, конечно же. Что послужило поводом для настолько неприемлемого поведения с вашей стороны? Вы же понимаете, три взрослых мужчины караулят в темных переулках юную особу. Выглядит очень плохо… – в фальшиво рассудительной манере сказала девушка, наиграно пригрозив указательным пальчиком, – в какое такое важное место меня нужно отвести?

– Это была ошибка с твоей стороны, девочка. Теперь за тобой придут другие люди, – вполне естественно, что вместо внятного объяснения на свет вырвалось нечто подобное. Поверженный, но несломленный – опускаться до низости мольбы наемник все же отказался.

Вот только искала ли ловкая героиня объяснения или просто забавлялась с едой перед обедом? Вооружившись навыками уличной трюкачки, она подкинула небольшое лезвие в воздух. То, в свою очередь, подчиняясь закону гравитации, сделало несколько оборотов и камнем упало вниз, на милилон избежав попадания в нос несговорчивого собеседника. Конечно же, умелица поймала кончиками пальцев оружие за мгновение до проникновения. Однако цель провокации была достигнута, несмотря на суровый нрав и дерзкий тон беседы, лежачий испуганно моргнул. Еще один подброс – еще одно предательство организма. Сохранить стойкость перед лицом угрозы у обезоруженного господина не получилось. В третий раз трюк сработал иначе, лезвие воткнулось, проникнув слегка под кожу лица, заставив наемника промычать реакцию.

– Прости, пожалуйста! – тут же прикрыла в ужасе ладонью рот авантюристка и сразу вернулась к привычной самодовольной улыбке, мигом вынув лезвие из раны, – как правило, я довольно ловко обращаюсь с этими штуками.

– Делай, что хочешь, – смиренно ответил тот, – в нашей работе нет места милосердию.

Такая реакция убрала задор в глазах насмешницы, резко сместив счастье на печаль. Девушка с задумчивым видом поднялась на ноги и, что-то бормоча под нос, уставилась в небо.

– Придут другие… придут опять… Да, ты прав, это плохо. Но, спасибо всеразуму, я и так прекрасно знаю, кто занимается подобными подлостями. Бедные вы бедные, солдатики с улицы. Я ведь все отлично понимаю, если расскажешь – убьют. Нам так нельзя, нельзя. Давай так, ты мне не говори, а вместо просто передай послание боссу.

Наемник лишь еще раз моргнул глазами, подтверждая согласие.

– Если он вновь пошлет шпионить за мной всякий сброд, то он… – на мику девушка обвела переулок задумчивым взглядом, после чего с открытым злорадством, пляшущим в холодных глазах, добавила – … голову потеряет.

Возможно, подобное заявление звучало чересчур самонадеянно, во всяком случае, в голове наемника, но еще одно согласие он все же показал.

– Ей! – радостно запрыгала девчонка, хлопая в ладоши будто ребенок на дне рождении. А затем галантно поклонилась собеседнику, – спасибо.

Казалось бы, наступил момент для расслабления, и обездвиженный уличный солдат хотел было прикрыть глаза на мику. Вот только вместо покидания территории, ловкая мадмуазель начала карабкаться по щитам с оборудованием, прибитым ко всем стенам переулка.

– Что ты делаешь? – изо всех сил боковым зрением пытаясь уловить неясные намерения шальной девчонки, спросил наемник.

– Убиваю тебя, конечно же, – полным очевидности тоном ответила та.

– Погоди, погоди мику, ты же только что сказала… – начал было искать упущенную логику беспомощный бандит.

– Я помню, что сказала, – обрезала на полуслове его девушка, – не старая ведь еще…

Ситуация выходила за грани понимания в глазах обездвиженного противника. Джими же, с бледным лицом затаив дыхание, уже примерно сложил картину воедино. От этого, правда, на душе легче не становилось.

– Но я не смогу передать ничего мертвым! – вырвалось из груди наемника, как только девушка добралась до нужной позиции.

Она поднялась на некоторую высоту, чтобы оказаться перед длинным вентиляционным ходом, трубой, уходящей под самую крышу, и нащупала соединение разных секции. Схватившись за край конструкции, щуплый тинейджер потянула изо всех сил, пытаясь оторвать эту трубу от стены.

Болты начали вылетать один за другим, послабляя вентиляционный ход, а девчонка, тяжело пыхтя от приложенных усилий, произнесла, – ну конечно, сможешь…

Потеряв достаточное количество креплений, вся тяжеленная штука громадным срубленным деревом полетела вниз. На ее пути встал лишь безумный крик не способного уйти в сторону человека, которому через мгновение сплющило в тонкую фольгу верхнюю часть головы. Затем наступила тишина.

Кровавая расправа превысила порог терпимости последнего наблюдающего, который, вновь, сам того не замечая, отползал назад, попутно мечтая поскорее покинуть место обитания полноценного мафиозного нрава. Но успел он сделать все несколько движений, прежде чем чья-то ладонь сдавила ему рот, а свободная рука схватила за шиворот и силком вывела за поворот ближайшего здания. Там хорошо знакомый с давних времен подельник Олиса прижал парня спиной к стене и своим вечно безумным взглядом впился в лицо подростка.

– Все внимательно посмотрел? – без лишнего разъяснения спросил тот, даже не пытаясь ввести в курс дела перепуганного парня.

– Папа Манс, я… – хотел было объясниться Джим, но сразу получил затрещину.

– Все хорошо уяснил? – продолжил внезапный гость, все время концентрируясь на сути.

Но для полноценного разговора и вправду не было времени, поэтому воришка лишь бодро замотал головой. Получив необходимую реакцию, бывший наемник Олиса ослабил хватку и с короткой фразой «свободен» отпустил подростка восвояси.

Папа Манс тут же свернул за угол, где его встретил женский подростковый голос, – где ты шляешься, старый пьяница?

А вот Джим получил необходимую для бессонной ночи дозу адреналина, пустившись изо всех сил поближе к площади и людям, сумбурно перебирая в голове одну и ту же мысль – как же ему повезло родиться энергиком.

3. Попытка №7

Несмотря на обещание, самочувствие измотанной хозяйки не улучшилось. Похоже, все-таки сон действовал менее эффективно в отношении других биороидов, ибо Элисон, проведя ночь под мягким одеялом и присмотром близких людей, смогла бы залечить сквозное ранение от пушечного ядра в своей груди, не говоря уже о каком бы то ни было порезе. А вот Ники похвастаться быстрой регенерацией точно не могла. Все дело в худом питании, не иначе… К утру давешняя слабость превратилась в высокую температуру, сухой кашель и темные круги под глазами.

– Должно быть, значительная потеря крови привела к временному снижению иммунитета. Телу не хватает собственного тепла, отсюда озноб. Нужно побольше есть и пить, скоро все встанет на свои места. Вам ребята, наверное, пора на работу, приготовить что-нибудь? – еле живым хрипящим голосом произнесла замерзающая на глазах девушка, пока двое смотрителей накидывали очередное одеяло.

– Аха, мне сэндвич с мясом, пожалуйста, – с язвой на языке ответил я, – а прекрасной даме подстреленного кролика. Дуй за ружьем, Эл. Сейчас отправим нашу больную на охоту. В конце концов, невежливо кормить гостей вчерашней едой. Лежи уже, работяга. И чтоб мы не слышали больше ни о каких «пойду приготовлю». Может быть, все-таки вызвать медика?

– Нет, не надо, – очень мягко ответила та, будто умилялась лепету маленького ребенка, – в мире нелегальных людей так себе соцобеспечение, Джек.

– Нелегальных людей… – поднял я большой палец в знак одобрения услышанного, – надо запомнить фразу. Значит, никаких больниц? Как же вы вообще живете?

– Есть сертификаты, благодаря которым можно вести простую жизнь, не привлекающую особого внимания, но демонстрировать их в официальных правительственных учреждениях точно не стоит, – пояснила девушка.

Я иногда забываю, как все устроено на этой отсталой планетке. Казалось бы, полноценный человек, способный быть крепким кирпичиком общества, умирает на затворках мегаполиса из-за невозможности получить банальную медицинскую помощь. Все-таки вопрос «отличия от остальных» в центре внимания. Хотя, чем конкретно бедолага отличается, понять довольно сложно. Наверное, пахнет по-другому. Никогда бы не подумал, что заскучаю по Перусу…

Как и полагается ответственным ребятам, весь цикл мы с Эл провели, ухаживая за протестующей больной. Грели ее всеми возможными способами, включая естественный, человеческий, готовили еду так, как умели, само собой, отвлекали пустой болтовнёй, смешили глупостями и незнанием бытовых вещей. В свою очередь, как и полагается нуждающейся, она постоянно приговаривала, что не хочет нас ничем обременять, отпускает по своим делам, благодарила за «вкусную» стряпню и постоянно порывалась встать на ноги. Вроде бы я доходчиво отвечал угрозами быстрой расправы в случае неповиновения, но в больную голову эта простая информация не желала впитываться. Что-то все-таки сломано в этом биороиде.

– Давай-ка глянем на твою перевязку, дорогуша. Сомнения у меня по поводу твоего простого пореза, – полез я под одеяло, но тут же получил мягкий отказ.

– Не надо. Перевязка будет долго держать, оставь, пожалуйста (это ложь, скрытие мотива). Я бы хотела дождаться Сали, – смущенным тоном пояснила она.

Первый раз я обратил внимание на ткань, которая обволакивала поясницу больной. Довольно необычное решение вместо нормальных бинтов или схожей медицинской ткани использовать бабушкин шерстяной шарф. Кроме шуток, дырявое плетение напоминало о холодной зимней стуже и горячих пирогах с капустой. Бесконечно мягкая, хоть и слегка колючая штука защищает шею от острой мерзлоты, но в качестве перевязывающего материала подходит плохо. Однако небольшое отличие в структуре все же наблюдалось. Пусть и слабо, но где-то внутри вьющихся волокон наблюдалась жизнь – шарф являлся неизвестным мне типом органики.

– Это «клистина». Раньше не встречал? – само собой, Ники заметила вопросительный взгляд роумера, который подразумевал скрытое недоумение, – она не пропускает микробы и сдерживает кровотечение. Главное, предоставлять своевременно доступ к свету, или погибнет.

– Значит, оно живое? – даже с некоторым привкусом восхищения произнес я. До чего же большая у нас вселенная!