Дорога в Мальхару, или За первого встречного

– Рыцана! – снова нет ответа.

– Брайдс, как нам быть? – жалобно простонала Экливена.

– Попробуем перейти ущелье, – парень огляделся. – Вставай позади меня и постарайся держаться как можно дальше от края.

Ливи лихорадочно кивнула и встала сзади, уткнувшись в спину мужа и вжавшись в стену. Несколько камешков полетели вниз. Она слышала их стук о каменное дно пропасти. Они медленно продолжили путь…

– Напрасно вы отправились по столь опасному переходу, – страшный женский голос, который сочетал в кошмарном месиве злорадство и ненависть, раздался за их спинами.

Парень оглянулся. Вьюга вокруг них расступилась, обнажая гладкую чашу ущелья и её края. Порыв стихии удерживали зеленоватые молнии, расползшиеся в виде купола над головами двух путников: чёрное колдовство. Из стены метели на карниз вошла Рыцана. Её глаза пылали красным огнём, ярко-алые губы скривились в усмешке, чёрные волосы метались, как крылья воронья. Бывший телохранитель изловчился и встал между странствующей певицей и женой, закрыв ту своей грудью.

– Рыцана, что с тобой? – он опустил голову, глядя на противницу исподлобья и готовя в это время боевые заклинания.

– Ты думал, я всю жизнь хотела быть нищей танцовщицей, ведущей жалкое существование в захудалом шатре с вшивыми музыкантами?!– в её голосе прозвучало презрение. – Нет! Ха-ха! Мне приказано тебя отловить, наивный болван! Ты думаешь, за тобой только мальхарские солдатики гоняются, высунув язык? Нет! За тобой гонятся те, кто жаждет мести, щенок, вставший поперёк дороги силам, которые меня наняли!

Девушка пальнула вырвавшимися из рук шариками зелёного огня, которые встретила своевременно поставленная защита Брайдса.

– Ага, они тебя и колдовству обучили!? – ухмыльнулся парень, посылая ответный удар ярко-красными всполохами, от которых Рыцана увернулась.

– Да, а тебе бы стоило поберечь свои жалкие силёнки, до источника далеко-то, пожалуй. Ты же не стихийник! – демонически холодный хохот и зелёные разряды полетели в его сторону. Но их встретили серебристые молнии Экливены, которая уже перевоплотилась и заслонила собой супруга.

Ливи невероятно напряглась. Сила выходила из её рук с удивительной лёгкостью, как будто давно накопленная и ждавшая высвобождения. Как будто девушка только и ждала этой битвы. Она вспомнила, что её насторожило в глазах Рыцаны. В них мелькало нечто знакомое. Ведь то же самое было в глазах чёрного мага, который напал на неё тогда, в королевской оранжерее! Да, точно! Бывшая принцесса выпускала из рук молнии так, будто хотела отомстить Рыцане. Будто перед волшебницей был тот злодей, закутанный в чёрное.

– Ты?!!! Принцесса Экливена, долго же ты от нас пряталась. Однако ты думаешь, что своей уникальной силой сможешь меня остановить? Мне же удобнее: двух зайцев сразу! – расхохоталась колдунья. Зелёные молнии теснили серебристые. Вскоре последним помогли всполохи огня Брайдса, но тут же из мглы бури вышло около десятка человек в чёрных мантиях. Они зависли над пропастью, готовясь нанести свой удар. Брайдс прекратил посылать в Рыцану красные разряды, переключаясь на создание барьера против новой угрозы, из-за чего его супруга, потеряв контроль над своими силами, получила в лоб зелёной молнией и упала на камни, не в силах удержаться. Её тело свело судорогами, которые, в общем-то, продолжались недолго.

Экливена попыталась встать, но удар колдуньи прижал её к камням снова, ещё сильнее, ещё более жестоко. Зелёная молния впилась в камни перед лицом бывшей принцессы, и та инстинктивно отшатнулась, оступившись. Дальше был полёт вниз, растворившийся в потере уже ненужного сознания…

Заметив, как его жена летит в пропасть, Брайдс снял магическую защиту и прыгнул за ней. Он вскоре поймал её, прижал к себе и перевернулся спиной ко дну. Заклинание приземления в виде распластанных за спиной эфирных красных крыльев заставляло телохранителя медленно планировать, постепенно падая в чашу ущелья. Жгучий дождь из молний посыпался сверху, разорвав крылья на крошечные ураганчики эфира. Парень рухнул вниз, в последний момент успев перевернуться на бок, чтобы не раздробить позвоночник о камни. Он поднял помутневший взор на небо, далёким блюдцем сияющее над ним. Увидел крохотную фигурку Рыцаны.

– Мой тебе совет: никогда не ввязывайся не в своё дело, если не желаешь столкнуться лицом к лицу с реальными силами, поперёк пути которым ты встал! Хотя, думаю, тебе больше не понадобятся никакие советы…

От пущенного напоследок в него заклинания Брайдс скорчился, вжав в себя Ливи. И всё… Мир померк в темноте….

***

Вальсхук вышел из небольшого деревянного строения посреди разбитой на вершине холма крепости, прижатой с северной стороны к скале. Отсюда тянулся прекрасный вид на степи, было даже видно пограничную стену Мальхары и соседние крепости. Солнце уже показало свою макушку из-за горизонта. Здесь было светло, и красная полоса украшала лентой золотой купол неба прямо у горизонта. Воин потянулся, вдыхая запахи прохлады. Чудесное вышло утречко.

Глава крепости, капитан по званию, стоял поодаль, усердно размахивая мечом в попытке защититься от какой-то напавшей на него твари. Вальсхук обнажил свой меч и побежал к начальнику. Он одним ударом сразил уже изрядно потрёпанную легионером горгулью. Старик, ему было лет около пятидесяти, бросил меч в ножны и, согнувшись и уперев руки о колени, пытался отдышаться. Вальсхук брезгливо оттопырил рваное перепончатое крыло гадины.

– Падальщик, – констатировал он.

Не очень опасная тварюга, если не в стае. Вместе эти существа заставляют одиноких патрульных завязнуть в бою надолго. Падальщики каким-то внутренним чутьём ощущают, куда должна прийти смерть, и слетаются туда, чтобы дождаться её прихода и полакомиться свежим трупом.

– Вчера после облёта гор патрульные доложили, что заметили в районе ущелья всполохи магической энергии – два вида светлой силы и чёрного колдовства. Причём были следы боевой магии, которой обучают только в Мальхаре, – сообщил капитан.

– Вы хотите сказать, в горы пробрался какой-то мальхарец и черномаг? – Вальсхук уже понимал, во что это выльется.

Чёрная магия запрещена во всех странах, кроме определённых мест, где маги отбывали заключение под надзором властей. Алианские горы не являлись таким местом. А вот насчёт мальхарца… в последнее время не так-то много гостей из-за границы сюда суётся и не так-то много в Димелиссе находится. Сам солдат знал только одного парня – у него не ладно было с тамошними законами, пришлось бежать. Если бы не печать графа Мальхарского, вряд ли он прошёл мимо постов, не получивших о нём сведений от охраны на границе. Но зачем бывшему телохранителю идти обратно домой, где его не ждут? Рассуждая так, Вальсхук сделал вывод, что через горы пытался пройти иностранный шпион…

– Да. А раз сюда слетелись падальщики, то логично предполагать, что где-то в горах находятся жертвы их нападения, а может, и они сами. Слушай, Вальсхук, даю тебе задание – обследуй горы и найди следы вчерашнего побоища.

– Слушаюсь! – солдат отдал честь, внутренне не очень довольный тем, что ему приходится мотаться куда-то с утра пораньше. Но делать нечего: приказы начальства не оспариваются. А в Легионе Орла тем более.

Команды из этого легиона занимались патрулированием опасных зон, и их крепости обычно стояли в таких злачных и забытых местах, как южная часть Алианских гор и то, что осталось в округе после землетрясения. Признаком членов Орлиного Легиона была маска в виде крыльев и прикрывающем нос клювом орла. Вальсхук тоже носил такую маску. С её помощью он мог летать и использовать боевые умения.

Сейчас, сконцентрировав внимание на выделяемом из маски потоке энергии, мужчина вызвал крылья – огромные орлиные крылья, выросшие за спиной – и взлетел.

Он полетел к ущелью. Поначалу полёт проходил нормально, солдат даже немного расслабился, из-за чего налетел на стаю падальщиков. Сразу несколько десятков агрессивных горгулий набросились на него. Вальсхук выхватил меч и начал борьбу, но силы были неравны. Падальщики лезли в лицо своими когтями, царапались, кусались. Когда одна горгулья падала, на её место вставала другая, и так продолжалось бесконечно. Силы медленно покидали мужчину, крылья становились тяжелее, магический резерв, так же задействованный в битве, кончался. Ещё несколько тварей упали вниз, а вслед за ними рухнул уставший воин, успев спикировать на ближайшую скалу. Бой продолжался.

Они думали, что он умер…. Поэтому Рыцана позволила себе уйти. Да, после того, как человека довели до истощения всех сил, и магических, и физических, падение в такую пропасть с попыткой мягко приземлиться на остатках магии угробило бы кого угодно. К тому же его честно постарались добить мощным зарядом. Это никому не оставляло шансов на выживание. Но не все могли учесть чудесную живучесть мальхарского телохранителя.

Лучше бы он умер, вот честно. Об этом кричало всё тело Брайдса, когда тот начал подавать признаки жизни. Сознание медленно и мучительно пыталось вернуться в истерзанное тело, которому было совсем не до него, потому что ничего не ждало появление рассудка в таком положении. Только боль.

Парень просто лежал, не в силах и пальцем пошевелить, лишь только ослабив объятья, в которые заключил свою жену, чтобы та могла дышать. Через несколько минут у него хватило сил перевернуться на спину. Ещё через несколько минут – встать. Прислонившись в бессилии к стене ущелья, Брайдс поднял голову. С неба падали крупные, но редкие, хлопья снега, приятно охлаждая лоб и как бы придавая этим сил. Отлепившись от стены, парень подошёл к лежащей в обмороке девушке. Он поднял её безвольное тело, укрыл его своей жилеткой и уложил Экливену. Затем пленник Алианских гор обследовал все стены. Они были если и не безупречно гладкими, то точно не давали ни единого выступа или впадины, за которые можно было бы уцепиться.

Паршиво, если учесть ещё, что все вещи, кроме кошелька Ливи, остались там, наверху. Приходилось только ждать, когда, наконец, кто-нибудь решит их найти. Но шансов, что подобное произойдёт, было очень мало.

Брайдс не знал ни часа, когда очнулся – утром ли, днём или после полудня, не знал, как долго провёл в пропасти. Он давно потерял счёт времени, и лишь потемневший через долгие часы бездействия небосвод указывал на то, что солнце ушло за горизонт. Становилось прохладнее, бывший телохранитель стал потихоньку беспокоиться о здоровье Экливены, так и не пришедшей в себя. Он сам чувствовал себя не лучше: вечерний ветерок явно не ласкал тело, начал донимать голод, ведь весь этот день Брайдс не ел ничего.

Всё чаще над кромкой пропасти стали мелькать чёрные силуэты, но это приносило только отчаяние: парень смог разглядеть в этих тенях не людей, а лишь нечисть. Он слышал о падальщиках и не сомневался, что это именно они. Вот ужасные твари: над душой стоят, ждут, когда невольные пленники умрут, чтоб потом полакомиться мертвечинкой! Но одиночество парня скрашивало лишь одно развлечение – шуганье этих существ с помощью швыряния небольших камешков наверх.

С самого начала он пробовал кричать, чтобы привлечь внимание других путников, но люди здесь были так редки…

Вальсхук махал крыльями изо всех сил. Он угробил на этих тварей три часа и теперь спешил дальше, чтобы быстрее добраться до ущелья. Он и так потерял много времени, а там могут быть живые люди, ведь падальщики ещё не собираются разлетаться, а наоборот, с каждым метром появляются всё чаще.

Какая-то стая заметила его, началось новое побоище. Мужчину теснили к скале, он яростно отбивался, меч с отчаянной скоростью резал воздух, отражая в своём лезвии свет посылаемых вместе с каждым взмахом магических разрядов. Вскоре на помощь первой стае горгулий пришла вторая, потом третья, четвёртая…

Силы для полёта снова иссякли. Вальсхук рухнул вниз, растопырив крылья, чтобы мягко приземлиться. Он еле удерживал их, они вот-вот должны были испариться. Больно ударившись ногами о выступ скалы, солдат спрятался в нише стены, изредка паля в падальщиков. Это было единственное безопасное место, из которого Вальсхук не мог и носа высунуть.

Небо уже стало тёмно-синим. Падальщики осмелели: они стали опускаться всё ниже, Брайдсу приходилось стрелять в них огненными зарядами, чтобы не приставали. Экливена так и не пришла в себя. Он не отходил от неё дальше, чем на шаг, а всё остальное пространство ущелья заняли наиболее нетерпеливые твари, дожидающиеся смерти пленников. Хотя ждать они могут долго, без еды, питья и отдыха, но согласитесь, не у всех хватит усидчивости, чтобы дождаться, когда чересчур живучая пища приготовится.

Парень всё сильнее жалел, что не умеет летать, лишь парить некоторое время, спрыгнув с какой-нибудь возвышенности. Но вряд ли это умение пригодится сейчас. Они серьёзно застряли, быть может, не на один и даже не на два дня, а может, их вообще никогда не найдут.

Брайдс устал. Устал от попыток выбраться из этой безысходности, от борьбы с неизбежностью. Он просто забился в расщелину, прижав Ливи к себе, не давая её телу замёрзнуть и пытаясь согреться самому. Бывший телохранитель знал, что засыпать в такой холод опасно, и старался сохранить рассудок бодрствующим, однако веки постепенно становились всё тяжелее….

Из дремоты парня вывели странные звуки сверху. В них сочетались злобные возгласы вперемешку с человеческим рыком, звон металла, взмахи огромных крыльев и жалобные вопли горгулий. Вспышки заклинаний озаряли ущелье, по стенам плясали тени тварей, пронзаемые мечом крылатого человека. Не веря, что это реальность, Брайдс рванулся с места в самый центр пропасти, распугивая заснувших было падальщиков. Он закричал что есть силы осипшим голосом. Вспышки стали ярче: его явно заметили. Парень пальнул мощным заклинанием со всей дури по рассевшимся на краю ущелья и застилавшим небо тварям, и те из них, что не были сожжены в этом огне (а взрыв получился что надо!), разлетелись в разные стороны.

– Ау, есть кто живой? – долгожданный голос эхом разлетелся в стенах пропасти.

– Мы здесь! – проорал Брайдс, сложив ладони рупором у рта и с надеждой гладя наверх. – Внизу!

На его возглас сверху ответили шаги и шум крыльев, на которых в ущелье спустился человек в маске орла. Жёлтый огонёк в его ладонях освещал стены, забившихся подальше падальщиков и беглого мальхарца.

– Ну дела, чуть меня не спалили… – начал разговор Вальсхук. Он пристальнее вгляделся в физиономию стоящего перед ним парня, подозрительно сощурив глаза. – Брайдс, это ты что ли?

Вальсхук не был знаком с синеволосым мальхарцем лично, но тот однажды оказался у них в крепости, прося помощи. Ещё сидел, развлекал народ байками из жизни мальхарских рабов. Потом познакомился с ночевавшей у них же в гарнизоне бродящей танцовщицей, с которой и ушёл, а слухи ещё долго ходили по крепости.

– Да, – ответил тот, в то же время рассматривая своего спасителя. – А вы из Легиона Орла? По маске узнал. Я как-то связывался с вашими… сотрудниками.

– Ты прав. Меня зовут Вальсхук, будем знакомы, – солдат протянул руку.

– Очень приятно, а как вы нашли нас? – спросил Брайдс, пожимая её в знак приветствия.

– Ты тут немного наследил, хотя и не только ты… Короче, патрульные заметили следы магии, чёрной и светлой. Причём найденный тип светлой магии явно мальхарского происхождения, что натолкнуло моё начальство на мысль послать меня и разведать, что да как. А вообще, что здесь произошло? И что заставило тебя вновь оказаться в Алианских горах?

– Долгая история. И пошёл я обратно в Мальхару. Так как женился…– Брайдс счёл, что такого ответа пока достаточно. Ему не хотелось надолго здесь задерживаться.

– Ах, да, точно, слышал, слышал, – Вальсхук энергично закивал. – До нас вести долго доходят, но как не знать о замужестве принцессы?! Точнее, леди Экливены… В общем, поздравляю.

– Благодарю, конечно, но не могли бы вы поскорее отвезти нас к людям. И так весь день проторчали здесь, а ещё жена без сознания.

– Ах, да, простите, – замялся солдат. – Сильно закопался с этими падальщиками, заставил вас ждать долго. Я сейчас, вызову отряд, мы вас вмиг доставим в крепость.

Мужчина закрыл глаза и откинул голову, сосредотачивая магические силы на вызове.

Через час пленники были уже в крепости. Девушка мирно спала в лазарете, закутанная в толстое одеяло, под присмотром военного врача, а Брайдс сидел у костра вместе с начальником лагеря и несколькими солдатиками, жадно поглощая предложенный ужин. Парень рассказал им что произошло в горах, не пускаясь в мелкие подробности, но постаравшись изложить всё. Легионеры пообещали быть бдительными, но видно, не до конца поверили мальхарцу, сбежавшему от правосудия. Рыцану здесь знали многие, и не каждый мог представить, что такая хрупкая девушка могла оказаться коварной колдуньей.

***

Ливи неторопливо просыпалась. Когда она, наконец, открыла глаза, её взор встретился с взглядами врача и Брайдса. Она счастливо улыбнулась, не желая отводить взгляда от лица любимого, причём оно так же сияло ответной нежностью.

– Проснулась, милая? – парень нежно поцеловал её в щёку.

– Да, – ласково улыбаясь, прошептала она. – А где мы?

– Мы в крепости, уже по ту сторону Алианских гор, – ответил Брайдс, поглаживая её светло-русые пряди.

– Как? – Экливена в удивлении подскочила на кровати. – А Рыцана?

– Мы смогли избежать губительного воздействия её козней. Не факт, что она не предпримет попытку вновь попортить нам жизнь, но здесь мы в безопасности, – проговорил парень успокаивающим тоном. Он обнял голову супруги и коснулся её лба своим. Быть может, они бы и поцеловались, поэтому доктор, до этого незаметно стоявший рядом, счёл благоразумным уйти. За здоровье девушки он не волновался, а значит, делать ему здесь нечего.

А так, после секунды истинного блаженства, показавшейся очень долгой, Ливи вскочила с кровати и стала быстро переодеваться. Через пять минут супруги уже стояли у главных ворот лагеря разговаривая с Вальсхуком и начальником крепости. Почётным надо было отправляться дальше. Конечно, и отдохнуть в гостеприимной крепости не мешало, но добрая треть пути ещё ждала впереди.

Командир гарнизона говорил очень учтиво. Даже лишённая титула монаршая особа вызывала у местных обитателей почтительный трепет. Им обещали любую посильную помощь независимо от обстоятельств.

– Для нас всех была большая честь видеть вас здесь, леди Экливена, – рассыпа́лся любезностями капитан.

– Спасибо вам за гостеприимство, господа из Орлиного Легиона, – сделала реверанс в ответ Ливи. – А особенную благодарность я хочу выразить Вальсхуку, за его отвагу, непоколебимость и за то, что он спас королевскую дочь. А у нас такие вещи не забываются…

– Благодарю покорно, хотя не уверен, что заслужил подобной благосклонности, – Вальсхук галантно, как это принято правилами приличия, поцеловал ручку бывшей принцессы.

– До свидания и приятного пути. – капитан пожал крепкую ладонь мальхарского беглеца. – И береги свою жену, Брайдс.

– Всенепременно, – ответил тот, дружески улыбнувшись, – до свидания!

Из-за скалы поднималась воздушная ладья – большая деревянная с золотой резьбой лодка, управляемая воздушными потоками, которые магическим путём создавались специально назначенным магом, командиром воздушного судна.

– Мы послали письмо на пограничную заставу, не указав там ваших имён, не бойтесь. Они пригнали вам транспорт. Так вы мигом доберётесь до границы. Удачи вам, – сказал Вальсхук.

Брайдс помог Экливене и сам взобрался на палубу. Ладья, плавно вспорхнув вверх, стала разворачиваться.

Воздушный тоннель, по которому плыла лодка, созданный талантливым стихийником воздуха – других просто не набирают для управления такими транспортными средствами – красиво рябил, смыкаясь прямо над головами пассажиров и заставляя волосы на их макушках трепетать. Девушка, ради любопытства, подняла руку, окунув её в поток ветра, из-за чего ладья слегка покачнулась.

– Не стоит так делать, Ливи, – шепнул ей на ухо Брайдс, и она поспешно отдёрнула руку. – Тоннели ветра непросто создавать и удерживать, любое изменение потока может повредить хлипкой дорожке, по которой плывёт ладья. Ты разве никогда не путешествовала по воздуху?

– Нет, – бывшая принцесса пожала плечами и уставилась вдаль, наблюдая за однообразно тянущейся внизу степью. – Не было необходимости. Обычно мы путешествовали в карете, так дешевле. Дальше больших городов Димелисса меня не брали, а если случалось выезжать за границу, то нас перемещали обученные этому маги.

– У вас не принято колдовать в благородных семьях? – поинтересовался Брайдс.

– Да, но я всё равно училась магии. Магистр Ренделиан всегда говорил, что мне надо тренироваться, а мать всегда пеняла, если я делала это на людях, – Экливена усмехнулась.

– Твой учитель тебя к чему-то готовил, – задумался парень. – Но зачем тогда тебе заблокировали силу?

– Это было случайно. – Ливи осмелилась и решила поговорить начистоту. Теперь уже не было необходимости что-то скрывать. – В детстве на меня напали. Я тогда потеряла сознание, а когда очнулась, сил уже не было. Но магистр Ренделиан всё равно говорил, что у меня великий потенциал и настанет срок, когда всё проявится. Видимо, он настал.

– Но зачем кому-то надо было нападать на тебя?

– Я не знаю, – пожала плечами Экливена. – Вроде бушевали тогда какие-то повстанцы, но зачем им была семилетняя девочка?

Супруги замолчали – эта тема разговора была исчерпана, а замену ей пока не удалось найти. Экливену ещё сильнее начал интересовать пейзаж за бортом. Чем дольше они летели, тем беднее становилась растительность, тем жарче и суше становился воздух. Интересно, а каково сейчас в Мальхаре, стране пустыни?

Девушка посмотрела на Брайдса. В её памяти всплыли слова Рыцаны, о том, что за её муженьком кто-то охотится. А ведь она только что изложила ему всё о себе. Настал его черёд делиться откровениями.

– Брайдс, а, Брайдс, – хитро прищурившись, начала она. – А почему ты бежал из Мальхары? За что на тебя так ополчились власти?

– Я же тебе говорил, сбежал, чтоб почувствовать свободу, – парень почему-то сразу начал злиться. Он понимал, что когда-то она задаст эти вопросы. И Рыцана этому сильно поспособствовала, поддав жару в костёр любопытства девушки благодаря подсказке к раскрытию карты. – И мальхарская стража ищет меня именно из-за побега!

– А тогда за что тебе хотят отомстить силы, на сторону которых встала знакомая нам обоим уличная танцовщица? – не унималась девушка, не понимая, что терзает сомнениями разум Брайдса. Что будет, когда она узнает, что совершил он? Как она посмотрит ему в глаза? Парень не знал и боялся узнавать.

– Давай не будем здесь это обсуждать, Ливи. Я не хочу, чтоб меня поймали, ведь мы приближаемся к границе с Мальхарой, и здесь могут быть люди, которые меня ищут. Ты же не хочешь, чтобы меня узнали по твоей милости? – Брайдс выдохнул. Ловко он увернулся от ответа, но в другой раз такого шанса может и не быть…

– Прости… – Экливена смущённо потупилась.

Интересно, что же такого он прячет от неё? Отчего у него такой усталый взгляд? Она подняла голову, заглянула ему в глаза, как будто надеясь найти в них что-то, провела пальцами по его синей пряди волос…. А вот и тема для разговора!

– Необычные у тебя волосы, – начала она, не зная, как по-другому задать вопрос.

Парень недоумённо посмотрел на неё, на прядь, которая всё ещё находилась в руке жены, и… рассмеялся. Действительно, его хохот был столь неожиданным и по-детски счастливым, что Экливена немного забеспокоилась о здоровье его психики.

– Это тебе кажется смешным? – она даже почему-то немного обиделась на Брайдса.

– В какой-то мере да, – утерев счастливые слёзы хохота, проговорил тот. – Просто история этих волос очень занимательная и… смешная!

И он вновь залился несдерживаемым смехом. Когда же он, наконец, отдышался, то поведал заинтересованной слушательнице историю из своего совсем не скучного детства:

– Было нам тогда с Агатом, графёнком, как его у нас за глаза звали, лет двенадцать. Кстати сказать, прозвище ему подходило: шебутной был наследничек. А так как дружили мы – не разлей вода, то и приключения делили на обоих. Как-то решили мы, что забор, на который выходит окно отца Агата, тогда ещё действующего графа, слишком блёклый, неприятный взору. И захотели устроить сюрприз папочке. Рано утром, когда ещё все спали, мы тихо вышли к забору. К слову, специальной краски не нашлось, и пришлось стащить у матушки моего друга специальные настои, которыми она красила волосы. Хотя всё остальное ими тоже отлично красилось. Распылителя мы также нигде не нашли, и Агат решил опробовать свои магические навыки. Началось всё с того, что он перепутал текстуру заклинания, и краска хлынула повсюду, заливая стены, землю, нас, но только не забор, сколько б мы не старались! Да, ты не поверишь, мы повторяли заклинание по очереди. Даже вместе читать пытались! Краска становилась всё насыщеннее и трудновыводимее, а наши задницы уже предчувствовали неминуемую порку. Масло в огонь подлили приближающиеся шаги графа. Я бросился произносить заклинание торможения, но сдуру ляпнул заклинание ускорения. Радиус поражения нашего «цветного оружия» увеличился до впечатляющих размеров. Представь теперь лицо графа, когда он подошёл и увидел двух синеньких человекоподобных существ, стоящих посреди разноцветного моря из бьющих фонтаном потерянных его женой пузырьков с зельями. А во что превратился любимый утренний халат старика!